Кэтрин Энн Портер «Корабль дураков»

Умный слушал терпеливо

Излиянья дурака:

«Не затем ли жизнь тосклива,

И бесцветна, и дика,

Что вокруг, в конце концов,

Слишком много дураков?»

Но, скрывая желчный смех,

Умный думал, свирепея:

«Он считает только тех,

Кто его еще глупее,-

«Слишком много» для него...

Ну а мне-то каково?»

Короче, Склифосовский. Группа людей — преимущественно, немцев, — садится одним августовским утром на корабль с названием «Вера» (в светлое будущее???) и отплывает из мексиканского порта. Они «влюбляются, ссорятся, философствуют, строят планы на жизнь. Но далеко не всех пассажиров этого чудо-корабля ждут на другом берегу удача и счастье...» По аннотации предполагается нечто в меру ироничное, в меру трагическое и в меру поучительное. Что же, посмотрим...

Иронии и даже подчас неприкрытого ехидства здесь действительно полно, как будто наворачиваешь полной ложкой собрание сочинений какого-нибудь Михаила Жванецкого. В месте, в котором собрались настолько неровно дышащие друг к другу люди, этого просто нельзя было не ожидать.

Другая сторона медали — сама суть отношений всех пассажиров из самых разных слоёв общества, изъяны классовых, религиозных и политических разногласий, воспитания и меры власти на корабле. «Богачи» и другая элита не могут переносить соседства с высланными на родину разорившимися испанцами, а те плывут из одного разорения в другое, но всё равно на что-то надеются. (Приплывут не все — по дороге будет минус один бедный ремесленник, лишённый любимого занятия и поэтому кинувшийся спасать пёселя. Пёселя он спас, а его спасти не смогли, такие дела). Вишенка на торте — через отвращение представителей «высшей расы» к испанцам и евреям (либо к тем, кто роднится с евреями) довольно мрачными красками описан начавший поднимать в те времена голову расизм. Политике так или иначе посвящено много места. Тут тебе и забастовки в портах, и депортации по мотивам подрывной деятельности... Местами всё это очень напоминало Ремарка... но только местами. Способностью Эриха плести красивые и эмоционально выстраданные сюжетные кружева о романтике во время войны американка, к сожалению, не обладала.

Никого из героев перо автора не обделило. И почти все они получились... живыми, довольно многогранными, но какими-то не особо добродетельными людьми, ставящими себя на свой манер выше других, с трудом уживающимися даже с соседями по каюте. Да, на лад их дело не пошло. Всё это писано довольно мрачно, но мне ли жаловаться? Но $ука, даже тут нашлась пара бесючих голубков, которые любили друг дружке мозги, а в конце... Погодите минутку.

Скорее бы уже доплыть... Доплываем. Высаживаем испанцев и кубинцев. Положа руку на сердце — вместе с ними высадилась и я. Именно шумные, вороватые, предприимчивые испанцы и испанки вытягивали на себя львиную часть действия романа. Дальнейшие треволнения оставшихся пассажиров эстетической ценности, увы, не представляли. Они спокойно доплыли кто куда хотел, у них всё хорошо (наверное) и слава тебе Г-споди, и доооолгая счастлииивая жииизнь каждому из нас, каждому из наааас... А лучше всех дела у Дэвида и Дженни — тех самых бесючих голубков. Ожидалось это куда плавнее и метафоричнее, но... Они расставили точки над ї — после последней молчаливой ссоры на корабле они ПРОСТО ВЗЯЛИ И ВЫШЛИ, ДЕРЖА ДРУГ ДРУЖКУ ЗА РУКУ, на последний берег. Охотно верю. (Долбаные пиндосы — просто взяли и заразили хорошую писательницу страстью к шитым белыми нитками хэппи-эндам! Такую антиутопию и с п о р т и л и...)

Всему этому празднику жизни достался прекрасный перевод Элеоноры Гальпериной. Это был первый «кирпичик» в моей жизни, который я смогла одолеть, если не считать всяких гарепотеров (800 страниц). С вот такими оговорками это был интересный опыт. Ай ладно, я всего лишь книгу прочитала.

Что было бы, реши творители Вавилонского столпа более ответственно подойти к своему делу и выучить нужные для конструктивного общения языки? Да то же самое: не сошлись бы в вопросах веры. Сколь ни были близки в тот момент народы друг к другу, между ними навсегда установились невидимые границы.

С тех пор прошло немало времени, но если брать в одно и то же время дня группу людей и отправлять их на стройку, здание постигнет участь Вавилонской башни. а дураки до сих пор выдумывают расписания так, чтобы кучковать как можно больше народа в единицу времени, чтобы быть уверенным в ассортименте скопившихся вавилонян. Да и вообще, говорят, что вавилонян погубило не различие языков, а нежелание слушать друг друга. И зачем слушать, когда каждый верит в тот мир, который построил собственным умом? Зачем кому-то сдалась общая башня к единственному Богу? Что эти евреи там все бурчат?

Кто, кроме умирающего старикана, возомнившего себя врачевателем через веру, напомнит, что спасение души обретается через спасение чужой души? Один вон дуралей с нижней палубы в отчаянии кинулся за борт спасать собаку, а сам умер. Событие стало поводом для наблюдения за его нехристианскими похоронами пассажирами верхней палубы. И глупостью они этот поступок считали верно — собаке не грозит Божий суд. Дальше этих догадок мысль погрязает у каждого в дебрях лестничных пролетов личной вавилонской башенки. На описываемом в книге корабле плывут люди, которые, хоть и не прочь затронуть вопросы религии, своим кредо считают вовсе не святой символ веры, а пародии на сакральные убеждения: вопросы политики, семьи, любви и страсти, национальных изгоев, женщин, быдла... Еще одна вавилонская сходка, вынужденная терпеть друг друга из-за невозможности разойтись восвояси.

Каждый пассажир верхней палубы из-за зацикленности на своих убеждениях рано или поздно назовет другого про себя дураком. Автор книги под инициалами К.Э.П. — очевидный капитан корабля — не назовет дураком никого, но расскажет о каждом длинную историю его жизни до того, как он сел на «Веру», а потом отметит, что с этой «Верой» его обманули, что пунктт назначения не будет соответствовать их пожеланиям, а заплатить придется обязательно за первый класс и никак иначе. Чудесные истории, на мой взгляд. И чудесные люди. Сложно однозначно называть дураками тех, кто еще не достиг своего личного конечного пункта назначения. Да и кто из нас не бывал дураком? И не было ли это тогда, когда мы особенно страстно любили и ненавидели, отстаивали свое и осуждали чужое? Да и кто настоящий творец того, что можно назвать «Верой»?