Хорошая сказка. С каждым поколением она все нужнее и нужнее.

Мальчик действительно очень добрый. Делится своей едой с маленьким Иисусом, сидящим на руках Богородицы. Так в переводе Эльвиры Ивановой, никакого измождённого святого у неё нет и в помине. Постепенно люди стали замечать, что Младенец Иисус полнеет, поправляется. Это полная ересь, поскольку на всех изображениях Богоматери с Сыном он выглядит нормальным здоровым ребёнком, который может начать полнеть только в результате нарушения обмена веществ. Младенец благодарит мальчика и приглашает его на небесную свадьбу (название этой легенды у Ивановой «Небесная свадьба», хотя никакой свадьбы в ней нет). Что произошло после того, как обрадованный мальчик принял это приглашение? Конечно же мальчик умер в ближайшее воскресенье (после причастия; пастор всё понял и совешил положенный обряд). В переводе под редакцией Полевого (он носит название «Мальчик в Раю» и там вообще нет слова «свадьба»)* мальчик действительно подкармливает деревянное изображение святого с измождённым лицом и очень худого, приняв его за Боженьку. «С особенным удовольствием приметил он, что пища, приносимая им, исчезает, а тощее изображение святого начинает полнеть, и даже щёки его покрываются румянцем.»** Мальчик, разумеется, не понимает, что святой не должен выглядеть, как довольный жизнью бюргер. Но святому это ясно, как божий день, и в следующее воскресенье он приходит за мальчиком, чтобы в благодарность за доброту и заботу взять его на небо. Не каждый ребёнок поймёт, что не следует переходить в милосердии некий предел, чтобы не умереть гораздо раньше срока. Так что читать это детям лучше всего вслух и с комментариями. Надо помнить, что божественная справедливость непостижима для простых смертных.

Эти два перевода настолько раличаются в важных деталях, что кажутся сделанными с разных вариантов оригинала. Трудно представить, что переводчик может допускать столь крупную отсебятину. Представить трудно, но так бывает. Пример — переводы Гатцука, во многих случаях радикально отличающиеся от оригиналов. Но какой перевод именно этого рассказа должен считаться верным? Ответ очевиден — это перевод с названием «Мальчик в Раю». Предположение о разных вариантах оригинала я сразу отбрасываю. Вариант был один, тот, где мальчик кормит взрослого святого (это, вероятнее всего, отшельник, умерщвлявший плоть). Мальчик не мог пожалеть младенца, который выглядит (причём, всегда и везде) куда лучше самого мальчика, а перевод Ивановой это её собственное сочинение (случай у неё не единственный), противоречащее здравому смыслу и не заслуживающее доверия.

*) Этот же перевод в двухтомнике издательства Лексика (1997 год) назван всё-таки «Небесная свадьба». Предполагаю, что по недоразумению. Азадовский обоснованно избрал компромиссный вариант, переведя название этой легенды «Небесная радость» (см. ЛП «Детские и домашние сказки» в двух томах).

**) Это ещё более вредная явно протестантская ересь, и, если этой легенде много сотен лет (согласно комментарию во втором томе ЛП, она известна с 12 века), то уж в католических государствах Инквизиция должна была вырвать её с корнем.

Короткая история, практически драббл. Страшилка для детей?

Несмотря на небольшой объём, рассказ насыщен деталями. Легко угадывается эпоха, когда непослушание «лечили» розгами.

Неизвестно от кого родила королева ребёнка, который был человеком во всём, кроме головы. Голова у него была ослиная. Но раз король признал его своим сыном, значит он — королевич. Но не это главное в сказке. Главное самую малость скрыто от читателя. Ослик выучился игре на лютне, стал отличным музыкантом* ... но не только. Он превратился в человека в ослиной шкуре. Итак, искусство и талант могут превратить осла в человека. Ослик сначала не знает, что он уже человек, и, увидев своё отражение в воде (зеркал в этой стране делать ещё не научились) сильно огорчается и уходит из дома. Окончательное превращение происходит, когда он понимает, что влюбился. Только человек на это способен. Ослам такого чуда природа не даровала. Он устраивает небольшую проверку своей невесте — смотрит, как она отнесётся к воле отца-короля. В сказке об этом нет ни слова, значит внутрисемейного конфликта не случилось, а ослик понял, что невеста будет послушной женой. Сюжет «красавица и чудовище» здесь присутствует в виде очень слабого отголоска.

Когда сожгли ослиную шкуру, принц немного струхнул, — он ведь обманул короля. Но всё обошлось и юноша в недалёком будущем стал королём двух королевств.

Окончательный итог таков — талант может превратить осла в человека в ослиной шкуре, но только любовь позволяет окончательно решить шкурный вопрос.

*) Музыканты среди ослов не редкость. Примерно в это же время один осёл играл в бременском квартете. Ещё один такой же квартет существовал в России (осёл, козёл, мартышка и косолапый мишка).

Сказка «Русалка» («Ундина» по Петникову; «Русалка» по Ивановой, Полевому и Бутромеевым; «Водяница» по Азадовскому, это его вклад в вереницу переводов) производит впечатление сильно сокращённого пересказа, какой-то более похожей на привычно построенную, подобной истории. Куда-то исчезло упоминание о том, как родители искали пропавших детей и не нашли. У этих брата и сестры определённо не было родителей вообще, и им было совершенно безразлично, около какого колодца играть — в конце сказки дети оказываются очень далеко от того колодца, в который они упали в её начале. Эти дети владеют магическими артефактами — щёткой, гребешком и зеркалом, — благодаря которым они сумели спастись. Их этому в сказке (кратком пересказе) никто не учил. Так что это очень непростые ребята.

Теперь несколько слов о Водянице. В комментарии к этой сказке говорится следующее: «Водяница — одно из самых злобных существ в германской мифологии. В отличие от лесных, горных и домашних духов, этот дух воды никогда не помогает людям, а лишь вредит. Якоб Гримм пишет («Германская филология», т. 1, стр. 462-463), что водяные и водяницы не только топят человека, но и убивают себе подобных, если те провели какое-то время среди людей.» Водяница из анализируемой сказки ходила в церковь (!). На иронию это как-то мало похоже (здесь я не могу согласиться с комментарием к сказке, — значит знала, как туда пробраться), и возникает вопрос — почему эту водяницу до сих пор не убили свои? Ну, очевидно же, что сказка сильно урезана в пересказе.

Странно выглядит немецкое название этой сказки — «Die Wassernixe». Здесь же, в комментарии, сообщается, что «женский водяной дух в германской мифологии, который топит людей в реке и похищает детей, чтобы воспитать из них себе подобных ... называется Nix (нем. — «водяной»).» (цитата не точная, но это несущественно). Следовательно, название сказки должно переводиться так — «Водяной дух из воды» (вариант — «Женский водяной дух, живущий в воде»). Если нет, зачем тогда перед nixe стоит wasser, зачем дух назван дважды водяным? Превратности немецкого языка?

В заключение, с позволения фантлабовцев, в котором я уверен, хочу выразить благодарность посетителю MAGNUSy за предоставление информации о ладомировском двухтомнике. Только из его описания можно узнать, чьи иллюстрации, кроме Крейна, помещены в этом издании.

Сказка для братьев Гримм нетипичная, в чём-то похожая на те сказки, где рассказчик скоро забывает, с чего начал (в данном случае сюжет очень быстро расстаётся с жаворонком навсегда), а в чём-то совершенно из ряда вон выходящая. Я имею в виду очень неожиданное смешение в этой сказке двух, казалось бы, несовместимых сюжетов, которые можно обобщённо поименовать так — «красавица и чудовище» (вариант — «аленький цветочек») и «финист — ясный сокол». Как только замаячил впереди благополучный конец первого сюжета (чудовище оказывается прекрасным молодым человеком), тут же без какого-либо вразумительного перехода начинается история девушки, нашедшей после долгих странствий своего забывшего её Финиста (а тем временем подрастает их сын, в сказке не участвующий). Подарки невесте за позволение переночевать в комнате жениха, снотворное, выливаемое на пол..., наконец, он узнаёт в девушке свою жену и они улетают на грифе через Красное море туда, где растут леса и где когда-то был найден совершенно позабытый к этому моменту львиный жаворонок. Только помогают жене «Финиста» в поисках не три Ивана, а южный ветер (вероятно, ночной Зефир).

Это неуклюжее соединение несоединимого с помощью белых ниток выглядит крайне наивно, но интерес к сказке тем не менее не ослабевает по мере чтения, скорее всего из-за невероятной наглости рассказчика, чувствующего себя в мировом фольклоре, как дома. При этом упоминание в самом конце сказки о каком-то колдуне, который то ли разучился колдовать (ничего не делает ни плохого, ни хорошего), то ли вообще самозванец, типа Гудвина, выглядит довольно странно, впрочем, так и должен выглядеть ещё один ненужный для сюжета персонаж. Слава богу, что этому рассказчику не пришло в голову приплести сюда же ещё какой-нибудь бродячий сюжет, например, «спящую красавицу» (в сказке никто не засыпает ни на сто лет, ни даже на неделю).

Сказка, пожалуй, не совсем детская, но вполне домашняя, читать её надо, чтобы получить более полное представление об этом выдающемся собрании сказок.

Не совсем фантлабовский отзыв, но могу же я просто похвастаться, да и вдруг кому-нибудь в той же ситуации будет полезно.

Итак, сказка “Der Hase und der Igel” (Заяц и Ëж) стала первым немецким произведением, которое я прочёл в оригинале (ну, наверное, в современной редакции, но, по крайней мере, книга сказок была куплена в немецкоговорящей стране — не знаю, насколько нынешний текст отличается от оригинального). Лиха беда начало.

Грамматика там достаточно простая, что вполне ожидаемо от детских книг. Если знаете простое прошедшее время, возвратные глаголы и отделяемые приставки, этого вполне хватит для примерно 95% произведения (у меня проблемы возникли только с заключительным абзацем — моралью. Ну у меня с моралью всегда проблемы). В то же самое время, словарного запаса мне не хватало катастрофически: из сказки на четыре страницы крупного “детского” шрифта я выписал аж 60 новых для себя слов.

Очень полезный опыт, надо продолжать. Если при чтении на английском незнакомое слово можно просто посмотреть в словаре, то здесь, зачастую, слово придётся собирать по частям.

Да и просто хорошая сказка.

Эту историю и сказку «Музыкант-чудак» (название в переводе Азадовского) надо печатать в сборниках рядом и отдельно от всех прочих сказок. Обе сказки непостижимым, мистическим образом предсказывают исторические перипетии в судьбе немецкого народа. Там речь идёт о музыканте-живодёре, которого любит и защищает простой работяга-дровосек. Здесь обыкновенный ремесленник совершает бессмысленное с особой жестокостью убийство* бедного еврея с целью грабежа. Что-то этот сюжет напоминает и, уверен, не только мне. А уж немцу тем более. Может быть и эту «детскую и домашнюю» сказку изучают в немецких школах особенно внимательно... Через не слишком большой промежуток времени после убийства портной проболтался о давнем своём преступлении жене**, та незамедлительно донесла всё до кумы, что автоматически означало распространение информации по всему городу в соответствии с известной поговоркой — что знают двое, то знает и свинья. Последовал маленький «нюрнбергский процесс», и портной был повешен. Конечно, здесь (в сказке) всё намного проще, чем в жизни. Здесь преступник один, а законы всё-таки действуют. В действительности, как всем известно, пришлось отправить на тот свет огромное количество людей, прежде чем у миллионов немецких «ремесленников» и «дровосеков» открылись старательно закрываемые в течение многих лет глаза.

*) Тут есть нюансы перевода. У Полевого и у Эльвиры Ивановой портной избивает еврея «до полусмерти». Тот сразу же умирает, успев произнести всего несколько слов, которые и стали заглавием сказки.

У Азадовского и у Гатцука это лицемерное «до полусмерти» отсутствует. Кстати, перевод Азадовского характеризуется в аннотации к ладомировскому изданию, как максимально соответствующий духу и стилю оригинала.

У меня на немецком есть только скромное Берлинское издание 1958 года (всего 113 сказок, эту почему-то не включили), правда с отличными иллюстрациями Карла Фишера.

**) А почему проболтался? Солнечный луч отразился от кофе, налитого в блюдечко. Это напомнило портному о предсмертных словах забитого им еврея. Но, какой же дурак пьёт кофе из блюдечка?! Пил бы, как положено, из чашки, — жил бы и дальше припеваючи. Может быть, таковым и должно быть верное понимание этой сказки? Проверять, что пьёт портной из блюдечка в оригинале, я на буду, т. к. по большому счёту это не важно, солнце способ найдёт. Но, не могу не отметить интересное обстоятельство — в переводе Гатцука жена подаёт портному чай.

Этот шванк-шедевр можно считать предком современного детектива. Отличается предок от потомка, как каменный нож эпохи палеолита от складного ножа с набором из двадцати инструментов. Доктор подшутил над неграмотным крестьянином, тот сделал всё, «как доктор прописал», и превратился в авторитетного, уважаемого специалиста, причём, отнюдь не в области медицины. Врачом он поработал не долго, не успев, очевидно, за это время никого залечить до смерти, и вдруг, неожиданно для себя, оказался очень способным сыщиком. Сказка, в которой нет ни одного признака этого жанра — ни волшебства, ни заколдованных замков, ни говорящих зверей, вообще нет ничего сказочного, кроме, разве что, сказочной глупости её героев... Чему может научить этот анекдот? Тому, что без малейших усилий можно не то что рыбку вытащить из пруда, но даже и разбогатеть? В связи с этой сказкой в послесловии В. Неустроева к минскому изданию 1957 года говорится об инстинктивной тяге «угнетённых людей труда» к знаниям (!). Какие там знания?! Крестьянину всего лишь захотелось так же вкусно есть и пить, как это делает доктор, которого он случайно застал за обедом. Рассказчик едва ли представляет себе, каких усилий требует профессия врача и как трудно им стать, и наверняка плохо понимает разницу между врачом и следователем по уголовным делам. Возможно, единственная мораль, вытекающая из этой истории — это намёк на то, что только круглый идиот может назвать себя всезнайкой. Вот только слишком уж всё тут серьёзно, ведь переодетый врачом крестьянин в самом деле решает трудную задачу — разоблачает воров и возвращает ограбленному человеку украденные деньги.

Одновременно с этой никчёмной историей случилось мне прочитать историю (и это настоящая сказка) о молодом человеке, овладевшем редчайшим знанием — он научился понимать язык собак, птиц и лягушек («Три языка»). Ничему он научиться не мог, способностей не было. А был божий промысел — человека, обладающего уникальными знаниями, можно избрать на самую высокую должность в мире, каковой является в представлении рассказчика должность Папы Римского. Неустроев (предполагаю, что это профессор филфака МГУ Владимир Петрович Неустроев, умерший в 1986 году) пишет: «Подлинного дурака, единственного сына старого графа жизнь ничему не может научить. Бесплодность его «учёбы» народная мудрость клеймит уничтожающе: он научился по-собачьи лаять, по-птичьи беспечно петь и по-лягушачьи квакать. Этих знаний оказалось вполне достаточно для того, чтобы в Риме именно его избрали папой. Так в сатирическом гротеске сказка объединяет непривлекательные образы дворян и попов.» Такой была почти вся советская литературная критика — тупой и демагогической. И ведь искренне писал профессор, верноподданнически, иначе разве стал бы он передёргивать, утверждая, что парень научился лаять и квакать, рискуя навлечь на себя подозрение (переходящее в уверенность) читателей в том, что сказку он не читал.

Итак, с позиций марксистско-ленинского литературоведения «Доктор Всезнайка» произведение о реализации инстинктивной тяги к знаниям, а «Три языка» — сатира на неучей, дворян и церковников. На самом же деле всё ровно наоборот — к сатире ближе первое (если бы не крайняя серьёзность, о чём сказано выше), а во втором сатира и рядом не стояла. Ещё раз подтверждается истина — братья Гримм, не важно — хороша или не очень рассказанная ими история, оказались нашими современниками именно сейчас, в 21-м веке.

--- Ты ел мой дом, теперь я съем тебя! ---

Эту цитату из сказки можно было бы вынести эпиграфом :).

Похожий сюжет есть у Шарля Перро в сказке про мальчика с пальчика, там тоже был голод и бедный лесоруб с женой (не мачехой), отправившие детей погибать в тёмном лесу; главный герой тоже первый раз вернулся из лесу по камешкам, а второй раз хлебные крошки склевали птицы. Правда вместо сестры у него было шесть старших братьев, а в хижене в лесу жил людоед с доброй женой и семью дочками-людоедками, а не злая ведьма. Хотя исход всё равно ждал героев тот же — быть съеденными. У Перро ещё в сюжете присутствовали сапоги скороходы, это они дали источник пропитания семье дровосека, а не драгоценные камни и жемчуга из ведьмовских сундуков, как у Гримм. Людоед же жил в обычной хижине, а не в пряничном домике как здесь.

Кстати попадалась мне ещё современная адаптация под названием «Пряничный домик», там всё также как и у Гензель с Гретель, та же ведьма, желающая откормить и съесть детей, но дети там хоть и из бедной семьи, но не были брошены родителями, а просто заблудились, и зовут их Жан и Мари. Также там не было ни слова про сундуки с богатствами,

Семейные ценности, или Братская любовь сокрушает невзгоды

*****************************************************

«Я наверно знаю, что спасу своих братьев».

(Братья Гримм. «Двенадцать братьев»)

***

Волшебные сказки братьев Гримм кому-то покажутся кровожадными, но при этом в них присутствует мораль. Может поэтому их любят и дети, и взрослые. Кстати кровожадностью отличаются далеко не только немецкие сказки. У других народов мира её не меньше. Например, «Дунганские народные сказки и предания» в переводах Б. Рифтина, М. Хасанова, И. Юсупова гораздо страшнее сказок братьев Гримм и детям читать их не стоит, они рассчитаны на взрослого читателя. А сказка «Волк и семеро маленьких козлят» братьев Гримм стала русской народной сказкой в 20 различных изложениях (суть не меняется) и в ней также присутствуют сцены жестокости и насилия. Эту сказку читают детям 3-4 –х летнего возраста. Дело в том, что сцены с кровью не описываются, не смакуются – их только указывают: произошло либо это, либо то. В конце концов Добро побеждает Зло.

Сказка «Двенадцать братьев» интересна и поучительна для детей более старшего возраста. Взрослые читают сказки не для того, чтобы учиться жизни (для этого есть иная литература), а в силу других интересов и побуждений. В этой сказке много неожиданных поворотов сюжета. Взрослые, имея жизненный опыт, могут обсудить со своим ребёнком все перипетии судьбы, выпавшие на долю персонажей сказки. А персонажей здесь немало – это и король с королевой и их 13 детей (12 мальчиков и 1 девочка), и король другого королевства со своей мачехой.

Трудные испытания выпадают на долю детей. Преодолеть их поможет братская любовь, которую они едва не потеряли. Это сказка о братской любви и семейных ценностях. Что-то в ней осталось недосказанным, и дети наверняка будут задавать вопросы. Сказка «Двенадцать братьев» — хороший повод для разговора с детьми. Обсуждайте её вместе и становитесь ближе.

Сказка просто жесть.

Но что-то тут не так. Почему он не узнал свою дочь? Почему она сначала сбежала, а потом вот всё это? Боже, зачем вообще вот все эти ухищрения? В чём смысл? Может, смысл был во время написания, но сгодами оказался утерян?

В общем, мне кажется, король был другой. Хотя об этом братья и ничего конкретно не сказали. Но смысла действий девушки я всё равно не понимаю.

(издание 1983 г. которое скопировано с издания 1957 г.)

«Боливар не выдержит двоих.»

О`Генри «Дороги, которые мы выбираем»

Детские и семейные сказки иногда оборачиваются красивыми лекциями по историческому материализму. Братья Гримм, однако!

Итак, коротко и по сути.

Рабочий класс ещё очень политически незрелый. Все угольщики работают сами по себе, не имея связи с себе подобными. Цель их примитивна и ничем не отличается от цели первобытного человека — работать надо, чтобы хорошо поесть. Любой наглый и бессовестный люмпен в два счёта обведёт такого бедолагу вокруг пальца, что и проделывает младший из трёх нищих братьев, обманув и обобрав работяг, буквально вынув у них изо рта последний кусок. Хороший, если честно, кусок, ну так собственность, когда её нечем защитить, всегда меняет собственника. Так хитрый негодяй, обманывая простой народ, прокладывает себе путь к власти.

Из этого краткого и ёмкого изложения сути периода первоначального накопления и состоит половина этой совершенно особенной сказки. А во второй её половине происходит буржуазная революция. Акула Додсон, расстреляв прямой наводкой армию роялистов, захватывает власть и женится на дочери короля, а после подавления двух подряд роялистских мятежей устанавливает единоличную власть в государстве, т. е. становится диктатором. Всевышний на его стороне — от звуков его волшебного рожка, как от Иерихонской трубы, рушится всё кругом — «... попадали стены и укрепления, города и деревни обратились в груды развалин, и под ними погибли и король, и его дочка.» Приходит конец монархии. Интересно, что этот так называемый Всевышний был на стороне бессовестного ублюдка с самого начала, поскольку такие ключи к благополучию, как скатерть-самобранка, никому не даются в руки случайно, а исключительно с божьего соизволения.

Можно ли детям читать эту всемирную историю, изложенную под видом сказки? Это родители пусть сами решают. Им же потом отвечать и пожинать плоды.

Параллели с Наполеоном здесь сознательные, хотя он, разумеется, не люмпен. Но, если младший брат из сказки не дурак, то есть надежда, что государство при его правлении достигнет вершин могущества и народ станет жить лучше, как это произошло в начале 19 века во Франции. И если бы уязвлённые европейские монархи не своротили, как сказал Герцен, «колесницу истории с большой дороги по ступицу в грязь», нынешняя Европа была бы совсем другой.

«... люди воображают, будто человеческий мозг находится в голове; совсем нет: он приносится ветром со стороны Каспийского моря.»

Гоголь «Записки сумасшедшего»

Необычный случай произошёл как-то в одной немецкой деревне. Жена (её зовут Катерлизхен), закончив работу в поле прибегает в деревню и стучит мужу (его имя Фридрих, или, коротко, Фридер) в окошко. Происходит такой диалог (перевод Э. Ивановой):

— Фридерхен!

— Что там такое? — спросонья спросил Фридер.

— Скажи мне, дома ли Катерлизхен?

— Да, да, она дома, спит себе.

«Стало быть я уже дома», — подумала Катерлизхен и убежала.

Когда я читал сказку «Фридер и Катерлизхен», мне пришла в голову плодотворная, как казалось поначалу, идея — а не написаны ли гоголевские «Записки сумасшедшего» под влиянием некоторых гриммовских шванков, которые он мог читать по немецки (три тома сказок вышли в Германии в 1812-1822 годах)? Ведь многие истории, собранные братьями Гримм, по уровню происходящего в них абсурда просто не имеют себе равных среди сказок других народов. Точного ответа я не нашёл, а тот факт, что успеваемость Гоголя в гимназии по языкам была ниже средней (уточнить это оказалось делом простым, надо было только заглянуть в отличную, из серии «ЖЗЛ», книгу Игоря Золотусского «Гоголь»), вынудил меня отложить эту идею на неопределённое время. Кроме того, известен отрывок из разговора между Гоголем и его врачом Тарасенковым о «Записках ...», когда на вопрос врача: «Да как же вы так верно приблизились к естественности?», писатель ответил: «Это легко; стоит представить себе...».

Пора вернуться к нашим баранам. Сразу становится ясно, что в жизни таких глупых женщин не бывает. Но с какой целью используется в этой истории такая очевидная гиперболизация глупости? У того же Гоголя за острой сатирой в «Записках сумасшедшего» виден подтекст, наводящий на мысль о причине болезни несчастного Аксентия Ивановича — это его безнадёжная влюблённость в дочку директора и постоянно подавляемые мысли о ней. От неразделённой любви (впрочем, как и от разделённой) повреждаются умом не так уж редко. В гриммовской истории о молодой семье постепенно тоже всё проясняется. Куда менее интересным стало бы повествование, если бы вещи сразу были бы названы своими именами. А так читатель (или слушатель), наблюдая за невероятно глупыми действиями Катерлизхен, на которые Фридер реагирует весьма своеобразно (и однообразно)*, начинает постепенно понимать, как тяжела жизнь подкаблучника, который, любя свою жену, в то же время и слегка побаивается её. А основания для этого имеются. Иллюстрация художника Дж. Шарля к американскому изданию сказок представляет Катерлизхен в виде здоровенной рыжей девицы с дверью на спине и с привязанными к двери мешком груш и кувшином пива.

В сказке «Умные люди», такой же анекдотической истории из повседневной крестьянской жизни, муж не побил глупую жену палкой только потому, что ему повезло встретить сразу двух не менее глупых представителей вида хомо сапиенс, причём один из них оказался молодым парнем (редкий у братьев Гримм случай).

Благополучный конец истории Фридера и Катерлизхен в принципе похож на окончание сказки «Умные люди» — читателю дают понять, что есть люди куда глупее Катерлизхен. И это, как ни странно, воры, на которых девушка сбросила дверь. Они приняли дверь за напавшего на них дьявола (а дело было ночью) и бросились врассыпную, забыв под деревом украденное у торговцев золото (!).**

Остаётся объяснить, откуда я взял диалог, с которого начинается эта заметка. Всё очень просто. Как и «Красная Шапочка» (где есть продолжение с другим волком), эта сказка существует в двух вариантах. Первый кончается бегством воров из-под дерева (таков перевод под редакцией Полевого, перевод Бутромеевых и вариант под названием «Муженёк и жёнушка», ответственность за который, вероятно, следует возложить на издательство «Э», поскольку в этой обработке герои сказки вообще не имеют имён), а второй (переводы Петникова и Ивановой) имеет совершенно неожиданное окончание. Сразу же по возвращении домой с чудом найденным золотом Катерлизхен делает попытку начать жизнь примерной хозяйки. Попытка кончается полным провалом, но как там всё происходит я рассказывать не буду, это надо читать. Скажу лишь, что в этом варианте уже саму несчастную Катерлизхен принимают за чёрта, Фридер продолжает спать дома, с женой, как ему кажется, и история повисает в воздухе, прервавшись на этом интересном месте. Рационального толкования событий второго варианта, похоже, не существует (маразм крепчал...), если не предположить, что обретя утраченное, казалось бы навсегда, золото, супруги основательно это дело спрыснули.

Но и это ещё не всё. Существует перевод В. А. Гатцука под названием «Фридер и Катерлизхен», но происходящее в этом варианте не имеет ничего общего с известными и часто печатающимися переводами. Это просто совсем другая история о двух до безобразия ленивых и не сильно умных молодых супругах. Фридер и Катерлизхен здесь совершенно другие люди. Возникает резонный вопрос — а не сам ли Гатцук автор этого варианта? От него вполне можно ожидать такой «ход конём», но, двухтомник 2018 года издательства «Книжный клуб Книговек», снабжённый очень хорошей вступительной статьёй Анны Бариновой, к сожалению, не содержит комментариев. Что помешало? Издание-то явно рассчитано на взрослую аудиторию.

Сложная это работа — чтение сказок Братьев Гримм с попытками их и их переводчиков понять. Из болота тащить бегемота куда проще, но, что поделаешь, не интересно.

*) «Жёнушка, жёнушка! Лучше бы ты этого не делала!»; «Ах, Катерлизхен, что ты наделала? Ты бы этого не должна была делать!»; «Ну, жёнушка, могла бы ты этого и не делать! Эка, что выдумала...». А юмор проделок «жёнушки» попадает под категорию «интербисквитфейс», и бедный Фридер только успевает утираться, хотя и его терпение начинает понемногу иссякать, а комментарии принимают всё более критический уклон: «Ах, Господи, то-то умная у меня жёнушка! Нижнюю-то дверь с собой унесла, так что каждому теперь в дом наш путь открытый, а в верхнем этаже задвижкой задвинула!». Под конец Фридер близок к истерике: «Ну, так и делай, чёрт возьми!»; «Ну, так выливай же, чёрт побери!» — такими репликами отвечает он на очередные инициативы жены, умудрившейся забраться на дерево, не бросив ничего из груза, принесённого из дома.

**) Рассказчик здесь допускает очевидную ошибку, считая ворами торговцев глиняной посудой, которым Катерлизхен позволила (муж виноват, не предупредил, что этого делать нельзя) забрать всё золото, зарытое Фридером в хлеву под коровьими яслями. Торговцы плуты, конечно, но никак не воры. Переводчики на это внимания не обращают.

Сборник «Детские и семейные сказки» братьев Гримм издательства NOTA BENE (2001 г.) содержит комментарии к двумстам сказкам. Комментарий к сказке «Умный слуга» начинается так: «В основу сказки, по признанию братьев Гримм, положен 101-й псалом деятеля Реформации в Германии ... Мартина Лютера (Виттенберг, 1535 г.).» Это солидный фундамент, но почему-то эта история-анекдот о хозяине и работнике кажется не имеющей никакого отношения к протестантизму. Всё здесь гораздо проще, приземлённее. У этого хозяина действительно умный, исполнительный, добросовестный слуга. Когда хозяину показалось, что «премудрый Ганс» (так у Полевого и у Бутромеевых) слишком долго ищет пропавшую корову, он подумал: «Верный мой Ганс! Он же в угоду никакого труда не боится!» (Полевой). Перевод Э. Ивановой таков: «О, добряк Ханс, как же он мне верно служит!».* Беспокоясь о пропавшем слуге, хозяин отправляется на поиски (самолично, нет, чтобы кого-нибудь послать!). Финальный диалог хозяина и слуги воспринимается однозначно (когда я это прочитал впервые, в моём распоряжении ещё не было комментария) — добросовестный, всегда безукоризненно выполнявший задания хозяина слуга, на этот раз потерпел фиаско. Выражаясь языком 21-го века, он капитально завис от отчаяния, и бессмысленно бегая по полю, начисто забыв, почему он тут оказался, ловит трёх чёрных дроздов (!)**. «А где же они?» — спрашивает хозяин. «А вот где: одного вижу, другого слышу, за третьим гоняюсь» — отвечал умный слуга. (пер. Ивановой).

Мораль сей басни у всех переводчиков одна: «Берите с него пример: не тревожьтесь о своём хозяине и об исполнении его приказаний, делайте то, что нравится и к чему сердце лежит, тогда и будете так же мудро поступать, как умный Ханс.» (вариант Ивановой).

Это, разумеется, юмористическая история, именно так оценивали её и сами братья Гримм. И если понимать её так, как это предложено в комментарии, то да, с реформацией её связь прослеживается. А глубокая мысль (топором такое не вырубишь!), представленная в комментарии, звучит так: «Леность слуг всегда считалась пороком, однако данный шванк пытается сломать сложившийся стереотип. [т. е. леность не порок? Но где в этой сказке комментатор обнаружил леность?! (mr_logika)]. Симпатию читателей вызывает не «заботливый» хозяин [а почему? У меня он симпатию тоже вызывает. (mr_logika)], а весёлый, остроумный слуга, одерживающий в каком-то смысле победу над своим хозяином. Его внутренняя свобода, беззаботность и довольство сложившимися обстоятельствами напоминают другого героя сказки — Ханса-Счастливчика***...». Тут сплошные вопросы — слуга, оказывается, весёлый и остроумный, да ещё и одержавший победу (моральную, что ли?) над хозяином. Такой вот весёлый и остроумный комментарий переводчика. Слуга вовсе не спятил (и поэтому жалеть его не надо), это у него так проявляется внутренняя свобода. И складывается впечатление, что слуга, бегая за дроздом, поджидал хозяина.

Возможно, так и воспринимали эту басню современники братьев Гримм, не только имевшие на своих книжных полках произведения Лютера, а ещё и читавшие их (и много ли было таких интеллектуалов?). Но даже и в это мне трудно поверить, поскольку первым обыкновенно приходит в голову самое простое, на поверхности лежащее психологическое объяснение, довольно таки далеко находящееся от лютеровского псалма №101, который кажется притянутым сюда за уши.

*) В переводе Петникова: «А верный-то Ганс уж как в работе старается!». Понятно, что слуга уже давно зарекомендовал себя как нельзя более положительно. В переводе Бутромеевых (Белый Город, 2008 г.) эта мысль хозяина пропущена, что удивительно, т. к. она имеет очень большое значение для понимания сказки.

**) Я бы не удивился, если бы оказалось, что в немецком языке выражение «ловить трёх чёрных дроздов» имеет статус крылатой фразы, означающей сумасшествие или близкое к нему состояние.

***) Не напоминают нисколько. Счастливчик обыкновенный придурок, спешащий обрадовать рассказом о своих «достижениях» свою бедную мать. Сколько таких бродило по европейским и особенно немецким дорогам в период примерно от окончания опустошительной Тридцатилетней войны до начала 19-го века? Несчётное количество. Сказок о них примерно столько же, и это для умеющих читать детей очень хорошее дополнение к основной школьной программе. Эта сказка действительно имеет отношение к идеям Лютера, поскольку рассказывается в ней о том, как не надо распоряжаться своим богатством. И не зря она входит в десяток (!) самых популярных сказок братьев Гримм.

В сказках Гриммов изредка встречаются бессмысленные, никакого значения для сюжета не имеющие эпизоды. Но чтобы сказка почти сплошь из таковых состояла, такого мне попадалось ещё ни разу. Сказка о двух Ференандах представляет из себя непрерывную череду бессмыслиц. Некоторые переводчики относятся к этому спокойно, неукоснительно следуя оригиналу, другие в ужасе пытаются исправить положение, кто-то прибегает к мелким, малозаметным добавлениям или изъятиям, а кто-то полностью выбрасывает целые большие куски и переписывает их заново совершенно иначе. Так что же это за такая странная сказка?

Начинается всё с того, что мальчик по имени Ференанд Верный идёт искать зАмок за семь лет до условленного срока (предыстория очень короткая: родился и получил в дар от крёстного имя и ключ от несуществующего пока зАмка, или замкА, это не важно). И ничего не находит, а в дальнейшем развитии событий эти его поиски не играют никакой роли. Зачем он ходил? Почему не послушался отца? Ответов нет. Следующий поиск замка для уже четырнадцатилетнего мальчика заканчивается успешно — он находит замок, а в нём красивого коня, и отправляется в дальний путь искать счастья. Продолжается бессмыслица следующим образом. Ференанд Верный проезжает мимо говорящего пера для письма (вероятно, это гусиное перо) и подбирает его. Что же происходит дальше такое интересное, важное, быть может даже поучительное, что связано с этим пером? Редчайший ведь артефакт — говорящее перо, способное писать под собственную диктовку. А не происходит ровным счётом ничего до того момента, когда Ференанд роняет его в воду с борта корабля, а это падение пера оправдано в сказке только тем, что надо же как-то вовлечь в действие спасённую некогда Ференандом рыбу, пообещавшую ему за своё спасение помощь в трудную минуту. Рыба вылавливает перо и они оба, и перо, и рыба, навсегда исчезают из сюжета. Всё это не вызывает ничего, кроме недоумения, пока ещё лёгкого, но постепенно нарастающего. И чем дальше в лес, тем больше дров умудряются наломать некие сказочники, создатели этого фольклорного шедевра.

В качестве третьей бессмыслицы выступает человек неопределённого возраста, называющий себя Ференандом Неверным. О нём в сказке сообщается нечто чрезвычайно любопытное: «... Ференанд Неверный с помощью разного колдовства знал всегда, что другой думает и что собирается делать.» Это предвещает интригу, сказка всё-таки не совсем безнадёжна, думает читатель ... и опять ошибается. Эта удивительная способность Неверного, подобно перу и рыбе, не находит впоследствии применения. Никакого. От слова совсем. Забывчивость неведомых сочинителей поразительна. Ференанд Неверный просто так, без причины (невзлюбил за что-то, за что неизвестно) пакостит своёму Верному тёзке при каждом удобном случае. Выручает Ференанда Верного его замечательный конь Саврасушка, благодаря которому Верный добывает своему королю*, а на самом деле самому себе, принцессу. Весь процесс доставки принцессы в замок короля, у которого Верный служит форейтором, выглядит предельно просто и, отчасти по этой причине, довольно-таки убого. Принцесса становится королевой и однажды, придумав хитрый план — как избавиться от нелюбимого короля — в присутствии всех придворных объявляет, что умеет показывать фокусы. Дальнейшее очень напоминает концовку сказки Ершова «Конёк-Горбунок», но с существенным отличием. У Ершова всё имеет ясный смысл; в сказке же о двух Ференандах королю нет никакого резона становиться объектом чудовищного фокуса королевы, иначе говоря, Ференанд Верный занимает место погибшего короля, благодаря очередной, на этот раз значительно более масштабной бессмыслице.

Но самое удивительное событие в сказке описано в половине последней и без того короткой фразы: «... Саврасый стал на задние ноги и оборотился королевичем.» (перевод под редакцией Полевого). И это конец сказки! Разве это не верх бессмыслицы?! Тут можно ожидать интересного, полного неожиданностей, продолжения. Появился новый королевич. Как поведёт себя теперь принцесса-иллюзионистка, вышедшая замуж за Ференанда Верного, человека не имеющего приличной родословной? Но, нет. Дальнейшее — молчание, такая вот сказка.

Необходимо добавить к сказанному, что издательство Алгоритм («Настоящие сказки братьев Гримм», 2019 г.) нашло возможность достойного завершения этого набора несуразностей путём добавления собственных «пяти копеек», имеющих вид полностраничной иллюстрации, помещённой после окончания сказки. На картинке изображён всадник на вороном коне, на заднем плане преследующие всадника вооружённые люди. Это один их эпизодов сказки «Железный Ганс», которая по воле издателей поделилась своими картинками со сказкой о Ференандах. Иллюстрация не на том месте это, безусловно, вопиющий непрофессионализм,** но оказавшись приложенной именно к Ференандам, она смотрится здесь, как вишенка на торте.

Посмотрим теперь на нескольких примерах, как выходили из положения переводчики. В переводе Г. Петникова последние слова такие: «... и поднялся конь тогда на дыбы и обернулся королевичем.» Это уже куда лучше, чем «стал на задние ноги». В трёхтомнике издательства «Белый город» (2008 г.) две последние фразы таковы: «Только выполнил Ференанд его просьбу, конь стал на задние ноги и обратился королевичем. И жили они дальше в дружбе и согласии, как родные братья.» Бог с ними, с задними ногами, это не так страшно (в оригинале Hinterbeinen), главное, что переводчики (литературный вариант перевода принадлежит коллективу из трёх человек, все они Бутромеевы) почувствовали неладное и немного улучшили финал сказки. Окончание сказки в переводе В. А. Гатцука полностью привести просто необходимо: «Вскорости узнал Ференанд Верный и про все хитрости Ференанда Неверного и велел его посадить в бочку, набитую железными гвоздями, и спустить в море с крутой горы, а коня своего держал в холе и довольстве до самой своей смерти.» Огромный сдвиг — конь остался конём*** (нет королевича — нет проблемы), а негодяй получил по заслугам (в предыдущих вариантах о нём благополучно забывалось). Своё вмешательство в сказку Гатцук последним её абзацем не ограничил. Перо он из сказки совсем убрал, а рыба достаёт из моря оброненное Ференандом кольцо принцессы, за которым ему пришлось возвращаться в её замок.**** Финал сказки Гатцук остроумно позаимствовал у Петра Ершова, сократив количество котлов до одного, с кипящим молоком. Король, по совету Неверного, сначала ставит опыт на Верном, а его, как всегда, выручает конь, три раза дунув на молоко перед прыжком хозяина.***** Вообще, сказки Гриммов в переводах (а, скорее, пересказах) Гатцука отличаются от первоисточника, как огранённые, подготовленные к продаже, драгоценные камни отличаются от этих же камней, только что извлечённых из руды. Но, кто прочтёт только Гатцука, тот не получит о сказках Гриммов верного представления.

Ещё один перевод, о котором нельзя не упомянуть, это перевод Эльвиры Ивановой, на мой взгляд, самый удачный. Достаточно точный и без отсебятины. «Письма» (или «писания») королевы в её переводе становятся «письменами», что соответствует особым способностям королевы, явно читавшей древние колдовские книги. Обращения Ференанда Верного к великанам и птицам Иванова сделала раза в три короче, в точности сохранив их суть. Король у Ивановой не просто некрасивый, а ещё и «без носа» (следствие дурной болезни ?), и это соответствует оригиналу (... weil er keine Nase hatte...) и почему-то проигнорировано другими переводчиками. Такой перевод наводит на мысль, что в конечном счёте, король остался таки с носом, хотя и в переНОСном смысле.

Сказка, говорят, ложь, да в ней намёк. А в этой сказке намёка что-то не видно, а за то, что в ней есть, она и получила соответствующую оценку.

*) О существовании этого короля, видимо, одного из самых глупых монархов на свете, читатель впервые узнаёт из разговора Ференанда Верного и гостиничной служанки: «... она посоветовала ему остаться и сказала, что есть в их городе король...». Косноязычное выражение «есть в их городе король» (так в сборнике переводов под редакцией Полевого) как нельзя лучше вписывается в эту на удивление примитивную сказку.

О происхождении имени Ференанд никакой информации мне не удалось найти. В оригинале Фердинанд. В переводе на французский — Фернан, что естественно. Но и наши переводчики не с потолка это имя взяли. Предполагаю, что Ференанд это простонародное, немного облегчённое произношение. Не ясно только, как читают это имя немецкоязычные читатели, как они узнаЮт, что читать надо именно так.

**) Расположение иллюстраций в этой книге, по видимому, её самое слабое место. Так, иллюстрация к сказке «Умные люди» перенесена специалистами Алгоритма в сказку «Два странника» с соответствующей подписью. И вряд ли перечень такого рода ляпов ограничивается двумя пунктами.

***) Интересная деталь — конь пережил своего хозяина. Переводчик здесь молча напоминает читателю, что конь этот не простой, а волшебный, из тех коней, которые, как Горбунок, всё знают и прекрасно говорят на человеческих языках.

****) У Полевого принцесса пожелала привезти ей из замка какие-то «писанья» (это не поясняется), у Бутромеевых писанья превратились в «письма», что хотя и понятнее, но что это за письма, зачем они ей... рассказчик и об этом умалчивает. Гатцук от этой макулатуры решительно отказывается.

*****) В сказке «Конёк-горбунок» это выглядит так:

«Вот конёк хвостом махнул, / В те котлы мордОй макнул, / На Ивана трижды прыснул, / Громким посвистом присвистнул. / На конька Иван взглянул / И в котёл тотчас нырнул...».

«Ко времени прихода к власти нацистов Германия не просто превосходила все европейские страны по количеству симфонических оркестров, но ушла далеко вперёд по степени вовлечённости населения в музыкальную культуру.» «Даже в совсем небольших городках давали концерты камерной музыки и устраивали вечера романтической вокальной музыки по типу венгерских шубертиад начала XIX века.» «И эта вовлечённость населения в музыкальную культуру нарабатывалась на протяжении многих веков сначала через участие в церковных мероприятиях, а последние двести с лишним лет — в результате появления общедоступных концертов светской музыки.» «... помимо общих принципов эстетического и музыкального воспитания на протяжении XIX века в германских землях формировалась также вполне конкретная система музыкального воспитания в учебных заведениях, детских и юношеских молодёжных организациях и церковных общинах. Так что ко времени образования Германского рейха уже можно было говорить о формировании одной из самых музыкально образованных в мире наций.»*

Что может произойти в стране с глубоко вошедшей в сознание народа музыкальной культурой, если на это сознание наложатся идеи национал-социализма? Как свидетельствует довольно обширная, не сводящаяся к нескольким отдельным эпизодам история музыкальной жизни фашистских концлагерей, в стране появляется более, чем достаточно таких музыкантов, каков наш сказочный «чудаковатый» скрипач. Из сказки невозможно понять, какая специализация ему наиболее близка — музыкальная или живодёрская. И ту и другую работу он выполняет с примерно одинаковым удовольствием, он виртуозно играет на скрипке и тут же «не отходя от пюпитра» талантливо, с выдумкой издевается над неподходящими для него слушателями, имеющими наглость проситься к нему в ученики. Меломаны в эсэсовской форме собирали в лагерях оркестры, состоявшие из евреев, некоторое время развлекались, слушая их, после чего весь оркестр отправлялся в газовую камеру. Так недоучившиеся звери обращались с теми, у кого они могли бы поучиться... если бы государственная идеология не свернула им мозги набекрень. Это была не месть за превосходство в таланте, это был обыкновенный нацизм.

Сказка Гриммов имеет два различных окончания в разных русских переводах. У Петникова дровосек, у которого музыкант ищет защиты от обманутых им зверей, приходит ему на выручку. Музыкант очаровывает дровосека своей игрой (этот скрипач ещё и лицемер — он оказывается человека себе в товарищи искал... в лесу!) и дровосек, символизирующий, очевидно, простой народ (но это немецкий народ, музыкально культурный, истинно арийский) прогоняет зверей и .... отправляется на фронт отвоёвывать для своих музыкантов землю у неполноценных народов. Этого в сказке, разумеется, нет, но читателю известны последствия этой грандиозной ошибки «дровосека». В переводе Гатцука всё иначе — дровосек решительно осуждает поведение музыканта, то, как он обошёлся со зверями. В итоге музыкант до конца жизни не может избавиться от воспоминаний о своём ужасном поступке. Этот чудак раскаивается.

Григорий Петников был очень добросовестным переводчиком, поэтому, хотя я не видел оригинала, мне его перевод кажется предпочтительным**. Здесь возникает ощущение какого-то сверхъестественного предчувствия нацизма, предчувствия появления во главе этого народа Гитлера то сосредоточенно слушающего оперы Вагнера в Байрейте, то в почтительном молчании застывшего перед бюстом Антона Брукнера. Да ещё возникает весьма символичная фигура обергруппенфюрера СС принца Августа Вильгельма Гогенцоллерна (в императорской семье давали детям прекрасное музыкальное образование).

Концовка сказки в переводе В. А. Гатцука, вообще очень склонного к пересказам с отклонениями от оригинала, отражает ещё более странную мистику — как если бы история пошла другим путём, Германия не развязала бы мировую войну и самостоятельно справилась бы со своими внутренними проблемами. Или, что не менее странно, современное состояние послевоенной раскаявшейся Германии. Перевод Гатцука сделан в 1893 году. Вероятно, концовка оригинала показалась переводчику невозможной, противоестественной и он её изменил. Григорий Петников перевёл сказку вероятнее всего не позднее 1949 года, когда ГИХЛ выпустил сборник братьев Гримм под названием «Сказки».*** Естественно, возражений против того, что дровосек и музыкант нашли общий язык, у него не было, хотя, я уверен, его не могло оставить равнодушным присутствующее в этой сказке мистическое откровение.

*) Цитаты из книги Евгения Рудницкого «Музыка и музыканты Третьего рейха».

**) Это примечание написано позже.

Ссылку на немецкий текст этой сказки мне прислал лаборант Beksultan, за что я очень ему благодарен. Как я и предполагал, перевод Петникова в точности соответствует немецкому тексту.

***) В Минском издании 1957 года (Братья Гримм «Сказки», пер. Г. Петникова) есть указание, что оно напечатано по тексту Московского издания 1949 года.

PS — февраль 2021 г.

НИЦ «Ладомир» выпустил «Детские и домашние сказки» в переводе К. М. Азадовского в серии ЛП в 2-х томах с дополнительным томом (в двух книгах) иллюстраций. Здесь название сказки «Музыкант-чудак», перевод ничем не отличается от перевода Г. Петникова, но комментарии (всего 8 строк) к сказке удивительные. Вот что в них говорится: «Немотивированная жестокость музыканта, возможно, объясняется утратой одного или нескольких фрагментов сюжета.» У меня нехватает (в смысле недостаёт, поэтому «не» слитно) фантазии, чтобы представить такие сюжетные ходы, которые могли бы объяснить садизм музыканта, разве только он был заколдован, но как могло исчезнуть из сказки столь важное обстоятельство? И должен же кто-нибудь расколдовать его ...

Комментарий содержит единственное пояснение, которое относится к словам: «... прибежал к нему из лесной чащи серый волк.» Вот это пояснение: «Данный сюжет был использован Рихардом Вагнером в опере «Зигфрид»; впрочем, там на звук рога Зигфрида сбегаются не животные, а люди.» Это цитата из сборника сказок братьев, вышедшего в 1985 году во Франкфурте на Майне. Как мило и непосредственно это «впрочем«! Действительно, ну стоит ли об этом упоминать, отличие-то не очень существенное, не более значительное, чем отличие людей от зверей...

В дополнительном томе нашлась иллюстрация, где изображены музыкант и дровосек. До сих пор мне встречались только иллюстрации со зверями. Художник Ноэль Покок блестяще решил эту сложную задачу (издание 1913 года, Лондон). Лицо дровосека, угрожающего зверям топором, не просто тупое, оно редкостно тупое, тупее можно найти только у Босха. А у музыканта лицо умное, но взгляд и ухмылка извращенца.

Рапунцель, или Campánula rapúnculus — растение типа колокольчика, чьи корни используют в пищу подобно редису, а молодые листья — как салат; издавна выращивают как огородное растение.

- А вы не знали??? Признаться я и сам об этом не ведал.., просто после сказки стало интересно, чего так беременной женщине захотелось, и за что позже пришлось поплатиться ребёнком (да уж, не редкий для сказок сюжет).

Но я не поленился узнать не только это — оказывается сказка была записана с сюжета французской писательницы мадам Шарлотты Комон де Ла Форс. Её оригинал называется Персинетта и написан он был ещё в далёком 1698-м году, но кто ж об это знает? А вот название Рапунцель знают, благодаря братьям Гримм и замечательному диснеевскому мультфильму. Кстати, мультфильм мне понравился больше самой сказки, хоть и вариант братьев не плох. Правда целительные слёзы стриженой девушки в одиночку воспитывающей в лесной чаще двоих детей, тот ещё детский сюжет. Да уж, даже высокая башня без дверей и лестницы не уберегла молодую девушку от залёта. А о родителях, которые тоже в своё время отдали её за пучок зелени, она и не вспоминает. А вы говорите сейчас времена такие...

Ну а по сюжету мадам де Ла Форс — я и здесь не поленился — мама девушки, когда забеременела, очень захотела диковинной зелени петрушки с сада соседней феи, фея сама заказывала её по блату с далёкой Индии. Так что девочку назвали Персинеттой (видно от местного названия растения) и тут же тоже отдали её фее в уплату за харчи. Сама фея тут хоть пока ещё и не ведьма, но тоже не особо то добрая, сильно осерчала, когда принц без спросу предложил девушке стать её супругой. В конце новое семейство чуть не померло с голоду, пока «фея» не подобрела, а дальше они зажили долго и счастливо в своём королевстве (он то же принцем был, а не каким оборванцем). Этот вариант сказки существенно длиннее Рапунцель и тоже мне показался интересней.

Но и это не конец или вернее не начало истории о Рапунцель, оказывается ещё до Шарлотты эта история была опубликована итальянцем Джамбаттистом Базиле под названием «Петросинелла», ещё в 1634-м году, и здесь сюжет различается значительней. А в 1790-м был ещё вариант от Фридриха Шульца, наименее известный.

Вот такой вот «пасьянс» нарисовался... (PS: оформил в примечание)

Прекрасная, чудесная, замечательная сказка.

Теперь о минусах.

1. Ведьма живёт в глухом лесу. В избушке хранит в сундуках драгоценные камни. Драгоценные камни не растут в лесу. Нет никаких объяснений тому, что у лесной жительницы обнаружены груды горных минералов. Грабить в глухом лесу некого. Да и если бы бабка занялась разбоем, то в сундуках были бы и золото и украшения, а не голые камни. Наркоторговля? О таком в немецких лесах и не слышали.

2. Пряничный домик. Шикарная идея. Хотелось бы, чтобы он продержался больше недели. Лучше — год или два. Что для этого надо? Правильно, специальное покрытие. То есть домик-то пряничный, но покрыт водоотталкивающей противоплесневой краской. В первый день герметичность покрытия нарушают оба ребёнка, причём один кусает от крыши. От крыши!!! Всё, хана домику. И тем не менее спустя месяц мы видим не развалины, не гниющий остов, а всё тот же весёленький домик. Конечно, бабка могла подремонтировать крышу. Но! В рассказе нигде об этом ни слова.

Оценку я поставил высокую, потому что указанные минусы не сюжетные, а технические. При желании авторы легко их исправят, если добавят разъяснения, откуда у бабки жемчуг и драг.камни, и как была отремонтирована крыша.

Прекрасная сказка из двух частей. Одна — победа в испытании с великаном, вторая — служба у короля.

Первая часть канонична. Три испытания, в которых портняжка, благодаря своему уму, побеждает. Какой же приз? Доступ в пещеру великанов. Допустим.

Дальше идёт странная перемычка историй, где портняжка чудом-случайно выживает из-за ошибки великана. Сомнительно, но ладно. Но где же приз? Где награда за все испытания? Награды нет. Великаны разбежались и портняжка убежал. Се ля ви.

Взглянем на вторую историю. Недалёкий король радуется, что может заполучить на службу силача и берёт портняжку. Затем пугается, что портняжка его убьёт. Странная кадровая политика. Наверняка портняжка был не первым, кто поступил на службу к королю. Вполне можно было определить критерии, по которым нанимать стражников. Скажем, сильный, но безногий. Или меткий, но дурак. Чтобы не опасаться за жизнь работодателя.

Уволить портняжку по сокращению штатов, конечно, нельзя. Ведь ему придётся заплатить! Вот он, корыстный мотив. Король решает подвести портняжку под статью о ненадлежащем исполнении трудовых обязанностей. Логично. И тоже в какой-то мере канонично для сказок.

Однако в каноне заданий должно быть не меньше трёх (у Геракла — вообще 12). А здесь? Всего два! Этого мало для красивой сказки. Но самое главное, избавившись от короля, портняжка возвращается к прежней работе. То есть король победил. Ему удалось-таки уволить портняжку, пусть и по другой статье — по собственному желанию.

И вновь нет компенсации. Ни одного алмазика из сокровищницы, ни одной тонны червонного золота.

В итоге получилось, что хитроумность принесла портняжке только беготню и опасные приключения. Неудивительно, что он решил остаться дома и вернулся к портняжной работе. Ведь хлебушек со сливовым вареньем хочется каждый день.

Абсолютно не понял финал. Мне кажется, стоило бы закончить сказку на погребе.

Как всё просто в детском мире: если ты добрый, то даже если и дурень — счастье должно оказаться на твоей стороне. Тут и стараться даже особо не надо — поделился с встречным страждущим чёрствой лепёшкой и скисшим пивом — он тебе и расскажет, под каким деревом золотой гусь сидит. Рассмешил принцессу — и вот она уже тебе будет женой, а в приданном у неё королевство. А умным же двум старшим братьям — кукиш, почему они после этого умные?

И этот мотив трёх таких братьев, доброй сестры и злых — не редко встречается в сказках, и сюжет всегда схожий. Здесь к антуражу добавлен золотой гусь к которому все кроме героя почему-то прилипают. По этому гусю есть отличный фильм, который в детстве мне нравился больше самой сказки, там хоть сюжет цельный и на гуся завязан. А здесь, ну стал наш герой королём за своей прынцессой, а с гусём то что, и с народом к нему налипшим? А король то, король, он что, полезнее чего не мог нашему дурню заказать, окромя как выпить всё вино из своего погреба и гору хлеба съесть? :-):-):-). Но как бы то ни было оценку выставил по своим детским впечатлениям — запомнил я её, значит хорошая.

Пересматривая с детьми Шрека, поймал себя на мысли, что понятия не имею, что это за персонаж такой, злобный карлик Румпельштильцхен, тыкающий всем свои палёные договоры? Вот пришлось восполнить пробел, найти эту сказку и прочитать. Любопытно, что на русском оказалось такое многообразие различных, не схожих с оригиналом названий. Интересно чем переводчикам имя «Румпельштильцхен» не подошло? А может я её когда-то и читал, но не под этим названием?

Братья Гримм записали и опубликовали эту сказку в 1812 году, но современные исследователи относят её сюжет к древнейшим, оценивая его возраст в около 4000 лет. Ещё тогда народу была интересна идея переткать солому в золото. Но возвращаясь к тексту сказки, что-то не понял я, почему Румпельштильцхен считается злым, не добрым, когда он три раза дочке мельника помогал и свою часть уговора выполнял. А вот король, который обещал казнить девушку, или мельник, который королю нелепым хвастовством дочку подсунул, уже злыми не считаются? По мне так зря этого человечка так заклеймили.

Меня однажды спросили, каким главным критерием я пользуюсь, оценивая народные сказки. Сказка это концентрированная народная мудрость, отвечал я. Мудрость и оцениваю, а если вместо мудрости в сказке имеют место глупости, то оценка тем ниже, чем их больше*. Вот, например, сказка «Как мужик гусей делил» в обработке Л. Н. Толстого, настолько остроумна, что безоговорочно заслуживает высшей оценки. В сравнении с ней сказка «Двенадцать братьев» в обработке Гриммов выглядит не просто бледно, её и близко к мужику с гусями не поставить. Начинается история с того, что безумный король хочет убить всех своих сыновей. Двенадцать ребят, как минимум половина из которых уже взрослые, т. к. близнецов среди них нет, они погодки. И гробы заранее заготовил (!). Почему убить? Чтобы всё, чем он владеет, досталось дочке, которая, может быть, появится вскоре на свет. Иначе говоря, он хочет, чтобы его королевство было со временем присоединено к владению того короля или принца, за которого принцесса выйдет замуж. Человек явно не способен рассуждать здраво. Он, очевидно, не умнее второго волка из сказки Гриммов «Красная Шапочка» (см. перевод Г. Петникова). Братьям приходится скрываться. Вскоре в королевской семье появляется долгожданная девочка.

Прошло десять лет. В замке случилась большая стирка и «она вдруг увидела среди белья двенадцать мужских рубах» и узнала у матери, чьи они. «Ведь отцу они слишком малы». Читая это, трудно отделаться от мысли, что большая стирка в замке бывает не чаще одного раза в десять лет. Иначе принцесса заметила бы эту кучу рубах года четыре назад, если не все пять, когда достаточно подросла. Парни перед уходом в лес переоделись в чистое, а через десять лет были выстираны оставленные ими грязные рубашки. Если так жили короли, то в каком же виде ходил простой народ? В сказке можно было бы этот эпизод с рубашками выстроить намного более естественно (что и сделал один из переводчиков).

Но вот принцесса, решившая отнести братьям чистые рубашки, находит домик, где живут братья. Сначала она встречается с Вениамином. В переводе Полевого (на самом деле под редакцией Полевого, переводчик неизвестен): «... Вениамин увидел [по рубахам], что это их сестра, и сказал: «Я — твой младший брат.» В переводе Петникова то же самое: «Я твой младший брат Вениамин.» В издании 1997 г. (изд-во «Лексика»), где, если верить аннотации, «тексты переводов под редакцией П. Н. Полевого из дореволюционного издания А. Ф. Маркса заново сверены с немецким первоисточником, дополнены, уточнены и отредактированы», Вениамин всё же остаётся младшим братом принцессы. Возможно, плохо сверяли, плохо уточняли. И только в переводе Гатцука (Книжный Клуб Книговек, 2018 г.) читаем: «А я твой брат Вениамин!» — сказал с радостью королевич и бросился обнимать сестру.» Да ещё Ф. Пулман в своём пересказе остроумно обошёл это скользкое место. У него Бенджамин (Вениамин) говорит принцессе: «Я — самый младший из братьев.» Такой вот народ эти переводчики, далеко не всегда думают, что городят.

И последняя глупость (а не глупость, так что?). Злую мачеху, свекровь принцессы, ставшей королевой в другой стране, суд присудил «посадить в бочку с кипящим маслом и ядовитыми змеями». Тут практически полное единство — Полевой (ред.), Петников и пересказчик Пулман (и я почти уверен, что так в оригинале) допускают, что у людей до такой степени ум за разум зашёл, что они бросили змей в кипящее масло (!). Мачехе-то уже всё едино, а гадов за что варить? Умнее всех оказался опять Гатцук. В его переводе (а это скорее пересказ, очень уж многое у него не так, как у остальных) «царевич ... велел казнить колдунью, а кости её сжечь и развеять по ветру.»

Перевод (пересказ) Гатцука до того хорош, что заслуживает только высшей оценки, у него и стирки этой странной нет и вообще он всю сказку переиграл и превратил в настоящую литературную драгоценность. Но оценивать приходится то, что ближе к первоисточнику.

*) Это не относится к сказкам, высмеивающим глупость. Там, чем глупее поступки или слова героев, тем более высокой оценки, как правило, удостаивается сказка.

Уже второй отзыв мне попадается на ФЛ, написанный на сказку Перро, и размещённый на странице одноимённой сказки Гриммов (от 31 мая 2010 г). Это у Перро Красная Шапочка несёт бабушке горшочек масла, а в сказке Гриммов вместо масла бутылочка вина (винца в переводе Гатцука). И это у Перро девочка не узнаёт бабушку, но не потому, что давно её не видела (!), а вот почему: «Красная Шапочка разделась и легла в постель, но тут её немало удивило, каков у бабушки вид, когда она раздета.» У Гриммов волк, проглотив бабушку, надевает «бабушкино платье и на голову её чепчик», и эта, одетая, бабушка просто кажется девочке странной. Отзыв написан человеком, который, очевидно, считает себя знатоком сказок братьев Гримм. На сегодняшний день этот отзыв оценён другими знатоками довольно высоко — плюсов на семь штук больше, чем минусов.

Но это всё, хотя и неприятно, но не так уж важно. Куда интереснее главное отличие двух вариантов этой сказки. О морали сказки Перро я уже написал в отзыве на неё. Там всё серьёзнее некуда. Что же мы видим у Гриммов? После того, как девочка по просьбе охотника натаскала больших камней, которые «они и навалили волку в брюхо» (пер. Полевого, у Гатцука — «охотник наложил их волку полное брюхо»), в результате чего волк очень быстро издох, она подумала: «Ну уж теперь я никогда не стану в лесу убегать в сторону от большой дороги, не ослушаюсь больше матушкиного приказания.» Что ещё мог подумать ребёнок, не испугавшийся волка, потому что не знал, «что это был за лютый зверь» — мама не успела рассказать (!). Сказка Перро для взрослых, гриммовская же исключительно для маленьких детей, которых невозможно напугать жестокими сценами, т. к. дети не менее жестоки, чем волки, и только культура делает человека добрым. Поэтому и мораль её проще пареной брюквы — детям понятно, что надо слушаться маму.

Окончанием этой сказки, где появляется второй волк, переводчики пренебрегали, на мой взгляд, по двум причинам. Первая очевидна — не хотелось забалтывать мораль, т. е. тот простейший урок, который извлекла из опасного приключения Красная Шапочка. Вторая причина не лежит на поверхности, и её можно понять, прочитав сказку в переводе самого добросовестного из переводчиков Григория Петникова, который довёл работу до конца («Рассказывают ещё, что однажды, когда Красная Шапочка опять несла бабушке пирог...»). Эта вторая причина не менее существенна, и мне кажется, что дело тут в выходящей далеко из ряда вон, прямо-таки фантастической глупости этого новоявленного охотника на маленьких девочек. Переводчики (таково моё предположение) не хотели ставить в неловкое положение как братьев Гримм, так и вообще весь немецкий фольклор. Это надо читать, там всё ясно, как божий день. Не могут же, думали переводчики (и я с ними согласен), персонажи народных сказок, пусть даже и отрицательные, быть до такой степени лишёнными элементарной способности к соображению! Столь чудовищное скудоумие конечно же могло привести только к плачевному результату, и в финале волк тонет в большом каменном корыте, стоявшем около бабушкиного дома. Без всяких камней в брюхе.

В заключение хочу обратить внимание читателей на неожиданную фразу в переводе Гатцука: «Взял охотник ножницы, потихоньку разрезал волку живот*, а оттуда Красная Шапочка выглядывает.» В этом «потихоньку» (чтобы волк не заметил, вероятно) проглядывает ироническое отношение переводчика к этой сказке, которая, замахнувшись на рубль, ограничивается ударом на копейку.

*) Любопытная параллель со сказкой «Волк и семеро маленьких козлят». В ней тоже используются ножницы, булыжники (не просто камни) и иголка с ниткой. И прекрасно выспавшийся, как после общего наркоза, волк тоже тонет, правда не в корыте, а в колодце, но козье семейство не бабушка с внучкой, ему (семейству) и такой колодец подойдёт. Не в одной ли и той же немецкой деревне записаны собирателями эти две сказки?

Король Дроздобород проучивший принцессу и научивший ее хорошо относится ко всем людям не может не понравиться. Мудрая, поучительная сказка, учащая детей быть вежливыми и не быть высокомерными. Позднее вероятно основываясь на этом сюжете Ганс Христиан Андерсен написал своего «Свинопаса».

Оба названия этой сказки — «Дитя Марии» и «Приёмыш богородицы» — относятся к королеве, имя которой Авторы так и не назвали. Главное же в этой сказке — наличие в ней скрытого смысла, подтекста. На первый взгляд мораль истории чрезвычайно проста — не надо лжи, особенно если уже известно, что ты врёшь, — и тебя простят. Да тут ещё и другой страшный грех присутствует — гордыня. Ну, гордость сознаться не позволяет в том, что не выдержала простого испытания. Но в действительности всё сложнее. Казалось бы, какая же мать, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, будет упорствовать в своём заблуждении при столь тяжких последствиях этого упорства. Но, вот именно, что в твёрдой памяти. Она отлично знает, что последствия не особенно-то тяжкие, помня, как чудесно прошли одиннадцать лет её жизни на небе в чертогах Богородицы. Вот и хочется ей дать возможность так пожить и своим детям. Там, на небе, им не грозит никакая опасность, нет ни болезней, ни травм. Питание отменное. Постоянное посещение концертов ангельского хора. А возможность лицезреть и хоть изредка беседовать с самим Иисусом Христом, как со сводным братом?! А какое образование там даётся! Ведь дева Мария говорит на всех языках. А сама-то королева лишена дара речи. Может она так думать? Безусловно может, если сказка имеет к реальной жизни хоть какое-нибудь отношение. С третьим ребёнком, девочкой, этот фокус не получается, гореть на костре молодая женщина не готова. Объяснить королю она ничего не может. Написать «объяснительную записку»? Вот это то, что называется «хороший вопрос». Ведь у братьев Гримм читать и писать умеют даже простолюдины, пример тому храбрый портняжка из одноимённой сказки. Ну, будем считать, что дева Мария лишила королеву не только дара речи. В общем, эта сказка, как проповедь покаяния, не воспринимается, поскольку деве Марии не удаётся достичь своей цели. Какое же это покаяние, если оно совершается только под страхом смерти? Покаяние акт сугубо добровольный, в противном случае оно лицемерно, а это опять грех. Но доброта девы Марии такова, что она своего бывшего приёмыша прощает, даже понимая, что покаяние королевы чистая формальность. Переупрямила всё-таки королева свою приёмную мать.

Королева умная женщина, по своему пытающаяся устроить счастливую жизнь для своих детей. Но даже умная женщина не может быть умнее самой девы Марии. А личное вмешательство Богородицы всегда приводит к победе правды и справедливости.

О справедливости необходимо сказать особо. За ложь дева Мария наказывает девочку несоразмерно. Ей только четырнадцать, её ещё нельзя судить, как взрослую, а она осуждена на несколько лет жизни в дремучем лесу, в одиночестве, на одних ягодах, кореньях и орехах, одеваясь в собственные волосы. Справедливо ли это? Очевидно, что доброта девы Марии не столь безгранична, как доброта её сына, и девочка, выброшенная из рая в «чистилище» (хорошо, что не дальше) имеет некоторые основания для сдержанного, мягко говоря, отношения к своей приёмной матери.

Эта заметка относится только к изданию «Настоящие сказки братьев Гримм», Москва, Алгоритм, 2019 г. (доп. тираж 2000)

Часть 1.

Сразу обращает на себя внимание хвастливая фраза в аннотации — «Впервые в России полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых!». Запятой после фамилии авторов нет, но, главное то, что «впервые в неадаптированном варианте». А издание «Сказки», Москва, ГИХЛ, 1949 г. имело место в каком-то другом государстве?* Есть и третья новость — то, что собрание «полное», но об этом ниже.

Из аннотации выясняется и такой печальный факт, что издатели плохо знакомы с этими сказками, причём даже с наиболее известными. По их мнению «родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.» Этот перл настораживает сразу, ещё при просмотре книги в магазине. Но, конечно, это ещё не может стать причиной отказа от приобретения такого симпатичного издания. Книга сделана на совесть, этого не отнимешь. Вот только проколов бы поменьше, да ответственности побольше. Опять аннотация — «принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза». Такое впечатление, что нарочно выкалывает. Но ведь это не так, просто, выбросившись из окна, он падает в заросли терновника. И опять главное здесь не в этом, а в том, что слово Рапунцель больше нигде в книге не встречается. Оно присутствует только в аннотации, и читателю требуется некоторое время, чтобы разобраться, о какой сказке идёт речь. В этом издании переводчик не указан (тоже минус), вероятно это Полевой, и у него имя девушки не Рапунцель, а Колокольчик. Но авторы аннотации как будто не знают, что там у них в оглавлении.

Последний труднообъяснимый факт — почему для одной из сказок предпочли название «Еврей в терновнике», почему не «Монах в терновнике», как это было в комедии 16 века, послужившей братьям Гримм первоисточником? Почему уж тогда не «Жид в терновнике», так сказка тоже называлась? В этой сказке батрак откровенно и беспричинно издевается над неким человеком, которого видит впервые в жизни, убив перед этим птичку, пением которой тот восхищался. Если этот человек монах, то и ладно (хотя согласиться с издевательством сильного над слабым всё же невозможно), монахи в средние века расположением у народа не пользовались. Если же он еврей, то батрак явный антисемит, сказка с неприятным душком, а издательство Алгоритм, оно-то с чем? Или с кем? «С кем вы, мастера культуры?»

Такие вот пирогИ. Будем читать дальше, всего в этом полном издании 191 сказка. Правда, в вышеупомянутом издании 1949 года сказок 196. Где-то в процессе Алгоритмизации братья Гримм, а вместе с ними и читатели, купившие эту книгу, пяти сказок лишились. Таким образом, перед наиболее любознательными поставлена интересная и необычная задача — узнать названия этих пяти сказок и сделать (по возможности) предположения о причинах такого странного упущения.

Задача не очень лёгкая, т. к. у разных переводчиков одни и те же сказки имеют разные названия**, но решить её удалось. Перечислю сказки, которые почему-то не включены в «полное» собрание издательством Алгоритм. Это «Старый Гильдебранд», «Звери господни и чёртовы звери», «Луна», «Мастер Пфрим», «Верные звери», «Разбойник и его сыновья». Всего шесть названий. Но выше была названа цифра пять. Причина этого расхождения — наличие в новом издании сказки, которой нет и не могло быть в старом, 1949 года; это «Дитя Марии» (другое название «Приёмыш богородицы»). Причинам отсутствия в книге Алгоритма шести сказок будет посвящена следующая заметка, а сказке «Дитя Марии» ещё одна.

*) Этот сборник переиздан в 1954 и в 1957 годах в Минске. Т. е. это было сначала в СССР, после чего дважды в Белоруссии. В самом деле все издания в другом государстве. Пример того, как надо обманывать, говоря правду.

**) Иногда крайне неудачные (видимо, неважно как, лишь бы по другому). Например, в издании 2017/2019 года есть сказка «Смерть Кума». Догадаться, где ударение во втором слове, невозможно до начала чтения. Чем и кого не устраивало название «Смерть в кумовьях» (перевод Г. Петникова) — очередная загадка.

Часть 2.

Продолжаю описание «неописуемого» т. е. «коллекционного иллюстрированного издания» «Настоящие сказки братьев Гримм», вышедшего в издательстве Алгоритм в 2017/19 годах. Хочется понять, почему в этой книге нет шести сказок, которые входили в издание ГИХЛ 1949 года. Может быть найдётся нечто, объединяющее эти сказки? Начну с «Мастера Пфрима». Этот сапожник — человек невероятно склочный с мертвенно бледным рябым лицом и маленькими непрерывно бегающими глазами, не произносящий по ходу повествования ничего кроме глупостей. Интересная деталь его портрета — «на его лице торчал один только вздёрнутый нос». Эта сознательная и крайне неудачная формулировка, вероятно, призвана подчеркнуть глупость носовладельца, ибо что кроме носа может торчать на человеческом лице, не делая его уродливым.

В сказке «Звери господни и чортовы звери» глупость чорта (в 1949-м и даже в 1957-м году было принято такое написание) поистине безгранична. Господь не скрывает от него, где растёт последний дуб с зелёными листьями, но чорт почему-то полгода мотается в поисках этого дерева по какой-то пустыне. Чорт, очевидно, просто не в курсе, что означает произнесённое богом сочетание звуков — Константинополь. В другой «звериной» сказке «Верные звери» главный герой это человек, доброта которого хотя и велика, но не сопоставима с его наивностью, плавно переходящей в глупость. Забраться в королевскую казну с целью одолжить у короля денег, за каковое деяние сыграть в ящик (хорошо ещё, что не окончательно), за кучу хлама отдать купцам волшебный камень, чтобы снова очутиться в запертом ящике, — вот и всё, на что способен этот человек, очень напоминающий нашего Емелю, ещё не поймавшего Щуку.* Так что и в этой сказке глупость и воровство, воровство и глупость. И, кажется, появился свет в конце тоннеля.

В космогонической сказке «Луна» обвинить в глупости можно разве только святого Петра да и то с большой натяжкой. Вернее всего, ему просто нет дела до живых людей, а за порядок в преисподней Господь почему-то ответственного не назначил, кого-нибудь из архангелов, например. Никому ни до чего нет дела и поэтому грандиознейшая кража (можно сказать, ограбление века) остаётся безнаказанной. Луна попадает таки на небо и начинает светить для всех только после того, как Пётр случайно обнаруживает её в преисподней, а это вопиющее нарушение миропорядка, хочешь — не хочешь, а с этим что-то делать надо. Кто же теперь станет подливать в Луну масло и регулировать фитиль (а Луна это такая волшебная масляная лампа, которую можно разделить на несколько частей без вреда для её работы)? В сказке нет ответа на этот важнейший вопрос, но понятно, что кандидат на должность фонарщика только один — всё тот же святой Пётр. Инициатива наказуема и на небесах.

Следующая сказка «Разбойник и его сыновья». И опять воровство, и опять глупость. В отличие от отца, зарабатывавшего на жизнь «честным трудом», сыновья выбирают более лёгкий путь. Но без опытного наставника фиаско неизбежно. Зато отец проявляет чудеса изобретательности, сочиняя для королевы страшнейшую небылицу якобы из собственной жизни и смешивая в одну кучу местных великанов-каннибалов с немного переиначенной историей о том, как Одиссей перехитрил Полифема. Чудовища из немецкого фольклора оказываются гораздо глупее циклопа — от грозы они спасаются, залезая на крышу дома и, судя по финалу сказки, погибают там от молнии.

И последняя сказка «Старый Гильдебранд», в которой один из персонажей (крестьянин) оказывается настолько глупым, что попУ удаётся его довольно остроумным способом околпачить. Это остроумие и дальнейшие события заставляют вспомнить итальянскую новеллу Возрождения, но только цели у этого хитрого немецкого священника совсем не те, что у героев Боккаччо, Банделло или Фиренцуолы. Ему хочется провести с крестьянкой не ночь, а день, и провести этот день, наслаждаясь вкусной едой, пением и плясками под аккомпанемент скрипки. Этот поп из тех, о ком говорят — люблю повеселиться, особенно пожрать. Но справедливость торжествует — в финале глупец умника колотит и выгоняет из своего дома.

Итак, общее для всех шести сказок — это склонность героев к воровству и доходящая до глупости простота, которая иногда хуже воровства. Все эти простаки и воры, включая чорта, мужчины. Неужели эти сказки исключены из сборника редактором (женщиной) по названной причине?** Это было бы смешно, когда бы не было так грустно, ведь все эти сказки хорошие т. е. интересные и поучительные. Лучше бы выбросили «Золотой ключ» — сказку, которая прерывается, не начавшись, и выглядит, как заготовка из записной книжки.

*) Одно замечание по переводу (Г.Петников). Замок, воздвигнутый волшебным камнем, переходит вместе с камнем к купцам («купцы остались жить в замке»). Но чуть позже звери имеют дело с каким-то хозяином, которому мышь отгрызает во сне волосы, в результате чего он прогоняет стороживших камень кошек ... и т. д. Жившие в замке купцы взяли да и превратились вдруг в хозяина, одного из купцов что ли? Уж не убил ли он своих товарищей, как это всегда и происходит при попадании артефакта огромной волшебной силы в руки группы людей? Но если, что вполне возможно, переводчик в точности следовал оригиналу... тем хуже для оригинала.

**) Остаётся разоблачить алхимию, касающуюся воровства и глупости. Это предположение суть не что иное, как своеобразный литературоведческий юмор, розыгрыш читателя. Отсутствие в сборнике шести сказок объясняется очень просто — их нет в издании 1893 г. (Маркс, перевод Полевого или под его редакцией), которое практически повторено Алгоритмом. Исправления были сделаны небольшие — «Жид в терновнике» превратился в «Еврея в терновнике», «Медвежник» в «Медвежатника», и ещё несколько несущественных перемен в названиях. Исключены также Детские легенды. Зачем нужны были такие жертвы плюс враньё в аннотации, почему нельзя было включить в книгу несколько сказок в переводе Петникова, если уж их не перевёл Полевой — получение внятного ответа на эти вопросы в обозримом будущем не ожидается.

Хорошая сказка. Здесь в очередной раз можно узнать о пользе плаща-невидимки. Примечательно что ГГ получает его не совершив даже маленького доброго поступка. В прочем сей момент совершено сказку не портит. Жаль только что одиннадцать принцев так и остаются заколдованными.

На первый взгляд эта сказка кажется какой-то чушью. Но если вспомнить, что братья записали её в 19 веке, а сказка вероятнее всего более старая. А ещё то, что у людей раньше было куда более абстрактное мышление. То у меня возникла мысль, а не упращенный ли это народом миф о всемирном потопе? Хотя если это упрощение, то именно так из квадрата получился восьмиугольник.

Зарисовка из жизни сытых бар (то, что баре — немецкие, не суть важно). Не успела ггероиня овдоветь, как сразу является бравый пору... *кхе-кхе* в смысле, ухажер. При этом он еще и служанку пытается «склеить» (так просто, на всякий случай — а ну как с госпожой не выйдет?..) Да и сама служанка тоже хороша в своей простосердечной... эээ... пустоголовости. «В молоко бросаю крошки, угощу и вас немножко!» — это вместо работы по дому. Хорошие порядки у них там в хозяйстве были... О благословенный XIX век, когда и не такое с рук сходило! ;))

Короче, симпатичная зарисовочка. Ненавязчивая, хотя и сатирическая. Бытовые нравы; прелестная распущенность и грубость, не раздражающая, по-домашнему милая. Жаль, не попалась эта сказка вовремя В. А. Жуковскому — он бы из нее конфетку сделал.

p.s.: И да, я в курсе, что есть 2 варианта сказки -- мой отзыв, как легко видеть, написан на оба сразу ;)

p.p.s.: ( «Кошка прыгнула — туп-туп,

Двери стукнули — тук-тук.»

Это ж про моего кота! :D )

»...сидел один замухрышка-портной... и весело шил жилетку. Работа у него так и кипела.»

Хитрость? Ловкость? Смелость? Ум? Что важнее? Жизнелюбие!!!

Даже в поединке с великаном «Портняжка веселился себе да посвистывал.»

Даже в пещере «нашел себе уголок поуютнее»...

Даже то, что красавица-королевна его не любила, не огорчило его:

«Так и остался он королём до конца своих дней».

Сказка хороша, но за не любовь между супругами минус два балла. Фраза «как в сказке» от этого горчит.

Да, это вам не Перро... У него была типичная фантазия R-категории, с недетскими намеками, ухмылистая и разнузданная. (Само собой, он не мог написать прямым текстом, что Волк = сексуальный маньяк. Да и не собирался, собственно — иначе это было бы уже «зоофильное» NC-17. Оно кому-нибудь надо? :wink2: А так — взрослый легко считывает подтекст, понимающе хмыкая про себя. Ребенок же воспримет тупо-прямолинейно: «Не будь слишком доверчивым». И все довольны...) Ну, а Гриммы сделали упор на другое: внешняя занимательность, «страшные опасности и ужасные приключения». Плюс ггероиня — ну о-очень няшечка, классический случай, «барышня в беде». Нуждающаяся в поддержке сильной мужской руки (возраст Охотника не уточняется, он в принципе мог быть и молодым. Возможно, его основное занятие как раз — спасать милых, добрых, беспомощных тинейджерок. Но я почему-то думаю, что в его образе воплощается совсем другая мечта К. Ш.: о заботливом отце. Не говоря уже, что в кровать никто ни к кому не лезет — так было у Гриммов, так же оно и будет всегда, в тысяче тысяч пересказов\экранизаций\и всего прочего, что положено ;))).

В общем, олдскульная героика as is :smile: С непременным выпиливанием Мирового Зла, пафосным и эффектным. Как сейчас говорят — «те же Марвелы, только с легким привкусом Диснея» :biggrin: И за это поколения читателей будут Гриммам вечно благодарны :shuffle:

Мда,ну скажу я вам и сказочка для детей!!! Не мог не скинуть три балла за излишнюю склонность главной героини к употреблению спиртных напитков)))

При всем мастерстве братьев мне кажется портной, хотя правильнее назвать его — гений иголки, самый, самый, ведь по тексту и хирург-ветеринар, и плотник-караблестроитель — просто чудо какое-то. Но самое запомнившееся :-)))))) : и досталось каждому из четырех братьев по полцарства — неевклидова арифметика всегда была известна простому немецкому народу

Одна из немногих у братьев Гримм полностью позитивных сказок в которой никого не убьют, все решиться по хорошему, да и братья какие-то «неправильные»: не бьют друг друга, не обманывают и вообще все по честному. Вот эту сказку, в отличии от большинства гриммовских, детям читать надо, психику не попортит.

Я бы поставила 11, 12 или все 100 баллов, будь такая возможность. Сказки братьев — невероятные, интересные, в большинстве своем жуткие. В них довольно жестко высмеиваются людские пороки — жадность, зависть, тупость и проч. Авторы не мыслят шаблонно и их фантазия не знает границ. Одна из любимых моих сказок — «О мышке, птичке и жареной колбасе», где колбаса — одна из трех подружек :)

Пускай в этих сказках не всегда счастливый конец, пускай сны потом снятся напрочь психоделические, этот сборник обязателен к прочтению!

Стандартная братье-гриммовская сказка с угнетающей моралите в конце про ловкого мужичка (в данном случае — солдатика), накрутившего хвост черту, IQ которого оказался на уровне младенца-имбецила (а как же «садишься за стол с дьяволом — готовь длинную ложку»?)Интересно же в сказке то, как рассказчик переводит фокус с одного персонажа на другого. Ведь в начале речь идет о скряге-богаче, который вдруг испытывает катарсис, оглядывая свои закрома и сундуки. Потом внимание переключается на бедняка, коему богач ссудил пару мешков муки в обмен на обещание посторожить его могилу три ночи, а в конце главным персонажем становится как раз тот самый вышеупомянутый солдат. Обычно все-таки в сказках один герой, а здесь такая интересная композиция. К тому же неясно, случайно ли в сказку затесалось охвостье протестантской этики (мол, если ты богат, Бог тебя любит)? Ведь богач, по сути, так и не раскаялся в том, что всю жизнь стяжал, а просто взял и выкупил бессмертие души парой мешков муки. Как-то грустное и тягостное от этой сказки впечатление осталось.

«Отдавай мне душу, мой гость, мою,

А не хочешь если — бери себе...»

Помнится, был уморительный мульт (кстати, не американский, а ВНЕЗАПНО английский), в котором история Рапунцели пересказывалась живо и весело, с обилием таких же ВНЕЗАПНЫХ лулзов. К примеру — «королевич так сильно ушибся, упав с башни, что перестал видеть» (а на экране при этом появляется бедный королевич, которого ведут под руки сова и бурундук, с... низко-низко нахлобученной шляпой) Остриженная Рапунцель тоже весьма доставляла — ей, в общем-то, даже шли короткие волосы. Ну, а до чего в мультике Диснея ее ми-ми-мишность прогрессирует от короткой стрижки — это, думаю, даже рассказывать не надо; кто не смотрел няшную и добрую диснеевскую версию, тот и из моего пересказа вряд ли бы что-то понял. Ехидный стеб в духе «Шрека», как оказалось, вполне себе образует неплохой дуэт с румяной и белокурой милотой.

(Нота-бене: а вообще, в оригинале это была сказка про вельми рискового парня. Который залез не просто в башню к ведьме — к людоедке; и, если бы людоедкина дочка-приемыш не поддалась на его «охмуреж», да не согласилась бежать с ним, попутно воздвигая на дороге у голодной мамаши всякие колдовские препятствия — нашему принцу дюже бы не поздоровилось). Понадобилась фантазия великих сказочников Гриммов, чтобы из истории про донжуана-авантюриста сделать совсем другой сюжет. Про девушку, чьи слезы обладают целительной силой. Про падение с башни, от коего нельзя убиться насмерть — максимум, колючками поранишься... Про то, что добро и любовь — это прекрасно, а зависть и злоба — плохо.

Словом... да что тут говорить? Классика. Кто не читал — читать обязательно. Плюс потрясающие иллюстрации Рэкхема.

«А зачем мне, право, моя душа,

Если ей у тебя, мой гость, хорошо!»

Красивая, нежная сказка про любовь и верность. А также про то, что ради родного человека надо идти до конца. Хоть это временами и трудно.

(Что интересно — гг совсем не храбрый рыцарь «без страха и упрека», он довольно-таки робкий, кроткий юноша. Но при этом — делает то, что ДОЛЖЕН... поскольку не может не делать. Только таким людям и дается в руки бесценное сокровище — чудесный цветок. Кстати... никаких ассоциаций с «Генрихом Офтердингеном» Новалиса? Вполне возможно, братья Гримм были знакомы с этим романом, и сходство тут — не случайное).

А вот фильм — увы и ах — куда слабее. Несмотря на современные спецэффекты, и все такое прочее. Вроде бы сказка передана слово в слово... а почему-то улетучилось самое главное. То неуловимое и эфемерное, что называется «душа».

Понимаете, иначе быть не могло. Лично мое мнение, мораль была такова: «Не пытайся обмануть смерть, даже если ты близкий с ней человек». То есть смерть — она неминуема. И все мы знаем, что братья Гримм очень жестокие писатели и даже, козалось бы, очень добрую сказку превращают в жуткий и страшный рассказ. Почему бедняк не выбрал Бога? Потому что было видно, что он на него обижен и не хотел оказывать, таким образом, услугу Богу, который не щадит бедных. Мол, если ты есть, то почему я все еще беден! Что ж, как я сказал выше мораль такова, что никогда не старайся обмануть смерть, она тебя настигнет, даже если ты с ней близок. И человек очень избалованный, поэтому он с легкостью повелся на то, что Смерть его простит и второй раз. В принципе, большинство молодежи так и поступают. Как говорится, садятся на шею...

Сказка – ложь, да в ней намёк. К сожалению, в этой сказке намёка я не нашёл. Будь злым и брезгливым, как маленькая королевна, не выполняй обещания, швыряй земноводных о стену – и получишь прекрасного, богатого и ласкового принца в качестве бонуса. В чём смысл такого благоволения к королевне? Логичнее выглядело бы, если б король-отец был в сказке злым, а она в противоположность ему – умной и доброй, т.е. достойной того принца. А так, плохо вышло. Злоба, бескультурье и грубость вознаграждены.

Понравилась лишь задумка с железными обручами на сердце Гейнриха, которая слегка сгладила плохое впечатление от сказки.

Сказка со смыслом, с идеей, которую должен усвоить читатель. Автор показал достоинства и недостатки дружбы. «Сказка — ложь, да в ней намек...». Поистине великие братья-писатели!

Снова стандартизированная сказка о многочисленных «трех». Три брата, три пера (извините за каламбурчик), три задания... как всегда двое старших умных, один не дурак — отличие от русских сказок, но простак — это штамп европейских сказок... в детстве меня всегда мучил вопрос, почему «три»? не два принца, не 4 принцессы, не 5 заданий? ну с цифрой шесть все понятно, даже тогда было. Исходя из «знака трех» больше чем на 6 баллов такие сказки претендовать не могут. это ж не народный фольклор, а литературная фантазия.

Вот так притча! Малый размер, а какой глубокий подтекст. Сделать однозначный вывод после прочтения сказки не просто, ведь истолковать написанное можно по разному. Я выскажу свое мнение и смысл, который удалось уразуметь моему скромному уму. Разница между бедным и богатым будет всегда, ведь бедняков много, а богачи — люди редкие и, так сказать, экзотические.

Добрая сказка с грустным концом. Мальчик, проявив христианское милосердие и любовь, что не осталось не замеченным, но вот награда, которую он получил двояка. Если вдуматься это просто на просто спасение бедного ребятишки от тяжкой жизни бедняка.

Просто отличная сказка. Что в детстве, что сейчас воспринимается и читается с большим удовольствием и, конечно, с довольно глубоким смыслом. Народная сказка и ценностям научит, и порок накажет, и благое дело вознаградит, а повествовать будет в любимом с детства простым, немного наивным, но таким родным словом.

История девочки-сироты, выросшей на кухне и нашедшей свое счастье — расхожий сюжет в западноевропейских сказках. Все на месте. Зло наказано, добродетель торжествует. Только, в отличие от более расхожего и известного сюжета Шарля Перро и других сказочников нет всепрощения. Обычно зло наказывают в самой мягкой манере. Сестры посрамлены, поставлены на место, но... выданы замуж за придворных. Happy end, так сказать. У Братьев Гримм наказание абсолютно — сестры покалечены (своими руками и руками родной матери, правда) в ходе примерки туфельки. А в финале — ослеплены голубями, помогавшими Золушке перебирать крупу.

Увы, сказки могут не понимать не только дети, но и некоторые взрослые. Невиданное благо, которое способно прокормить сотни страждущих и голодных по закону жанра попадает (путем обмана), в руки нечестивого жадины, который в целях обогащения командует горшочку варить кашу для последующей продажи. В ходе процесса, оный жадина решает обрушить на рынок каши невиданное количество таковой со сказочным качеством и полным ассортиментом. Как не трудно догадаться, попытка монополизировать рынок каши в отдельной местности терпит полное фиаско.

Удивительное дело, но среди сказок Гримм эту можно считать написанной более для детей, нежели взрослых.

Принцесса в сказке поразила меня своим безволием! Хотя по канонам того времени, женщина и должна быть такой: ее дело — хозяйством заниматься!