Айрис Мёрдок «Святая и греховная машина любви»

Сука любовь

«Слава, Слава героям!!!

Впрочем, им довольно воздали дани.

Теперь поговорим о дряни.»

Живет приличная семья из английского среднего класса: папа практикующий психоаналитик, мама домохозяйка с непоколебимыми нравственными устоями, сын заканчивает учебу в старшей школе и готовится к колледжу. Дом-капюшон Худхаус надежно укрывает их от житейских бурь и штормов. И так уж причудливо тасуется колода. что где на языке оригинала в его названии слышится лишь особого рода воротник, равно приличествующий средневековому монаху и рэперу — там русское ухо различает «худо».

Не ошибаясь. Они могут читать вслух Диккенса и Троллопа, устроившись вечером в гостиной, могут обсуждать вполголоса, что похвальное стремление отца изучить медицину (он, видите ли, стихийный психоаналитик, без врачебной лицензии, сегодня звучит диковато, но для начала английских семидесятых, видимо, ничего странного). Так вот, студенческая скамья Блейза обернется для них необходимостью туже затянуть пояса. Но они справятся, они ведь не сибариты, вот так, встанут плечом к плечу и одолеют эту учебу.

В крайнем случае, продадут кое-какие ценные бумаги или — в совсем уж крайнем, можно попросить взаймы у Монти. Кто такой Монти? О, это сосед, милейший человек, вдовец. писатель. Овдовел недавно, жену, умершую от рака, обожал и теперь немыслимо страдает. Так, что непонятно даже, сумеет ли продолжить серию книг о частном детективе Мило, которая его прославила, ага, даже сериал по телевизору идет. Но Блейз и Харриет настоящие друзья и образцовые соседи, окружают его любовью и заботой. Одолеют учебу, а потом Блейз тоже допишет свою книгу, прославится, и отсвет его славы упадет на нее, нежную жену.

Все так мило, патриархально, в лучших традициях британского образованного среднего класса, что ты, читатель, позевывая, думаешь: ну когда уж между Монти и Харриет что-то завяжется. чтобы не так скучно? И не угадываешь. Все уже давно завязалось, только не у преданной жены, а у симпатичного разговорчивого мужа. Блейз, понимаете ли, больше девяти лет состоит в связи с молодой женщиной, которой снимает квартиру (хреновую, стоит заметить), и от которой имеет сына со, скажем так, особенностями развития.

Красивый ребенок Люка склонен пренебрегать общественными условностями. Сегодня мы назвали бы его аспергером, но речь о полувековой давности событиях, когда на особенных детей привешивали ярлык «псих ненормальный», а модной темой был не аутизм, но фрейдизм, с его бесконечным вниманием к снам И да, невообразимое количество снов, которые видят, вспоминают, пересказывают, пытаются интерпретировать или стараются забыть герои — это такая часть винтажного колорита книги, сегодня воспринимаемого откровенным дурновкусием. Так вот, Люка не свет в окне, прямо скажем, для Эмили. И Блейз не питает к нему особенно отцовских чувств. Но ребенок цементирует отношения, не позволяет этому уважаемому человеку отряхнуть прах порочащей связи со своих ног, вернувшись в лоно семьи окончательно.

И не сказать, чтобы Харрриет чего-то такого подсознательно не чувствовала. К чему бы окружать себя приютскими псами, как не в стремлении компенсировать недостаток преданности и любви? Тема адюльтера, чуть неприличная и очень увлекательная для инициаторов, мучительно больна для того. кто узнает последним — этим я не открою Америки. Как и утверждением, что человеческое устройство не моногамно.

Нельзя прожить жизнь, ни разу не бросив заинтересованного взгляда по сторонам. Разве что вы вдвоем на необитаемом острове, вопрос, останется ли это только взглядом. Дама Айрис Мердок препарирует ситуацию своих героев лазерной заточки скальпелем, являя читателю спектр реакций, от ожидаемых до непредсказуемых. Вот прекраснодушная Харриет узнает от раскаявшегося мужа о многолетнем обмане. И вместо того, чтобы выгнать к чертям собачьим, входит в положение, окружает дополнительной заботой. НО! не владея полнотой информации, уверена, что любимый чуть ли не тот единственный раз оступился, в который был зачат мальчик. И! она думает, что теперь у него с Эмили все кончено.

Верит, что этот ребенок. на самом деле не нужный ни матери, ни отцу, что именно он, а не отменный секс на грязных простынях — причина. по которой связь продолжается. И думает, как бы устроить так. чтобы Люка подолгу гостил, а в перспективе и поселился в Худхаусе. Тем более, что к ней он сразу потянулся (собаки, там же собаки, помните?) Надо ли напоминать, что чрезмерная доброта и самопожертвование опасны для донатора и развращают реципиентов?

Я, прежде, чем писать свой отзыв, проглядела другие. Удивилась, как много есть женщин, склонных видеть в невозмутимой британской добропорядочности Харриет ханжество и лицемерие. И еще, каждая первая рецензия недовольна слитым финалом. Если честно, тот, в котором сцена с собаками была бы доведена до логического завершения, нравился мне больше. Но моральный реализм, почти как история, не терпит сослагательного наклонения. Потому: получите, распишитесь.

Леди Айрис любит свою читательницу более, чем она того заслуживает, и дает жесткий урок, остерегая от деструктивных паттернов поведения: не растворяйся в своем мужчине без остатка; имей собственные интересы и свой круг знакомств; позаботься о финансовой независимости. Можно сказать: «Да ладно, для кого там Мердок писала, для западных интеллектуалов, которые, известно, в меньшинстве».

Но конструктивные идеи внедряются в массовое сознание не напрямую, а опосредованно, через адаптацию коллективным бессознательным. И то. что прогрессивное человечество уже восприняло как норму, в более патриархальных частях мира может еще очень долго пробуксовывать: свет велик, языкового барьера никто не отменял и нет у русскоязычной литературы такой мощной непрерывной традиции феминизма.

Но мы движемся в направлении, вектор которого задали в свое время книги, подобные этой. А потому тупости становится меньше. Невзирая.