Изучив критику на творение госпожи Майер, я убедилась, что абсолютное большинство считает эти книги плохими. Даже так – очень плохими. А возможно и очень-очень плохими. Начитанные Кафкою и Къекегором девушки (и юноши) встают против – отвратительный текст, непрописанные характеры, клише, убогий, предсказуемый сюжет, атомный мери-сьюизм пейсательницы и многое другое. Иногда отзывы полны самого лютого искрометного юмора (сиречь, петросянства), и почти всегда – самодовольства. Доставляет, что обычно отзыв начинают подробным объяснением, почему –таки они взяли в руки такую низкопробную литературу (переводчик, гад, подбросил(с)) и как их угораздило прочитать-таки весь цикл до конца (включая не изданные *Солнце Полуночи* и *Короткую вторую жизнь Бри Таннер*). Далее идет обычная аннотация – тьфу-тьфу, ужОс-ужОс, достается и безмозглой Белле и дубу-Эдварду, и иногда даже Джейкобу, ни за что, ни про что. Надо сказать, что вся эта вакханалия критиканов под предводительством Главного Ведьмака и Живого Почти Классика Стивена Кинга, вызывает только горячее желание защитить миссис Майер и ее творение – очаровательное в своей нелепости.

Основные претензии?

Явная автобиографичность произведения, ассоциирование героини с самой собой? Но это можно вывести и в плюс – автор пишет о том, что знает, о своем реальном опыте, о том опыте, которых, в принципе, есть у всех – о школе, о первых переживаниях, первых чувствах, пусть они наивны и наигранны. Чем это хуже чем придумывать хренпоймикакую страну Лимонию и с хренпоймикакими волшебниками-лимонцами? Большинство успешных и, не побоюсь этого слова, классических писателей – писали именно об этом – о знакомом им быте, и знакомых им людях… Стефани делится своим личным опытом – делится им просто, без претензий и потуг на высокую литературу. В ее книгах нет выпендрежа, не авторского ЧСВ, нет вечного поучительства и проповедей – что обеспечило ей успех у тех, кто больше всех ненавидит проповеди – подростков. Написать для этой аудитории – может быть, самое сложное. Детей крайне непросто обмануть, а подростков с их максимализмом и уверенностью, что они все-все знают об окружающем мире, обмануть еще сложнее… Это взрослым проще навешать на уши словоблуднической лапши с замахом на псевдофилософские экзистенции! А чтобы понравиться подросткам нужно написать честно.

Явная глагольность, простота и даже примитивность текста? Но ведь вовсе не сложностью текста измеряется мастерство автора. И на всякого мудреца довольно простоты! Простота всегда граничит с гениальностью (я не намекаю на гениальность Майер, ни боже мой!), но нападки на простоту – глупы. Потому что ой как непросто написать просто. Навешать словес один на одно, настрочить предложений в абзац длинною, налить воды – это свойственно графоманам, этого у них не отнять.

Ляпы, ошибки, несостыковки сюжета?? Этого добра можно наковырять у любого автора, в том числе и у этого нашего Федора Михайловича. Который по ляпам тоже мастер. Другое дело, что их там никто из наивных в своем восторге перед признанным классиком читателей не пробовал искать. А вот у Майер обнаружить какую-нибудь глупость – это как дело чести. Но, по сути, ляпы – помарки редактора и корректоров. Ляпы обнаруживаются и нивелируются на этом этапе. Автору положено творить, витая в эмпиреях, а потом уже редактор разбирает, что там автор натворил.))

Психологическая недостоверность и использование литературных клише?? Но в чем недостоверность?? Если полмира семнадцатилетних (а то и шестидесятилетних) дев узнали в Белле самое себя – значит, этот образ психологически прочен. Пусть он не описан досконально, как на приеме психотерапевта – но Белла – персонаж куда более живой, чем Наташа Ростова. Да! Я произнесла эту крамольную мысль! Потому как Наталья – плод горячечного воображения Льва Николаевича, это его представления о девушках – его, мужчины, который сам никогда девушкой не был и ничего не знает, что это такое. А Белла – более живая. Со своей неуверенность в себе, со своим желанием вечно залиться слезами – над этим можно смеяться… Но вспомните себя в последних классах школы, когда нам всегда казалось, что если на улице смеются, то смеются именно над нами? Когда только от того, что любимый мальчик не пришел в школу (прогуливал… личные причины) хотелось рыдать… Майер поставили в упрек, что она пишет, как семнадцатилетняя… Так она и пишет от лица семнадцатилетней – уметь так писать в тридцать – это ведь тоже талант. Может, не авторский, но человеческий. Потому что юность – прекрасна, пусть она ранима, и, может, ошибочно считать ее самой счастливой порой, но это самая… живая пора! Пока душа и сердце еще не защищены кольчугой несчастливого опыта, пока нет у нас *ума холодных наблюдений и сердца горестных замет*, пока мы еще дышим в полную силу и верим в полную веру.

И наконец… дуб-Эдвард. Нету в нем, понимаешь ты, изюминки, нет в нем червоточинки… как-то он… слишком идеально сладок. Но в конце концов, нельзя же упрекать героя в том, что он чересчур хороший? Ведь он – живое воплощение девичьих мечт и заблуждений. Именно таким мы видим своего первого возлюбленного – прекрасным, умным, возвышенным, романтичным, благородным… таким таинственным и с каким-то затаенным страданием во взоре. И ведь эта наша самая первая, самая несбыточная, самая заветная мечта (которая живет в сердце и в семнадцать, и в тридцать, и в сорок пять, и пятьдесят два… на самом деле, всем нам просто давно семнадцать) – чтобы вот появился Он, весь такой замечательный, и заметил Меня, всю такую незаметную, и мы с Ним жили вечно и счастливо, в любви и согласии, пока Солнце не станет сверхновой, а может даже и дольше… Разве нет? Ведь нелепое творение Майер апеллирует именно к этой наивной, подростковой части нашей души, к нашему неизжитому, слава богу. детству, к нашей вере в счастливую сказку, которую не забили сорняки печального опыта, что сын ошибок трудных? Прав классик: гений – парадоксов друг.

Ведь Белла спасает Эдварда. А он… он как наша единственная сбывшаяся мечта.

И наконец – НАД-идея произведения, кто сказал, что у Майер этого нет?

Эта безукоризненная любовь (и счастливый пример безупречного супружества, явленный восхищенному миру) достигается ценой неимоверный усилий, когда с одной стороны, вампир, побеждающий свои хищнические инстинкты, с другой стороны – человек, преодолевший инстинкт самосохранения. Майер довольно религиозна: лев, что возлег рядом с ягненком, это еще библейская аналогия. Может, и правда – грядут последние времена? И, может, предсказания древних пророков более аллегоричны, чем нам себе представлялось… да, Остапа несло страстно и косноязычно)))

И еще одна затронутая в книге идея – идея спасения, идея утраты души. Эдвард и Карлайл верят, что душу они утратили. Эта вера Эдварда столь сильна, что никакие соблазны счастья с бессмертной Беллой, не способны заставить его обратить возлюбленную, вопреки даже ее желаниям. И со стороны Беллы – детская, не сомневающаяся убежденность, что у ее прекрасного возлюбленного есть душа, такая же прекрасная, как и его прекрасные золотисто-тигринные глаза (набившие читателю оскомину до желания завыть…) реализация этой любви дает вампирам, проклятым душам, веру, что спасение и прощение всегда возможно… И все-таки невозможность потерять Беллу, решимость любви – в самый последний момент, отчаянность – Эдвард все-таки обращает Беллу, и все заканчивается хорошо. Как и положено в сказках. И глупо сказку упрекать в том, что она – сказка.

Сказка – ложь, да в ней намек. Как говорится. В этой книжице можно вычитать многое, если, конечно, не страдаешь синдромом *смотрю в книгу – вижу фигу*… Ну и синдромом поиска глубинного смысла тоже иногда полезно пострадать. Надеюсь, Стеф не сойдет с ума, когда узнает, *что она хотела сказать своим произведением* в версии автора поста))

Ну и самый дурной упрек к произведению – в нем, понимаешь, упыри поддельные, не настоящие… звучит убедительно – когда встретите настоящего вампира, свистните, я приеду и сличим с описанием в книге. Обязательно приеду! Обещаю!

Единственное, что я читала у автора. Мне понравилось.

Я ругательный отзывов приципиально не пишу.

«Автор, дабы привлечь побольше внимания к своей книжёнке и за счет этого существенно улучшить свое материальное положение, покусился на святые для большинства людей ценности, а именно — религия и вера. Некоторые скажут, что это теория, которая имеет право на существование. Возможно, но это тема для научного трактата, а не для посредственной беллетристики» Почему религиозные люди так болезненно это воспринимают? Можете считать меня человеком, для которого нет ничего святого, но я не понимаю — из каких соображений следует считать Иисуса Христа — запретной темой? вы верите в то, что он не был женат? Ваше дело, а почему нельзя издавать книг и других произведений, в которых бы указывалось, что это не так? В конце концов, Иисуса Браун на страницах своей книги никак не очернил. А верить можно во что угодно, некоторые даже в деда Мороза верят и чего? :smile:

В целом увлекательно, поражает эрудиция автора — приятно, когда в книге есть много нового и познавательного.

Критиковать СЛОГ — ну не смешите! :lol:

«А вот чего я не понял, так это почему иллюстратор изобразил этого самого господина Шустрова с физиономией Чубайса. По психотипу и манере речи персонаж скорее напоминает Путина.» — А мне больше Абрамовича напомнил.

Его смерть вполне логична — эта старая «новая Россия», которой суждено умереть в годину революции.

Спасутся только те, кто в ковчеге...

Я не могу критиковать Акунина, я не хочу его критиковать. И мне даже нравится Эдиза Альтаирская — Луантен. Какой бы бред не сочинил данный автор — ему веришь. Даже порой обидно!

Слишком много доводов pro и слишком мало доводов contra. В целом книга звучит, как оправдание самоубийству. Не понравилась часть про русскую «интеллигенцию» и «народ», вообще, я оч. не согласна с автором.

Но его безупречная стилистика и легкость текста спасают все, чтобы он не написал...

Удивили люди, которые ПОРУГАЛИ Майер — какой тут «хороший тон»?

Чего можно ожидать, покупая подобную литературу?? А потом еще и ругать, со спесью дурного эстета — приличные люди в подобной ситуации просто молчат.

Как циничный человек считаю основным мерилом таланта — коммерческий успех. Это единственный объективный критерий. остальное — от лукавого :smile:

«Так вот, по-моему, Майер это не сопли. Большая часть здесь развернутых реплик в связи с Майер говорят о соплях. Пожалуйста, пишущие о соплях, объясните, где вы их увидели. Только не ругаясь и не слишком образно, а просто объясните, что вот в таком эпизоде вот то-то и то-то – это сопли.»

Если позволите, я Вам отвечу, во много согласна с Вами — я тоже Майер люблю, но «сопли», на мой взгляд, это подача материала — там через страницу Белла то дрожит, то задыхается, то ее мутит, то трясет, то она впадает в истерику, то у ней начинается паническая атака — при чем это совсем не потому, что кругом жуткие оборотни, вампиры и прочая нечисть — а в каких-то простых банальных ситуациях тоже. Недоумеваешь — толи у девушки нервнаЯ система совсем ни к черту, то ли автор пересаливает с переживаниями. Хотя — быть может, это тонкий психологизм, и на самом деле в семнадцать лет мир воспринимаешь именно так? Я даже задумалась...

И потом, блин, это ХОРОШАЯ литература для подростков — в ней нет пропаганды насилия, секса, наркотиков, напротив, книга по-хорошему целомудренна, герои — девственники и отличники, разве не такой образ необходимо пропагандировать среди молодежи? Читать классику с пропагандой этой базаровщины и онегинщины? Вы заметили, как давно в литературе не было положительного Героя? Я ругалась в прошлом отзыве, но ведь это совершенно так — кроме мистера Дарси, в любовных романах практически нет Хороших Парней. Юных девушек убеждают, что романтично влюбляться в мотов, алкоголиков, бабников, короче, образ раскаивающегося грешника популярен. Мы разве любим мужчин за недостатки? Эдвард Каллен — идеален — но разве это плохо?))

И еще не согласна с Вами по поводу Паттинсона — на простят меня поклонники, если таковые тут есть — но он совсем не красавец. Руководство Саммит возрилось на режиссера фильма с удивлением, когда она пригласило ЭТО на роль Эдварда. И сделала из него красавца. В этом плане, мне кажется, Паттинсон оказался хорошим актером — вообще, неожиданный для вампира образ, это я как любитель жанра пишу)

Хочется заставить автора все переписать, потому что роман явно лучше по замыслу, чем по исполнению.

Конечно, каждый — в зависимости от своей простоты (или глубины) — в этих произведениях увидит свое — или не увидит ничего. Но красота всегда — в глазах смотрящего. Есть люди, которые и впечатление о Достоевском изгадят своими рецензиями, а есть те, с кем и о «Сумерках» можно поговорить, в каком-то смысле, читатель такой же творец, как и писатель, чтение — это тоже творчество. Но это всуе.

О кошках... — роман, написанный кинестетиком — слишком многом страданий Беллз по поводу слабых сердца и желудка. Главная героиня вызывает мало симпатий — как жаль, это портит всю малину. Если подумать, она не так уж плоха, но это если подумать. А так... девушке, которая объективно некрасива, неумна и небогата, надо возблагодарить небо постом за то, что два самых бесподобных (нереально бесподобных) мальчика в округе запали на нее. А Беллз страдает каждую страницу — то лапы ломит, то хвост отваливается(с)... день выдался плохой... неделя получилась отвратительная... она не страдает, а просто наслаждается — к какому-то моменту, вместо естественного сочувствия к героине начинаешь злорадствовать: ну ты и дура! Это реально мешает восприятию книги. Главный герой — какой-то просто сахар в шоколаде, в фильме его хоть немного спасает Паттинсон. А так — какой подлый прием: герой красив, молод, богат, умен, добр, благороден, честен, силен, смел, невероятно быстр и вообще сверх-человек — вот хитрый автор — сплошь достоинства без одного, хоть бы самого маленького недостатка. Понятно, что жанр фикшен это позволяет, но все равно — подлость как она есть!