Ирвин Шоу «Голоса летнего дня»

Отнюдь не самый популярный роман автора, открыла книгу в поезде, выбрав по летнему названию и спохватилась только когда количество страниц успешно перевалило за середину 😅

Роман-воспоминание оказался не то чтобы невероятно увлекательным, но затягивающим в свои сети из прошлого и настоящего: главный герой наблюдает за игрой сынишки и летний зной воскрешает в памяти события прошлого, когда он сам был пацаненком и вот также играл в бейсбол…

Это были и золотые двадцатые, и непроглядная чернота Великой депрессии, затем кошмар Второй мировой и отчаянное счастье уцелевших. Голоса летнего дня говорят с нами из давно минувших дней, когда победа казалась чем-то невероятным, а поражение воспринималось, как конец жизни, когда казалось, что первая любовь — это раз и на всю жизнь, и не стыдно было плакать, переживая за избитого младшего брата… теперь это всего лишь пыльные отметины на стекле ничем особо не примечательного человека, прожившего жизнь среднестатистического американского гражданина с еврейскими корнями

Роман, который хорошо читать, полулежа в тени деревьев, вдыхая послеобеденный летний зной и предаваясь воспоминаниям о собственных вехах прошлого

Полдень, двадцатый век

Ирвин Шоу у меня однозначно в списке приоритетов. И в прочитанном накопилось уже довольно большое количество его произведений (если интересно — одиннадцать, теперь уже двенадцать). И ни разу ещё не было, чтобы какая-то из его книг мне не понравилась — при том, что читал начиная с самых ранних и заканчивая последними. Конечно, степень оценивания не всегда соответствовала нашему школьному «отлично», однако и до «посредственно» автор в моём восприятии никогда не опускался — всё укладывалось в диапазон от 4 до 5 с промежуточной 4,5. В общем, абсолютно мой писатель. А я — его читатель. Читатель-почитатель.

Роман имеет не совсем обычную и привычную форму. Ведь обычная классическая схема чаще всего предполагает линейное течение времени с некоторыми экскурсами в прошлое героев книги. В нашем случае мы имеем дело не то, что с единичными экскурсами, а скорее просто поочерёдно оказываемся то в одном временном периоде жизни героев романа, то в другом, причём перемещения эти во времени опять-таки выстроены не снизу вверх, а едва ли не хаотично: то вы в начале 20-х, то в актуальном времени главного героя (середина 60-х, то вдруг оказываемся в военных 40-х, а затем после короткого возвращения в 60-е вдруг перепрыгиваем в 30-е — чехарда порой может показаться бессвязной. Однако на самом деле роман чётко структурирован и при каждой новой перемене пространственно-временного антуража мы просто оказываемся в той или иной событийной точке или фазе, по тем или иным причинам важным как для персонажей романа, так и для нас, читателей.

В результате мы не только вместе с главным героем проживаем значительную часть его мужской жизни, но ещё и довольно тесно знакомимся с его родительской и собственной семьёй, погружаемся в перипетии личной жизни самых разных людей, совершаем вместе с персонажами книги ошибки и подвиги, делаем выборы и принимаем решения — живём полной насыщенной жизнью.

Именно об этом и роман — о том, что «жизнь такова, какова она есть, и больше никакова» (как справедливо утверждает одна бардовская песенка).