Так странным образом вышло, что до этого момента я даже имени Боэция не слышала — притом, что по совокупности его заслуг в симпатичных мне областях (теология и философия) давно должна была бы знать. Но лучше поздно, чем никогда, хотя это даже как-то странно. Надо бы при случае добраться до его теологических сочинений, но только в русском переводе. Скорее всего, это, конечно, издержки английского перевода, который представляет собой практически подстрочник (входящие в текст стихи переведены эквилинеарно прозой, хоть по отдельным строчкам и видно, что они, наверное, были хороши в оригинале) — но текст достаточно не то чтобы тяжелый, а, скажем так, громоздкий. Там, где мысль можно было бы выразить значительно короче, Боэций раз за разом повторяет на разные лады одни и те же аргументы.
Собственно, «Утешение» представляет собой диалог автора с персонифицированной Философией. Ситуация вполне реальная: сделав блестящую карьеру при римском дворе в начале 6 века, в конце жизни Боэций попадает в немилость, его обвиняют в государственной измене, заключают в тюрьму и впоследствии казнят. «Утешение» написано в этой самой тюрьме, из которой автор уже не вышел, что придает тексту дополнительный горький привкус. И, в общем-то, определяет содержание. Боэций начинает с адресованных собеседнице жалоб (более чем оправданных) на тяготы своей жизни. На протяжении всего текста автор обсуждает с Философией различные, эмн, философские же вопросы, точнее — слушает ее наставления, уточняет, пытается спорить. Вопросы разные, но наиболее общего характера: о счастье и несчастье, награждении добродетели и наказании порока, человеческих достоинствах, о том, что не должность красит человека, а человек должность и т.д.
Не могу сказать, что я везде согласна или что даже меня правда интересуют все поднимаемые Боэцием вопросы. К примеру, вопрос о «плохих государственных должностях» кажется мне откровенно высосанным из пальца, и вывод, сделанный Боэцием после долгих рассуждений, о том, что высокий пост увеличивает как пороки, так и добродетели человека, тоже не впечатляет. С другой стороны, у него очень милые рассуждения о счастье и несчастье, иногда очень точные, но иногда отдающие софистикой. Вот, к примеру: «He who is most happy is also the most delicately sensitive, so that unless everything is exactly as he wants it to be, he is so unused to any adversity that he is put out by even the least upset». Практика показывает, что человек наиболее счастлив в наше непростое время (если нет войны и ничего такого), когда ему возвращают отобранную по лету горячую воду. Казалось бы, такая малость по сравнению с мировой революцией, но сколько проблем доставляет ее отсутствие.
Но это я отвлеклась. В целом рассуждения Боэция носят очень общий характер и касаются очень общих предметов — как и всякая приличная философия. Это не скрашивается даже рассыпанными по тексту отсылками к его печальной биографии, упоминании его недругов и заслуг. Вообще в Боэциевском тексте очень много наследия Платона и Аристотеля (и прямых отсылок к Планоту, в частности), так что это своего рода трибьют классикам с позиций философа еще римского, но уже христианского. Христианское мировоззрение и ценности Боэция не подлежат сомнению, но при этом он приходит к своим выводам именно через философские рассуждения (хотя в большинстве случаев к тому же результату можно было бы подойти через христианскую мораль). Единственное исключение — последняя часть с рассуждениями о всезнании Бога, разве что.
Что искренне восхищает в авторе, так это легкие вкрапления юмора в его достаточно серьезный и «возвышенный», если так можно сказать, текст. Вот чего мало ожидаешь от произведения, которое пишется, чтобы примириться с мыслью о собственной скорой и неестественной смерти. Однако они есть, и вызывают улыбку. Где-то Боэций очень мило рассуждает о ценности семейства, брака и тд, но при этом замечает, цитируя Еврипида:«one who lacks children is happy in his misfortune». Не могу судить со своей колокольни, но, кажется, похоже на правду))
Последняя часть — наиболее интересная мне — почти целиком посвящена проблеме свободной воли и предопределению. Боэций пытается разрешить популярную проблему того, что с одной стороны, все все предвидящий Бог, а с другой стороны, человек наделен свободной волей. Найденный им ответ, конечно, не является оригинальным: «So if you should wish to consider his foreknowledge, by which he discerns all things, you will more rightly judge it not to be foreknowledge as it were of future but knowledge of a never-passing instant». Идея Бога, для которого не существует понятия времени как процесса, и каждая временная точка в настоящем и будущем — это его «сейчас», конечно, Боэцию не принадлежит (хотя я не возьмусь сходу вспомнить, кому она таки принадлежит изначально). Но из всех возможных ответов на данный вопрос этот всегда нравился мне, и окружающие его рассуждения весьма изящны.
Очень жаль, что за недостатком перевода не смогла нормально оценить стихи, которых в книге много. Судя по неким отдаленным признакам (насколько вообще можно судить по подстрочнику), они хороши. Тем более, что тематика стихов развивает рассуждения предшествующего им параграфа, что придает им дополнительную прелесть — стихов на такие темы мало кто пишет.
цитировать
свернуть ветку