Чуть ли не ежедневно в новостях встречаются сообщения об очередных достижениях в области генетики. Чем, на ваш взгляд, успехи в этом направлении порадуют нас в ближайшем будущем? А чего следует опасаться? Плакать нам или радоваться?
На вопросы уважаемого БВИ отвечают фантасты и сопричастные.
Мария Галина, писатель, поэт, критик (Москва):
О-хо-хо. Нам, наверное, плакать, когда другие радуются. В Израиле вроде бы нашли способ борьбы с болезнью Альцгеймера (а также её ранней диагностики). На подходе такое же средство против рака – и опять не у нас. На подходе самые разнообразные и продуктивные модификации генома сельскохозяйственных животных и растений, а может, и «мясо в чанах», когда сельскохозяйственное поголовье сократится и будет содержаться в качестве эталонных образцов. Нас посетила женщина, поставившая на себе эксперимент по омоложению (кстати, она теперь генно-модифицированный организм, поскольку манипуляции проделаны с её геномом). Запрет на промышленное использование ГМО с моей точки зрения – это борьба с тенью, ловля ветра и обрушение в архаику, поскольку именно промышленность стимулирует исследования в области теории и эксперимента. Как результат, первого мамонта клонируют не у нас, и вымершего сумчатого волка воскресят не у нас, и стада стеллеровых коров будут пастись не у нас. Хотя в идее Лазарчука и Успенского из «Посмотри в глаза чудовищ» – о том, что Лысенко нарочно извёл генетику, чтобы спасти мир от смертоносного бактериологического оружия, – есть какая-то конспирологическая привлекательность. Я бы ничего не опасалась, а лишь радовалась росту биоразнообразия, здоровья и уровня жизни людей, появлению новых и воскрешению вымерших видов растений и животных, хотя, конечно, какая-то опасность, что модификат в силу жизнеспособности погубит эталонные образцы, есть, – и фантасты уже об этом писали. Но тут ситуация ничем не отличается от ситуации с «видами-вселенцами» (австралийскими кроликами, например), и в отличие от вселенцев в модификат можно встроить искусственные биологические ограничители. Ещё бы мне было очень интересно посмотреть на восстановленных исчезнувших Homo, но это уже запретная работа, тут в силу вступает жёсткая этика и вот это, я думаю, не случится, по крайней мере, в ближайшее время.
Леонид Каганов, писатель, поэт, сценарист (Москва):
В наше время никакое техническое достижение не мыслится без коммерческой модели. Которая в наше время обычно связана не с промышленной индустрией, а с миллиардом простых идиотов, готовых вкладывать свои ресурсы. Поэтому прикладная генетика, помимо новых сортов ГМО, порадует население Земли новыми ГМО-питомцами: слишком умными кошками, слишком разговорчивыми попугайчиками, светящимися в темноте аквариумными рыбками или мелодично поющими хомячками. Часть из этого списка, кстати, уже есть в мире. Вот я недавно заказал в Китае семена тыквы в виде сисек, это можете сделать и вы.
Вы бы отказались купить своему ребёнку светящегося в темноте китайского котёнка с геном человека, который не линяет, не метит территорию, не размножается (купить можно только у производителя), обладает потрясающей сообразительностью, немного понимает человеческую речь и даже произносит некоторые слова из-за гипертрофированного развития речевого центра в мозгу? Я думаю, человечество пойдёт именно таким путём, пока серьёзные учёные будут создавать генные технологии лечения болезней и прочие полезные, но слишком уж долгие и дорогостоящие в испытаниях вещи. Опасаться здесь можно было бы разве что терроризма – создания суперопасных инфекций. И дешёвых наркотиков, когда в любой дрожжевой грибок или растение можно встроить ген синтеза нужного вещества: взял, грубо говоря, стакан молока, кинул закваску, поставил в тёплое место и наутро получи стакан неочищенного кокаина. Но у международного терроризма не хватит квалификации и ресурсов на создание по-настоящему опасных инфекций – в этом деле и военные-то не слишком преуспели. А наркотики и без генной инженерии сегодня дешевы и доступны, но производителям нет никакого смысла отдавать средства производства в руки самих наркоманов. Так что бояться нам пока нечего.
Василий Щепетнёв, писатель и эссеист (Воронеж):
Человек-бук
Уже сегодня активное долголетие человека можно продлить до ста или ста пятидесяти лет. Вопрос лишь в том, что нет точки приложения этой активности. Королевство маловато. Начинается само- и взаимоистребление, что нехорошо. Потому полтора века жизни – удел избранных.
Но будущее обещает радикальное решение вопроса занятости. Смычку фауны и флоры. В активном, животном состоянии человек будет находиться, покуда в том будет нужда для начальства. Если же наступит пора годить, его со всем бережением переведут в растительную фазу: разденут, удалят золотые зубы, буде таковые сыщутся, и закопают по пояс (или по шею, тут слово агрономам) в землю. Он пустит побеги, ветви, листья, и, быть может, даже расцветёт. В зависимости от обстоятельств одного посадят на три года, другого на десять, а третьего и вовсе бессрочно. Вместо убытков и беспокойства люди в растительной фазе будут производить приятный для слуха шелест и обогащать атмосферу кислородом. Выражения «коренной москвич» или «коренные народы Африки» обретут новое значение.
А возникнет нужда – экземпляр выроют, обтрясут, пообтешут, ошкурят – и подданный снова в строю. Иногда лучше даже и не обтёсывать.
Особенно наглядна выгода для казны от пенсионеров. Когда человек устанет жить активно, работая по семьдесят или восемьдесят часов в неделю, он напишет заявление Куда Следует, и его тут же пересадят в Леса Созерцаний – и живи столько, сколько отпустит план леспромхоза. Мебель, шпалы, а бумага... «Эту книгу обеспечил бумагой автор».
Ответы Виктора Вагнера, Алексея Евтушенко, Николая Калашникова, Елены Клещенко, Леонида Кудрявцева и Александра Лукашина на странице проекта.
цитировать
свернуть ветку