Блог


Вы здесь: Авторские колонки FantLab > Авторская колонка «olexis» облако тэгов
Поиск статьи:
   расширенный поиск »


Статья написана 11 июля 2014 г. 19:28

Мартин Шойбле (род. 7 декабря 1978 г.) — современный немецкий писатель. Большинство его произведений носят документальный характер и созданы в форме журналистского расследования. Окончил Институт политологии имени Отто Зура при Свободном университете Берлина по специальности «политология». В его наиболее известном произведении «Die Geschichte der Israelis und Palästinenser» («История израильтян и палестинцев»), написанном в соавторстве с израильским экономистом и дипломатом польского происхождения Ноем Флугом, конфликт на Ближнем Востоке рассматривается сквозь призму интервью с людьми, пережившими эти события. Одна из его последних книг, «Джихад: террористами не рождаются» («Black Box Dschihad»), вышедшая в 2011 году на немецком языке в издательстве Carl Hanser и опубликованная в 2012 году на русском языке издательством «КомпасГид», последовательно воссоздаёт жизненные пути двух молодых террористов-смертников, один из которых родился и вырос на Палестинских территориях, а другой — в Германии. В 2013 году вышел его роман-антиутопия "Сканеры".

— Мартин, Роберт Зонтаг — это вымышленный вами человек, в соавторстве с которым вы написали книгу. И он же — главный герой книги. Как вы выбрали этого героя, почему вы решили создать для себя соавтора?

— В 2010 году родился мой старший сын, и это же — год рождения персонажа Роберта Зонтага. Я задался вопросом — как же будет выглядеть будущее моего сына, когда ему будет, например, 25 лет, в 2035 году? И во время написания романа мне важно было создать такого героя, который будет и автором и одновременно героем романа. Важно было создать мир, настолько реальный, что в него можно погрузиться. А лучшим способом погрузиться — создать альтер-эго, которое будет существовать в том мире, и частично в реальном мире.

— Технологии, которые существуют в описываемом вами мире не слишком отличаются от наших. Те же Примочки — это немного продвинутый Google glass. Не казалось ли вам, что техника скакнет чуть дальше или вы ее намеренно притормозили?

— Четыре года назад, когда я начал писать эту книгу, ничего не было известно о Google glass, например. Когда книга уже была в издательстве, мы узнали, что это устройство готовится к выходу на рынок и поразились, насколько быстро воплощаются прогнозы. Но с другой стороны, мы подумали, что это создаст книге дополнительную рекламу, что будущее уже начинает воплощаться в реальность. Любую антиутопию, любую книгу о будущем подстерегает опасность, что она очень быстро превратится в исторический роман. Я согласен, что прогресс пойдет быстрее, и те вещи, которые я описываю, станут реальностью гораздо раньше, чем в 2035 году, но мне было важно создать большой временной промежуток, потому что политических событий должно было произойти очень много. До начала романа должна была произойти еще одна мировая война, опустошение планеты, разрушение городов, на все это требуется время. Чтобы воссоздать жизнь и возродить цивилизацию, нужно время.

— Как вы сами расцениваете свой текст? Как предупреждение, прогноз, вопрос, приглашение к размышлению?

— А вы как его оцениваете?

— Как вопрос-размышление. Бить в набат — это как-то глупо, по нынешним временам-то. Жизнь сейчас гораздо более сложна.

— Да, это максимум, чего можно добиться в книге — поставить какие-то вопросы и пригласить читателя поразмыслить вместе с ним. Я очень неоднозначно отношусь к книгам, которые претендуют на то, чтобы давать готовые ответы на вопросы. Мне кажется, что дидактический посыл не пробуждает интереса у читателя. Я как-то ездил с литературными чтениями в Германии и однажды два подростка два часа кряду расспрашивали меня о технических параметрах «примочек» — сколько держится заряд, какова скорость доступа в интернет, как происходит подключение. Совершенно очевидно, что они читали книги совсем под другим углом. Но это хорошо, книга не должна ставить читателя в какие-то рамки, она должна дать читателю возможность самому понять ее и интерпретировать.

— Вам не кажется, что мейнстрим присваивает с охотой дискурс антиутопии, и играет с этими концепциями? Что сегодня антиутопии перестали «работать», что действительность в некоторых уголках наше планеты куда мрачней, чем все фантазии писателей? Северная Корея, Сомали...мир гораздо более страшен, чем любой текст.

— Что касается Голливуда и массовой культуры, то в фильмах очень упрощается мир книги. Взять хотя бы книгу Сьюзен Коллинз «Голодные игры». В книге главная героиня описывает себя, как совершенно непривлекательную девушку. Некрасивую нестройную, а на экране мы видим совершенно голливудскую красотку.

— Да, но присваивая себя антиутопию, как жанр, Голливуд тем самым отбирает первенство впечатления у книги. Книга уже не шокирует, уже не заставляет думать, а развлекает, она включается в индустрию развлечений. Вот Ромеро снимает про зомби, а вот кто-то снимет про очередной образ тоталитарного будущего. Исчезает пафос послания.

— Да, но есть и обратные примеры, когда фильм оказывается сильнее книги, хотя бы «Дитя человеческое» Альфонса Куарона по книге Пити Джеймс. Это мой любимый фильм до сих пор, но когда я купил книгу, оказалось, что это типичный детектив: читать его тяжело, диалоги никудышние, и в общем, когда читаешь, понимаешь, что автор не может выбрать, в каком же жанре она пишет. А фильм оказался гораздо сильнее, у режиссера действительно получилась антиутопия, несмотря на то, что он стал частью массовой культуры.

— Вернемся к вашему миру. Когда я читал, у меня было чувство, что вы его делали сознательно слегка некомфортным для жизни. Ведь Ультрасеть, как мировое правительство, действует очень топорно. Можно было «работать» гораздо тоньше, создать такой мир, в котором в принципе будет комфортно жить. Т.е возможна антиутопия, которая будет восприниматься 99% людей, как не антиутопия, а как очень уютное для жизни существование.

— С точки зрения обычного жителя этого мира ему довольно комфортно. Весь этот контроль, все эти гаджеты, они стали обычной частью их жизни. Для них естественно посылать картинки друг другу по Примочкам, для них обычно, что Ультрасеть за всем следит и считывает всю их информацию. Они прекрасно это осознают и не обращают на это никакого внимания. И этот мир будет спокойно существовать, пока кто-то не начнет задаваться вопросами — а собственно, что происходит? Вот, например, друг главного героя Йойо, он же прекрасно существует в этом мире, это предел его мечтаний. Но в то же время в этом мире существуют и люди, которые начинают задаваться вопросами — а кто за все это платит, кто за всем этим стоит, через кого проходит вся моя информация, что они с ней сделают, то есть начинают смотреть на мир немного иначе. Для главного героя таким толчком к переосмыслению его жизни стала его влюбленность в Фанни. И очень важно, что они встретились тогда, когда все электричество в тоннеле метро выключилось и их больше не ограничивал их виртуальный мир. Они внезапно окунулись в реальность и совершенно естественно, что обратили друг на друга внимание.

— В книге есть хорошее додумывание нынешней нашей ситуации — с лайками в Фейсбуке и фотографиями бутербродов в Инстаграмме, продолжение ее в область постоянного подключения к сети. Когда люди полностью уничтожили пространство частного, интимного, причем добровольно уничтожили, когда трансляции для виртуальных друзей ведутся откуда угодно, едва ли не из постели. Но вам не кажется, что человек, оказавшийся в метро вне сети, при том, что он с детства к ней подключен, будет как голый, ему будет дико не комфортно? Логично было бы забиться в угол и дрожать, пока не включат свет. А он смело знакомится с девушкой.

— Я сам задавался таким вопросом — что же сдвинет его с мертвой точки? Ведь одного появления красивой девушки недостаточно, чтобы он расколол свою скорлупу. И для того, чтобы главный герой начал вживаться в реальный мир, пришлось убить его лучшего друга. В тот момент, когда умер единственный человек, который был единственной привязкой к реальности, его мир рухнул. Ведь у него не было никогда настоящей семьи, папа и мама были сами по себе, и на него никто не обращал внимания. И Йойо был единственной нитью, которая его удерживала в действительности. Йойо, конечно, сам очень погружен в цифровую реальность, он там как рыба в воде, но для Роберта очень важно его присутствие. Он ценит его, потому что знает, что такое отсутствие человеческих чувств, он знает, как могут быть холодны близкие, как они могут быть безразличны. А Йойо этого не знает, он существует сам по себе.

— В книге происходит любопытная подмена. Литературные агенты, уничтожающие бумажные книги, оперируют теми же лозунгами, какими сейчас вооружены борцы с копирайтом. Не возникало ли к вам вопросов, что вы-де защищаете устаревшее авторское право. В Рунете свободный доступ к информации воспринимается как безусловное благо, по сути, в нашем сегменте Всемирной паутины в каком-то смысле, на новом уровне, воспроизвелась традиция советского самиздата.

— Собственно, для меня одним из вопросов книги, каким стоило бы задаться, и является вопрос — если вся информация будет бесплатной, то кто будет платить тем, кто создает эту информацию? Писателям, авторам, переводчикам, издателям, которые делают книги в электронном виде. Они не могут, как музыканты, собрать стадионы и требовать за прослушивание отрывков из своей книжки покупать билет за сто баксов. И писатель не всегда умеет выступать на публике, он привык работать с ручкой, бумагой и письменным столом, а если он попадает в комнату, где его ждут десять человек, он уже начнет нервничать и ничего не получится. Если посмотреть на списки бестселлеров Германии в категории нон-фикшн, то большинство авторов — это авторы, которые умеют хорошо себя подать и продать. Они могут собрать большую аудиторию, развлечь ее, посмеяться, выкинуть какой-нибудь фортель. Но если посмотреть на книги, которые они пишут, то в большинстве случаев это литература из разряда «как выйти замуж за три месяца». Если же рассматривать людей, которые пишут романы, то большая часть авторов совсем не желает общаться с большим количеством публики, потому что для этого нужно быть самому артистом. А это совсем другая профессия. Если бы их заставили выступать, они бы вообще прекратили писать. И еще момент — сколько вам требуется времени, чтобы написать книгу? Три года, пять лет? И что, все пять лет вы должны отрываться от письменного стола и кривляться, чтобы обеспечить себе пропитание? Не получится.

— Но авторское право все равно будет меняться, из-за появления нового канала передачи информации.

— Остается только надеяться, что то, в какую сторону будет меняться авторское право, будут определять сами авторы, а не Гугл.

— Роман строится на мысли, которая, собственно, лежит на поверхности, она очевидна настолько, что мимо нее проскальзываешь, не задумываешься. Действительно, если оцифровать все книги и перевести все данные в электронный формат, то информация становится гораздо более уязвима к манипуляциям, редактированию и так далее. И литагенты, по сути, продвинутые пожарные Брэдбери.

— Разумеется, роман во многом отсылает к Брэдбери, это своеобразная современная переработка этой идеи. Именно поэтому я выбрал такой псевдоним — Роберт Зонтаг, потому что героя романа «451 по Фаренгейту» зовут Гай Монтаг. Тот был Понедельник, а этот Воскресенье. Разумеется, на меня огромное влияние оказал и Хаксли, и Оруэлл, и Замятин. И в тексте есть отсылки к их произведениям, но скорее подсознательные. Но больше, чем они, на меня оказали влияние мои путешествия. Я был в трущобах Нью-Дели, был в Секторе Газа, сейчас я работаю в зоне палестино-израильского конфликта. И все, что я вижу, попадает в мои книги. Именно поэтому я выбрал жанр антиутопии, потому что если бы я писал документалистику, то все бы зевнули и сказали — мы уже знаем, как дела обстоят в Секторе Газа или в Нью-Дели, мы, пожалуй, читать не будем. А форма романа позволяет это облечь в вид будущего, которое нам предстоит и заставить скорее задуматься, нежели документальная литература.

— Вы сосредоточились на одной сюжетной линии, и, на мой взгляд, напрасно. Есть второстепенные персонажи, о которых явно хочется узнать больше, они просят своей ветки сюжета. Например, начальник главного героя, менеджер корпорации Номос, который получился довольно выпуклым, несмотря на изначально отрицательную роль.

— Ни один человек не рождается абсолютным злом, человек не может быть стопроцентно плохим или хорошим. И даже у такого «заряженного на успех персонажа», как Номос, могут возникать мысли и сомнения, он тоже живой мыслящий человек. Он воспринимает свою корпорацию, как семью, как дом. И должно было произойти что-то невероятное, чтобы даже такой преданный человек как Номос, начал колебаться. В данном случае это осознание того, что все теракты, которые приписывались Гильдии книжников, организовала сама Ультрасеть.

— В таком случае он гораздо менее отрицательный персонаж и куда более наивный, чем я предполагал.

— Номос абсолютно уверен, что корпорация несет благо этому миру и дело его верное. И очень важно было для меня показать, что и у него есть свой нравственный предел, когда он тоже может сказать — хватить, больше я в этом участвовать не буду. Он скорее выйдет из состав корпорации, чем будет играть в их игру.

— Знаете, я когда читал роман, никак не мог отделаться от мысли, что сами плохие парни читают книги. Какая-то часть интеллектуальной обслуги и верхушка должны читать — чтобы черпать новые образы, новые идеи, новые концепты.

— Можно рассматривать Ультрасеть как мегаисточник информации, черпай не хочу. Но не забываем о том, что информация цензурируется и никто не может найти информацию, которая может повредить репутации концерна или как-то критиковать существующую жизнь.

— Вообще такой информации нет или она есть, но в закрытом доступе?

— Это открытый вопрос, потому что мы видим далеко не всех в этом мире, обывателей и рядовых работников Ультрасети. А вот элита, управляющая корпорацией, по идее должна знать о существовании книг и текстов, содержащих опасную информацию. Но с другой стороны, это руководство практически виртуально, его видят только в трансляциях, не заигрались ли они настолько, что забыли уже обо всем?

— И есть ли они вообще?

— Да, или они просто образ, созданный Ультрасетью.

— В вашем мире нет наций, нет границ, там стерты все признаки прошлого мира. Но традиции — песни, колыбельные, анекдоты, поговорки, приметы, весь внеписьменный фольклор будет жить в ткани языка. И уничтожение книг его не убьет. А герои этого мира лишены таких вещей. Сознательно?

— Мой замысел был таков. К 2035 году границы между культурами сотрутся полностью, будет несколько ультра-мегаполисов, которые будут рассеяны в нескольких точках планеты, но различий в культурном пространстве не будет вообще. Я слегка затронул эту тему, где происходят похороны Йойо. Похоронное бюро предлагает культурный микс из всех старых традиций, которые играют абсолютно одинаковую роль, и мы все их смешаем, немного попробуем и отставим в сторону. Сейчас я живу в Ромале и вижу наяву, как ломаются традиции, как набирают силу свободные мусульманские течения, которые позволяют девушкам ходить в мини-юбке, вести себя свободно и так далее. Незыблемые традиции исчезают на глазах, и гораздо раньше происходит освобождение человека от того мира, в котором он вырос. Как только он выходит из дома, он тут же обрубает все нити, связывающие его с родительской культурой, это не играют для него никакой больше роли

— В 80-е годы Чечня была более европеизирована чем сейчас. И в то же время никто и представить не мог, что у нас в Москве будут выстраиваться миллионные очереди к поясу Богородицы, который будет находиться в новом храме, выстроенном на месте бассейна Москва. В стрессовых ситуациях общество обращается к архаическим или ушедшим в прошлое формам.

— Не буду спорить, но возможно и другое развитие событий. Такой глобальный стресс, как мировая война, может заставить людей обратиться к традициям. А может и наоборот, заставить сбиться в кучу и попытаться выжить в новых условиях. Если Бог допускает такое, то может, его и нет? И новая, восстановленная жизнь загоняет людей в четкий ритм работа-дом, работа-дом, где нет места, чтобы поразмыслить и обратиться к прошлому. Но это дискуссионный вопрос, события могут развиваться по-разному.

Оригинальный текст для KidReader.ru


Статья написана 7 июля 2014 г. 20:16

Будущее — это зверь, который настигает нас быстрее, чем мы успеваем обернуться. Вот и со «Сканерами» Роберта Зонтага (псевдоним Мартина Шойбле) такая же история — боюсь, эта книга может устареть раньше, чем наступит заявленное время. Впрочем, книги о будущем всегда пишутся для настоящего, чтобы мы могли разглядеть в кривом зеркале уродства своего времени и ужаснуться. Ну, или принять меры, задуматься, опомнится и так далее. Беда в том, что человечество не желает задумываться, оно желает развлекаться.

Что ж, смотрите, дамы и господа, вот перед нами расстилается мир, выросший из пепла мировой войны (традиционный проверенный ход, каким авторы пользуются уже не первый век, чтобы расчистить себе путь). Мировой пожар уничтожает улики и свидетелей, и больше некому задавать неудобные вопросы и проводить сомнительные аналогии. Вот он, дивный мир колоссальных мегаполисов, где сосредоточилось все население планеты. Города разбиты на сегменты по статусу обитателей, их соединяют линии магнитных монорельсов. Контроль за рождаемостью: тесты на финансовое благополучие, на генетическую совместимость, стандарты внешности — все, и мужчины и женщины, аккуратные, выбритые налысо, химическая еда с ароматизаторами, пластиковые деревья, искусственные птицы, синтетические рыбы и прочий вкус со вкусом вкуса. Все, как полагается в приличной антиутопии. Всем управляет Ультрасеть: она обитателям этого бритого мира и кредитор, и коллектор, и правительство, и провайдер, и мать родная, и гробовщик.

Люди выходят в сеть в помощью Примочек — это гибрид смартфона и очков виртуальной реальности. Чем круче Примочки, тем больше на них можно установить приложений, чем больше приложений — тем ты круче и тем больше у тебя френдов, тем выше твой рейтинг. Но за все надо платить, и ты платишь либо деньгами, либо своим вниманием — будь добр, просмотри определенное количество рекламы. Не моргай, не отводи глаз — Примочки все видят, их не обманешь. Можно только поаплодировать подобной монетизации внимания, нынешние рекламные боссы душу бы продали за возможность принудительного просмотра.

Мир вечных подростков и изо всех сил молодящихся взрослых, здесь за все надо платить — за образование, жилье, еду, Примочки, развлечения, за качество жизни, разве что воздух бесплатен, да и то — ароматы стоят денег. Здесь надо изо всех сил бежать, чтобы оставаться на месте, а тех, кто уже не в силах бежать — ждет периферия, низкостатусный сегмент С — зона Систематического вымирания, как ее ласково называет один из героев. Там стариков ждут палаточные городки, мусор на улицах и дешевый наркотик надор, дающий чувство «сытости и счастья».

Щупальца Ультрасети пронизывают все сферы жизни, человек работает на корпорацию, развлекается с помощью корпорации, а уж об интернете и говорить нечего — он и есть Ультрасеть. Все, до последнего бита информации, хранится на ее серверах.

И, подобно телевизионным «родственникам» Брэдбери из «451 по Фаренгейту», сеть не оставляет человека в одиночестве ни на секунду — тут Шойбле точно поймал дух времени, он логически развил нынешнюю пугающую тенденцию к самопрезентации. Если мы постим бесконечную череду селфи, словно постоянно ища подтверждения собственной реальности, то люди его мира ведут непрекращающуюся видео-трансляцию собственного существования. Для них нет запретных тем. Твой друг идет знакомиться с родителями девушки — почему бы и нет, пусть четыре тысячи френдов посмотрят прямой эфир его встречи. Впрочем, встреча все равно виртуальна — семья девушки живет на другом континенте, и они празднуют встречу в виртуальном ресторане.

Это стеклянный мир. В нем нет места интимному: даже если ты снимешь Примочки, камеры будут провожать тебя взглядом из каждого угла. Слежка Ультрасети и трансляции прекращаются только в туалетах, которые единственные, по мысли Шойбле, остались территорией личной свободы. Смешно, но в убежище Книгочеев, к которым приходит главный герой, он попадает как раз через ватерклозет. Тут можно было бы построить сложную и едкую метафору, но Шойбле слишком прямолинейно серьезен.

Переклички с текстом «451 по Фаренгейту» возникают сразу же – у каждого, кто читал. У Брэдбери главный герой Гай Монтаг, у Шойбле — Роберт Зонтаг, у Брэдбери — пожарный, который разжигает костры из книг, вместо того, чтобы тушить, у Шойбле — литературный агент, скупающий книги, чтобы их уничтожить, вместо того, чтобы издать.

Литературные агенты рыщут по мегаполису из зоны в зону, охотясь на редких чудаков с «макулатурой».

Они гораздо более гуманны, чем пожарные Брэдбери, они ничего не жгут и полиция не уводит прочь обезумевших чудаков-библиофилов. Нет, они выкупают книги за немалые деньги — а жизнь тяжела и дорога в городах-монстрах, и потому так велик соблазн. К тому же цель литагентов «все знания — каждому! Всегда и бесплатно!» так благородна, они стремятся оцифровать каждый экземпляр — вдруг это редкое издание или там будут важные пометки, которые нужно сохранить для будущего, для потомков?

Это самый изящный и в то же время очевидный финт, который делает автор — он задается очевидным вопросом, к которому неизбежно приведет развитие технологий. В конечном счете все книги на свете будут оцифрованы, а значит, станут уязвимы для манипуляций. Подделывали историю и в прошлые века, но нынешний виток технологий позволяет, по мысли Шойбле, делать это тотально, в мировом масштабе, и раз и навсегда переписать неугодные страницы. Или вовсе стереть историю, сделать человека беспамятным существом потребления.

Это сильный образ — отнять коллективную память человечества, каковой уже постепенно становится Интернет, ведь «кто сканирует книги, стирает твое прошлое и твое будущее» — заявляет Гильдия Книгочеев, подпольная организация, к которой (чего уж таить), примкнет герой в конце.

Информация вне материального носителя, по мысли автора, ничем не защищена от подделок. Так писатель переворачивает аргумент пиратов и поборников цифровой революции, чей девиз — информация для всех и даром, чье знамя — свобода от авторских прав. Свобода оборачивается тиранией, что, в общем, довольно частая история, а информация для всех оказывается ненужной никому. И ее можно в итоге стереть, устроив пару терактов, которые так легко списать на ту же террористическую организацию — Гильдию Книгочеев.

Тут, конечно, Шойбле сильно упрощает для себя картину мира, делает Ультрасеть всеведущей, всезнающей и почти что всемогущей. Всякая организация, управляемая из единого центра, когда перерастает определенную величину, начинает пожирать сама себя, в ней нарастают процессы дезорганизации и эффективно управлять такой махиной невозможно. Не говоря уже о том, что информация в электронном виде обладает еще одним неотъемлемым качеством — тиражируемостью, шила в мешке не утаишь, файл в кармане не спрячешь, вылетит — не поймаешь. Едва файл попадает в сеть, то он становится доступен всем. Для того, чтобы избежать этой очевидной ловушки, Шойбле и вводит Примочки — сертифицированные устройства, содержание которых (очевидно) может с легкостью быть скорректировано Ультрасетью. И (о чем автор уже не говорит, но логика мира предполагает), только с помощью Примочек и возможен доступ к Ультрасети.

Довольно сомнительно, если честно. Наша действительность усложняется с каждой итерацией, и то, что мы видим сейчас — это многочисленные и не слишком успешные попытки спецслужб взять под контроль джинна, выпущенного из бутылки. А Ультрасеть имеет дело с куда большим количеством данных, и сложно представить, как технически, программно и организационно решается задача по сбору, обработке и анализу этой информации. Не говоря уже о уровне принятия решений, который требует человеческого участия.

Получается парадокс. Либо мир под тотальным контролем, и бунт Роберта Зонтага и заговор Гильдии — лишь до поры до времени, необходимый элемент хаоса, допускаемый самой системой, чего сам автор не предполагает, у него-то революционный пафос в конце без тени сомнения. Наше дело правое, Гуттенберг победит.

Или же мир не полностью во власти Ультрасети, и тогда нет этой ловушки беспамятства — а где-то есть и теневые сервера с нередактированными вариантами мировой библиотеки, есть террористические организации, есть хакерские сообщества, и вообще, мир приобретает большую сложность. А, ее, признаться, ждешь, потому что Шойбле дает намеки, что недовольство Ультрасетью возникает регулярно. Но, увы, дальше намеков дело не идет, хотя показанная структура общества выглядит довольно неустойчиво, Ультрасеть,по сути, опирается на два столпа — развлечения для тех, кто может платить, и наркотики для тех, кто платить не в состоянии. Не маловато ли?

Можно сказать, что это книга про подростка и для подростков. Мир выписан увлекательно, но крупными мазками. Да и повествование ведется от имени совсем молодого человека, а молодости свойственно не задумываться над проблемами, carpa diem и порхай, как бабочка.

Вот здесь коренное отличие между романами Брэдбери и Шойбле. В мире «451 по Фаренгейту» люди сами отказались от свободы мыслить и чувствовать. Боль от этой редукции человеческого духа пронизывает весь текст Брэдбери. Гай Монтаг просыпается и засыпает с этой болью в сердце, болью от отсутствия смысла, высшего по отношению к его жизни. Эта боль и запускает в нем процесс нравственного возрождения, когда он начинает задавать себе вопросы — и он задает их себе до конца книги, и когда страдание от неправильности окружающей жизни становится непереносимым, он бросает вызов системе.

В конце концов, Гай Монтаг убивает брандмейстера, раз уж на то пошло — к слову о масштабе поступка! Он сжигает его, уже давно выжженного изнутри собственной адской работой и бросается бежать — без шанса на успех. Только так и что-то и сдвигается, от действия без гарантии и подстраховки. Перечитайте и поймете, — едва ли не нагим Гай Монтаг покидает прежний мир, который сгорает в атомном пламени, и присоединяется к небольшой горстке праведников, помнящих слова, которые и наследуют мир.

А в «Сканерах» мироздание таково, потому что его устроили таким некие боссы из Ультрасети и люди не хотят иного, потому что и не знают, что иная жизнь возможна. И нас не обжигает цифровое пламя, как обжигал огонь Брэдбери. Потому что пиксели и анимация, потому что очаг даже не нарисован, а спроецирован.

Но не в декорациях разница, а в размерности текста, в ощущении экзистенциальной пустоты. У Брэдбери пустота бытия есть, а у Шойбле, уж простите за не слишком удачный смысловой каламбур, ее нет.

Если жена Монтага Милдред панически боялась собственной жизни, пряталась в раковину образов и звуков, то обитатели этого мира в целом свою судьбу приемлют. Все в порядке, пока есть пара монет на Примочки и можно запустить очередную теледраму.

Этот мир тотален, он заполняет человека полностью, как рука перчатку, и душа не болит, потому что нечему болеть.

Хотя порой атавизмы и случаются.

Кончает с собой Майк, коллега отца главного героя — он боится нищей старости в блоке С. Кончает с собой лучший и единственный друг Роберта — Йойо из-за полной нелепости, частное видео его девушки случайно оказалось в сети. Йойо — успешный, энергичный, не сомневающийся и знающий все готовые ответы на вопросы жизни, адаптированный к этому цифровому миру, гибнет от прикосновения мира настоящего. Когда он сталкивается с непереносимым для себя страданием. Боль открывает для Йойо его сердце и это же открытие его убивает.

Здесь точка нравственного перелома Роберта, который лишается единственного друга, удерживающего его в реальности. Но что делает Роберт, какое действие совершает он, кроме побега из города, причем побега обусловленного внешними обстоятельствами? Его ведут Книгочеи, спасают от полиции, сюжет катится по рельсам магнитного монорельса, швыряя его из угла в угол, пока Роберт не окажется в лагере подпольщиков.

Позади останутся стены обнуленного мира, где «Ультрасеть» выжгла собственные сервера и удалила все накопленные и отсканированные архивы, списав все это на теракт Гильдии Книгочеев. Боссы Ультрасети думали, что многолетняя деятельность дочернего предприятия ООО «Скан» по уничтожению книг завершена, и теперь единственный источник знаний обо всем на свете — Ультрасеть. Но оказывается, что это начало нового витка — ведь в лагере Книгочеев работает типография, и вот Роберт Зонтаг пишет свою книгу на старом ноутбуке, рассказывая свою историю, чтобы открыть глаза людям (!).

Автор просто заново запускает противостояние книги и цифры. Вполне в духе нашего времени, легко можно ждать «Сканеров 2» и так далее. Голливуд давно присвоил себе жанр антиутопии, и с радостью примеряет маски ужасного будущего — возможно, примерит и «Сканеров».

Гете говорил — мы всегда должны целить в бычий глаз, несмотря на то, что не всегда в него попадаем. Герой Брэдбери в него целит, его дерзость к жизни и приводит его к костру людей-книг. А «Сканеры» в этом смысле грустнее и честнее, герой Шойбле ничего не хочет сверх обычного человеческого — любви, дружбы, понимания. Возможно, Шойбле отразил в своей зеркале то, чего и не желал отражать — полную редукцию высшего смысла в сетевой реальности, исчезновение того напряжения жизни, которое и провоцирует акты поэзии и философии. Если эта догадка верна, то «Сканеры» будут понятны каждому подростку — потому что Роберт Зонтаг совсем не герой, он такой же, как и его читатели.

И именно поэтому книгу Шойбле имеет смысл читать именно в паре с Брэдбери, это хорошая отправная точка, первая ступень, на которою можно встать, чтобы дотянуться до верхних полок. Потому что всегда стоит тянуться.

Оригинал рецензии опубликован на сайте kidreader.ru


Статья написана 18 июня 2014 г. 11:18

На Киберленинке попалась статья, довольно простенькая, но я, например, вообще имен польских фантастов кроме пана Лема и пана Сапковского и не знал. Теперь знаю.

Читать тут, можно и в пдф


Статья написана 8 мая 2014 г. 12:31

Лучшие научно-фантастические произведения дают также представление о последствиях инноваций, демонстрируя бесконечные возможности того, что может случиться, когда мы раздвинем границы науки. Предлагаем вашему вниманию список лучших таких книг по мнению пользователей сайта «Reddit».

1. Восстаньте из праха

Автор — Филипп Хосе Фармер

В романе «Восстаньте из праха» описана достаточно простая идея: что будет, если каждый, кто когда-либо жил на Земле, воскреснет? Шедевр Фармера, открывающий цикл «Мир реки», повествует о взаимодействии и приключениях как вымышленных персонажей, так и важнейших исторических деятелей.

2. Пыточных дел мастер

Автор — Джин Вулф

«Пыточных дел мастер» — это первый роман цикла Вулфа «Книга Нового Солнца», рассказывающий о Северьяне, подмастерье Гильдии Палачей. Северьяна отправляют в ссылку за предательство, которое он совершил, когда помог своей любимой женщине покончить с собой. Так начинается его путешествие, в ходе которого он ищет ответы на вопросы о реальности и здравом смысле.

3. Анафем

Автор — Нил Стивенсон

Роман Стивенсона «Анафем» повествует об обществе, загоняющем интеллектуалов в специальные монастыри, чтобы те сосредотачивались исключительно на исследованиях во имя науки. Тем не менее, границы между монастырями и светским обществом постепенно стираются в ходе непредвиденного кризиса, который может коснуться каждого.

4. Космический Апокалипсис

Автор — Аластер Рейнольдс

Когда богатый археолог и учёный Дэн Силвест в 2251-м году обнаруживает, что древняя цивилизация на планете Ресургем была таинственным образом уничтожена, он начинает опасаться, что человечество постигнет та же участь. В «Космическом Апокалипсисе» параллельно ведутся несколько линий повествования, причём некоторые происходили за годы или даже десятилетия до начала других.

5. Левая рука тьмы

Автор — Урсула Ле Гуин

Считающийся одним из первых крупных романов так называемой женской научной фантастики, «Левая рука тьмы» рассказывает о попытках человека убедить расу бесполых пришельцев присоединиться к межгалактическому альянсу. Описанные Ле Гуин гетенцы и их постоянно холодная планета Гетен (Gethen), что в переводе означает «Зима» — это взгляд на мир, лишённый обычной человеческой двойственности.

6. Я, робот

Автор — Айзек Азимов

Возможно, поклонникам Уилла Смита будет интересно узнать о первоисточнике: именно Азимов написал десять новелл о футуристических отношениях между роботами и людьми. Центральное место в романе «Я, робот» занимают сформулированные Азимовым три закона робототехники — набор правил для обеспечения безопасности в его вымышленной реальности, которые писатель неоднократно использует и в других своих романах.

7. Сирены Титана

Автор — Курт Воннегут

Возможно, самым известным произведением Воннегута можно назвать «Бойню № 5», но на втором месте окажется роман «Сирены Титана»: на Титане находится инопланетянин, по воле случая принимающий решения обо всех событиях на планете Земля, от войны до установления нравственных принципов, и становящийся, в конце концов, едва ли не целью существования человечества.

Наряду с фирменным авторским остроумием и изобретательностью поклонники творчества Воннегута встретятся в романе с представителем инопланетной расы, о которой упоминается ещё в нескольких его книгах.

8. Контакт

Автор — Карл Саган

Годы спустя после своего появления на телеэкранах Америки в программе PBS «Космос» Саган опубликовал роман «Контакт», в котором Земля получает несколько сообщений от внеземных существ. Многие из сообщений написаны на международном языке математики, что позволяет людям общаться и, в конечном итоге, взаимодействовать с представителями инопланетной жизни.

9. Красный Марс

Автор — Ким Стэнли Робинсон

В первом романе из цикла «Марс» человечество только начинает освоение Красной планеты — Марс подлежит терраформированию для последующей колонизации.

Вся трилогия охватывает период в несколько веков. В центре внимания — несколько десятков глубоко проработанных персонажей. Книга пытается дать ответы на вопросы о научных, социологических и, возможно, этических последствиях освоения Марса людьми.

10. Звезда Пандоры

Автор — Питер Гамильтон

В мире, где сотни планет связаны рядом червоточин, астроном Дадли Боус обнаруживает исчезновение пары звёзд на расстоянии тысячи световых лет от Земли. Начинается исследование этого феномена.

Также в книге описаны некие «хранители индивидуальности» — культ, саботировавший миссию Боуса и манипулирующий сущностью под названием Старфлайер.

11. Мошка в зенице Господней

Авторы — Ларри Нивен, Джерри Пурнелл

В 3016-м году Вторая Империя Человечества охватывает сотни звёздных систем. Это стало возможно благодаря изобретению технологии «Олдерсон Драйв», позволяющей преодолевать гигантские расстояния на скорости, превышающей скорость света. Пока что человечество ни разу не столкнулось с расой других разумных существ.

И вдруг около далёкой звезды Мот обнаружилась инопланетная раса. Люди рады так называемым мошкитам, но мошкиты скрывают тёмную тайну, довлеющую над их цивилизацией в течение миллионов лет.

12. Страсти по Лейбовицу

Автор — Уолтер М. Миллер-младший

Прошло 600 лет после ядерной катастрофы. Монах из ордена святого Лейбовица открывает технологию великого святого, что может стать ключом к спасению человечества — отказу от бомбоубежищ и основой для атомной бомбы.

В книге рассказывается о том, как человечество заново выбирается из тёмных веков, но потом вновь сталкивается с ужасами ядерной войны.

13. Эксцессия

Автор — Иэн Бэнкс

Два тысячелетия назад чёрная звезда под названием Эксцессия таинственным образом появились на краю космоса. Звезда была старше Вселенной и таинственным образом исчезла.Теперь она вернулась, и дипломат Бир Генар-Хофен должен раскрыть тайну потерянного солнца, в то время как его раса находится в состоянии войны с опасной инопланетной цивилизацией.

14. Звездный десант

Автор — Роберт Хайнлайн

В «Звездном десанте» рассказывается о Хуане Рико, решившем присоединиться к военным силам Земли для борьбы с инопланетным врагом. Книга рассказывает о строгой подготовке солдат в военном лагере, а также о психологическом состоянии призывников и командиров флота.

Один из первых великих научно-фантастических романов, «Звездный десант» вдохновил многих других писателей на создание военных научно-фантастических романов. Например, мотивы Хайнлайна прослеживаются в романе Джо Холдемана (Joe Haldeman) «Бесконечная война».

15. Мечтают ли андроиды об электроовцах?

Автор — Филип Дик

По роману «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» снят культовый фильм «Бегущий по лезвию». В 2021-м году, после того, как в ходе мировой войны погибли миллионы людей, целые виды живых существ были обречены на вымирание. Так что всё, что осталось — создать искусственные копии исчезающих видов: лошадей, птиц, кошек, овец… и человека.

Андроиды настолько естественны, что их почти невозможно отличить от настоящих людей. Но охотник за головами Рик Декарт (Rich Deckards) пытается сделать именно это — выследить андроидов, а затем убить их.

16. Мир-Кольцо

Автор — Ларри Нивен

«Мир-кольцо» — история 200-летнего человека Луиса Ву, который отправляется в экспедицию для исследования незнакомого мира со своей 20-летней коллегой Тилой Браун и двумя инопланетянами.

Книга рассказывает об их приключениях в Мире-кольце — огромном таинственном артефакте длиной около 966 млн км, вращающемся вокруг звезды, о том, как люди пытаются раскрыть секреты этого мира — и сбежать.

17. 2001: Космическая одиссея

Автор — Артур Кларк

Написанная автором романов «Конец детства» и «Свидание с Рамой» книга «2001: Космическая одиссея» рассказывает об исследовании 3 000 000-летнего загадочного монолита, обнаруженного на Луне и указывающего на Сатурн.

Лучшие учёные Земли сотрудничают в исследовании с суперсовременным компьютером «HAL 9000», но сделанная по образу и подобию человеческого мозга машина оказывается способной на чувство вины, неврозы… и даже убийства.

18. Бесконечная война

Автор — Джо Холдеман

Написанная ветераном Вьетнамской войны как аллегория войны во Вьетнаме, «Бесконечная война» рассказывает историю солдата Уильяма Манделлы, вынужденного пойти в армию и покинуть Землю для борьбы с таинственной инопланетной расой Торанами.

Но из-за временных искажений дорога солдат занимает десять субъективных лет, в то время как на Земле проходит целых 700 лет. И Манделла в итоге возвращается на совершенно другую планету.

19. Лавина

Автор — Нил Стивенсон

Хиро Протагонист может казаться всего-навсего доставщиком пиццы в футуристическом Лос-Анджелесе, но в Метавселенной он — известный хакер и воин-самурай.

Когда новый наркотик, известный как «Лавина», начинает убивать его друзей-хакеров в Метавселенной, Хиро приходится выяснить, откуда взялся опасный наркотик.

20. Нейромант

Автор — Уильям Гибсон

Кейс, бывший хакер и кибер-вор, потерял способность входить в киберпространство. Но однажды его способности возвращаются к нему в результате чудесного стечения обстоятельств. Его нанимает таинственный человек по имени Армитидж, но по ходу миссии Кейс обнаруживает, что кто-то — или что-то — продолжает дёргать за ниточки.

«Нейромант» был первым романом, удостоившимся трёх главных научно-фантастических премий: Хьюго, Небьюлы и Премии Филипа К. Дика.

21. Гиперион

Автор — Дэн Симмонс

Роман, получивший премию Хьюго, является первой книгой из цикла о семи путешественниках, отправившихся на чужую планету, чтобы найти таинственного монстра по имени Шрайк и спасти человечество от неминуемой гибели.

Создавать список обязательных для школьника книг — не самая простая задача. Чтобы подступиться к ее решению, стоит начать с основных претензий, высказанных составителям нового списка. Таковых, собственно, две: во-первых, в нем мало классики, во-вторых, в нем представлены «неуместные» в школе произведения современных авторов.

«Список литературы» как общественная проблема

Ходят слухи, что если остаться в живых после встречи со Шрайком, то будет исполнено одно желание. Галактика находится в преддверии войны и Армагеддона, и семь паломников — последняя надежда человечества.

22. Основание

Автор — Айзек Азимов

Действие «Основания» происходит в настолько далёком будущем, что люди забыли Землю и живут теперь во всей галактике.

Вроде бы всё хорошо, но учёный Гарри Селдон предсказывает, что Империя вот-вот рухнет, и человечество откатится примерно на 30 тысяч лет назад, в новые тёмные века. Он придумывает схему для сохранения знаний о человеческой расе в энциклопедии, чтобы вновь создать империю на протяжении ряда поколений.

23. Игра Эндера

Автор — Орсон Скотт Кард

Эндрю «Эндер» Виггин считает, что был выбран для подготовки к бою с инопланетной расой. Его подготавливают к управлению флотом с помощью компьютерной игры, имитирующей военные действия. На самом деле этот мальчик — военный гений Земли, и именно ему предстоит схватиться с «жукерами».

В первой книге цикла «Игра Эндера» Эндеру всего шесть лет, и мы можем узнать о первых годах его обучения.

24. Автостопом по галактике

Автор — Дуглас Адамс

В первой книге цикла Артур Дент узнаёт от своего друга Форда Префекта, секретного сотрудника компании-производителя межзвёздного путеводителя «Автостопом по галактике», что Земля вот-вот будет уничтожена.

Друзья сбегают на инопланетном космическом корабле, и в книге рассказывается об их странных путешествиях по Вселенной. Также роман наполнен цитатами из непосредственно путеводителя, например, «Полотенце — это, пожалуй, самая ценная вещь для автостопщика».

25. Дюна

Автор — Фрэнк Герберт

Ни один подобный список не будет полным без упоминания «Дюны» Фрэнка Герберта, по сути, являющейся для научной фантастики тем же, что и «Властелин колец» для фэнтези.

Герберт создал историю о политике, истории, религии и экологических системах феодальной межзвёздной империи. Попавший на пустынную планету Арракис Пол Атрейдес превращается в таинственную религиозную фигуру — Муад’Диба. Он намерен отомстить за убийство своего отца, для чего развязывает революцию, в ходе которой восходит на императорский трон.

http://www.chaskor.ru/article/razdvinem_g...


Статья написана 5 марта 2014 г. 15:51

Отчаяние

Такого отчаяния я не чувствовал, даже когда умерла мама.

Сегодня Харьков казался тихим, спокойным и даже безмятежным. Ни толп, ни патрулей, ни флагов, возле администрации, где недавно убивали, уже успели навести марафет. Георгиевские ленточки, и те пропали, увидел лишь одну, на старой кошёлке, уже много лет продающей коммунистическую макулатуру. Разве что в разговорах, то слева, то справа, обрывками: «бандеры…», «бандерлоги…», «хахлы…»

Я ничего не могу сделать! Ничего! Говорят, оружие писателя – слово. Ерунда, у писателя нет оружия, он ни с кем не воюет. У хирурга есть скальпель, вещь тоже острая и опасная, но его работа – не резать людей, а спасать. Слово – оружие пропагандистов, орущих в мегафоны: «Рус, сдавайс! Поучишь белый булка!»

А вокруг радостный вой, умильное предвкушение: убей хахла, убей страну!

Оружие писателя — слово, говорите? Ну, пусть, но слово – не крик. А сейчас время крика, дикого ора — такого, что телевизор включать жутко. Слово? Пожалуйста! Как прикажете начать? «Люди доброй воли! К вам обращаюсь, я, Андрей Валентинович Шмалько, 1958 года рождения, известный, как Андрей Валентинов…»

Ответ я уже слышу. Не слово – дикий, захлебывающийся хохот. Так его, хахла! Какой смишной хахол! Пейсатель! Прозаик? Про заек?

Бей хахлофф!!!!

Орать будет не просто сонмище злобных мудаков, именуемое «интернетом», коллективное бессознательное нашей Прекрасной эпохи. В хор вступят хорошо знакомые мне люди, уже успевшие отметиться по полной программе.

Скажи, Саша Громов, тебе будет приятно, когда нас станут убивать? Ведь ты ненавидишь украинцев. А я, знаешь, украинец. У меня есть несколько книг с твоими автографами. Кому их завещать?

Скажи, Лёва Вершинин, тебе выйдет премия, когда убьют еще нескольких харьковчан? Пока убили только троих, для премии маловато. Ты хорошо объяснил в своей «Фолькише Беобахтер», что украинцев убивать нужно чаще и больше. Я тебя не так понял? Не убивать, а просто бить арматурой? Уточнение принимается.

Лазарчук! Андрей! Ты же врач! Помнишь, в Москве, на «Росконе», мне поплохело, а ты меня за пять минут на ноги поставил? Мне сейчас куда хуже, но ты мне не станешь помогать, ты ведь ненавидишь Украину и украинцев. А я, знаешь, украинец.

К Сереже Лукьяненко обращаться не имеет смысла. Ныне это просто неодушевленный кусок гавна.

Я знаю, что вы мне ответите, ребята, когда отхохочетесь и слезы утрете. Тебя, хахол, никто убивать не собирается. Просто введем войска, аннексируем, унизим. Подумаешь, Родины лишим! Какая херня! Украины, как известно, не существует, а хахлов выдумал австрийский генеральный штаб.

И я ничего не смогу сделать!

Фронта не будет, страну никто не решится защищать. Нас даже не станут расстреливать, а просто будут плевать в лицо. Бывшие братья по Фэндому, вы тоже присоединитесь? О чем спрашиваю? Уже очередь стоит.

Вы, говорили, что украинцы и русские – братья. Вы говорили, что русские и украинцы – один народ. Так кого вы собираетесь давить? Самих себя? Ах, да, конечно! Бандерлогов!

А еще говорят, что нужно молчать. А еще говорят, что тиражи. А я еще говорят, что кусок гавна будет запрещать издаваться в РФ. А еще говорят, что в Калифорнии хорошо. А еще говорят, что Партенит теперь – не Украина. А еще говорят, что на брюхе – безопаснее.

А самый умный шепнет: какая, мол, разница? Ты же пейсатель, а шлепать по клавишам можно при любом режиме, даже когда чужие патрули за окном.

Смирись, корвалолу выпей, народ не смеши!

Наверно, я найду выход. Но сейчас, когда безнадежный день сменился безнадежным вечером, я не чувствую ничего, кроме отчаяния.

Вам смешно? Так смейтесь!,,





  Подписка

Количество подписчиков: 23

⇑ Наверх