Продолжаю продолжать
. Умирающие влюбленные, границы миров, баба Яга, живые и мертвые.
Кто внимательно читал такие архаические вещи, как, например, «Калевала», помните, там мир делится на две части – это Калевала и Похьёла. Калевала – в русских сказках это называется Тридевятое царство. Калевала – это там, где синее небо, белый снег, зеленые елки, зеленые деревья. И люди ходят, все нормально. А Похьёла – это там, где всегда идет дождь, везде болото и растут только ядовитые грибы, отвратительные мухоморы. Там страшная хозяйка Лоухи – такое симпатичное существо, как из страшилки, какого-нибудь американского фильма. Скелет на перепончатых крыльях – очаровашка. Так вот, если женится солидный приличный человек – Вяйнемайнен, Лемминкяйнен – кто-нибудь нормальный, он, знаете, на ком женится? Только на дочерях Лоухи. Дочери Лоухи, вот этой вот красотки, из того мира. Они с риском идут, преодолевают преграды, достают там этих «царевен-лягушек», на них женятся – во (большой палец вверх) жены, все нормально. И только шут, мерзавец Куллерво в нормальном человеческом мире встречает девушку, у них случается секс, они решают жениться, но тут же выясняется, что это его пропавшая сестра. Приходится обоим кончать жизнь самоубийством. Трагически кончается. Шут и трикстер Куллерво (что такое трикстер – я вам объясню, со временем, вам очень надо знать, что такое трикстер. Потому что это очень любопытная фигура. И она очень срабатывает в человеческой психике.)
Вообще, как все обеднил и как все сделал плоским как фонэра господин Фрейд. Я его уважаю очень. Он первый сказал, что миф – это интересно психологу. Но он первый привел все это в такое плоское, в такое пошлое состояние, ну и, конечно, в исключительно сексуальное. Будто люди не пьют и не едят, и не боятся смерти. У него один инстинкт. Основной инстинкт, между прочим, это инстинкт самосохранения. А у него основной инстинкт – не будем говорит, что, когда все знают. Ну, что его интересовало, то и интересовало. Бедного агамного Леонардо да Винчи он чуть не порвал как парус, извините. Он на психику давил – у Леонардо не было жен, любовниц, не было никаких извращений, даже самых невинных. Но так он его раздражал, он для таких, как он придумал даже слово такое красивое – латентный гомосексуалист. Ну не было ничего. Ну бывают такие люди, вы столкнетесь даже в жизни с такими. Да женщин даже таких мало, но и мужчины есть. Все бывает, наверное, на этом свете. Это когда вообще инстинктов нет. Все бывает. Человек вообще страшное существо. Пообщавшись недавно с неким коллективом, я сказала: чем я становлюсь старше, тем больше я презираю человечество. И никогда не пойду в зоопарк. Очень обезьяны на психику давят. Шучу я. Ведь как в зеркало, «гляжусь в тебя, как в зеркало», кошмар просто. Я даже немножко вам сочувствую, особенно практическим психологам, потому что вам придется смотреть на протяжении всей жизни и практически соприкасаться с существами, которые, с одной стороны, хотят хвост себе оторвать, с другой стороны, с ужасом наблюдают за его отрастанием, ну и вообще весело живут. А некоторые вообще этим хвостом обвились до макушки и довольные как танки. Но это другой вопрос.
Вообще, борьба с инстинктами человека – это самое увлекательное зрелище. Кстати, этнографы этим и занимаются. Этнографы очень часто наблюдают, как человек просто борется с инстинктами на разных этапах своего развития. Кстати, аскетизм, когда человек пытается даже от пищи отказаться, крайние формы аскетизма – это тоже борьба с инстинктами, попытка перейти на интеллектуальный уровень.
Продолжим дальше. Так вот, плоский мир, да? На каком-то этапе развития была такая экзогамия – в брак можно вступать только с чужими, а с ними смотрятся через воду. Ну, бывает, через горы. Потом появилось другое. Если сначала была плоская картина… Дорога! Дорога могла заменить реку. Дорога мыслилась как тело бога. Вот, например, у древних этрусков был такой закон: кто нагадит на дорогу, то есть, насрет на дорогу – за это казнь. Но вы не можете себе вообразить – какая. Милая-милая казнь. Человека распяливали, прижимали к земле за руки и за ноги и по нему проезжали плугом на быках. Его перерезали плугом всего лишь за то, что накакал на дорогу. Ну, вляпается даже кто – он ведь не умрет. А дорога – это тело бога, она разделяет миры.
Между прочим, вообще разделение всякое очень беспокоило людей. Вы знаете, за что Ромул убил Рема? Ромул отделял чужой мир от своего, он же собирался Рим строить. Он запряг быков в плуг и опахивал по кругу. И он не столько размечал строительство, сколько проводил магическую черту между чужим миром, наружным, и новым миром – Римом. А Рем, который был трикстером, помните, я говорила о трикстере? Кстати, лиса у нас трикстер. Кстати, кролик у африканцев трикстер. А Рем перепрыгнул, таким образом разрушив этот круг. А круг разрушать нельзя – вы это прекрасно знаете. Знаете, почему? Вы это помните, вы читали все Гоголя «Вий» и вы помните, как перепуганный до смерти Хома Брут, юный философ, человек семнадцатого века, в ужасе провел вокруг себя круг. И там, в кругу, был обитаемый, его мир, а снаружи был мир панночки, которая несла в себе хаос, разрушение и смерть. И вы помните по тексту: она стояла почти на самой черте, но не могла ее преодолеть. Люди верили в эту черту. И Ромул убил Рема.
Но это деление мира на плоскости. А потом мир стали делить не на плоскости. Мир стали делить объемно. И мир разделился на три части. И вы и это знаете, между прочим. Вы знали, я вам вроде бы много рассказываю, да – плоский мир, разделенный дорогой, рекой, опушкой леса. Кстати, на опушке леса стоит избушка бабы Яги. Расскажу все про бабу Ягу, и кто она токая. Между прочим, есть такая сказка, «Белоснежка и семь гномов». У нас это называется «Спящая царевна и семь богатырей». Когда в общежитие к мужчинам, их обычно семеро воинов, приходит женщина в лес, семь братьев. И они ей задают такой сакраментальный вопрос: кем будешь? И она отвечала на этот вопрос. При одном варианте, так сказать, приличном, не сексуальном варианте, лет через сорок она становилась бабой Ягой. А пока она просто становилась воином. Ну кем будешь – сестрой нам будешь или будешь женой всем? Она отвечала как хотела. Вот та, которая становилась женой всем – для нас это очень неприлично, для них это было совершенно нормально – через некоторое время она становилась спящей царевной, потому что она проходила определенный обряд, она слишком много знала. И потом выходила замуж. А вот та, которая говорила: я стану вам сестрой, она и становилась сестрой. Она всю жизнь воевала, охотилась, а лет через сорок, если жива оставалась, она становилась бабой Ягой. То есть человеком, проводившим инициацию. На определенном этапе ее заменили мужчиной. Баба Яга, она же несет в себе и знаки смерти, вообще, любопытное существо. И кстати, у нее ярко выраженные, если вы неадаптированные сказки читали, ярко выраженные черты пола, например, огромный бюст, и она абсолютно агамна, она абсолютно не связана с мужчинами. То есть сексуально. Она барышня, а нос у нее в потолок врос и одна нога костяная, а другая – говняная, как у меня щас. Многие признаки очень любопытны. Например, ассиметрия, это тоже признак смерти. Дело в том, что мы живем в очень кодированном мире, но большинство этих кодов не знаем. Но эти коды у нас в крови, в сознании, во всем.
Кстати, когда вы были еще крошками, даже в ясельках, и соображали еще очень плохо, мамы, бабушки вас ставили на ножки, цепляли ручками, устанавливали кругом вокруг елки, стула, торта со свечками, товарища… Когда называлось «колпачок-колпачок». И они вас тащили то в правую сторону, сторону жизни, то в левую сторону – сторону смерти. И вы все это протанцевали. Потом уже танцевали это радостно и сами. И вы знаете, что такое хоровод и что такое елка посредине. А это модель мира, между прочим. Кстати, а когда вокруг человека – это модель человеческого жертвоприношения. Вы все пели страшную песенку о человеческом жертвоприношении:
Колпачок-колпачок,
тоненькие ножки,
красные сапожки…
Могу все объяснить – и почему красные сапожки, и к чему колпачок.
Мы тебя кормили,
Мы тебя поили…
Но не буду дальше. Страшные вещи. О-о-о… О, какие песенки вы пели в детстве – жуть. Одна из самых страшных песенок – это вот «не ложися на бочок…» Вы знаете другие варианты этой песенки? Вы помните:
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю –
Придет серенький волчок
И утащит во лесок,
Под ракитовый кусток,
Ля-ля-ля…
Прелесть, да? Есть другой вариант.
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю,
Али завтра мороз,
А тебя – на погост,
Али бабка придет,
А холстинки принесет,
Али дедка придет,
А и гроб принесет…
Я продолжать не буду – очень милая песенка. Про похороны. Кстати, ладушки – это страшная игра. Это игра со смертью. А эта песенка очень милая. Вы когда-нибудь обнаруживали песенку о том, как ребенка поят спиртными напитками?
Ладушки-ладушки,
Где были…
Вот у многих, через год, через два будут дети соответствующего возраста, если сейчас еще нет у кого-то, и уже бабушка где-то сидит и обучает его. Хорошее дело, между прочим. Это человека воспитывают. Передают удивительное представление о единстве человечества, о единстве живых и мертвых.
Ладушки-ладушки,
Где были? —
У бабушки.
Чего ели? –
Кашку.
Чего пили? –
Бражку.
Одной моей студентке, бывшей, сейчас ей под сорок уже, бабушка, жуткая ханжа, пела ей всю жизнь так: Чего пили? – Простоквашку. Она адаптировала все на лету.
Кашка сладенька,
Бражка пьяненька.
При этом – ладонь в ладонь. Странная бабушка какая-то. Вы знаете, где едят кашку и пьют бражку? И ходят к бабушке? На тризнах. Бабушка мертвая. Это общение с мертвыми – ладонь в ладонь. Между прочим, вы это неоднократно в детстве делали.
цитировать
свернуть ветку
Про гипертекст, например.
