Василий Шукшин «Печки-лавочки»

Каюсь, я не объективна. Я не люблю творчество Шукшина. Но если есть авторы, знакомство с которыми я сворачиваю на первом же неудачном опыте, то Шукшину я давала шанс.

Мне всё казалось, что я просто не с того начала его читать. «Калина красная» и «Я пришёл дать вам волю» — книги, может, и известные, но не совсем для него характерные. Первую я не приняла, потому что не желаю жалеть бандитов, даже близких к раскаянью. От того, что он один раз в жизни задумался, а не раскаяться ли, не станет легче ни тем людям, которым он уже сломал жизнь, ни тем, кому ещё сломает. К роману про Разина у меня ещё более субъективная претензия: слишком уж проецировал автор себя на Степана, а Степана на себя; то ли его с себя писал, толи в себе его видел.

Словом, никак я не могла оценить шукшинское творчество объективно, потому что спотыкалась уже на субъективном. Наверное, я не про то читаю, решила я. Надо про деревню. Говорят, что в этом Шукшин мастер. Про простых людей. Вот и взялась я за «Печки-лавочки». Я надеялась, что наконец откроется для меня признанный гений так, что я проникнусь. Я ждала чего-то искреннего, доброго, светлого. А что получила?

В первой же главе рассуждения об особенностях употребления тройного одеколона внутрь. Потом был испанский стыд за поведение героя в поезде. Он ведёт себя не просто как Дунька, которую пустили в Европу, а как клинический идиот, а ведь он далеко не идиот! Вообще я всегда считал Шукшина мастером реализма, но эта книга, особенно эпизоды в поезде, ближе к театральному гротеску, чем к реализму.

К культуре и искусству есть два подхода. Первый: они должны быть чуточку выше и лучше окружающей действительности, чтобы простой обыватель тянулся к ним и сам становился лучше. И второй подход, противоположный: культура и искусство должны опускаться до уровня среднестатистического обывателя, чтобы он чувствовал себя среди них комфортно, как свинья в грязи (зачеркнуть, а то как-то слишком грубо). Я за первый подход, а Шукшин – яркий пример второго. Он фокусируется не на светлом, а на приземлённом. У человека понос – ха-ха – как смешно!

Из той же темы нарочитая безграмотность, все эти «слышь» и «ехай». Да, она создаёт атмосферу, но вместе с тем, она же культивирует саму себя, создаёт у читателя ошибочное ощущение, что говорить неграмотно – не просто допустимо, а даже по-своему стильно. Книга (в данном случае Книга — с большой буквы) вместо того, чтобы бороться с безграмотностью, распространяет её!

А в финале автор подводит нас к выводу, что такие вот иваны – есть соль земли Русской. И я согласна с самим этим постулатом, но от того, как топорно автор вбросил в текст эту мысль, просто завыть хотелось.

Видит небо, я давала Шукшину шанс. Вернее, учитывая то, кто он, и кто я, – я давала шанс себе. Понять этого автора. Трижды. Но так и не срослось.

Только начинаю читать работы Шукшина, поэтому мысли сырые, плохо сформулированные в голове. Могу сказать, что акцент писателя на людях, что называется простых, лично мне очень импонирует. Видно, что Шукшин считает их самым важным, что есть в стране (которой и нет уже).

Знание, желание понять и описать этот народ, дает огромный сюжетный буст повести. Сегодня, когда про этот самый народ принято снимать только не очень умные мистические («хтонические») сериалы для подростков, в работах писателя сразу становится видно вот это восхищение и принятие «простого русского (хотя и уже во многом советского) мужика», таким какой он есть. Перерождение его в уже другого человека, городского, заводского, тут пытается быть зафиксировано и осмысленно в той или иной мере. Практически алхимически чистые эксперименты, на столкновение/перерождение деревни и города.

Если интересно, то рекомендую, хорошее для размышлений чтение.