Эдвард Лукас Уайт

К 90-летию со дня смерти писателя

Возможно, Эдвард Лукас Уайт (1866-1934) был бы очень огорчен, если бы узнал, что среди множества его литературных произведений, созданных за три десятка лет, в памяти читателей остались только рассказы о сверхъестественных ужасах, особенно те, которые содержатся в редком сборнике «Лукунду и другие истории» (1927). Такая участь постигла многих других писателей — от Ф. Мариона Кроуфорда до Роберта У. Чемберса, — прославившихся в свое время сочинениями совсем иного рода. Возможно, подтверждением вневременной ценности столь многочисленных фантастических произведений служит то, что современные читатели могут наслаждаться литературой ужасов гораздо дольше, чем социальными или политическими романами, интерес к которым быстро угасает после того, как обстоятельства, связанные с теми или иными сюжетами, ускользают от внимания общественности. В случае Уайта это, должно быть, вдвойне неприятно, поскольку в свое время его «странные рассказы» были восприняты без энтузиазма, и некоторые из них не удалось напечатать в журналах даже после неоднократных предложений, в то время как исторические романы — умело написанные и до сих пор увлекающие читателей — практически стали бестселлерами.

Уайт родился 11 мая 1866 года в Бергене, штат Нью-Джерси. Джордж Т. Ветцель, который собрал бесценные биографические материалы об Уайте, отмечает, что предки писателя по отцовской линии были французскими иммигрантами, поселившимися в Пенсильвании в 1730-х годах, а предки по материнской линии – ирландскими иммигрантами, обосновавшимися в Балтиморе в начале девятнадцатого века. Вскоре после его рождения Уайта семья переехала в Бруклин; отец писателя, Томас Херли Уайт, разорился во время кризиса «Черной пятницы» 1869 года. Членам семьи пришлось разделиться, Эдвард вместе с матерью, Кейт Батлер (Лукас) Уайт, переехал в город Коксаки, штат Нью-Йорк (на реке Гудзон), в то время как его отец продолжал работать в районе Нью-Йорка. Попытка завести ферму в Овидии, штат Нью-Йорк, в западной части штата, провалилась через несколько лет, и к 1874 году Томас переехал в Балтимор, где теперь проживали его родственники по материнской линии. Бедность, которая преследовала семью в годы детства Эдварда, произвела на мальчика неизгладимое впечатление.

По целому ряду причин мать Эдварда не желала воссоединения семьи в Балтиморе, и в течение пяти лет они с мужем мало виделись. Обучением Эдварда в основном занимались родители, но в 1877 году его отправили в школу «Пен Люси» в Балтиморе. Его формальное школьное образование можно назвать неполным, но Уайт компенсировал это, сидя над книгами в библиотеке Института Пибоди. Именно здесь развилось его постоянное увлечение древней историей, в частности историей Рима.

В 1884 году Уайт поступил в Университет Джона Хопкинса, где произвел впечатление на будущего президента Вудро Вильсона (в то время преподавателя истории) своими выступлениями в дискуссионном клубе. Уайта с десятилетнего возраста мучили мигрени, и на протяжении всей его жизни они вызывали серьезные нарушения в жизни и работе. Однако головные боли, которые он испытывал в течение первого года обучения в университете Джона Хопкинса, не были мигренями, скорее они были вызваны переутомлением (еще одна повторяющаяся проблема Уайта); врач посоветовал ему отправиться в длительное морское путешествие. В июне 1885 года Уайт последовал совету, отплыв на грузовом судне «Кордорус» в Рио-де-Жанейро. В то время он написал первую версию своей утопии «Плюс Ультра», но на обратном пути решил, что книга не удалась, и выбросил рукопись за борт.

Уайт писал художественную прозу и стихи с подросткового возраста, но по возвращении в Балтимор он уничтожил практически все эти работы, которых, по его оценкам, набралось более 1200. Вернувшись в университет Джона Хопкинса осенью 1886 года, он получил степень бакалавра по романским языками в 1888 году и сразу же поступил в аспирантуру, надеясь добиться степени доктора философии. Но к июню 1890 года Уайт был вынужден уйти, так как у его отца больше не было денег на оплату счетов за обучение. Это был жестокий удар для писателя, который, по-видимому, лишил его надежды на получение должности преподавателя в университете. Однако к 1892 году его наняли преподавать латынь первокурсникам в Дартмуте; но он оказался не слишком хорошим преподавателем, и контракт не продлили. Впоследствии он получил работу преподавателя в школе «Френдс» в Балтиморе; так началась его карьера учителя в средней школе; за долгие годы Уайт сделался легендой для нескольких поколений мальчиков в районе Балтимора. В 1899 году его приняли на работу в «Латинскую школу для мальчиков», где Уайт задержался до 1915 года. В 1900 году, после долгого ухаживания, он женился на Агнес Джерри, сестре своего школьного друга.

В 1890-х годах Уайт возобновил писательскую деятельность и создал большое количество стихов. Среди произведений этого периода были два поразительных стихотворения «Гула» и «Азраил». Последнее, написанное в 1897 году, не печаталось до тех пор, пока Уайт не включил его в свою книгу «Супружество» (1932). Главной особенностью стихотворения, адресованного будущей невесте, является намек на повторяющиеся ночные кошмары Уайта. Уайт видел необычайно яркие сны с пятилетнего возраста, и почти все его странные истории основаны на сновидениях, во многих случаях являясь их буквальными расшифровками. «Гула» связана с одной фразой Редьярда Киплинга из рассказа «Слуги Ее Величества» во «Второй книге джунглей» (1895); там говорилось, что индусские быки инстинктивно боятся англичан, потому что знают, что англичане их съедят. Это навело Уайта на мысль о противоположном воздействии: что, если бы существовало существо, поедающее людей? Так появилась «Гула», леденящее душу стихотворение о женщине-гуле; позднее сходная тема была развита в повести Уайта «Амина».

Уайт опубликовал два рассказа в маленьком балтиморском журнале «Дикси», но основная часть его короткой прозы создана в исключительно плодотворный период, между 1905 и 1909 годами. Одним из первых стал «Дом кошмара», который Уайт датировал 1905 годом, когда он появился в Лукунду. В отличие от многих других произведений писателя, рассказ почти сразу удалось продать; он появился в журнале «Смитс мэгезин» за сентябрь 1906 года. Рассказ «Опора для факела», написанный в январе 1906 года, ждала не столь счастливая судьба: за 51 месяц рассказ отклонили 75 журналов; наконец, он попала в журнал «Янгс мэгезин» (дата публикации неизвестна; вероятно, он вышел в конце 1910 или начале 1911 года). Эта история является замечательным свидетельством влияния Эдгара Аллана По на Уайта. Уайт отмечает, что он был поклонником По с ранних лет, и в конце жизни он признался, что «мне пришлось выбросить из своего дома все печатные работы [По], иначе я бы потратил впустую свое время, потакая своим прихотям и перечитывая его, когда мне следовало бы заниматься другими делами». Он также признался, что уничтожил почти все свои работы, на которые повлиял Эдгар По, но «Опора для факела» уцелела. Хотя рассказ Уайта и основан на сновидении, автор признает, что сам сон в значительной степени навеян «Бочонком амонтильядо». Это уникальное путешествие Уайта в мир сверхъестественного ужаса.

«Амина», написанная в 1906 году, появилась в «Беллмэн» 1 июня 1907 года, но несколько других странных рассказов — «Послание на грифельной доске» (написан в 1906 году), «Пояс из свиной кожи» (написан в 1907 году), «Головоломка с картинками» (написан в 1909 году) и «Морда» (написан в 1909 году) — не попали на страницы периодической печати и впервые появились в книге «Лукунду». Заглавный рассказ сборника — «лучшая странная история Уайта» — также был написан в 1907 году, но не публиковался до тех пор, пока не появился в «Вирд тейлз» в ноябре 1925 года — это был один из немногих текстов Уайта, напечатанных в палп-журналах. «Песнь сирен» появилась в сильно сокращенном виде под названием «Человек, который их видел» в журнале «Сансет» (март 1909).

Примерно в это же время Уайт опубликовал ряд других историй, но в них нет ничего странного. Один из них, «Маленький выцветший флаг» («Атлантик мансли», май 1908), представляет собой прекрасную повесть о гражданской войне. Юмористический рассказ под названием «Зримая неприятность» («Нью-Йорк геральд», 17 июня 1906), немного ближе к вирду, поскольку сюжет заимствован из «Человека-невидимки» Уэллса. «Канюки» («Беллмен», 25 июля 1908) — это смесь романтики и саспенса. В целом, однако, несобранные рассказы Уайта не отличаются высоким качеством.

Ветцель описывает несколько неопубликованных историй, найденных среди бумаг Уайта. Две из них, в частности, представляют интерес для любителей вирда. Первый рассказ — «Мандола» (написан еще в 1890 году) — Ветцель характеризует следующим образом:

Маунтджой, рассказчик, изучает доисторического человека и владеет гипсовым слепком древнего скелета, найденного в Неандертале, Германия. Позже ему снится кошмар, в котором он видит неандертальскую реликвию как живое существо, крадущееся по лесу. После пробуждения он замечает: «Во сне кошмарный эффект ужаса в десять раз сильнее того, который человек ощущает наяву. Агония страха, тошнота, холодный пот и полная неспособность пошевелиться — это пытка, которую невозможно описать». (Здесь, конечно, Уайт явно воспроизводит собственную реакцию на ночные кошмары.) С течением времени ужас сна воздействует на память Маунтджоя. Однажды он решает проверить, насколько сильно пострадала его память, пытаясь вспомнить детали из своих видений. Он вызывает в памяти образ неандертальца и видит его снова, словно в своем кошмарном сне, но теперь он наносит удар дубинкой рядом с тем местом, где сидит. Позже он разыскивает свою невесту Мандолу, которая ранее ушла погулять в лес. Он находит ее сидящей на камне, мертвую от испуга, у ее ног лежит ее любимая собака — месиво из крови и костей; а на земле следы – больше, чем у любого человека. Его способность к зримому воплощению грез вызвала к жизни ужас из ночного кошмара.

Другую историю Ветцель пересказывает так:

«Пальто из саржи» — это еще одна история, основанная на подлинных снах Уайта. Автор описал ее как «удвоение и передачу мыслей», но точнее было бы назвать произведение вариацией на тему двойников. Хьюм, рассказчик, прогуливается по осенней сельской местности. Перегревшись, он снимает куртку и кладет ее под мышку вместе с тонким пальто из саржи, которое нес с собой. Позже во время прогулки он обнаруживает, что пальто из саржи пропало. Следующей весной он снова бродит по той же сельской местности и в результате случайной череды событий попадает в сарай, где находит потерянное пальто. Несколько молодых женщин в соседнем доме болтают с ним, когда он проходит мимо. Придя домой, он бросает пальто в шкаф и ложится вздремнуть. Когда он просыпается, ему кажется, что ему снится, как он входит в сарай и снова разговаривает с женщинами. И когда он шевелится, домовладелица, которая ухаживала за ним, когда он десять дней лежал фактически без сознания, замечает пальто из саржи, которого, она уверена, не было в доме в начале болезни. Хьюм держит свое недоумение при себе. Вскоре после этого он встречает молодых женщин, которые говорят, что встретили его не в тот день, когда он гулял, а в дни, когда он лежал без сознания.

Очевидно, что Уайт был разочарован отсутствием коммерческого успеха своей малой прозы. Другие его сочинения постигла аналогичная участь. В 1908 году он опубликовал свою первую книгу, небольшой сборник стихов под названием «Повествовательная лирика». Хотя книга вышла под маркой престижного издательства «Патнем», она была (это обычная практика, как тогда, так и сейчас) издана за собственный счет Уайта; удалось продать всего 78 экземпляров за два года. В результате Уайт решил обратиться к написанию романов, и здесь он добился куда большего успеха.

«Эль Супремо: Роман о великом диктаторе Парагвая», который Уайт начал еще в 1910 году, был опубликован в 1916 году Э. П. Даттоном; книга пользовалась популярностью у читателей и успехом у критиков. В историческом романе, действие которого происходит в 1815 году, рассказывается о докторе Хосе Гаспаре Родригесе де Франсия, автократе, правившем Парагваем с 1813 по 1840 год. Несмотря на объем более 700 страниц, книга переиздавалась по меньшей мере десять раз, последний раз в 1943 году. Вслед за этим Уайт выпустил два превосходных исторических романа о своем любимом Риме «Весталка поневоле: повесть о Риме при цезарях» (1918) и «Андивиус Гедулио: приключения римского дворянина во времена империи» (1921); оба вышли в фирме Даттона. Обе книги были хорошо приняты критиками и читателями; первый роман выдержал двенадцать переизданий к 1937 году, а второй допечатывался четырнадцать раз к 1941 году. Лавкрафт, также ярый поклонник Рима, считал «Андивиуса Гедулио» лучшим и наиболее реалистичным романом о Римской империи, который он когда-либо читал, намного превосходящим такие популярные произведения, как «Quo Vadis» Генрика Сенкевича (1896) и «Друг цезаря» Уильяма Стернса Дэвиса (1900). Уайт, однако, не смог сохранить завоеванную популярность. «Елена» (1925) оказалась невыразительным сочинением о Елене Троянской, а научно—популярная работа «Почему пал Рим» (1927), в которой, повторяя «Закат и падение Римской империи» Гиббона, автор обвинял в падении Рима распространение христианства, получила очень неоднозначные отзывы; некоторые хвалили книгу, а другие осуждали за поверхностность и фактические ошибки. Последняя книга Уайта «Супружество» (1932) — трогательный рассказ о его браке с Агнес, которая умерла 30 марта 1927 года.

Два сборника рассказов Уайта, «Песнь сирен» (1919) и «Лукунду», также были встречены неоднозначно, и ни один из них не пользовался коммерческим успехом. Помимо заглавной истории и «Скобки Фламбо», рассказы из «Песни сирен» в основном посвящены истории Древнего Рима. В послесловии к книге Уайт с гордостью утверждает, что эти истории являются «правдивыми картинами прошлого, без каких-либо уродующих анахронизмов», но порой рассказы затянуты и перегружены историческими подробностями. Еще одна история из этого сборника, «Дисвола», — яркая повесть об итальянском Ренессансе, основанная на сновидении. Как уже отмечалось, большинство рассказов из книги «Лукунду» датируются 1905-09 годами, но в 1922 Уайту удалось написать повесть «Волшебный остров», хотя она тоже оставалась неопубликованной до включения в сборник. Эта история, возможно, смутно связана с неопубликованным «Островом умаления», произведением, датируемым еще 1896 годом.

Однако большую часть своей жизни Уайт посвятил работе над множеством вариантов утопического романа «Плюс Ультра», первую версию которого уничтожил в юности. Уайт вернулся к замыслу еще в 1901 году, а в 1918-1919 годах создал короткий роман «С той стороны звезд», но он остался неопубликованным. Затем, начиная с 1928 года, через год после смерти своей жены, Уайт посвятил следующие пять лет «Plus Ultra», сделав «С той стороны звезд» вступительной «частью» этого произведения. В результате получился огромный роман на 500 000 слов со многими научно-фантастическими элементами, который вполне может заинтересовать современных читателей; но из-за объема романа он был отклонен несколькими издателями и остается неопубликованным среди прочих произведений Уайта.

Уайт, который в последующие годы отрастил длинную седую бороду и стал поразительно похож на Бернарда Шоу, не пытался стать профессиональными писателем – возможно, это было к лучшему, поскольку литературная деятельность грозила бы ему настоящей нищетой – а он и без того был бедным школьным учителем, особенно до выхода популярных романов. Биография Ветцеля полна очаровательных воспоминаний учеников Уайта, и ему явно нравилось посвящать молодых людей в тайны древних языков. Уже в 1911 году он начал преподавать в университетской школе для мальчиков в Балтиморе, а в 1915 году начал работать там полный рабочий день и прослужил там до выхода на пенсию в 1930 году. Эдвард Лукас Уайт умер 30 марта 1934 года — ровно через семь лет после смерти своей любимой жены.

Трудно в сжатом виде передать отличительные качества «странных рассказов Уайта», особенно потому, что не хочется раскрывать сюжеты тем, кто сталкивается с этими произведениями впервые. Помимо того, что рассказы вдохновлены сновидениями, их наиболее заметной особенностью, пожалуй, является явная причудливость странных явлений. В работах Уайта мы редко встречаем обычных призраков; вместо этого мы сталкиваемся с женщиной-упырем в «Амине», отвратительным наростом, который поражает главного героя в «Лукунду», монстром, которым является Хенгист Эверсли в «Морде», и многими другими. Даже когда присутствует призрак — как, возможно, в случае с «Посланием на грифельной доске», — он оказывается необычным и оригинальным.

Уайт признавался, что отказался от всех религиозных убеждений еще в возрасте четырнадцати лет, и именно это отсутствие веры, возможно, усиливало эффективность его рассказов. Как отметил Г. Ф. Лавкрафт в эссе «Сверхъестественный ужас в литературе»:

Заметим, кстати, что сторонники оккультизма, как правило, менее, чем материалисты, сильны в создании потустороннего и фантастического, поскольку для них фантомный мир обыкновенная реальность и они относятся к нему без особого страха, отчего не умеют произвести такое впечатление, как те, кто видят в нем абсолютную и страшную угрозу естественному порядку.

Именно это чувство придает остроту признанию ясновидящего-шарлатана в «Послании на грифельной доске» – сверхъестественное явление, которое он только что пережил, «разрушило всю систему духовного бытия».

Возможно, есть причина жаловаться на то, что развитие повествования в рассказах Уайта временами немного замедленное и затянутое. Действительно, похоже, что несколько из его более пространных рассказов были отвергнуты в основном по причине объема; как уже отмечалось, «Песнь сирен» была впервые опубликована только в сильно сокращенном виде. Но в большинстве случаев неторопливое повествование Уайта направлено на создание обволакивающей атмосферы ужаса, в которой медленно вырисовываются причудливые детали, и в конце концов мы обнаруживаем, что лишь немногие из его рассказов можно назвать многословными. Уайт многому научился у своего кумира По и полностью придерживался его теории «единства эффекта».

Уайт смог объединить любовь к классической древности и любовь к сверхъестественному только в «Песне сирен»; но в его рассказах есть и другие интересные детали автобиографии. Корабль «Медорус», на котором разворачивается действие «Песни…», очень сильно напоминает «Кордорус», на котором Уайт плавал в 1885 году. «Волшебный остров» — странная и двусмысленно сверхъестественная история, которая сверхъестественным образом предвосхищает телесериал «Заключенный», — возможно, также связана с путешествиями Уайта. «Дом кошмара» напоминает о идиллической обстановке первых лет жизни Уайта в Нью-Йорке.

Самый известный рассказ Уайта, «Лукунду», стоит рассмотреть более подробно. Уайт делает интересное замечание о том, что, хотя история привиделась ему во сне, ему бы никогда не приснился этот сон, если бы он не прочитал рассказ «Поллок и Порро» Герберта Уэллса, включенный в сборник «История Платтнера» (1897). В этом рассказе Уэллс (с которым Уайт переписывался, как и с Киплингом) повествует об англичанине Поллоке, который во время экспедиции в Западную Африку вступает в жестокую схватку с «порро» (знахарем), ранив его в руку выстрелом из пистолета. Впоследствии Поллока преследует множество мелких, но постоянно усиливающихся неприятностей — нашествия змей, дротики и стрелы, которые едва не задевают его, боль в мышцах и тому подобное. Чувствуя, что Порро несет ответственность за происходящее, Поллок нанимает другого африканца, чтобы тот убил его. Последний делает это с готовностью, возвращая Поллоку череп Порро. Но португальский коллега говорит Поллоку, что он совершил серьезную ошибку: единственный способ покончить с «проклятием» для Поллока — это самому убить Порро. Череп теперь преследует Поллока и постоянно возвращается к нему, несмотря на то, что герой последовательно закапывает, выбрасывает в реку и сжигает зловещий трофей. Возвращаясь в Англию, Поллок повсюду видит череп, с которого капает кровь; его отчаяние и страх растут, и он в конце концов убивает себя.

Сверхъестественное объяснение не требуется для объяснения событий в «Поллоке и Порро»; действительно, в конце Уэллс предполагает, что вся история в значительной степени сводится к череде галлюцинаций, вызванных страхом Поллока перед предполагаемыми сверхъестественными способностями Порро. В «Лукунду» Уайт воспроизвел лишь самые общие очертания сюжета повести Уэллса: проклятие, наложенное на белого человека африканским колдуном. «Лукунду», однако, явно сверхъестественная история – и еще более ужасная оттого, что проклятие действительно проникает в тело исследователя Ральфа Стоуна. И все же оба произведения в основе своей являются рассказами о мести, и в обоих мы видим, как жертвы терзаются угрызениями совести из-за жестокого обращения с африканскими аборигенами и постепенно утрачивают волю к жизни.

Достойно сожаления, что Уайт так и не написал полноценного «странного романа», поскольку тщательная проработка характеров, которую он демонстрирует в своих исторических романах, могла бы соединиться с серьезными теориями «вирда»; это привело бы к созданию выдающегося жанрового произведения. Возможно, Уайт был слишком сосредоточен на том, что Эдгар По ограничивал «вирд» пределами малой формы (за исключением «Сообщения Артура Гордона Пима»); возможно также, что традиция странного романа еще не вполне сложилась, и Уайт не считал подобный опыт целесообразным с коммерческой точки зрения. Как бы то ни было, Эдвард Лукас Уайт оставил нам небольшое, но интересное собрание странных историй, которые слишком долго ждали встречи с новым поколением благодарных читателей.