Новые интервью Олди. Раз.

цитата

Платить налоги – это сотрудничество с властью?

Генри Лайон Олди — псевдоним писателей-фантастов Дмитрия Громова и Олега Ладыженского. С 13 ноября 1990 года писатели публикуют тексты под псевдонимом Генри Лайон Олди.

Кажется, Дмитрий Громов и Олег Ладыженский — в обойме самых успешных и популярных украинских писателей. Они регулярно пишут новые тексты, которые не менее регулярно издают на русском и украинском языках в Украине и Росии. Их книги покупали, как минимум, полтора миллиарда раз (прим. — как иронически добавили сами Олди: «Хотелось бы, да. Но если у нас суммарный тираж авторских книг (сборники не в счет) -- полтора миллиона, то сколько раз должны были купить каждую книгу, чтобы получилось полтора миллиарда?»). Именно столько составляет общий тираж всех изданий, переизданий и переводов Олди.

Дмитрий Громов и Олег Ладыженский постоянно живут в Харькове и очень много работают. «Украинской правде. Жизнь» повезло застать их в час досуга и убедиться, что писатели всегда помнят буквы алфавита.

А Амбиции

Если речь идет о творческих амбициях — тут мы ненасытны. И с каждой новой книгой пытаемся доказать самим себе, что есть еще порох в пороховницах.

Наверное, поэтому мы и любим экспериментировать, не строча многотомные сериалы об одном и том же. Так чувствуешь себя живым, а не фурой в колее.

Если же мы говорим об амбициях бытовых — мы неприхотливы. У нас нет машин и дач. Нам многое попросту не нужно.

Если же речь о премиях и наградах — да, у нас этого добра много. Разного, международного. Это, безусловно, приятно. Но не принципиально. Когда не складывается эпизод новой книги, и ты ночами не спишь, борясь с упрямыми персонажами — никакая премия, включая Нобелевку, не поможет тебе найти решение.

Б Биполярность

Мы — очень сыгранный дуэт. Главное — понимать, что цель не в удовлетворении личных амбиций, а в достижении наилучшего результата. Мы спорим, но не ссоримся. Обсуждаем, но не давим. Делимся мыслями, а не навязываем. И именно тот факт, что мы — очень разные люди, помогает нам рассмотреть проблему с разных сторон. Такой себе бинокулярный взгляд на мир.

В Власть

И хотелось бы не интересоваться политикой... Но может ли карась не интересоваться качеством воды, в которой плавает? Увы, вынуждены — чтобы понимать, на каком свете живем.

Диссидентами не были. И «подручными режима» не были. Если и сотрудничаем, то в области искусства. Если и противостоим, то в той же области.

Налоги платим, да. Это сотрудничество?

Г Гуру

Гуру — вряд ли. Гуру — это все-таки безусловный авторитет. У нас есть ряд любимых писателей, чье творчество потрясло нас. Но их слишком много, чтобы здесь перечислять. Иначе мы будем очень долго вспоминать — от Хэмингуэя до Ремарка, от Ахматовой до Басё...

Д Драматургия

У нас есть пьеса «Вторые руки». Ее вполне успешно ставили самые разные театры — от Абакана до Бобруйска, и это не фигура речи. Другое дело, что на премьеру нас пригласили всего однажды — в Орел. В остальных случаях театры сделали вид, что автор пьесы живет на Марсе.

Уверены, что пьесы пишутся. И спектакли ставятся. Например, мы регулярно бываем в харьковском Доме актера, где целый букет театров играет самые разные спектакли. Другое дело, что сейчас театр в целом не слишком популярен. Что ж, подождем лучших времен.

Ж Жанр

Жанром мы полагаем роман, рассказ, повесть и так далее. А фантастика, романтизм или, скажем, критический реализм — это направления литературы.

Когда-то мы, задумываясь над собственным «местоположением», придумали такой термин: «философский боевик». Где слово «боевик» характеризует напряженность внешнего действия, а слово «философский» — напряженность действия внутреннего. Так и пользуемся с тех пор этим термином в отношении себя-любимых.

Хотя как только не называли наши книги. И центоном (есть такой лоскутный древнеримский «жанр»), и «мифологическим реализмом эпохи постмодерна», и гранд-гиньолем... Откровенно говоря, нас это мало беспокоит.

Жаль только, что слово «фантастика» у многих сразу вызывает брезгливую ухмылку. Бедняги, они ведь не читали Гоголя и Гофмана, Булгакова и Грина, «Аэлиту» Алексея Толстого и «Трест Д. Е.» Ильи Эренбурга... Впрочем, снобы вообще редко читают.

З Закономерность и случайность

Это две стороны медали. Одна без другой не существует.

И Интеллектуальное — эмоциональное — эстетическое

Восприятие читателем художественного текста стоит на «трех слонах» — эмоциональном, интеллектуальном, эстетическом.

Эмоциональное восприятие — сопереживание. Читатель испытывает ряд ярких чувств, смеется и плачет. Любит и ненавидит.

Интеллектуальное восприятие — размышление. Читатель следит за детективной интригой, получает новые знания, находит различные аллюзии.

Эстетическое восприятие — чувство прекрасного. Читатель восхищается тем, как книга сделана — стиль, язык, образность, литературные приемы.

Гении литературы велики тем, что умели пользоваться всеми возможностями этого треножника. С другой стороны, самый большой читательский «массив» — те, кому вполне достаточно чисто эмоционального аспекта. «Над вымыслом слезами обольюсь...»

К Конкуренция

Конечно, хочется ответить на манер героя-стрелка из «Великолепной семерки»: «Врагов — нет. Живых — нет.» Но стоит подумать.

Что такое конкуренция? Это когда чужой грозит захватить твой участок. В литературном смысле территории на всех хватит. Тут мы конкуренции не видим — мы возделываем свою пашню, как другие возделывают свою.

Конкуренция финансовая? Да, покупательная способность читателя ограничена. И он, возможно, не купит нашу книгу, потому что купил книгу другого автора. Но тут мы ничего поделать не сможем, разве что начать печатать деньги.

В богеме, литературной или иной, вместо конкуренции чаще процветает зависть или недоброжелательство. Но и здесь ничего сделать нельзя — человек слаб, а творческий человек слаб вдвойне. Но и силен — вдвойне.

Л Литература

Это и профессия, и способ существования, и одновременно — «среда обитания», и любимое дело, и еще многое другое, как говорится, «в одном флаконе».

М Массовая литература

Массовая литература — Шекспир, Маршак, Джек Лондон, Александр Дюма... Не видим в этом термине ничего обидного. Кроме того, масса бывает разная. У нас она, скажем, больше, чем у Х, но меньше, чем у Z.

А в целом, массовая литература — это литература, издающаяся массовыми тиражами. Но тираж сам по себе — не показатель качества. Он — показатель востребованности книги читателем. И если наши книги достаточно востребованы, чтобы их можно было назвать «массовой литературой» — можно только порадоваться.

Н Новое

Нам нравятся устоявшиеся литературные жанры романа, повести, рассказа. Со своими сложившимися законами композиции, полифонией. Это классические формы, проверенные временем, и мы не собираемся от них отказываться.

Но мы стараемся наполнять эти формы всякий раз новым содержанием. Ведь хочется говорить о разном — и по-разному, а не пережевывать годами один и тот же сюжет. А уж насколько это у нас получается — судить читателю.

О Объединение

В том виде, в каком разнообразные союзы писателей существуют сейчас в Украине и России, они, на наш взгляд, себя изжили.

Единственная польза, которую мы видим лично для себя в подобных организациях — это запись в трудовой книжке и членский билет.

Ведь у нас в Украине официально нет такой профессии — «писатель». У тебя могут выходить книги, ты можешь иметь на руках договоры издательствами, получать гонорары, платить с них налоги, но профессии — нет.

Приходишь оформлять документы в государственное учреждение, или, скажем, визу для зарубежной поездки, а тебе: «Писатель? А документ есть? Запись в трудовой? Нет? Книги? Договоры? Нет, это не подходит. Пишите: «безработный»

Вот для того, чтобы писателям не числиться «безработными», и нужны теперешние союзы писателей. «Запись в трудовой? Пожалуйста. Членский билет? Пожалуйста. Вот подпись, вот печать, вот фотография... — А, ну это же совсем другое дело!..»

Вообще-то реально действующие творческие союзы не помешали бы. Организация встреч писателей с читателями, творческая учеба, семинары, диспуты, издание журналов, альманахов, антологий... Действительно полезных, реальных дел для подобных союзов нашлось бы много.

Но, увы, наши официальные писательские организации если и занимаются чем-то подобным, то, что называется, «в год по чайной ложке».

П Подтекст

Смысл книги рождается не только во время написания. Он еще и рождается заново при встрече книги с читателем. Не только автор может быть талантлив или бездарен — читатель тоже.

Если мы что-то говорим, мы хотим, чтобы нас услышали. Иначе не стоило бы бумагу марать. Но каждый услышит свое, в меру «настроенности инструмента» — души и разума.

Р Реинкарнация

Если бы могли выбирать, где и когда родиться — то бы выбрали?

Здесь и сейчас, самими собой.

С Ссоры

Между собой? — нет.

С другими — случается.

Характеры — да, тяжелые. А куда денешься?

Т Театр

Если провести аналогию между книгой и театральной постановкой, то писатель, на наш взгляд, не является аналогом театрального режиссера, отдельного актера или даже целой труппы.

Писатель — это весь театр целиком. Он сам себе и режиссер, и вся труппа актеров, и осветитель, и декоратор, и звукооператор. И одновременно он же — свет, музыка, декорации, театр со зрительным залом, сценой, занавесом и кулисами... А театр, как известно, начинается с вешалки.

Все это писатель «рисует», создает единственным инструментом, который у него есть — словом. И вкладывает в это — себя. Ибо больше — некого.

Что же до «настоящего» театра... Увы, в последнее время ходим в театры реже, чем хотелось бы. Но все-таки ходим.

Самый свежий спектакль, который нас действительно впечатлил, был... «Чайка» Антона Павловича Чехова, поставленная на сцене харьковского Дома Актера. На наш взгляд, получилось очень свежо, небанально, современно, и в то же время — вполне «по-чеховски». А до того был спектакль в Орле по нашей же пьесе «Вторые руки». Опять же, впечатления — самые что ни на есть положительные!

У Успех

Критерии успеха у всех свои. Для кого-то — гигантские тиражи и заоблачные гонорары, для кого-то — экранизация, для кого-то «Букер», Шевченковская премия, «Большая книга» или Нобелевка. Для кого-то — переводы на другие языки, хвалебные отзывы критиков... А для кого-то сам факт выхода книги в свет — уже огромный успех.

В Украине любые из этих критериев заметно скромнее, чем, скажем, в России; а в России, в свою очередь — скромнее, чем в США... Например, в Украине и 2-3 тысячи экземпляров — вполне «коммерческий» тираж, а 10 тысяч — уже бестселлер. А в России 10 тысяч — нормальный тираж, чуть выше среднего, но уж никак не бестселлер. В общем, все познается в сравнении, плюс у каждого — свои критерии, свои амбиции, большие или меньшие.

Лично мы считаем себя успешными авторами. Мы занимаемся любимым делом — пишем книги — и нам не надо искать дополнительную подработку «на стороне» или писать «в проекты», чтобы прокормить свои семьи.

Мы пишем то, что хотим, и так, как хотим и считаем нужным — нам никто не диктует условия. У нас есть свой круг читателей, собеседников, которым интересны наши книги — может, не слишком большой круг, но и не такой уж маленький — грех жаловаться! Наши книги издаются и переиздаются уже много лет, переводятся на другие языки — значит, их продолжают читать и годы спустя новые поколения читателей. Литературными премиями, в том числе и международными, мы тоже не обделены...

Главное, нам не стыдно ни за одну нашу книгу. Ни перед читателями, ни перед самими собой.

Ф Фаны

Мы, пожалуй, не сможем нарисовать портрет «усредненного» или «типичного» читателя Олди. Наш читатель — очень разный.

Как объединить в один портрет семидесятилетнего профессора физики из США и харьковского школьника? Студента-«ролевика» и солидного бизнесмена? Дворника и врача? Рабочего на заводе и доктора филологических наук? Охранника в банке и преподавателя истории? Программиста и философа? Въедливого критика и восторженного «фэна»? Случайного читателя, купившего нашу книжку из-за приглянувшейся картинки на обложке — и завзятого коллекционера, у которого есть все наши книги, вышедшие на сегодняшний день? Они ведь такие непохожие...

Отклики от читателей получаем постоянно. В наличии весь спектр: от «Это гениально!» до «Какая дрянь!» и матерных ругательств. И, конечно, все то многообразие, которое лежит между этими двумя полюсами.

Ц Цель

Цель жизни, цель творчества... Звучит глобально и пафосно. Кроме того, для нас это — слишком личное. Так что лучше промолчим.

Цели помельче — есть, конечно. Но с течением времени они меняются, ибо меняемся и мы сами, и жизненные обстоятельства. Начни перечислять все «разовые» цели, прошлые и настоящие — утонешь в этом перечислении. Да и скучно это.

Плыть, куда течение вынесет? Нет, это не для нас. Но и плыть против... Есть один замечательный афоризм: «Не плыви по течению, не плыви против течения. Плыви туда, куда тебе надо.» Вот именно это мы и стараемся делать.

Быть может, в некоторой степени ответом на вопрос станет наше жизненное кредо: «Делай, что должен — и будь, что будет.»

Ч Чтение

Нас захлестнул вал чернухи. Все плохо, все отвратительно, а будет еще хуже, и нет ничего, кроме свинцовых мерзостей жизни.

Вслед за журналистами этот лейтмотив подхватили писатели. Главный герой — мелкий человечек в ужасающих обстоятельствах.

Современной украинской литературе катастрофически не хватает мощных личностей, ярких страстей, а главное, понимания, что мир не бывает чисто черным.

Кстати, чернуху очень любят «гнать» украинские литераторы из Ниццы, Женевы и Цюриха. Оттуда виднее. Самое время опомниться и узнать заново, что влюбленные целуются, дети рождаются, спектакли ставятся и музыка звучит. При любой политике и любой власти.

Ш Шок

На наш взгляд, умение удивляться, радоваться, восторгаться — это прекрасно. Очень стараемся не разучиться. Пока, вроде, получается.

Были в восторге от свежих книг Дины Рубиной: «Кажется, по языку лучше написать уже невозможно!» Следующая ее книга: «Оказывается, возможно!» Впрочем, в книгах Рубиной не только язык прекрасен. Вот у кого стоит поучиться многим современным писателям.

Удивляло и восторгало нас многое — книги, фильмы, спектакли, картины, музыка, соборы и дворцы Праги и Парижа... невозможная, фантастическая игра теней на вечернем снегу, золотая чешуя бликов на морской глади, восход солнца в Крыму, прозрачная до звона бирюза неба...

Но чтобы удивление достигало силы шока — такого, честно говоря, за собой не припомним. Может, оно и к лучшему? Шок — это все-таки не самое лучшее, что может случиться с человеком. Вот катарсис — другое дело.

Э Электронная книга

Не вытеснит бумажную книгу, но потеснит. Как только е-бук станет доступен в смысле цены — как на наш взгляд, это где-то в районе ста долларов — так сразу ускорится переход на новый носитель. Это удобно, компактно, доступно. Кино не уничтожило театр, телевиденье не убило кино. Так и электронная книга не убьет бумажную. Но большой кусок рынка отгрызет.

Мы искренне надеемся, что к тому времени безнаказанное пиратство уступит месту цивилизованным взаимоотношениям «писатель-читатель». И, в сущности, мало что изменится: «писатель пописывает, читатель почитывает...»

Ю Юные фантасты

Мы физически не в силах читать все те рукописи, которые нам присылают. Их слишком много, а в сутках по-прежнему всего 24 часа. Поэтому вынуждены отказывать. Правда, мы ведем ежегодный литературный семинар в Партените — для этого нам каждый год надо прочесть и разобрать семь романов, отобранных специальной комиссией. Иногда читаем рассказы — также для мастер-классов. Но стараемся ограничивать это дело — иначе придется отказаться от сна и еды, и только читать, читать присланные рукописи...

А молодых украинских фантастов вполне хватает. В год выходит более ста дебютов — авторских книг. И среди их авторов процент граждан Украины весьма велик. Как бы не половина... Другое дело, что для нас украинский фантаст — это гражданин Украины, который вполне может писать на русском языке. Или на татарском. Да на каком угодно! Есть такая чешская пословица: «Сколько языков знаешь — столько раз ты человек!»

Я

Знаете, отвыкли говорить: «я». Все больше — «мы».

Вот пусть так и будет, и подольше.

«Украинская правда. Жизнь», 02.02.2011, Ирина Славинская