В. Владко. Червонец

Спасибо коллегам за переформатирование в ДОК!

26 декабря 1980 года Владимиру Николаевичу Владко, одному из основоположников украинской советской научной фантастики, автору повестей «Идут работари», «Чудесный генератор», романов «Аргонавты вселенной», «Потомки скифов», «Седой капитан» исполнилось бы 80 лет... Он прожил большую творческую жизнь, в семнадцать юношеских лет стал сотрудничать в газетах и журналах; печатал рецензии, очерки, фельетоны. Молодые годы творческой жизни писателя были связаны с Харьковом. Здесь, в газете «Пролетарий»* видимо, «Харьковский пролетарий»

в двадцатые годы им были напечатаны на русском языке рассказы, очерки, зарисовки, которые и сегодня представляют литературный интерес.

Мы печатаем рассказ «Червонец», который вышел в газете «Пролетарий» под литературным именем Вл. Еремченко (Владко). Произведение разыскала и передала редакции Марина Федоровна Владко. «Радуга» №12/1980

*******

В этот день погода менялась несколько раз: с утра ласково проливало золотистое тепло солнца, потом рванул неожиданный ветер, сдвинувший на небе клубы туч. А к вечеру моросил холодный дождь; и его крупные капли перемешивались с мокрыми хлопьями снега.

На улицах было хмуро и противно: жадно чмякала под ногами омерзительная жидкая грязь, кое-где на камнях задерживались белые лох-мотики снега. Но их сейчас же сбивала вонючими брызгами грязь, окрашивая все в свой желто-бурый цвет.

Напитав камни водой и распустив по мостовым сплошные лужи, дождь прекратился. На тротуарах сразу стало больше прохожих; прохожие шли осторожно, боясь забрызгать и вымарать обувь.

Беспризорный, невообразимо оборванный мальчишка со взъерошенными волосами без шапки, поджимал ноги одну за другой, пробираясь около стен домов, где было суше. Он дрожал, пряча руки под лохматые дыры рукавов; на ногах у мальчишки были огромные опорки, подвязанные веревкой. Когда нога мальчишки подымалась — из опорка выливалась каплями жидкая грязь.

Мальчишка искал тепла. Он попробовал юркнуть в аптеку, за дверью которой, он знал, была большая горячая и сухая батарея отопления. Но еще на пороге мальчишку выкинул обратно на улицу жесткий и угрожающий окрик продавца:

— Вон! Убирайся! Негодяй!

По-своему продавец был, конечно, прав:,разве он не читал ежедневно об уличных проделках беспризорных?..

Мальчишка что-то пробормотал, обернув голову; но в эту секунду сверху, с крыши, колеблемая ветром, скатилась струя задержавшейся

воды и облила мальчишке шею. Он смешно отряхнулся, покрутил головой и пошел дальше.

Огромные витрины лили на грязные тротуары ровный белый свет. Разбрасывая грязь по сторонам и заставляя прохожих испуганно и брезгливо шарахаться, проносились дико кричавшие автомобили.

Мальчишка брел дальше, устало волоча ноги. Из распахнутых дверей кондитерской на него дохнуло вкусным теплом, запахами печений и пирожных. Мальчишка судорожно сглотнул слюну, но войти побоялся, здесь, он знал, злобные продавцы, больно хватающие за шею и выбрасывающие на улицу...

2

За несколько домов впереди из уютного ресторана вышла веселая компания. Трое: два безупречных молодых человека, элегантных с ног до головы, до кончиков пальцев, и полная дама в светлой дорогой шляпе и расходящемся внизу раструбом нарядном пальто.

Компания была очень весела: хороший ужин с золотым вином, из которого лукавой усмешкой выглядывало солнце юга; тягучие мелодии искусного оркестра; пикантные, раздражающие чувственность, разговору, — все это создало приподнятость настроения, желание смеяться и озорничать.

Молодые люди подхватили даму под руки и, попыхивая душистыми папиросками, осторожно вели ее по тротуару, выбирая для маленьких лаковых туфель наиболее сухие места. Всего за один квартал — стоянка извозчиков, там кончится грязевое мученье.

Мальчишка задержался у стены, подвязывая опорок. И компания заметила беспризорного.

Веселые комбинации всегда рождаются сразу: и сразу у одного из молодых людей родилась исключительная по остроумию мысль. Он подмигнул своему коллеге, деликатно извинился за задержку перед дамой, обещав ей за это интересную картинку. И затем подошел к мальчишке, сразу сжавшемуся в комок у стены: — чего хочет от него этот человек?..

— Что, промок?

Мальчишка молчал.

— Вот бедняга... да чего же ты молчишь? Не бойся, мы добрые, отвечай, — ласково-лукаво уговаривал молодой человек. Его спутник, меж тем, уверял даму, что стоит подождать: если Пьер что-нибудь выдумал — обязательно окажется забавным.

— Эх, ты!.. Ну — чего молчишь? Денег хочешь? Я дам, отвечай!

— Хочу... — недоверчиво просипел мальчишка.

Молодой человек обернулся и многозначительно кивнул головой спутникам: — внимание! следите!

Мальчишка жадными глазами смотрел, как доставался бумажник; с интересом взглянули и спутники.

Молодой человек аккуратно вынул из бумажника белую бумажку, помахал червонцем перед носом мальчишки и сказал:

— Видишь? На!

Не веря себе, забыв про холод и дрожь, беспризорный протянул руку, схватил червонец. Мальчишка приоткрыл рот, втянул воздух — и задохнулся в безмерном восторге: червонец!

Худые руки синели в сплошных дырах рукавов; от резкого движения распахнулась рваная куртка, обнажив костлявую грудь, на которой детски неумело было что-то вытатуировано.

Мальчишка держал червонец в руке и обводил полными смущения и дикого удивления глазами молодых людей и даму.

Молодой человек победоносно взглянул на спутников: нравится?

— Что ж, и спасибо не надо? А?

Мальчишка вздрогнул: его грязные до черноты пальцы сжали крепче бумажку, он поднял глаза на молодого человека — и улыбнулся. Светлая эта улыбка была как лохмотик снега, упавший откуда-то на грязные камни. Улыбка приоткрыла рот, сощурила глаза: смешной синей пуговкой показался промерзший нос...

Молодой человек снова оглянулся: — внимание! И, внезапно изменив тон, резко крикнул:

— Ну, будет! Раз!

Неожиданно ловко он выхватил затянутыми в лайковую перчатку пальцами червонец из руки мальчишки.

— Побаловался — и хватит. Чего смотришь, негодяй? Пошел вон, знаем мы вас!

Мальчишка все еще держал перед собой руку, в которой еще чувствовалась бумажка; но лицо его посерело, морщины легли на лоб. Беспризорный как-то опустился, вздрогнул и медленно, как бы не понимая, просительно протянул руку молодому человеку.

Но тот резче прикрикнул:

— Убирайся, живо! А то милиционера позову, воришка маленький!..

Спутник его и дама едва сдерживали смех: какое остроумие, какое чудесное зрелище! Гадкие мальчишки, это ведь они вырывают сумочки и, как звери, ругают всех, даже тех, кто хочет им помочь...

Мальчишка понял. Он запахнул куртку, сунул руки в рукава, переплетая их между дырками лохмотьев; повернулся, сделал несколько шагов. Сзади раздался довольный смех веселых людей.

Беспризорный обернулся, злобно сжал кулаки, крикнул:

— Сволочи! Сволочи!

Потом схватил камень и, еще раз выругавшись, швырнул его в компанию. Камень ударился о пальто остроумного молодого человека, отскочил, шлепнулся в грязь — и брызгами обдал светлое пальто дамы.

Тогда мальчишка оскалил зубы, еще раз крикнул:

— Сволочи! — и побежал.

Опорки его шлепали по лужам, сзади раздавались возмущенные крики: мальчишка бежал изо всех сил, согреваясь бегом и разбрызгивая грязь по сторонам.

Брызги летели во все стороны, возмущая ровную блестящую поверхность сплошных луж жидкой грязи. Но это возмущение не было долгим, лужи в несколько секунд успокаивались, замирали в привычном грязно-желтом блеске.