Виктор Конецкий «Начало конца комедии»

Морские характеры и судьбы

В своём отзыве на предыдущую прочитанную книгу путевой прозы Виктора Конецкого «Морские сны» я назвал её одним из самых философских романов из всего цикла. И поторопился. Потому что вот этот сборник под общим названием «Начало конца комедии» куда как более философичен и размышлителен. Без всякой иронии и уничижения к этим словам-определениям.

При всём при том, что первые пять произведений сборника в полной мере соответствуют термину «путевая проза» и повествуют читателю о нескольких периодах чисто морской практики плавания и нескольких же эпизодах, в ходе этих рейсов наблюдаемых и записываемых в дневник. Из коего потом и родились эти строки.

И как обычно главным в этих рассказах и повестях стали не сами происшествия с людьми, а непосредственно люди — не зря в сборник вошла повесть под названием «Путевые портреты с морским пейзажем». Именно люди всегда и везде являются центром писательского внимания у Конецкого, именно их характеры и сущности, бесхитростные хитрости и изощрённые уловки и притворства, их отвага и трусость, их глупости и мудрости всегда находятся под пристальным изучающим взглядом писателя-мариниста. При этом самого себя Конецкий безусловно тоже и наблюдает, и описывает в своих книгах — и в этой тоже.

А вот во второй части сборника, в повествовании с названием «На около научной параболе» Виктор Викторович дал себе волю пофилософствовать и порассуждать. Причём на самые разные и не обязательно морские темы. Интересность и соответственно привлекательность этой половины сборника может быть разной для разных читателей. Кто-то скажет — скукотища, другой задумается, третий будет нетерпеливо пролистывать рассужденческие страницы, а четвёртый возможно вступит в спор с автором — тут уже сложно предугадать читательские реакции.

И заключающая книгу пьеса возможно тоже оставит у читателя лёгкое недоумение-вопрос — что это было? А просто было у автора настроение и ощущение, что пора заканчивать с морями-океанами и оседать на суше. Было н а с т р о е н и е.

Ну, из цикла осталось прочитать всего-ничего — книгу «Последний рейс». И мой поклон автору будет закончен.

Хотя... никогда не говори никогда.