Несколько затянутый, но по-хорошему жуткий рассказ. О уязвимости детства и увядании старости.

В очередной раз убеждаюсь, что для авторов британского хоррора нет места более любимого и жуткого, чем прибрежный городок, буть то острова Греции или Юг Англии. Наверное, что-то в менталитете заставляет их наделять курорты ужасом.

Вязко и затягивающе.

Отсутствие хоть какого-то хэппиэнда добавляет рассказу баллов.

7(ХОРОШО)

Шедевр. Страшные истории напоминающие горячечный бред в «лучшем смысле этого слова».

Не зацепило. Какой-то ящик, который все куда-то кто-то пытается тащить. Зловещая чайка. Придурки-родители. Бабулю с дедулей,конечно, жалко. А больше всего жалко мальчика, глазами которого мы наблюдаем абсурдистский кошмар старения и умирания.

Кажется, автор так и не определился — пишет он ужастик или сюр. С одной стороны — отлично созданная атмосфера кошмара человека, случайно попавшего в положение лабораторной крысы (отсюда и нашествие крыс как сюжетодополняющий элемент) для медицинских опытов. С другой — слишком много рассыпано по тексту деталей, которым нет объяснений. Для сюра — слишком реально корыстолюбивы медики отделения Сэмюеля Тейлора.

Гораздо более солидный и ровный сборник рассказов по сравнению с Conference of the Dead, здесь лишь один рассказ можно назвать не совсем удачным и то можно списать на мою нелюбовь к вампирской тематике и традиционным образам в хорроре в целом. Российский читатель может судить о творчестве Лэмсли по единственному переведенному рассказу «Добро пожаловать на больничную койку!» из антологии «Ужасы», который является абсолютно нетипичным для этого писателя кафкианско-фантастическим кошмаром. На самом деле это гораздо более камерный и классический автор, очень аккуратно и в меру добавляющий элементы психоделики и сюрреализма в свои работы.

Dark Matters можно разделить по сюжетной и смысловой направленности на несколько частей: рассказы о доме с привидениями, рассказы о природе как источнике сверхъестественного в духе Мэйчена, Блэквуда и наверное Лавкрафта, социальный комментарий и сатира в сюрреалистической форме и психологический хоррор с неожиданной, переворачивающей все представление о происходящем, концовке. Несмотря на узнаваемость и проработанность таких тем целыми поколениями писателей, Лэмсли благодаря своей особой мрачности мышления и склонности к эксцентричности и иногда психоделике вносит в эти сюжеты изрядную долю уникальности. Его литературный язык стал более отточенным и в хорошем смысле многозначительным, короткие неряшливые фразы, часто проскальзывающие в предудущем сборнике, здесь сведены практически к нулю, автор демонстрирует выверенный классический стиль, рассказывая абсолютно современные истории. Что не претерпело изменений, так это место действия произведений, это все тот же знакомый и милый сердцу Лэмсли тихий уголок Англии, снова ставший по его прихоти и благодаря его фантазии источником самого страшного зла и местом самых причудливых происшествий.

Особенно в творчестве Лэмсли привлекает его обращение к подсознательному, иррациональному страху вопреки сложившейся на западе в XX веке традиции апеллировать к рациональному, бытовому страху, связанному с поверхностным, потребительским отношением общества к жизни. Такими страхами стали угроза личной неприкосновенности, личному и семейному достатку, безопасности, здоровью. Самым ярким представителем такого направления в хорроре является беллетристика Стивена Кинга, заработавшего себе миллионы именно на универсальности своих историй, чьи сюжеты затрагивают фобии большинства населения планеты. В этом направлении добро всегда должно быть отделено от зла и ярко выражены моральные установки героев (проще говоря, читатель должен либо ассоциировать себя с героем, либо противопоставлять себя ему) и конечно для каждой важной загадки должен быть приготовлен ответ. Лэмсли, как до него Эйкман, играет по другим правилам, девиз «одна хорошая тайна достойна тысячи разгадок» подходит к нему абсолютно. Он мыслит и рассказывает истории образами, часто сновидческими, лишенными объяснения и классической логики, что для ленивого читателя является поводом поскорее закрыть книгу, а для пытливого — попытаться проникнуться этой уникальной атмосферой непознаваемости окружающего мира. Как и в Conference of the Dead здесь самое страшная участь для героя — не физические мучения и не смерть, как у авторов-рационалистов, а потеря власти над самим собой, над своим поведением и своим рассудком, а также полное разрушение сложившихся представлений об окружающем мире, о его логике и вообще смысле бытия. В отличие от Эйкмана, у Лэмсли не заметно в творчестве политических и социальных установок, но его отношение к человеку как к переоценивающему свое значение на этой планете существу, на самом деле ничего не понимающему в мироздании и играющему в нем ничтожнейшую роль очевидна. Нельзя сказать, что Лэмсли верит в человека, и многим это может не понравиться.

Теперь пару слов о моем впечатлении от каждого рассказа:

Back in the Dunes — в целом не самый удачный рассказ сборника, напоминает многие параноидальные произведения Рэмси Кэмпбелла, где герою то ли что-то мерещится, то ли происходит на самом деле. Запоминаются неожиданная концовка и живописные и одновременно подсознательно пугающие описание дюн, их зыбкости (как и зыбкость «правды» для героя) которые явно удались Лэмсли.

The Power of The Primitive — гораздо более оригинальный рассказ, несмотря на отголоски в нем Мэйчена, Блэквуда и даже Лавкрафта. Лэмсли облекает языческую форму магии и силу природных стихий в символическую, уникальную, полную загадок, намеков и образов картину сверхъестественного, которая при этом обладает классической выстроенностью и утонченностью, а также современной психологичностью.

The Lost Boy Found — здесь Лэмсли объединяет сюжетный каркас классического «Человека из Прутьев» c финальным твистом в духе Майкла Маршалла Смита. Поражает то, c какой легкостью и виртуозностью Лэмсли демонстрирует читателю трансформацию тихой, банальной деревни в место действия ярчайшего, полного необъяснимых ходов праздника/спектакля. Калейдоскоп фантастических образов, рожденных талантом Лэмсли, блестяще венчает неожиданно реалистическая, но по-своему ошеломляющая и запоминающаяся концовка.

The Walls — в этом рассказе так же сюжетно можно найти много общего с Кэмпбеллом, но вместо корявого языка последнего перед нами утонченные диалоги с социальной подоплекой и едва заметной иронией, а также полноценными героями, а не шаблонными фигурами. Если заранее посмотреть в Гугле фотографии заброшенных шахт в Дербишире, то можно получить более яркий эффект от прочтения.Как и в Power of The Primitive зло здесь носит языческий или даже дочеловеческий характер.

Suburban Blight — второй опыт Лэмсли в своеобразной фантастике после жутчайшего и навсегда запомнившегося Walking The Dog из предыдущего сборника. Этот рассказ чуть разбавленнее за счет явной сатиричности и мизантропии автора, но так же ярок своими образами, особенно превращением старой подслеповатой собачонки в нечто невообразимое, хотя бы ради этого стоит прочесть данный рассказ. В очередной раз можно заметить, что Лэмсли не оставляет никакой надежды человечеству и вообще видимо считает, что ценность человека слегка преувеличена.

An Evening with Harrod — рассказ написан явно под влиянием The Hospice Эйкмана, но я никогда не возражал, если автор пытается из образцов лучшего создать что-то свое. Так и здесь оставив на месте эксцентричность героев и загадочность событий, найденную у Эйкмана, от себя Лэмсли добавляет социальную подоплеку в виде сюрреалистических образов (не зря в предисловии, говоря об An Evening with Harrod, автор вспоминает Диккенса и Достоевского), а вместо благополучного финала отправляет своего героя в неизведанное, но явно неприятное будущее.

The Stunted House — интересный своим центральным образом — странным домом, в остальном это читабельный, но пожалуй одноразовый рассказ. Наверное, самый незапоминающийся рассказ в сборнике ибо таких же сюжетов в антологиях того же Стивена Джонса можно найти по паре в каждом томе.

The Snug — в принципе, по форме это классический мистический жанр о доме с привидениями (правда в данном случае это старинный паб), но Лэмсли добавляет к нему множество своих «неуютных» деталей, начиная даже с описания компании собравшейся в пабе (полоумные старики из дома престарелых), к которой автор явно относится с непонятной оторопью и даже неприязнью (судя по предисловию причина кроется в личном опыте). Кроме этого, Лэмсли опять упоминает о теме, идущей красной нитью по сборнику, языческой магии и неподдающейся человеческому осознанию силе, таящейся где-то поблизости до поры до времени. Особенно примечательно описание финального проявления сверхъественного, лишенное деталей из-за темноты и подающееся жутками вспышками из-за чего «страшный» эффект многократно усиливается.

Climbing Down from Heaven — на мой вкус самый лучший и самый примечательный рассказ сборника (не зря потрясающую иллюстрацию его ключевой сцены поместили на обложку книги). К этому рассказу, как и к «Тетушке Ситона» Де ла Мара и к целому ряду произведений Эйкмана очень подходит цитата из нового сборника Регги Оливера: «Вы всегда хотите объяснения происходящему, не так ли? А что если объяснения нет? Или оно есть, но я не смогу заставить вас его понять даже за миллион лет? Что если в английском языке просто нет слов, способных дать это объяснение?» Начинающаяся как банальная бытовая история о двух уже давно не юных сестрах (успешной и неудачнице), обитающих в одном доме и их знакомстве с новым соседом, далее рассказ превращается в череду странных снов и еще более странных сцен наяву, а венчает его сцена уникальной фантазии и образности, которая открыта миллиону интерпретаций и которая до сих пор не дает мне покоя.

Volunteers — после предыдущего рассказа любому было бы непросто удержать планку качества, но все равно история о женщине-волонтере, попавшей в ловушку хитроумного плана, смотрится скорее как достаточно удачный эпизод «Баек из склепа», чем как произведение Лэмсли, тем более в таком солидном сборнике.

Getting a Life — история о странных посмертных желаниях двух призраков подана с совершенно необычного угла зрения. Мотив обреченности на изощренные уникальные муки и размышления о грани между между человеческой слабостью и человеческой подлостью, являющиеся фирменным знаком творчества Лэмсли здесь присутствуют в очень наглядном виде. Как и все творчество Лэмсли, этот рассказ не универсальная «пугалка», но если подойти к нему в нужном настроении, он оказывает очень глубокое воздействие и открывает такому читателю сокрытые за внешними образами мотивы и коннотации.

Довольно интересный сборник от своеобразного автора, знакомого российскому читателю по рассказу «Добро пожаловать на больничную койку!» из антологии «Ужасы». Несмотря на то, что действие всех рассказов сборника происходит в одном и том же месте — окрестностях тихого курортного городка Бакстон, ставшего благодаря фантазии Лэмсли просто каким-то источником вселенского зла — тематически рассказы отличаются друг от друга кардинально, пожалуй столь разноплановый набор жанров и ситуаций встречался мне в хорроре только у Джо Хилла в сборнике «Призраки двадцатого века». Но если у Хилла основным настроенческим мотивом были, как правило, светлая грусть, ностальгия и хрупкая надежда на лучшее, пусть даже через страдания, то у Лэмсли красной линией по сборнику проходит мотив безысходности, безнадеги и беспомощности человека перед высшими силами. Его герои чаще всего не умирают, а погружаются в изощренно придуманный специально для них ад, где ниспосланные психологические муки страшнее любых физических истязаний и боли. Лэмсли дает понять,что для человека самое пугающее — это осознание себя послушной марионеткой в чьих-то руках, а также обрушение всех моральных принципов и установок, на которых держится воспритие окружающего мира обывателем.

Хотя Лэмсли начал печататься уже после того, как ему исполнилось 50 лет и Conference With The Dead — это его второй сборник, все равно чувствуется неровность почерка, свойственного новичку, отсюда и неравномерность качества рассказов. В целом его стиль письма можно назвать классическим и схожим, скорее с Монтегю Джеймсом и Робертом Эйкманом, чем с современниками вроде Кэмпбелла или Баркера, но иногда он все-таки сбивается на короткий неряшливый стиль, свойственный многим новым авторам и почему то приветствуемый ими.

Впечатления от рассказов:

Walking The Dog — один из лучших рассказов сборника и при этом наверное самый доступный, понятный и кинематографичный. Как правильно кто-то заметил, если бы Конан-Дойл писал свои мистические зарисовки в конце XX века, могло бы получиться нечто похожее. В целом рассказ оставляет гнетущее настроение, сравнимое по эффекту яркости душевного осадка только с Hell Hath Enlarged Herself Майкла Маршалла Смита, вышедшем, кстати, в тот же 1996 год.

Blade and Bone — средней степени удачности попытка подражать стилистике и манере повествования Монтегю Джеймса об исследователях английской глубинки, в концовке зачем-то разбавленная графическими кровавыми сценами. Внимание рассказ держит, но не удивляет, в отличие от предыдущего.

The Break — почему то считающийся чуть ли не лучшим образцом творчества Лэмсли, этот рассказ часто включается в разные антологии лучшего из лучших, а Рэмси Кэмпбелл в предисловии не скупится на похвалы, называя его чуть ли не лучшей историей о кошмаре взросления из всех, что он читал. Не могу разделить общие восторги, хотя представляю, за что его может полюбить широкая публика. Все-таки истории о детях в хорроре всегда пользовались повышенным спросом, хотя минимум в 95% случаев они безнадежно банальны и манипулятивны, а здесь еще добавлены находящиеся на пике популярности вампиры, описываемые с необычного ракурса. Видимо Лэмсли этого показалось мало и он увеличил пестроту картины за счет гигантских чаек, мистических заговоров и прочих штампов. Вроде бы итог получился оригинальным, но на мой вкус избыточным и лишенным цельности. Хотя концовка почти безупречна.

Someone to Dump On — бесхитростная, но запоминающаяся история об изощренной посмертной мести вечно гоняемого и презираемого при жизни умственно отсталого парня.

Running in The Family — довольно сентиментальный рассказ в духе «Детей снеговика» Хиршберга с акцентом на отношения в семье и то, как внезапное разоблачение детских представлений о жизни оказывает пагубное влияние на всю дальнейшую жизнь героев. Но у Лэмсли, в отличие от Хиршберга, героиня обречена на вечное блуждание и покой ей только снится.

Screens — сюжет в духе видеоужастиков 80-ых и не лучших произведений Стивена Кинга (что часто одно и то же) в оболочке психоделического саспенса Рэмси Кэмпбелла. Ничего выдающегося.

The Toddler — кажущийся не совсем оригинальным рассказ о бессмертном черном маге и призраке его убитой дочери, выигрывает за счет аккуратно выписанных деталей и конкретного психологического портрета главной героини, история одновременно подана с классическим изыском стиля и с постмодернисткой издевкой в концовке.

The Outer Darkness — медленно разгоняющаяся история об осмыслении любовного треугольника превращается к середине в самый оригинальный рассказ сборника. Абсолютно эйкмановская по размаху фантазии и количеству фрейдистских символов, но уникальная по описанию картина чистилища или загробного мира остается в памяти надолго.

Inheritance — не совсем удачная попытка заставить читателя гадать о причинах описываемых событий. Версия о шизофрении героя нравится самому автору явно больше, чем версия о сверхъестественном вмешательстве, поэтому он и описывает ее гораздо красочнее, чем банальных призраков.

The Extension — рассказ неплохо бы смотрелся в сборнике Кэмпбелла Alone With The Horror, повествование о том, как враждебная обстановка давно покинутого места сжимается удавом вокруг героя, дается Лэмсли не хуже классика. Плюс пара баллов за блестящий образец сюрреализма на последних страницах, Кэмпбелл бы до такого точно никогда не додумался.

Жуткий рассказ, какое-то время удачно эксплуатирующий страх большинства людей перед врачами. Поход героя по больнице напомнил брожение по областной больнице во Франковске (там через подвал шел коридор, по которому можно было бродить очень долго).

Но за страшным началом последовало кафкианское продолжение. Автор решил придать повествованию вселенской масштабности (на мой взгляд, зря).

На серьезную социальную сатиру он не тянет, а на ужастик вторая часть уже не похожа.

Фантасмагория получилась странной, распадающейся на отдельные части, которые не очень стыкуются друг с другом.

Ламсли автор очень интригующий, я писал ему биографию для нашей странички. Но более плотное знакомство с ним еще только предстоит.

По этой же вещи, возможно и не самой характерной, судить пока несколько сложно. Впрочем она все равно довольно хороша.

Британец, наследник психологической и утонченной ветви хоррора (как макабрического, потустороннего присутствия в реальности), в лице таких авторов как Эйкман и Де Ла Мар, выведенный в люди при участии Рэмси Кэмпбелла, британец в конце-концов — это говорит о многом уже...

Фобии близкие, и знакомы, я думаю, довольно многим... На чем автор и играет успешно... Параноидальный, наважденческий, безысходный... Очередное вляпывание в историю, с предрешенным концом... С «Хостелом» где-то сравнили, ну так понятно... Придешь вот так навестить знакомого как-нибудь...

Крысы... Хм. А почему бы и нет? А в вашей жизни, скажите вот, разве все всегда было понятным и имело логическое объяснение, если имело вообще? Ну, если да — повезло. Да только я сомневаюсь...

Совершенно запутанный, не объясняющий ни одну из своих загадок рассказ. Поначалу — да, ожидался хоррор на врачебно-больничную тему, и некая атмосферка присутствовала. Вспомнились даже свои ощущения в десятилетнем возрасте, когда, после серьезной травмы, в больнице был страх, что случай мой безнадежен и врачи, чего доброго, решат, что меня лучше не лечить, а втихаря избавиться... И морг, куда людей везут, а они просят не убивать их... Но страхи у всех свои, а автор вдобавок смотрел на проблему «изнутри», так что попытался напугать как следует. Создавая одну интригу, а за ней следующую, и все ждешь, когда же он объяснит предыдущую — а он, к удивлению, не собирается к ней возвращаться — он уже все сказал.

Мужчина пришел навестить друга. Попал в странное отделение без указателей и табличек. Нашел друга, друг выглядит и ведет себя странно, посетителя выгнал. Тут-то и начинается бред. Посетитель решает погулять по отделению (а как бесили слова «на отделении«! Что, так и говорят? Не «в отделении», а «на»?). Находит какой-то зал с растениями, а потом прогулка приводит его на койку тоже. С ним что-то сделали, он слаб и перебинтован. Лежит и не может встать, а другого больного в той же палате кушают крысы. Врачи ждут прибытия «на отделение» новых пациентов, постоянно жрут листья растения. Так что же с тем другом из двенадцатой палаты? Эээ, нашли о чем вспомнить. Тут такие события...

Я не знаю, что это за больница, где одно из отделений как необитаемый остров, куда не пробиться ни полиции, ни журналистам, да похоже, оно никого и не интересует. Я не знаю, откуда берется такая чертова уйма людей, у которых ни родных, ни близких — а пациенты отделения именно таковы, они одиноки, а родня, если и есть, живет где-то далеко. Не понимаю, почему ГГ, решив сбежать, не просит у первого встречного мобильник. Может, эра мобильников в рассказе еще не наступила? А больничный телефон есть где-то? Двери больницы оказываются в конце заперты и даже — опечатаны! А оконные стекла, надо понимать, толщиной пять сантиметров?.. И да, к чему там крысы?

Длинная ерунда, как ни странно, с сюжетом, атмосферой и на интересную медицинскую тему.

Жуткий рассказ, чувство безысходности и физической слабости главного героя прямо-таки передаётся читателю. Как и оставленный до меня отзыв valkov не слишком понял причину присутствия крыс в этом произведении, а также странным выглядит нахождение на страницах рассказа наркотических растений, влияющих на людей и крыс и повышающих, насколько я понял, их агрессивность, наглость, отсутствие страха и бездумность.

Страх перед врачами, боязнь неизвестного в лице больниц — эти фобии достаточно хорошо раскрыты в рассказе, как мне кажется. Неспроста многие люди бояться не только докторов, их тревожит мысль доверить свое здоровье посторонним людям. Кто знает, что происходит с тобой в период анастезии и наркоза, что с твоим личным имуществом, пока ты лежишь в койке. Несмотря на то, что рассказ понравился, многое осталось непонятным в замысле автора. А именно: что же все-таки произошло в конце, что это за отделение некоего С.Т., что там сделали с гг, и причем тут крысы? В общем сюжет прошел мимо меня, буду перечитывать.