А.Н. Толстой «Фабрика молодости»
(В порядке беседы)
Смеются, хохочут, катаются, взявшись за бока, стонут в изнеможении… А что такое смех?
Дыхание, работа кишок, сердца и прочее и прочее, это все нужно. А без смеха человек смело может прожить, — ни разу до гробовой доски не улыбнувшись. Есть такие филины.
«Смех есть судорожное сокращение лицевых мускулов, сопровождающееся отрывистыми звуками, средними между собачьим лаем и рыданием», — так описывает это явление медицинский учебник.
Посмотрите на любого зрителя в театре. Вот он пришел, озабоченный и морщинистый после дневной усталости. У него такое выражение, что хочется утешить: «Ничего, голубчик, еще поживем». Вот он, утомленно сложив руки на коленях, начинает следить за происшествиями пьесы. Его лицо выражает внимание и некоторую настороженность: а вдруг его обманут? Умоляю авторов, — будьте человеколюбивы, перед вами доверившийся вам усталый человек, дайте ему то, что он хочет, не обманывайте его.
И вдруг… Человек, точно его схватили под микитки, рявкнул по-собачьи, гав, — нечто вроде судороги потрясло его тело. Это — на сцене отпустили шуточку. Ему забавно, он доволен, он смеется. Он забыл усталость, он молод, он превосходно себя чувствует… Он оглядывается на соседей, — принимают ли они участие в веселье… Он страшно добр в эту минуту. Мгновенно он превращается в оптимиста. Изменился (мгновенно после — гав) весь состав солей в его теле, повысилась сердечная деятельность. Повышенной частоты магнитные волны приводят в гармонический порядок мириады клеточек его тела. Черт возьми, он молод, его глаза сверкают юмором, он — прекраснейший, ценнейший человек среди прекраснейших, ценнейших людей…
Вот что такое смех.
Смех — огромная социальная сила. Смех — это человеколюбие. Смех — это милосердие, потому что он делает легким наш путь к могиле. За смехом каждый вечер, сквозь туман и дождь, тащатся тысячи, сотни тысяч, платя трудовые гроши. Вот что такое смех. Два войска уничтожают друг друга. Попробуйте устроить так, чтобы они засмеялись, — и оружие выпадет из рук, и братанье покажется им вернейшим из действий.
Комедия, как форма театрального представления, есть организация того радостного, оптимистического, молодящего состояния зрительного зала, который сопровождается смехом. Комедия — понятие не столь определенное, как трагедия, драма, мелодрама. От вздорного водевиля до трагикомического «Ревизора» — всё комедия. Общий признак — смех. Орудие комедии — смех. Цель, я уже сказал, — поднятие жизненной энергии в зрительном зале.
Здесь для меня очевиден дискуссионный момент. Широко распространено, особенно в наше время, понятие комедии, как беспощадной сатиры на современность, обличение ее темных сторон. (Пример такой аналитической сатиры — прекраснейшая комедия «Продавцы славы», к сожалению, переведенная для русской сцены очень дурным языком.)
Не спорю: это одна из важных задач. Но не значит, что этим все исчерпано, и если этой задачи не усматривается, то комедия уж не комедия, а черт знает что.
Можно представить себе лирическую комедию, просто утверждающую радость бытия. Это социально большая тема. Можно представить комедию просто, как изогнутое зеркало, в которое — глядись и выискивай со смехом свои и чужие гримасы, свою и чужую глупость, пошлость. Так же — полезнейшее предприятие такая комедия. Можно представить комедию смешанного типа, где умещается и сатира, и лирика, и беззлобное отображение гримас жизни, и утверждение добрых ее сторон.
Искусство не знает раз навсегда установленных рамок. Оно вечно течет и изменяется, с каждым случаем оно дает новые и новые формы. И не прав тот критик, который подойдет к нему с железным каркасом, куда постарается уместить творение искусства, — влезло — значит — хорошо, не влезло — долой такое творение.
Искусство, как жизнь, — сложно, многоголосо, всегда с каплей противоречивости, и, как у жизни, у него всегда руки закинуты вперед, в туман грядущего. Трудная задача быть хорошим критиком.
Такою смешанного типа комедией является моя последняя пьеса «Фабрика молодости». Разумеется, ее отчаянно ругает критика. Почему? Да потому, что она не влезает ни в один каркас. В ней и фантастика, и сатира на мещанский брак, и горькая лирика любви, и утверждение красоты молодости.
Это совсем не означает, что в пьесе нет твердого стержня, того окончательного ясного вывода, который унесет зритель из театра. К сожалению, в театре б. Корш, где идет сейчас «Фабрика молодости», театр увлекся смешной стороной комедии и не протянул с достаточной ясностью эту нить печальной жизни, страдания возвращенной молодости и найденной радости главного персонажа комедии. Вот почему я принужден сказать два слова об основной нити пьесы.
Это увядшая женщина. Всю себя она отдала слепой и узкой любви к мужу. И он вышвырнул ее, как сношенное белье. Ее страдания никому не нужны, ее попытка самоубийства жалка, как писк раздавленного мышонка. Ее жизнь была в отмирающих формах любовных отношений: женщина, маниакально приносящая всю себя одному человечку, добровольно ушедшая в это рабство, всегда рискует темным и безысходным отчаянием…
Наступает фантастический момент в пьесе: ей возвращают молодость и красоту. Может быть, через двадцать пять лет так и будут омоложать безо всякой фантастики. Не в этом дело. Женщина в 40 лет, несомненно, молода, стары лишь ее заношенные одежды старого быта.
Она сбрасывает их. Да здравствует молодость, солнце над великолепной землей, свобода, крылья радости! — перед ней весь мир, лишь протяни руки.
Теперь она видит всю чудовищную духоту своей старой жизни. Земля — вечно молода, жизнь — вечно молода. Тогда она идет и разрушает все то старое и гнусное, что делало ее старухой, она сжигает свои сношенные одежды. И она отказывается от любви, потому что знает ей цену, всю ее горькую иронию.
Жизнь развертывает перед ней перспективу иных волнений, иных устремлений. Она стоит в воротах молодости. Ее первый шаг к тому человеку, кто вернул ей молодость, к вечно возрождающей силе человеческого гения. Это чудак ученый, трагикомический персонаж. В обывательской, мещанской обстановочке гений всегда невероятен, конечно, это чудак, едва не полоумный. Такова фигура изобретателя Прищемихина.
В комедии есть и вторая пара — юноша и девушка. Это зеленя жизни, молодость на молодой земле, два еще голых человека. Они живут среди мещанства, не замечая его, потому что оно для них призрачно, как призрачны и страдания героини.
Центр комедии — это последний акт в киноателье. Здесь перед объективом киноаппарата повторяется сцена самоубийства героини, и объектив вскрывает весь жалкий вздор того, что как будто казалось и значительным и трагичным. И даже нож, которым прежде ранит себя героиня, оказывается в руках ее мужа бутафорским.
Торжество молодости, вечное обновление жизни, человеческий гений, творящий молодость, — вот смысл комедии.
(Статья — своеобразный комментарий автора к пьесе «Фабрика молодости», написанной А. Толстым в августе — сентябре 1927 года. Премьера пьесы состоялась в Московском драматическом театре (б. Корш) 28 декабря 1927 года. )
***
{473} «Фабрика молодости»
Театр бывш. Корша
Прошлогодние «Чудеса в решете» свидетельствовали о возвращении А. Н. Толстого на покинутый им было путь «комедий о любви». Только что показанная в театре Корша «Фабрика молодости» принадлежит к тем же пьесам о сладких любовных мучениях, о горькой радости жизни.
Пьесы Толстого — всегда не чрезмерно глубокие — заражали зрителя внутренней радостью и театральной четкостью. Этой радости и этой четкости в новой комедии нет. Прежняя умиленно-радующая манера письма Толстого дала трещину. Новые сатирические краски проникают в комедию, а былые свежесть и очарование потеряны. Толстой хочет связать любовные страдания и милых ему чудаков с неожиданной тематикой: «Фабрика молодости» имеет усложненный и удивительный сюжет — как будто автор ищет новых выходов на своем комедийном пути.
Вместе с тем печать явной небрежности лежит на всей пьесе — на ее завлекательном начале и досадливо-нелепом финале. А так как Алексей Толстой талантлив, а вместе с ним талантлива и эта плохая комедия, тем настойчивее проступает роковая небрежность, с которой Толстой оскорбительно разбрасывает свой мощный талант.
Первый акт обещал многое. Была толстовская сочность в комсомольце-пастухе, упорно преодолевающем тяжесть науки; в юной прислуге, после рабочего дня занятой изучением театрального искусства. Была толстовская жестокая лирика в изображении жены, борющейся с пришедшей старостью и покинутой пошлым мужем. В лице изобретателя Прещимихина воскрес один из светлых и нелепых чудаков, за которыми любил сочувственно следить Толстой. Толстовское умение рисовать человека первоначально отметило всех героев, которых автор соединил в уплотненной мещанской квартире. Но чем дальше развертывалось действие, тем анекдотичнее оно становилось, обнаруживая бедность авторского замысла. Яркая смелость языка, порою вспыхнув, гасла. Бытовые эпизоды, написанные густо и красочно, терялись в общем ходе действия. Образы остались неразвернутыми, не получив ни новых черт, ни ясных характеристик.
Своих героев Толстой связал необыкновенным приключением, сделав виновником приключений все того же чудака, изобретшего «тайну омоложения», и воспользовавшись {474} традициями комедии с переодеваниями. После многих препятствий увядшая жена обращена в ослепительную красавицу. Под видом журналистки она вызывает прилив страсти у мужа, но пренебрегает изменником. Пошлый и уничтоженный муж обречен на постылое существование с пошлой кинозвездой; автор не жалеет усиленных и шаблонных красок для убийственного изображения семейной жизни. Расцветшая, омоложенная жена героически отдает свою омоложенную жизнь чудаковатому изобретателю. Одновременно комсомольский пастушок и амазонка-прислуга из студиек вступают в законный брак. Таким неожиданным способом осмеяна буржуазная любовь и увенчано похвальное трудолюбие.
Внутреннюю радость и полнокровие, наполнявшие его ранние пьесы, Толстой пытался теперь передать в столь сомнительной фабуле. Не говоря уже о бытовом неправдоподобии (его можно с некоторым усилием принять за сатирическую остроту), не говоря также о нестерпимой фальши положений (ее можно с неменьшим усилием принять за пародию) — мнимая установка на «научность», обозначенная восторженным рвением комсомольца и нарочито подчеркнутая «героическим» поступком самоотверженной жены, напрасна и, конечно, несерьезна. Необыкновенность сюжета, эксцентричность образов и фальшивый шаблон положений заставляют воспринимать «научную установку» иронически — в качестве забавного, но пародийного эпизода. Этим приемом автор заботливо отодвинул на второй план «любовь» — боюсь, не с неудачным ли расчетом на «идеологию». Ожидания автора не оправдались. Непривычное для Толстого сатирическое изображение смешной «любви» буржуазной четы выглядит шаблонно, а ясная любовь молодых затронута мимолетно и поверхностно. Незаметно Толстой обратил чудаков в «пошляков» и комедию о любви в комедию о человеческой пошлости. Нового выхода Толстой не нашел, как не найдет никакой «идеологии» без большой работы и мастерства, которые его к себе зовут и которые нужны даже для такого пустячка, как «Фабрика молодости».
Коршевский театр отнесся к пьесе грубо и жестоко. Он не захотел подумать о стиле автора, о той манере, в которой можно и должно играть пьесу, чтобы затушевать ее недостатки. Ставивший пьесу Кригер предусмотрительно объяснил в интервью, что своей главной задачей считал приготовить пьесу в трехнедельный срок. Трехнедельный срок явно запечатлелся на всей постановке. Театр снова, {475} как и в «Чудесах в решете», прошел мимо того хорошего, что заложено в пьесе, и настойчиво остановился на ее недостатках. Пьеса поставлена так же немудрено, как ставили некогда у Корша Рышкова или каких-нибудь забытых немецких авторов. Удручающая однокрасочность легла на спектакль, и досада росла по мере развертывания спектакля, поставленного недогадливым режиссером и сочиненного прекрасным, но халтурящим автором.
«Красная газета», 1928, 3 января.
Марков П. А. О театре: В 4 т. М.: Искусство, 1976. Т. 3. Дневник театрального критика. 639 с.
***
В коммунальной квартире живут старый изобретатель Прищемихин, 40-летняя Марья Алексеевна с мужем....
1920-е, НЭП. Все герои пьесы живут в одной коммунальной квартире.
Марья Алексеевна — главная героиня, брошенная мужем из-за того, что стала выглядеть на свой возраст, а ему хотелось общаться с молодыми женщинами.
Она соглашается стать участницей опыта изобретателя Прищемихина по омоложению.
/Брошенная мужем сорокалетняя женщина возвращает себе с помощью чудодейственного препарата молодость/
Как видите, никакого специального «препарата». Скорее анабиоз. И «полный атомный обмен».
Муж, который изменял героине, полностью посрамлен и раздавлен. Она к нему, изрядно помолодев, уже не вернулась.
Спасибо коллеге stax!
