Джек Макдевит «Громовая птица»

С использованием заметки для Medium (https://bit.ly/3H3tEiu).

На блёрбе, воспроизводящемся от обложки к обложке изданий Макдевита, Стивен Кинг объявляет его “естественным наследником Айзека Азимова и Артура Кларка”. Меня это сравнение всегда заставляло недоуменно вскинуть брови. Ну, с детективной фантастикой Азимова у Макдевита действительно есть нечто общее: сухость стиля (тут ее уже на шалости перевода не спишешь), безудержный антропоморфизм иномирцев да подчеркнутая камерность декораций. Но в этом случае куда уместнее смотрелось бы в кинговской фразе имя Клиффорда Саймака. Если пытаться охарактеризовать дилогию хлесткой маркетинговой формулой, то я выберу “Пересадочную станцию на территории команчей“.

Ну ладно, не команчей, а сиу: действие дилогии разворачивается в индейской резервации Спирит-Лэйк, медвежьем углу Северной Дакоты 1990-х и горячей точке сланцевой революции 2010-х. А еще на десяток лет раньше в Форт-Мокси, что у самой канадской границы, где Макдевит некоторое время работал, на одну ночь открылся филиал Вавилонской библиотеки. Но то уже другая история («The Fort Moxie Branch»), с дилогией, кажется, напрямую не связанная.

Плотность населения этих мест даже после сланцевого бума вполне сравнима с простреленными ветром снежными пустошами Полярного Урала, Якутии и Чукотки, и городок с населением более полутора тысяч человек достоин статуса важного культурного центра. До открытия нефтеносных сланцев для фрекинговой разработки безработица и уровень бедности в прериях Северной и Южной Дакоты редко опускались ниже двузначного числа процентов, а дневная зимняя температура и сейчас редко переваливает за двадцать по Фаренгейту. Совершенно инопланетное впечатление в антураже прерийного плоскоземелья производит телерадиовышка KVLY высотой 629 м, градообразующий объект Гэйлсбурга с населением 108 человек: это самая высокая искусственная постройка в Западном полушарии и четвертая по высоте на Земле.

Как знать, а вдруг именно ею любовался Макдевит в поездке по резервации, когда ему явилась мысль вписать в эти унылые декорации погребенный под землей узел системы мгновенного транспорта десятитысячелетней давности? Зеленое сияние, источаемое Депо по ночам, смутно напоминает то ли о кинговских томминокерах, то ли о лавкрафтианском цвете из иных миров или эксперименте Куотермасса, с лабораторных журналов которого Кинг по пьяни свой талмуд и ксерил. Но ничего сверхъестественного в Депо не обнаружилось, кроме технологии телепортации, а она-то работает бесперебойно, разбирая людей и предметы в пределах транспортного круга на элементарные частицы и заново собирая за много тысяч световых лет — или вовсе за пределами Галактики, на покинутой космической станции. Одной лишь гипотетической возможности появления чужаков на пересадочном узле президенту США (из альтернативного 1997 года) Мэттью Тэйлору хватает, чтобы возобновить индейские войны, а затем, в рамках шаткого перемирия с вождем сиу Джеймсом Уокером, заложить под Депо бомбу с механизмом “мертвой руки”. Судя по всему, Тэйлора глубоко впечатлила премьера «Дня независимости».

Вы уже приготовились посочувствовать Уокеру? Напрасно. Даже трудясь сообща, Кинг, Бретт Истон Эллис и Дон Делилло вряд ли сумели бы превзойти Макдевита: столь отвратительным у него получился (причем, похоже, случайно) этот персонаж. С Уокером резко контрастирует обессмерченный оптимист Инек Уоллис из «Пересадочной станции», решительно отказавшийся оглуплять человечество.

Примечательно, что Уокер не крутой рейнджер и не комиксовый злодей, не безжалостный стратег и не кровавый садист, а лишь скучный, гипертрофированно осмотрительный оппортунист: он хочет мира и покоя домашнего очага для своего племени, даже если шаги в будущее человечества при этом умалятся до черепашьих, а у обезьян с Конскими Головами, только-только распробовавших Шекспира, бесцеремонно отберут и печатные машинки, и электролампочки, и путеводители “Lonely Planet”.

Отказ вождя от чека на триста миллионов долларов нимало не подчеркивает благородство, но усиливает диссонанс с дальнейшими поступками, доходящий до каузального разлома; особенно гротескны они в свете того, что должность Уокера выборная, и на голосование то ли 1997-го, то ли 2017 года («Громовая птица» вообще изобилует анахронизмами, среди которых гуглопоиск, Джон Дикерсон в студии “Лица нации”, топовые фотокамеры в кнопочных мобильниках и война в Сирии из репортажей CNN— лишь самые приметные) он выставлять свою кандидатуру не планирует.

Но самое странное, что предложение вождя всем оппонентам погонять черта лысого за миллиард лет до конца света, кажется, находит поддержку и у Макдевита, а не только у президента США или учителя физики старших классов Дэвида Уоцини. Уокер, по их мнению, не совершил ничего преступного, а уничтоженное им находилось в собственности сиу — и, следовательно, ни его, ни племя привлечь к ответственности не получится.

Полноте, а тот ли самый это Макдевит, который в недавнем «Долгом закате» устами Бет Сквайрс язвительно подмечал, как успешно удаётся образовательной системе Североамериканского союза внушать выпускникам, что они умнее среднестатистического человека из толпы, и атрофировать у них способность прислушиваться к чужим идеям?

«Громовая птица», по настойчивому впечатлению, написана другим человеком. Или, во всяком случае, под диктовку другого человека, кого-нибудь вроде президентов Закова или Проктор из «Долгого заката», кредо которых — сидеть на попе ровно к западу от Центавра. И для эмблемы на кулисах космического амфитеатра уместней было бы выбрать не громовую птицу, а страуса.