2. В той же рубрике «Тема месяца» председатель Польского общества Жюля Верна Кшиштоф Чубашек/Krzysztof Czubaszek публикует небольшую статью о сбывшихся прогнозах Жюля Верна. Скорее всего почти ничего для себя нового подготовленный читатель из нее не извлечет, но я все же попытаюсь если не углубить, то хотя бы оттенить мысли автора соответствующими «картинками»…
Старт из Флориды, экипаж из трех человек, полет вокруг Луны, приводнение в Тихом океане – это краткое описание экспедиции на космическом корабле «Аполлон 8», который облетел Луну в декабре 1968 года. И точно тот же сценарий мы находим в изданном за сотню лет до этого романе Жюля Верна «С Земли на Луну» («De la Terre á la Lune trajet direct en 97 heures 20 minutes», 1865).
О Жюле Верне говорят, что это человек, придумавший ХХ век. Хотя в этом утверждении есть явное преувеличение, нельзя отказать автору «Таинственного острова» в даре вознесения воображением над научными и техническими достижениями той эпохи, в которой он жил. Она вдохнула в него веру в попросту неограниченные возможности человеческого разума. Жюль Верн, однако, пошел значительно дальше – он предвидел не только изобретения и общественные явления, которые появятся в будущем, но и последствия их появления.
Упоминавшийся выше роман «С Земли на Луну» – это не сказка о пане Твардовском или бароне Мюнхгаузене, а первая в человеческой истории литературная экспедиция на Серебряный Шар, описанная с научной точностью, предвестница экспедиции, состоявшейся спустя почти сотню лет. И до сих пор, несмотря на многие неточности и упущения, связанные с недостаточно высоким уровнем тогдашних знаний, эта экспедиция вызывает восхищение.
Хотя Жюль Верн послал своих героев в космос в выстрелянном из огромной пушки снаряде (который на самом деле из-за трения в атмосфере попросту испарился бы, а ускорение, с которым стартовал этот необычный космический корабль, за долю секунды убило бы его экипаж),
параметры полета и сделанные в ходе путешествия наблюдения достойны внимания. Мы находим в книге и описание состояния невесомости (хоть и ограниченного точкой равновесия гравитационного действия Земли и Луны) и утверждение, что в космическом пространстве царит низкая температура.
И это не все. Герои Жюля Верна стартовали из Флориды в декабре 1864 года. В декабре же, только 1968 года, из расположенного в той же Флориде Мыса Канаверал взвился в небо космический корабль «Аполлон 8».
У Жюля Верна в артиллерийском снаряде разместились три смельчака – Барбикен, Ардан и Николь.
Сотню лет спустя отправились покорять Луну тоже три космонавта, с чем-то похожими, вдобавок, фамилиями – Борман, Андерс и Лоуэлл.
Длина снаряда Жюля Верна была равной длине корабля «Аполлон 8» -- 3, 65 м.
Оба экипажа – и книжный и реальный – не высаживались на Луне, лишь облетели ее. Чтобы вернуться на Землю, путешественники вынуждены были воспользоваться ракетными двигателями, корректирующими траектории движения кораблей. И вернулись на Землю они одинаково – приводнились в Тихом океане.
Другие романы Жюля Верна, возможно, не столь пророческие, но, тем не менее, и в них хватает примеров гениального проектирования будущего. Возьмем, например «20 000 лье под водой» («Vingt mille lieus sous les mers», 1869), в которой писатель описал подводную лодку «Наутилус».
В те времена технические сооружения такого рода уже не представляли собой чего-то совершенно нового. Прототип военной подводной лодки был построен уже в 1776 году, во время американской Войны за независимость. Это было примитивное суденышко, скорлупка шаровидной формы, чье передвижение осуществлялось с помощью водных винтов.
Этот же тип тяги использовал знаменитый американский изобретатель Роберт Фултон в конструкции своей подводной лодки, спроектированной для экипажа в восемь человек и спущенной на воду во Франции в 1801 году. Она, кстати, носила название «Наутилус».
В 1863 году на французской верфи Рошфор была спущена со стапелей на воду уже целиком современная подводная лодка, обладавшая металлическим корпусом, оснащенная пневматическим двигателем и достигавшая 42 м в длину.
Придуманная Жюлем Верном «игрушка» затмевала все эти конструкции. Она восхищала тогдашних читателей не только новыми техническими решениями (новаторский электрический двигатель), позволяющими экипажу раскрывать тайны морей и океанов, ловко маневрировать, погружаться на глубины, и ныне практически недоступные для человека, но и внутренним устройством и оборудованием. Даже современные подводные лодки не могут похвастать наличием всех этих технических характеристик.
Жюля Верна интересовало не только проектирование приспособлений, служащих расширению человеческих возможностей, но и предвидение путей развития науки. Он искал также ответа на вопрос, как изобретения и научно-технические достижения станут влиять на людей и их взаимоотношения. Эти поиски нашли отражение, например, в романе «500 миллионов бегумы» («Les cinq cents millions de la begum», 1879), где два наследника огромного состояния используют свое богатство для осуществления диаметрально противоположных проектов.
Француз, доктор Саразен, строит Франсевилль – город, полный зелени и удобный для свободной жизни человека, а немец, герр Шульце, возводит Штальштадт – город, где человек закрепощен и угнетен силой, подкрепленной техническими достижениями. Немец стремится к уничтожению соперника, для чего конструирует огромную смертоносную пушку. Франсевилль – это символ творческого и направленного на пользу людей использования потенциала, сосредоточенного в разуме человеке. Штальштадт – это, в свою очередь, порождение науки, поставленной на службу злу. Разве в XX веке не дано было человечеству оказаться лицом к лицу с этими двумя моделями цивилизационного развития? Разве не стремились воспользоваться достижениями науки как благородные личности, желавшие обеспечить процветание общества, так и безумцы, жаждавшие обладания власти над всем миром?
Невозможно в такой короткой статье перечислить все изобретения и предвидения Жюля Верна.
Летательный аппарат тяжелее воздуха («Альбатрос» из романа «Робур-завоеватель») [«Robur le Conquérant», 1886] ;
город, построенный на плавающем по морям искусственном острове («Плавучий остров» [«L’lle à hélice», 1895]),
нечто вроде кинопроектора («Замок в Карпатах» [«La chateau des Carpathes», 1892])
или, наконец, город с небоскребами из стекла и стали, скоростными поездами, автомобилями, калькуляторами, всемирной коммуникационной сетью (столица Франции из найденной лишь несколько лет назад юношеской повести 1863 года «Париж в XX веке» [«Paris au XXe siécle», 1994]).
Все это стало обыденным, не вызывает уже эмоций. Нужно, однако, помнить, что прежде чем таковое случилось, все это родилось в мыслях жившего в XIX веке писателя, который, внимательно вглядываясь в окружавший его мир, смог заглянуть в его будущее.
