Александр Дюма «Заяц моего дедушки»

Начинается все очень неспешно — в Брюсселе, где с декабря 1851 года по январь 1854 жил Дюма. К нему часто заходили его друзья, среди которых были Виктор Гюго и господин де Шервиль (вообще-то, маркиз Гаспар де Шервиль — писатель, который писал об охоте, рыбалке, животных, редактировал журналы по охоте и даже сотрудничал с Дюма).

Правда, рассказывая о своем житье-бытие в Брабанте, Дюма не смог не съязвить, что, по мнению биографов, он не написал ни одну из своих книг — видимо, крепко его допекли критики.

И вот однажды друзья заговорили с Дюма об охоте:

- Сегодня 1 ноября.

- Допускаю.

- Послезавтра будет 3 ноября.

- Скорее всего.

- 3 ноября — день святого Губерта!... А это значит, что мы вас совращаем, увозим и — хотите вы этого или нет! — заставляем охотиться.

Когда мне говорят об охоте, в душе моей вдруг возникает некий огонек, словно таившийся под слоем золы. Дело в том, что до того, как я приговорил себя к литературной каторге, охота была моим основным, я бы даже сказал, единственным развлечением.

Идея была прекрасна, но... Дюма получил телеграмму:

Париж, пятница. Уважаемый Дюма, если я не получу «Совесть» пятого числа, то, как предупреждают Рауе и Ваез, шестого состоится репетиция неизвестно какой трагедии неизвестно какого автора. Ясно? Лаферрьер.

Пришлось Дюма отказаться от охоты — надо работать. Но друзья-то вполне могут поохотиться, а потом рассказать ему, как все прошло. Но том и расстались.

5 ноября Дюма отправил полный текст пьесы в Париж.

6 ноября друзья прислали Дюма ногу косули и записку Шервиля, в которой тот обещал охотничий рассказ. И когда друзья пришли...

Этцель взял колокольчик, которым я вызываю Жозефа, и позвонил.

- Слово де Шервилю, — объявил он.

- Дорогой Дюма, я привез вам чрезвычайно занятную историю, — начал

тот.

- Гонорар пополам.

- Идет... А теперь слушайте.

- То, о чем вы собираетесь рассказать, произошло с вами?

- Нет. С дедом Дени Палана, хозяина постоялого двора «Три короля» в Сен-Юбере.

- А сколько лет вашему Дени Палану?

- Сорок пять-пятьдесят.

- Стало быть, история относится к концу восемнадцатого века?

- Да.

- Слушаем.

И вот Шервиль, как самый молодой, начал рассказывать историю. О том, как им пришлось остановиться в убогом постоялом дворе — несмотря на название, на редкость бедном и неудобном, словно из других веков. И там они обнаружили странную гравюру, на которой охотник удирает от огромного зайца!

Как такое может быть?!

«А это, — сообщил владелец постоялого двора, — мой дед».

Дальше по просьбе постояльцев начинается рассказ...

Надо сказать, повесть напоминает матрешку — Дюма рассказывает о своих друзьях, друзья рассказывают об охоте, а владелец постоялого двора, где остановились друзья-охотники, рассказывает о своем деде и страшном зайце.

Обычно, нечисть мы видим в образе волков, черных кошек, сов, а вот здесь нечистая сила предстает в виде дьявольского зайца!

Как уверяет рассказчик, у его деда было два недостатка — он был ученым и охотником. Сама по себе охота дело неплохое, но больше подходит тем, кому нечем заняться — так считает владелец постоялого двора. А уж если любовь к охоте переходит в страсть — тут и до беды недалеко. И она приходит...

Строго говоря, дед владельца постоялого двора ученым не был — он был вольнодумцем. Не молился, не ходил в церковь, не разрешал жене ходить в церковь — это во владениях-то епископа!...

А еще охота очень быстро превратилась для него в страсть, в одержимость, ради которой можно и законы нарушить. Нарушение же законов карается тюрьмой, а штрафы... В общем, если внук некогда состоятельного человека вынужден управляться с убогим постоялым двором, представьте, как разорили семью увлечение деда рассказчика.

А ведь были не только штрафы. Было еще преступление. И возможность искупить его, и кара.

Я не буду пересказывать сюжет повести — вы прочтете ее сами, могу только заметить, что Дюма, как он уверял, услышав рассказ, не мог заснуть три ночи, и только через два с половиной года набрался храбрости изложить историю на бумаге.

Увлекательного вам чтения.

Охота, на которую собирались господин Дюма и его друзья, в числе которых был и знаменитый издатель Этцель, сорвалась. Точнее, сорвалась для автора «Трех мушкетеров». Пришло письмо, в котором срочно требовали, чтобы Дюма закончил пьесу «Совесть». Дюма остался, друзья же все-таки отправились на охоту.

На постоялом дворе «Три короля» в Сен-Юбере, его хозяин, Дени Палан поведал им удивительную историю, которую друзья рассказали по возвращении Дюма; тот спустя некоторое время записал ее…

Отмечу, что его позиционируют как сказку, притчу.

Что-то в ней есть от обоих жанров, но по мне чистой воды мистика, причем довольно жутковатая…

Дед Дени Палана – Жером, потерял двух охотничьих собак, которых застрелил Тома Пише. К этому человеку он испытывал жгучую ненависть… Когда встретившись с ним в лесу лицом к лицу, Жером выстрелил в него, но подумал, что вместо двойного залпа произошла осечка. Но нет, на снегу, в крови лежал Тома Пише. Но то, что он увидел после, потрясло его больше всего… На трупе Пише сидел огромный белый заяц… Обыкновенно трусливое животное, в три-четыре раза больше обычного зайца, совсем не боялся человека! Он хотел убить зверя, но все выстрелы он потратил на Пише, а перезарядить ружье не успел!.. Заяц стал кружиться вокруг трупа и убийцы, а после и вовсе стал преследовать Жерома… Старик начинал сходить с ума. И вознамерился во чтобы то ни стало прикончить воплощение дьявола с длинными ушами…

А вот насколько у него все получилось, узнаете, открыв повесть «Заяц моего деда».