Живодёрский по нынешним меркам эпизод. Но изложен бодро. Далеко не все художники решились проиллюстрировать этот эпизод.

Мюнхаузен на охоте часто оказывается без ружейных зарядов, потому что дичь надо одолевать голыми руками — только малохольные выигрывают поединки за счёт огнестрельного оружия.

Но в этом эпизоде и пули были, однако жаль было портить мех лисы.

цитата

Не медля ни минуты, я вынул пулю из ружейного ствола и, зарядив ружьё длинной сапожной иглой, выстрелил в эту лисицу. Так как она стояла под деревом, игла крепко пригвоздила её хвост к самому стволу.

1) Доре старательно воспроизводит дальнейшие события.

цитата

Я не спеша подошёл к лисице и начал хлестать её плёткой. Она так ошалела от боли, что – поверите ли? – выскочила из своей шкуры и убежала от меня нагишом.

2) Натуралистичность Доре отвратительна. Но вот то же самое рисует Ronald Searle в вызывающе буффонадном стиле. Прелестно получилось.

"Приключения Мюнхаузена" к середине XX века явно начали переползать в маргинальную сферу. Многие иллюстраторы начинают смягчать грубость эпизодов, но у некоторых, наоборот, возрастает соблазн "эпатировать буржуа". А европейский 1967 год (картинки 1969 года) — как раз пик этих настроений.

3) В России гротеск и буффонада были представлены в перестроечный период. Многие традиционные художники стремились не отставать от моды. Показательны иллюстрации Беляковой в книге, вышедшей в 1992 году. Веселья не получилось, как не старается лиса показать, что у неё всё хорошо.

4) Елисеев в наши один из немногих, кто решился нарисовать лису без шкуры.

Впрочем, у Елисеева все всегда довольны. Представляю, какой счастливый был бы у него Джорджано Бруно на костре.

5) Эстет Майофис изобразил пролог трагедии. На прочее — молчание.

6) Устинов изображает эпилог: Мюнхаузен с роскошной шкурой, не повреждённой пулей. Другой реалистичной сцены в этом фрагменте не нашлось.

7) Двоскина в своей концепции детской игры решила сурово осудить автора. Все в негодовании смотрят на актёра, играющего Мюнхаузена: и сама лиса, и зайцы, и олень, и ещё кто-то. Унылое морализаторство.

8) Воронцов решил в уныние не впадать.

Всем памятна сцена из фильма "Тот самый Мюнхгаузен", когда барон стреляет в каминную трубу, убивает утку, и та, по пути зажариваясь, падает на блюдо в готовом виде. В книжке я этого не нашёл. Нет ничего удивительного, что эпизод из культового фильма вытеснил из памяти первоисточник.

А в первоисточнике утки отдельно, каминная труба отдельно...

...и зажаренная в полёте дичь — тоже отдельно.

Многое в приключениях Мюнхаузена даётся в стиле простонародных шванок. Жанр грубый сам по себе. Но и на этом фоне есть тошнотворные эпизоды (если вообразить все детали). Вот первый из них.

Мюнхаузен увидел на озере множество уток, но в ружье у него оставался только один заряд. Как захватить побольше уток? Шнур и кусочек сала.

цитата

Я закинул в воду этот кусочек сала и с радостью увидел, как ближайшая утка быстро подплыла и проглотила его <...> Так как прикреплённый к шнуру скользкий кусочек сала очень быстро выходил сзади непереваренным, то его проглатывала следующая. кусочек сала пропутешествовал по внутренностям всех уток, не оторвавшись от шнура. Утки были нанизаны на шнуре, словно бусы на нитке.

Все технические решения Мюнхаузена такие же, как в чертежах Леонардо да Винчи. Описание похоже на заявку на выдачу патента ("способ ловли уток"). Новизна и изобретельский уровень имеются. Но в выдаче патента отказали бы — отсутствует "промышленная применимость" (невозможно получить заявленный результат на практике). Но идея завораживающая.

1) Доре.

2) У Елисеева можно разглядеть подробно всю цепочку, включая кусочек сала, торчащий из последней утки. Это и будет чертежом к патентной заявке Мюнхаузена.

3) Майофис впечатлён предысторией — озеро полно уток. Два варианта: детский (ранний) и взрослый (поздний). У Майофиса антураж дворянского галантного века.

4) У Фёдорова начало процесса: сало заглочено первой уткой, но ещё не вышло. Фёдоров стилизуется под деревенского художника-самоучку — трактует приключения Мюнхаузена как собрание народных шванок.

5) Акатьева создаёт фантастическую перспективу (лист снова не раскладывается). Формальные приёмы на первом месте.

6) Дядя Коля Воронцов прибег к коллажу.

Древний сюжет. Первая научно-фантастическая идея полёта человека (тут главное, что "научно"). Идея оказалась ошибочной, но ошибка всё же не на поверхности лежала.

1) Этот рисунок Доре, по-моему, самый растиражированный из серии про Мюнхгаузена. Чем-то притягивает взгляд. Вроде бы просто стоит барон, а чувствуешь, что нет — летит. Доре — большой мастер.

9) Воспроизведение Алимовым композиции Доре (в цвете).

2) Скобелев и Елисеев в 1971 году поместили летящего барона в петербургское небо на фоне шпиля Адмиралтейства.

3) Можаева несколько лет спустя пришла к той же идее — барон парит над Петербургом. Шпиль — Петропавловской крепости (но без ангела с крестом — обычное советское умолчание для детских книжек).

4) Майофиса заинтересовал упорядоченный вектор полёта. Стая уток летит клином, но часто, как все видели, неким зигзагом. Вот он — этот зигзаг с махоньким Мюнхаузеном на конце шнура (там же где-то должен быть и кусочек сала).

Майофис настолько впечатлился этой картиной, что поместил птичий зигзаг (с несколькими фламинго!) на форзац книги.

5) Интересно, что Гальдяев через много лет тоже нарисовал зигзаг летящей стаи.

6) У Филоненко — момент отрыва от земли.

7) Бритвин использует яркие краски в своей сюите: голубой барон над голубой Невой.

8) Попытка молодой художницы перестроечной эпохи развенчать авторитеты — снизить подвиг Мюнхаузена, показать бреющий полёт над заболоченным берегом.

10) И ведь Устинову пейзаж с камышами милее городских видов.

11) Фёдоров продолжает забавляться имитацией наивного стиля.

12) Воронцов ставит интересный эксперимент: барон летит держась зубами за тот конец веревочки, который свисает из клюва первой утки (а не из заднего прохода последней). Что ж, так тоже можно в теории (патента всё равно не видать).

Через каминную трубу домой проник сам Мюнхаузен, плавно снижаясь (сворачивая головы уткам). Повар на кухне был, но огонь в камине не был разведён, поэтому никто не зажарился: ни утки, ни барон.

1) Доре.

2) Елисеев.

3) Филоненко.

4) Двоскина вернулась к своей концепции: это всего лишь театр, разыгрываемый малышами. В данном случае малыши изображают стаю уток. Как эти детишки соединены между собой? Кому Мюнхаузен уже свернул шею? Нет, одними картинками приключения не превращаются в политкорректные. Надо в книжке текст менять. Подлинному Мюнхаузену (даже в пересказе Чуковского) недолго осталось быть в детской литературе.

А на лету были зажарены куропатки. У Мюнхаузена на сей раз порох был, а пули закончились. Так он шомпол зарядил и выстрелил. А шомпол — это длинный металлический стержень. Ну и всё — куропатки, летевшие идеальной линией, все оказались нанизаны на шомпол.

1) Доре наглядно показывает, как такое было возможно.

2) Поскольку шомпол от пороха и от трения о стенки ствола раскалился, все куропатки оказались зажаренными. Барон с удовольствием перекусил. Этот момент рисовали в 1971 году Скобелев и Елисеев.

Много лет спустя эту же тему отразил один Елисеев в своей новой сюите. В левой стороне разворота — эволюция головастика в лягушку — никакого разумного объяснения этому рисунку нет. В советские времена художники себе такого позволить не могли. Елисеев, глотнув воздух свободы, отрывается по полной.

3) Майофис показал как насадку перепёлок на шомпол (аскетичный стиль издания для взрослых)...

...так и гурманские радости грациозного кавалера (пышный барочный стиль издания доя детей).

4) Белякова продолжает оригинальность.

5) Самойлов наконец-то поместил первую иллюстрацию к "Приключениям Мюнхаузена". Картинка вполне оригинальная.

6) Алимову нет нужды выдумывать новые ракурсы — глаз радует сама его неповторимая манера.

7) Возможно, целящийся Мюнхаузен был нарисован Бритвиным к эпизоду с куропатками.

8) И у Фёдорова привычная композиция — но в его стилизации наивный художник и не мог бы ничего другого выдумать.

9) Двоскина.

10) Отвлечённый коллаж Воронцова.

В "Мюнхаузене" юмор разного качества: есть ренессансный (чертыхающийся Господь), есть примитивный (буквальное воспроизведение идиом, типа "искры из глаз"), есть ворованный (застывшие звуки, оттаявшие в тепле). Но любим мы его приключения за эпизоды, которые можно назвать "проблемой вечного двигателя": на бумаге вроде бы всё сходится, но противоречит законам природы и потому неосуществимо. В череде этих эпизодов волк, запрягшийся в сани, занимает видное место.

Напоминаю суть казуса: волк нагнал лошадь, запряжённую в сани; проглотил её заднюю половину; движение полулошади и саней не прекратилось; наконец, первая половина лошади выпала из упряжи; волк влетел в упряжь и повёз сани.

А я, по смутным воспоминаниям, считал, что волк целиком заглотил лошадь на ходу — выедая её из сбруи, как яйцо всмятку из скорлупы. Тогда, конечно, сбруя автоматически напяливалась на волка. У Бюргера/Распэ получается так: передняя часть лошади выпадает из сбруи, сбруя зависает в воздухе, волк влетает в зависшую сбрую. Тоже неплохо, учитывая, что это всё на скорости происходит — можно объяснить действием законов инерции.

1) Худ. Г.Доре (1862/2007)

Доре не нашёл в этом эпизоде ничего особенного, отписался реалистичной картинкой — волк сзади нагоняет сани.

2) Худ. М.Скобелев и А.Елисеев (1971, 2014)

В 1971 году "Мюнхаузена" иллюстрировал тандем Скобелев-Елисеев, а в 2014 году — один Елисеев.

1) Въезд на волке в Санкт-Петербург. Видно, что в раннем тандеме Скобелев лидировал — его манера (хотя при его всегдашнем добродушии волк выглядит устрашающе). У Елисеева через 40 лет добродушие — через край. Для ценителей точности: памятник Петру для описанных событий — анахронизм.

2) Технический чертёж Елисеева: волк замещает заднюю часть лошади, потому скачка и продолжается.

Елисеев — молодец, больше никто из художников не пытался осмыслить техническую сторону этого казуса.

3) Худ. С.Можаева (1976)

У Можаевой — завораживающий рисунок. Торжество человека над страшным хищником. Кстати, лошадиная сбруя выписана подробно. Вот понимаешь, насколько сложная была задача — попасть в эту сбрую на лету.

4) Худ. М.Майофис (1981, 1988, 2015)

Майофис любуется самой ситуацией.

В раскраске даёт крупно портрет волка.

В поздней сюите отдаёт должное подвигу Мюнхаузена: триумфально встречает героя Петербург.

5) Худ. Ю.Филоненко (1989)

У Филоненко Мюнхаузен разводит руками: волка захомутал, а как это вышло — не понимает. Волчушка жалостливый.

6) Худ. Ronald Searle (1969)

Не нашёл соответствия среди размещённых в Интернете картинок. Жаль, наверное, изображение в абсурдистском стиле помогло бы отвлечься от мучительных вопросов о том, как такое могло быть.

7) Худ. В.Бритвин (1988)

Прочерк.

8) Худ. Н.Белякова (1992)

Белякова любуется редкой картиной: волк под дугой с колокольчиком.

9) Худ. Г.Самойлов (1993)

Прочерк.

10) Худ. С.Алимов (1992)

Прочерк.

11) Худ. В.Гальдяев (2008)

Прочерк.

12) Худ. Н.Устинов (2014)

Триумф реализма: заставка и концовка истории.

И роскошный разворот: волк несётся по ночному зимнему лесу. И почему люди в полнолуние на волках не ездят?

13) Худ. М.Фёдоров (2018)

Фёдоров почему-то отказался от иллюстрирования этого эпизода.

14) Худ. С.Акатьева (2013)

Акатьева тоже пропустила эпизод, хотя в её конструкторе решение лежало на поверхности. Например, на сложенной странице мы бы видели слева Мюнхаузена в санях, размахивающего кнутом, а справа — переднюю половину лошади. А на развёрнутой по горизонтали странице увидели бы недостающую середину: волк заглотил заднюю часть лошади, и кнут Мюнхаузена приходится по его хребтине.

15) Худ. Е.Двоскина (2015)

Зато Двоскина отступила от правила не показывать неаппетитные сцены. Вот у неё на картинке волчара, запряжённый в сани, и совсем не игрушечный. А он ведь лошадь задрал — и очень довольный! Неужели художница злорадствует, предвидя, что недолго злодею жить осталось?

16) Худ. Н.Воронцов (1994)

Воронцов всё время потратил на раздумья: каким же образом волк мог оказаться внутри всей сложной лошадиной упряжи. Да, это хорошо, что ещё седла не было.

Мне кажется, успех всему собранию побасенок про Мюнхаузена принёс именно первый эпизод. Любое другое приключение вызвало бы зевоту или недоумение — и всё, книгу бы захлопнули. А здесь — волнующее правдоподобие: про волков на улицах городов к востоку от германских княжеств мы и так все знаем, а вот деталь про глубину снежного покрова любопытная. И главное ведь, хорошая физика, не сказка какая-нибудь, как в большинстве других эпизодов. Достойный рассказ для Века Просвещения.

Пройдёмся по нашим художникам, выстроенным более-менее хронологически.

1) Худ. Г.Доре (1862/2007)

Божественный Доре.

Иллюстрируется подлинная версия для взрослых. Нелепый фрагмент в самом начале, на который Доре тратит рисунок: бог с небес чертыхается, юмор в стиле давно прошедших времён (даже для времён создания книги).

И вот она — классическая лошадь на колокольне. Дело происходит в Польше, так что архитектура вполне католическая.

2) Худ. М.Скобелев и А.Елисеев (1971, 2014)

В 1971 году "Мюнхаузена" иллюстрировал тандем Скобелев-Елисеев, а в 2014 году — один Елисеев. Можно сравнить. Мюнхаузен подан в весёлом карикатурном виде и в первом, и во втором варианте (во втором, где один Елисеев, конечно, карикатурности и забавных деталей поболее).

1) Мюнхаузен в пути. Один и тот же эпизод, один и тот же подход.

2) Мюнхаузен из пистолета перебивает уздечку оказавшегося на колокольне коня. И снова в 2104 году Елисеев повторяет композицию эпизода.

3) Худ. С.Можаева (1976)

Прочерк. Как же без коня на колокольне? Но вот художница обошлась.

4) Худ. М.Майофис (1981, 1988, 2015)

Барочный Майофис. Барочные излишества: коней на заставке целых два.

В двух с половиной вариантах своей сюиты Майофис рисует меленькие фигурки людей и лошади на фоне совершенно фэнтэзийного собора. В разных вариантах даются разные стадии снятие лошадки с креста колокольни.

5) Худ. Ю.Филоненко (1989)

Филоненко, решив быть абстракционистом, даёт страничную иллюстрацию Мюнхаузена в пути: он сидит на лошади боком, согнув ногу в колене, спрятав руки в муфту (холодно ему). В небе — какое-то созвездие, где тоже видна согнутая в колене нога. Может это как-то должно быть связано с чертыхающимся гласом с небес.

Ну а на затёртую тему лошадки на кресте ответ художника один: нет на кресте лошадки.

6) Худ. Ronald Searle (1969)

Иностранный абстракционист. Мюнхаузен с лошадью в фас на фоне редкого ельничка.

Какофония пятен, в которой, приглядевшись, можно обнаружить правдоподобную сцену освобождения лошадки.

7) Худ. В.Бритвин (1988)

Прочерк (или в Интернете не размещены картинки к этому эпизоду).

8) Худ. Н.Белякова (1992)

Женское сострадающее сердце: лошадка хотя бы не висит на одних поводьях, а застряла в окне колокольни. С вороной опять же общается — есть чем убить время, пока хозяин проснётся.

9) Худ. Г.Самойлов (1993)

Прочерк.

10) Худ. С.Алимов (1992)

Узнаваемая алимовская манера и статичная композиция.

11) Худ. В.Гальдяев (2008)

Лошадка не висит, а стоит на шарообразном основании шпиля колокольни.

12) Худ. Н.Устинов (2014)

Ну вот и мастер реалистичного пейзажа Устинов. На заставке — стая ворон (непременная ассоциация с церковными крестами того времени, когда эти кресты были самой высокой точкой поселения).

Роскошная православная церковь, только потом замечаешь фигурки лошади и её хозяина. Лошадь, кстати, вполне правдоподобно сучит копытами, пытаясь удержаться на выступах. Устинов не может по другому.

Дело, со слов Мюнхаузена, происходит в Польше, но ведь врёт он, понятно. У наших художников задета национальная гордость: такие погоды, чтоб вечером привязать лошадь за колышек, а утром обнаружить её болтающейся на кресте колокольни, могут быть только в России.

13) Худ. М.Фёдоров (2018)

Вот Фёдоров, умница, нарисовал этот момент: лошадь привязана за колышек, Мюнхаузен рядом на снегу прикорнул.

Ну и утренняя сцена. Фёдоров пришёлся очень кстати с новым ракурсом (взгляд сверху со стороны шпиля). А то всё же очень однообразные трактовки у художников.

14) Худ. С.Акатьева (2013)

Вот уж книжке-игрушке Акатьевой не откажешь в оригинальности.

а) Сложенная страница:

б) Разложенная страница.

15) Худ. Е.Двоскина (2015)

Двоскина гнёт свою линию: не было никакого Мюнхаузена, это всё выдумки. Это только кукла для представления в самодеятельном детском театре.

Декорации из подручных средств, а лошадку — видите — подвешивают не настоящую, а игрушечную.

Пока не очень весело у художницы получается.

16) Худ. Н.Воронцов (1994)

У Дяди Коли Воронцова гораздо веселее.

Поскольку книжек про Мюнхаузена оказалось много, во вторую часть обзора источников выношу преимущественно пост-советские издания.

Уже известный к тому времени советский мастер Бритвин выпускает в 1988 году сюиту к "Приключениям Мюнхаузена". Не удалось даже обложку книги отыскать. Иллюстрации отсюда: https://vk.com/wall12227272_5459.

Цыганистый Мюнхаузен.

Книга, вышедшая в 1992 году, но по инерции перестроечных времён — она бы отлично смотрелась году этак в 1988-м. Поиски новых художников с новыми формами.

У молодой художницы — насыщенный фиолетовый фон, смелые яркие пятна. Продолжение линии Трауготов в отечественной иллюстрации.

Романтичный Мюнхаузен.

Другое проявление перестроечных тенденций: книга 1993 года. Раскраска цветными карандашами/мелками.

Минималистичный Мюнхаузен.

В противовес новым именам в 1992 году выпустили книгу с иллюстрациями прославленного С.Алимова.

Книжка переиздана в 2017 году (М.: Энас), есть в продаже. Критики отмечали, что на графику Алимова повлияла его работа художником-мультипликаторов. Любовь к профилям — фирменный знак художника.

Книга уже 2008 года в массовой серии. Но художник — Гальдяев, известный советский художник.

Внутри — немного иллюстраций, преимущественно чёрно-белых (цветные на вклейках). Престарелый Мюнхаузен в лучших традициях советской книжной графики.

Советские художники продолжают привлекаться к иллюстрированию. Книга 2014 года, где художник — сам легендарный Устинов.

Устинов — художник сугубо реалистического направления, хотя и с несомненным юмористическим даром. На контрасте реализма с фантасмагорией и будут сделаны иллюстрации.

Героический молодой Мюнхаузен.

Фантасмагоричный пожилой Мюнхаузен.

Советские художники не заканчиваются. Книга 2018 года с иллюстрациями Фёдорова.

Иллюстрированный форзацы — признак авторского макета и возросшего уважения издателя-монополиста к идеям художника.

Обыкновенный фёдоровский Мюнхаузен.

И только после большого перерыва — новые имена и новые концепции. Книга 2013 года, сконструированная молодой художницей Акатьевой. Уже на обложке — заявка на свежее прочтение. Можно разглядывать детали (парик Мюнхаузена на затылке напоминает поверхность Луны, а там уже вниз головой пляшет американский астронавт).

Творческое решение форзаца, перетекающего в нахзац. Люблю такие необязательные украшения в книге.

Ну и главное: это книжка-трансформер. Все компьютерные чудеса не смогли затмить восторга от ручного преобразования картинки. Наверное, как раз и срабатывает эффект неожиданности: этого не может быть, это же не цифровое изображение!

Ещё раз.

1) Скала.

2) Скала превращается...

3) ...в кита

Ещё одно новое имя. Книга 2015 года с иллюстрациями художницы Двоскиной (сейчас это уже известная художница).

Я читал, что Двоскина, получив заказ, пришла в ужас от кровожадности "Приключений Мюнхаузена" и решила сделать иллюстрации, где детишки просто разыгрывают сценки — чтобы было понятно, что это всё понарошку.

Сомнительная идея: всем и так было понятно, что приключения выдуманные, а так получается, что дети сами выбрали кровавую книжку и с азартом разыгрывали все издевательства над животными, турками и испанцами.

Облик Мюнхаузена при такой концепции, конечно, затерялся.

Не люблю умозрительных установок в трактовке произведений искусства. Концепция художницы показалась пресной.

Весёлая книжка Дяди Коли Воронцова. У меня издание 2009 года, но на странице художника говорится, что «Занимательный Мюнхаузен» — это первая заметная авторская книга художника, вышедшая первым изданием в 1994 году.

А мне казалось, что Воронцов — из старой советской гвардии карикатуристов. Рисунки уютные, как из старого "Крокодила".

Мюнхаузен смешной, есть молодой и старый.