Дурни, которых мы приручили
О некоторых вещах нужно говорить открыто. Например, этот роман о быдле. Далия Трускиновская задается вопросом: как выглядело быдло в древности и приходит к удивительному выводу – с тех пор оно не слишком изменилось. Не случайно в названии книги управляющее слово и эпитет переставлены местами, словно на ценнике в торговом ряду. Дурни вавилонские! Дурни питерские! Дурни московские! Вам каких отсыпать?
В центре повествования группа деревенских парней, завербованных на строительство одного из вавилонских зиккуратов. Не двое, не трое, а целых шесть. Команда Иванушек-дурачков на подряде у жрецов Мардука. Парни намерены заработать денег для родной деревни. Их система ценностей проста, как полено, их суждения о мире незамысловаты и в основном ошибочны. Единственная относительно здравая мысль — держаться вместе. Правда от коллегиального обсуждения насущных проблем глупость не убывает, а наоборот аккумулируется. Как поет Окуджава «Дураки обожают собираться в стаи...»
Башня, на строительстве которой предстоит потрудиться вавилонским дурням, в интерпретации автора, представляет собой подобие обособленного общественного строя. На нижних ярусах обитают малоимущие слои населения, работники сферы обслуживания и трудяги-бессеребрянники, вроде «великолепной шестерки». Центральные ярусы занимают торговцы и разночинцы, а в пентхаусе, поближе к богам засели аристократы и верховное духовенство.
Экономика зиккурата напрямую связана с его геометрией. Например уровень инфляции зависит от того, на каком этаже ведется торговля.
Трускиновская не старается выдержать историческую достоверность. Она создает причудливую и в тоже время удивительно правдоподобную реальность башен, которые неизбежно стремятся к падению. Стабилизировать ситуацию в обществе-башне, как и в современном мире, может развитие технологий. Между поборниками прогресса и силами, олицетворяющими инерцию, идет постоянное соперничество, в которое оказываются замешаны вавилонские дурни.
Здесь-то и проявляется одна из характерных особенностей быдла. Любое отклонение от нормы приводит таких субъектов в сильное раздражение. Редкие проблески разума и инициативы, проявляемые несознательными членами группы, тут же подавляются более «мудрыми» и «рассудительными» товарищами: «…а ты гоняй себе свою тачку, … зная, что никуда не денется твоя миска жирной каши».
Дурни похожи на автоматы с примитивной программой «Нам платят — мы гоняем тачки». Однако живые роботы не перегорают и не останавливаются от чрезмерного для их скудных мозгов объема информации. Они впадают в бешенство. Движущей силой для бушующего быдла, является простое стремление вернуть все, как было. Однако на такой подвиг дурни не способны и просто крушат все, что попадется под руку.
Другим важным аспектом, затронутым в романе, является проблема ответственности. Деятельные и образованные горожане сами призывают к себе дешевую рабочую силу. В тоже время бедственное положение крестьян часто связано с произволом столичных властей. Голод и отсутствие перспектив не способствуют развитию ума. Да и кому нужны умные гастарбайтеры?
«Забота» старших товарищей с одной стороны и равнодушие просвещенного общества с другой – порождают неизменную в веках, равнодушную серую массу. Вот и получается, что мы в ответе за быдло, которое приручили.