«Стенька Разин — единственное поэтическое лицо русской истории» (А.С.Пушкин).

С утверждением Александра Сергеевича трудно поспорить. По количеству народных песен и преданий, конкуренцию Степану Разину может составить только легендарный покоритель Сибири Ермак Тимофеевич. Составить и уступить «по очкам». А уж если собрать вместе всё написанное романистами, поэтами и исследователями, то впереди будет только Ленин ...... Биографию от Максима Чертанова (псевдоним Марии Кузнецовой), я никак не мог пропустить. Так уж получается, с самого детства читаю о Разине всё, что попадает в руки. Хотя в принципе ничего особенного от прочтения не ожидал — всё уже давно читано-перечитано, шансы узнать что-то новое изначально были равны 0%. Поставить галочку и успокоиться. Ничего нового для себя действительно не узнал, тем не менее прочитано с удовольствием. Понравилось в первую очередь по женски въедливое отношение автора к источникам — словно в поисках мужниной заначки, автор не ленится рассмотреть, прощупать, «попробовать на зуб» все, порой противоречащие друг другу варианты от разных респондентов и выбрать наиболее логичную версию событий. Ещё понравилось, что госпожа Кузнецова (Чертанов) прочитала всю беллетристику о Степане Разине (кроме видимо повести В. Усова «Огненное предзимье») и в тех случаях когда источники не дают ответа на вопрос, не стесняется пользоваться и анализировать фантазии романистов. В конце концов, когда документы молчат, говорить начинает воображение и не надо затыкать ему рот. Поскольку автор женщина (не обращайте внимания, я старый шовинист), неудивительно что наиболее взволновавший эпизод — утопление княжны, воспетое в известной песне. Этому событию посвящена целиком аж целая и самая длинная глава.

«Мощным взмахом поднимает

Он красавицу княжну

И за борт её бросает

В набежавшую волну».

Вывод — почти отлично.

Кажется, Максим тут — женщина, но это к делу не относится. Книжка в 1600 с лишним электронных страниц, а звездный период Уэллса, в котором он (болезненный упорный молодой человек, из лавочников) написал свои бессмертные книжки, заканчивается где-то к 300-й. О чем дальше? Какой он был политик — Фабианское общество, клубы, трактаты, знакомства с потухшими к ныне звездами и все такое. Какой он был человек — самовлюбленный, обидчивый, напористый, но с оглядкой. Какой он был сын и брат — заботливый. Какой он был семьянин — так себе. Какой он был дон жуан... на этой части (четверть книги) я сломался. Одни фамилии, а тема сисек не раскрыта. Лучше очерк Замятина об Уэллсе почитаю, там с первых строк (...представьте себе страну, где единственная плодородная почва — асфальт, и на этой почве густые дебри — только фабричных труб, и стада зверей только одной породы — автомобили, и никакого другого весеннего благоухания — кроме бензина. Эта каменная, асфальтовая, железная, бензинная, механическая страна — называется сегодняшним XX столетия Лондоном, и естественно, тут должны были вырасти свои железные, автомобильные лешие, свои механические, химические сказки. Такие городские сказки есть: они рассказаны Гербертом Уэллсом) видно — писатель о писателе пишет.

Я прочитал все романы Быкова, несколько сборников эссе, десяток лекций, сотни статей.

Пришла пара по второму кругу идти. Выбор пал на «Правду». Не самое очевидно решение. Просто захотелось немного юмористической конспирологии. Можно было бы почитать «Код Онегина» Брейн Дауна, но сюжет помню достаточно хорошо. А вот «Правда» как-то не очень отложилась в памяти. Хотя характерного Дзержинского я, как начал читать, сразу вспомнил.

Основное повествование предваряется поданным в юмористическом ключе выпуском передачи Ганапольского на «Эхе Москвы»:

«у микрофона Матвей Ганапольский, и я представляю вам наших гостей: первый и последний президент СССР Михаил Горбачев, историк Эдвард Радзинский, психолог Мария Арбатова, депутат Госдумы Алексей Митрофанов, режиссер Роман Виктюк и писатель Виктор Ерофеев.»

Иных уж нет, а те далече, как, допустим, упоминаемый Вольфыч.

В изголовье гроба Ильича найдена рукопись, повествующая всю правду о русских революционерах. Задача пролога — дать нам необходимые для понимания текста и должного настроя референсы. Они таковы: дилогия Ильфа и Петрова, трилогия Толкина, творчества Сорокина. Влияние Набокова и Горькова в тексте не заметил.

Пожалуй, главная находка романа-памфлета: образ Ленина — жовиального афериста и донжуана. К 2005-му году мему «Ленин — гриб» уже исполнилось почти полтора десятка лет и он прочно вошёл в культурный код. Первые строки романа:

"— На минуточку, уважаемый, это я куда попал?

Спрашивающий был рыж, скуласт, коренаст и всем обликом напоминал гриб-боровик на крепкой ножке...»

Джержинский, в свою очередь инфернален и маниакален. В багаже детская травма, и не одна, комплекс мессии и «принца инкогнито», а также наклонности Чикатило.

Ностальгия on: чтение первой главы «Правды» дико напомнило мне книжки из серии «Библиотека пародии и юмора», выходившие в начале девяностых. Формат покетбука, персонажи советского культурного кода в главных ролях: Штирлиц, Остап Бендер, Василий Иваныч и Петька, Винни-Пух, Шерлок Холмс, Колобок. Непрерывный стёб, фактически венок анекдотов, заплетенный вокруг тонкой нити сюжета. Читали, ржали. Ну а что, тоже постмодернизм и ретеллинг с тейлкиллингом. Если кто не читал — рекомендую для расширения кругозора и понимания духа эпохи. Я себе про Штирлица и Бендера скачал, перечитать-посмеяться на досуге. Ностальгия off.

Написано живо, бойко, с искромётным и уместным юмором. Только вот объём тома противоречит формату юморески. У меня был том в бумаге. И это кирпич на семьсот страниц, правда, книга чуть меньше стандартного формата.

Безусловно, это плутовской роман с обаятельным пройдохой в главной роли и водевильно-демоническим антагонистом Дзержинским. От тех же пародийных миниатюр роман отличает только более глубокая проработка материала и огромное количество отсылок к биографиям действующих лиц и истории революции в России. Жаль только, спустя почти два десятилетия после написания всё меньше и меньше людей считают все ненавязчивые отсылки. Для этого надо было родиться в СССР. Ну или получить образование историка.

Встреча Ленина в швейцарской психушке с английским воякой Джоном, который постоянно называл Вену обителью зла и Мордором, шикарна. Да, речь про Толкина. А санитарам в больничке — австрияка Шикльгрубер. А лечащим врачом — доктор Плейшнер.

Есть такой мощный роман, «Бесконечная шутка». Это прямо про «Правду» Быкова сотоварищи. Всё-таки юмореска должна быть не только хлёсткой как выстрел, но и такой же короткой. А канонада в основном натужных и однообразных шуток на шестьсот страниц — сущая мука, увы.

5(СРЕДНЕ)

Фаинострадания

Иррегулярная рубрика «Как дошёл я до книжки такой». Перечитывая «Правду», написанную Быковым в соавторстве, заинтересовался собственно соавтором. Кто такой этот Максим Чертанов, в соавторстве с которым Быков написал как минимум три романа? Сначала все думали, что это некое альтер эго Быкова. Но позже, в 2013-м, вроде как выяснилось, что это псевдоним Марии Кузнецовой, помимо соавторства с Быковым специализирующейся на серии ЖЗЛ. Также в активе у автора несколько сольных романов. И в их числе — триллер 2004-го года «Цирцея», чья аннотация начинается с интригующих строк: «Москва, недалекое будущее: к войне все давно привыкли, публичными казнями никого не удивишь...». Такую вещь, нечаянно попавшую в яблочко спустя двадцать лет, конечно надо читать. Вещь не самая популярная, поэтому в электронном виде не нашёл, пришлось покупать в бумаге, благо цена приятная — меньше трех сотен с доставкой. Заодно сделал свой первый заказ в Майшопе.

Прямых цитат не будет, долго писать.

Антиутопия, пытающаяся заигрывать с футурологией. За окном постянно стреляют или взрывают. В квартире у всех «тревожный чемоданчик запылился в углу»: документы, деньги, телефон, карманный телевизор (! До появления айфонов и широкополосного доступа еще как минимум пять лет), противогаз, сухпаек на трое суток, аптечка и бирка с номером для морга.

Главный герой — серенький человек, нелюдимый и застенчивый, попавший под сокращение. Библиофил, не могущий пройти мимо букинистического.

На первых же страницах вкусно описывается азарт и восторг любителя книг, попавшего в мир книг. Тут мне, конечно, сразу вспомнился «Клуб Дюма» Переса-Реверте, очарование которого наполовину состояло из упоения книгами.

Я счастлив — еще один литературоцентричный роман. Узнал для себя несколько новых имён: Айрис Мердок, Вельтман. Главы называются как знаковые романы мировой литературы: Прощай, оружие, Венера в мехах, Философия в будуаре.

Что имеем в сухом остатке: алармистская социалочка с упоминанием третьей и четвертой чеченской, засилье реалити-насилия на ТВ; вялотекущий триллер о маньяке; литературно-бытовые посиделки любителей книг и Фаины; много «глубокомысленных» размышлений на тему мужчин и женщин, добра и зла и прочих оппозиций.

Все отгадки и ключики автор дал нам уже на первой сотне страниц, начиная с названия.

В стиле автор пытается интересничать, и, прочти я «Цирцею» до 2013-го, считал бы, что это всё таки Быков публикует под этим псевдонимом свои не самые удачные вещи. Посмотрел библио Быкова. «Цирцея» написана между «Орфографией» и «Эвакуатором». Ну, смешно и говорить, чтобы «Цирцея» сравнилась с романтичным «Эвакуатором», не говоря уж о потрясающей, гениальной «Орфографии». Думаю, это не Быков писал. А может и Быков.

Несмотря на объём менее, чем в триста страниц, читается медленно, и только на последней полусотне разгоняется и погружает в атмосферу триллера и начинающегося сумасшествия.

Книга не выстрелила вполне закономерно — непонятно, зачем нужный перенос действия в недалекое будущее, ничем не отличающееся от 2004-го; слишком уж подробные вагинострадания; предсказанная мной в первой четверти разгадка.

5(СРЕДНЕ)

Основная тема повести изложена в весьма странном дневнике, случайно попавшем в руки писателя. Речь в нем идет о не менее странном шоу, в котором участвуют 9 человек. Правил всего два: 1) выигрывает тот, кто останется в живых, 2) участникам строго воспрещается обращаться за помощью в госорганы и прочие «инстанции». Всё остальное (в т.ч. и физическое уничтожение соперников) разрешено. Пока участники шоу пытаются перезнакомиться и разобраться в ситуации, в какую им угораздило вляпаться, их общее количество начинает неуклонно сокращаться...

Вначале кажется, что мы имеем дело с детективом, потом чаша весов склоняется в сторону триллера, а ближе к финалу становится ясно, что это — социальная антиутопия. Ведь главное в произведении — не сама игра, смысл которой так и не прояснится до конца, а те социальные условия, которые сделали ее возможной. Собственно, выдуманная автором модель общества и является тут главной изюминкой. Чем-то она походит на современную Россию, отдельные стороны жизни которой чрезмерно выпячены и гиперболизированы. Я бы выделил 11 ключевых отличий.

Всё перечисленное дает мне повод отнести данное произведение к жанру антиутопии. Автор таким образом пыталась выразить свое отношение к «лихим девяностым», создав своеобразную экстраполяцию ельциновской России. И эта картина явно глаз не радует. По логике вещей, финал тоже должен стать трагичным, но автор намеренно обрезает сюжет на кульминационном моменте, не давая понять, чем же всё закончилось. А эпилог позволяет предположить справедливость высказанной кем-то из персонажей догадки о «параллельности» описанного в произведении миропорядка.

Излишнее многословие и зацикленность на внутренних чувствах героя показалась мне довольно необычной для автора-мужчины. Всё стало на свои места, когда я узнал, что на самом деле автором является женщина. Единственное, что немного испортило впечатление от прочтения — так это умышленное акцентирование на нетрадиционной сексуальной ориентации героя. Большого смысла в таком решении я не увидел — только одно желание автора шокировать своего читателя. Что поделать, он сам по себе — продукт тех же «лихих девяностых» со всеми их извращениями. Здравая мысль в произведении есть, но она неразвита и как следует не оформлена, хотя, судя по языку, писать автор умеет. Сюжет мог бы стать захватывающим, если б ему дали возможность развиться. Но копание в психологии персонажей, такое привычное для женщины, очень быстро убило всю интригу, превратив повесть в самый настоящий трэш (то бишь, мусор).

----------

РЕЗЮМЕ: весьма мрачная картинка из жизни России 21-го века, данная на примере маленькой группы жителей Москвы, занятой в весьма странном реалити-шоу. Поскольку решение редактора журнала «Полдень» напечатать эту повесть я не считаю особо мудрым, то и рекомендовать ее для чтения также не буду.

Очень познавательный книга, освещающая биографию великого А. Дюма-отца в разрезе бурливших в тогдашней Франции общественно-политических событий. Вместе с этим содержит немалое количество спойлеров ко многим романам, поэтому будьте осторожны!

Информация о писателе дана максимально подробно, со ссылками на все первоисточники. Но порой теряешься во множестве незначительных фактов, которые косвенны либо совершенно не относятся к жизни писателя (подробнейшие биографии случайных любовниц, политические интриги, никак с Дюма не связанные, и проч.). Понимаю, автор хотел предоставить читателю максимально живую панораму того, в каких условиях жил этот одиозный добряк, но в итоге некоторые ничего не значащие моменты слишком уж растянуты и не вяжутся с жизнью главного героя этой книги.

Подробнейшим образом рассмотрен вопрос об авторстве/соавторстве известнейших произведений. М.Ч. смотрит в корень – в итоге получается объективный и состоятельный анализ этой важной темы творчества Дюма, долго остававшейся в тени для обывателя.

Несмотря на затянутость многих второстепенных моментов, очень рекомендую любителям творчества французского романиста познакомиться с содержанием этого талантливейшего обзора, потому что в любом случае узнаете что-то новое. Кстати, недьзя не отметить эрудированность М.Ч. и непрестанное желание сохранять максимальную объективность во всех поднимаемых вопросах.

Сильно подозреваю, что Максима Чертанова или, по крайней мере, его соавтора зовут на самом деле Дмитрий Быков. Те же окололитературные темы, склонность к исследованию и созданию мифов, неожиданные ракурсы, лёгкие беззлобные провокации, эрудиция в сочетании с оригинальностью. Но тема всё же не его. Отсюда и результат ниже обычного.

Собственно, автор пишет не столько о Разине, сколько о взглядах разных писателей на Разина. Примерно половина текста – цитаты из художественной литературы. Нет, есть ссылки и на источники, и на сухие исследования (Соловьёв, Вернадский), и на исследования с примесью беллетристики (Костомаров, Сахаров), но, в основном, на романы. То есть, на чужие фантазии. Понять можно – документов о Разине не так уж много, а домыслов в избытке. Собственно, автор и указывает свою главную задачу – разобраться в мифах о Разине. В результате страдает история. Даже главное событие разинской эпопеи, поход по Волге, занимает меньше места, чем разбор сомнительной истории о персидской княжне. А мифы всё равно остались при своём.

В целом книга хорошо написана и читается с интересом. При этом разделяет все недостатки (для кого-то, может быть, достоинства) современной версии ЖЗЛ. Бесконечные цитаты, занимающие основную часть текста. Частичная замена истории историческими анекдотами. Внимание к несущественным для истории деталям. Полное невнимание к общей картине эпохи, составлявшей сильную сторону старой ЖЗЛ. По мне, лучше удалась биография Разина именно в старой ЖЗЛ, написанная Сахаровым. Там, конечно, имели место обязательные ритуальные кивки в сторону теории марксизма. Но мы тогда хорошо умели отделять информацию от идеологии.

Перехваленный из товарищеских соображений Дмитрием Быковым «Хемингуэй» отличается от биографий англичан Чертанова. Дело даже и не в том, что жизнь Хемингуэя, мягко говоря, побойчее и выигрышней для биографа чем у Конан Дойла или Уэлса. Чертанов своего персонажа откровенно не любит, жалеет как больного, не переносит за позерство, хвастовство и ровно относится как к писателю. Несмотря на стремление сохранить объективность, это очень чувствуется — в объеме описаний всякого рода хвастливых и сомнительных выходок, характеристике романов( вслед за Тарковским) как вестернов, а «Старика и море» как местячковой прозы. Любые сравнения прозы Хемингуэя с другими авторами — все не в пользу героя. Чертанов, судя по трем биографиям, либерал( либералка) классического типа, поэтому Конан Дойл в его вкусе, а Хемингуэй — пошляк и кривляка. Что-то филистерское в этом есть. А так — подробная, обильная на не слишком известные факты далекая от канона биография — точно не заскучаете

Подробная и добросовестная биография Конан Дойла стандартного склада. Сверхзадачи — выйти за рамки биографии и поразмышлять на тему важности( или неважности) стратегии, поведения и масштаба Конан Дойла, актуализировать смыслы — автор, похоже и не ставил. Ну не считать же за таковые задачи постоянные отсылки к современности ( соотношение тогдашних и теперешних цен, сопоставление ирландских террористов с Аль-Каидой и проч.), ссылки на библиографию. Дмитрий Быков, например, в «Пастернаке» ставил вопрос о стратегии выживания художника при людоедских режимах( в том числе и не только через Пастернака, а через сопоставление с современниками) — в «Конан Дойле» этого нет. Эрудиция автора и добросовестность — вне всяких сомнений, однако встречающиеся тут и там соображения «от себя» про современность, английский характер и проч. вполне заурядны и оригинального мыслителя во всяком случае не выдают. Совершенно не понял, почему автор обошел прекрасную книгу Барнса, не только написанную, но и переведенную на русский к моменту создания биографии. Созданный в ней образ Конан Дойла куда как более яркий и запоминающийся

В ряду вышедших как-то кучно в один период постмодернистских обращений к русской классике от современных «властителей дум» вещь хронологически занимает место между «Ф. М.» Акунина и «t» Пелевина. (Можно заодно до кучи упомянуть ещё «А.С. Секретная миссия» Бушкова, которую, однако, воспринимать всерьёз сложно, хотя это как раз ничуть не ироническая приключенческо-конспирологическая коммерческая поделка). И у Акунина и у Пелевина вышло не то чтобы совсем провально, но к вершинам творчества отнести можно вряд ли. Поэтому брался за Быкова без каких-то особых ожиданий, тем более, что и о книге узнал недавно. Просто любопытно было, что там отмочат «в ответку Дэну Брауну».

Роман, однако, впечатлил и оказался вещью абсолютно самобытной, пусть и пронизанной отсылками. А сюжетный квест с охотой спецслужб напомнил скорее «Высокого блондина в жёлтом ботинке».

Написано живо, местами забавно, и, неожиданно, местами трогательно. Эпизоды с взаимодействием молодого буржуя и учёного-интеллигента хороши. Линия кота по кличке Черномырдин и момент с обыгрыванием названием романа, который в романе же пишут Большой и Мелкий писатели, изрядно повеселили. Как и описанный метод разгадывания по стихам. Хотя размышления о власти, государственной «структуре» и судьбе России предельно серьёзны и мрачноваты.

Жаль, что окончание всё-таки скомкано, и до конца понять авторскую задумку не удалось. Так всё-таки «либералом» или «тираном» окажется пришедший к власти загадочный «он», увиденный Пушкиным в будущем? Всё-таки с социальными конъюктурами тут нужно быть ознакомленным. Кое-что удавалось разгадать, например, «Каисса» – намёк на известную личность, великого шахматиста, но жалкую политическую фигуру. Однако, подозреваю, что очень многое из заложенного многослойного контекста просто не распозналось...

Update. В свете недавних событий с выплывшей историей опозорившейся Федеральной Стирки Белья книга неожиданно обретает новую мрачную актуальность...

Наверное, из-за стебного псевдонима авторов я ожидала от книги чего-то другого, не такого скучного, слегка приблатненного квеста.

Завязка. Издатель поручает двум писателям: Большому и Мелкому написать халтурку «наш ответ Дэну Брауну», взяв за основу великого «Евгения Онегина».

Новый русский по имени Саша Пушкин, не обремененный большим интеллектом и образованием, находит на недавно купленном участке старинную рукопись. Решает показать специалистам – вдруг антиквариат какой, бабла можно срубить. Специалисты узнали почерк Пушкина, но заявили, что скорее всего это фальшивка, ибо кто только не пытался подделывать якобы сожженную десятую главу «Евгения Онегина». Пока Саша размышлял, не поехать ли ему в Петербург к пушкинистам для экспертизы, все люди, которым он показывал рукопись, начали погибать от всяческих несчастных случаев. Сообразив, что за рукописью охотятся спецслужбы, Саша ударился в бега.

С собой он прихватил соседа по даче, которому имел несчастье рассказать о рукописи. Сосед по имени Лева Белкин в отличие от Саши умен и образован, он кандидат наук, но вот незадача – о творчестве великого поэта мало что знает, поскольку он зоолог и интересуется только одним видом хомяков.

Дальше начинается бессмысленный и беспощадный квест «уйди от суперагентов спецслужб». Квест довольно унылый, бестолковый, затянутый и к концу книги изрядно поднадоевший: вокзалы, съемные квартиры, поспешные бегства, рейсовые автобусы и т.д. и далее по кругу.

Что интересно, рукопись они так и не смогли прочитать из-за совершенно неразборчивого почерка, потому и остались в неведении, почему, собственно, идет охота за ними и за рукописью.

Спецагенты знают, в чем смысл рукописи: это пророчество о судьбе России до 2008 года и надобно непременно узнать имя погубителя страны, написанное на самой последней странице.

А еще в книге есть негры, именно негры, а не афрорусские, и никого это слово не смущает.

Конечно, роман густо усеивают имена пушкинских персонажей и топонимы из его произведений. В концовке идет полный слом шаблона и нарушение всех канонов того, как нужно заканчивать книги. Но все это как-то не вызывает особого восторга, ибо бессмысленно, беспощадно и уныло. На этом фоне даже как-то теряются дикие, но очень свежие идеи о том, что

Заинтересовало: вставки «Один день из жизни поэта Александра П.», живущего в наше время. Показалось совершенно неинтересным: флэшбеки из жизни Пушкина.

Очаровательная (для антикоммунистов начала XXI века) и не без доли изящества скомпонованная (для знатоков истории, литературы и русского рока) фантасмагория.

Главные действующие лица революции получили следующие воплощения. Демонический Дзержинский, напоминающий одновременно Грегорио Чиче из «Месс-Менда» и Джека Потрошителя, страдающий при этом ярко выраженным «синдромом Гумберта». Пройдоха средней руки Ленин. Этакая помесь начинающего Остапа Бендера и добренького Дон-Жуана. Несуществующий Троцкий (может неспроста десятью годами позже к теме поручика Киже обратился Пелевин?))). И Сталин, от которого за версту разит булгаковским Шариковым. И так далее… Разумеется, с развитием интриги характеры (кроме Сталина, но здесь ничего не поделать, Быков – есть Быков))) меняются. Даже Троцкий получает реальное воплощение (целых два – еще и в роли призрака).

Плюс – Кольцо Всевластья (ну, всероссийского всевластья, но реально волшебное))), за которым, собственно, и идет охота. Ради которого все и затевалось.

Вряд ли кто усомнится, что на таком фоне главным в книге является юмор во всех его проявлениях. От сатиры и пародии, до анекдотов и гэгов разной степени затертости, но не опускающихся ниже плинтуса.

Правда, довольно скоро правила игры становятся ясны. Понятно, что если в кадре появился Сомерсет Моэм, жди в ближайшей фразе слова «театр», «луна» и «мелкая монета». Что Антонов-Овсеенко, это разумеется, два человека. Зато спаситель Гумилева один – Успенский-Лазарчук. (Кстати, реверанс культовому роману конца 90-х совершенно не случаен, как минимум бОльшей частью одной ноги «Правда» выросла именно из него). И так далее… Зато сюжетно авторы удивлять не перестают. И фантасмагория переходит от неторопливого шага в аллюр, а затем и в галоп, в труху перемалывая уже разорванные в мелкие клочья шаблоны истории, но оставаясь всегда, когда возможно, в рамках фактов.

Мое отношение к книге менялось от категорического неприятия – поначалу был уверен, что передо мной не более, чем антисоветская мелко-злобная сатира – до вполне даже удовольствия. Во-первых, несмотря на хлещущий через край юмор, все куда глубже. Во-вторых, и литературно роман хорош, и труда вложено немало, и представляю, с каким удовольствием (читай – с любовью) он писался. Книга лишь изначально создает впечатление сляпанной на коленке на потребу дня.

Тем не менее, оценка только 6 (в моем переводе на школьную систему оценок – твердая 4). Все же, пока сложно определить, насколько роман конъюнктурен. А значит, и сложно понять, насколько он будет интересен потенциальному читателю через 15-30-50 лет.

P.S. «Да, думал Луначарский… как всем нам писать его биографию, ежели в ней понадобится совместить несовместимое? Ведь Ленин был добрый, вот что самое главное. Он никогда не работал, не открывал зануду Маркса и считал его шарлатаном, любил деньги – но исключительно потому, что ему нравилось их проедать и пропивать… толстое лысое дитя, всегда готовое на шутку и розыгрыш, в разгар заседания Совнаркома вдруг срывающийся обучать кота прыгать через стул… Дитя, шутник, авантюрист, пожелавший шутки ради взять власть в России и избавить ее наконец от гнетущей скуки и взаимного мучительства…».

P.P.S. «…Где-то сейчас Ленин? Он идет, должно быть, по бескрайнему простору России в своих лапотках… или вечных потрепанных штиблетах… идет под дождем, неся узелок с небогатым обедом, ищет ночлега, а сам себе повторяет для бодрости: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить» …».

Пять лет спустя Алексей Кортнев спел: «…когда-нибудь дойдет. И всполошится царь, и поперхнется власть, и людям просто в дар земли и денег даст. Взойдет заря любви и засмеются все…»)))

Замеченные ошибки в этой книге: 1. Стр. 29: «8 сентября он наблюдал коронацию короля Георга».

Речь идёт о 1830 годе. В этом году УМЕР король Георг IV, а следующий, пятый Георг воцарится только в 1910 году, в 1830 же году была коронация Вильгельма (Уильяма) IV.

2. Стр. 87: «… он любил детективные и дамские (романы)». Пусть Максим Чертанов назовёт хотя бы один детективный роман в английской и мировой литературе, созданный к 1839 году, о котором идёт речь. Уилки Коллинзу было ещё 16 лет, Габорио написал первый в мире «официальный» детективный роман где-то в 1870-е годы, Эдгар По свою мини серию рассказов написал в начале 1840-х, а это первые в мире детективы вообще (не будем говорить о «неофициальных» типа «Мадемуазель де Скюдери» Гофмана или «Калеба Уильямса»). Конан Дойл вообще ещё не родился.

3. Cтр. 155: «Летом 1855 года в местечке Саравак…» Саравак – не местечко и не город, а в то время государство на севере острова Калимантан (Борнео), со второй половины 20 века – штат в составе Малайзии. Города с таким названием или местечка никогда не было.

4. Стр. 156: «… птиц из Малайзии». Речь идёт о 1856 годе. Географическое и политическое понятие «Малайзия» появилось только в середине 20 века.

5. Стр. 283: «сунизм». Это слово пишется с двумя «н».

6. Стр. 366: «В 1871-м Сандерсон открыл, что пенициллин убивает бактерии…».

Пенициллин был открыт Флемингом в 1929 году, а Сандерсон обнаружил, что в cреде, содержащей плесень (пенициллиум), не развиваются бактерии.

Ниже даю свой краткий отзыв на эту книгу, который с 16 года висит на сайте «Молодой гвардии»: Дочитываю долгожданного для себя «Диккенса» Максима Чертанова. Увы, книгу эту считаю худшей у неё и одной из самых неудачных в ЖЗЛ вообще (а я читал около 300 книг). хотя до этого самой слабой книгой Чертанова из мною прочитанных был «Дарвин», о чём я писал ниже. Хотел излить своё раздражение по поводу неимоверного количества цитат, но увидел, что об этом уже сказано Дмитрием. Однако Дмитрий, говоря о количестве цитат (оно воистину ужасающее) забыл сказать об их объёме. Даже сама писательница время от времени извиняется перед читателями за пространность цитируемых текстов Диккенса — иногда эти цитаты доходят до полутора страниц. Такого я не припомню нигде и никогда. Не биографическая книга, а дайджест какой-то. Помимо цитат из романов и писем Диккенса, имеется масса извлечений из книг и статей о Диккенсе не только Хескета Пирсона (лучше бы эту книгу 1963 года переиздали, хотя у меня она имеется с детства и, естественно, давно прочитана), но и Честертона, Оруэлла и даже Белинского. Есть подозрение, что собственно авторского текста в книге менее 50%. Во всяком случае, по своему объёму он явно уступает книге Жана Пьера Оля. вышедшей чуть ранее в Малой серии. которая и по художественному уровню, и по качеству подачи материала превосходит российскую биографию, что мне как русскому тем более обидно. И не только поэтому, но и ещё потому, что первые две биографические книги Чертанова, вышедшие в ЖЗЛ, считаю шедеврами, особенно «Конан Дойла». Специально перелистал его и «Уэллса» — количество страниц больше, цитат — в разы меньше. Интересно, кого будет цитировать Максим в «Разине»?

Андрей 14 марта 2016, 21:41

»...зачастую историки пишут, как беллетристы, а беллетристы — как историки, и все вынуждены придумывать, повторять и заново осмысливать мифы, и все мифы равноправны: мы сами вольны решать, какие покажутся нам наиболее убедительными.»

Сказать, что я был чрезвычайно удивлён, когда впервые увидел новость о выходе этой книги, значит ничего не сказать. Чертанов пишет для ЖЗЛ в последние годы много, но все его прежние биографии укладывались пусть и в исключительно широкую, но всё же ограниченную область — писатели и учёные XIX-первой половины ХХ веков. Разин не укладывался в эти рамки ну никак, однако я уже обещал себе не пропускать книг этого автора, к тому же современный взгляд на эту историческую фигуру узнать было интересно.

С первых же страниц я ощутил близкое сходство этого жизнеописания с другой книгой серии — очень понравившимся мне «Юрием Гагариным» Данилкина. Чертанов сходным образом составляет немалую часть своей книги, прямо цитируя множество самых разнообразных источников. Но всё же схема тут несколько иная: если Данилкин солидную часть каждой главы буквально составлял из цитат, выстроенных в хронологическом порядке, получая относительно связный текст, то здесь идёт подробное рассмотрение каждого сколько-нибудь значимого и известного события с самых разнообразных точек зрения. И вот тут, пожалуй, главный сюрприз, придающий новой книге определённую уникальность: автор использует не только официальные документы, воспоминания современников и исторические труды позднейших исследователей — традиционный набор для написания любой биографии. На совершенно равных правах в создании образа героя книги участвуют и художественные произведения. Список их получился солидным, даже если исключить разовые упоминания, вроде стихов Цветаевой; на страницах книги встречаются Разины, изображённые дореволюционными, советскими, эмигрантскими и даже современными авторами.

Руководствуясь собственной установкой, указанной мной в эпиграфе, Чертанов приводит все существующие мнения и взгляды, начиная от происхождения и родственных связей своего героя и заканчивая его поведением во время допросов и казни в Москве. Словно бы обсуждая с читателем всё известное о каком-то событии, автор сопоставляет сведения и мнения, приводит аналогии из истории других стран и других времён вплоть до современности и в результате высказывает собственное мнение, не выдавая его, впрочем, за незыблемую истину. Текст не лишён субъективности, в том числе и в отношении к использованным произведениям; так, роман Шукшина «Я пришёл дать вам волю» Чертанову явно не полюбился. Кое-в-чём автор высказывает достаточно оригинальные идеи, выражая сомнения в кажущихся безусловно верными фактах — скажем, в постоянном конфликте Разина с «домовитыми» казаками и его опоре на бедняков и крестьянство. Вместо них Чертанов считает движущей силой восстания казаков и горожан среднего достатка. Можно, разумеется, с ним спорить, но не стоит отвергать такую возможность безусловно.

Не обходится биограф и без иронии, например, когда замечает, что практически любой крупный город на Волге, до которого дошли разинцы, успел с тех пор обзавестись собственным утёсом Разина и местом, где атаман утопил княжну. Впрочем, чем дальше, тем сильнее Чертанов, похоже, поддаётся очарованию если не исторической, то мифической фигуры Разина, на заключительных страницах даже с какой-то тоской рассказывая о том, как вспоминали мятежного атамана в последующих веках не только писатели и историки, а сам народ. Пассаж об уместности Разина в современности можно принять, оспорить или вовсе им пренебречь, как, впрочем, и любое другое авторское высказывание. В любом случае, как компиляция всего имеющегося на текущий момент пласта знаний о Разине книга Чертанова безусловно хороша. И уж с неоднократным сожалением автора о том, как много документов утрачено за прошедшие века, не согласиться невозможно.

Вот не собирался пока читать очередную чертановскую биографию, начал даже другую уже, но всё же решил полистать начало, предисловие почитал.. и как-то так и долистал до последней страницы. Уж в увлекательности письма автору определённо не откажешь, как и в безусловной интересности выбираемых им героев. Тем более, что он прав — с одной стороны, о жизни Конан Дойла мы знаем немало, а с другой, полных биографий на русском языке раз-два и обчёлся.

Стиль повествования, на первый взгляд, тот же, что и в жизнеописаниях Дюма и Дарвина: объёмные абзацы, значительное число цитат, временами разговорный стиль построения предложений. А воспринимается отчего-то иначе, темп рассказа получился несколько иным, более сдержанным, хотя и вовсе не медленным. Повеселило разделение книги на главы, а точнее, их заглавия. Каждая глава получила название от одного из произведений Конан Дойла, большей частью не самых известных; при этом чаще всего речь там не идёт именно об этом произведении, а о похожих событиях жизни самого писателя. Например, «Убийца, мой приятель» рассказывает о деятельности Конан Дойла в защиту несправедливо осуждённых, а «Страна туманов» — об увлечении спиритизмом. В целом, конечно, жизнеописание идёт в хронологическом порядке, но время от времени Чертанов намеренно делает упор на ту или иную тему, а уж увлечений и занятий у знаменитого писателя хватило бы и на втрое более толстый том. Врач, военный журналист, общественный деятель, спортсмен, политик, историк, путешественник... Любой из этих ролей хватило бы на самостоятельную биографию, а ведь это всё второстепенно, по крайней мере в нашем восприятии.

И эволюцию Дойла-писателя под воздействием всех этих занятий автору удалось показать блестяще. Впрочем, не только их; много внимания уделено и взаимоотношениям с другими знаменитыми литераторами той эпохи, общение с которыми тоже не могло не играть своей роли. Ведь это был если не золотой, то уж точно серебряный век английской литературы: Уэллс, Уайльд, Шоу, Джером, Киплинг, Стивенсон, Барри... Есть и моменты, явно характерные именно для русскоязычной биографии: Чертанов не раз и не два сопоставляет события из жизни своего героя с нашими классиками — Чеховым, Гумилёвым, Булгаковым. Кроме того, не делая на это сильного упора, автор всё же регулярно отмечает, когда Дойл использует в книгах персонажей, так или иначе связанных с Россией. Чаще всего для русского читателя эти образы не особо лестны. Впрочем, любим мы Дойла не за это.

Хотя много внимания уделено не слишком известным произведениям, центральное место в книге, что неудивительно, занимает Шерлок Холмс. Не столько как персонаж, сколько как образ, чью историю Чертанов проследил от самых первых проявлений, начавшихся, когда и речи не шло о каких-либо детективных историях, но уже появлялись в рассказах и романах то двое друзей, уютно сидящих у камина и обсуждающих происходящие события, то образованный, наблюдательный и высокомерный герой, то, наоборот, простодушный и где-то даже восторженный наблюдатель, от чьего лица идёт рассказ. Кроме того, не пытаясь конкурировать со специализированными исследованиями, автор всё же целую главу посвятил анализу причин того, что эталоном литературного сыщика стал именно Холмс. Можно с ним соглашаться или нет, но прочесть определённо стоит.

Даже увлечение спиритизмом автору удалось описать с изрядной долей уважения, но без каких-либо призывов разделять его. Да, блажь, но человек имеет полное право на неё, и развитие этого увлечения тоже показано от и до. Хотя и хорошо, что Холмса писатель всё же не сделал своим единомышленником; за Челленджера, помнится, было весьма обидно в этом плане. Чертанов вообще гораздо чаще восторгается своим героем, чем пытается судить его, а уж восторгаться Дойлом очень даже есть за что. Особенно сильное впечатление производит то, как писатель защищал от беззаконных нападок даже тех, кто был лично ему неприятен или даже отвратителен, вроде Оскара Слейтера. Вообще, наследие Дойла отнюдь не ограничивается его книгами; во многом благодаря его усилиям появились апелляционные суды, введены каски, а позднее и бронежилеты в английской армии, значительно были расширены права женщин. Так что прекрасно, что появилась ещё одна его биография. Чертанов отлично справился со своей задачей.

Ужасная книга. Это не биография Конан-Дойля, а разбор (причем очень подробный) его малоизвестных работ вроде «Михея Кларка» и «Белого отряда». Героически дочитал до 2-й части, будто бы посвященной Шерлоку Холмсу, надеясь наконец-то узнать хоть что-то о знаменитом сыщике. Но не тут-то было — автор(ша) просто перечисляет названия рассказов о Холмсе, указывая даты их написания и публикации, и этим ограничивается, приступая затем к подробному разбору очередной никому не известной работы. Особо раздражает стиль автора/авторши — такое впечатление, что перед тобой сидит какая-то базарная баба, с самодовольной тупой ухмылкой лузгающая семечки и передающая тебе последние слухи и сплетни. Чертановой-Кузнецовой бы не биографии писать, а работать в каком-то желтушном издании. Это ее уровень. Короче, ставлю сему творению заслуженную единицу.

Книга о Дарвине начинается с небольшой провокации — пяти фраз из самых разных областей знания, с одной ошибкой в каждой. Предлагалось попробовать их исправить и тем самым оценить, не окажется ли книга слишком простой (в случае, если это удалось) или неинтересной (если читатель даже не попытался). Я вроде как справился с двумя — ответов автор не даёт даже в конце. Впрочем, их можно найти и самостоятельно, цель книги совсем не в них.

Стиль текста практически тот же, что и в книге о Дюма. Объёмные абзацы быстрого, почти разговорного языка. Но по-прежнему сложно сказать, характерно ли это для Чертанова вообще или же он пытается таким образом подчеркнуть насыщенность жизни своего героя; Дарвин здесь исключительно активен, любознателен, лёгок на подъём и общителен. Сейчас Дарвин — скорее символ и предмет идеологических споров, чем живший когда-то человек, но в этой книге он воскресает. Странно было узнать, как прославленный при жизни учёный был робок и нерешителен в бытовых вопросах, как стеснялся, обращаясь за помощью к малознакомым людям, пусть даже куда менее известным. И при этом умел заразить и близких, и чужих людей страстью к исследованиям неизвестного, равно как и к наблюдениям за, казалось бы, привычными, издавна знакомыми человеку явлениями — поведением домашних животных, например.

Разумеется, книга об учёном, рассказывающая лишь о его жизни, вряд ли может оказаться по-настоящему хорошей книгой. Но это не тот случай: Дарвин показан не в вакууме, а как центральный, но всё же лишь один из персонажей научного процесса девятнадцатого века, в первую очередь в области биологии, но не только. Теория эволюции (пусть сам учёный это слово почти не использовал) и естественного отбора (хотя это название ему и не нравилось) в книге представлена во всём своём развитии, от предшественников Дарвина до современности, конечно, в сжатом виде. Кое-что Чертанов растолковывает на самом простом уровне, для тех читателей, кого он дипломатично называет «лириками». Отдельная глава посвящена восприятию и развитию учения Дарвина в России и СССР.

Заканчивается книга только как-то поспешно. Всё в том же быстром стиле идёт рассказ о последней книге («Дождевые черви»), об ухудшении здоровья Дарвина, смерти, похоронах и... всё. Внезапно как-то; возможно, в каком-то подведении итогов нет большой нужды, о значении трудов учёного рассказывает, в общем, вся книга, но всё же хотя бы притормозить темп повествования не помешало бы. Впрочем, это мелочь.

Книга Чертанова по сравнению с более ранними биографиями, пожалуй, представляет собой более лестный взгляд на образ и достижения Дюма, но, возможно, при этом и более объективный. Обычно изображают писателя в довольно-таки однозначном свете — приверженец «лёгкого жанра», тщеславный бахвал, эдакий Портос от литературы. Здесь же мы видим иного Дюма — талантливого и дотошного, но, увы, непризнанного историка, активного политика, первого в мире популярного блогера, ну и яркого жизнелюбца, куда уж без этого. Кстати, о блогерах — поначалу меня удивило, насколько широко Чертанов использует современный язык в рассказе о событиях позапрошлого века, но слова вроде тех же блогов или краудфандинга, как и обороты из уже современных общественно-политических блогов, наподобие «взбесившегося принтера» или «слить протест», показались очень даже подходящими к тексту. Они даже в какой-то степени полезны, поскольку отражают явную отстранённость автора от описываемых событий, что способствует объективности.

При том, что абзацы в книге нередко достигают размера в 2/3 страницы, а временами и больше, читается книга буквально взахлёб. Текст больше походит на разговорный, время от времени делается торопливым, но и это идёт в плюс, как бы подчёркивая скорость жизни и работы Дюма. Не обошёл автор вниманием и вопрос о соавторах и «неграх»; да что там «не обошёл», это на протяжении практически всей книги одна из главных тем. Но и здесь Чертанов не впадает в крайности вида «Дюма ничего не написал сам, а только ставил имя» — «Дюма всё написал сам, а остальное клевета», и даже не приближается к ним, а, основываясь на колоссальном фактологическом материале, по сути даёт оценку каждому произведению в отдельности. Этой цели служит и объёмный разбор-сравнение вклада Дюма и самого известного его соавтора Огюста Маке в работу над «Тремя мушкетёрами» на примере сцены казни миледи, хотя вообще цитатами из известных книг автор не злоупотребляет, тогда как не столь знаменитым произведениям уделяет даже побольше внимания.

Честно говоря, во время чтения мне жутко захотелось заполучить полное собрание сочинений Дюма :) Смысла в этом, наверное, нет, всего его не прочесть всё равно, но Чертанов действительно сумел снова вызвать большой интерес к, казалось бы, давно известному писателю. А это очень хорошо.

Самая неудачная из прочитанных мной биографий во исполнении Чертанова — при том, что автором проделан большой объем работы и написана плотная хроника общественной жизни французского бомонда середины 19 века. Дюма как бедный Портос сгинул под глыбами нагромождений. тут тебе и революция почасовая 1830 г. и 1848 г. и 18 брюмера Луи Бонапарта. Много чего, включая несколькостраничные цитаты из романов, стенограмм, пеересказы многостраничные же содержания малоизвестных романов Дюма. Сальеризм в кубе. В чем прелесть персонажей Дюма, кто его последователи, какова литературная ценность сегодня, что там с Шико, Дюма и, например, Джордж Мартин, экранизации — ничего этого нет и в помине. Из авторских сравнений только и запомнилось, что Дюма был не донжуаном, а скорее Баазыкиным, да что «Три мушкетера» — женоненавистнический роман. Сопоставлением текстов за авторством Маке и с правками Дюма меня Чертанов убедила, что Маке и впрямь полноценный соавтор, что бы там ни писал на эту тему Моруа, чья книжка повоздушней и как-то интересней нежели зубодробильная фактография в исполнении неутомимой Чертанова.

Книги Чертанова(ой) про Дарвина и Конан Дойля мне очень понравились, а «Марк Твен» и «Хемингуэй» скорее понравились, чем нет, поэтому к «Дюма» я приступала с предвкушением.

С одной стороны, в биографии Дюма есть все, что пришлось мне по вкусу в предыдущих книгах: разговорный стиль, демонстративная опора на здравый смысл, часто проводимые параллели с современностью — и все это на серьезной фактологической базе. За спиной у автора чувствовался огромный объем проработанных документов.

Возможно, именно объемами Дюма и подкосил автора, потому что вся книга написана в стиле торопливой скороговорки, почти без пауз для вдохов. В этом потоке событий ни одно не выделяется над остальными, так что момент, когда автор подчеркнул — вот, Дюма встретился со своим новым соавтором, это очень важно! — удивил и запомнился. Но про совместную работу дальше шло все той же скороговоркой, так что важность события потерялась.

Я понимаю, что прочитать всего Дюма — задача непростая, но отсутствие главы, похожей на «Тень великого человека», посвященной Холмсу, тоже бросилось в глаза. Хотя разбор сотрудничества Дюма-Маке и вклада каждого из них в «Мушкетеров» порадовал — очень наглядно получилось.

Кроме того, книга хороша тем, что обеляет Дюма. Вкратце мысль такая — если человек тщеславен, это не значит, что на самом деле он ничего важного не совершил. Чертанов убирает привычное представление о Дюма, сросшееся с его персонажами, и взамен рисует новый образ — по-своему не менее интересный.

Хотя общее впечатление — эпоха казалась автору куда интересней героя, и он использовал его для иллюстрации эпохи.

Вот люблю читать биографии любимых авторов. Хочется узнать, как им удавалось создавать шедевры. И хотя подспудно закрадывается мыслишка « а не насочинял ли биограф, что-бы преукрасить своего героя», но все равно интересно. В свое время читал биографию написанную Д.Д.Карром и как-то суховато. В этом издании все более-менее написано живо и интересно. Естественно автор касался в основном биографических данных, но достойное место заняли строки о творчестве. Причем, что понравилось творчество Дойла разбито на периоды по наиболее известным произведениям. Любителям Ш.Холмса — своя глава, Исторических романов, которые К.Д. считал основой своего творчества- своя. И естественно гениальный и эксцентричный Челенджэр.

От романа остались странные впечатления. С одной стороны он «цепляет», чувствуешь себя вовлеченным в происходящие события, причастным к ним. С другой ни один из персонажей, включая главного героя не вызывает особой симпатии или сочувствия.

Книга о потерянном человеке. Главный герой, Кир, чувствовал себя нужным будучи на войне. А когда в результате ранения лишился ноги — стал чувствовать себя ненужным решительно никому. И чужим даже самому себе. И вот он просто плывет по течению жизни не понимая, и не желая понимать куда и зачем он движется. Он как бы за гранью добра и зла, цели нет, все совершаемые им поступки демотивированы, он не хочет их совершать, но совершает, не хочет произносить какие-то слова, но произносит их. Абсолютно дезинтегрированная личность, психика которой рассыпается по ходу повествования на «куски». То ли живой среди мертвых, то ли мертвый среди живых.

Интересная задумка с двумя боевыми сослуживцами-призраками сопровождающими везде и повсюду Кира. Именно на них, их словах и поступках, их отношении к происходящему держится весь сюжет произведения. Запомнились также разговоры героя с батюшкой о жизни и смерти, вере и неверии. И финал, ожидаемый, но справедливый.

В целом произведение по атмосфере довольно мрачное и депрессивное. И хотя, наверное, описанное в романе во многом правдиво, и отражает соответствующее настроение в обществе в период чеченской войны, мне хотелось бы читать более жизнеутверждающую литературу.

Очень впечатлило место, где Ленин накануне августа четырнадцатого направился к толкователю снов. Долго хохотал. Более, что в моём представлении все эти психологи точно так себя и ведут :smile: Странно, что на ОЗОНе книжку за 49 руб. отхватил всего. Так как совершенно прекрасное произведение! Твердая «десятка» :smile:

Прежде всего скажу, что книга хорошая, «потому что потом мне будет очень трудно к этому вернуться».

Уэллс у Чертанова, точно Иисус у Ивана Бездомного, «получился ну совершенно как живой, хотя и не привлекающий к себе персонаж»; а впрочем, и привлекающий тоже. Автор, по собственным словам, «так и не смог понять, как относится к своему герою и, бывало, в течение одного дня испытывал к нему: а) ненависть; б) жалость; в) восхищение; г) раздражение; д) полное и абсолютное непонимание». Это ощущение Чертанов передает читателю, то есть персонаж получился действительно живым.

Конкретных претензий немного: я не настолько в материале, чтобы замечать какие-то фактические ошибки, кроме самых тривиальных (Орсон Уэллс — не однофамилец Герберта Уэллса, а его омофон). Претензия, собственно, одна: то, как и о чем написана книга. В ней есть Уэллс — журналист, беллетрист, мыслитель, оратор, утопист, путешественник и пр., и пр., нет только Уэллса-писателя, несмотря на то, что едва ли не все романы и повести более-менее освещены (что особенно важно, когда те не переведены). Нет совсем. Чертанов, естественно, ссылается на книгу Кагарлицкого «Вглядываясь в грядущее», но добавляет: она написана «с филологическим уклоном» и «автор уделял внимание лишь тем работам Уэллса и аспектам его жизни, которые счел заслуживающими внимания». Второе, конечно, верно (1930-40-е годы Кагарлицкий пробежал скороговоркой), а первое замечание как нельзя лучше говорит о цели Чертанова — написать биографию и только биографию.

Однако, как бы ни был интересен Уэллс-человек, но важны-то «Машина времени» и всё, что за ней последовало. Между тем, у Чертанова полностью отсутствует контекст — жанровый, временной, эстетический — всё то, что блестяще изложено у Кагарлицкого; когда же автор новой книги пытается сравнивать Уэллса с кем бы то ни было (Честертоном, Хаксли, Стругацкими, Лемом, да хоть и Чернышевским), выглядит это по меньшей мере наивно и уж во всяком случае неадекватно текстам. Словом, как биография замечательного человека книга Чертанова, безусловно, выигрывает; но как книга о человеке, который заслуживает биографии через 64 года после смерти, — проигрывает старой работе Кагарлицкого по слишком многим статьям.

Дмитрий Быков он и есть Дмитрий Быков. Довольно смешно, довольно остроумно, читать интересно. По стилю – то же самое, что его «Правда», то есть тем, кому авантюрный роман о Ленине не понравился, конспиративный роман о Пушкине тоже читать не следует. Сам себя Быков прописал в романе аж трижды – в образе Большого Писателя и ещё в паре мест в других ролях. Откровенно прикалывался. Вообще, весь роман – это псевдоисторический прикол, завязанный на том, что Пушкин – потомок негров, владеющий их тайными знаниями и способный предсказывать будущее. Честно говоря, на один зуб роман, не смотря на большой объём. Мастер захотел прикольнуться, мастер прикольнулся.

Ильич — жертва обстоятельств, милейший жулик, случайно ввязавшийся в революцию — это, как минимум, неожиданно. Очаровательная книга. Порекомендовала друзьям. Но раздражает небрежная редактура. Ощущение, что все делалось в спешке и не перечитывалось. Например, с. 646 — «- Товарищ Ульянов, вы арестованы...» Хотя персонажа у них зовут Ленин (Спб, «Амфора», 2005).

Не знаю, кто такой Чертанов (говорят, что это женщина), но в романе – фирменный прекрасный быковский стиль, как всегда разный и удивительный. Это не роман, а чёртов стёб, остроумный и добрый, про милого и обаятельного бабника Ленина, придурочного Кобу, злобного потомка Рюриковичей Дзержинского, несуществующего на самом деле Троцком и прочих персонажей. Всё так переврано и перекручено, что даже и не думаешь воспринимать это как правду, но зато весело, приятно, не отрываясь, и главное – беззлобно, радостно. Пересказывать это нельзя. Книга полна не только иронии, но наделена огромным количеством аллюзий, я, верно, и десятой части не поймал, она населена цитатами, она дышит и живёт. Это великолепный фарс, стёб, я даже не знаю, как это назвать, это что-то ильфопетровское.

Небольшая группа людей оказалась втянутой в какую-то непонятную игру с неизвестными правилами, где победитель — один, и ему достанется всё. Победитель — чего? Всё — это что? В ходе застолий, разговоров, пикировок пытаются люди разобраться в ситуации. И гибнут один за другим. Изнурительная работа ума, страшные догадки, сперва робкие, потом наполненные всё большей уверенностью для того, чтобы в следующий момент снова рассыпаться — нет, всё не так. Или всё-таки так? Тяжкий, непосильный груз сомнений и подозрений.

Все вопросы повисают в воздухе, финал ответа не дал. Или дал; смотря как его трактовать.

На мой взгляд прекрасный пример остросюжетной, умной, насыщенной прозы. Оказывается, нет нужды быть Стивеном Кингом или Дином Кунцом отечественного разлива, чтобы уметь писать хорошие триллеры.

Смех смехом, а ведь серезные проблемы затронуты. И что особенно приятно: сделано это легким касанием пера. :wink:

Ух! Так и хочется это назвать русским «Кодом да Винчи», но все же позорить родную литературу не стану... Потрясающая пародия, превосходная игра ума и воображения.

Ломаем стереотипы — вот вам смешной роман о Ленине и русской революции, который не является политической сатирой. Ну, разве что чуть-чуть, по тому лишь признаку, что герои и предмет таковы, как они есть. Меня это тоже поначалу поставило в тупик, но очень быстро мгла непонимания рассеялась и солнце осознания воссияло: передо мной был классический плутовской роман. Ибо Ленин (именно Ленин, а никакой не Ульянов) в этой книге предстает тем обаятельнейшим литературным типом, которого вот уже много десятилетий обожает наш читатель: он благородный жулик, обаятельный, хитрый и забавный. Женщины, опять же, от него без ума совершенно. А революция, стало быть, это самая крупная в его жизни афера, имеющая целью не только благо для самого афериста (Ильич метит, ни много ни мало, на престол Российской Империи), но и для всей страны, ибо сколько ж можно России и народам ея прозябать в такой скучности, заорганизованности, коррумпированности и затюканности!

Авторы предложили совершенно новый для читателя образ Ленина — вовсе не вождя, а если и вождя, то лишь по случаю, так как по характеру он никак не лидер. Он увлекается, бросается в крайности, хочет попробовать все — одни только его перебежки во время гражданской войны от красных к Махно и затем к Деникину чего стоят! — и именно таким он лучше всего годится в Настоящие Народные Герои...

Роман описывает события российской и европейской действительности в период с 1903 (второй съезд РСДРП) по 1924 (год смерти Ленина) годы.

Основной сюжетный стержень — противоборство Феликса Эдмундовича Дзержинского, потомка, между прочим, Ивана Грозного, мастера перевоплощений, кровавого безжалостного маньяка, любителя детей и домашних животных, и Владимира Ильича Ленина, особы тоже голубых кровей, но при этом бабника, выпивохи, картёжника, напёрсточника, шаромыжника высокой пробы — да что там! рубахи-парня, в общем, довольно симпатичного малого. И Дзержинский, и Ленин в тайне друг от друга охотятся за кольцом всевластья — завладев этим артефактом они смогут снять со страны проклятие Марины Мнишек и царствовать в своё удовольствие.

В романе множество персонажей и сюжетных поворотов, с детства знакомых по курсу истории КПСС, да и просто по курсу истории России начала прошлого века, но все они даны в... ну, скажем, провокационно-юмористическом ключе.

Честно говоря, к середине романа я вместе с Лениным подутомился делать революцию.

Читать можно, но ни разу не шедевр.

Действительно, «Ай да Быков, ай да …». Блистательная пародия на «Код Да-Винчи». Но кроме названия, ничего общего нет. «Эстеты» (те самые, для которых Пушкин «наше всё») оказались сильно недовольны, но ценители хорошей литературной игры (и, подозреваю, что и сам Александр Сергеич был бы) в восторге. Тонкое издевательство над псевдокультурной псевдоинтеллигенцией, потрясающий неожиданный юмор (одна только линия с котом чего стоит), богатый язык. Короче, восторг, чистый незамутнённый восторг.

Изумительно,как всё,что он делает!Ай да Быков,ай да ....!

Читая этот «конспирологический роман» просто повизгивала от удовольствия! И легко — и не глупо!

Погимаю: это литературная игра, пародия, «наш ответ «Коду да Винчи»... Но «легкость в мыслях» необыкновенная...

Достаточно оригинальная книга, но как по мне то пожалуй всё-таки как-то просто и тупова-то,

но читается легко.

Достаточно неплохо когда некоторые авторы разбивают в пух и прах так называемые «штампы».