Мрачные времена

В прошлом году на книжных прилавках появился сборник хоррор-произведений Роберта И. Говарда «Безымянные культы», о котором я уже писал. Книга получилась весьма удачной — на русском не было сборников «страшных» историй техасца достаточно давно. И хотя всё, что оказалось под обложкой, мы уже читали, причём некоторые вещи — ещё в начале 1990-х годов, книга имела успех. Такой успех, который позволил выпустить сборник-продолжение.

Итак, «Боги Бал-Сагота» Роберта И. Говарда.

Большинство произведений в жанре ужасов — самых важных, самых замечательных — конечно, уже вышло в сборнике «Безымянные культы». Но в области «тёмной» литературы техасский писатель был постоянно, это заметно практически в любом его тексте (за исключением явно юмористических и иронических произведений и даже целых циклов — о Брекенридже Элкинсе и Стиве Костигане, например). Во всяком случае, даже тот самый пресловутый Конан то и дело встречается со всякими кошмарами былых эпох, вдруг вылезшими из тёмных нор. Есть, однако, в наследии техасца и более явные, заметные ужасы и триллеры.

Из них и был составлен сборник «Боги Бал-Сагота», логичное продолжение первой книги.

Костяком томика стали триллеры и детективы, которым, в отличие от более стандартных хоррор-историй Говарда, всегда как-то уделялось меньше внимания. Тем не менее, и тут есть свои жемчужины, заслуживающие большей популярности, чем сейчас. Но начнём по порядку.

Как и в случае с «Безымянными культами», «Богов Бал-Сагота» открывает корпус новелл в жанре фэнтези с ощутимыми элементами мистики и ужаса. Два рассказа из этих четырёх относятся к героическим циклам, ещё один имеет самое прямое касательство к пиктской теме. Итак, это: «Сад страха», «Дом Арабу», «Павший народ», «Боги Бал-Сагота». Последняя из перечисленных историй, пожалуй, наименее «страшная», но за счёт того что в ней представлен Гол-горот — самый важный вклад Говарда в пантеон «Мифов Ктулху», — она пришлась в сборнике (названном, кстати, в её честь) весьма кстати. А самый, наверное, необычный рассказ из четырёх фэнтези-историй — «Дом Арабу», с которым связано много интересного. Об этом тексте также рассказала в своей статье переводчица.

За фэнтези следуют африканские рассказы, так непохожие один на другой. «Волчья голова» служит прямым продолжением новеллы «В лесу Виллефэр» и повествует о приключениях де Монтура на одном из ранчо белых людей где-то на Чёрном континенте. А вот «Голос Энлиля» — совершенно о другом, о затерянной в глубинах Восточной Африки цивилизации и её устрашающем артефакте. Такие темы Говард тоже очень любил.

Чуть особняком стоит следующий рассказ — «Прикосновение смерти». Это хоррор, для техасца не вполне обычный, ведь писатель больше любил мистические «страшилки». В данном же произведении ужас имеет психологическую основу — подобного рода вещей у Говарда мало. «Ужас из кургана», «Человек на земле» и «Мёртвые помнят» относятся к условному циклу «Сверхъестественный Юго-Запад», над которым «техасский мечтатель» работал, будучи уже состоявшимся писателем — наверное, по этой причине в данном цикле много достойных, пугающих произведений. Все три вышеперечисленные истории имеют местом действия американский Юг, правда, сюжеты их различны. В первой новелле Говард представил вампира, по поводу которого первые читатели возмущались: как это так писатель сумел исковеркать образ классического кровососа? Второй и третий рассказы посвящёны мести, которая сильнее смерти.

Далее следуют два рассказа-«мостика» от хорроров к триллерам. Если «Чёрная гончая смерти» — это скорее всё же хоррор с добавкой триллера, то «Чёрный ветер воет» — наоборот. Оба произведения повествуют о тайных сектах, но по-разному; действие обоих разворачивается в тёмных сосновых лесах — эти декорации Говард весьма любил. И третий «чёрный» рассказ — по сути своей тоже является неким переходом: он соединяет предшествующие триллеры с последующими детективами. В «Чёрных когтях» слышны африканские мотивы, есть убийство, расследование и нестандартный оборотень. Этот рассказ как детектив, прямо скажем, не самый удачный. Однако после него в книге следуют произведения о Стиве Харрисоне, в которых Говард раскрылся как детективщик в полной мере.

«Техасский мечтатель» сам говорил, что жанр детектива ему не близок; писать подобные произведения он стал по настоянию своего литературного агента Отиса Клайна. Как бы то ни было, но «Кладбищенские крысы» ему, несомненно, удались. Мрачная атмосферная история с интересной загадкой и целыми полчищами красноглазых кровожадных грызунов — эта вещь вполне достойна того, чтобы войти в «золотой фонд» Говарда. Привлекают внимание и «Клыки алчности» за счёт описания дьявольских ритуалов негритянского населения Юга США. Несколько попроще будут «Отмеченные в Чёрной книге» и «Роковые зубы», в которых главенствует так называемая «жёлтая угроза»: злобные китайцы и другие выходцы с Востока не дадут Харрисону спокойно отдохнуть!

Завершает книгу короткий роман (или повесть) «Костяное лицо», главным героем которого является Стив Костиган — но не тот самый моряк-боксёр с «Морячки»! Этот текст, самый крупный, кстати, из опубликованных в ранний период творчества Говарда, тоже посвящён «жёлтой угрозе». По мнению некоторых исследователей, антагонист романа имеет общие черты с главным злодеем рассказов о Стиве Харрисоне «Повелитель мёртвых» (отсутствует в рассматриваемом сборнике) и «Отмеченные в Чёрной книге». Ну, а то, что образ Костяного лица вдохновлён зловещим доктором Фу Манчи, давно уже широко известный факт.

Итак, что же мы имеем в итоге? Лучшие хоррор-истории Говарда собраны в «Безымянных культах», лучшие триллеры и детективы — в «Богах Бал-Сагота». И та, и другая книга «приправлены» мрачными фэнтезийными историями. И что, это всё «тёмное», чем можно поживиться у техасского писателя? Безусловно, нет! Во-первых, Стив Харрисон ещё не «добит», кроме того, у писателя есть и другой детективный цикл. Во-вторых, не охвачены некоторые внецикловые рассказы, как имеющие определённую известность даже в среде русскоязычных читателей (например, «Беспокойные воды» или «Хижина с призраками»), так и практически неизвестные даже в англоязычном мире (например, «Чёрная земля» или «Змеящиеся лианы»). Ну, о сплаве фэнтези + хоррор можно и вовсе не говорить: этого у Говарда много. А если вспомнить незаконченное, то третий сборник в продолжение «Безымянных культов» и «Богов Бал-Сагота» вполне можно насобирать!

И в заключение — о переводах. Прежде всего, стоит отметить, что оригинальные тексты, с которых и делалось переложение на русский, сверены с последними изданиями Говарда в США. В частности, в рассказе «Роковые зубы», как это и было задумано изначально техасским писателем, действует Стив Харрисон, а не Брок Роллинс (такое имя персонажу в силу некоторых причин дали в журнале, где произведение впервые увидело свет). В «Доме Арабу» наконец восстановлена справедливость, и некий встречавшийся в прежних переводах «аргайв» совершенно логично стал «аргивянином»; также отказались и от неправильного «Эрейбу». Та же история с «Голосом Энлиля»: в старом переводе фигурировал неведомый «Эль-Лиль» на пару с «сумерианцами»; в рассматриваемом сборнике — соответственно «Энлиль» и «шумеры». В «Костяном лице» восстановлены все эпиграфы, чего не было в старом переводе. А в «Клыках алчности» убраны названия глав, как это, по-видимому, и было у самого Говарда.

Таким образом, сборник «Боги Бал-Сагота» получился не хуже предыдущего собрания ужасов авторства Роберта И. Говарда. Притом это всё же несколько другая книга: если в «Безымянных культах» упор был сделан на классический хоррор, то здесь основное содержание — триллеры и детективы. И в увлекательности они ничем не хуже давно известных, можно сказать, знаменитых вещей!

В качестве финальной точки приведём цитату известного говардоведа, автора многих материалов о писателе, в том числе «Краткой биографии Роберта И. Говарда»:

Ужасы Говарда выделяются тем, что он никогда не пытается опираться на штампы, стереотипных чудовищ или другие признаки жанра. Даже если он использовал оборотней, вампиров или зомби, то придавал им особый оттенок, делавший их уникальными. И конечно, раз уж речь идёт о Роберте И. Говарде, его персонажи встречали ужасы с чистой отвагой и чаще всего побеждали. Ещё одна особенность его творчества состоит в том, что он насыщает всё эмоциями — даже неживой мир словно пылает страстью, и Говард будто говорит, что мир по-настоящему пытается вас убить — вас лично!

Расти Бёрк

В оформлении статьи использованы иллюстрации Грега Стэйплза, созданные для сборника «The Horror Stories of Robert E. Howard», а также работы других художников.