Джон Райт «Null-A Continuum»
Сверхчеловек Гилберт Госсейн заключил в астероидную тюрьму на краю Галактики инопланетного деспота Энро Красного, владыку Величайшей Империи, и успешно разрешил загадку перемещения флота мутантов из Теневой Галактики в Млечный Путь. Великий диктатор свергнут, но социальные механизмы его тирании продолжают безжалостно крутиться по инерции социальной традиции и мысли. Образ Патрисии Харди, жены Госсейна, внедренный в его мозг еще на Земле, был списан с реальной женщины, сестры Энро, а ныне императрицы.
Вероятно, теперь следовало бы заняться учреждением Машин Игр и Институтов общей семантики на мирах Межзвездной Демократической Лиги, привлекая к этому Патрисию, с которой у Госсейна сложились неплохие отношения. Или сложились бы, не окажись Госсейн внезапно перемещенным в гостиничный номер на планете Нирена — пустовавший, если не считать обезображенного до неузнаваемости, садистски выжженного до атомно-молекулярного уровня трупа ее мужа, венерианского сыщика Элдреда Крэнга. Госсейн — главный подозреваемый по делу о его убийстве, а детектор лжи подтверждает его виновность. Очевидно, одно из предположений, которыми руководствуется Госсейн, не соответствует фактам и несовместимо с учением общей семантики. Например, предположение, что он сам готов адаптироваться к реальности такой, какой она есть, а не такой, какой бы хотел ее видеть?
Входит в:
— цикл «Нуль-А»
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 10 ]
FixedGrin, 7 июня 2020 г.
Сокращенная версия заметки для Medium (https://bit.ly/2MxQt21).
Если уж вы беретесь за санкционированное Лидией ван Вогт продолжение, «Null-A Continuum», после знакомства с предыдущим романом “неаристотелева цикла”, то наверняка знаете, что отношение к этому последнему у любителей фантастики вообще и поклонников ван Вогта в частности находится на уровне, примерно аналогичном восприятию «Темных судеб» поклонниками франшизы Терминатора, а «Прометея» и «Завета» — фанатами вселенной Чужих. Иными словами, несмотря на то, что жираф большой и ему вроде бы видней, большинство опрошенных отдали бы многое, чтобы вычеркнуть из истории вклад Кэмерона, Ридли Скотта и ван Вогта в создание этих произведений.
К счастью то или к несчастью, а неаристотелева вселенная ван Вогта хотя и повлияла на умы многих классиков фантастики XX и XXI века в самом впечатлительном — подростковом и юношеском — возрасте, но ее известность совсем не дотягивает до популярности сеттингов, с которыми я провел сравнение выше. В профильном сабреддите Терминатора иные, уязвленные до глубины души, фанаты сейчас распродают коллекционные фигурки, объясняя это тем, что после «Темных судеб» роботизированная ипостась Арнольда Шварценеггера неотвязно ассоциируется у них с Карлом, торговцем шторами. Ван Вогт ни одной голливудской блокбастерной экранизации не удостоился, если не считать, разумеется, несомненных отголосков «Черного разрушителя» в «Чужом». Впрочем, нельзя исключать, что именно его стараниями общая семантика Кожибского после 1950-х плавно мутировала в куда более эзотерическую дисциплину — нейролингвистическое программирование, евангелисты которого зачастую приписывают себе сверхчеловеческие способности.
У ван Вогта почти вся техника работает на вакуумных лампах, и эту милую анахроничную деталь Райт прилежно сохранил. Как сохранил и многие другие стилистические прелести, благодаря которым Филип Дик мог отнекиваться от подозрений в употреблении наркотиков при работе скромным: «да что вы, это всего лишь результат внимательного перечитывания ван Вогта». Конечно, речь о раннем ван Вогте: некоторые детали «Null-A Three», открыто противоречащие первым двум книгам, Райт все же игнорирует. Такой поступок простителен: ничем иным, кроме забывчивости и, возможно, умственной болезни, нельзя объяснить даже их изначальное появление у ван Вогта.
Некоторые решения вызывают немедленные аплодисменты. Например, почему Патрисия Харди, мнимая супруга Гилберта Госсейна в его наведенных воспоминаниях «Мира Нуль-А» и сестра императора Величайшей Империи Энро Красного, выбрала себе такое имя? Это простая загадка.
Местами «Null-A Continuum», безусловно, утомит тех, кто привычен к лапидарной и суховатой прозе ван Вогта или его ученика Дика: книга эта почти вдвое толще среднестатистического романа любого из “сладкой парочки” Золотого века пейпербэков, и достаточно сказать, что гибель Вселенной спустя более гугола лет, когда сверхмассивные черные дыры испаряются по механизму Хокинга, а мироздание переходит к окончательному низшему энергетическому состоянию, наступает
Но вы ведь не подумали, что это действительно последний дозор для привилегированного космологического наблюдателя? Да ну, фантастика.
Улыбка медленно стерлась с его губ.
Небо было безоблачным — и пустым. Беззвездным.
Острые глаза Госсейна различали красную точку Марса, пару искорок — вероятно, телстаровских спутников… и больше ничего.
Он влетел в дом.
— Куда пропали звезды?
Патрисия непонимающе поморгала.
— Что такое “звезды”?
Он метнулся к телефону и щелкнул переключателем, вызывая оператора.
— Оператор! Какой самый далекий абонентский номер доступен для связи?
— Научно-исследовательская станция за орбитой Плутона, — ответили ему, — занятая изучением процессов формирования ледяных астероидов на краю Вселенной.
— На краю… Дайте определение этого термина.
— На расстоянии приблизительно 1.3 светового года от Солнца частицы переходят в состояние диссоциированной идентичности. Атомные структуры утрачивают когерентность, фотоны делокализуются в красном смещении. Названная граница представляет собой слегка приплюснутую полую сферу с центром в Солнце.
— А как насчет звезд? Они существуют?
— Термин не найден в каталоге ссылок данного устройства.
— А другие солнца? Вроде нашего? Они существуют?
— Не хотите ли проконсультироваться с каталогом фантастики в местной библиотеке?