Итак, дело у нас дошло до романов (или повестей – тут уж у кого какие критерии) Альфреда Шклярского из цикла «Приключения Томека Вильмовского», самого популярного в творческом наследии писателя.
В поисках того самого пристенка, откуда можно танцевать, я наткнулся на очень интересную (по меньшей мере для меня самого) серию статей «Вильмовский годы спустя» (“Wilmowski po latach”), с которой можно познакомиться по такому вот адресу https://esensja.pl/ksiazka/publicystyka/?... В этих статьях (опять же скорее заметках) Войцех Голомбовский/Wojciech Goląbowski излагает свои читательские впечатления от этих книг. А это в данный момент самое то – можно сравнить читательские впечатления читателя-поляка с впечатлениями русскоязычного читателя, которых, в общем-то, на ФАНЛАБЕ хватает. Ну и чуточку их расширить или прокомментировать.
Напомню, что первый том серии носит название „Tomек w krainie kangurów/Томек в стране кенгуру” (1957). А посвященная ему заметка Голомбовского называется:
Средне удачное начало
(Początek średnio udany)
Завязка сюжета «Томека в стране кенгуру» (1957) – первого произведения из серии приключенческих романов о Томаше Вильмовском – стремительно разворачивается в школьной среде, чем напоминает книги Эдмунда Низюрского. Однако мы сразу же получаем информацию о месте и времени действия, исторической подоплеке и возрасте главного героя: это Варшава 1902 года, при русском (царском) правлении, где четырнадцатилетний белокурый мальчик учится в четвертом классе гимназии. Столь же гладко и быстро обрисована житейская ситуация Томека: он воспитывается своим дядей после того, как отец, преследовавшийся за антигосударственную (то есть против России) деятельность, бежал за границу, а мать через два года после этого события умерла. Он прилежный ученик, и только из-за унаследованной от отца неприязни к царизму не является лучшим учеником в классе.
Вскоре мы знакомимся с первым из группы других главных героев: путешественником Яном Смугой. Он отвозит мальчика к его отцу Анджею (в Триест, тогда входивший в состав Австро-Венгерской империи), а затем вся группа, в которую, помимо Томека, Смуги и его отца, входит также боцман Тадеуш Новицкий, варшавянин, который быстро подружился с Томеком, отплывает в Австралию, чтобы ловить для зоопарков кенгуру и других диких животных. С этого момента и начинается собственно приключенческая история.
А вместе с нею, к сожалению, и цепочка длинных, скучных фрагментов, которые выглядят так, будто их скопировали прямиком из энциклопедий и других научных книг: исторических, этнографических, географических и касающихся биологии, в основном зоологии. Томек предстает перед читателем как образованный, но в то же время открытый для дальнейшего обучения мальчик, а все взрослые персонажи — как ходячие сокровищницы скрупулезных знаний: то об истории и географии местности, в которой они аккурат сейчас находятся, то о тамошней флоре и фауне. Мальчик то и дело о чем-то спрашивает, поэтому утомительные в конечном счете описания составляют большую часть не только повествования, но и диалогов, становящихся по этой причине почти что монологами.
Томек оказывается не только умницей, но и отличным стрелком – за несколько недель, обучаясь стрельбе с нуля, он становится чуть ли не снайпером. Не раз и не два он проявляет взрослую храбрость и хитрость, становясь героем в полном смысле этого слова. К счастью, автор оставил ему несколько черт его возраста, таких как неопытность, когда он засыпает, не защищенный от палящего полуденного солнца, или юношеская склонность к непослушанию, которая приводит паренька к неприятностям. Без этого идеальность Томека, вероятно, стала бы невыносимой.
В конце романа Томек также встречает еще одну персону, которая будет играть важную роль в следующих томах — Салли Аллан, девушку с австралийской фермы — а также обретает верного друга по кличке Динго (помесь домашней собаки и дикой австралийской собаки динго, в честь которой он и назван).
Чтение скрашивает множество хороших иллюстраций, изображающих то персонажей в действии, то животных, на которых они охотятся. Также в книге находится карта этого самого маленького земного континента, на котором разворачивается действие, с отмеченными на ней наиболее важными для сюжета местами.
Помню, когда я был ребенком, «Томек в стране кенгуру» произвел на меня большое впечатление. Вся семья лихорадочно искала в книжных магазинах и на лотках, раскидывавшихся по случаю различных праздничных гуляний, очередные тома серии (в результате чего, среди прочего, мною был получен автограф Альфреда Шклярского с личным посвящением). Сегодня, перечитав роман, я вижу, что звезда его, кажется, померкла. Недостатки, о которых говорилось выше, стали еще более очевидными. Возможно, из-за обеспечения легкого доступа ко всяческой информации, возможно, благодаря телевидению Австралия перестала быть такой экзотической, а возможно, наконец, при сравнении с книгами, написанными сегодня, этот роман кажется не более чем средним?..
Рассказывают, что машинописный текст первого «Томека» Шклярский отдал своему начальнику для прочтения и, среди прочего, оценки возможности издания. Начальник, который никогда не опаздывал на редакционные совещания, на следующий день лишь в последнюю минуту вбежал весь встрепанный в кабинет, где его терпеливо дожидались сотрудники, окинул их ошалелым взглядом, остановил взгляд на Шклярском и возопил: «Пан Шклярский, что вы наделали! Посмотрите, как я выгляжу!». Оказалось, что он всю ночь читал рукопись романа и даже утром не смог от нее оторваться, пока не дочитал до конца…
И, тем не менее, когда первый «Томек» был в 1957 году издан, он не имел читательского успеха. Книга была напечатана тиражом 20 тысяч экземпляров. Министерство образования закупило 5, 5 тысяч экземпляров для публичных библиотек. Год спустя после начала продажи в магазинах все еще стояли на полках 5 тысяч экземпляров. Шклярский проанализировал рынок и пришел к выводу, что причина таких плохих продаж – в жутком графическом дизайне (обложки и иллюстрации рисовал МЕЧИСЛАВ СЕРВИН-ОРАЦКИЙ). Обложка выглядела так, словно на нее пролили фиолетово-синие чернила, на этом фоне едва виднелись бледно-желтые очертания Австралии и силуэт некоего анемичного паренька в бесформенных обносках и с деревянной винтовкой за спиной. Словом, сплошная убогость и никаких головокружительных приключений, все типично серое, столь характерное для 1950-х годов.
Однако Шклярский (и с его подачи редакция) нашли-таки палочку-выручалочку. Ею оказался молодой художник-график, живописец и скульптор ЮЗЕФ МАРЕК, который в 1952 году защитил дипломную работу в мастерской КСАВЕРИЯ ДУНИКОВСКОГО краковской Академии изящных искусств и в том же году занял должность эксперта-оценщика Министерства искусства и культуры, на которой и пребывал вплоть до 1989 года. В издательстве “Śląsk” он подрабатывал иллюстрированием печатавшихся там книг, почему и попался на глаза Шклярскому.
«Шклярский дал мне одну главу “Томека”. Я интуитивно чувствовал, чего хотел от меня автор. Ему нужны были такие иллюстрации, которые помогли бы ему продать книгу. У него уже нож был приставлен к горлу. Он написал хорошую книгу, а продавалась она плохо. Через несколько дней я принес Шклярскому несколько рисунков. И бомба рванула! Вот и все, я попал в цель – дал то, что было ему по вкусу. Позже Шклярский показал мне ящик стола, битком набитый рисунками, потому что он многих графиков просил нарисовать ему обложку. Но их работы ему не нравились».
Яблочко яблочком, но поначалу МАРЕК считал эту работу чуть ли не каторжной, поскольку думал, что его насильно приставили-привязали к писателю, не дав ему выбора. Позже он об этом уже не жалел, хотя изначально ему приходилось нелегко. «Недостатка в критиках моих иллюстраций не было, — вспоминал художник. – Я, например, рисовал лошадь, а меня обвиняли в том, что я не то что хорошего коня, даже последнюю клячу в жизни не видел.
Полагаю, некоторые люди завидовали Шклярскому, потому что тот делал великолепную карьеру. “Томеки” шли как вода, и пошли разговоры о том, что мы докопались до золотой жилы». И далее: «Шклярский был очень требовательным и уделял безумное внимание мелочам. Когда герой стрелял из нагана, то я не имел права нарисовать кольт. И мне приходилось перекапывать архивы, бродить по музеям, потому что наган должен был быть наганом, а варан – вараном. Мы часто встречались в доме писателя за чашечкой кофе. Иногда он еще не успевал написать главу до конца и рассказывал мне о том, что в ней происходит. И я делал иллюстрацию “втемную”, а Шклярский, держа ее перед глазами, дописывал текст. Иногда я говорил ему, как я представляю себе персонажей. Ян Смуга был великаном в представлении Шклярского, а мне он казался невысоким, но жилистым мужчиной с черной бородкой. Писатель посмотрел на рисунок и принял его без слова протеста. Однако повторю это: он всегда был очень требовательным. Случалось, я делал одну и ту же иллюстрацию много раз, и все равно ему что-то не нравилось.
Интересным опытом для меня стало изменение Томека с возрастом. Читатель знакомится с ним его детстве, затем Томек становится юношей и, наконец, мужчиной. Я должен был показать все эти трансформации в рисунках».
Это подтверждает поклонник и знаток творчества писателя Войцех Жукровский: «Шклярский сам выбирает иллюстратора, находит ему фотографии в атласах животных, заставляет его добросовестно копировать из этнографических таблиц оружие и экипировку, потому что австралийский утконос не смеет быть уткой на четырех ногах, а гвинейское духовое ружье с отравленными стрелами – отечественной свирелью. Это тяжело, приходится жертвовать искусством импрессионизма ради точности изображения».
Собственно, лед сломала вторая книга серии, проиллюстрированная ЮЗЕФОМ МАРЕКОМ, после чего издательство переиздало первую, проиллюстрированную им же. Ну а дальше понеслось: «Томек в стране кенгуру» был переиздан (указываю лишь те даты, о которых знаю): в 1966 (IV-е изд.), 1969, 1973, 1975, 1976, 1983, 1987, 1991, 1993, 1995, 1996, 1997, 1998, 1999, 2000, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007, 2008, 2009, 2010, 2011, 2012, 2013, 2014, 2015, 2016 (2 изд.), 2017, 2018, 2021, 2022. Обложки твердые и мягкие, формат стандартный и карманный. Давайте посмотрим ну хотя бы издание 1976 года.
А вот карманное, в мягких обложках, VI издание (I массовое) 1973 года…
Ну и еще несколько: издание 1969 года
Издание 1987 года
Издание 1991 года
В новом веке «Томеков» издает издательства “Muza”.
Издание 2005 года (иллюстрации ВЕСЛАВА ЗЕМБЫ).
Давайте заглянем вот в это серийное издание 2016 года изд. “Olesiejuk” (по копирайту “Muza”) (внутренние иллюстрации МАЦЕЯ КРЫВИЦКОГО/Maciej Krywicki и ВЕСЛАВА ЗЕМБЫ/Wieslaw Zeba)
Еще пара изданий: 2017 (иллюстрации ГАБРИЭЛИ БЕСЛИ и ЗБИГНЕВА ТОМЕЦКОГО) и 2021 годов
Издания книги на русском языке – это отдельная песня, и мы, пожалуй, споем ее в другой раз…
1. Открывает журнал рубрика «Галактический гонец» — короткие сообщения на разные темы, так или иначе касающиеся фантастики (стр. 2–-3). Рисуются комиксы по циклу романов «Франкенштейн»Дина Кунца. С другой стороны, производится экранизация популярных комиксов – например, “Black Hole” ЧАРЛЬЗА БЕРНСА. Экранизируется роман «Дорога»Кормака Маккарти. Оглашен список номинаций на получение премии имени Брема Стокера…
2. В рубрике «Публицистика» напечатана статья Анджея Зимняка/Andrzej Zimniak “Życie – cud, fenomen czy reguła/Жизнь – чудо, феномен или правило”, тема которой четко обозначена в названии (стр. 4-6, 8). К этой статье мы вернемся.
3. Под названием “Imperium się nie rozpadło/Империя не распалась” в номере напечатано интервью, которое в незапамятные времена (когда точно – не известно) американские журналисты Милт Байскл (Milt Biskle) и Роберт Бентон (Robert Benton) взяли у американского писателя Филипа Дика (Philip K. Dick) для газеты “Washington Post” (стр. 10-11). Это интервью «нашел, перевел и обработал» (odnalazl, przetłumaczył I opracował) Михал Хернес (Майкл Хернс?)/Michał Hernes. К этому интервью мы тоже вернемся.
4. Статья Мирослава Зухолла/Mirosław Zucholl «Calvin I Hobbes. Prawdopodobnie najlepszy komiks prasowy w historii/Кэлвин и Хоббс. Вероятно лучший в истории газетный комикс» размещается на стр. 12 – 14. Интересная статья, И к ней мы вернемся.
5. Лауреатами премии читателей журнала “Nowa Fantastyka” в 2007 году стали:
А) В категории «Польский рассказ» — Якуб Новак за рассказ “Karnawał” (“NF” 7/07, 14% голосов). Второе место разделили Яцек Дукай за фрагмент романа “Lód” (“NF” 10/07, 11%) и Конрад Левандовский за рассказ “Diabłlu ogarek” (“NF” 12/07, 11%). Третье место (8%) – Мацей Гузек за рассказ “Koncesja” (“NF” 3/07), Лукаш Орбитовский за рассказ “Popel Armeńczyk”. В анкетах фигурировали 27 наименований.
Б) В категории «Иностранная фантастика» лауреатом стал Чайна Мьевиль за рассказ “Doniesienia o pewnych wypadkach w Londynie” (“NF” 1/07, 11% голосов). По 8% голосов получили Йен Макдональд за рассказ “Malżonka dżina” (“NF” 10/07) и Джефф Риман за рассказ “Piękna córka Pol Pota”. По 7% голосов получили Вонда Макинтайр за рассказ “Male twarze” (“NF” 7/07) и Роберт Янг за рассказ “Ściąć drzewo” (“NF” 5/07). Всего рассматривались 27 рассказов.
В) В категории «Публицистика» безусловным победителем оказался Яцек Дукай – за статью “Krajobraz po zwycięctwie, czyli polska fantastyka AD 2006” (“NF” 1/07, 22% голосов). По 6% голосов завоевали Лех Енчмык за статью “Niech panu Bóg błogosławi, panie Vonnegut” (”NF” 10/07) и Якуб Цьвек за статью “Kłamcy, których kochamy” (“NF” 2/07). Рассматривались 33 текста.
6. Статья Аркадиуша Гжегожака/Arkadiusz Grzegorzak ”Czas nostalgii/Пора ностальгии” поcвящена возврату на экраны кинотеатров после почти 20-летнего перерыва Индианы Джонса (стр. 70—71
7. Рецензию на фильм “Sweeney Todd: The Demon Barber of Fleet Street” (реж. Тим Бартон, США-Великобритания, 2007) публикует Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski,
Фильм “The Mist” (реж. Фрэнка Дарабонта, США, 2007) рецензирует Вальдемар Мяськевич/Waldemar Miaśkiewicz,
а фильм “Jumper” (реж. Дуг Лаймен, США, 2008) обозревает Павел Матушек/Paweł Matuszek (стр. 72-73).
8. В рубрике «Фильмы на DVD” Роберт Зембиньский/Robert Ziębiński рассказывает о записанном на диск фильме “Grindhouse Vol. 2 Planet Terror” (реж. Роберт Родригес, США, 2007)
а Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski описывает диск с записью киноверсии знаменитых «Симпсонов» — “The Simpson Movie” (реж. Дэвид Сильверман, США, 2007) (стр. 74).
9. И, как обычно, две рецензии на комиксы (стр. 76). К ним мы вернемся позже.
Апрельский номер 2008 года — 214-й «Новой Фантастыки» и 307-й ab ovo редактируют: Павел Матушек/Paweł Matuszek (главный редактор), Мацей Паровский/Maciej Parowski (отдел польской литературы, заместитель главного редактора), Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski (отдел критики и публицистики), Павел Земкевич/Paweł Ziemkiewicz (отдел иностранной литературы), Ирина Позняк/Irina Pozniak, Алицья Рудник/Alicja Rudnik (графико-оформительский отдел), Иоанна Коньчак/Joanna Kończak (секретарь редакции).
В списке постоянных сотрудников числятся все те же: Павел Дептух/Paweł Deptuch, Люция Грудзиньская/Łucja Grudzińska, Аркадиуш Гжегожак/Arkadiusz Grzegorzak, Ярослав Гжендович/Jarosław Grzędowicz, Агнешка Хаска/Agnieszka Haska, Иоанна Кулаковская/Joanna Kułakowska, Вальдемар Мяськевич/Waldemar Miaśkiewicz, Лукаш Орбитовский/Łukasz Orbitowski, Бартломей Пашильк/Bartłomiej Paszylk, Ежи Стахович/Jerzy Stachowicz, Михал Цетнаровский/Michał Cetnarowski, Якуб Винярский/Jakub Winarski, Рафал Сливяк/Rafał Śliwiak, Войцех Хмеляж и Конрад Валевский).
Тема номера не обозначена.
«Галереи» в этом номере нет, вместо нее печатается реклама.
В оформлении лицевой стороны передней обложки использована работа американского цифрового и мультимедийного художника ЭНДРЮ ДЖОНСА/Andrew Jones. На внутренней стороне передней обложки размещена реклама книги австралийской писательницы Труди Канаван «Ученица Гильдии». На задней обложке напечатана реклама польскоязычной версии компьютерной игры “Assassins Creed”, на ее внутренней стороне – реклама новых книг издательства “Fabryka Słów”.
Тираж номера – 27 тыс. экземпляров. Цена экземпляра – 8 злотых 99 грошей.
PUBLICYSTYKA
Andrzej Zimniak ŻYCIE — CUD, FENOMEN, CZY REGUŁA? 4
IMPERIUM SIĘ NIE ROZPADŁO
Wywiad z Philipem K. Dickiem 10
Mirosław Zucholl
CALVIN I HOBBES
PRAWDOPODOBNIE NAJLEPSZY KOMIKS PRASOWY W HISTORII 12
Arkadiusz Grzegorzak CZAS NOSTALGII 70
OPOWIADANIA ZAGRANICZNE
Oleg Owczinnikow To się stało... 17
Aleksandr Szczogolew Masza wać! Opowiadanie o sile czystej 26
OPOWIADANIA POLSKIE
Anna Brzezińska, Grzegorz Wiśniewski Chwała ogrodów 41
Wojtek Chmielarz Noc świętego Mikołaja 48
Piotr Kobus Übermensh 58
FELIETONY
Konrad T. Lewandowski
Nosorożec zza węgła ŻÓŁĆ PROFESJONALISTÓW 16
Jarosław Grzędowicz
Jeremiady na początek wieku JAK NIE UDAWAĆ GREKA 77
Давайте-ка мы с вами немного покопаемся в биографической справке В.П. Мильгунова.
1.
цитата
Альфред Шклярский — известный польский детский писатель. Также публиковался под псевдонимом Альфред Броновский, Фред Гарленд, Альфред Муравский и Александр Груда (в период оккупации).
Стоило бы придраться к определению «детский» писатель. Это, право слово, не совсем так. Скажем, книги серии «Золото Черных гор» — совсем не детские. Да и среди того, что написано под псевдонимами, много чего э-э… не детского. Однако известность завоевал он действительно детским циклом о Томаше Вильмовском. Так что до поры до времени оставим это определение в покое.
И под псевдонимами, да. Но к этому ряду нужно дополнить псевдоним Роман Шклярский (книга под таким псевдонимом фигурирует ниже) и еще один псевдоним, расшифрованный сравнительно недавно: Фред Кид (Fred Kid) – но об этом чуточку позже.
2.
цитата
«Родился 21 января 1912 года в Чикаго в семье политэмигранта и журналиста Анджея Шклярского и Марии (в девичестве – Маркосик)».
С этим (местом и датой рождения) не все ясно. Вот что пишет Ярослав Моленда, автор биографии писателя «Альфред Шклярский. Продавец мечты» (“Alfred Szklarski. Sprzedawca marzeń”): «13 октября 1913 года в Нью-Йорк прибыл немецкий пароход “Франкфурт”. Среди пассажиров была семья Шклярских из Варшавы: отец Анджей, мать Мария и двое их детей – дочь Клара и сын Альфред. Анджей Шклярский был активистом PPS, арестованным русскими за участие в революции 1905 года. Однако он был освобожден под залог и, чтобы избежать суда, вместе с семьей перебрался в Германию, а оттуда отплыл в Америку. Таким образом, детство будущего писателя прошло в Чикаго, где обосновалась семья Шклярских.
В документах иммиграционного поста острова Эллис в Нью-Йорке указано, что Альфреду было 11 месяцев, когда он прибыл в Соединенные Штаты. Это означает, что мальчик – вопреки тому, что Шклярский утверждал на протяжении всей своей жизни и тому, что фигурирует во всех его биографиях – родился не в Америке, а в Польше. В официальных документах дата его рождения указана как 21 января 1912 года. Но из более позднего свидетельства о крещении, которое мне попалось, следует, что он родился во Влоцлавке 1 февраля 1912 года или в начале 1913 года. Откуда берутся эти различия? Возможно, семья хотела воспользоваться неразберихой, связанной с приездом в США, чтобы обеспечить американское гражданство для своего сына. Но это только мое предположение».
Казалось бы, какая разница? На самом деле это очень важно: тот, кто родился в Америке, автоматически становится американским гражданином. А вот добиться поляку американского гражданства и тогда и сейчас -- не самая легкая задача.
(Ярослав Моленда – писатель, журналист и путешественник. Выпускник Университета им. Адама Мицкевича в Познани. Занимается популярной публицистикой, его тексты публиковались в таких журналах, как «Focus Historia», «Mówią Wieki», «Rzeczpospolita», «Voyage». В 2015 году за пропаганду культуры и истории награжден Президентом Республики Польша Серебряным крестом «За заслуги». В 2016 году министр культуры и национального наследия наградил его знаком «За заслуги перед польской культурой». Автор нескольких десятков книг по истории, географии, туризму и гастрономии, в том числе «Альфред Шклярский. Продавец мечты»).
3.
цитата
“В 1926 году вместе с отцом переехал из Соединённых Штатов в Польшу. Сначала жил с родителями во Влоцлавке, где в 1931 году и окончил гимназию”.
А вот здесь у Мильгунова ошибка. Вот что пишет все тот же Моленда: “Семья жила в польском районе Чикаго. Сначала отец работал на фабрике конской упряжи, потом устроился в польское консульство. Альфред посещал польские приходские школы Святой Троицы и Святого Станислава Костки. Однако ему не дали возможности вырасти в США. Его мать скучала по Польше. В 1926 году вместе с 14-летним Альфредом и 21-летней Кларой она вернулась во Влоцлавек; ее муж Анджей остался в Америке. Этот шаг стал шоком для Альфреда. По сравнению с Чикаго Влоцлавек был провинциальной дырой, а Польша казалась ему ужасно бедной страной. «Я плакал от тоски по Америке», — вспоминал он. Семья была бедной, вдобавок в 1932 году мать умерла и Альфред остался один. Несмотря на то, что отец поддерживал его из-за границы, жизнь была для него тяжелой. Он заболел туберкулезом, с которым боролся много лет”.
4.
цитата
С 1932 по 1938 год учился в Варшаве в Академии политических наук при Департаменте консульской и дипломатической службы, которую окончил в 1938 году.
Вот тут ошибка не только у Мильгунова, но и у Белова. Шклярский учился не в Академии политических наук при департаменте консульской и дипломатической службы, а в Школе политических наук при департаменте и т.д. Действительно достойное учебное заведение (см. https://pl.wikipedia.org/wiki/Szkola_Nauk...), но Академией оно стало лишь 31 августа 1939 года, то есть уже после окончания Шклярским учебы.
Смотрим у Моленды: “Несмотря на эти трудности, Шклярский сдал выпускные экзамены во Влоцлавеке и в 1932 году поступил в престижную Школу политических наук в Варшаве. Чтобы заработать на жизнь и плату за обучение, он работал на разных работах: организовывал студенческие вечеринки, давал уроки английского языка, работал в Братской помощи. В Школе он познакомился со своей будущей женой Кристиной, красивой девушкой из хорошей семьи. В 1938 году окончил учебу и устроился на работу в государственном учреждении. Его мечте работать в дипломатии не суждено было сбыться, но он все равно неплохо справлялся с зарплатой в 250 злотых. Он снял квартиру и заказал мебель в гуральском стиле. Его постепенно складывавшаяся мирная жизнь была прервана начавшейся войной. Будучи американским гражданином, он мог покинуть Польшу, но не хотел оставлять свою невесту. Он женился на ней 1 октября 1939 года, в день, когда немцы вошли в Варшаву”.
5.
цитата
“Первые произведения развлекательного характера написал и опубликовал в период оккупации в коллаборационистских периодических изданиях под псевдонимом Альфред Муравский: «Wróżba» (1939 — дебют в литературе), эротические романы для взрослых «Miłość marynarza» и «Piękna nieznajoma», приключенческие романы «Kulisy sławy» (1941), «Lot do dżungli. Dzieje tajemniczej ekspedycji» (1941), «Żelazny pazur» (1942), «W szponach gangsterów» (1942), «Krwawe diamenty» (1943), «Tajemnica grobowca» (1944) и другие, под псевдонимом Александр Груда — «Tornado» (1943), под псевдонимом Роман Шклярский «Pilotka i miłość» (1940)”.
Тут, в общем, все так. Стоит, однако, вспомнить, что писал Белов:
цитата
“Всего за пять лет оккупации, с декабря 1939 года и до самого ухода немцев из Варшавы писатель, скрываясь за псевдонимом Альфред Муравский, опубликовал в журнале «Fala» 125 новелл, рассказов и юморесок. А в беллетристическом журнале «Со Miesiąc Powieść» («Каждый месяц по роману») — тоже оккупационном — он напечатал три приключенческих романа для взрослых: «Железный коготь» («Żelazny pazur», 1942), «Кровавые бриллианты» («Krwawe diamenty», 1943), и «Тайна гробницы» («Tajemnica grobowca», 1944)”.
Становится понятно, какая это трудная библиографическая задача – описать это какое-никакое наследие военных лет. Из всех вышеупомянутых книг в последние годы всплыла на поверхность только книга “Tornado” (ps. Aleksander Gruda).
Помочь в решении этой задачи, вероятно, смогли бы следующие издания: Agnieszka Magiera, Anna Tomanek “Alfred Szklarski 1912–1992 (materiały do bibliografii). Katowice, Biblioteka Šląska, 2018 и Maciej Michał Szczewski "Alfred Szklarski. 1912 – 1992”. Katowice: Urząd Masta Katowice, 2011. К сожалению, отсюда, откуда я пишу, мне до них не дотянуться.
6. Мильгунов обходится без какой-либо моральной и пр. оценки этого периода жизни писателя. Белов таковую дает. Дает ее и Моленда, но он же и пытается что-то объяснить:
“Время оккупации было позорным периодом в жизни Шклярского. Уже в декабре 1939 года он начал работать в польскоязычной прессе, издаваемой немцами. Сотрудничал с еженедельником «7 дней» (“7 Dni”), «Новым курьером варшавским» (“Nowy Kurier Warszawski”) и еженедельником «Волна» (“Fala”). Под псевдонимом Альфред Муравский (Alfred Murawski) писал сенсационно-приключенческие рассказы и романы: «Железный коготь», «Кровавые алмазы», «Тайна гробницы», «В лапах гангстеров». Он создавал любовные истории («Любовь госпожи Толи» — “Milość pani Toli”) и эротическую, сатирическую, моральную и даже научную фантастику («Тайна робота» — так в оригинале статьи: “Tajemnica robota”). Он был очень трудолюбивым и одним из самых плодовитых авторов «7 дней» и «Волны». Современные критики считают его тексты простыми и клишированными. В них не было никаких отсылок к продолжающейся войне или оккупации, они должны были быть чистым развлечением, дарящим читателю момент забвения в трудные времена.
Возникает вопрос, что побудило его взяться за такую повсеместно осуждаемую работу? Этому может быть два объяснения. Во-первых, как работник умственного труда, он испытывал трудности с поиском работы во время оккупации. Кроме того, он страдал туберкулезом, поэтому о ручном труде не могло быть и речи. Во-вторых, он сам утверждал, что устроился на работу в рептильной прессе по поручению подполья, и его заданием было предоставлять информацию о том, что происходит в редакциях.
О том, что Шклярский не считал свою работу в рептильной прессе чем-то плохим, свидетельствует тот факт, что он пошел добровольцем воевать вскоре после начала Варшавского восстания (несмотря на то, что его жена и трехмесячная дочь остались в Охоте). Был принят в батальон «Zaręba», а затем в батальон «Piorun». Это подразделение обороняло баррикаду на пересечении улиц Вспольной и Эмилии Платер. Шклярский служил, нес вахту на баррикаде, дрался с винтовкой в руке (говорили, что он хороший стрелок). А баррикада на улице Вспольной продержалась непокоренной до капитуляции».
У Мильгунова об этом очень кратко.
цитата
“Позже вступил в Армию Крайову и в её рядах принимал участие в боевых действиях против фашистов, в том числе и в Варшавском восстании”
7. У Мильгунова:
цитата
«После войны несколько месяцев жил в Кракове и Катовице.
Литературную деятельность возобновил в 1946 году, опубликовав, под псевдонимом Альфред Броновский «остросюжетный роман» «Gorący ślad»
и «Trzy siostry».
За ними последовали роман о горняках «Błędne ognie»,
«современный роман» «Nie czekaj na mnie» (оба — 1947)
и «Szary cień» (1948).
В том же 1948 году под псевдонимом Фред Гарланд он опубликовал свой первый приключенческий роман для детей «Tomek w tarapatach» о маленьком мальчике, по ошибке оказавшегося в Африке, где пережил массу невероятных приключений.
Впоследствии этот мальчик стал прообразом главного героя его знаменитого цикла о Томеке Вильмовском»
Насчет пятой книжки Броновского – ошибка, повесть “Szary cień” написал Мацей Сломчиньский (см. фото). Мильгунов ошибся, вероятно, потому что книга была переплетена в одном конволюте вместе с романом Броновского «Gorący ślad» и фигурировала в поисковиках под фамилией Броновского.
Большинство "картинок" — недавние находки, в библиографии ФАНТЛАБА их нет.
У Белова:
цитата
«После войны Шклярский с семьей (у него как раз родилась дочь Божена) поселился в Катовице. По одной из версий выбор в пользу столицы польской Верхней Силезии был сделан потому, что в Варшаве писатель опасался разоблачения. Но скорее всего дело было в том, что Катовице был одним из тех польских городов, где жизнь раньше других вернулась в мирную колею. Здесь он написал роман-триллер для взрослых «Горячий след» («Gorący ślad», 1946) о двойнике Адольфа Гитлера, однако эта книга, как и несколько последующих, были приняты прохладно»
.
У Моленды:
«Шклярский не хотел попадать в плен. Он спрятался в госпитале, покинул город с ранеными и добрался до Кракова. Отыскал жену и дочь. Казалось бы, его участие в вооруженной борьбе с оккупантами должно было стать своеобразным искуплением грехов, связанных с его работой в рептильной прессе. Между тем, в декабре 1944 года, Шклярский опубликовал большой текст о восстании, озаглавленный «Из дней ужаса. Умирающая столица» в... том самом рептилоидном издании "Nowy Kurier Warszawski", в котором он писал ранее. В его защиту следует сказать, что хорошо написанная статья рассказывала о трагических переживаниях мирных жителей Варшавы и даже содержала положительные упоминания о повстанцах.
В январе 1945 года семья Шклярских переехала в Катовице. Альфред работал в пресс-службе Воеводского управления, а затем в Центральном управлении угольной промышленности. Свое оккупационное прошлое Шклярский держал в секрете. Похоже, что свое будущее он связывал с прессой, потому что в 1946 году стал секретарем редакции газеты «Świat Górnika», а в 1947 году – газеты «Мetałowiec». Он также начал сотрудничать с еженедельником «Co Tygodnik Powieść», в котором публиковались сенсационные и приключенческие рассказы и романы (в нем публиковался и молодой Станислав Лем).
В этом последнем периодическом издании Шклярский (под псевдонимом Фред Кид) публиковал произведения, похожие на те, которые он написал во время оккупации. Это была приключенческая литература: «Тайна Итури» (“Tajemnica Ituri”), «Последний скальп наваха» (“Ostatni scalp Nawaja”),
«Пираты ринга» (“Piraci ringu”).
Однако он старался работать и более серьезно, написав (под псевдонимом Альфред Броновский/Alfred Bronowski) несколько романов, посвященных мученичеству поляков во время оккупации (в т.ч. «Три сестры» — “Trzy siostry”, «Люди без фамилий» — “Ludzie bez nazwisk” и «Тень на стене» — “Cień na murze”). В 1948 году под псевдонимом Фред Гарланд/Fred Garland опубликовал роман «Томек в передряге». Она предвещало более поздний цикл произведений, который принес автору известность».
8. У Мильгунова:
цитата
В 1949 году за публикации военного периода в профашистских изданиях был осуждён к 8 годам тюремного заключения, освободился в 1953 году.
У Моленды:
«И снова относительно неплохая жизнь была прервана судьбой. В 1948 году Шклярский прочитал в газете заметку о преследовании сотрудников прессы со времен оккупации, а затем доложил о себе прокурору. На суде он утверждал, что подпольщики отправили его на работу в рептильную прессу. Суд в это не поверил и в январе 1949 года приговорил его к восьми годам тюремного заключения. Писатель отбывал наказание в Варшаве и в исправительно-трудовом центре в Стшельце-Опольске. Его освободили через пять лет за хорошее поведение».
Следует сказать, что после осуждения писателя на тюремное заключение эти книги были изъяты из публичных библиотек, а их переиздание запрещено. Сам Шклярский никогда о военных и ранних послевоенных публикациях никогда не говорил. Тюрьму вспоминал редко, рассказывал, что сидел в одной камере с отъявленными бандитами и боялся, что его убьют. Однако вскоре сокамерники открыли его замечательный дар. Они заслушивались его красочными рассказами об Америке и восстании, в особенности начисто выдуманными. Захороненные сокровища, тайны пирамид, экзотические путешествия каждый вечер уносили их из камеры в неведомые дали. Писатель вышел из тюрьмы с подорванным здоровьем, помимо легких ему докучало теперь и сердце.
9. У Мильгунова:
цитата
“С 1954 по 1977 год работал редактором в Катовицком книжном издательстве «Śląsk»”
.
У Моленды:
“Он вернулся в Силезию и устроился управляющим автобусно-трамвайной базой в Бытоме. Эта работа была не той, о которой он мечтал, поэтому, как только появилась возможность, перешел в "Горно-металлургическое издательство". В 1957 году издательство сменило название на «Šląsk», и Альфред проработал там до выхода на пенсию в 1977 году. Его тянуло к писательству, и по вечерам он начал писать приключенческий роман для молодежи, немного похожий на «В пустыне и пустыне» и книги Жюля Верна. Ее главным героем стал храбрый мальчик из Варшавы Томек Вильмовский, который в 1902 году отправляется на встречу со своим отцом, занимавшимся отловом животных для зоопарков. Вместе со своими друзьями – путешественником Яном Смугой и моряком Томашем Новицким – он переживает необычайные приключения в Австралии”.
Однако об этом – позже, а сейчас мы прекратим дозволенные речи…
P.S. Наткнулся на сайте издательства "Азбука". Боже, это такая прелесть:
цитата
Первые приключенческие романы под псевдонимом Альфред Муравский публиковал в польских журналах в период оккупации. Потом случился период тишины, Шклярский в рядах Армии Крайовы боролся против немецкой оккупации. К работе над рукописями Альфред Шклярский вернулся только в 1946 году. Выпустил остросюжетные романы под псевдонимом Альфред Броновский. В том же году под псевдонимом Фред Гарланд выпустил приключенческий роман для детей «Томек в беде» – герой романа и стал прообразом Томека Вильмовского. Серия книг о Томеке стала настоящим шедевром в детской литературе – романы, написанные о детях и для детей, обладают удивительной способностью увлечь читателей любого возраста. Как и полагается, в них есть место захватывающим путешествиям, приключениям, удивительным открытиям и тайнам, они рассказывают о важности дружбы, смелости, учат любознательности и тому, как важно ценить все многообразие существующих культур в нашем мире...
Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski в общем хвалит заключительный том эпопеи британской писательницы Роулинг о Гарри Поттере «Гарри Поттер и Дары Смерти» (J.K. Rowling “Harry Potter I Insygnia Śmierci”. Tłum. Andrzej Polkowski. “Media Rodzinna); «это достойное завершение семитомника о юном чародее. Возможно, не лучший том серии – им считают роман «Узник Азкабана» — но, во всяком случае не уступающий ему в целом по уровню и не разочаровывающий»;
Якуб Винярский/Jakub Winiarski предлагает читателям журнала обратить внимание на «возможно самую странную книгу 2007 года» — роман ольштынского писателя Мариуша Сеневича «Восстание» (Mariusz Sieniewicz “Rebelia”. “W.A.B.”, 2007;
Войцех Хмеляж/Wojciech Chmielarz сообщает о появлении на польском книжном рынке замечательной биографии классика английской литературы Вильяма (нашего) Шекспира – Стивена Гринблатта «Шекспир – сотворение мира» (Stephen Greenblatt “Shakespeare – stwarzanie świata”. Tłum. Barbara Kopeć-Umiastowska. “W.A.B.”, 2007);
Павел Матушек/Paweł Matuszek хвалит роман Кормака Маккарти «Дорога» (знакомого большинству читателей по соответствующему фильму) (Cormac McCarthy “Droga”. Tłum. Robert Sudól. “Wydawnictwo Literackie”, 2008);
Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski советует для чтения роман молодежной фэнтези британских писателей Нила Геймана и Майкла Ривса «Интермир» (Neil Gaiman, Michael Reaves “Interświat”. Tłum. Paulina Braiter. “MAG”, 2007);
Ежи Стахович/Jerzy Stahowicz разбирает «по косточкам» роман польского писателя Рафала Дембского «Когда Бог погружается в сон» (Rafał Dębski “Kiedy Bóg zasypia”. “Fabryka Slów”, 2007); автор находит возможность сотворить довольно стройную псевдоисторическую (с элементами фэнтези и horror-а) историю в реалиях пястовской Польши;
Пшемыслав Романьский/Przemysław Romański находит роман Стивена Кинга (изданный им под псевдонимом Ричард Бахман) «Блейз» (Richard Bachman [Stephen King] “Blaze”. Tłum. Michał Jaszkiewicz. “Prószyński I S-ka”, 2007); «слабым, нудным и не достойным своего автора»;
Кшиштоф Мацеевский/Krzysztof Maciejewski представляет читателям журнала сборник рассказов российской писательницы Анны Старобинец «Щели» (Anna Starobiniec “Szczeliny”. Tłum. Ewa Skórska. “Prószyński I S-ka”, 2007); «как это ни удивительно, временами рассказы петербургской журналистки пугают больше, чем достижения англосакских мастеров horror-а…»;
Михал Цетнаровский/Michał Cetnarowski считает, что хотя время (200 лет!!!) конечно же состарило знаменитый роман Яна Потоцкого «Рукопись, найденная в Сарагоссе» (Jan Potocki “Rękopis znaleziony w Saragossie”. “Vesper”, 2007), но при его чтении начинаешь понимать, почему о нем с почтением вспоминают мастера жанра (хотя бы тот же Нил Гейман, который называет экранизацию романа режиссером Войцехом Хасом одним из самых любимых фильмов);
а Павел Матушек/Paweł Matuszek объясняет, почему каждый уважающий себя любитель литературной фантастики должен знать рассказы британского (валлийского) писателя Артура Мейчена, девять из который вошли в состав тома «Другие миры» (Arthur Machen “Inne światy”. Tłum. Tomasz S. Gałązka. “C&T”, 2007) (стр. 65—68).
14. В рубрике “Felieton” размещена статья Мацея Паровского«Kinem zapisani/Кинофильмом записанные» — о документальном фильме “Z-boczona historia kina” (реж. София Феннес), главным героем которого выступает словенский социолог-неомарксист Славой Жижек (стр. 16).
15. В этой же рубрике «Felieton» напечатана статья Ярослава Гжендовича/Jarosław Grzędowicz “Jak milczeć/Как молчать”, в которой автор делится своими соображениями на тему – когда нужно огрызнуться на обливание критическими помоями, а когда лучше все же промолчать (стр. 77).
16. В этой же рубрике в статье “Wielkie żarcie/Большая жратва”Лукаш Орбитовский/Łukasz Orbitowski описывает свои впечатления от просмотра фильма чешского режиссера Яна Шванкмайера «Otesanek/Полено» (в польском дубляже “Mały Otik”) (стр. 78).
17. В списках бестселлеров за декабрь 2007 года из книг польских авторов находятся книги “Pan lodowego ogrodu” T. 2 Ярослава Гжендовича , “Szalbierz” Томаша Лысяка, “Ostatnie życzenie”, “Krew elfów” Анджея Сапковского, “Lód” Яцека Дукая (стр. 79).
облако тэгов
