Урсула К. Ле Гуин «Прозрение»

Хороший перевод названия – «Прозрение». Дочитав до конца, я именно что прозрел: да ведь я словно попал в известную историю о том, как Ходжа Насреддин взялся дотащить мешок с тыквами до дома муллы в обмен на три премудрости, которые мулла ему обещал поведать по дороге. Помните? Первая премудрость, если не ошибаюсь, заключалась в том, что если кто-нибудь скажет, что пешком ходить легче, чем ездить верхом, то это неправда. Вторая – если кто-нибудь скажет, что бедному лучше жить, чем богатому, не надо верить этому человеку. О третьей премудрости поговорим позже – пока хватит и первых двух. Вот примерно такие же «премудрости» с важным и многозначительным видом и втолковывает нам бабушка Урсула в своем «Прозрении». Смысл ее рассказа на четырех сотнях страниц в общем сводится к следующему: лучше быть богатым и свободным, чем бедным и рабом, лучше быть грамотным и образованным, чем неученым и невежественным, и вообще разделение людей на хозяев и рабов – это плохо, только не все это понимают. Главный герой по имени Гэвир начинает свой путь образованным рабом богатого семейства, вполне довольным жизнью, но постепенно понимает, что можно жить иначе,

Что ж, даже если смысл книги сводится только к таким вот «премудростям», а завершение ее откровенно слащаво, и о том, как из мальчика-раба получился сказитель и поэт, можно было бы написать увлекательно и интересно. Только вот интересно как раз и не получилось, потому что путь Гэвира к свободе оказался ужасно однообразен. Если коротко, то он таков: Гэвир приходит в какое-нибудь место – Гэвиру там нравится – Гэвиру там не совсем нравится – Гэвиру там совсем не нравится – Гэвир уходит оттуда куда глаза глядят – цикл повторяется. Если, как отмечено в предыдущем отзыве, целью этих долгих скитаний была демонстрация различных способов социального устройства (что в общем-то тоже является такими же «премудростями»), то по продолжительности странствий Гэвира можно сделать вывод, что плохо везде, кроме последнего пункта – Месуна, университетского «города мечты». Однако заметьте: и рабовладельцы Этры, и свободные обитатели Сердца Леса, и даже рыболовы-болотники – все они по мере сил и обычаев строят, творят и защищают сделанное их руками; в каждом случае перед нами общество в движении и развитии, со всеми своими преимуществами и недостатками. В последнем же случае Гэвир приходит на готовенькое: как той стрекозе, ему в Месуне «был готов и стол и дом», кто-то уже все сделал и преподносит ему на блюдечке. Это логически подводит к выводу: не надо стараться ничего делать или пытаться изменить самому – надо просто погрустить немного о том, как все плохо, а потом побродить и поискать, где дело уже сделано. Две-три попытки – и найдешь. Что ж, вполне в духе Гэвира, который отнюдь не Ходжа Насреддин. В гуще событий ему не по себе, он нытик и мямля и в этом больше всего похож на Фитца у Робин Хобб. Верно написано в одном из предыдущих отзывов, что характера у него нет никакого – терпит сколько может, а потом тихонько уходит восвояси, унося внутри очередную порцию страданий для последующего пережевывания в свободное время.

Вообще говоря, вся трилогия «Легенды Западного побережья», в которой «Прозрение» является заключительной частью, вышла совсем не «легуиновской», действительно больше напоминающей творения Робин Хобб. Только вот та не старалась делать вид, будто в ее книгах заключен какой-то глубокий философский и социальный смысл, а просто тщательно проработала свой мир Элдерлингов, сделав его подробным, достоверным и убедительным. Это в известной мере компенсировало унылые образы ее персонажей, в первую очередь того же Фитца. Ну, а тут ровно наоборот: Западное побережье вышло каким-то неопределенным и невнятным, несмотря на наличие авторских карт земель и планов городов. Зато туманного глубокомыслия хоть отбавляй – но, как уже было сказано выше, все оно сводится к повторению банальных социальных истин, отлично знакомых нам по поздним произведениям из Хайнского цикла. Тут самое время вернуться к оставшейся третьей премудрости. У ворот своего дома мулла хотел с насмешкой сказать Ходже Насреддину, что умный человек всегда может заставить глупца бесплатно тащить мешок с тыквами. Но не успел – Ходжа Насреддин ответил ему своей премудростью: «Если кто-нибудь скажет тебе, что эти тыквы не разбились, назови такого человека лжецом», – и с этими словами бросил мешок с обрыва. Применительно к данному случаю эта премудрость может выглядеть так: если кто-нибудь скажет вам, что «Прозрение» – интересная книга, вы не верьте этому человеку. Почти ничего интересного в ней нет – по-моему, вышло скучно даже по сравнению с бесконечными страданиями и самоуничижениями Оррека из «Проклятого дара» – первой части «Легенд Западного побережья». Само по себе неторопливое повествование – это вовсе не недостаток; тут все дело в том, что именно подается в таком вот неспешном темпе. И если книга наполовину (а может, и больше) состоит из самокопаний, душевных травм, сомнений, метаний и прочего подобного – тогда-то неторопливость и превращается в худшее из возможных зол. А я-то, наивный, открывая третью часть «Легенд Западного побережья», оценил ее объем и подумал, что после очень даже неплохой второй книги – «Голоса» – эта, судя по количеству страниц, будет еще интереснее. На деле же вышло, что в основном-то на этих страницах – вода, где-то с хинином, а где-то (особенно в конце) с сахаром. Выжать бы ее – вот тогда «сухой остаток» стал бы действительно интересен. А в существующем виде браться за «Прозрение» стоит, лишь имея избыток свободного времени – времени не столько на чтение, сколько на отдых от него. Без отдыха «Прозрение», пожалуй, и не осилишь – сам не заметишь, как уснешь со скуки…

Прошло три года, и я всё же дочитываю последний роман трилогии о Западном побережье, постепенно закрывая для себя творчество одного из своих любимых писателей. В первых двух романах не было ничего принципиального нового, но в них был определённый, слегка отстранённый стиль, лаконичность изложения, и мягкая форма подачи, которая свойственна поздним вещам Ле Гуин, уровень которых был очень разным. Но и просто приключенческими или бытописательными романами они не были — это были рассказы о поиске своего места в жизни, о наслаждении встречи с другими мирами и разумами, который даёт устная речь и записанное слово, наконец, о магистральной теме нашего автора — о понимании и диалоге, которые могут объединить очень разных людей. Первый роман был сделан вполне на уровне её ранних романов, второй чуть хуже, но не слишком. И вот, чем же Ле Гуин завершает трилогию?

Сначала, когда я только принялся читать «Powers», подумал, что этот роман написан исключительно по договору с издательством, и это бы объяснило его вымученность — но потом стало ясно, что у него есть чёткая концепция. Юный раб вживается в рамки и маски разных обществ, и раз за разом эти маски отбрасывает, стремясь к своему месту в мире — эдакое «социо-культурное фэнтези», где описываются богатство различных мировоззренческих концептов — всё таки дочка Альфреда Крёбера. Для трактата, впрочем, ему не хватает чёткости мысли, для романа же...

Кто-то удачно подметил, что эмоции автора и его героев будто-бы доходят до нас через толстый слой ваты. Очень точно подмечено! В первом романе чувствовались горечь и радость юного Оррека, тихое буйство его молодости, второй одарил нас светом жажды познания и теплом взаимопонимания. Третий встретил нас удивительным равнодушием, как будто уставший старчский голос пытается нам поведать воспоминания давно ушедших дней, потерявшие чёткость и яркость красок. Чем всегда была славна Ле Гуин? Она как никто могла создать чувство Иного — иного мира, иной культуры, иного разума, и давала нам надежду на понимание этого Другого. Однако здесь всё по другому, и мы видим лишь бледное отражение некой реальности, которая состоит из обрывков, фрагментов идей, образов и и замыслов, которые мы встречали во всём творчестве Ле Гуин, идя с ней плечом к плечу почти полвека её творчества. Непривычно, что другие общества, куда как близкие и знакомые нам, уж куда ближе чем гермафродиты планеты Гетен или чародеи острова Рок, настолько чужды нам и далеки от нас. Их отделяет пелена авторского равнодушия и безэмоциональности, толща неудобоваримого текста, в котором даже нет блеяния коз, который чувствовался на острове Гонт в «Tehanu».

Это первый роман Ле Гуин, с которым у меня связана только одна мысль — «когда же ты закончишься».

Возможно, весь роман написан ради одной единственной сцены, когда Оррек, Мемер и Гэв соединяются друг с другом в одной комнате. Однако история первых двух никак не продолжается, и история третьего оставляет после себя слишком много белых пятен, слишком многое он отбрасывает в этой дороге домой, оставляя позади целый мир нерешённых проблем, тупиковых встреч и оставленных людей, с которыми читатель уже не встретится никогда. Роман заканчивается, в общем-то, ничем, и это ещё один его огромный минус.

Равнодушный, очень скучный, велеречивый, абсолютно вторичный и бледный роман, самый худший из всего, что я читал у Урсулы Ле Гуин.

Как-то криво у меня всё получилось и начал читать трилогию с финала, но да ладно.

Фактически весь сюжет — это прикрытие для возможности рассказать об истории, традициях, мировоззрении и порядках диаметрально различных обществ. Рабовладельцы в стиле Древнего Рима, живущие чуть ли не первобытно-общинным строем болотники, псевдосвободная лесная атаманщина и утопический город мечты. Ле Гуин уделила им разную степень внимания, но постаралась раскрыть достаточно подробно и интересно. Есть здесь и неплохой сюжет, ГГ переживает целый ряд тяжёлых испытаний и последовательно взрослеет, формируя свою личность и принципиально меняя мировоззрение, пытаясь банально найти своё место в жизни.

Очень психологичное произведение, где главный герой — юноша с женским характером. Но, наверно, это и нормально для женщины-автора. Путешествия по местам с разным общественным укладом и разным народным менталитетом. Сначала город с «либеральным», но рабством. Где рабов с детства обучают, что рабство — самый лучший порядок, а рабовладельцы — общие отцы и матери, и самые благородные люди. Но это работает, только при определенном человеческом факторе, а при другом (других людях, злых) уже не работает. Сколько аналогий из общества разных стран Земли... Потом город сбежавших рабов, где руководитель мечтает о мировой революции, но ничего для неё не делает, а сам понемногу превращается в того же рабовладельца. И здесь аналогии... Потом примитивное общество на уровне веры в духов и совершенно без стремления к знаниям и улучшению жизни. И наконец общество Свободы, куда стремятся все (вероятно, аналогия с США, по мысли автора).

Но путешествия не заменяют динамику сюжета. Увы. Это психологичное, но малодинамичное произведение, как и весь цикл в целом.

Больше бы таких книг о любви к чтению. Да, безусловно это самый лучший роман трилогии. Что тут мне больше всего нравится, так это то, что здесь нет вооруженного противостояния, в которых участвует главный герой. Очень ровное, неторопливое повествование. Да и в чем то более душевное, душевнее даже чем первый роман. 8/10

Я уже читала пару других романов из того же цикла, «Проклятый дар» и «Голоса». Что сказать, «Прозрение» — в целом такое же. Не вершина творчества Ле Гуин, безусловно, и даже если мерить по ее средней планке (ну если считать среднюю вещь Хайнского цикла, типа «Города иллюзий»), пожалуй, ниже среднего. Все то же неторопливое, медлительное повествование, очередной роман-воспитание, пользуясь традиционными классификациями. Тот же мир Западного побережья, но другой регион. Мальчик, выросший в рабстве, в обществе, для которого рабовладельческий строй является единственно возможным и мыслимым общественным устройством. Города-государства по типу греческих полисов, постоянно то ведущие между собой войну, то заключающие союзы. Бесконечные истории войн, побед и сражений *свободных* людей, которые поначалу кажутся мальчику самым важным и возвышенным, но у читателя (за счет взгляда Ле Гуин) оставляют стойкое ощущение мышиной возни.

Текст построен по принципу «робинзон — гвардеец — террорист» и тд., только в данном случае это «раб — дикарь — разбойник — селянин — школяр». Герой проходит все эти этапы на протяжении текста и в итоге оказывается на пороге реализации не то чтобы своей недостижимой мечты, а некой жизни, о которой он даже никогда толком не мечтал, потому что не воспринимал ее как сознательную возможность. Жизни свободного человека, который может заниматься тем, чем ему больше всего хочется — учиться в университете и общаться со своим кумиром — великим поэтом. Концовка, признаюсь честно, чересчур уж сахарна на мой взгляд, слишком хороша для Ле Гуин. И я не вижу в ней борьбы или победы, только жесткую руку то ли фатума, то ли уставшего автора. Концовка уровня супругов Дьяченко, не в обиду им будет сказано.

По большому счету, сама главная, она же самая важная и самая занудная часть — это период рабства. И здесь с одной стороны очень мастерски показано поведение героя, который в рабстве вырос и считает это нормальным, искренне предан своим хозяевам и своему дому. А с другой стороны, все равно нельзя не удивляться, насколько for granted мальчик воспринимает некоторые, гм, «свинцовые мерзости», неизбежно присущие этой формации. Что дает четкое ощущение дисбелива и легкого раздражения. К тому же эксплуатация темы рабства и издевательств хозяев над безответными рабами — это, пардон за каламбур, такой банальный и пошлый эксплуатейшн, что от Ле Гуин как-то даже не ожидаешь. Можно долго спорить о том, что естественно и что не естественно, но у каждого человеческого существа есть характер, который должен проявиться рано или поздно. У героя характера нет. Не в том плане что это недоработка автора, а в том плане, что он, что называется, «бесхарактерная тряпка». Терпит, сколько сможет, а когда уже перейдены все возможные пределы, просто сбегает.

И в тексте совершенно нет той жутковатой привлекательности, странного трепета, который рождает незнакомый и таинственный мир, который присущ Хайнским вещам. Описанный мир велик, но как-то слишком ясен и скучен, и в романе на самом деле нет ни одного героя, который вызывал бы бурную приязнь или интерес. Даже легендарный Орек Каспро в итоге оказался не тем таинственным человеком из снов, а добрым дедушкой Морозом, который дарит хорошем мальчикам путевки в новую жизнь за то, что они хорошо вели себя в предыдущей. Не задевает за живое, а потому скучно.

Новый и уже премированный роман классика жанра... Так и хочется надеяться, что к нам вернулась старая добрая Ле Гуин Планеты Роканнона и Земноморья. Ан нет. Потому что уже были и Всегда возвращаясь домой, и феминизм, и авангардистские эксперименты — из песни слов не выкинешь. Поэтому ничего удивительного в том, что ни откровений, ни ностальгии от этой книги ждать не приходиться, нет. То есть, новые находки, идеи, переживания, стиль — все это где-то там... которое не здесь. В этом романе Ле Гуин классична до предела, следуя давно апробированному канону подросткового квеста — путешествие, встречи, впечатления, самопознание, хэппи-энд. Наверное, в 70-е годы такой роман был бы встречен на ура. Но сейчас появилось огромное количество авторов, эксплуатирующих подобный жанр с гораздо большей отдачей. Что может им противопоставить Прозрение? Тягучий, засасывающий темп повествования, переполненный описаниями и созерцательностью? Но не столь уж зрелищны эти описания. Проработкой этнических и антропологических элементов быта? Но академичная сухость языка заставляет вспомнить музейные реконструкции в диорамах. Идейный посыл о психологической сущности свободы и подчинения? Кажется мелковатым на фоне всего того многообразия, что уже написано на эту тему. В сухом остатке достоинств можно назвать, пожалуй, лишь покой, отстраненность, которые навевает этот роман. Расслабленное парение на волнах искусно сплетенных слов и великолепного перевода.

Вердикт: несомненно, вы получите удовольствие от Прозрения, если не будете ждать от него слишком многого. Талант классика НФ и на склоне лет остается талантом. Впрочем, перечитывать, скорее всего, тоже не будете.

Все знакомо. Как если бы всё, от Гэвир Айтана до Бриджина, от господского дома в Этре до Сердца Леса сошло со вторых планов «Техану» и «Четырех путей к прощению». Путешествие по реке — «Толкователей». При этом неожиданное сопротивление шаблонам. Ле Гуин действует на территории приключенческого романа, этнографии и мировоззрений в «Прозрении»(почему не «Силах»?) меньше, чем в №1,2. Но, ни осада города, ни планы восстания рабов, ни одержимые преследованием маньяки, ни даже возвращение к своему народу не переводят действие на накатанные романтические дорожки. Это достоинство, но оно же привело к монотонности в изложении.

Волшебство здесь больше похоже на сон или мечту, чем на магию учебы и труда. История про корешки и грибочки — хороший пинок по кастанедовщине, хербертовскому спайсу и прочим расширителям сознания. Остальное — классический случай черпания непосредственно из информационного поля.

Мир. Люди, обычаи, звуки, запахи... Чужая жизнь, чужая страна глазами иллюстрированного журнала. На болотах никого не беспокоят ни комары, ни мошка. Утверждается, что к городу рабов ведут путаные секретные тропки — при том, что в него регулярно приводят захваченный на дорогах скот. И т.п.

Перевод очень приличный, гладкий по языку. Эмоции доходят словно через толстый слой ваты.

Светлый, спокойный финал, неожиданно объединяющий трилогию, может считаться основанием для полученной премии? Или нет?

Рекомендую исключительно знатокам рассказов о духовном возрождении и любителям псевдоисторических романов. А так же тем, кто зафанател от «Четырех путей к прощению».

Что в этой книге интересно? Подробное описание психологии раба. Раба-ребенка, выросшего и воспитанного в рабстве, по своему счастливого, познающего окружающий мир со своей, единственно доступной ему точки зрения. Он растет, взрослеет, он готов защищать этот свой мир, свою семью (в смысле — хозяев), свой город, а его мир предает его. И начинается долгий путь беглого раба среди людей, очень разных, но, как правило, только по названию считающихся свободными. Так ли уж свободен лидер беглых рабов? А отшельник, живущий в одиночестве? Так ли уж свободны люди далекого племени, живущие своими простыми заботами? Ле Гуин не указывает пути к свободе — герой просто должен переплыть реку, чтобы попасть в мир действительно свободных людей. Похоже, для каждого — это своя река...

Фантастики в книге практически нет. Видения, показывающие будущее — это, скорее, символ стремления к свободе, вначале подсознательного, затем целеустремленного.

Название переведено как-то странно. Собственно, прозрения в романе-то нет... А вот в оригинале — «Powers» — видимо, от «mental powers» — умственные способности — это уже как-то ближе... Похоже, именно умственные способности, грамотность, память и открывают герою путь к свободе.

Книга, в общем, не плохая. Бабушка Урсула писать умеет... Но, берясь за роман, не ждите от него ничего особенного — это просто мастерски и психологически точно написанный жизненный путь одного подростка...