Реймонд Карвер «Когда речь идёт о любви»

Карвер усадил за один стол две семейные пары, выдал им джин с тоником и позволил под влиянием алкоголя расчувствоваться да поделиться своими мыслями по поводу любви. Вышло отлично.

У меня была такая психическая привязанность, как у Эда, когда от избытка эмоций хотелось вышибить мозги своей пассии, а после ссор и бурных расставаний – и себе. Была нежная влюбленность, свойственная первым месяцам отношений, когда симпатия является источником притяжения и не перестает удивлять (Ник и Лора). Были внутренние терки, следовавшие за разрывом, когда любовь до гроба превращалась в такую глубочайшую неприязнь, что даже воспоминание о том, что мы когда-то были вместе, вызывало тошноту (бывшая жена Мела). Была даже спокойная жизнь вместе, вроде и попадавшая под категорию «любовь», но по ощущениям уже не столь острая, как первая или вторая попытка (Мел и Терри). Мне остается только надеяться, что старость я проведу бок о бок с человеком, для которого будет чертовски важно повернуть голову и просто увидеть меня.

Вот так. Карвер разместил в одном коротком рассказе столько стадий и сопутствующих любви нюансов, что по нему практически можно рисовать карту. Слава богам, тут никаких розовых соплей про вечную любовь, а в конце так вообще захлестывает светлая грусть. Немножко от мысли, что твоя любовь не такая уж особенная и про нее уже все написано, а в основном от того, что она не застывает на какой-то одной ступеньке, а неизбежно трансформируется. Причем часто этот цикл трансформации до чертиков однообразен. Да, пожалуй, этот рассказ не обещает новизны ощущений, но с другой стороны говорит, что любовь не всегда проявляется в банальностях.

Именно из нетрезвых задушевных разговоров иногда рождается истина. Карвера обязательно буду читать – когда нагрянет пора самокопания, чтобы не расслабляться. И последний дифирамб – его атмосферности.

I could hear my heart beating. I could hear everyone’s heart. I could hear the human noise we sat there making, not one of us moving, not even when the room went dark.