В ОЖИДАНИИ ЮСТИНИАНА
.
Когда раскаленное солнце стремительно в море садится,
И сумерки падают на изможденную жаром столицу,
В константинопольской каждой богатой и бедной квартире,
На вилле, в вишневом саду и даже в дремучем сортире,
Выпив вина и сыра вкусив, вполне соразмерно,
Кто-то скажет всегда: «А хорошо бы жить в Риме, наверно.
Там чисто, культурно, там пьянка ни в жисть не доходит до драки,
В чести содомия там и однополые всякие браки,
Там очень цивильно, и вас не обыщут под аркой у входа,
Там климат хороший, — не то, что у нас, – а какая погода!
А здесь вот, в империи зла, на задворках ромейской культурки,
Прямо с фасада дворца кто-то ценные стырил скульптурки».
.
За беседой живой зачастую кувшин светит глиняным дном,
Кого-то всегда отправляют в ближайший трактир за вином,
И с новой баклажкой на кухне задрипанной в грязной квартире,
Вновь разгораются жаркие споры о Боге и мире,
Вином нагрузившись и жирным жаркое почти что чрезмерно,
Кто-то скажет всегда: «А хорошо бы жить в Риме, наверно.
Там жизнь, точно праздник, календы и иды, и так – круглый год,
Канализация там и, конечно же, водопровод,
Там чисто на улицах, только вакханки в туниках снуют,
Почти каждый день на халяву там хлеба и зрелищ дают,
А у нас тут село, быдлота, мор и глад, ЖКХ всё прогнило,
И в деревне народ до сих пор запасает соль, спички и мыло».
.
Под утро уже, когда среди яблонь поют соловьи,
И ветви в тяжелых плодах опускаются аж до земли,
А жены на кухне нервно моют посуду, у них море забот,
Византийцы устало лежат на диванах, набив яблок в рот,
От вина уже муторно как-то, тоскливо и, в общем-то, скверно,
Но кто-то скажет всегда: «А хорошо бы жить в Риме, наверно.
Там свобода, там счастье, там не нужно воров и легатов бояться,
И пред колесницами консулов не принято там пресмыкаться,
А у нас тут бордель, и коррупция всех натурально заела,
И немало борцов за свободу сидит по темницам без дела».
.
Но тут вдруг по телеку видно, что буднично так, без затей,
В Риме на улицах гунны какие-то режут людей,
И как-то внезапно вдруг все как один в этот миг понимают,
Что мир изменился и что этот мир они не догоняют,
Тогда-то на кухнях столичных опасно вскипают мозги,
А за стенами города вечно темно и не видно не зги,
Жены домыли посуду и чай по стаканам разлили,
В соседних домах жильцы уже свечи свои погасили,
Заев остывающий чай мусталеврией сладко-отменной,
Самые стойкие ищут тут смысл бытия во Вселенной.
.
А наутро все они выползут к урнам опять,
Но на выборах снова им не за что голосовать, —
Что ни год, так у них повторяется старая драма.
Господи, сжалься, пошли наконец уж им Юстиниана!
.
(с) Вук, 24 мая 2013 г.