Тема «Любимая поэзия»

Вы здесь: Форумы fantlab.ru > Форум «Другая литература» > Тема «Любимая поэзия»

Любимая поэзия

Страницы: 1 2 3...248 249 250 251 252...276 277 278 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

гранд-мастер

5 мая 2007 г. 22:10

цитировать |

Продолжаем одну из самых популярных тем здесь (старая тема).

сообщение модератора
Внимание! Все стихотворения на политическую тематику (независимо от направленности) будут удаляться. За политикой — в ОИ

–––
И когда Александр увидел обширность своих владений, он заплакал, ибо не осталось земель, которые можно покорять..

активист

14 мая 13:29

цитировать | [ ]

Марина Цветаева
Не в нашей власти

Возвращение в жизнь – не обман, не измена.
Пусть твердим мы: «Твоя, вся твоя!» чуть дыша,
Всё же сердце вернётся из плена,
И вернётся душа.

Эти речи в бреду не обманны, не лживы,
(Разве может солгать, – ошибается бред!)
Но проходят недели, – мы живы,
Забывая обет.

В этот миг расставанья мучительно-скорый
Нам казалось: на солнце навек пелена,
Нам казалось: подвинутся горы,
И погаснет луна.

В этот горестный миг – на печаль или радость –
Мы и душу и сердце, мы всё отдаём,
Прозревая великую сладость
В отрешенье своём.

К утешителю-сну простираются руки,
Мы томительно спим от зари до зари…
Но за дверью знакомые звуки:
«Мы пришли, отвори!»

В этот миг, улыбаясь раздвинутым стенам,
Мы кидаемся в жизнь, облегчённо дыша.
Наше сердце смеётся над пленом,
И смеётся душа!
Сборник «Волшебный фонарь» (1912).

авторитет

15 мая 02:53

цитировать | [ ]

* * *

Так надрывно и длинно вопил паровоз
(Он по небу развозит пар).
Он промчался, взвывая, чрез сердце мое,
Чрез его опустевший вокзал.
И потом он так долго кричал в полях,
Источая с одышкой пар,
Только волк за болотом подхватил этот вой,
Потому что он зол и стар.
И всю ночь я душила душу свою,
Как снимают со свечек нагар,
Представляя дрожащие рельсы и даль
И к Хабаровску мчащийся пар.
1986 Елена Шварц

активист

15 мая 08:16

цитировать | [ ]

Михаил Лермонтов

Люблю я цепи синих гор,
Когда, как южный метеор,
Ярка без света и красна
Всплывает из-за них луна,
Царица лучших дум певца
И лучший перл того венца,
Которым свод небес порой
Гордится, будто царь земной.

На западе вечерний луч
Еще горит на ребрах туч
И уступить всё медлит он
Луне — угрюмый небосклон;
Но скоро гаснет луч зари...
Высоко месяц. Две иль три
Младые тучки окружат
Его сейчас... вот весь наряд,
Которым белое чело
Ему убрать позволено́.

Кто не знавал таких ночей
В ущельях гор иль средь степей?
Однажды при такой луне
Я мчался на лихом коне
В пространстве голубых долин,
Как ветер волен и один.
Туманный месяц и меня,
И гриву, и хребет коня
Сребристым блеском осыпал;

Я чувствовал, как конь дышал,
Как он, ударивши ногой,
Отбрасываем был землей,
И я в чудесном забытьи
Движенья сковывал свои,
И с ним себя желал я слить,
Чтоб этим бег наш ускори́ть.
И долго так мой конь летел...

И вкруг себя я поглядел:
Всё та же степь, всё та ж луна...
Свой взор ко мне склонив, она,
Казалось, упрекала в том,
Что человек с своим конем
Хотел владычество степей
В ту ночь оспоривать у ней!
1832

авторитет

16 мая 00:15

цитировать | [ ]

* * *

И как прежде оне улыбались,
Обожая изменчивый дым;
И как прежде оне ошибались,
Улыбаясь ошибкам своим;

И как прежде оне безустанно
Отдавались нежданной волне.
Но по-новому грустно и странно
Вечерами молчали оне.
1910 Марина Цветаева

магистр

16 мая 07:26

цитировать | [ ]

Неоромантическая сказка

Над высокою горою
Поднимались башни замка,
Окруженного рекою,
Как причудливою рамкой.

Жили в нем согласной парой
Принц, на днях еще из детской,
С ним всезнающий, и старый,
И напыщенный дворецкий.

В зале Гордых Восклицаний
Много копий и арканов,
Чтоб охотиться на ланей
И рыкающих кабанов.

Вид принявши молодецкий,
Принц несется на охоту,
Но за ним бежит дворецкий
И кричит, прогнав дремоту:

«За пределами Веледа
Есть заклятые дороги,
Там я видел людоеда
На огромном носороге.

Кровожадный, ликом темный,
Он бросает злые взоры,
Носорог его огромный
Потрясает ревом горы».

Принц не слушает и мчится,
Белый панцирь так и блещет,
Сокол, царственная птица,
На руке его трепещет.

Вдруг… жилище людоеда —
Скал угрюмые уступы,
И, трофей его победы,
Полусъеденные трупы.

И, как сны необычайны,
Пестрокожие удавы…
Но дворецкий знает тайны,
Жжет магические травы.

Не успел алтарь остынуть,
Людоед уже встревожен,
Не пытается он вынуть
Меч испытанный из ножен.

На душе тяжелый ужас,
Непонятная тревога,
И трубит он в рог, натужась,
Вызывает носорога.

Но он скоро рог оставит:
Друг его в лесистом мраке,
Где его упорно травят
Быстроногие собаки.

Юный принц вошел нечаян
В этот дом глухих рыданий,
И испуганный хозяин
Очутился на аркане.

Людоеда посадили
Одного с его тоскою
В башню мрака, башню пыли,
За высокою стеною.

Говорят, он стал добрее,
Проходящим строит глазки
И о том, как пляшут феи,
Сочиняет детям сказки.

Николай Гумилев

миротворец

16 мая 12:28

цитировать | [ ]

Леваневский

Леваневский,
                    таинственный летчик,
все летит вдоль высоких широт,
и на лентах тирешек и точек
не кончается дальний полет.

Леваневский,
                    летящий сквозь время,
человек нераскрытой судьбы,
он смеется над слухами всеми
и над всеми «ах если, кабы».

Мне рассказывал сам Водопьянов:
«Леваневский, мол, сбит над Москвой.
И лежал, окаймленный бурьяном,
ас немецкий с крестом и Звездой.

Я глядел. Опознать пригласили.
Постоял я с десяток секунд.
Да, похож, уяснил без усилий.
Даже слишком.
Но не Сигизмунд».

Аккуратов рассказывал — так-то:
«Что тогда мы, в тридцатых, смогли?
Есть в Якутии новые факты,
очень странную надпись нашли».

Да не вышла разгадочка — на-кась! —
потому что, среди новостей,
вдруг сгорела дощатая надпись
вопреки непреложности всей.

Где же тайна —
                    во льдах ли, в бруснике?
Обрывается фраза с лица,
перед стартом, на том фотоснимке:
— В этот раз полечу до конца! —

Над Москвой, что морозно клубится,
над Кремлем в корабельных парах,
возникает полярная птица
белой грудью о красных крылах...

1983. Феликс Чуев

–––
осень - она не спросит, осень - она придет...

гранд-мастер

16 мая 18:20

цитировать | [ ]

Игорь ИРТЕНЬЕВ

Про Петра (опыт синтетической биографии)

Люблю Чайковского Петра!
Он был заядлый композитор,
Великий звуков инквизитор,
Певец народного добра.

Он пол-России прошагал,
Был бурлаком и окулистом,
Дружил с Плехановым и Листом,
Ему позировал Шагал.

Он всей душой любил народ,
Презрев чины, ранжиры, ранги,
Он в сакли, чумы и яранги
Входил — простой, как кислород.

Входил, садился за рояль
И, нажимая на педали,
В такие уносился дали,
Какие нам постичь едва ль.

Но, точно зная, что почём,
Он не считал себя поэтом
И потому писал дуплетом
С Модестом, также Ильичом.

Когда ж пришла его пора,
Что в жизни происходит часто,
Осенним вечером ненастным
Недосчитались мы Петра.

Похоронили над Днепром
Его под звуки канонады,
И пионерские отряды
Давали клятву над Петром.

Прощай, Чайковский, наш отец!
Тебя вовек мы не забудем.
Спокойно спи на радость людям,
Нелёгкой музыки творец.

1986

–––
В таком вот аксепте...

активист

16 мая 18:26

цитировать | [ ]

Феликс Чуев (1941- 1999)
Океан
Робину Коллорду

Небесный, надземный, воздушный,
прозрачный, как сон, океан,
в мальчишеских душах нескучный,
языческий бог-истукан,

единственно вечный, бессмертный,
повыше любой головы,
что канет в пучине бесследной
столетий, икон и молвы,

живой, кружевной, негасимый,
таинственной тканью вместил
и крылья,
и гриб Хиросимы,
и звезд отдаленных массив,

и остров, где мы проплываем
по всем океанам-морям…
Зеленая и голубая
планета доверилась нам.

И я в атлантических брызгах
стою на ангольской земле,
макнулся — и сразу же высох,
сармат, в африканском тепле.

Жара в декабре, и не диво.
И рядом — из Штатов пилот
бутылку голландского пива
холодного мне подает.

Он транспортник, здесь он летает,
нефтяникам возит поесть.
Жена у него молодая
и ферма. («Конечно, не здесь —

в Техасе. И есть самолетик,
отцовский, как ваши в войну,
бипланчик. Он мне как наркотик.
Мы любим с отцом старину.

А хобби — ты б видел, Россия,
крестьянское наше жилье:
все стены — в пилотах, какие
прославили имя свое».)

Мы чокнулись пивом за дружбу.
«Газетам не верю, — сказал, —
поскольку я чувствую душу
и вижу людей по глазам».

Мы с ним дотемна говорили
о небе и силе корней,
о почве, сплетающей крылья
для вечного мира на ней.

Такой же веселый и шалый,
и юмор такой — не отнять…
В тот вечер две наши державы
сумели друг друга понять.

И два океана шумели —
вверху и у ног, над песком,
и ветер в солдатской шинели
пахнул незабытым дымком.

Нам слов не хватало и мимик,
но души вело естество,
и я подарил ему снимок
военный — отца моего.

авторитет

17 мая 01:26

цитировать | [ ]

ЭСТРАДА

Стоит, нелепая… Как нищенка, стара…
Ей доски серебром сусальным обтянуло…
Снят рваный занавес, — и гулкая дыра
Навстречу ноябрю тугим зевком зевнула.
Пюпитры ржавые под ветром дребезжат, –
И этой нищеты, и этой скуки скудной
От глаз не заслонит безумный листопад,
Что кружится вокруг над площадью безлюдной…
Должно быть, жутко тут, за полночь перейдя…
Тут звуки шелестят, как мышь из-под обоев, –
Косноязычие пугливого дождя,
Душа порочная кларнетов и гобоев…
1928 Георгий Шенгели

магистр

17 мая 05:30

цитировать | [ ]

Одна

В этот светлый вечер мая,
В этот час весенних грез,
Матерь бога пресвятая,
Дай ответ на мой вопрос.

Там теперь сгустились тени,
Там поднялся аромат,
Там он ждет в тоске сомнений,
Смотрит в темень наугад.

Поцелуи, ласки, речи
И сквозь слезы сладкий смех…
Неужели эти встречи —
Только сети, только грех?

В тусклых днях унылой прозы,
Нежеланного труда,
Час свиданья видят грёзы,
Светит дальняя звезда.

Неужели искру рая
Погасить и встретить ночь?
Матерь бога пресвятая,
Ты сумеешь мне помочь!

Ты услышишь, Матерь-Дева,
Горький девичий вопрос
И ответишь мне без гнева
В этот час весенних грёз.

Валерий Брюсов

активист

17 мая 09:03

цитировать | [ ]

Владимир Пяст
Эльфы

Ввечеру, по покосу заброшенному,
По зеленому лугу нескошенному,
Бродят лунные эльфы, злокозненные,
С миром солнечным вечно разрозненные.
Бродят, ходят, смеются, подпрыгивают,
И друг другу лукаво подмигивают.
И беззвучно ногами притопывают;
Нежной ручкой туманы похлопывают,
Огоньки язычками высовывают,
И, усталые, сладко позевывают.

Вдруг, от холода радостно-утреннего,
— Точно люди от голоса внутреннего —
Неожиданно корчатся, вздрагивая,
И — беспомощно руки протягивая —
Исчезают, тела свои вкрадчивые
В стебельки повилик заворачивая.

Легок лезвию, утром наточенному,
Путь по лугу, слезами их смоченному.
1903—1907

авторитет

18 мая 00:40

цитировать | [ ]

* * *

Зреет рожь над жаркой нивой,
И от нивы и до нивы
Гонит ветер прихотливый
Золотые переливы.

Робко месяц смотрит в очи,
Изумлен, что день не минул,
Но широко в область ночи
День объятия раскинул.

Над безбрежной жатвой хлеба
Меж заката и востока
Лишь на миг смежает небо
Огнедышащее око.
Конец 1850 годов Афанасий Шеншин

гранд-мастер

18 мая 09:02

цитировать | [ ]

«Я испытал превратности судеб...»

Я испытал превратности судеб
И видел много на земном просторе.
Трудом я добывал свой хлеб,
И весел был, и мыкал горе.

На милой, мной изведанной земле
Уже ничто теперь меня не держит,
И пусть таящийся во мгле
Меня стремительно поверяет.

Но есть одно, чему всегда я рад
И с чем всегда бываю светло-молод, —
Мой труд. Иных земных наград
Не жду за здешний дикий холод,

Когда меня у входа в Парадиз
Суровый Петр, гремя ключами, спросит:
»Что сделал ты?» – меня он вниз
Железным посохом не сбросит.

Скажу: «Слагал романы и стихи,
И утешал, но и вводил в соблазны,
И вообще мои грехи,
Апостол Петр, многообразны.

Но я – поэт». И улыбнется он,
И разорвет грехов рукописанье,
И смело в рай войду, прощен,
Внимать святое ликованье.

Нe затеряется и голос мой
В хваленьях ангельских, горящих ясно.
Земля была моей тюрьмой,
Но здесь я прожил не напрасно.

Горячий дух земных моих отрав,
Неведомых чистейшим серафимам,
В благоуханье райских трав
Вольется благовонным дымом.
8 апреля 1919
Федор Сологуб

активист

18 мая 10:39

цитировать | [ ]

Андрей Белый
Под окном

Взор убегает вдаль весной:
Лазоревые там высоты…

Но «Критики» передо мной —
Их кожаные переплеты…

Вдали — иного бытия
Звездоочистые убранства…

И, вздрогнув, вспоминаю я
Об иллюзорности пространства.
1908

авторитет

19 мая 01:42

цитировать | [ ]

* * *

Из-за глухонемоты серых портьер, це-
пляясь за кресла кабинета,
Вы появились и свое смуглое сердце
Положили на бронзовые руки поэта.
Разделись, и только на брюнетной голове чер-
епашилась гребенка и желтела.
Вы завернулись в прозрачный вечер.
Как будто тюлем в июле
Завернули
Тело.

Я метался, как на пожаре огонь, ше-
пча: Пощадите, не надо, не надо!
А Вы становились вес тише и тоньше,
И продолжалась сумасшедшая бравада.
И в страсти и в злости кости и кисти на
части ломались, трещали, сгибались,
И вдруг стало ясно, что истина --
Это Вы, а Вы улыбались,
Я умолял Вас: "Моя? Моя!", вол-
нуясь и бегая по кабинету.
А сладострастный угрюмый дьявол
Расставлял восклицательные скелеты.
1913 Вадим Шершеневич

магистр

19 мая 11:16

цитировать | [ ]

Не шалить!

Эй, молодчики-купчики,
Ветерок в голове!
В пугачевском тулупчике
Я иду по Москве!
Не затем высока
Воля правды у нас,
В соболях — рысаках
Чтоб катались, глумясь.
Не затем у врага
Кровь лилась по дешевке,
Чтоб несли жемчуга
Руки каждой торговки.
Не зубами — скрипеть
Ночью долгою —
Буду плыть, буду петь
Доном-Волгою!
Я пошлю вперед
Вечеровые уструги.
Кто со мною — в полет?
А со мной — мои други!

1922 г. Велемир Хлебников

активист

19 мая 19:49

цитировать | [ ]

Константин Бальмонт
Три птицы

Летела птица голубая,
‎Все выси обогнула смело,
И тьма редела, уступая,
‎И тень земная голубела.

Летела птица золотая,
‎Зарёю расширялись крылья,
И в душу лился, ниспадая,
‎Медвяный дождик изобилья.

И третья птица молодая
‎Летела алым самоцветом,
Весь мир был праздником, блистая,
‎Но я лишь гостем был при этом.

И не успел игрой узорной
‎Я насладиться до забвенья,
Как пала тень от птицы чёрной,
‎И в вечность кануло мгновенье.
1921

авторитет

20 мая 00:50

цитировать | [ ]

ANDANTE DOLOROSO
Е MOLTO CANTABILE

Что горестней, что безнадежней
Глубокой осенней печали,
Тоски по надежде,
Неровных падений листа?
Подумай: и сам ты — не прежний,
Когда и уста замолчали,
Любившие прежде,
Любимые прежде уста.
Большими-большими глазами
Взглянув утомленно,
Нахохлилась хворою птицей,
Уснула усталая боль.
Сентябрь дождевыми слезами
Шумит монотонно,
И сердце горит и томится
И бьется под гнетом неволь.
Я продан, я предан, я выдан
Упорным осенним скитаньям,
И знаю, и скрою,
Что тайно торопится срок.
Шепну полоумным ракитам
И внемлю ответным рыданьям,
И мертвой рукою
Сплетаю холодный венок.
Венчайте, венчайте, венчайте,
Измокшие травы,
Венчайте немилого сына
Ледяной и рдяной тоской.
Веселые гости, прощайте!
Я выпил осенней отравы
И дрогну, и стыну,
И хлыну свинцовой рекой.
1915 Вольдемар Шилейко

активист

20 мая 08:48

цитировать | [ ]

Максимилиан Волошин

Мне снилась ночь: в сиянии луны
Лежали бледные остатки разрушенья –
Обломки гордые далекой старины,
Развалины эпохи Возрожденья.
Лишь кое-где, изящна и стройна,
Из праха и пыли колонна возвышалась
Дорийски-строгая. Казалось, что она
Над силой времени спокойно издевалась.
Разбросаны кругом, лежали меж камней
Порталы, портики, фронтоны, изваянья,
Кентавр и сфинкс – смесь зверя и людей,
Фантазии причудливой созданья.
И мраморный раскрытый саркофаг
Лежал нетронутый под грудами развалин...
1898

авторитет

21 мая 02:21

цитировать | [ ]

* * *

Всё помним о древнем рае
и в память Закрытых Врат
так крепко мы запираем
наш храм, наш дом и наш сад.
В плену мы, но плен нам сладок,
как чайке простор морей.
На лестнице пять площадок,
на каждую семь дверей.
За каждой дверью цепочка,
французский замок и крюк,
и дверь не отворим ночью
на самый упорный стук.
И если приходит милый –
так долго глядим мы в щель,
что часто теряет силы
наш Дафнис, Тристан или Лель.
А после мы ловим тщетно
любви угаснувший луч,
и запоздало ломаем
цепочку, и крюк, и ключ.
1916 Мария Шкапская