Клингзор — художник, и Гессе пишет художественное полотно. Клингзор, судя по всему, экспрессионист, и Гессе выплескивает на бумагу невообразимое количество красок. Это буря цвета, на протяжении всего текста волна за волной следуют цветовые всплески. Всплески в определенном приближении отражающие общий настрой героя и иллюстрирующие события. Апофеозом является автопортрет, художник в прямом смысле выпадает из жизни на период работы. А закончив, как ни в чем не бывало, переодевается и едет к подружке. Финал остался не совсем ясен. То ли он умер (на что как бы намекает название и некоторые фразы в самом начале), то ли просто перестал писать (ведь для художника перестать писать это почти умереть).

Очень коротко, очень емко, достаточно аллегорично. Не реализм, но и не фантастика, ближе к притче.

Рекомендую, с осторожностью.

Прекрасная история о бедном рыцаре Марселе, что пролитой кровью и нежными звуками лютни выразил свою любовь к королеве Херцелоиде.

Приступая к этому отзыву, не могу снова не провести параллели творчества Гессе с наследием Гофмана. В «Кнульпе» Гессе снова противопоставляет гофмановскому едкому сарказму в сторону обычного обывателя лирический, наполненный солнечным светом гуманизм, апостолом которого является главный герой повести. Кнульп не видит ничего плохого в скучной жизни дубильщика или каменотеса. Для него всё в этом мире исполнено гармонии и словно некой тайны, которую стремиться познать его ненасытный ко всему новому разум. Неиссякаемая жажда знания жизни, её течений и переливов не может позволить его естеству укорениться, где бы то ни было. Подобно пилигримам его жизненная юдоль – нести свет окружающим, «учить» их радоваться каждому восходу Солнца, постепенно отдавая частичку себя…

«Кнульп» вызывает парадоксальные в своем противоречии эмоции – это одновременно и великий гимн жизни и печальная история еще одного потерянного романтика. Ну и, конечно же, это очередной незабываемый шедевр Германа Гессе, обязательный к многократному прочтению.

В повести есть своя красота, некоторое очарование. Своими красками она действительно похожа на историю о художнике, которым и является Клингзор. Мы переживаем вместе с ним красоту уходящего лета, ощущаем неумолимый бег времени и нависающий над нами призрак Смерти, в ожидании которой и жил Клингзор. Он боялся не успеть насладиться своей жизнью, не успеть воспеть ее на полотне, а потому каждый свой день проживал как последний — с тонкой чувствительностью, но затаенным чувством гнетущего страха. Знаете, мне почему-то казалось, что на примере повести Гессе передает страхи Европы, ее культурного духа, которая оказалась втянута во всеразрушающую войну (дата написания 1919 год!).

Но, к сожалению, идея показалось мне недостаточно раскрытой, а пассивность происходящего местами навевала скуку. Все было зыбко и дурманяще, будто ты погружался в какой-то вязкое болото. Но в то же время понравились многие отдельные моменты, которые я сохранил в виде цитат. Все же довольно поэтичное произведение, да.

Написанная картина является итогом всей жизни Клингзора, всех его переживаний, чувств, ощущений, как бы злы, грустны или даже веселы они не были, всё есть Жизнь. Очень точно автор передаёт это в одном абзаце:

Очень интересные моменты прослеживаются в произведениях автора, как и в данном, момент «могучего и глупого» (из спойлера выше) пересекается с «Демиан», где автор создаёт образ Бога, содержащий в себе столько божественного, сколько и дьявольского:

На самом деле очень трудно писать о таком роде произведении, где столько чувственного и духовного, ведь мы не можем охватить весь спектр эмоций, содержащийся в повести. Мы можем только срезонировать с некоторыми из них, и которые нами прочувствованы или понятны.

В начале произведения толпа любит Гг (главного героя) и одаривает его дарами. В конце Гг любит людей и одаривает их помощью. Однажды, я слышал от кого-то, что рецепт любви — это отдавать. То, что мы больше любим человека не от того, что он нам что-то дарит, что-то дает, в чем-то помогает. Это мы ему помогаем, и от того больше любим. В этом произведение прослеживается сходный троп, но здесь скорее люди первично любят, вторично одаривают.

Труд зеркалит игру в бисер. Там Гг (главный герой) остается в монастыре, а его друг уходит. Здесь наоборот: Гг уходит из монастыря, а друг остается. История Йозефа Кнехта рассказывала о познании действительности через дух, о свободе через уход от мирской суеты. История Златоуста — про познание через уход в мир, через уход в чувства — путь не ученого, но творца. Роман очень короткий, но очень увлекательный, читается на одном дыхании.

Самый масштабный труд Гессе. В книге демонстрируется один из возможных вариантов устройства общества (по сюжету после века войн и желтой прессы коллектив ученых организовывает Орден поклонения знаниям и искусству. ), а также один из возможных вариантов устройства жизни (на самом деле даже несколько). Вышел очень интересный мысленный эксперимент. (хоть повествование и сюжет были менее динамичными, хоть острых колких цитат было меньше), Это точно достойный труд для ознакомления. (но если начинать Гессе, то лучше с чего попроще).

В этой книге Герман Гессе играет над своим читателем: читает его мысли, давит на его потаенные страхи и заставляет его вспомнить свои запретные желания. Единственное, концовочка подкачала.

Книга Степной волк — это мысленный эксперимент. Что если личность человека разделена на 2 части? Что если твои личности конфликтуют друг с другом? И сколько на самом деле в человеке может поместится личностей? Действительно умное, глубокое и актуальное произведение. Даже не верится, что это было написано в прошлом веке.

Неожиданно актуальный рассказ на сегодняшний день!

Основной сюжет рассказа пересказали в предыдущих постах, не вижу смысла повторять. Высказаны обиды на якобы несправедливое наказание «европейца».

Думаю, что Герман Гессе хорошо знал «мрачные тайны» европейской цивилизации — потому и показал осуждение «европейца» всеми народами (и фауной) Земли.

Цивилизация, эпоха Возрождения которой началась после коварного завоевания в 1204 году и разграбления Константинополя (во время 4-го крестового похода), колонизировавшая почти все страны мира и сотни лет жиреющая на них, развязавшая кучу кровавых войн (2 мировых войны только в 20 веке) и породившая фашизм (настоящая вершина Европупизма), наверно, заслуживает такого отношения?

Особенно саркастически звучит окончание рассказа, которое сегодня приобретает несколько другой смысл.

Приведу цитату из предыдущего отзыва `lim`а с моими комментариями в круглых скобках:

«Заканчивается рассказ на оптимистической ноте – Ной всех успокаивает вестью, что у европейца нет пары (число гендеров уже исчисляется десятками), он не расплодится (ЛГБТ++ и идеология Чайлдфри) и будущему человечества теперь ничего не угрожает.»

Судя по всему, Герман Гессе оказался прав и ведущая роль европейской цивилизации (включая США) окончательно уходит в прошлое!

Короткий и в своё время впечатливший всю Европу (и не только) философский роман. Мне не понравился. «Прочитала «Демиана» то ли поздно, но ли рано...» — бурчала себе под нос. Начавшись как роман взросления, правдивое и мучительное живописание жизненных испытаний и душевных мук мальчика, чуть позже подростка, повествование в дальнейшем становится всё более пафосным, нарочито глубокомысленным, мистическим и так далее, а главный герой окончательно концентрируется на себе любимом. Сюжетные линии начаты и брошены, ГГ ведёт себя как свинья неблагодарная и совершенно этого не сознаёт. А прочие герои, в том числе и заглавный, постоянно противоречат сами себе, много рассуждая о свободе и в то же время всячески выражая свою готовность подчиниться высшему предопределению.

Я была наслышана об этом авторе и этом произведении в частности. И слышала много всего противоречивого и поэтому долго подступалась, так как боялась обширных, непонятных философских рассуждений. Так и вышло. Сначала книга мне даже понравилась. Некоторые мысли были мне близки. К концу же это впечатление развеялось. В начале главный герой напоминал человека, который тонул, но пытался выбраться, боролся. В конце же было похоже, что он отдался бурлящему потоку и ушел в него с головой. Все стало очень сумбурным и не понятным. Как будто бред сумасшедшего. Конец книги я не поняла вообще. К чему это было? Что это все значило? Продолжать знакомиться с автором я буду и надеюсь, что остальные произведения мне понравятся.

Думаю, есть люди, которые прочли и поняли всю глубокую философскую мысль, но я не из их числа.

Не знаю, как правильно называется этот роман, интеллектуальный, или еще как, но то, что он заставляет читателя скрипеть всем своим интеллектом на полную мощность, это точно. И это самый большой комплимент для любого произведения, и даже и не думаю, что очень много поняла, это так, раздумья на тему...

Книга написана в далеком будущем, адептами Великой Игры и состоит из трех частей.

1. История возникновения Игры стеклянных бус. Игра возникла после фельетонистической эпохи. Прекрасно описано, мы как раз в нее живем. Ничего святого, ничего ценного, все подвергается опошлению и осмеянию, и желательно в небольшой объем вместить, чтоб читатель-зритель не соскучился. И реальность, это вообще не реальность, а деятельность мозга, да.

После войн, падения уровня жизни была создана Касталия — Педагогическая Провинция, в которой обучаются разным теоритическим, но не прикладным! наукам, поддерживают уровень образования и морали, обучают учителей для обычных школ и тд. Занимаются в о основном математикой, музыкой, астрономией, математикой. И все эти науки, каким то символическим образом объединены этой самой Игрой.

Прекрасное место, эта Касталия — изучай что хочешь, сколько хочешь, никаких тебе штрафов, беготни, суеты, сроков сдачи... Идеальное место для определенных людей (вроде меня).

2. Житие Магистра Игры Йозефа Кнехта. Его детство, взросление, становление, взаимоотношения с коллегами, а самое главное с учителями. Теме учитель-ученик посвящено очень много в этой книге. Очень много отводится Магистру Музыки, учителю самого Кнехта. Показана сама Ксталия изнутри, и увы она далеко не так идеальна, как хотелось бы. Человеческая природа все равно берет свое...

А вот дальше мне плохо понятен замысел автора. Очень уж непонятный финал

3. Ранние студенческие работы Кнехта. Размышления на тему Служения, Самопожертвования и Ухода от суетного мира

В главе «Душа ребенка» автор подробно и ясно, живым языком описывает свои детские воспоминания, личные травмы и переживания, памяти, страхи, ужасы и сомнения. Чем то сказать, его чувства не так сильно отличаются от чувств сейчашних детей. Другими словами, мне тоже знакомо страдания и муки и угрызения совести в детстве. Тут он описывает только лирически, ничего объективного, вроде того как он бежал от города далеко за лес он описывал это не как «я бежал к лесу» а «я бежал от совести, от ответственности и ужасов». Приведу ещё один интересный (по моему мнению) пример: после того как он подрался с Вебером, проснувшись, взглянул к окну, ощутил свое искупление от грехов но тут же вернулся в ужасную реальность, вся окружающая среда оживлялась, обретала глаза и уши, призывали его к суду, наказанию, к каре. И через несколько часов это случилось, к его комнате зашёл его отец. Ещё понравилось как герой внезапно нарушил договор с Вебером (с ним он обещался накопить монет и купить пистолет, синий и тяжёлый) – герой просто хладнокровно ответил отказом, Вебер ответил в контексте «ну и не надо, я тебе не шавка». Потом герой понял что Вебер не такой уж и чистый, не такой уж имеющий «ключа» и «совести» к жизни. В него проснулась свирепая ярость и герой подрался с Вебером. Теперь он обрёл врага и все беды бросил к нему. В каком то смысле он освободился от игр совести и мучительных терзаний путём их нарушения. Вот я прям почувствовал как он снял с себя весь душевный груз который его мучил на протяжении начала. Хорошая стилистика и форма повествования. Но есть и обратная сторона медали – автор в этой главе пишет только излияние души, только о своих чувствах, лирически, нету никакой реалистичности. Я даже подумал что это шизофренический бред, но это уже совсем другое.

В главе «Клейн и Вагнер» очень чувственно и как-то по душе описывает автор лирические излияния. Чем-то эти излияния души, чувств, состояний, страхов и переживаний Клейна напоминают меня самого. Вот только автор описывает их не постепенно а обрывчато, частями. А только потом автор медленно объясняет эти части и обрывки. Вот например вспомнится как он устало плюхнулся в скамье и чуть было не уснул, как мимо нее проходит высокомерная дама (герой так считает). Мне кажется «последнее лето Клингзора» излияние души. Ведь в самом деле большинство текстов – это про чувства, переживания, фантазии и размышления. То есть это субъективные ощущения и описания. А объективного мало. Но это не портит. Наоборот, я даже нашел в этих излияниях какую то часть себя. Мне кажется это какое-то психологическое эссе вроде психоанализа Фрейда. Но это лишь мое сугубо-индивидуальное впечатление, мое мнение не обязательно могут совпадать с другими. Обязательно планирую перечитать и написать новый отзыв, в этой драме что то такое есть.

Очень драматично и трогательно. Лирически и все как то знакомо. Автор описывает лирику Клейна не технично, не продуманно, отрывисто и резко. Но мне это понравилось. Во мне пробудилось много знакомых чувств клейну. И ведь действительно, состояние наше отражается на нашем теле. Когда Клейн сидел в скамье он чувствовал некую суматоху, досаду, отчаяние, ужас. Леди Терезина заметила это и сделала холодный взгляд. И реально, наши мысли отражаются на нашей теле и внешности и ирония в том, что мы не замечаем этого.

В завершающей части главы, автор уже вполне себе пишет не повествование а психологическое, успокаивающее эссе о жизни как таковом. Принципы его работы, законы и исскуство. «Не вписывать себя ни в какие рамки ни во зло ни во добро, это и есть освобождение» цитирую автора. В этом есть доля правды.

Жить не в сопротивлении, жить с лёгкостью, но не как пофигист а как мудрец, знающий что делать и как делать, имеющий ценное знание. От этого бессмысленно сопротивляться, напрягаться когда ты уже заранее всё знаешь, всё познал, узнал, созрело, прозрело.

В общем – книга про повествование личных чувств, ощущений и думов персонажей «Последнее лето Клингзора». Все они разные люди, с разными страхами и побуждениями но их объединяет одно – все они испытывают перелом ценностей, своей психики, пытаются выбраться из оков вины, страха, сомнений и терзаний. Очень понравилось. Советую если надоел быт. Стилистика особая.

Мне как-то запомнился комментарий случайно женщины не помню в каком обсуждении, мол, сейчас читать нечего, а вот раньше какие интеллектуальные романы были – например, «Игра в бисер», нынешним не чета. Как же она заблуждалась.

Так вот, «Игра в бисер» не является интеллектуальным романом. Она является романом измышлений. Старик Гессе одиннадцать лет сидел в своей келье и записывал все, что приходит на ум. А вот как хорошо бы было, если бы у людей умственного труда была целая провинция на самоуправлении, причем чтобы их полностью содержало государство. Дураки пусть пашут, а элитка пусть в бисер играет, только не потомственная или там финансовая элитка, а вот интеллигентская. И они обязательно должны применять восточные духовные практики, потому что путь к чистому интеллекту лежит через дзен. А главный герой пусть будет лучшим среди всех, а как это сделать? Ну пусть остальные будут не то чтобы прямо элитка, а так себе ребята, вот как Фриц Тегуляриус, ну а чтобы Тегуляриус не выглядел совсем чучелом, вот неудовлетворенный балбес из финансовой элиты Плинио Дезиньори. Готово, можно 500 страниц фантазировать, как Йозеф Кнехт восходит к просветлению.

Вероятно, интеллектуальным романом «Игру в бисер» называют те, кому тяжело читать много абстрактных слов подряд. При этом на деле интеллектуальный роман подразумевает, что в тексте содержится довольно много информации, на обработку которой среднему читателю необходимо направлять довольно большие ресурсы его нейросетей интеллекта для понимания. Например, там нелинейная композиция, и нужно разбираться, где и когда происходит очередное событие. Или персонажи на самом деле не то, чем кажутся, и нужно по их признакам разгадать авторскую загадку. Или там изложена какая-то очень хитрая философская/научная мысль, и нужно много думать, чтобы в нее врубиться. Или там усложненный язык. и нужно постоянно переводить его мысленно в обыденный. Или происходит вообще непонятно что, привет «Плюсу» Джозефа Макэлроя.

В «Игре в бисер» линейная композиция, минимум персонажей, роли которых проговариваются прямым текстом много-много раз, ясный, хотя и довольно нудный язык, нет сложных мыслей вообще, все разжевано: высокая культура – это очень хорошо, все остальное – досадные препятствия. Причем автор этой высокой культурой не обладает! Вот в чем главное разочарование книги. Гессе утверждает, что превозносит математику, музыку и игру в бисер, но: он не разбирается ни в математике, ни в музыке, а игру в бисер автор ни разу не утрудил себя смоделировать. Это просто какой-то дед от интеллигенции, который ничего не умеет и ничего не знает, но мечтает, чтобы у интеллектуалов было свое бюджетное гетто.

Авансы во вступлении Гессе раздает вполне приличные, обещая показать, как математики и музыканты создали лучшую культурную систему человечества – игру в бисер, в которой из объектов и предметов разных наук, сведенных к набору семантических элементов, составляются эстетически и интеллектуально восхитительные композиции на разные темы. Но дальше оказывается, что ничего конкретного об игре в бисер автор придумать не может, ну или ему просто пофиг. Мол, началось с одного математика, который тасованием математических элементов составлял задачи для студентов – каких элементов? Типа, знак интеграла, знак суммы степенного ряда, lim, ln, e, i, d/dx, sin, cos, arctan и всякое такое плюс числа, арифметические знаки и переменные? А зачем? Генератор случайных примеров очень часто будет создавать или неинтересные, или нерешаемые выражения.

Дальше добавились элементы музыки, а потом и других сфер науки и искусства, и вот сложилось нечто, где в виде кругов можно делать нечто. Ни одного примера конкретной игры Гессе так и не создает. Есть упоминания тем, упоминание самых общих составляющих игр, но ни одна целиком не прописана текстом. Вместо этого есть долгие и нудные размышления о природе интеллектуальности, законах элитарности и правилах менеджмента в высококультурных средах, причем ни по одной из этих тем автор не высказывает ни новаторских, ни хотя бы просто интересных суждений, зато любит пошире изложить какую-нибудь банальность.

Причем регулярно Герман Гессе показывает, что осознает, насколько пустая и бесцельная вещь у него получается, озвучивая логичные упреки к Касталии и местным элитам, но тут же находя для них отговорки. У меня сложилось впечатление, что автор – типичный восторженный псевдоинтеллектуал, который не может погрузиться ни в одну науку и ни в одно искусство, но хочет находиться рядом. То, что способен сочинить, он по нескольку раз повторяет и объясняет, а то, что не способен, предпочитает обходить стороной. В итоге так и получается, что «Игра в бисер», как и игра в бисер в книге, – это неизвестно что о чем-то якобы высоком. Впрочем, когда-нибудь наверняка перечитаю.

«Чтобы понять себя, первым делом нужно прогнать всех тех, кто уже понял себя и теперь лезет понимать других.» Автора цитаты уже не помню, но она подходит здесь как нельзя лучше.

Знавала я людей, отмеченных печатью Каина. Эти люди ели, пили, ходили по магазинам и прочим местам, болели, умирали от рака (!!!) и, кроме поиска «единомышленников», коллекционирования непонятных брошюрок и охотной крайне высокопарной болтовни на непонятные темы (никого не напоминает???), ничем не отличались от остальных. По прошествии времени могу сказать только одно — какая же я была маленькая и глупая...

Эмилю повезло меньше — он так и не понял ничего. Н И Ч Е Г О. Так и боготворил до последнего издыхания где-то там, на ненаписанных страницах своей дальнейшей жизни, своего друга и наставника, *шёпотом* который принял крещение, чтобы не выделяться из толпы крещённых. Наверное, самый показательный момент во всей книге. Хотя нет, не самый. Но именно после него дальнейшее повествование скатилось в донельзя самодовольное умничанье, брать которое на вооружение — себя не уважать. И докатилось почему-то до того, что Демиан стал солдатнёй (видимо, чтобы не выделяться из толпы солдат) и, судя по всему, катапультировался на мине прямиком в Хельхейм (чтобы не выделяться из толпы уж до конца).

Путь Эмиля — это путь через тернии. Не к звёздам, нет. Просто через тернии.

По-хорошему, по этой книге надо либо писать развёрнутый анализ страниц этак на мнадцать мелким шрифтом, либо вообще ничего не писать. На мой взгляд, второе предпочтительнее. Потому что любой анализ предполагает некоторую завершённость суждения. Любые выводы будут выглядеть конечным пунктом: Дескать, вот, шли мы, шли по этому тексту и пришли к такому заключению. А с этой книгой так нельзя.

Я лучше скажу тем, кто ещё не читал и сомневается, стоит ли. Ибо много ли среди нас тех, кто понимает буддийскую философию? По-настоящему понимает, а не в версии Википедии и кратких справочников о мировых религиях? Так вот, в этой повести не только про буддизм и связанное с ним мировоззрение. Хотя и про это тоже есть. Но если у вас не лежит душа к таким тема, можете быстренько прочитать соответствующие пассажи (благо, стиль у Гессе лёгкий и очень красивый) и остановиться на том, что ближе нам сегодняшним, да ещё и не-буддистам.

Вы не верите в Учителей? В тех, кто мудр сам и делится своей мудростью с другими? В герое этой повести вы найдёте единомышленника. До самой старости Сиддхартха избегал учений и учительствующих. Но признавал, что у него было много учителей. Как так? А вот почитайте и узнаете.

Вас интересует и беспокоит тема отношения детей и родителей вообще и отцов и сыновей в частности? Тогда вам обязательно нужно прочесть «Сиддхартху». Гессе пишет об этой вечной проблеме очень образно, проникновенно и прямо-таки с психотерапевтическим воздействием на читателя.

Любите красивые и при этом многозначные метафоры? Почитайте, что Гессе и его герои говорят (и думают) о реке.

А ещё эта повесть — яркий пример того путешествия, о котором писал Джозефф Кэмпбелл в своём «Тысячеликом герое».

Есть здесь и про любовь к другу, к женщине, к миру в целом. О тяге к материальным благам. О том, что можно всю жизнь быть в поиске, и так ничего не найти. А можно ничего целенаправленно не искать, но всё время что-то находить. О том, что... Да ещё много о чём. Причём, я уверена, что когда буду перечитывать эту книгу спустя какое-то время, я найду в ней уже что-то совсем другое — не то, что в этот раз.

Вообще, я начинал знакомиться с Гессе именно с « Игры в Бисер», признаться, если честно, то сломал себе зубы. Но Этот сторитейлинг в какой-то степени был настолько завлекательным и завлекающим, что каждому рекомендовал бы ознакомиться, в том числе познать культуру буддизма.

Плюсы:

Индийское жизнеописание прямо очень хорошее.

Минусы:

Их очень много. Книга читается как доклад, или отчет, а не как художественное произведение. Этому способствуют как сухой, безэмоциональный стиль повествования, так и скудность сюжета, которая компенсируется длинными описаниями всяких неважных вещей, а также не менее длинными нудными (псевдо)философскими размышлениями и диалогами героев. В то же время сама игра в бисер описывается очень поверхностно, кажется сам автор не имел четкого понятия какую идею он хотел представить с помощью этой выдумки.

Главные герои, кажется, вовсе не реальные люди, а собирательные образы тех или иных идей, которые волнуют автора: Кнехт — образ Касталии, Дезиньори — мирской жизни, отец Иаков — ученого монашества. С ними ничего не происходит почти до самого конца книги, да и до конца уже так устаешь от этих картонных образов, что неожиданный финал не особо и шокирует. Основная причина их страданий и беспокойства — это собственные размышления, собственный внутренный мир, где происходят всякие волнения и перемены. Но даже при этом не можешь им сочувствовать, ибо Гессе рассказывает о всех этих страданиях прямо в лоб, а не показывает, не вводит читателя в душевное состояние героев.

Сама Касталия напомнила мне мир «Мы» Замятина, такое общество живущих по правилам, скованных одной цепью безличных ученых и игроков в бисер. Заниматься искусством, создавать новые произведения при этом не приветствуется, и кажется даже запрещено. Все сводится к критике и разбору уже существующих. Но кажется, рассказчику это видится утопией, хорошей вещью, что такая провинция ученых существует, несмотря на то, что не понятно, зачем она существует, если лишь единицы покидают ее и уходят в мир стать учителями. Цель существования ордена элиты Касталии вообще непонятна, и не странно, что миряне смотрят на это как на нечто бесполезное и даже вредное.

Несмотря на то, что намекается, что прошло несколько веков со времен мировых войн, описанный мир напоминает Европу первой половины 20-го века, будто с тех времен ничего не изменилось, ничего не изобреталось, понятия людей о жизни и их взаимоотношения остались статичными за все эти века. При этом отсылки в основном к искусству и литературе еще более ранних эпох, будто даже в 20-м веке ничего ценного не создавалось. Мир очень архаичный и анахронистический, где люди слушают Баха и читают Гёте.

Язык книги вызывает иногда лютый фейспалм: слова «дух» и «духовность» практически на КАЖДОЙ странице. Несмотря на то, что рассказчик пишет биографию человека, который жил настолько давно, что его жизнь «стала легендой», и о ком известно лишь из всяких документов из архива ордена и записок его самого (не все из которых даже сохранились), он допускает рассуждать о мыслях, переживаниях этого человека, о которых не могло быть известно жившему за столько лет позже биографу. Где-то я читал, что из-за этого можно заключить, что это «ненадежный рассказчик», но ничего не говорит в пользу того, что Гессе сознательно использовал этот художественный приём. Всяким второстепенным персонажам даются имена, тогда как мастер музыки, который фигурирет во всех главах книги и играет немаловажную роль в жизни главного героя, упорно называется именно так — мастером музыки, а после отставки — прежним мастером музыки. И много других таких косяков.

Одним словом, я хотел поставить книге 3, когда еще не начал читать жизнеописаня, но после них подумал, что можно добавить еще тройку, ибо как самостоятельные произведения они очень даже хороши. Но так как они занимают всего 20% книги, решил добавить только два балла, и в итогде получилась такая оценка.

«Росхальде» в основном продолжает мысль ранних творений Гессе, противопоставляя чувствительность души художника жизни общества в своем застылом большинстве. Книга впечатляет геометрической прогрессией, в которой с каждым шагом возрастает мастерство автора. Если в предыдущих произведениях метафоричность текста ограничивалась сравнением характеров и состояний природы, суетность четко противопоставлялась созерцанию, то здесь «Росхальде» видится более сложным и глубоким по восприятию.

Гессе блестяще рисует семейные устои глазами тихого гения Верагута, слой за слоем срывая покровы с внешне флегматичного образа мастера. И тогда парящий в недосягаемых никому иному высотах Пьер кажется не просто сыном Йоханна, а его эфемерным вторым «я», главной антитезой книги. Переломный момент повествования – излияния художника лучшему другу Отто, после чего перед главным героем предстает тяжелейший выбор. Неспроста неумолимая судьба ведет Йоханна в Индию, которая впоследствии станет главной вдохновительницей самого Германа Гессе. Чтобы освободиться от пут повседневности Верагут должен пережить настоящий катарсис, неотъемлемую часть восточных религиозных течений. Через глубочайшую потерю он сливается со своим alter ego в лице младшего сына, приобретая несокрушимую цельность натуры, воскресив в душе, казалось бы, давно забытые отголоски юности.

Автору виртуозно удается передать настроение книги мягкими мазками –

В их числе и внезапная болезнь отвергнутого в дождливый день Пьера, как судьба многих возвышенных юных натур, непонятых и сломленных. Возможно, здесь даже кроется оммаж великому натурфилософу Новалису, видевшему в каждом цветке или бабочке непостижимую нам жизнь, но от этого не менее великолепную, если не сказать больше.

«Росхальде», несмотря на общий меланхоличный тон – отличный рецепт от хандры и кризиса среднего возраста. Парадоксально, но таков нравоучительный гений Германа Гессе – уметь отыскать в море печали путь, ведущий к абсолютно новой и светлой жизни.

Заглавный герой новеллы — монах с 12-летним стажем. Когда-то он пришёл в аббатство ещё совсем молодым человеком, гонимый злой судьбой (что там у него случилось, автор не рассказывает). Будучи теперь в «наилучших годах» (видимо, этот эвфемизм — родственник «бальзаковского возраста»), он пользуется уважением других братьев и легко завоёвывает сердца мирян своими проповедями. Как итог — приносит обители неплохие пожертвования.

Но есть у патера Маттиаса тайна — его всё больше тянет в мир, за пределы аббатства. И не только за новой паствой и средствами на богоугодные дела. Время от времени он переодевается в секулярное платье и на краткое время становится обычным человеком. Свободным человеком.

Он уже почти готов заявить настоятелю, что хочет отказаться от монашеского обета. Но сначала ему нужно ещё раз проехаться по окрестным городкам и более мелким населенным пунктам, чтобы собрать пожертвования для обители.

Во время этой поездки он знакомится с его женщиной, молодой вдовой — менее религиозной, чем другие, но интересной собеседницей. Именно к ней он обращается за помощью, когда, снова переодевшись, становится жертвой мошенника и лишается всех собранных денег. Женщина удивлена его историей и вообще самим фактом обращения к ней за помощью. Тем не менее она согласна стать ему другом и оказать поддержку, когда он станет мирским человеком. При одном условии.

Интересная арку сделал Гессе в этой новелле: в начале главный герой наблюдает из своей кельи, как по дороге от города к тюрьме ведут нескольких арестантов. Тогда же у него возникают более чёткие мысли о собственной несвободе. В конце он сам оказывается одним из таких арестантов и уже сам идёт по той же дороге.

Да, дядечка более чем своеобразен. Более чем. Прочёл у него не меньше двух сотен текстов, почти сотне — проставил оценки, НО… отзыва — родил всего два.

Что удивительно и непонятно, уважаемый потенциальный читатель: явно присутствуют следы некой суггестии в его текстах. Хвала Всевышнему — суггестии не боевой, больше всего напоминает отходняк от стоматологического наркоза, и — тем не менее. Вот, пустой же текст — явно, пустой, нет в нем ни силы, ни драйва, ни чувственности, а… прервать поток слов — не тянет. И — оценки… Более чем странно. Семёрок — почти столь же, сколь и пятёрок. Это я про свои, уважаемый потенциальный, ежели ты, вдруг, не понял. Обычно, на круг, для подобного чтива — много МЕНЬШЕ пятерки.

Даже, вот, и не знаю, поймёшь ли ты меня, уважаемый потенциальный. Сей конкретный текстик — видимо — и не порекомендую вовсе. А, вот, зачесть «Толкование Кафки» — пожалуй, что и ДА

«Что?! Казанова и вдруг исправляется?!» — можете воскликнуть вы, прочитав заголовок этой новеллы. И будете совершенно правы. Вероятность этого события фантастически мала, и Герман Гессе очень доходчиво продемонстрировал читателю, почему это так. Даже если бы не были уже знакомы с репутацией венецианца Джакомо Казановы по другим источникам, Гессе восполняет этот пробел, начиная свой рассказ об известном авантюристе с яркого описания его характера и привычек.

Сначала более крупные штрихи: там-то и там-то натворил то-то и то-то, за что был побит/лишился денег/заперт под замок/изгнан (нужное подчеркнуть). Одет был так-то и так-то. Имел такие-то средства, привычки и взгляды на жизнь.

Далее более детально описывается очередное его амурное похождение — между делом, по пути из одной географической точки в другую.

И уже потом начинается рассказ о том, как господина Казанову заносит в некое аббатство, при посещении которого он вдруг задумывается: а не поискать ли ему покоя в стенах святой обители? В роли готовящегося к постригу послушника для начала, а там, лет через десять, поглядим, как пойдет. Аббат принимает его «заявление о вступлении», но решение откладывается на 14 дней. А всем известно, что за две недели всякое может произойти. Да вот прямо накануне решающего дня — достаточно лишь выглянуть в окно гостиницы в (не)подходящий момент.

Наконец-то я поняла, что это за игра и что вообще происходит в этой книге и почему. Уже вторая книга из тех, что читала больше 20 лет назад, которая стала куда яснее теперь (надо бы еще «Доктора Фаустуса» так перечитать).

Очень грустная, по большому счету. Грустная не в том смысле, который в нее закладывал Гессе (он-то как раз ничего такого не имел в виду), а в том смысле, который вычитала я с высоты нового жизненного опыта.

Может быть, Касталия и может где-то и когда-то существовать — потому что каких только странных вещей и институций в мире ни существовало. Но скорее не в качестве чего-то стабильного и долговременного, с долгой культурной традицией, а в качестве относительно недолговечной прихоти группы сильных мира сего — навроде того, как существовали масонские ложи. По сути, Гессе пытался сделать из Касталии огромный монастырь, либо такой аналог церковного государства, в котором вместо религии — наука. Причем наука преимущественно гуманитарная, прикладное применение которой скорее в том, чтобы учить детей в школах быть людьми, а не в том, чтобы поставлять государству все более совершенное оружие. И при этом система управления Касталией, то, чем и как ее население занимается внутри себя, полностью отделено от государства, в котором Касталия расположена. Государство ее только финансирует, но ничего взамен не требует. Утопия, конечно.

В этом и состоит грустная часть. Далеко не для всех людей, и даже не для всех читателей Гессе, но по крайней мере для некоторых из них Касталия, как она изображена — идеальное место мечты. Тебе дают безнаказанно заниматься любой научной областью на твой выбор или несколькими. С тебя не требуют никаких отчетов и достижений. Ты не участвуешь априори в социальном соревновании, кто больше детей родил и денег заработал. И окружают тебя люди с теми же склонностями и ценностями. Идеально ведь.

Но проблема в том, что Гессе изображает все-таки умных людей. И рисует не совсем чтобы фантастическую утопию. И поэтому магистр Йозеф Кнехт, даже с ограниченностью своих познаний о «внешнем мире», неизбежно приходит к единственно возможному логическому выводу: конец той Касталии неизбежен, и если не сегодня, то завтра общество задумается, зачем им эти ученые. А поскольку Касталия от общества все больше отдаляется, то ответа на него не найдет. Хочется сказать (хотя об этом магистр Кнехт не подумал), что вздумай Касталии обратно приблизиться к обществу и государству, ей грозила бы судьба стать, прости господи, минобрнауки, так что не факт, что утопление хуже. Но в любом случае, после того, как Кнехт это осознает, оставаться в Касталии он больше не может.

На самом деле, по тексту уже и раньше логичной, но печальной концовки есть несколько таких звоночков. В связи неудавшейся большой ежегодной игрой, которая положила конец жизни одновременно бывшему магистру игры и его «тени»-заместителю, говорится, что это «элита» затравила по сути неудавшегося зама, хотя он не сделал ничего дурного. Причем затравила так, что человек, выложившись в ноль под огромным давлением, потом ушел с поста и вскоре «погиб». Не слишком похоже на взаимно поддерживающее и добродушное научное сообщество. Куда больше похоже на обычную политику.

Далее, когда сам Кнехт замышляет свой «побег» — он быстро понимает, что некая таинственная «администрация» ему этого не позволит. А кто такие, позвольте спросить, эта «администрация»? Все люди, которых мы видим в романе — исключительно прекрасны, любят науку и не любят интриги. По идее, во главе всего должны стоять те же 12 магистров наук и искусств, но очевидно, это не они. А если в идеальной республике ученых вырос такой невнятный, но сдерживающий всякое несанкционированное движение спрут — так ли эта республика идеальна?

В итоге — хотя Гессе ничего такого не говорит — складывается впечатление, что уход Кнехта это по сути побег из относительно комфортабельной тюрьмы (а монастыри очень часто выполняли эту функцию) к обычной, не гарантирующей ничего свободе.

Короткое произведение, которое, в определённый момент жизни, помогло мне в борьбе с депрессией

Совсем не зашло. Слишком сложно и претенциозно о вещах, о которых можно и нужно писать проще. Может быть, роман рассчитан на определенный возраст или мировоззрение. Может, я читал не под настроением, но никаких «десяток» с моей стороны.

Человек человеку — кто?..

Наверное для своего времени это и в самом деле был роман-открытие, роман-исследование, роман-событие как в литературном смысле, так и в психологическом. Но для человека первой четверти века уже XXI, для читателя, обременённого хотя бы элементарными знаниями и кое-каким опытом теоретической и практической психологии, книга представляется уже скорее памятником, нежели чем-то иным. И не потому, что какие-то постулаты, сформулированные и произнесённые в романе, напрочь устарели или же стали совсем непригодными. Но просто всё это уже скорее повторение пройденного. Типа как геометрия Пифагора для современного математика. Как арифметика для алгебраиста.

Однако польза от чтения этой книги безусловно есть. Особенно для читателя, только-только открывающего для себя мир собственный внутренний — многоликий и зачастую многоличностный, порой представляющий собой громадный зоопарк субличностей и субпроекций своего «Я». И тут важно разобраться со всем этим своим внутренним содержимым и постараться найти гармонию для всех своих «Я-составляющих» — хоть для степных волков, хоть для кроликов и бабочек. Причём не стОит полагаться на силу только своего внутреннего степного волка — ставка только на что-то одно своё «Я» уменьшит твои силы и умалит возможности ровно настолько, насколько ты запрёшь и бабочку, и кролика, и кого-то там ещё. Фишка в том, что когда ты устраиваешь внутренний армрестлинг себя с собой, то побеждая одно, отнимаешь силы этой «побеждённой» части самого себя, т. е. становишься слабее. Впрочем, это мои глубокие внутренние убеждения и личный практический опыт, который я могу только вот так сформулировать и не более того.

А книга… да, книгу важно прочитать вовремя. Чтобы она стала отправной точкой для своего собственного путешествия. Главное — не заблудиться ;-)

Очень смешное, грустное и правдивое эссе.

Смешон основной тезис. На Запад из Азии и Восточной Европы накатывается безудержная «карамазовская» стихия, ее надо остановить. Иначе пророчество Шпенглера о «закате Европы» станет реальностью. А то, говорит Гессе, у нас у самих появились такие «карамазовы». Впрочем, возможно, закат Европы произойдет лишь духовно, а не физически.

Грустно от того, что Гессе выставил себя лицемером, близоруким филистером и трусом, готовым к полному принятию фашизма.

Потому что Революция — это не стихия, а высший взлет сознательности народа, которому надоело гнуть шею на всякую мразь и пакость человеческую вроде Федора Павловича Карамазова, и он возжаждал свободы. Во-вторых, это вы, подонки, развязали Первую мировую войну, убив миллионы, а чтобы загнать русское быдло в стойло, потом развязали полномасштабную Гражданскую войну у нас, устроили интервенцию и грабеж. Немцы, англичане, французы, американцы, японцы и еще десяток цивилизаторов поменьше и пожиже. Революция стала зарей народов.

Устранить ее последствия попытались с помощью фашизма. Вот это и было самоубийство, а не «закат» Европы. Натурально, а не духовно, через шестьдесят миллионов трупов.

Но все-таки при всем своем идиотском идеализме, Гессе был крупный писатель. а потому вынужден был говорить правду. Вот другой его главный тезис. При всем своем «безудерже» Карамазовы не убийцы ,а настоящие убийцы в романе — это европеизированный прокурор и присяжные, которые расправляются с Карамазовыми, прикрываясь личиной закона.

Это правда. Европейский капитал с самого своего зарождения пятьсот лет назад нес по всеми миру войны, разорение, уничтожение миллионов, неисчислимые горе и страдания. И все под видом закона, который они сами для своего удобства и написали. И потомкам этих благородных рыцарей-конкистадоров со светлыми лицами придется столкнуться с полными последствиями возмездия.

Я этой облыжной и трусливой статейке поставлю высокую оценку, потому что врага нельзя недооценивать, слишком это дорого потом обходится.

Всем, кто однажды познал свет истинной любви, посвящается…

Шарль Бодлер однажды произнес: «Духовный голод – подавленные амбиции… порой следы мстительного холода, иногда мистика и несчастья. Я не говорю, что радость чужда красоте, но радость – один из самых вульгарных нарядов красоты, в то время как меланхолия – её лучший спутник, и я с трудом представляю себе красоту без печали.»

В своем романе Герман Гессе развил до совершенства идеи Гофмана, который очень много писал о музыке и её роли в нашем существовании. Произведение Гессе ранит и пронзает сердце. Оно в большей степени предназначено для тех, кто однажды познал горькую юдоль. Гофман в своей «партитуре» ироничен и язвителен, его же наследник возвышен и нежен в своих откровениях и печальной философии. «Гертруда» – это опера в прозе или прекрасное либретто – называйте, как хотите. Хотя выражение «проза» по отношению к этой лирической песне жизни, наверное, является кощунственным.

Поразительно, как мягко автор сумел объединить музыку и литературу, соединяя в вечном вальсе моменты высшего духовного просветления и неизбежные возвращения на твердую землю. И как же несчастен тот, кто никогда не сможет полностью ощутить ласковые переливы и тихий шепот теплого фёна, сквозящего между угрюмых вершин повседневности…

Начиналось как реализм с уклоном в философию, а вывернулось в магический реализм. И не сказать, что это плохо. Конечно, магический реализм (во время написания романа и определения такого не существовало) Гессе и классические образцы жанра — две большие разницы. Теме менее, именно благодаря этому методу роман не скатился в нудное морализаторство и брюзжание переживавшего личностный кризис писателя.

Разумеется, в «Степном волке» много автобиографического, но, пожалуй, не стоит отождествлять героя романа и автора, пусть между ними действительно много общего. И вообще, даже не беря во внимание внутренние переживания самого Гессе, которые нашли отражение на страницах романа, повествование очень занятно. Во-впервых, предельной честностью, с которой Гессе показывает мятущуюся душу Степного волка. Она соткана из противоречий, где убеждения стыкаются с безжалостностью системы, которой герой не противостоит — он бежит от неё. Во-вторых, благодаря столкновению отшельника с реальной жизнью. В этой борьбе Степной волк быстро сдаёт все позиции, откликаясь на зов жизни. Конечно же, причиной тому — женщина. И таким образом Гессе поднимает важный (и, кажется, вечный) вопрос: чего стоят высокие идеалы, существующие, как правило, только в наших головах, в отрыве от настоящей жизни с её страстями, радостями и того, что принято называть пороками?

Хорошо, что автор не отвечает на вопрос, предоставляя читателю самому разобраться, соотнести написанное с собственным опытом. Честно говоря, мне больше по душе был тот герой, который вкушал жизнь, использовал возможности, предавался чувственным порывам. Степной же волк своей эмоциональной заторможенностью и закомплексованностью вызывал если не отторжение, то уж точно жалость.

Да, «Степной волк» — непростая книга. Пожалуй, для неё нужно особое настроение и однозначно определённый жизненный багаж за плечами. Не скажу, что прям в восторге от романа, но он мне понравился.

Одна из любимых книг у Гессе, которая при перечитывании вызвала у меня не меньше эмоций, чем при первом прочтении (читал в переводе Эйвадиса под заголовком «Нарцисс и Гольмунд»).

Не воспринимаю её как историческую повесть, а как вневременную притчу о дружбе, об искусстве, о поиске себя в этом мире. Чувствую в себе частичку как Нарцисса, так и Гольдмунда.

А, в наше время, это еще и «попаданчество», доведенное до абсолюта. Не чему может научить «глупых предков» современный «диванный ерундит», а чего может стоить это ему, если достанет мужества отнестись к делу серьезно.

Конечно же это классика мировой литературы. Мещанство было и будет. Войны никогда не закончатся ибо одни будут молчать, другие помогать врать о войне, и лишь единицы протестовать. Безвкусица, фальшивая роскошь, зубоскальство вот что окружало главного героя в романе. Живых людей, чувствующих, критически мыслящих, творчески и духовно растущих словно бы нет.Не раз при прочтении я ловил себя на том, что вижу в окружающей действительности тоже, что и главный герой хоть и прошло почти сто лет с момента написания книги. Меня окружает такой же пустой, сытый и бездушный мир , и он будет таким всегда. Найти тут свое место не возможно-быть искренним человеком и гуманистом — глупо и смешно..«Ты почему такой замороченный? Забей!» -будешь слышать ты в ответ. «Может стать волком? Озлобится ненавидеть и презирать, тогда тебя разорвёт стая волков порожденная пустотой бескрайней и холодной степи безразличия.

«Тяжкий путь» — это прочитать подряд 4 рассказа Гессе (Тяжкий путь, Ирис, Август, Поэт). Они у герра Германа (впрочем, и не только рассказы) сводятся к одному и тому же, поднимают одни и те же темы, дают одни и те же ответы. Всё бы хорошо (вроде известно, что настоящий писатель всю жизнь пишет одну и ту же книгу), да только книга эта у Гессе какая-то не такая: плоская, занудная. Потуги на философичность, сказочность, притчевость какие-то неестественные, что ли. Обращение к восточным темам — перелицовка восточных же авторов. Одним словом, Гессе — не моя чашка кофе, пойду чайку попью.

Рассказ «Европеец» стал для меня новым обращением к литературе Германа Гессе — и, к сожалению, новым ощущением того, что для меня «это что-то не то» (это такая мягкая формулировка разочарования). В очередной раз убедился в том, что Гессе — не мой писатель, хотя время от времени пытался зацепиться за его творческое мировоззрение, которое было мне интересно.

Сюжет короткого (на 15-20 минут чтения) рассказа таков. Бог наслал на Землю новый потоп, и снова Ной создал ковчег, в который поместились представители всех рас (точнее, цивилизаций). Среди них есть европеец, который показан жестко критически, а кульминацией критического отношения автора служит то, что он не придал европейцу женщины, то есть обрек эту расу-цивилизацию на исчезновение.

В художественном отношении рассказ показался мне довольно блеклым, а безжалостное «уничтожение» европейца произвело на меня, современного человека, отталкивающее впечатление. Я имею в виду не столько будущее демографическое исчезновение, сколько низвержение в «ничто» самой сути европейской цивилизации.

Однако попытка отойти от современного менталитета и восприятия современной Европы, предпринятая с учетом исторического контекста, заставила меня взглянуть на рассказ несколько иначе. Ведь он написан в 1918 году, и это принципиально важно.

Во-первых (с одной стороны), в то время роль, значимость, авторитет Европы в мире были первостепенны. Уверенно можно сказать, что тогдашний мир был евроцентричным, он управлялся и определялся Европой (вкупе с ее ветвями типа США). Во-вторых (с другой стороны), Европа оказалась инициатором, главным полем и главной жертвой чудовищной бойни Первой Мировой войны.

Думаю, в 2020 году сложно должным образом сопоставить и оценить сочетание этих двух аспектов. Но именно это сочетание шокировало и зачастую надламывало тогдашних европейских мыслителей, вызвав столь резкие оценки, с которыми я не могу согласиться в интеллектуальном плане, но которые могу понять в плане эмоционально-психологическом.

Прекрасная притча о том, что человеку создаются преграды обществом, правительством. И если ты хочешь познать новое и подвергнуть сомнению старые устои, тебе придется рискнуть, но результат того стоит. Мне понравилось, рекомендую к прочтению.

Книга, которую рекомендовал бы прочесть каждому думающему человеку. А потом еще и перечитать, что я и сделаю через год-два, чтобы переосмыслить.

На удивление многогранное произведение, роман расширяет мировоззрение и осознание всего, что происходит вокруг нас. Книгу рекомендовали друзья, я тогда мало знал про автора, а потом с удивлением обнаружил, что «Степному волку» уже почти 100 лет. Ничего с тех пор не изменилось, а выводы Гессе все также актуальны в наше сложное время.

Маленькая образная методичка для книголюбов, предостерегающая от неправильного использования книг.

Никто не мешает прожить вам тысячу жизней с писателями и героями всех времен и народов, но не забывайте и свою собственную, автором которой можете стать только вы;)

Здесь даже сказать дополнительно нечего.

Это произведение нельзя отнести к несомненным удачам Гессе, так как оно, на мой взгляд, страдает определенной раздвоенностью, как и фигура главного героя. Причем раздвоенность романа такова, что она так и не приходит ни к какому единству и гармонии. Возьмем Степного волка (кстати, почему волка, а не Волка? Степной Волк это же прозвище человека, подобно индейскому Белому Бизону, английскому Ричарду Львиное Сердце или русскому Владимиру Красно Солнышко. Оба слова должны быть с заглавной. Только если бы мы писали в кавычках «Степной волк», тогда верно). Так вот, возьмем Степного Волка. В нем якобы два начала — человеческое и звериное, волчье. Однако оно не кажется волчьим. Никакими звериными выходками наш герой не отличается (разве что людей презирает), даже его тягу к самоубийству никак животной не назовешь. Волк это символ жажды жизни, выживания при любых условиях, приспособленности к среде, конкуренции — что из этого есть у Гарри? Ничего. Поэтому-то и якобы конфликт между двумя этими природами не выглядит убедительным — да вспомните хотя бы, как наш Гарри занимался сексом с Марией! С нежностью, деликатностью, даже какой-то робостью. Хорош «зверь«! Я бы сказал, что на самом деле в сердце интеллигентного и высокоразвитого человека бушует конфликт между сущим и должным, между требованиями низкой повседневности и запросами высокой культуры, короче, спор между поэтом и мещанином. Классическая проблема романтиков. А волков сюда приписывать незачем, оставим их Лондону, у него они хорошо получаются.

Вторая раздвоенность наблюдается при описании пути развития Гарри. С одной стороны, он хорошо ложится на психоаналитические схемы Юнга. Волк — это тень, Гермина — анима, магический театр — духовное путешествие к себе. Вот только конечной целью юнговской индивидуации является обретение Самости, которая является твоим подлинным «Я», полноценной личностью, а отнюдь не отказом от таковой, как у Гессе! Гессе берет юнгианские схемы и накладывает их на индусско-буддийскую доктрину об отсутствии «Я» вообще, об окончательном слиянии атмана и Брахмана, не замечая, не желая замечать их вопиющего противоречия! Не удивительно, что роман ничем положительным — ни Самостью, ни Брахманом — не заканчивается, а наш Гарри, как щенок, остается со своими недавно обретенными игрушками. Право же, стоило променять реальную, пусть и в загоне, высокую культуру на иллюзорный театр мечты, который, наверное, на современников Гессе производил должное впечатление (все эти войны людей с машинами, все девушки твои), однако сегодня, с развитием виртуальной реальности, индустрии видеоигр, знаком каждому из нас и, если честно, ни к какому «множественному пониманию бытия» не ведет, предлагая человеку отнюдь не то самозабвение, о котором говорили все мистики. Ведь чтобы потерять себя, нужно сначала Себя обрести.

Замечательная вещь, полная юмора и иронии, понять которые, правда, может в полной мере лишь тот, кто сам испытывает бессонницу, страдает от шумных соседей или ненавидит утро, если не выспался. Тонкие наблюдения над человеческой природой и современной цивилизацией от человека, для которого ex Oriente lux.

Зеркало-легко используемая, совершенно не новая, но оттого не менее могущей быть содержательной, метафора. Письмо Гессе, есть выписывание себя самого, рассмотрение, то есть письмо (в степном волке) Гессе это зеркала которые задают траекторию духовного путешествия. Читатель, наблюдает тонкую игру отражений, ведь каждое зеркало отражает по своему. Как прием это является через легкую интертекстуальность — введение и «трактат о степном волке», как основу-встречу с своим двойником(и) (воплощенным отражением) Герма(и)н(а). Но что будет если зеркала поставить друг на против друга. Возникнет бесконечный режим отражений. Уводящий от точки зрения, как способа рассмотрения, узнавания. Но, что бы отбросить, точку зрения, отражение, свою личность нужен Юмор, Смех, не принимать всерьез, с одной стороны это выстраивание дистанции, возможность быть другим, но с другой не видеть различия. «Тат твам аси» это есть ты, убивающий и убиваемый. Известно, что Гессе проходил анализ(психо) у не кого нибудь, а у Юнга. Степной Волк, это история развоплощения, история расщепления, история сопротивления определенности, тирании одной актуальной возможности, в ущерб другим. Наподобие того как солнце днем, не дает видеть множество других звезд. Когда идет речь о само-убийстве, можно сказать, что речь идет об убийстве «я». Но «Я» это комплекс, сгусток, образование, которое не равно психике, опыт расстройств (расщепления), (более приземленно снов), показывают что могут быть и другие комплексы «Я». Представляется остров в бескрайнем просторе воды, остров это поднявшейся дно, но таких образований выступлений, неровностей скрыто множество, под влиянием потрясений (земле),тектоника и ландшафт психики может изменятся. Когда Гарри заходит на маскарад (!) — бал, его просят сдать в гардероб не столько пальто, сколько саму личность. В «трактате о степном волке» большом зеркале гарри показывают, что две сути, которые он сам в себе обнаружил, это слишком мало. «Степной волк» как произведение, (и как сам Гессе) противостоит обществу, так как общество стоит на различии и определенности, пару раз в тексте встречается Ницше, (влияние бесспорно), согласно которому общество стоит на долге, на способности быть спрошенным о долге, напомнить о нем, на возможности его оплаты. Взамен такому обществу Гессе предлагает Театр, который ближе к сновидению, и плата за вход -разум. Только для сумасшедших.

Всегда интересно, когда о культуре или учении пишет человек, не являющийся их носителем. В данном случае немец пишет о буддизме. Впрочем, это не единичный вариант. В тот период буддизм заинтересовал людей западного мира, и осознать, осмыслить его пытались и другие авторы, в частности психоаналитики. Но если ты берёшься за художественную форму — задача усложняется, ибо автор обязан разбираться в предмете и иметь талант переложить свою идею доступным языком.

Касательно таланта — у Гессе этого не отнять. «Сиддхартха» — исключительно красивый текст, очень цельный, органичный. Здесь нет лишних слов, и каждое слово стоит на своём месте. Для книги такого жанра это критически важно. Иная грань таланта — написать философское учение так, чтобы и не перегружать непонятными (или понятными только буддистам) понятиями, и в тоже время не распылиться, впадая в аллегории, сравнения, иносказания, да и просто не налить воды. То есть, повторюсь: важно единство понимания матчасти и таланта художника. По этой части претензий нет.

Само название намекает на тематику повести. Я тоже думал, что это книга о жизненном пути Сиддхартхи Гаутамы, или Будды. Так-то оно так, да иначе. Не буду спойлерить, скажу лишь, что история Сиддхартхи — классический пример становления героя, рассказ о жизненном пути, о его превратностях. Разумеется, угол рассмотрения — не похождения, действия, приключения, а путь по просторам внутреннего мира в попытке понять мир окружающий. Это взгляд на жизнь в целом, о месте и назначении человеческой души в нём, о страданиях, желаниях, страстях, грехах (куда ж без них в буддизме?). Но также и о радости, доброте, принятии и, конечно же о любви.

И какая ирония в том, что ключевая идея книги выражена словами, которые, оказываются бессильны выразить самую суть постигнутой Сиддхартхой мудрости.

В очередной раз убеждаюсь, что случайностей не бывает. На днях «случайно» ПЕРЕчитал «Замок» Кафки. Потом — не менее случайно — наткнулся на страничку Гессе. Далее — пытался цитировать и первого и второго в споре по поводу «внешнего» и «внутреннего» в текстах ряда авторов, специализирующихся на социальной фантастике. А вот сегодня — опять же «случайно» — прочёл вот это эссе.

Цитата настолько «аргументоемкая», что надо её зафиксировать, чтобы не потерять: «...Рассказы Кафки — не статьи о религиозных, метафизических или моральных проблемах, а поэтические произведения. Кто в состоянии просто читать поэта, то есть не задавая вопросов, не ожидая интеллектуального либо морального результата, кто готов воспринять то, что дает этот поэт, тому его произведение даст ответ на любые вопросы, какие только можно вообразить. Кафка сказал нам нечто не как теолог либо философ, но единственно как поэт. А если его величественные произведения вошли теперь в моду, если их читают люди, не способные и не желающие воспринимать поэзию, то он в этом невиновен...».

Вот так, вот, уважаемый потенциальный читатель

Да, дядечка словом владеет. Вне этого сайта с его творчеством не сталкивался — необходимости не было.

Так что — все по мотивам народной мудрости: «...не знаешь, где — найдёшь, где — потеряешь».

Если ты, уважаемый потенциальный читатель, уважаешь и ценишь Стругацких, Логинова, Герберта, Лю Цысиня, Дяченко — рассказы Гессе тебе тоже понравятся

Когда я впервые прочитал этот роман в 20 лет, мне он показался невыносимо пафосным и подростковым, и я пожалел, что не читал его в 15. С

Меня всегда раздражало пафосное название романа и соответственно прозвище героя. Почему именно он возомнил себя степным волком? Почему степной? Не лесной, пустынный, снежный? Автору нужен был предикат, назвать его просто Волк было бы недостаточно. Подобные прозвища к лицу лихим воинам или опасным убийцам. Например, Геральт из Ривии очень убедителен в роли Белого волка — он одинок, опасен и заслужил мечом свою славу и прозвище. А интеллигентный пенсионер Гарри Галлер, называя себя Степным волком выглядит нелепо. Само имя главного героя также претенциозно — слишком короткое, слишком звучное, имя и фамилия с одной буквы.

Прекрасное вступление, очень милое, написанное прекрасным языком, в меру мещанское и очень убедительное. Хотя его портит сцена, где Галлер слушает музыку в филармонии. Она так же неприятна, как сцена из фильма «Весна на Заречной улице», где героиня Натальи Ивановой слушает второй концерт для фортепиано с оркестром Рахманинова и изображает понимание, просветление и радость на лице. Я вообще не верю, что симфоническая музыка способна сообщать некоторым людям что-то настолько очевидное, чтобы они тут же начали выражать эмоции. По-моему, это невыносимый снобизм. Я люблю симфоническую музыку — небольшими порциями, для удовольствия, но поведение Гарри Галлера, а также учительницы из фильма считаю выпендрёжем чистой воды.

Первая половина романа представляет собой добротный манифест экзистенциализма в духе «Тошноты» Жан-Поля Сартра. Прекрасный язык, чуткий герой, нетерпимый к лицемерию и испытывающий отвращение к современному ему обществу. С середины начинается некое карнавальное действо: Гарри знакомится с Герминой и под ее влиянием весь его годами укреплявшийся пессимизм и экзистенциализм рассыпаются. Герой учится жить заново: спит с молодыми любовницами, танцует в различных заведениях, употребляет различные вещества, изменяющие сознание. Последние 40 страниц (из 180) занимает посещение Гарри некоего театрализованного представления, которое призвано заставить его отказаться от стереотипов в восприятии себя и жизни, раскрепоститься и освободиться. Причем состоит представление из довольно неприятных и нелепых для читателя сцен. Возможно, абсурд был частью замысла Гессе, но выглядит это довольно по-дилетантски: отстрел автомобилей, ритуальное убийство Гермины, дрессировщик степных волков. В итоге финал романа полностью отрицает полную его половину как в смысле мировоззрения, так и по качеству написания.

В первой половине романа Гарри Галлеру попадается в руки «Трактат о степном волке», в котором излагается и развенчивается мировоззрение Гарри Галлера. Написан трактат очень логично и призван избавиться в понимании себя от надуманных образов и метафор, каковой является Степной волк. Также в нем развенчивается надуманная тяга к самоубийству. Но прочитав столь отрезвляющий текст, делающий остальной роман бессмысленным, главный герой остается при своих саморазрушительных убеждениях.

Теперь мне 32 года, я отец двух детей, и я искренне не понимаю как можно было донести такие юношеские романтико-экзистенциалистские убеждения до 50 лет. Можно в 20 лет мечтать о самоубийстве и ненавидеть человечество. И мне это казалось единственно возможным, пока я не повзрослел. Что-то утратил, что -то приобрел. Но когда тебе впору нянчить внуков и пожинать плоды твоих добрых дел в жизни, а ты подобно мальчишке играешь в Чайльд Гарольда — это кризис взросления. Сейчас мне кажется, что герой Гессе синтетический и надуманный, его проблемы — нереальны. Он не участвовал в войне, не хоронил близких, не жил в нищете, заботясь о пропитании семьи. Его проблемы — это проблемы обеспеченной интеллигенции, которая не сталкивается с жизнью. Я с уважением отношусь к этим проблемам, поскольку сам представляю собой мятущегося интеллигента, но под давлением жизни умею задвинуть их на дальний чердак своего чертога разума. А одинокий седой немец Гарри Галлер не мог, но под влиянием распутных друзей наркоманов вдруг помолодел и начал жить по-новому. То есть перешел от негативного юношеского мировосприятия к другому столь же юношескому, но позитивному. В целом неправдоподобно, и непонятно какой цели служит такой противоречивый текст. Герман Гессе с блеском демонстрирует свой литературный дар, однако расплывчатость его замысла не дает мне повода поставить оценку больше.

Где-то на четвертом курсе философского факультета я понял одну существенную мысль: в круговороте терминов и сложных конструкций нужно уметь и стараться говорить о сложном просто. Пересказать теми же словами может любой докладчик, который даже не понял что прочитал. А вот объяснить другим людям просто и понятно — означает, что ты понял сам. Там же на 4 курсе я столкнулся с Кантом и обнаружил, что применительно к Канту это правило не работает. Невозможно рассказать философию Канта иначе, чем он сам. Его тексты логичны и последовательны и попытка пересказать проще чревата серьезными упущениями.

Как ни странно именно эти мысли пришли мне в голову при чтении «Игры в бисер» — я понял что не сумею объяснить другим людям, что это за игра и о чем эта книга. Просто потому, что я до конца сам не понял. Но попытаюсь в этом отзыве.

Мир: В недалеком будущем геополитическая ситуация в мире сложилась так, что стало возможным создать автономную область, которая стала бы цитаделью знания и культуры. Эта область называется Касталия. Внутри Касталии есть деревни и городки, в которых находятся школы (хотя по сути это скорее университеты), которые глубоко изучают какое-то одно искусство, хотя занимаются образованием в целом. Касталия закрыта для студентов из внешнего мира. Пропускают лишь вольнослушателей, которые возвращаются в мир, и послов, которые реализуют в мире касталийские интересы. Обитатели Касталии — ученые — живут по принципу монашеского ордена. Есть магистры, которые образуют совет, и есть глава ордена, который является и руководителем всей области. Также в Касталии есть просто жители, которые выполняют функцию обслуживающего персонала: кормят и обстирывают ученых, но не заслуживают их внимания.

Лично мне Касталия, несмотря на созвучие с Кастилией (Испанией), упорно напоминала Швейцарию — маленькое счастливое государство: леса, горы, озера, элитарность и высокая духовность.

Герой: Йозеф Кнехт, будучи маленьким мальчиком был отобран в элитную школу в Касталии. Сначался учился на «музыкальном отделении», затем решил, что посвятит себя Игре в бисер. Где-то в 37 лет стал Магистром Игры, что означало почетную должность в иерархии ордена. Около 40 лет разочаровался в идеалах Касталии, ушел в мир, чтобы стать личным наставником сына своего друга. Утонул в горном озере.

Игра в бисер. Для понимания этого явления не хватило моего философского образования. Игра в бисер основана на возможности находить ассоциации и параллели между достижениями, произведениями или просто высказываниями различных наук и искусств. Суть игры в их гармоничном. изящном сочетании: например, мелодии, формулы и какой-то философской концепции. Когда-то на заре использовались цветные бисерины, нанизанные на нитки, чтобы обозначать ходы или узловые моменты партии. Потом игра превзошла в своем развитии эту формальность, но сохранила название. Ежегодно в Касталии проходят игры, главную партию которых готовит Магистр. Йозеф Кнехт прославился как наиболее талантливый организатор и игрок. Его партии были одними из лучших за историю игры.

Собственно отзыв:

С точки зрения стиля роман написан безупречным языком. Но в силу того, что сюжет крайне скуден и размазан по трем с половиной сотням страниц, прекрасный язык Гессе становится инструментом для высокопарного занудства. Складывается ощущение, что касталиец писал роман про касталийцев для касталийцев. Непрестанно повторяется мысль об элитарности, избранности и главном биче школьной программы — высокой духовности. В романе нет жизни. Никаких эмоций не вызывает и почти не испытывает одинокий маленький мальчик, с упоением занимающийся музыкой. Столь же бесстрастен юноша и тот мужчина в которого он превращается. Вернее, он не превращается — в психологическом смысле, так как по-прежнему нет эмоций как самого героя, так и по его поводу. Мальчик просто по статистическим законам становится мужчиной. Роман вообще напоминает отчет. Хотя изначально в предисловии говорится, что это биография, которая призвана сообщить нам о великом человеке, но биография вышла утомительной, а писал ее графоман.

Несмотря на то, что роман посвящен одному герою, можно сказать что он безлик. Йозеф Кнехт — это не живой человек, а автономный рациональный субъект — образ человека в философии Нового времени. Он несомненно мыслит, но его переживания связаны лишь со службой, долгом, касталийским укладом и собственным соответствием этому укладу, а так же с тем, что подумает о нем тот или иной наставник или член ордена. Когда он умер в конце, мне было жалко его только потому, что хотелось прочитать что же он сделал в мире вне Касталии. И вот он внезапно утонул. И даже скупой мужской слезы у меня не вызвал.

Что касается самой игры в бисер, то я понял, что Герман Гессе принадлежит к тому кругу мыслителей, что грезят о слиянии наук, искусств и философии. Проекты создания некое синтетического знания время от времени возникали как в зарубежной философии, так и в русской. Но заканчивалось все выпуском более или менее эффектной книги, поскольку ученые предпочитают заниматься своим делом, а не сливаться в экстазе с людьми, не имеющими к их дел никакого отношения. Я не понял, как именно играть в Игру в бисер. Каковы правила выбора формул, концепций, высказываний, мелодий? Какие ассоциации или аналогии считаются удачными? Что появляется в результате игры? Как фиксировать ходы игроков и как в эту игру победить? Непонятно почему партию заранее готовит магистр. Получается, что это не игра, а публичное выступление, на котором уважамый человек показывает и рассказывает, что он изящно нафантазировал на тему наук и искусств. В общем, игровой момент крайне не продуман. А поэтому и игры никакой не получилось.

Хотел было написать, что нобелевский лауреат потратил свой талант и время напрасно, но добрался до стихотворений и трех повестей в конце романа. Эти сто страниц оправдывают существование предыдущих трехсот пятидесяти. Именно в этих повестях раскрывается Гессе — писатель. В них есть жизнь и чувство и вкупе с великолепным языком они образуют гармоничное единство. С основным романом их связывает общность имени героев, а так же то, что герои жертвуют собственными интересами во имя служения чему-то высшему. Сама по себе эта мысль в изложении Гессе мне показалась неприятна. Я никогда не понимал мудрость ради мудрости, и всегда был сторонником разумной европейской философии в противовес восточному сидению под деревом в позе лотоса и ожидании просветления. И конечно же считаю, что нужно жить, а не служить. Однако же считаю, что три повести можно было опубликовать, и тем более стоит читать отдельно от основного романа.

Синтетическим путем получаем оценку

Демиан стал моим третьим произведением Гессе после Сиддхартхи и Степного волка. Уже после второго произведения я начал замечать определённую схожесть в содержании и основных посылах романов. К счастью или к сожалению, но Демиан не оказался исключением: тот же избитый мотив о становлении героя, его поисках себя, принятии всех сторон своего «я», включая сущность страсти и животных инстинктов, обязательное присутствие духовного наставника и так далее и тому подобное. Конечно, нельзя сказать, что все эти произведения копируют друг друга. Вернее будет сказать, что Гессе на протяжении многих лет пытался нарисовать некую картину, которая уже лежала в его воображении, каждый раз используя разные краски и техники, чтобы найти оптимальную. Демиан — одна из его самых ранних работ, поэтому подобная картина чувствуется в нем несколько размыто, но зато более лёгкий стиль облегчает понимание основных идей Гессе, которое (понимание) в поздних работах теряет свою ясность, заставляя читателя иногда сбиваться и додумывать что-то от себя. Но подобное сходство произведений не является минусом. Это не нищета Гессе как писателя, а лишь его желание найти оптимальную форму для своего творения. А вот плюсов тут действительно много. Ко всему вышесказанному можно добавить: изящный, полный эстетизма стиль повествования, который буквально так и просится, чтобы его разобрали на цитатки; умение ловко войти в мистику, заинтриговать читателя поисками «Святого Грааля» и породнить его с героем произведения с помощью проникновенных описаний его душевных терзаний и порывов, в ряде из которых можно и вовсе обнаружить свое с ним сходство; тщательный обход стороной бессодержательных диалогов и повествований, что негативно сказалось на объёме (Демиан совсем крошечный), но зато увеличило общую ценность художественного произведения. Также мне понравилось, что герой, с которым читатель начинает ощущать некую связь буквально с первых же страниц, в процессе постепенного развития духовного и психологического, заставляет меня чувствовать все то же самое на себе. Каждое его переосмысление бытовых норм, каждая его попытка бунта против общества казались мне частью моих собственных мыслей. Отличная книга, к которой, равно как и ко всему творчеству Гессе, стоит подходить лишь в том случае, если есть желание по новому взглянуть на себя

Быть самим собой в любых обстоятельствах — роскошь трудно достижимая

С одной стороны, этот роман можно с полным правом назвать богоборческим, прежде всего потому, что в нём идея христианского бога, который есть любовь, подвергается жесточайшей критике. А с другой стороны это, безусловно, богоискательская книга, потому что именно поисками бога в себе и вовне и вообще занимаются и наш главный герой, и его попутчики по книге.

С психологической колокольни судя, эта книга рассказывает о путях и процессе взросления человека, о вызревании в молодой индивидуальности того, что является именно Личностью (непременно с прописной буквы Л). При этом совсем не факт, что Личность в рассказчике (Синклере) на момент окончания повествования уже вызрела. Да и вообще практически никогда не возможно утверждать, что процесс личностного роста закончился — по сути это нечто бесконечное.

В тесной связи с предыдущим постулатом о личностном росте Гессе поднимает тему личного Учителя, персонального Гуру, того, кто является в тот или иной период развития человека (чаще всего молодого человека) его Наставником и Водителем, его Ведущим и Проводником. Причём в романе это вовсе не всегда Демиан, потому что какое-то время эту роль играет тот самый музыкант, имя которого я уже забыл, но роль которого отпечаталась в моей памяти совершенно отчётливо (лезу в сеть и напоминаю сам себе — его звали Писториус).

Безусловно все вышеописанные проблематики обусловлены ещё и зарождающейся и развивающейся сексуальностью Эмиля Синклера — созревающее мужское тело конечно же вносит свои яркие и волнующие темы в его психически-психологическую жизнь.

По энергетике книга буквально пронизана ощущением кризиса Европы, краха европейской культуры в том её виде, в каком она существовала в первом десятилетии XX века. Вот уж действительно закат Европы.

Как по мне, так эта книга сильно привязана к своему времени. Она буквально родом из первых десятилетий века XX и несёт на себе энергетику именно этого периода. Однако актуальна ли она сейчас, спустя столетие? Уверен, что актуальна, залогом тому служит тот факт, что для чтения клубу «КЛюЧ» её порекомендовала ученица 10 класса обычной средней школы. Но это же обстоятельство как нельзя лучше демонстрирует нам, что книга в наибольшей степени будет актуальна и полезна для человека молодого, находящегося как раз на стадии возникновения и созревания той самой Личности, о которой мы уже говорили выше.

При желании можно найти и другие тематически и смысловые пласты этого романа и продолжить о них разговор. Но думаю (надеюсь) что именно этим (поиском и обсуждением) мы и займёмся на встрече членов клуба любителей чтения «КЛюЧ» г. Валдай.

Успешно интегрировать художественную литературу и философию — задача весьма непростая. Особенно, если философия — восточная, а писатель — западный. Именно этим занялся в романе «Сиддхартха» интеллектуал и мастер словесности Герман Гессе. Необходимо сразу отметить, что я (как, полагаю, и многие) изначально пребывал в плену заблуждения, проистекающего из совпадения имени главного героя и мирского имени Будды Шакьямуни. Будда в книге действительно фигурирует, но лишь эпизодически; а предварительное знание о его присутствии в книге навело меня на ошибочную мысль о том, что роман тесно связан именно с философией буддизма. Рискну предположить, что Германа Гессе интересовали скорее теистические воззрения индуизма (об этом сказано и в его эссе «Курортник», где имеются рассуждения о знаменитой индуистской формуле «Тат твам аси», то есть «Ты есть то), нежели буддизм. Об этом явно свидетельствует бросающееся в глаза использование слов типа «божественный» и т.п. Автор построил сюжет на основе понятия «атман» (высшего, сердцевинного, абсолютного «я»), при этом ни разу не упоминая, что одним из фундаментальных принципов буддизма является «анатман», то есть отсутствие «я», «самости».

Но это, пожалуй, частное наблюдение. Мой главный вывод состоит в том, что в романе «Сиддхартха» я увидел обширную психологическую драму главного героя, который, будучи, как мне показалось, по натуре отчужденным от всего сущего, ищет свой «атман». Логика этих поисков осталась мне непонятной. Постоянно он пытался отыскать свое «я» относительно чего-то чужого, внешнего: то в брахманской школе (но туда он попал хотя бы как сын брахмана), то как скиталец-аскет шрамана, то в сфере эротических чувств, то в бизнесе. Попутно он приходит и почти сразу уходит от Будды Шакьямуни. Переживает намерение совершить самоубийство, а в итоге оказывается в гармонии Единства с (воспользуюсь китайской терминологией) Тьмой Вещей. А вот мне представляется весьма сомнительным то, что можно прийти к такой гармонии и безмятежности путем любовно-сексуальных связей и прочих сильных привязанностей.

В ракурсе психологизма роман написан довольно хорошо, хотя не без не понравившегося мне налета сентиментальности (вплоть до степени сусальной эмоциональности); что еще хуже, с этой сентиментальностью сопряжена изрядная доля патетики. Но роман не ощущался мной остро интересным, оригинальным, значимым, способным вызвать обилие раздумий. Он не оставил глубокого следа в моем сознании — в отличие, кстати, от такого шедевра Густава Мейринка, как маленький рассказ «Будда — мое прибежище».

Впрочем, в этом произведении есть свои достоинства, и я считаю, что в нем содержится несколько ярких примеров практичной житейской мудрости. Жаль, что эти достоинства книги лично для меня едва ли оправдывают время, затраченное на ее прочтение. Я все же предпочел бы интересное, сильно «цепляющее» меня художественное представление таких философских школ Востока, как чань (дзэн) или даосизм.