цитата MikeGel Очередное лицо фантлабовских форумов? Таких здесь, видимо, культивируют? Это не админ, часом, не модер, просто зауряд-хамло, которому позволены подобные высказывания?
Я учту, что для крайне отрицательного отношения к вашему письменному и визуальному творчеству (обложка) нужно специальное позволение. Но раз вы пришли сюда, то отдельно повторю, что творчество это чудовищно. )
цитата Seidhe Не, я серьёзно. Меня умиляют вот эти вот сравнения типа "сравним ли кто-то с Сологубом?" При всём уважении к творчеству Фёдора Кузьмича, я просто не понимаю, отчего равняться нужно именно по нему? Я читал несколько его рассказов, но они не произвели на меня какого-то особого впечатления. При этом я не навязываю никому своего мнения, я просто не вижу смысла сравнивать творчество Сологуба с творчеством, скажем, Дмитрия Тихонова. По вполне прозаической причине: первый мне не интересен, творчество второго — весьма.
Но сейчас придёт Грешник и опять повторит, что я безграмотный и у меня отсутствует вкус
Хотя я читал и Сологуба, и Тихонова, а он второго — наверняка нет. Но ведь я выбираю, кто нравится больше лично мне?
Нет, я не буду с этим спорить, т.к имеет место недопонимание. Я говорил о поэзии Сологуба, а не о его прозе. Из его прозы я читал только роман "Мелкий бес" — он был очень хорош, но я бы не назвал его хоррором. А о рассказах я не скажу ничего, они может быть и хуже тихоновских, я не читал ни того, ни другого.
Я имел в виду скорее стихи Сологуба, говоря о русском, скажем так, протохорроре.
цитата Seidhe Это вкусовщина. Современные цифровые художники пишут картины, которые технически круче да Винчи и Микеланджело. Но потому лишь, что реальные краски не надо смешивать.
Нет, не пишут и нет, не поэтому. Кроме пестроты и богатства палитры в живописи есть композиция, есть законы сочетания тонов, использования перспективы, работа с тенями – они и суть собственно техника. Это ясно даже мне, в живописи дилетанту. В противном случае, если свести технику к пестроте, то гениальнейшим живописцем является радужное пятно мазута, скорее всего превосходящее пестротой «современных цифровых художников». При том, что в целом тиражирования приёма в живописи больше, чем в литературе (а в архитектуре ещё больше) всё это не так карикатурно, как вы написали.
цитата vxga . Технически средний современный писатель пишет лучше почти любого классика — но ценность их произведений, при этом, действительно разная.
Да откуда ж вы берёте этот АБСУРД?
Нет, не пишет. Он пишет хуже почти любого из них — интересно, что, не понимая этого совсем, вы начинаете меня поучать, приводя в пример ультраграфомана Муркока ( Это видимо такие классики) Что значит в ваших устах слово "технически"? Богатство метафор, образность, сюжетность, психологизм, да та самая гладкость языка — Тацит и Светоний не уступают в повествовательном мастерстве современным историческим беллетристам XXI века. "Жизнь двенадцати цезарей", "Жизнеописания" Плутарха — это написано навсегда. Не пишет любой итальянский школьник технически лучше Данте. Этого нет, это нелепица.
Вы все проводите аналогии с кинематографом и естественными науками, первая — неверна почти, вторая — неверна вообще, потому что нет кумулятивности, в литературе нет автоматизма заимствования приёмов, которое господствует в науке. Нет и накопления приёмов, не являются романы Акунина более технически-совершенными, чем романы Достоевского, не емлет романистика Дарьи Донцовой автоматически весь инструментарий предыдущей литературы от Апулея до Джойса — только малую их часть, причём на уровне каких-то штампов. Приёмы надо использовать сознательно, в чём и заключается "техничность". А бездумно практически нельзя ни заимствовать много, ни делать это хорошо. Можно натаскать естествоиспытателя, но не писателя.
Про поэзию – шок и трепет.
См. ниже комментарий Парфёнова, там неверно практически всё. Включая примеры, это какой-то ужас.
цитата darklot
Ну, если говорить, например, о поэзии, то помянутая пушкинская рифмовка "любовь-кровь-вновь" уже много-много лет считается — в силу банальности, простоты и затасканности — плохой (если не сказать жестче). Современный сочинитель, рифмующий подобным образом — вообще не поэт. Потому что поэзия со времен Пушкина ушла далеко-далеко вперед. О многих приемах, методах стихосложения Пушкин вообще ничего не знал, поскольку они появились много позднее него.
Всё неверно. Наиболее признанным, крупнейшим поэтом второй половины XX века в России считается Бродский. Я моментально вспоминаю два примера на кровь-любовь из его лирики. "Этот, вам уготован, жребий как мясо с кровью. В нищей стране никто вам не посмотрит с любовью". И из другого стихотворения. "О девятнадцатый век, тоска по Востоку, поза изгнанника на скале и как лейкоцит в крови, луна, в твореньях певцов, сгоравших от туберкулёза, писавших — что от любви". У Ахматовой, в кружок которой ходил Бродский, я помню сходу минимум одну кровь-любовь "Все ушли и никто не вернулся, только верный обету любви, мой последний лишь ты оглянулся, чтоб увидеть всё небо в крови". Это вещи, которые я выдернул из памяти — если смотреть корпус текстов, то примеров будет гораздо больше. Что, Бродский и Ахматова вообще не поэты?
Вы профессиональный литератор, при этом вообще не понимаете вещей, о которых говорите. Техника – это синоним рифмы только для безнадёжного дилетанта. Это не самая важная, а самая простая часть стихосложения, потому что самая лёгкая и механическая. Там десятки приёмов: звукопись, метафорика, афористичность – и всё это, в сочетании, является техникой. Пример Бродского тут самый показательный, он «оживляет» банальнейшую рифмовку за счёт изощрённой метафорики, сложных образов. При этом рифмы остаются простейшими. Но если мы посмотрим на Пушкина, то его образность не многим уступает в сложности Бродскому, все эти его «вот рак верхом на пауке, вот лебедь на змеиной шее», вставные сны, вставленное письмо Татьяны, вступления-отступления, формирующие композицию – простота обманчива, тот же «Онегин» это сложнейшее произведение в техническом смысле.
Мой любимый отрывок из классической русской поэзии, часть монолога Финна из «Руслана и Людмилы». (Вот, кстати, вам и русский хоррор – любимые колдуны, ведьмы и страшные старики).
Но слушай: в родине моей
Между пустынных рыбарей
Наука дивная таится.
Под кровом вечной тишины,
Среди лесов, в глуши далёкой
Живут седые колдуны;
К предметам мудрости высокой
Все мысли их устремлены;
Всё слышит голос их ужасный,
Что было и что будет вновь,
И грозной воле их подвластны
И гроб и самая любовь.
И я, любви искатель жадный,
Решился в грусти безотрадной
Наину чарами привлечь
И в гордом сердце девы хладной
Любовь волшебствами зажечь.
Спешил в объятия свободы,
В уединённый мрак лесов;
И там, в ученье колдунов,
Провёл невидимые годы.
В мечтах надежды молодой,
В восторге пылкого желанья,
Творю поспешно заклинанья,
Зову духов — и в тьме лесной
Стрела промчалась громовая,
Волшебный вихорь поднял вой,
Земля вздрогнула под ногой...
И вдруг сидит передо мной
Старушка дряхлая, седая,
Глазами впалыми сверкая,
С горбом, с трясучей головой,
Печальной ветхости картина.
Ах, витязь, то была Наина!..
Я ужаснулся и молчал,
Глазами страшный призрак мерил,
В сомненье всё ещё не верил
И вдруг заплакал, закричал:
"Возможно ль! ах, Наина, ты ли!
Наина, где твоя краса?
Скажи, ужели небеса
Тебя так страшно изменили?
Скажи, давно ль, оставя свет,
Расстался я с душой и с милой?
Давно ли?.." — "Ровно сорок лет, -
Был девы роковой ответ, -
Сегодня семьдесят мне било.
Что делать, — мне пищит она, -
Толпою годы пролетели.
Прошла моя, твоя весна -
Мы оба постареть успели.
Но, друг, послушай: не беда
Неверной младости утрата.
Конечно, я теперь седа,
Немножко, может быть, горбата;
Не то, что в старину была,
Не так жива, не так мила;
Зато (прибавила болтунья)
Открою тайну: я колдунья!"
И было в самом деле так.
Немой, недвижный перед нею,
Я совершенный был дурак
Со всей премудростью моею.
Но вот ужасно: колдовство
Вполне свершилось по несчастью.
Моё седое божество
Ко мне пылало новой страстью.
Скривив улыбкой страшный рот,
Могильным голосом урод
Бормочет мне любви признанье.
Вообрази моё страданье!
Я трепетал, потупя взор;
Она сквозь кашель продолжала
Тяжелый, страстный разговор:
Здесь великолепно всё – и рифмовка, и афористичность (вот это – «я совершенный был дурак» — хоть сейчас в пословицу, хоть в XIX веке, хоть в XXI) и подбор слов. Это блистательно в техническом смысле. Никакого «школьника», который автоматически пишет лучше, чем Пушкин – не существует. Процитируйте мне творчество этого школьника, которого на все лады склоняете? Школьник, который напишет подобное, будет гением БОЛЬШИМ, чем Пушкин — просто потому что тут писал человек взрослый и умелый (хоть и молодой) , а если на таком уровне напишет ребёнок, пусть даже с использованием тех же самых приёмов без увеличения арсенала за счёт двух последних веков – то перед нами всё одно будет сверхновая литературного небосклона.
Да, существуют поэты и целые поэтические направления, для которых рифма является важной — как и те, что считали изобретательность в рифмовке чем-то пренебрежимым. Большинство неологизмов Маяковского – результат его попытки революционизировать русскую рифму. Это делает его новатором в определённом смысле, но не делает его ТЕХНИЧЕСКИ хуже современников в целом, были люди с не менее сложной техникой и самыми элементарными рифмами. Отдельно замечу, что в англоязычной современной поэзии исчерпанность рифмы привела очень многих не к её усложнению и рифмотрчеству, а к полному отказу от неё, к доминированию верлибров. Есть и такое направление.
Я уж не говорю о приёме архаизации – и в поэзии и в прозе – когда для достижения новизны используется старина, идёт обращение к архаизмам , к забытым формам, к старообразному вокабуляру: когда произведение, парадоксальным образом, новее за счёт того, что оно старее.
цитата О многих приемах, методах стихосложения Пушкин вообще ничего не знал, поскольку они появились много позднее него.
Эту цитату я выделю отдельно. В русской поэзии после Пушкина появилось очень много приёмов. Аж целый ОДИН*. Это придуманная "футуристами" лесенка. Которая благополучно умерла вместе с эпигонами Маяковского. Может кто-то её и воскресит, но пока я не назвал бы этот приём широко используемым.
Стихи без рифмы, по сути написанные ритмизованной прозой, то что сейчас назвали бы верлибром, были и тогда — есть и они и у Пушкина. Огромная "Ундина" Жуковского написана так. Не говоря о том, что рифма — изобретение средневековое и сам верлибр родился, отчасти, как попыптка возврата к архаике.
*(а, нет, ещё вот эти анжабеманы с разрывом слова на конце строки — это в русской с Бродского пошло. Но я не уверен, что этого нет в мировой поэзии. Извините. Тогда не один, два приёма. )
цитата darklot О том, что современный русский хоррор:
а. никому не нужен (не популярен, не имеет спроса, убыточен);
б. не литература (или плохая литература)
- я читал и слышал мнения еще десять лет назад. На самом деле и больше десяти лет назад слышал, но конкретно в 2011-м состоялся срач по этой теме в Даркере, отчасти приведший в итоге к появлению первой "Самой страшной книги" — поэтому запомнилось.
В реальности ни тогда, ни сегодня нет никаких сколько-нибудь серьезных статистических исследований, которые подтверждали бы первое утверждение ("никому не нужен"). Реальность показывает, что своя аудитория у жанра вообще и у современного русскоязычного хоррора в частности точно есть.
Она, аудитория эта, достаточно активна — я знаю, т.к. вижу сообщества, читаю отзывы, люди пишут в личку (и я точно знаю, что из авторов — пишут не только мне), доводилось встречаться с фэнами лицом к лицу, вживую.
Ну и тиражи, само собой. Они маленькие в масштабе страны, но достаточно серьезные — 2, 3, 4, 5, 6 тысяч. Кто-то покупает, кто-то читает — и слава богу.
Здесь я в принципе с вами согласен.
P.S. С упоминанием литературной техники обсуждение раздулось до невозможности и дискуссию о том, что Лавкрафт «технически» плохой писатель и вот Ламли «технически» лучше – я вести тут не буду, милости прошу в тему Лавкрафта. Инициатором я не буду, но если начнёте её там, я присоединюсь. |
–––
Каждый день в своей точёной ванне умирает раненый Марат.
С каждым днём верней и постоянней Жанны Д Арк поднятый к небу взгляд. |
|
цитировать
Давно сочинил бы отзыв, но уже написан 
