Эрик Флинт «1632»

Американские писатели не любят попаданцев. Случаи применения данного литературного приёма у них единичны, а перемещение больших групп людей в прошлое, кроме Тертлдава с его «Хрониками пропавшего легиона», я и вовсе не припомню. Узнав, что роман Эрика Флинта рассказывает о целом городе, который провалился в прошлое, я решил, что это уникальная возможность взглянуть на феномен «попаданцев» с точки зрения иностранцев. Правда, чуть более чем ужасное, качество перевода (на самом деле – черновика для перевода) отсрочило на несколько лет моё знакомство с этой книгой. Но всё на этом свете имеет конец, в том числе и моё нежелание иметь дело с корявым подстрочником. Книга была прочитана. О чём она?

… 1632 год. Священная Римская Империя. Полным ходом идёт Тридцатилетняя война – один из самых разрушительных военных конфликтов, которых видала Европа за свою бурную историю. Армии Императора, короля Швеции и немецких князей разоряют территорию Германии с невиданным ни до, ни после на этих землях ожесточением. И вот в этом рукотворном аду оказывается шахтёрский городок, перенесённый из 1998 года с территории Западной Виржинии.

Следует сразу отметить, что городок, который волею судьбы пронзил пространство и время представляет собой «Америку, которую мы потеряли». На три тысячи жителей приходится всего два еврея, негров и латиноамериканцев – нет совсем, геи – отсутствуют как класс, и даже откровенно жирные граждане – не встречаются. Если не считать трогательной привязанности жителей Грантвилля к таким вещам как «Республика», «Демократия» и «Права человека» можно подумать, что на территорию Германии переместился не американский город, а русский рабочий посёлок.

Шутка. Перепутать жителей Западной Виржинии с нашими соотечественниками не представляется возможным. И не только из-за их приверженности к демократическим ценностям. Всё же даже откровенно депрессивный населённый пункт в котором обитает американский «белый мусор» выглядит несравненно богаче и ухоженнее, чем какой-нибудь наш районный центр. И люди в нём откровенно добрее и приветнее наших соотечественников (впрочем, это можно списать на оптимизм, с которым написан данный роман, однако об этом будет сказано отдельно). Ну и, конечно, дикое количество огнестрельного оружия. Пулемёт, триста винтовок и бог знает сколько пистолетов на три тысячи населения – более чем неплохой результат, у наших граждан в аналогичной ситуации было бы гораздо печальнее. В таких случаях отечественным авторам приходится прописывать расположенную в городке армейскую часть или ещё что-то в этом духе.

И всё-таки что-то роднит этих американских шахтёров с теми обитателями 1/6 суши, которых недоброжелатели кличут «ватниками». Такое же презрение к собственному правительству, финансовым спекулянтам, а также тем, кто обслуживает их интересы. Схожа и вера в своё мессианское предназначение. «Мы начинаем Американскую революцию на сто пятьдесят лет раньше срока!» – именно с этим лозунгом и под оглушительный гром аплодисментов главный герой и становится президентом новых Соединённых Штатов. И ведь, заметьте, что в этот момент ни он, ни его соотечественники не испытывали ни малейшей рефлексии, ибо очевидно, что американский образ жизни – самый правильный и разумный.

Показателен образ Мелиссы Мэйли – учительницы истории местной средней школы «известной в Грантвилле, как наиболее беззастенчивый и безжалостный либерал. Безответственно радикальный, по мнению многих» (с). Всей её радикальности хватило только на то, чтобы протащить в Учредительное собрание, которое занималось разработкой Конституции новых Соединённых Штатов, заезжего доктора-негра мотивировав это именно тем, что он – темнокожий. Я уже было настроился, что данный персонаж будет отжигать подобным образом на протяжении всего романа, однако эта «либеральная бестия» при первом же столкновении с реалиями XVII века быстренько пересмотрела часть своих жизненных принципов. Я разочарован: в этом шахтёрском городке даже либералы ненастоящие!

Ещё пару слов о литературной конвергенции. У нас авторы любят засылать в прошлое различных реконструкторов, а здесь главный герой – пламенный поклонник отцов-основателей вроде Вашингтона, Джефферсона и Франклина у которого получилось применить свои знания на практике. Или, например, учащаяся выпускного класса (глава группы чирлидеров) ставшая в XVII веке снайпером и сотнями убивающая вражеских солдат и офицеров, вызывала у меня сильнейший приступ дежа вю. Нечто подобное регулярно встречается и в нашей попаданческой литературе на схожую тематику. А ведь американский автор точно не мог быть знаком с плодами творчества наших писателей! Видимо литературный приём с попаданцами вызывает примерно одинаковые результаты вне зависимости от культурной и национальной принадлежности авторов, а также их политического мировоззрения. Значительная часть героев Эрика Флинта вполне естественно смотрелась бы в каком-нибудь отечественном романе о посёлке Гадюкино заброшенном в дебри прошлого. И наоборот, изрядная часть попаданцев с тех же «В вихре времён» вполне комфортно ощутило бы себя в Грантвилле.

Опять же абсолютно идентично потугам наших писателей выглядит попытка автора подстелить соломку героям: сразу выясняется, что угля на местной ТЭЦ хватит на полгода; рядом есть новенькая угольная шахта; имеются залежи газа; в городе есть промышленные мастерские с оборудованием, позволяющим производить хоть и кустарные, но довольно высокотехнологичные работы по металлу. Рядом с городком обязательно окажется несколько местных влиятельных аборигенов, которые вступят в союз с гостями из будущего. И, разумеется, простые немцы XVII без малейших проблем разделят образ жизни американцев из XX века.

Конечно, у романа есть и отличия от произведений русскоязычных авторов, однако они носят косметический характер и касаются либо второстепенных персонажей вроде той же Мелиссы Мэйли, либо предпочтений к тем или иным историческим личностям. Для автора-протестанта вполне естественно, что главными мразями и поддонками в романе выступают солдаты католических армий. Нет, конечно, Флинт не скрывает, что протестанты вели себя не лучше и с лёгкостью грабили и убивали как «проклятых папистов», так и своих единоверцев. Однако все зверства протестантов остаются за рамками повествования, а вот звериная жестокость наёмников, воющих за Габсбургов, выставляется напоказ.

Написано всё это максимально оптимистично. В своём послесловии автор специально поясняет, что желал создать книгу главными героями которой были бы обычные люди: шахтёры, фермеры, учителя. Одним словом – работяги, становой хребет американской нации, живущие по простым и понятым законам, где ещё есть место взаимопомощи, чести и бескорыстию. Главное что этот оптимизм не наигран. Эрик Флинт искренне верит, что в случившейся ситуации простые труженики смогут указать человечеству дорогу ведущую в сияющий Град на Холме.

Итог: пулемёт против испанских терций, современные винтовки против аркебуз. А ещё Билль о Правах, бейсбол и (внезапно!) «Вставайте, люди русские» из музыки Прокофьева к «Александру Невскому». Абсолютно дикий коктейль из несочетаемых элементов. Забавно, но не более того, ибо нечто подобное можно найти и в нашей литературе. И уж точно не стоило автору писать ещё двадцать книг, в которых неугомонные американцы добрались аж до Южной Америки и Индии.