Успенский. Райская машина

http://www.fantlab.ru/images/editions/big/34778" align=right style='margin-left:10px; max-width:600px'>

В разных произведениях классической литературы — от «Короля Лира» до «Айвенго» фигурируют похожие персонажи — старые, много повидавшие на своем веку шуты. Именно у них хватает смелости говорить в глаза владыкам правду, даже самую нелицеприятную. Именно у них хватает мудрости видеть других людей со всеми их достоитсвами и недостатками насквозь. Именно у них оказывается достаточно верности, чтоб не бросить своего поверженного господина, когда храбрейшие рыцари давно переметнулись на сторону победителя. Вот только шутки их все чаще оказываются горькими, жесткими и совершенно не смешными. Да, в тяжелые времена только шут может позволить себе сказать правду. Вот только услышат и поймут ли его?

Искренне уважаемый мною Михаил Успенский все больше напоминает мне именно такого старого шута, который отчаянно хочет донести до людей некую важную истину, дать нам почувствовать довлеющее над автором чувство надвигающейся беды. А мы все улыбаемся, читая его книги, и говорим, что шутки мэтра что-то стали совсем невеселыми.

Шутки Успенского действительно стали грустными. Ушло из его книг то искрометное чувство юмора, благодаря которым они читались на одном дыхании и разбирались на цитаты. Стиль произведений становится все более тяжеловесным. Вставляемые скорее по инерции в роман хохмы смотрятся в нем все более неуместно. Не так просто определить жанр этого романа. Это уже не комедия, и даже не трагикомедия, а, скорее, некая сюрреалистичная притча, где за внешне совершенно безумной оболочкой скрывается пронзительная и горькая история нашей с вами жизни.

Несколько слов о сюжете. Проживший волею обстоятельств несколько лет безвылазно в тайге, главный герой возвращается к цивилизации и не может узнать свой родной Крайск. Город заполнен какими-то африканцами, территория патрулируется междугнародными силами ООН, состоящими из сикхов. Привычный образ жизни сломан. Вокруг пестрят лозунги совершенно непонятного содержания. В общем, наступил не то вселенский Армагеддон, не то истинно русский Звиздец, а скорее нечто среднее между ними — какой-то Химэй. На протяжении всего романа герой пытается разобраться в происходящем, попадает то в странные, то в смешные, то в страшные истории, встречается с совершенно необычными людьми и попутно вспоминает свое прошлое. Разгадка же событий оказывается неожиданно тривиальной, поразительно реалистичной и чудовищно жестокой.

На протяжении всей книги автор с поразительным упорством и меткостью тычет нас в наши же слабости, пороки и недостатки, а в итоге выносит безжалостный приговор всему обществу, способному на любое злодейство ради мелких бытовых благ, и каждому из нас, чья слепота, малодушие и суеверие помогают негодяям.

Как же мы все, по мнению автора, измельчали! Даже Дьявол — и тот превратился в мелкого беса.

При этом роман очень автобиографичен. В Крайске легко угадывается родной для автора Красноярск, а в главном герое многие черты явно взяты у самого автора. И самое главное — мысли, чувства, проблемы и сомнения героя — очень авторские.

Нельзя не отметить блестящую эрудицию автора, который щедро разбросал по своему тексту разные намеки и аллюзии, а зачастую и прямые упоминания тех или иных событий. Надеюсь, я смог распознать большинство из них.

В итоге книга производит нелегкое впечатление, как каждый текст, заставляющий читателя тяжело и напряженно думать едва ли не над каждой строчкой.

Хочется многое сказать о романе. Упомянуть весьма нетривиальных персонажей, с легкостью меняющих свои личины. Подивиться странным картинам будущего, созданным автором. Восхититься некоторыми эпизодами, вроде тягача-ракетовоза, названного «графиня де Шеврез». Задуматься над многими морально-этическими проблемами, поднятыми в романе. Но, боюсь, будет слишком много спойлеров.

Читайте сами и думайте над этим романом самостоятельно. Он того стоит.

Роман едва ли станет для меня любимым. Но перечитать его надо будет обязательно, уж очень много автор вложил в него. Оценка — за глубину поднятых вопросов и откровенность автора — между 9 и 10, за увлекательность сюжета и легкость стиля — между 7 и 8. В итоге колебался бы между восьмеркой и девяткой, но пронзительная концовка не смогла оставить меня равнодушым.

P.S. Жаль, не прочел этот  роман на неделю раньше. Иначе, когда у меня была возможность пообщаться с автором, наверняка бы не удержался и спросил: «Михаил Глебович, неужели все действительно так плохо?» Очень хотелось бы узнать ответ автора на этот вопрос.