Уильям Б. Сибрук «Asylum»

«Я не реформатор общественного мнения и не пропагандист. В некотором роде я -писатель-приключенец, и в первую очередь описываю эти события как историю странного приключения в странном месте...».W.B.S., 1935 г.

Да, так и есть -к зиме 1933-го года некие злые силы настолько овладели душой и сознанием писателя и путешественника Уильяма Сибрука, что он был вынужден провести семь месяцев в лечебнице с диагнозом «хронический алкоголизм». Был он к тому времени человеком обеспеченным, жил на два континента -с домами в США и во Франции... Настоящая книга -гамбит его ощущений в царстве «психиатрического вуду»... Если вспомнить биографии представителей поп-культуры, особенно из послевоенного поколения, известно, что в подобных заведениях оказывались многие из них. Но не у всех хватало смелости, как у мистера Сибрука, написать об этом книгу.

Исключительно чтобы понять масштаб бедствия: «в течение почти двух лет я ежедневно выпивал от одной до полутора кварт* виски, бренди, джина или Pernod, а теперь не пил уже около тридцати шести часов. /.../ чтобы подписать свое имя, я вынужден был прижимать запястье, локоть и всю руку к столу, а когда я поднимал стакан или что-то ещё, мне требовалось упираться локтями в ребра...».

Думается, в сравнении с такими внушительными цифрами любой обычный потребитель крепкого алкоголя может обманчиво решить про себя, что он вообще непьющий... Хотя Сибруку уже рукой было подать до полтинника, врачи при обследовании не нашли у него ни одного безнадежно поврежденного внутреннего органа, но сообщили, что только для того, чтобы выпрямить нервы и очистить ткани потребуется около трёх месяцев...

Итак, о чем же рассказывает мистер Сибрук. Классика жанра: жутко описываемая «египетская мумия» из простыней и одеял в первые дней пять, и непременно примечательные соседи: «у нас было три Наполеона, один Юлий Цезарь./.../,кинорежиссёр, считавший себя Понтием Пилатом, а также паренёк, который постоянно говорил: «Тинкль» -ему казалось, что он -звонок в телефоне...». Субботние танцы (отбой на полтора часа позже)- только с персоналом (т.е. с медсёстрами). Облом для автора. Он как раз заприметил привлекательную пациентку из женского отделения. «Кажется, я уже встречал ее раньше, в Париже.»...Надо же как бывает -где только не встретишь знакомых из Парижа. Хотя чему удивляться -клиника, куда он поступил -далеко не для бедных...Кинофильмы — не слишком захватывающие, желательно про животных...Из грустного. Пропал мистер Бьеманн. Нашли его за рождественской ёлкой, где тот поедал украшения с веток: « при работе челюстей раздавался слабый, хрустящий виноградно- ореховый треск...».

Ну а что же приключения? Увы для поклонников будоражащих воображение маршрутов здесь почти ничего нет. Лишь кусочек воспоминаний о том, кто, где и как необычно проводил Рождество. Снова слово автору: «Сравнивая наши рассказы, я смог превзойти их всех, кроме русского**. Я вспомнил сочельник, проведенный на борту голландского грузового судна у берегов Тринидада, когда мы пили джин и ели маленькие жёсткие сосиски всю ночь напролет; и другой сочельник, который я провел в попытках выехать на осле из леса Хабара; один, в обстрелянной деревне за Верденом, и ещё один, проведенный с племенем арабов..»

Общий вывод -характеры, конечно, не такие яркие, как в более поздней книге Кена Кизи по схожей тематике. К тому же автор скорее пытается разобраться в себе, чем в окружающих. Да и в целом, складывается впечатление, что это не лекция по воздержанию (хотя он и признаётся, что в «очищенном» состоянии ему вновь стали доступны многие утерянные увлечения). Однако, Сибрук по-прежнему считает виски великой вещью, оговариваясь, что гораздо опаснее слабости внутри самого себя, пока они не возьмут верх. «Я пил в течении двадцати лет, наслаждался этим и при том делал хорошую работу....».Что ещё добавить? Учитывая, что все описываемые события происходят в ограниченном пространстве, то если не подсмотреть заглавие, почти невозможно определить, в какие годы происходит действие. Жизнь в заведении почти замирает, знание технических новшеств не особо помогает. 30-е, 60-е, или 90-е годы прошлого века?...Уильям Сибрук сдержанно уверяет, что итоге он излечился от алкоголизма. И это при том, что в начале своей книги он приводит испанскую пословицу, которая гласит: «для пьяницы нет другого лекарства кроме смерти».

Одно точно -какой-то надлом в нём после этих событий произошел. Ибо, если посмотреть на библиографию, книг о новых путешествиях мистера Сибрука после 1935-го года читатели уже не увидят -только воспоминания..._____________

* Кварта ≈ 946.35 миллилитра

** Здесь автор иронизирует.