Достаточно открыть первую страницу книги, и уже название главы начинает вызывать интерес. Вот как озаглавлены все семь частей: «Буду убивать», «Убила», «Убивала ли?», «Убью», «Убивала», «Убиваю», «Я — убийца». Но главная интрига состоит не в том, убивала или нет, а в том, кем является главная героиня. Себастьян Жапризо строит свой детектив по всем правилам жанра — каждая новая глава знакомит читателей и героиню с новым действующим лицом, новыми фактами, новыми вопросами. Сама героиня — назову её мумией, как это сделал лечащий врач — очнулась в больничной палате в бинтах и без памяти. Первую информацию о себе она получает от доктора Дулена, он обещает, что его сеансы со временем помогут высвободить тревоги «подсознательной личности», и мумия всё вспомнит. Но появляется Жанна Мюрно и увозит девушку. Это она нашла обгоревшую, вызвала «скорую», перевозила из больницы в больницу, а раньше пятнадцать лет верой и правдой служила тёте потерпевшей и последние шесть или семь лет они не расставалась.

Начинается игра... У героини много вопросов, но отвечать ей не спешат, к ней присматриваются и пытаются опознать. У девушки новое лицо, а в пожаре сгорела её подруга детства. Во время трагедии-преступления они были на вилле вдвоём, без свидетелей, как узнать с уверенностью Ми она или До?

Автор не ограничивается самокопанием героини, он вводит в повествование очередных второстепенных персонажей, добавляя к истории новые штрихи и загадки. Интригу усиливают слухи о наследстве: как распорядилась своими миллионами крёстная Мидоля?

С каждой новой главой понимаешь, что эта история не может закончится хорошо...

Себастьяну Жапризо удалось создать захватывающий психологический детектив и держать читателей в напряжении и неведении до самого финала. Усиливал драматическую атмосферу стиль написания — короткие предложения с некоторой недоговорённостью, недосказанностью.

Книга может разочаровать тех, кто надеется на привычный классический сюжет с полицейским расследованием, допросами, уликами и поиском убийц. Жапризо не предлагает традиционный детектив, хотя преступники и преступления имеются. Писатель заставляет задуматься о нашем «Я», о природе преступления, порассуждать о настоящем и наносном...

Если отнестись к книге со строгими критериями аналитического разбора сюжета, поведения и характеров героев, то некоторые замечания будут, но мне совершенно не хочется их выискивать и озвучивать. В этом детективе есть более важные составляющие. Препарируя соседские и семейные отношения жителей Пустой Долины, автор заставляет нас задуматься об оценке собственных контактов с соседями или членами семьи.

В книге есть удивительная фраза: «Все всегда почему-то уверены, что они-то всяко лучше тех, о ком рассказывают в новостях». А лучше ли? В новостную сводку может попасть любой (стоит лишь припомнить пословицу о тюрьме и суме), не факт, что он закоренелый преступник или просто плохой человек. Писательница по очереди подставляла на роль убийцы каждого жителя, не упуская даже детей. И каждый мог им стать. Семейства Долины продемонстрировали свою готовность дать отпор шантажистке. Итог показал: почти все они оказались людьми достойными, чуть запуганными или запутавшимися в отношениях и личных проблемах, но порядочными (за исключением попавших за решётку). Даже Оливию Коллинз нельзя назвать мерзавкой. Она заблуждалась, делала неправильные выводы, считая своё вмешательство образчиком правосудия, перегибая палку. Её первоначальная ошибка состояла в том, что она хотела жить одной большой дружной семьей, отгородившейся от внешнего мира. При этом она не подумала, хотят ли этого остальные соседи. Очень метко высказался Мэтт по этому поводу: «Мало кто селится в таком месте за забором, чтобы обрести близких друзей».

Немного о построении книги. Разбивка глав на имена и номера коттеджей мне показалась удачной и удобной. Я сразу же нарисовала для себя улицу-подкову, пронумеровав дома и вписав жильцов. Во время чтения поглядывала на картинку и следила за перемещением персонажей. Понравилось и то, что среди живых постоянно присутствовал дух умершей Оливии и ему давали слово, что делало информацию более полной и понятной, а сама Оливия могла оправдаться и покаяться. Но много ли стоит покаяние после смерти?

Интересно было наблюдать не только за развитием отношений между жителями Пустой Долины, но и за отношениями детектива-инспектора Фрэнка Бразила и его помощницы Эммы Чайлд. Молчание или невнятное бормотание детектива, символизирующее беседу в начале повествования, чуть удивила совместная попойка в баре и совсем уж растрогала сцена после тюремной встречи и угроз бывшему парню Эммы.

Если говорить об убийце, то я сразу присмотрела жертву на его роль. Кто мне скажет, что он не убийца, с тем могу поспорить. Но спойлеров не будет)

Посвящение медицинским и социальным работникам, эпиграф от Сильвии Плат да и сама аннотация настраивают на определённый лад ещё до начала чтения.

Нора Сид решила умереть.

Писатель загодя приближает героиню к решительному выбору. Повествование начинается за девятнадцать лет до предполагаемого конца. Интервал быстро сокращается.

Описывая состояние Норы Сид за 27... 9,5... 8... 7... 6... 5... 4... 3... 2... часов до того, как она решила умереть, Мэтт Хейг подводит героиню к последней черте так искусно, что нет сомнений — да, Норе не остаётся ничего другого, как наложить на себя руки.

Предсмертное нагнетание атмосферы писателю удалось особенно сильно. Вряд ли кто-то может сомневаться — автор знает о чём пишет. Именно это заставляет прислушаться. Совет побывавшего с тобой в одной переделке и вышедшего из неё с честью, совсем не то, что умные разглагольствования постороннего, наблюдающего со стороны.

Проживание Норой альтернативных жизней, использование многогранных возможностей полночной библиотеки — эта часть понравилась чуть меньше. Я понимала, что путешествие героини по собственным параллельным мирам всего лишь способ заставить человека с депрессией взглянуть на свои проблемы и жизнь в целом другими глазами. Поэтому не придиралась к бессчётным жизням Норы Сид. Прислушивалась к философским «библиотечным» заключениям. Если поступить иначе в чем-то одном, зачастую это значит изменить всё. Но будет ли новая жизнь более удачной при всей бесконечности выбора? Нужно ли человеку всего и много? Куда приятнее быть счастливым здесь и сейчас, а не дополнять очередной записью «Книгу сожалений».