О, как иных людей корёжит от патриотических стихов Лермонтова! Ярлык «Z-поэзия» в отношении произведения, написанного двести лет назад о битве между русскими и французами – такое нарочно не придумаешь! Ну, а раз так, то…

(Режим «демшиза» включён):

Да как смел какой-то стихоплёт прославлять русское оружие! И ведь, подлец, как ловко подгадал момент со своими виршами: двадцатипятилетняя годовщина неудачной попытки просвещённых европейцев принести на своих штыках в дикие земли России свет Истины! Хуже него был только Пушкин, который насмехался над белыми господами в тот момент, когда вольнолюбивые поляки подняли восстание против азиатской деспотии, а просвещённые страны поддержали стремление угнетённого народа к Свободе! Это всё равно, что сейчас высказываться в поддержку дерзких хуситов, которых мирно и цивилизованно бомбят американские военные!

(Режим «демшиза» выключен):

Никогда особо не любил это стихотворение, но благодаря отзыву Groucho Marx перечитал его. Великолепное начало, которое вошло во все хрестоматии по литературе, а оттуда перекочевало в народную память. Образная и полная ёмких метафор остальная часть текста. Печаль поэта от того, что так много хороших людей погибло защищая свою Родину и что Москву всё-таки пришлось оставить.

Итог: по итогам повторного ознакомления исправил оценку с восьми баллов до девяти. Уж больно много в нём различных образов, которые просочились в нашу литератору и речь вроде «Забил заряд я в пушку туго», «Слуга царю, отец солдатам» или «Рука бойцов колоть устала,/ И ядрам пролетать мешала/ Гора кровавых тел». Ну, а раз до сих пор стихотворение вызывает у некоторых людей негодование от того, что прославляет русское оружие, значит оно за двести лет не утратило своей актуальности.

Десять лет прошло с тех пор, как я прочитал первую часть бесконечного (тогда это было неизвестно) цикла «Файролл». Отзыв 2014 года с подробным описанием книги можно найти ниже на этой же странице. Сейчас же хочется сказать о том, как воспринимается роман теперь.

Во-первых, десять лет назад я читал черновой вариант текста, размещённый Андреем Васильевым на сайте Самиздата. Именно его я и открыл сейчас. Открыл и поразился, насколько в нём много ошибок, опечаток и мелких стилистических погрешностей. Ради интереса купил на Литресе финальную версию романа и (о чудо!) текст преобразился. Получается, что в 2014 году я сам себе усложнял задачу читая сырой текст. Впрочем, тогда «Игра не ради игры» ещё не была издана, лит-РПГ оставалось свежим явлением и каждый новый роман нового жанра читался с большим интересом. Тем более такой хороший! В своём первом отзыве на роман я ещё сомневался, что этот черновик будет приведён в порядок, подвергнется вычитке и корректировке. Приятно знать, что я был не прав. Теперь читать книгу стало гораздо легче и приятнее.

Во-вторых, заметно, что это дебют автора, поскольку в начале чувствуется некоторая зажатость и скованность писателя. Тем не менее, это постепенно проходит и к концу первой трети книги перед нами тот самый Васильев, творчество которого я столь ценю. Неплохо прописанный герой, авторская ирония, большой игровой мир, в котором приятно провести время и даже вернуться в него спустя много лет. Конечно «Игра не ради игры», как и все остальные части цикла «Файролл», нельзя отнести к литературным шедеврам, но это хороший приключенческий роман. Крепко сбитое и ладно сшитое произведение, которое не потеряло своего очарование даже спустя сотню других книг, прочитанных в этом жанре. Воистину, первый роман «Файролла» является одним из эталонных образцов лит-РПГ. В дальнейшем автор не захочет останавливаться и цикл разрастётся неимоверно, появится читательская усталость, но это будет потом. А пока перед нами раскрывается огромный мир и интересная история.

Итог: прочитав эту книгу лишний раз убедился в том, что в современной отечественной фантастической литературе есть только два автора, которые оказались способными на долгое, плодотворное и разнообразное творчество. Первый это Артём Каменистый, второй – Андрей Васильев. Да, эти авторы не из числа творцов, которые открывают новые формы и задают направления движения для других писателей, а ловкие и умелые ремесленники, доводящие до совершенства уже известные темы и жанры. Но мастерство и талант этих писателей отрицать невозможно. В свое время восемь баллов книге были задатком для черновика начинающего автора, теперь же эти восемь баллов являются взвешенной оценкой хорошему роману опытного писателя.

Во время написания отзыва хотелось использовать заглавие в духе «Блеск и нищета сетевых авторов». Беда в том, что если с нищетой здесь всё в порядке, то вот с блеском откровенно напряжёнка. Впрочем, всё по порядку.

По сюжету простой русский человек, проживший достаточно долгую жизнь перерождается в теле обыкновенного японского школьника. По нынешним временам – сюжетный троп уже отработан, так что казалось бы, что здесь может пойти не так?

Для начала Виталий Хонихоев не смог определиться с жанром, в котором он собрался рассказать эту историю. В результате используя одну и ту же задумку он написал аж два цикла: «Синдзи-кун» (7 книг) и «Новая жизнь» (9 книг). Первый цикл написан в жанре бояръ-аниме: магические способности, кланы, поединки, гарем и вот это вот всё. В общем, промучав первую часть этого цикла и кинув ей с барского плеча аж шесть баллов (хотя можно было поставить и четыре) я распрощался с Синдзи-куном. «Новая жизнь» написана в более реалистичной манере. Мир, в который перенёсся главный герой, очень похож на наш. Никакой магии, инопланетян и супергероев. Казалось бы, вот здесь можно было бы развернуться, благо есть же удачные примеры.

Кстати, о примерах. Заметно, что Хонихоев, как впрочем и ряд других сетевых авторов, крепко контужен успехом цикла Андрея Кощиенко «Чужая шкурка». Только прямых упоминаний об этом цикле я насчитал пять штук. Я уже молчу, что вся сюжетная арка с выступлением в телевизионном шоу «Токийкий айдол», растянувшаяся на две с половиной книги, появилась из желания автора посоревноваться с более успешным коллегой. И вот тут мы переходим к главному недостатку всего цикла.

Беда в том Хонихоев, как и тысячи других авторов, приступая к работе над сериалом не представлял себе о чём он вообще будет писать. Ну не было у него продуманного сюжета (как не было и нормально прописанных героев, но об этом ниже). Главное для него гнать объём, ту самую «проду» два или три раза в неделю, получать лайки и денежные переводы от читателей, а дальше – хоть трава не расти. Итог немного предсказуем: из-под пера автора вышла откровенная халтура. У Андрея Кощиенка главная героиня как решила стать айдолом, так три толстых тома которые я пока прочитал, упорно идёт к своей цели. А герой «Новой жизни» на протяжении девяти книг так и болтается без всякого сюжетного смысла как маркитанская лодка в бурном море. Ну и какой цикл интереснее читать? Вот то-то и оно…

В первой книге Кента-кун (так зовут главного героя) избивает школьных хулиганов и собирает гарем из трёх своих одноклассниц, причём одноклассниц с психологическими отклонениями: самоубийца, мазохистка и маньячка. Причём собирает он их не ради банального секса, а с благородной целью – вылечить их душевные травмы. И он это даже пытается делать и вроде бы что-то получается, но потом автору становится скучно (а может быть рейтинги у недописанного произведения стали падать?) и он резко меняет тему: Кента-кун становится участником десятого сезона местной «Фабрики звёзд» и следующие две с половиной книги развлекается с десятком других кандидатов в знаменитости в изолированной от остального мира студии, в которой ведётся непрерывная съёмка шоу в духе 24/7. Здесь довольно много юмора и иронии. Пожалуй, это самые забавные части цикла, которые не портятся даже от эротических сцен. Затем Хонихоев снова делает резкий поворот сюжета и его герой досрочно покидает телевизионное шоу. И вот тут у автора начинается сюжетный кризис. К первоначальной сюжетной линии про «обычную школьную жизнь» он уже не может вернуться, поскольку его персонаж наворотил слишком многого, а ничего достойного он придумать уже не смог (а всё потому, что заранее не продумал сюжет цикла!). В результате писатель вводит в цикл всё новых и новых героев. Ещё больше якудза, ещё больше прекрасных девушек с психическими расстройствами! Ирония и эротика сменяются пошлыми сценами про голенькую маму и младшую сестричку, которая мечтает залезть в трусы к своему старшему братику. На шестой книге я бросил чтение этого цикла и не прогадал, поскольку далее читателя ждёт совсем уж вымученный сюжет про борьбу с каким-то религиозным культом, члены которого задались целью государственного переворота, а затем и захвата мира.

Если автор не заморачивался с сюжетом, то и от персонажей ничего хорошего ждать не приходится. Вот, например, главный герой. В первой книге наш соотечественник не обладал какими-либо выдающимися талантами и способностями. Да, он прожил довольно долгую жизнь и обладал изрядным житейским опытом, но не более того. В последующих же частях цикла он неожиданно демонстрирует навыки спецназовца-уголовника-психолога, а также невероятной силы харизму, с помощью которой подавляет даже законченных психопатов, вроде мегауспешной суперзвезды, которая считает себя реинкарнацией Харли Квин, а главного героя – Джокером. «Потрясающая» эволюция главного героя! Странно что Кента-кун не начал выпускать разряды молний из самых неожиданных частей тела! Впрочем я не исключаю и такого поворота в непрочитанных мною седьмой – девятой частях цикла. Или, например, Шизука. Одноклассница главного героя, в первой книге была одержима любовью к ученику из другой школы и которая попыталась убить ножом попаданца, потому что… потому что Хонихоев посчитал прикольным включить такую девушку в гарем Кента-куна. Потом эта самая страсть к ученику из другой школы у Шизуки проходит как-то сама-собой и автор о ней больше не вспоминает. А ведь это далеко не рядовой персонаж, поскольку Шизука следует за героем на протяжении всего цикла постепенно мутируя из сталкерши в психопатку, затем больную синдромом Аспергера, затем в маньячку, затем в жертву религиозного культа… И что, характерно, все вот эти преображения случаются у автора как-то вдруг. Вдруг забыла про свою «любовь всей жизни». Вдруг захотела убивать людей. Вдруг выяснились тайны её детства… Всё в общем происходит как-то вдруг. И таких вот моментов в цикле с самыми разными персонажами – более чем хватает. Я считаю, что это полный авторский провал.

Темп событий цикла очень низок. Хонихоев гнался за объёмом написанного и поэтому безбожно насыщает текст как событиями, так и диалогами (зачастую довольно пустыми). В результате он совершил классическую ошибку плохих авторов, когда низкий темп пытаются исправить искусственными временными лакунами. Так было в начале шестой книги, когда главный герой разговаривает со своей бывшей одноклассницей на морской набережной и внезапно выясняется, что с момента вселения в тело прошло почти полгода. Но простите, откуда это взялось? Автор на протяжении пяти предыдущих книги подробно описывал каждый день попаданца. При желании можно даже сесть и подсчитать их один за другим. Получится около месяца, максимум – полтора. Так откуда полгода? Ау, автор! Нет ответа…

В общем и целом, цикл «Новая жизнь» представляет собой череду писательских неудач. Неудач тем более обидных, что при всём своём негативе я не могу назвать Хонихоева бездарем. У него определённо есть талант рассказчика и способность держать интригу. Если бы он не гнался за объёмами, а тщательнее продумывал свои книги, это был бы очень неплохой писатель. Честно слово, прям даже обидно смотреть на то, как человек растрачивает свой талант на всякую ерунду.

Итог: поскольку с эпиграфом у меня как-то не задалось, то использую эпитафию. В своё время Sawwin исчерпывающие охарактеризовал другого сетевого автора – Евгения Щепетова: «Забыт этот автор не будет по той причине, что его никогда не будут помнить» (с) Данные слова в полной мере применимы и к Виталию Хонихоеву.

Поразительно, насколько часто в тех или иных текстах встречаются отсылки к античным мифам и сюжетам. И ладно бы, если это касалось только исторических романов! Ладно бы это ограничивалось фантастикой и фентези! Но ведь есть юмористические рассказы О. Генри, в которых то и дело встречаются намёки на древнегреческую мифологию, а ведь автор точно писал для самых широких масс! А есть вестерны вроде «Наёмника» Макса Брэнда, где обыгран сюжет «Илиады» и есть «Тарас Бульба» в которой из этой же самой «Илиады» встречаются прямые цитаты! Я уже молчу про Наше Всё (он же – Солнце Русской Поэзии), у которого всё творчество нафаршировано музами, наядами, бореями, богинями и географическими объектами Эллады! А ведь есть ещё живопись, скульптура, театр и кинематограф…

Что остаётся делать простому человеку, которому в рамках средней школы не преподают эту самую древнегреческую мифологию? Сейчас, конечно, есть Интернет и богомерзкая Википедия, в которой содержатся ответы на все вопросы. Но это не всегда удобно, так что если вы не желаете зависеть от Интернета, то уже сто лет как написана замечательная книга Николая Куна «Легенды и мифы Древней Греции» в которой коротко и доходчиво пересказаны основные сюжеты античной мифологии. Те же самые статьи на Википедии не в последнюю очередь с этой книги и списаны.

Изумительной силы конспект. Идеальная научно-популярная литература для детей и подростков, написанная до того, как это стало мейнстримом. Минимум пошлости (а эллины были на неё горазды!) и максимум информативности. То, что надо прочитать любому человеку лет в 10 – 12, чтобы во взрослой жизни понимать как минимум треть культурных отсылок в самых разных видах искусства.

Да уж, автор зажёг. Давно меня столь сильно не впечатляли поэтические сборники.

Литературные критики пишут о том, что «Орда» и «Брага» являются лучшим, что Николай Тихонов написал в своей жизни и что остальное его творчество мало похоже на эти циклы. Это не удивительно. «Орда» – это шквал эмоций и эмоций далеко не всегда позитивных. Подозреваю, что Тихонов с помощью поэзии осмыслял и избавлялся от того ужаса, который окружал его во время Первой мировой и Гражданской войны. Неудивительно, что в последующие годы стиль поэта изменился до неузнаваемости. Тихонов смог побороть своих внутренних демонов и преодолеть поствоенный синдром, а значит изменилось и его творчество. Если бы он не справился с собой, то очень быстро бы спился, оказался бы за решёткой или покончил с собой, как это случается у многих тех, кто вернулся с войны.

«Орда» передаёт мироощущение человека, который пережил страшнейшее военное лихолетье, распад государства и крах прежнего общества. Да этот человек принял революцию и проникся желанием построить новый мир, но всё же подобные испытания не могли пройти бесследно для человеческой психики. Тихонов пристально смотрел в Бездну, а Бездна с интересом и жадностью смотрела в него. И это очень чувствуется при прочтении сборника. Когда рафинированный интеллигент Александр Блок пишет «И мясо белых братьев жарить!» это воспринимается как очень яркая и образная метафора. Когда практически о том же самом пишет красноармеец Николай Тихонов – это тоже воспринимается как метафора, но… более приближённая к реальности. И от осознания этого натурально берёт оторопь. Начинаешь как-то более чётко представлять себе психологию людей, прошедших Революцию и Гражданскую войну. Людей, видевших и творивших такое, после чего христианский ад казался для них не таким уж неуютным местом. Если же учесть, что подобные жутковатые в своей откровенности стихотворения писал довольно безобидный представитель подобной категории людей, то страшно подумать, что представляли из себя более опасные и менее рефлексирующие персонажи.

Помимо блестяще переданной раздёрганности внутреннего мира поэта стоит отметить целый ряд удачных авторских находок. Для себя в цикле я не нашёл по-настоящему великих стихотворений, но с яркостью и необычностью здесь всё в порядке. Да, очень чувствуется влияние Александра Блока, Николая Гумилёва, а также духа декаденствующего Серебряного века, в условиях которого вырос Николай Тихонов. Но всё же в сборнике нет места ни слепым заимствованиям, ни рабским повторениям творчества мэтров. Целый ряд отличных поэтических находок: «Огонь, верёвка, пуля и топор,/Как слуги, кланялись и шли за нами»; «Тогда впервые выучились мы/Словам прекрасным, горьким и жестоким»; «За медный мусор – золото лимонов»; «Не я его убил, не я пришёл/Над ним ругаться, ослепить и бросить/Кусками белыми в холодный ящик»; «И рощи кричали: «Любимый, мы ждём,/Верны твоему топору!»; «О, как мы любили горячо –/В виселиц качающихся скрипе/И у стен с отбитым кирпичом». Ну и ширина поднятых тем. Помимо страшных зарисовок Гражданской войны в цикле нашлось место и истории неудачного романа с якуткой, и Джонатану Свифту и рассказу о рождении языческого бога.

Итог: нотки безумия, которыми пропитана большая часть стихов этого цикла внушают оторопь. То, что Тихонов смог это безумие побороть, делает ему честь. То, что он осмелился выложить свои эмоции на обозрение тысяч людей и то, что это вообще издали, делает сборник уникальным явлением в русской литературе. А вот то, что «Орда» оказалась забытой – более чем закономерно, ибо общество при любой власти и строе старается дистанцироваться от безумия и неадекватности. А здесь и того и другого чуть больше, чем нужно.

Неправда с нами ела и пила,

Колокола гудели по привычке,

Монеты вес утратили и звон,

И дети не пугались мертвецов...

Такое ощущение, что читаешь фрагмент какого-то большого произведения. Кем были те, которым кланялись огонь, верёвка, пуля и топор? Скифами-кочевниками, о которых столь ярко и всего за три года до Тихонова написал Александр Блок? Красноармейцами, которые прорубили стране дорогу в будущее? Или богами, которые одновременно разрушали и творили мир? Нет ответа. Перед нами всего двенадцать строчек в которых есть могучие образы, но нет даже намёка о том, кого мы видим.

И да, чувствуется влияние Гумилёва:

Длинный путь. Он много крови выпил.

О, как мы любили горячо –

В виселиц качающихся скрипе

И у стен с отбитым кирпичом.

Победа в любой войне, а особенно в войне гражданской, всегда достаётся страшной ценой. Убийства (судные и бессудные), боль, кровь, голод, страх – что может сказать в оправдание потомкам человек, который это всё творил, ну или хотя бы был свидетелем перечисленного выше?

Николай Тихонов, будучи ещё очень молодым человеком, набрался смелости дать ответ на этот вопрос:

Потомки могут рассуждать о гуманизме, справедливости и осуждать победителей. Главное, чтобы эти потомки вообще были, иначе плата за победу станет напрасной.

«Перед Вами антология лучших стихотворений всемирной литературы. В этот сборник, включены самые яркие образы мировой поэтической мысли, начиная с мудрецов Древнего мира и заканчивая современными поэтами – бардами. Каждый из 500 авторов сборника представлен лучшим, по мнению составителей, одним произведением.» (с) Аннотация

Аннотация откровенно врёт. Дело в том, что составитель антологии не смог выдержать заявленный формат «Один автор – одно произведение», ибо в состав сборника от некоторых поэтов включено и пять, и шесть и даже двенадцать произведений. Только это одно делает весь замысел «500 жемчужин всемирной поэзии» бессмысленным. А ведь есть и другие недостатки…

Итак, формат «Один автор – одно произведение» не работает. С этим можно было бы смириться, если бы нарушения этого правила касались бы действительно важных персон для мировой поэзии вроде Омара Хайяма или Вильяма Шекспира. Но как отреагировать на шесть включённых в сборник стихотворений Абдурахмана Гафуровича Гафурова? Не сомневаюсь, что это талантливый поэт и я много потерял от того, что не знаком с его творчеством, но шесть его стихотворений, когда у Блока и Байрона взято по одному – откровенный нонсенс.

Но и это ещё не всё! Создаётся впечатление, что «самые яркие образы мировой поэтической мысли» (с) отбирались не по качеству, а по объёму. «Талисман» Пушкина – отличное стихотворение, но далеко не лучшее. «Пророк», «Клеветникам России», «Моя родословная», «Мороз и солнце; день чудесный», да даже «Жил на свете рыцарь бедный» – гораздо сильнее него, но и занимают больше места. Тоже самое можно сказать и про стихотворения Иосифа Бродского и Алексея Толстого.

Идём дальше. На любой фотографии заметны уши фотографа, поэтому (вот совпадение!) в состав антологии включено стихотворение «Товарищ Сталин, вы большой учёный…» Юза Алешковского (напоминаю, что название сборника «500 жемчужин всемирной поэзии»!), зато Лебедев-Кумач представлен совершенно никаким стихотворением «На лодке», а не «Священной войной», которая и дала ему творческое бессмертие. Ай, кажется я начинаю догадываться, почему рукопожатый неизвестный составитель выбрал у Пушкина «Талисман», а не «Клеветникам России»…

Отдельно хочется выделить такой недостаток, как компоновка авторов не по хронологическому или географическому принципу, а по алфавиту. Для оглавления это удобно, но в результате получается чехарда из времён, эпох и стилей, в котором стихотворение Евгения Баратынского соседствует с хайку Басё, а произведения Рабиндраната Тагора с текстом Игоря Талькова.

Итог: единица поставлена не поэтам и не их стихотворениям, а всему сборнику в целом. Перед нами эталонный пример того, как не надо формировать поэтические антологии.

Мы разучились нищим подавать,

Дышать над морем высотой солёной,

Встречать зарю и в лавках покупать

За медный мусор – золото лимонов.

Хорошее стихотворение 1921 года о последствиях ещё не закончившейся Гражданской войны. Учитывая, что автор этих строк провоевал с 1915 по 1922 год (сначала в рядах царской армии, а потом и в РККА), то написанное обретает дополнительную весомость.

В качестве недостатка необходимо указать на скомканность произведения. Первые две строфы – чудо как хороши. Третья (и последняя) тоже неплоха, но между ней и первыми двумя не хватает как минимум одного, а лучше двух четверостиший. То ли автор не нашёл в себе силы/желания их написать, то ли вычеркнул их по причине самоцензуры, но факт остаётся фактом: между второй и третьей строфами существует некоторый смысловой разрыв, из-за которого стихотворению выше восьми баллов я поставить не могу.

Итог: тот случай, когда произведение пострадало не из-за слишком большой, а из-за слишком маленькой формы. Возможно, если бы Николай Тихонов увеличил бы его объём, оно бы стало лучше.

Фра Беато Анджелико (в переводе с итальянского – брат Блаженный Ангельский) – католический монах, художник Раннего Возрождения, живший в 1400 – 1455 годах. Работал во Флоренции и Риме. Причислен к лику святых.

Художественное наследие Фра Анджелико целиком посвящено религиозной тематике. Если охарактеризовать основные черты его творчества, то это будут:

- яркие краски;

- умиротворение персонажей и их некоторая отстранённость от событий, происходящих на картинах;

- несовершенство, по сравнению с более поздними художниками Возрождения, техники рисования.

На мой взгляд ничего особенного, но на Гумилёва эти работы произвели неизгладимое впечатление. Уж больно ярко, красиво и проникновенно это стихотворение. Даже не будучи поклонником творчества Фра Анджелико проникаешься восторгом поэта и уважением к мастерству живописца. Вот и получается, что одно из любимейших моих стихотворений посвящено художнику, к творчеству которого я равнодушен. Впрочем, важно не это, а то, что:

В данном произведении Гумилёву неплохо удалось передать мысль о том, что страшны не сами адские муки, а их бесконечность, а также беспомощность грешников и осознание того, что исправить уже ничего нельзя. Отдельные фразы вроде «огненные грёзы Люцифера» или «Это всё. И это будет вечно» являются отличными находками молодого поэта.

Итог: довольно запоминающееся описание ада, который не нуждается ни в сковородках, ни в котлах, ни в чертях. Сейчас, конечно, в литературе встречаются гораздо более изощрённые образы Преисподней, но для небольшого стихотворения результат просто великолепный.

Однажды на просторах сети мне попалась реклама данной книги. Информация о том, что «всего за несколько недель дебютный роман набрал более 5 тысяч просмотров на платформе Wattpad» оставила меня равнодушным. А вот фраза «Софи Анри – потомственная писательница в третьем поколении» попала точно в цель.

«Вот это да! – подумал я. – Людей хотят убедить в том, что писательский дар можно передавать по наследству? Тогда получается, что Дюма-сын, Оуэн Кинг и Дарья Донцова жалкие ничтожества, ибо они авторы только во втором поколении! Надо бы познакомиться с творчеством этого молодого дарования и проверить так ли оно хорошо, как пытается уверить реклама».

…Попробовав читать этот опус, я быстро сломался. Перед нами очень слабый любовный роман, в котором нет ничего интересного. Главный герой – картон, его друзья и враги столь же неинтересны и вторичны. Язык, которым написана книга, беспомощен. Отзыв TICTAC нахожу исчерпывающим и мучать себя дальше скверным текстом не желаю.

Итог: я не знаю кто скрывается за псевдонимом «Софи Арден» и были ли в её семье другие писатели. Сильно в этом сомневаюсь. Но даже если это и правда, то чахло генеалогическое древо, на котором вырос столь вялый плод.

«При неоднократном и внимательном созерцании всех процветающих ныне государств я могу клятвенно утверждать, что они представляются не чем иным, как неким заговором богачей, ратующих под именем и вывеской государства о своих личных выгодах.» (с)

Читать подобные произведения очень трудно. Мало того, что стиль «Утопии» тяжёл и архаичен, так ещё текст и написан интеллектуалом для других интеллектуалов. Обычному читателю даже бегло пролистать такую книгу уже само по себе немалое достижение.

Чтобы облегчить этот труд следует учесть следующее: невеликая по объёму «Утопия» разделена на две части, называемые книгами. В первой из них излагается история встречи автора с Рафаилом Гитлодеем, который недавно вернулся из десятилетнего путешествия по южному полушарию Земли. Помимо скупого описания столь грандиозного путешествия большая часть первой книги посвящена критике современных Томасу Мору государств (именно здесь звучит великолепная фраза о том, что овцы съели людей) и описанию обычаев вымышленного персидского племени. Текст тяжёлый и довольно скучный, обилие отсылок на политические реалии начала XVI века восприятию прочитанного отнюдь не способствуют. Вы не потеряете многого, если пропустите эту часть текста.

Вторая «книга» представляет собой подробный (хотя и несколько сумбурный) рассказ Рафаила Гитлодея о государстве Утопия, которое располагается на большом острове где-то в районе Юго-Восточной Азии. Авторский стиль по сравнению с первой частью заметно упрощается, в связи с чем чтение текста перестаёт быть подвигом над самим собой и просто требует некоторой внимательности и усидчивости.

Томаса Мора обычно называют гуманистом (и это правда), однако многим современным читателям может быть непонятна причина, почему его награждают подобным титулом. Критики, что здесь на Фантлабе, что в других местах цитируют пассажи о рабах, запрете свободно перемещаться по стране или практике постоянной ротации жителей городов и деревень и делают вывод о том, что такого человека гуманистом назвать точно нельзя! Вывод этот, разумеется, ложный. Мало того, что пятьсот лет назад слово «гуманизм» имело несколько иное значение (и Томас Мор ему полностью соответствовал), так ведь и в современное понятие этого термина автор «Утопии» вполне себе укладывается. Если мы найдём определение гуманизма, то окажется что это мировоззрение, в центре которого лежит идея о благе человека, заботе о его правах на счастье, свободу, равенство, личностное развитие. А ведь вся вторая половина «Утопии» как раз и посвящена этой идее! В идеальном государстве придуманном Томасом Мором всё построено так, чтобы сделать жизнь человека комфортной, безопасной и максимально справедливой.

Да, Томас Мор в своём философском трактате написал немало дичи с точки зрения человека XXI века. Однако, прежде чем смеяться над ним или упрекать его в чём-либо, советую всем критикам повнимательнее присмотреться к самим себе и окружающим людям. Как вы думаете, как к нам, нашим привычкам и взглядам отнесутся потомки, ну хотя бы через сто лет? А через двести? А через пятьсот? Томас Мор был сыном очень тяжёлой эпохи (начало Нового Времени – один из самых адских периодов для европейцев) и мыслил он в категориях, который были приняты в то время. Легко быть гуманным человеком в обществе, где все люди наделены равными правами вне зависимости от пола, расы и вероисповедания; где не существует рабства; где даже малейший намёк на насилие вызывает у окружающих негодование. А вы побудьте гуманистом в XVI веке! Да не просто порассуждайте в кругу друзей о несправедливости, которая пропитала всё общество, а сделайте это публично, представив свои мысли на всеобщее обозрение, тем самым подставив под удар как свою карьеру, так и своё благополучие.

Теперь о той самой дичи, которая смущает современно читателя. Не пытаясь оправдать автора, необходимо всё же постараться понять почему он писал именно так и не иначе. Таких моментов в «Утопии» довольно много, остановлюсь на трёх из них.

Одежда. Можно сколько угодно иронизировать над Мором, у которого жители богатого государства ходят в одинаковой одежде. Но при этом надо понимать, что «Утопия» была написана в обществе, где одежда мало того, что была крайне дорога, так ещё и являлась важнейшим социальным маркером. Следствием этого стали строгие (а по мерках XXI века откровенно абсурдные) законы о том, кому и что можно носить. А теперь, если мы посмотрим на нашу современность, то увидим, что и высшие и низшие слои общества носят практически одно и тоже! Джинсы можно увидеть и на бомжах, и на президентах. Пиджак и брюки носят как охранники торговых центров, так и монаршие особы. Да это не шкуры, о которых пишет Томас Мор, но нечто подобное на совершенно другом техническом уровне. Для человека из 1516 года автор очень точно угадал вектор общественного развития.

Свобода передвижения. Для современного человека получение разрешения от властей на посещение других регионов своей страны отдаёт тоталитаризмом. Для XVI века это было абсолютно естественно и никто не мог представить ничего иного. В некоторых странах даже дворяне (а ведь Утопия страна подчёркнуто недворянская) не могли просто так взять и покинуть место жительства, что уж тут говорить про простых крестьян и ремесленников! Да и куда бы они могли отправиться? Плохие дороги, отсутствие инфраструктуры, бандитизм делали путешествие из пункта А в пункт Б тем ещё квестом. Если хотите проникнуться атмосферой – прочитайте стихотворение Александра Пушкина «Дорожные жалобы», где он ярко и красочно описал тягости, которые испытывал путешественник в комфортном и цивилизованном XIX веке. Томас Мор не мог предвидеть изобретение железных дорог, двигателей внутреннего сгорания, пароходов и самолётов, которые сделали путешествие по миру лёгким, быстрым и удобным. Давайте теперь посмеёмся над глупым и невежественным писателем!

Рабство. Самый сомнительный момент книги, за который даже безногие пинают автора. Здесь следует отметить следующее. Мор отдавал себе отчёт в том, что даже в самом прекрасном государстве с минимальным количеством законов всегда найдётся некоторое количество оригинальных и ярких снежинок из числа «не таких как все», которые не захотят соблюдать требования общества, в котором они живут. И поскольку автор был убеждённым противником смертной казни, то он предложил для таких индивидуумов не плаху или петлю (довольно типичные меры наказания для его времени), а длительное выполнение грязной и неприятной работы. Поскольку рабы по мысли Мора являются собственностью государства, то никто из членов семей, к которым они приписаны, не может их продать, обменять, подарить, искалечить, убить. Возможность освобождения и возвращение статуса полноправного гражданина в тексте при этом предусматривается. Будущие мыслители нашли этой идеи только одну альтернативу: изгнание провинившегося гражданина из идеального государства. Почему Мор не предусмотрел её – Бог его знает. Скорее всего потому, что к моменту написания книги он уже достиг руководящих постов и прекрасно понимал, что в любом государстве всегда будет перечень непрестижных занятий, которые всё равно кто-то должен выполнять. Поскольку до полноценной идеи завозить гастарбайтеров никто ещё не додумался (хотя текст «Утопии» содержит намёки на это), то участь преступников была автором предопределена.

Вообще книги вроде «Утопии» нужны для понимания мировоззрения людей предыдущих эпох, а также фиксации того, насколько далеко читатель (и его современники) отдалились от этого мировоззрения. Так что если вас забавляют те или иные пассажи из этого трактата, то нужно радоваться. Потому что если бы они вызывали не улыбку, а горячее одобрение, то это значило бы что даже такие робкие мечты о равенстве продолжают оставаться не более чем игрой ума отдельных интеллектуалов.

И да, вклад Томаса Мора в развитие идеи коммунизма трудно переоценить, ибо он прекрасно вскрыл основную причину социального неравенства в обществе. Именно из «Утопии» через несколько веков вырастут труды Карла Маркса и программа большевиков, которые перевернут мир. Даже странно, что Генрих VIII, который не мог не знать, кто является автором ТАКОЙ книги предложил Томасу Мору занять высшую должность в государстве! Видимо критика церковных иерархов, которая тоже имеется в трактате, перевесила в глазах короля критику системной социальной несправедливости. Генрих, видимо, рассчитывал что в лице Томаса Мора он получит верного союзника в борьбе с церковью.

Итог: XVI век. Холод, голод, вопиющая социальная несправедливость. Добавьте сюда эпидемии и бесконечные войны. И вот в таких условиях молодой государственный деятель размышляет над тем, в чём корень бед общества. Причём непросто размышляет, но и ставит цели, к которым нужно стремиться, а также предлагает меры по их достижению. С высоты прошедших веков читателям очевидно, что эти меры были бы ошибочными, но вот цели… цели оказались поставлены Томасом Мором удивительно точно. Недаром говорят, что если чётко сформулируешь условия задачи, то считай уже наполовину решил её!

P.S. Лично для меня стало открытием, что Томас Мор, будучи убеждённым католиком и даже потерявший пост канцлера из-за отказа признать развод своего короля, в книге об идеальном государстве развод вполне себе признаёт. Да, с большими оговорками. Да исключительно по обоюдному согласию супругов и с разрешения властей, но всё же признаёт. Человеческое счастье для него, пылко верующего человека, было важнее религиозных догм. После прочтения «Утопии» становится понятно, почему он так упирался при разводе Генриха VIII и Катерины Арагонской. Вот там уж точно ни о каком взаимном согласии речи не шло…

Наконец-то на Фантлабе появились страницы, посвящённые творчеству Евгения Токтаева! В 2016 году я отмечал первые две книги из цикла «Круги на воде» в теме «Лучшее из прочитанного за год». За прошедшее время своего мнения я не переменил, но с тех пор возник один нюанс…

Книга начинается с того, что Александр Македонский погибает в битве при Гранике (первое сражение с персами). Перед нами крайне удачно выбранная точка бифуркации для альтернативной истории, ибо роль Александра при всей мимолётности существования его государства, трудно переоценить. Например, если нет завоевания македонцами Персидской державы, то становится непонятна судьба эллинизма, а значит совершенно не ясно, станет ли буддизм мировой религией. В нашей реальности потомки греческих колонистов, живших на территории современного Афганистана, сыграли важную роль в формировании буддийского канона и защиты последователей Гаутамы от гонений индуистов. Влияние эллинизма оказалось настолько велико, что, например, Геракл попал в свиту Будды, в составе которой он почитается и поныне. А если теперь, из-за преждевременной смерти Александра Македонского этих колонистов в районе Герата и Самарканда не появится, то кто тогда выступит в защиту учения дхармы? Есть и другие вопросы. Сможет ли держава Ахеменидов воспользоваться уникальным шансом и продлить своё существование? Что будет с Грецией и Египтом? В общем и без Индии есть над чем поразмыслить.

Написано всё очень хорошо. Язык лёгкий, темп повествования не провисает. При чтении цикла возникают ассоциации с творчеством Льва Вершинина (дилогия «Приговорённые к власти») и, в гораздо меньшей степени, Ивана Ефремова («Таис Афинская»). Масштабное полотно событий, множество героев, довольно продолжительный отрезок времени. И бесконечная война всех со всеми, где вчерашний союзник превращается во врага, а враг – в союзника. Основная сюжетная канва повторяет реальную историю (а именно – войны диадохов, развернувшиеся после смерти Александра Македонского между его полководцами за неслыханное наследство), что конечно, довольно достоверно.

Кстати, после прочтения «Кругов на воде» или «Приговорённых к власти» начинаешь понимать логику Александра и его матери – царицы Олимпиады, которые постарались истребить всех претендентов на македонский трон. Да что там «начинаешь понимать», во время чтения в голове постоянно крутилась мысль «Да их там всех давить надо было!» Любой (подчёркиваю: любой!) урод, который состоит в хоть малейшем родстве с царским домом (не важно – правящим или ранее свергнутым) рано или поздно поднимает мятеж или устраивает заговор и, что характерно, всегда находятся те, кто захочет его поддержать. В таких условиях массовые и жестокие казни всех, кто имеет хотя бы теоретические претензии на престол, это действительно «меньшее зло», ибо если ты пожалеешь хорошего и искреннего человека сегодня, то через пять/десять/двадцать лет или он сам или его сын/внук непременно попытаются захватить власть, попутно втянув страну в пучину гражданской войны или иностранного нашествия. В таких условиях для правителя, который заботится о благе своей державы вопрос «убить или не убить?» имеет вполне конкретный и однозначный ответ. Ничего не поделаешь, «не мы такие, жизнь такая» (с)

Поскольку основной сюжет цикла крутится вокруг войны, то описанию военных действий на страницах книги уделено немало места. Перед нашими глазами проходит целая череда талантливых полководцев, которые и в этой реальности доказывают право на славу, власть и богатство. Что при прочтении «Приговорённых к власти», что при чтении «Кругов на воде» у меня не выходили из головы хвастливые строки Тита Ливия, посвящённые его размышлениям о том, как бы римляне славно наваляли Александру Македонскому, если бы тот не умер в Вавилоне, а организовал западный поход и вторгся в Италию. Одним из основных доводов древнеримского пропагандиста сводился к тому, что Александр был единственным талантливым полководцем в македонском войске, а вот у римлян великих военачальников было просто масса! Далее приводится список из десятка имён, личностей для мировой истории абсолютно безвестных, но в таком деле главное хлёсткое заявление. Так вот, читая романы Вершинина и Токтаева, убеждаешься в тенденциозности Ливия. Не единым Александром было сильно македонское войско, были там стратеги наделённые умом и воинским талантом, да к тому же отшлифовавшие своё мастерство в бесчисленных походах и имеющий такой опыт, какой не имел больше никто в тогдашней Ойкумене. Все эти римские трибуны, консулы и диктаторы на фоне македонских полководцев того поколения выглядят провинциально и жалко.

Теперь о плохом. Примерно 2018 году автор убрал со своей самиздатовской страницы написанный 80% второй роман цикла. С тех пор прошло уже больше пяти лет, автор переехал на АвторТудей, но до сих пор не торопится не то, что дописать, но даже выложить недописанную книгу для тех, кому понравилась эта история. А ведь тот синопсис цикла, который остался в планах автора (там сюжета по замыслу Токтаева было на три книги) очень симпатичен! В общем очень хороший проект уже почти десять лет находится в замороженном состоянии и я крайне сомневаюсь, что он когда-нибудь будет завершён.

Итог: очень сильный представитель альтернативной истории. Невероятно жаль, что автор не закончил свой цикл. Однако даже в таком виде работа вызывает уважение, ибо столь серьёзный подход к античной тематике встретишь нечасто.

«На выборах 3 ноября Клинтон добился победы. Аналитики поражались тому, как изменились США: то, что раньше предопределило бы поражение кандидата на выборах (супружеская неверность, наркотики, уклонение от призыва), теперь выглядело чуть ли не преимуществом. Американское общество явно уходило от традиционных ценностей.» (с)

… Читая эту толстую книгу, лишний раз убеждаешься в том, что когда-то давно социальные лифты в Америке работали ого-го как! Недаром в биографиях целого ряда президентов первой половины XIX века встречается фраза «родился в хижине». Тут, конечно, есть пара тонких моментов, которые важно понимать. Во-первых, если ты живёшь на окраине освоенных земель, где ещё обитают не убитые/не отселённые индейцы, то хижина – это основной тип жилища для подавляющего числа жителей и нет ничего зазорного жить в таком доме. А в-вторых, если посмотреть на фотографии подобных строений, то станет ясно, что они ближе к русской избе-пятистенке, чем к домику Ниф-Нифа. Так что хижина в реалиях конца XVIII – начала XIX века являлась домом местного «среднего класса», что, впрочем, не умаляет как личные успехи данных граждан, так и заслуги всей системы в целом. Допустим, что пятеро из «родившихся в хижинах» достигли высшего поста в государстве. А сколько ещё амбициозных парней стали сенаторами, судьями, мэрами, преуспевающими бизнесменами? Действительно, когда-то давно США были страной больших возможностей и подлинным Эльдорадо!

Те времена давно прошли. По мере чтения очень заметна эволюция/деградация политической системы и нравов общества в США. Вот перед нами отцы-основатели, которые находили для себя неприемлемым такие «ужасные» вещи, как угощение избирателей спиртным в день выборов. А вот следующее поколение политиков, которые не видят проблемы в проставлении «хорошим» людям. А вот в первый раз в корыстных целях превратно истолковали Конституцию. И вроде бы затея удалась и человек руководил страной два срока, но через сорок лет вспыхнула Гражданская война (юридическая возможность которой как раз и возникла при этой замечательной коллизии). А вот в первый раз на выборах задействовали технологии чёрного пиара... Первый случай, когда администрация президента по уши погрязла в коррупции… Первый случай, когда будущий кандидат набрал меньше голосов, чем его соперник, но благодаря манипуляциям с голосами выборщиков и административному ресурсу смог занять высший пост в стране… Вот так шаг за шагом система выборов превращается в балаган, а ответственные граждане – в толпу, которой руководят матёрые демагоги.

Читая книгу, очень чётко понимаешь, что и отцы-основатели, и президенты «героического века» отнеслись бы к нынешнему политикуму США предельно отрицательно, поскольку и Трамп, и Байден для них были бы воплощением всего худшего, что может породить демократия. А самое страшное для них стало бы то, что похоже в американском обществе иссякли силы, которые могли бы породить политика, способного преодолеть этот кризис (как это было с Авраамом Линкольном, чья биография выдержана в довольно скептических тонах, но от этого производит очень сильное впечатление).

Георгий Чернявский и Лариса Дубова максимально корректны и благожелательны к почти всем своим героям, поэтому в книге очень сложно найти упрёки президентов США в коррупции, нарушении норм морали и законодательства. Даже о вредных привычках вроде алкоголизма они стараются не вспоминать. Также авторы всячески избегают конспирологии, поэтому в их книге глав США убивают исключительно сумасшедшие, которые действуют сами по себе, а для объяснения внезапных смертей (как было с Уорреном Гардингом) используются только официальные медицинские заключения. Но начиная с Билла Клинтона авторы отказываются от нейтральности и начинают резать правду-матку. Ну, как резать... О нелицеприятных фактах биографии Клинтонов (ложь о научной степени, коррупционные связи, кумовство, нарушение федерального законодательства) сказано довольно много. Про алкоголизм Буша-младшего авторы выразились очень обтекаемо, а вот про тёмные пятна в происхождении Барака Обамы и его поддельные документы о получении высшего образования – рассказали подробно. Биография Трампа откровенно благостна и заставляет констатировать предвзятость Чернявского и Дубовой. Именно этот однобокий подход в освещении биографий последних (на момент написания книги) президентов США, когда недостатки демократов выносятся на суд читателя, а грехи республиканцев стыдливо заметаются под ковёр, является единственным серьёзным недостатком книги.

Если говорить о моём фаворите, то больше всего меня удивил Рутерфорд (Резерфорд) Хейс, который стал президентом США исключительно благодаря опоре на штыки оккупационных войск (выборы 1868 года до сих пор считаются самыми несправедливыми в истории США). Зная об условиях, в которых он был «избран» я ожидал, что Хейс будет жечь дуговой сваркой и полностью оправдает свою плохую репутацию погрузив Белый дом в пучину кумовства, самодурства и коррупции. На деле же Рутерфорд оказался довольно толковым президентом, который смог пропетлять между различными политическими группировками и в значительной степени поспособствовал заживлению ещё свежих ран Гражданской войны.

Итог: отличный научпоп, который позволяет довольно свободно ориентироваться в хитросплетениях американской истории. Добавьте сюда массу интереснейших фактов из биографий сорока пяти незаурядных личностей. Особенно ценным в книге являются списки источников (преимущественно англоязычных) в конце каждой главы, которые позволяют любому желающему углубить свои знания о том или ином президенте США.

P.S. Резануло, что наркома иностранных дел СССР М.М. Литвинова авторы книги назвали «верным слугой И.В. Сталина». Не соратником, не сподвижником, не подчинённым или каким-нибудь ещё нейтральным термином, как если бы это касалась американского госсекретаря при любом из президенте США, а именно слугой. Почему надо было использовать именно такое, унижающее достоинство советского дипломата слово, совершенно не понятно.

Продолжаю знакомство с циклом исторических детективов о гусаре Матвее Мурине. Роман можно охарактеризовать как «Sherlock Holmes, russian edition: Начало».

Весна 1813 года. Мурин возвращается с войны и по дороги в Петербург заезжает в уездный город Энск, чтобы проверить что стало с домом, которое они с братом унаследовали от тётки. Поскольку Энск находится в местах, по которым прошла армия Наполеона, то необходимо установить, осталось ли цело имущество братьев, а если ему причинён ущерб, то нужно оценить масштабы потерь и собрать подтверждающие это документы.

Антивоенная тема продолжает своё развитие и в этой книге. Описание безымянной рощи, в которой лежат непогребённые русские и французские солдаты получилось ярким и образным. Понятное дело, что здесь автор пишет не только и не столько о войне 1812 года, но хуже от этого данный эпизод не становится и вставленным насильно в текст произведения не выглядит.

Невеликий по объёму роман читается легко и быстро. Автор по-прежнему не забывает описывать эмоции героя и окружающую его действительность. Провинциальные типажи помещиков выписаны с иронией и юмором. Но рядом с весельем и комичностью бродит тень вечного страха, которую испытывают дворяне перед своими крепостными. Война сдвинула и перебаламутила всё население края и слишком много людей не захотят возвращаться к прежней рабской жизни в которой они не более чем говорящий скот. Не даром, ох не даром, стряпчий советует Мурину продать недвижимость, которая принадлежит его семье, человеку не из этой губернии! В общем жизнь в уездном городе даже без убийств несёт в себе определённые риски, о которых все знают, но о которых предпочитают лишний раз не говорить.

Совсем уж явных анахронизмов в книге нет. Да, герои курят папиросы, но Юлия Яковлева предупреждала об этом ещё в предисловии к первому роману. Прочие мелочи вроде галош, которые хоть и уже были лет десять как изобретены, но вряд ли бы успели добраться из Англии до уездного Энска, упрёков в отношении автора не заслуживают.

В конце книги нам становится известным не только личность убийцы, но и способ убийства – варенье из ягоды белладонны, которые жертвы и окружающие люди воспринимали как черничное варенье. Признаюсь в самом начале романа догадался про рецепт яда, благо автор устами отставного коллежского асессора даёт читателю жирную подсказку. Однако поразмыслив немного я понял, что способ, описанный в романе, категорически был бы невозможен в реальной жизни!

Итог: в целом неплохое произведение без особых взлётов и падений. Явных нелепиц вроде ростовщика-трансвестита, как было в предыдущей книге, здесь нет, процесс поиска убийцы описан убедительно. Да, с орудием убийства автор откровенно перемудрила, но эта беда характерна для очень многих детективов, в том числе тех, которые являются классикой своего жанра. В связи с этим приходится констатировать, что даже эта натяжка не способна сильно испортить впечатление от книги.

Осторожно, отзыв содержит спойлеры! Впрочем, поскольку детективная составляющая книги не является её сильной стороной, то это не так уж и страшно.

… Прежде чем ругать книгу, нужно сказать, что в ней хорошего. А хороши в ней историческая и литературные составляющие. Осень 1812 года, войска Наполеона отступают из Москвы по Старой Смоленской дороге, а в Петербург в краткосрочный отпуск, связанный с ранением, возвращается молодой гусар Матвей Мурин. Волею судьбы он берётся расследовать убийство проститутки в игорном доме, в котором обвиняют его нового знакомого. И вот реалии повседневной жизни начала XIX века описана очень неплохо. Нет, в книге хватает анахронизмов вроде папирос, но о них автор честно предупреждает в своём предисловии к роману, так что назвать их таким уж страшным недостатком я не могу.

Читается «Бретёр» легко и быстро, поскольку Юлия Яковлева мастерски владеет пером, да и талантом рассказчика не обделена. Внутренний мир героя, второстепенные персонажи, бытовые мелочи ушедшей эпохи переданы хорошо. Конечно, осенью 1812 года гусарский поручик не мог знать про кавалер-девицу Дурову (широко эта история стала известна через пару десятилетий), да и китаец, который занимается стиркой одежды, для Петербурга этого времени выглядит нереалистично, но это такие мелочи, которыми можно и пренебречь.

В общем как исторический роман «Бретёр» весьма неплох, но стоит перейти к детективной составляющей сюжета и всё становиться гораздо печальнее. Нет, читались описания дилетантского расследования легко и быстро, но после того, как была перевёрнута последняя страница романа у меня возникли неудобные вопросы к автору.

Самое главное, что из текста непонятно как убийца подставил корнета Прошина. Ладно, пользуясь моментом он убил в буфете игорного дома проститутку (на самом деле – трансвестита-ростовщика), но как он потом затащил в помещение мертвецки пьяного корнета, причём так ловко, что никто из десятков игроков и прислуги этого не заметил? Или корнет нажрался до бесчувствия в присутствии ростовщика, которому хотел продать вексель своего должника, а убийца пришёл позднее, когда Прошин уже был без сознания? А зачем Прошин тогда так напился? Чтобы его обсчитали или обворовали при совершении сделки? И зачем вообще надо было передавать вексель в буфете игрового дома? Ростовщик всегда таскал при себе десятки тысяч рублей и не мог прийти на квартиру к дворянину? Приходится констатировать, что при всём своём таланте автор не сумела выстроить ключевой момент своего романа.

Кстати, а откуда вообще стало известно про вексель? Сначала я подумал, что Мурин его придумал чтобы расколоть подозрительного управляющего семейства Глазовых-Прошиных, потому что до разговора с Егорушкой о такой важной вещи как расписка на тридцать тысяч рублей (!!!) не было сказано ни слова. Но нет, вексель на крайне серьёзную сумму действительно существовал. А как же Матвей о нём узнал? Автор, ау!

И я согласен с kagury: совершенно непонятно зачем ростовщик-трансвестит припёрся в игорный дом в женском платье? Хорошо, он извращенец и получает удовольствие от того, что наряжается в одежду другого пола. Не повезло человеку родиться мужчиной. Но это ведь его частные дела, которые следует оставлять дома, а не тащить их на работу. На дворе, на минуточку, начало XIX века. Нравы в обществе настолько патриархальные, что женщины с трудом добиваются того, чтобы зарабатывать на жизнь хотя бы написанием книг. Кто в таких условиях из состоятельных людей (а речь ведь шла о долгах в тысячи и десятки тысяч рублей) будет иметь дело с женщиной? Что, других кредиторов в трёхсоттысячном Петербурге не имеется?* А всё дело в том, что автору зачем-то нужно было втиснуть в сюжет трансвестита и его любовника-гомосека. Вот так повесточка в худшем её проявлении губит не только американские фильмы и сериалы, но и отечественные книги.

Итог: перед нами тот случай, когда неплохой исторический роман испорчен современной повесточкой, личными убеждениями автора (антивоенные пассажи касаются вовсе не Отечественной войны 1812 года) и крайне слабой детективной составляющей. Если это первая книга Юлии Яковлевой в подобном жанре, то ошибки в сюжете простительны, но если это не первый детектив автора, то я даже не знаю, что и думать…. Уважаемый автор, если вы берётесь за написание детектива, то, пожалуйста, тщательнее продумывайте способ и обстоятельства преступления!

P.S. Неприятно удивил возраст главного героя, который раскрывается автором в последних строчках романа. Мурину всего девятнадцать лет! И это при этом, что по ходу романа создаётся впечатление, что Матвей хоть и молодой, но всё же зрелый мужчина лет эдак двадцати трёх. Из-за подобного диссонанса некоторые сцены романа постфактум стали выглядеть довольно странно и даже комично.

* – опять же, сильно сомневаюсь, что человек, который может дать в долг (и взыскать его) десятки тысяч рублей будет жить в адских трущобах, какие были красочно описаны в романе. Неприметный особнячок в приличном районе или квартира в хорошем доходном доме куда не стыдно прийти дворянам, чтобы занять денег или заплатить долги – вот место обитания для кредитора такого уровня.

«И увенчан секундами Элвис, немёртвый король» (с) Мельница

1977 год. Атомные автомобили, летающие тарелки, бессмертный Сталин и вечно молодой Элвис Пресли. На Луне найдены залежи минерала, обладающего потрясающими антирадиационными свойствами и который теперь в обязательном порядке должны потреблять все американцы без исключения. Сама Луна поделена между сверхдержавами и на её американской части уже сформировано три штата. США руководит Джорд Уолесс (в нашей реальности – губернатор штата Алабама, популист и матёрый расист). Страна объята длящейся третий десяток лет охотой на ведьм (Маккарти в этой реальности тоже был президентом). Любое сомнение в политике государства трактуется как государственная измена и результат происков коммунистов. В общем перед нами довольно карикатурное изображение США в которых не случилось антивоенного движения 60-хх и бал продолжают править упоротые консерваторы-расисты. В СССР, кстати, царит не менее клюквенный тоталитаризм, при котором шпионов ищут в каждой тарелке супа, а население свято верит во всё, что им сообщает газета «Правда». Между тем корейские и вьетнамские войны всё ещё продолжаются и нет выхода из этих тупиков. Начало ядерной войны ожидается населением со дня на день.

Во время прочтения не покидало ощущение того, что книга написана под влиянием «Red Alert». Во всяком случае эстетика игры точно просочилась на те страницы романа, которые посвящены описанию Москвы.

Главная героиня – самая обычная американская старшеклассница. На первый взгляд единственное, что её отличает от других сверстниц – яростное увлечение Элвисом Пресли. Ава Симмонс – совершенно отбитая на всю голову фанатка Короля рок-н-рола. Собственно, с посещения концерта Несравненного (так она про себя называет Элвиса) и начинается цепь событий, которые приведут героиню сначала к своему кумиру, потом – к самому страшному человеку на Земле, а затем – к пониманию того, какие силы приводят этот мир в движение.

Автору очень хорошо удалось передать внутренний мир героини*. Не слишком умная, с замечательными интеллектуальными шорами, которые так ловко может надевать на человека американская пропаганда. При этом Ава выросла в социуме построенном на всеобъемлющей лжи, где все социальные проблемы давятся либо грубой силой, либо тотальной фармакологией. В результате вся эта болезненная атмосфера, царящая в обществе, на выходе порождает людей с напрочь убитой нервной системой и серьёзнейшими нарушениями когнитивных способностей. На фоне множества взрослых, которых промелькнули в романе, недалёкая и наивная старшеклассница выглядит едва ли не эталоном разума и самообладания.

Итог: очень бодрое начало, разочаровывающая середина и мрачный финал, который вытягивает книгу на приемлемый уровень. Та часть романа, которая касается СССР написана довольно небрежно (чувствуется, что описывать США автору было интереснее) и из-за этого вызывает некоторое разочарование. В принципе доработай автор некоторые диалоги в разговорах москвичей и книга была бы по-настоящему хороша. Однако ради безумной эстетики американских «длинных пятидесятых» и ретрофутуризма можно простить «Атомному пирогу» все его недостатки.

* – особо следует выделить названия глав романа, которые неизменно начинаются со слова «Я». С таким приёмом я ещё раньше не сталкивался.

Очень посредственный роман про попаданца в тело восьмилетнего Александра II. Нудное повествование, медленный темп событий. Три или четыре тома охватывают события двух с половиной лет. Единственное, что выделяет это произведение – незамутнённость главного героя. Дело в том, что попав в тело наследника престола он ставит для себя цель построить в России идеальное общество. Уже неплохо. При этом черты это общества напоминают нечто до боли знакомое:

Вишенкой на торте в этих рассуждениях является то, что это идеальное общество должно просуществовать не меньше двух тысяч лет.

Вдохнуть, выдохнуть, успокоиться.

Мужик, ну ты же не мог не слышать о таком «славном» государстве как Третий Рейх, основатели которого на полном серьёзе полагали, что он будет существовать как минимум тысячелетие, а в итоге протянувший всего лишь двенадцать лет! При этом ты не только заразился идеей мирового господства, но и на полном серьёзе собираешься строить общество, которое просуществует неизмеримо долгий период времени. Так почему плачевный опыт других людей, которые точно не были самыми большими дураками на планете, тебя ничему не научил?

Вдохнуть, выдохнуть, успокоиться.

Роман напичкан философскими рассуждениями автора на тему «Как нам обустроить Россию». Как водиться в подобных опусах рассуждения столь же скучные, сколь и пустые. Автор старательно игнорирует или не понимает тот факт, что первые же попытки реализации «гениальной» задумки его героя обернутся запредельным напряжением сил для подданных Российской Империи и чередой геноцидов на фоне которых история США или Англии будет выглядеть довольно невинно. И даже если отбросить такую химеру как совесть, то любому кандидату во Властелины Мира стоит помнить, что построение единой мировой державы на сколь-нибудь обозримом историческом отрезке невозможно хотя бы потому, что в этом случае остальные страны на планете неизбежно объединяются против очередного гегемона и не дают ему достичь желанной цели. Так было раньше (в том числе и в XIX веке, Наполеон соврать не даст), так дело обстоит и сейчас. Подросток этот факт может игнорировать, для взрослого человека, то, что я сказал, вещь очевидная и бесспорная. Как можно желать своей стране череду войн, в которых победить невозможно, мне решительно не понятно.

Добро бы Денис Орлов показал своего героя глупым или злым человеком. В конце концов это было бы достаточно оригинально: антигерой-попаданец пытается привести Россию к Счастью (ну, так как он это Счастье понимает). Тут бы открылось немало сюжетных коллизий и возможностей для философских рассуждений, которые так любит автор. Но нет, его герой положительный, а значит, видимо, и сам писатель считает нормальным строить тысячелетнее общество, в котором главным мерилом добродетели будет идея о мировом господстве России.

Итог: вместо того, чтобы задуматься над максимально быстрой и безболезненной отмене крепостного права (главной проблемы России XIX века) герой на протяжении трёх или четырёх книг занимается всякой фигнёй, которая сопровождается простынями псевдофилософских размышлений. Вы ничего не потеряете, если не станете читать это произведение.

Бояръ-аниме здорового человека.

1666 год, Московское царство, Москва. Бояре, стрельцы, бороды и патриархальная старина, столь любимая теми, кто считает Петра I Антихристом, погубившим Святую Русь. Правда эта Русь того… слегка альтернативная. Иная история (Ивана Грозного и Смутного времени не было), иные границы (выход к Балтийскому морю имеется), непрервавшаяся династия Рюриковичей. А главное – в этом мире есть магия и ею владеют многие местные жители. Рядовые крестьяне – одним или двумя заклинаниями (здесь их называют Словами), опытный мастер – четырьмя или пятью, а уж родовитый боярин и вовсе никаким лимитом не ограничен. В общем в данном случае «бояръ» в характеристике книги как никогда оправдана.

Бояре, как им и полагается, составляют роды и кланы, концентрируют у себя материальные богатства и магические знания. Ну, а поскольку огнестрельное оружие пока ещё не развилось то той степени, чтобы можно было перестрелять всех этих аристократов, то именно магические роды являются основной опорой любого государства. Построение развитого абсолютизма в этом мире запаздывает и на это есть объективные причины.

Попаданец здесь тоже имеется. Восемнадцатилетний Викентий Тимофеев, служащий младшим подъячьим Разбойного приказа в какой-то момент понимает, что этот мир является для него неродным и вспоминает о том, что раньше он жил в XXI веке, учился в университете, а потом... Очевидно, что там он умер, а потом переселился в новое тело. И вроде бы можно жить дальше, потихоньку делая карьеру в допетровском аналоге МВД, но у судьбы-злодейки на попаданца имелись свои планы. Череда случайных событий подхватила героя и унесла на самый край земли, к источнику силы и могущества.

Гарем. Да, как и полагается для романов подобного жанра самые разные девушки так и липнут к главному герою. Но в отличие от других авторов Костин не стал сводить эту часть сюжета к чему-то вроде «герой – широкая душа, любит их всех» и к концу второго романа, вроде бы, с этой темой распрощался.

Язык книги лёгкий. Костин не изменяет своей привычке иронизировать над теми или иными сюжетными штампами и читательскими ожиданиями. Темп событий – высокий.

Из недостатков следует отметить однообразные авторские шутки про то, что в школе у героя была четвёрка (по любому из предметов) и про то, что до попадания у него случился секс (два раза). Подобные фразы повторяются слишком часто и уже к середине первой книги начинают вызывать раздражение. Почему-то здесь чувство меры изменило писателю.

И совсем уж автору не удался финал второго романа. Мало того, что Костин забыл о чём сам писал в начале первой книги и сообщил о том, что к Балтийскому морю у Русского царства выхода нет, так ещё и финальный «Вот это поворот!» не выдерживает никакой критики даже в рамках такого легковесного жанра как бояръ-аниме.

Итог: много приключений, много девушек, глобальная цель и множество препятствий по пути к ней. В целом цикл не хватает звёзд, но и провалом назвать его нельзя. А уж если вспомнить другие образчики этого жанра, то «Подъячий» начинает выглядеть едва ли не шедевром. Наверное, это максимум, что может вытянуть из бояръ-аниме нормальный автор.

Произведение написано в духе рассказов Александра Бушкова из цикла «Военная жуть»:

- весна 1945 года;

- Красная Армия на территории Силезии сталкивается с откровенной чертовщиной;

- представители совестких спецслужб вступают в противоборство с нечистой силой.

Беда в том, что Бушков после сотни подобных рассказов откровенно исписался и впал в самоповторы. Так что новый автор здесь оказался очень кстати.

История у Оксаны Ветловской получилась излишне готичной (дань, которую собирала ведьма с местных жителей выглядит чересчур суровой даже для историй подобного жанра), а вот главный герой вышел живым и вызывающим сочувствие. Ну и финал у рассказа правильный.

Рассказ, как и полагается триллеру, пытается нагнать напряжение, но из-за многочисленных натяжек вызывает скепсис и недоверие. Осторожно, СПОЙЛЕРЫ!

Как оно могло бы быть в реальности? Одиночный теракт, жёсткая посадка разгерметизированного самолёта на воду, половина пассажиров погибла, половина – спаслась. Но авторам показалось что это будет скучно и они решили добавить жести и мяса. В результате перестарались. Мало того, что катастрофу сопровождает ряд человеческих ошибок (эпизод с взрывом бомбы – трешь и идиотия), так ещё авторам потребовался ряд специальных натяжек, без которых сюжет просто свёлся бы к описанному мною сценарию:

1. Одновременный теракт на десятке самолётов вылетевших из разных аэропортов разных стран – чисто теоретически возможно, но очень, очень маловероятно.

2. Разгерметизированный Боинг садится на воду и пассажиры вместо того, чтобы более-менее организованно покинуть самолёт, устраивают давку, в результате которой большинство и гибнет. Возможно такое? Наверное возможно, хотя примеров чего-либо похожего на то, что описано в рассказе, я вспомнить не смог. Давка, кстати, самая слабая часть рассказа. Написано плохо и сумбурно, а ведь язык и стиль это лучшее, что есть в этом произведении!

3. Стая акул у побережья Израиля – всезнающий Интернет подсказывает, что во всём Средиземном море за сто лет было зафиксировано всего 20 случаев нападения акул на человека. Таким образом, вероятность того, что самолёт упадёт именно в то место, мимо которого будет проплывать опасные для человека хищники примерно столь же вероятна, что и мегатеракт совершённый одновременно в разных странах.

4. Акулы, которые вместо того, чтобы шугануться в сторону от гидроудара, возникшего из-за падения Боинга в воду, кинулись в его эпицентр жрать пассажиров – совсем неправдоподобно.

Нет, конечно, в жизни может случиться что угодно и реальность может оказаться фантастичнее любой выдумки («Титаник» не даст соврать), но всё же в рассказе слишком много искусственности и нарочитости, чтобы мой внутренний Станиславский сказал «Верю!»

С героями рассказа тоже всё не слава богу. Если большая часть из них ярки и достоверны (за исключением довольно картонного террориста), то Циля Соломоновна Гершкович – это авторский провал. Все штампы, которые можно было собрать были любовно использованы для создания этого образа. Блокадница, узница сталинских лагерей, полевая медсестра в Афганистане, диссидентка. С первого взгляда видит суть человека, лихо палит из пистолета и плавает в воде так, что молодые могут только позавидовать... Хм, мне кажется или перед нами 90-летняя Мэри-Сью с феерической биографией?

Итог: написано ярко и складно, но всё же перед нами тот случай, когда не стоит задумываться о том, что ты читаешь. Уж больно много в небольшом рассказе натяжек, совпадений и случайностей.

Социальное фентези – жанр редкий и не пользующийся популярностью ни у авторов, ни у читателей. Первым делом мне вспоминаются произведения Урсулы Ле Гуин, однако большинство из них написаны настолько муторно и скучно, что хочется закрыть их где-то на пятой странице. С тем большей опаской я брался за книгу неизвестного мне отечественного автора, который взялся описать общество тёмных эльфов.

Опасения не подтвердились. Да, «Дети Темнолесья» – книга не для всех, но это проистекает из-за специфики темы, а не из-за косноязычия или писательского бессилия автора. В своём узком жанре она хороша.

Роман Артемьев постарался максимально подробно описать общество бессмертных существ через историю отдельной семьи. Неторопливый карьерный рост, который занимает многие века. Социальные связи и разница общественного устройства в государствах тёмных и светлых эльфов. Брачные обычаи и эволюционные особенности размножения бессмертных существ. Именно социум, а не отдельные его представители являются главными героями романа.

А ещё это книга о бесконечной войне, которая длится уже две с половиной тысячи лет после вторжения в мир эльфов расы орков. Мир, переживший чудовищную катастрофу. Военные компании, в которых соотношение сторон один к двадцати считается приемлемым. Зерг-раш грубой силы против высочайших индивидуальных и коллективных качеств немногочисленных бойцов. Общество, которое построено вокруг армии. Страна, в которой каждый мужчина по умолчанию воин. Государство, для которого не существует никаких моральных, нравственных и религиозных запретов и где правит бал рациональность и минимизация любых расходов.

Где-то на заднем плане маячит божественная сущность, которая может оказаться попаданцем (а может и не оказаться, здесь автор не дал чёткого ответа).

Как такового цельного сюжета в книге нет, так как отдельные эпизоды разделяются годами и десятилетиями. В результате вместо единого повествования мы имеет набор зарисовок, каждая из которого иллюстрирует тот или иной аспект жизни тёмных эльфов. Подобный дискретный подход к повествованию оттолкнёт многих потенциальных читателей, но зато позволяет лишний раз подчеркнуть нечеловеческую психологию бессмертных существ, у которых особые отношения со временем.

Оценив по достоинству роман, я ознакомился и с остальными произведениями цикла «Темнолесье», благо их не так уж и много. Вот что у меня получилось:

1. «Дети Темнолесья» – основное произведение.

2. Рассказы «Княжество запрета» и «Княжество запрета. Восток», судя по всему, должны были стать первыми главами новой книги, на этот раз о государстве светлых эльфов. По каким-то причинам проект заглох, так что теперь данные истории являются просто бонусом к истории о государстве дроу. Соотнести время действия рассказов с основным романом цикла не представляется возможным.

3. Рассказ «Хозяин чудовища» посвящён небольшому столкновению на границе Леса и Степи, которое случилось где-то лет через триста после окончания «Детей Темнолесья». Никак не связан с другими произведениями цикла.

4. Рассказ «Засада» – небольшая зарисовка из жизни эльфийских пограничников. Никак не связан с другими произведениями цикла.

Итог: очень жаль, что автор ограничился одной книгой и парой-тройкой рассказов. Книгу о социальной динамике в государстве светлых эльфах я бы не отказался бы прочитать, ведь начало истории ведь вышло у Романа Артемьева ничуть не хуже, чем роман про общество дроу. А с другой стороны – может оно и к лучшему, что оригинальная идея избежала перспективы погрязнуть в ненужных продолжениях.

Хайнлайн написал «Зелёные холмы Земли» – песню, которую в далёком будущем поют астронавты, когда они грустят о родной планете. Анатолий Поперечный пошёл дальше: он написал аналогичную песню, но которую поют настоящие, а не вымышленные, космонавты. Песню, которая стала мега-хитом и ушла в народ.

Тем более дико читать первоначальный вариант этого стихотворения, в котором нет ни слова о космосе!

Огромное спасибо Владимиру Мигуле, который смог рассмотреть в этом скучном и плохо срифмованном тексте что-то связанное со звёздами и сподвиг Анатолия Поперечного написать новый вариант стихотворения!

Лично у меня, как человека, родившегося в 1983 году, главная ассоциация с песней, помимо космоса, разумеется, это эпизод из «Ну, погоди!», когда заяц-терминатор крадётся к волку, плавающему в это время в невесомости. До сих пор, когда звучит оригинальная версия песни, поневоле начинаю ожидать услышать скрип, который сопровождал шаги адского робота.

Итог: десять баллов, разумеется, поставлены за всем известную версию песни. Первоначальный вариант стихотворения больше чем на пять баллов не тянет.

Мой горец — парень удалой,

Широкоплеч, высок, силён.

Но не вернётся он домой –

Он на изгнанье осуждён.

Насколько произведения, написанные на других языках, зависят от таланта переводчика! Одно и тоже коротенькое стихотворение у двух разных людей выглядит совершенно по-разному. Перевод Фельдмана сух, и лишён живости в результате чего получается достаточно проходное произведение. Перевод Маршака ярок и образен, в результате чего получается короткая, но запоминающаяся история о тоскующий женщине.

Ну, а после песни группы «Мельница» иные варианты меня просто не устроят. Двадцать лет я слушаю эту песню и она по-прежнему радует меня.

Ах, знаю, знаю я, кого

Повесить надо на сосне,

Чтоб горца – друга моего –

Вернуть горам, лесам и мне!

Каждая новая человеческая жизнь – чудо и шанс для всего человечества на лучшее будущее. И Гумилёву неплохо удалось передать ощущение надежды, а также предчуствие той цены, которую придётся заплатить взрослым в условиях вот-вот готовой начаться Первой Мировой Войны, чтобы это будущее наступило.

«Очень тяжело быть малышом, если уже попробовал быть взрослым» (с)

«Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться» – говорят умные люди. Но герой повести не знал этой мудрости. С одной стороны, ему это можно простить, ведь Святослав (он же Светлик) Тучкин только-только пошёл в первый класс и многого ещё не знает. А с другой стороны, возраст далеко не всегда может помочь избежать ответственности за свои необдуманные поступки. Вот так и получилось, что за пару дней перед окончанием первой четверти первого класса Светлик Тучкин загадал желание: «Хочу не ходить в школу и не учить уроки!», а оно возьми и сбылось! Был Светлик взрослым и солидным семилетним человеком, а стал жалким и беспомощным пятилеткой.

С одной стоны быть пятилетним неплохо: и родители от тебя ничего не требуют, и в школу идти не надо, и уроков никаких не задают. Правда вместо школы есть детский сад и туда нужно ходить круглый год. Манная каша, тихий час и никаких каникул. Твои вчерашние ровесники глядят на тебя как на вошь и даже не собираются разговаривать. Их можно понять: о чём можно говорить с пятилетней малышнёй? Они ведь не знают, что этот малыш ещё вчера был первоклассником! И такой ужас терпеть ещё два года! С ума можно сойти. И ведь это только первое неудачное желание Светлика Тучкина…

В общем сюжет у книги хороший. Язык, которым она написана, подходит для маленького читателя. Отдельно необходимо упомянуть отличные иллюстрации. Их много, они цветные и прекрасно дополняют текст автора. То, что надо для детской книги. Ольга Громова постаралась на славу.

Так отчего же я поставил повести относительно невысокую оценку? Дело в том, что в какой-то момент мне стало жалко главного героя. Когда ты читаешь о приключениях взрослых людей или детей хоть немного постарше, то истории о последствиях их необдуманных желаний воспринимаются довольно отстранённо. Здесь же после исполнения очередного неудачного желания я испытал пронзительную жалость к семилетнему ребёнку. Виктория Ледерман прекрасно передела его эмоции, всю степень отчаянья и из-за этого мне стало неуютно читать последнюю треть книги. Дочитывал произведение с большим трудом. То, что автор смогла вызвать во мне такие бурные эмоции, конечно, лишний раз доказывает её писательское мастерство, но и оценку повести из-за этого я снизил где-то на балл, а может даже и на два.

Слушайте, я всё понимаю: была война, каждый вносил вклад в победу как мог. Писатели – в том числе и созданием вот таких рассказов о том, как парочка лётчиков при помощи местного партизана, тьфу ты, аборигена, расфигачила секретную авиабазу японцев.

Но в любом агитационном произведении нужно знать меру и помнить о том, что ты сам пишешь. Если у тебя в начале рассказа самолёт оказался подбит, а потом выяснилось, что топлива в баке осталась всего на «пару стаканов», то почему в конце самолёт смог всё же взлететь и разбомбить вражескую авиабазу? Поневоле вспоминается анекдот:

«– Красноармеец Петров, почему прекратил огонь?

– Так ведь патроны кончились.

– Но ведь ты – коммунист!

И пулемёт застрочил с утроенной силой!»

И, конечно, кавалерия из-за холмов. Как же в такой истории и без подобного финала?

Итог: даже если отрешиться от очень слабого финала, очень чувствуется общая вымученность истории. Всё ходульно, штампованно и как-то без души. Не знаю ради чего была написан этот рассказ: ради денег или патриотического долга, но сразу видно, что на литературном поле боевиков Саймаку было предельно неуютно. Да, он старался, но вышло плохо.

P.S. Пассажи про желтомордых обезьян изрядно повеселили. И мал-мала понимающий английский язык полинезиец – тоже. Сейчас так не напишут.

P.P.S. Только после написания отзыва понял, что сегодня годовщина победы над Японией!

«Роялей в книге нет. Действительно нет, если не считать того, что группу дохлых ролевиков воскресил могущественнейший некромант, вселил их души в улучшенные эльфийские тела, вложил в их головы базовые знания, снабдил кучей полезнейших артефактов и только после всего этого отправил их в путешествие, постоянно приглядывая за ними, как бы чего с подопечными не случилось… Свидетельствую: роялей в книге нет, но не потому, что Мясоедов постарался максимально достоверно описать приключения попаданцев, а потому что при таких заданных условиях рояли просто не нужны!» (с)

Эта цитата из моего критического отзыва на роман «Новые эльфы» Владимира Мясоедова, из которого Константин Костинов целиком и полностью позаимствовал завязку для своего романа. Видимо ему, как и мне в своё время, показалось излишним количество роялей, которыми был насыщен данный сюжет и он решил рассказать свою, более реалистичную версию этой истории.

Снова эльф-архимаг. Снова восемь душ землян, которые были перенесены в параллельный мир после смерти в нашем. Снова полезный артефакт, дарованный землянам, а также материальная помощь при обустройстве в новом мире. И да, как и в романе Мясоедова, эльф-архимаг постоянно присматривает за своими подопечными. Не с целью им помочь, а… впрочем здесь начинаются отличия романа Костинова.

В романе Мясоедова архимаг по ошибке путает души людей с душами эльфов, причём до самого конца цикла (четыре тома) не подозревает о своей ошибке. У Костинова чародей подобной ошибки допустить не может, поскольку души землян использованы для выведения новой расы, чья специализация – убийство магов и магических существ. В связи с этим нет и необъяснимого альтруизма, который испытывал у Мясоедова эльф-некромант к своим подопечным. Рогиэль (так зовут волшебника у Костинова) рассматривает подопечных, как оружие, с помощью которого он будет разбираться с коллегами по опасному магическому бизнесу. И пускай это должно произойти только через несколько десятилетий, готовиться к подобным конфликтам нужно заранее. Так что режим наблюдения за землянами не более чем способ оценить успешность своего эксперимента по созданию существ, иммунных к волшебству. А вот что роднит оба романа, так это избирательная слепота архимагов, которой наградили авторы. Ни тот, ни другой великий волшебник даже мысли не допускают о том, что странные пришельцы пришли из мира, где магии нет вовсе. И видеть подобную узость мышления у столь могущественных и опытных существ очень странно.

Героев «Новой расы» трудно отнести к достоинствам романа. Да, они получились более живыми и менее картонными, чем у Мясоедова, но и более бесячими. Солдат, шут, шлюха, дура – всё это не более чем типажи, за которыми редко когда можно увидеть живых людей. Роман полон невыносимо нудных и глупых диалогов, которые хотелось поскорее промотать, всё равно в них не содержится ничего интересного или важного. В общем у обоих писателей с героями вышла неудача.

Итог: книге Мясоедова в своё время я поставил четыре балла, а роману Костинова – целых шесть. Чуть больше логики в поступках персонажей, чуть меньше роялей. Герои хоть и картонные, но их перемещения по миру не выглядят безопасной прогулкой с включёнными чит-кодами и режимом бессмертия. А главное достоинство книги Костинова состоит в том, что у него получилась законченная история. Для сравнения Мясоедову не хватило и четырёх томов, чтобы завершить свой цикл, в результате чего «Новые эльфы» оставили после себя ощущение незавершённости. Здесь же точка в повествовании поставлена настолько удачно, так что любое продолжение смажет впечатление от прочитанного. Искренне надеюсь, что Костинов не будет тратить своё время на ненужное произвдение.

Пересказ древнерусских летописей через призму алкоголя, дегенеративного поведения и быдланства. Тот случай, когда авторы ради претензии на объективность обосрали (другое слово тут применить нельзя) всех подряд: и русских, и украинцев и белорусов. Прожигающие свою жизнь в бухающей банде хохлы с мелочным евреем во главе. Воображающие себя кем-то значимым многовекторные бульбаши с идиотскими и потому вечно не сбывающимися планами. Жестокие кацапы, щедро раздающие всем подряд звиздюлей и грезящие идеей о мировом господстве. Досталось также литовцам, татарам, евреям, немцам, а также другим народам.

Образец авторского «юмора»:

Любопытный момент: поляков авторы-белорусы в этом пасквиле вообще не упоминают. И это при том, что в древнерусских летописях этому народу уделено достаточно внимания! Рискну предположить, что подобная избирательная слепота как-то связана с местом проживания или источниками доходов данных писателей.

Итог: провокационно, оскорбительно и самое главное – несмешно. На фоне этого опуса блатной пересказ «Слова о полке Игорева» в исполнении Шуры Каретного выглядит эталоном тонкого юмора. После прочтения данной повести захотелось вымыть руки.

P.S. Осторожно, нехорошие слова!

В 2012 году вышел роман Константина Костинова «Сектант» (он же – «Неинтересное время»), в котором молодой человек попадает в 1925 год, где его принимают за члена какой-то религиозной секты. Поскольку наш современник совсем плохо знаком с историей родной страны, то о реалиях периода НЭПа ему ничего неизвестно. Из-за этого книга получилась не только интересной, но и довольно ироничной.

Спустя десять лет Виктор Тюрин решил повторить этот сюжет. Нет, а что: роман у Костинова вышел давно, никто его уже и не помнит, так что сравнивать не будут. Однако, что будет, если всё же сравнить два произведения?

Снова попаданец, на этот раз ментальный. Снова сектант, на этот раз настоящий. Во всяком случае тело, в которое угодил герой романа, было из числа старообрядцев, живших в лесу подальше от других людей. Место действия не Псковская губерния, а окрестности Красноярска. Год – 1924-ый.

Идеология. «Сектант» Костинова – просоветская книга. Красная власть в его романе позитивна, в то время как недобитые белые выступают банальными террористами. «Старовер» Тюрина начинается с рассказа о том, как отряд чекистов по ложному доносу вырезает весь раскольнический скит, в котором проживало тело паренька, в которое позже вселилось сознание героя. Кровавой гэбне, как известно, только и нужно чтобы без суда и следствия перебить несколько десятков человек! Дальше всё идёт по накатанной: если чекист – то сразу речь заходит о расстрелах (когда под рукой нет контрреволюционного элемента, то можно расстрелять кого-нибудь из проштрафившихся своих). Вокруг героя бедность и голод не потому, что только что закончилась Гражданская война и интервенция других государств, а потому что тупые коммуняки не умеют руководить страной. Да и вообще, НЭП большевики свернули только из-за того, что боялись потерять свою власть! В общем целый ряд антисоветских штампов любовно воспроизведён автором на страницах книги. Правда и белые в его романе не более, чем лихие и удачливые бандиты. На большее бывшие офицеры уже не способны.

Герои. Сергей Вышинский из романа «Сектант» был нелепым, апатичным и равнодушным парнем, который всю жизнь до попадания в прошлое шёл по пути наименьшего сопротивления. Приключения в 1925 году превратили его в смелого и решительного человека, способного самостоятельно определять свою судьбу, причём процессу перерождения уделено довольно много места на страницах книги. Персонаж из «Старовера» совсем другой. «Мне хотелось жить широко и беззаботно, как в прежней жизни. Да и кто я такой, чтобы спорить со своими желаниями?» – говорит он о себе. Матёрый наёмник, успевший в своей жизни поколесить по всему миру, послужить самым разным людям и получить специфический опыт, который пригодился ему во время выживания на социальном дне общества. Перед нами очередной брутал-многостаночник способный отвечать на вопросы чекиста и одновременно с этим прикидывать как половчее воткнуть ручку в глаз или горло следователя, а затем убить дежурного и завладеть его наганом. Скажу прямо: недотёпа Вышинский не только убедительнее, но и симпатичнее, чем герой романа Тюрина.

Язык у «Старовера» бойкий. Перлы вроде «кивнув согласно головой» или «свежеотпечатанные золотые монеты» встречаются в тексте нечасто и общей картины не портят. Виктор Тюрин не забывает напоминать читателю, что события происходят во времена НЭПа, поэтому то и дело на страницах мелькают описания одежды, транспорта или куплеты песен. Впрочем, у Костинова с этим ещё лучше, поскольку он при написании своего романа вовсю играл со своей читательской аудиторией, насыщая свой роман реалиями 20-хх годов настолько плотно, что иногда это выглядело как пародия.

Юмор. В отличие от предельно ироничного «Сектанта» «Старовер» уныл и серьёзен. Весь роман представляет из себя довольно банальную историю о том, как пацан идёт к успеху и при этом пацану постоянно фартит. Обманул чекистов, вышел из леса, убил шестерых бандитов, получил документы убитого комсомольца, пришёл в большой город, стал работать на преступников. Рефлексий – ноль, эмоций – минимум. Где уж тут найтись месту юмору?

Итог: если у Костинова получилось произведение, наполненное оптимизмом и верой в то, что все проблемы – временны и преодолимы, надо только приложить побольше усилий для их разрешения, то у Тюрина вышел рядовой боевичок о похождениях чёткого пацана во времена НЭПа. «Сектанта» я помню, люблю и когда-нибудь обязательно перечитаю. Основной сюжет «Старовера» я забуду через пару недель, ибо запоминать здесь нечего. Продолжение истории читать не буду.

Моё мнение о статье находится где-то посередине между отзывами предыдущих лаборантов. Конечно, статья Гансовского поверхностная, полна идеологических штампов и страдает от пересказа сюжетов («Дюне» тут досталось особенно). С другой стороны, она мне живо напомнила многие из статей «Мир Фантастики» в которых тоже правят бал строго определённое количество знаков (отсюда проистекает всевозможные упрощения, на которые вынуждены идти авторы) и редакционная политика, сводящаяся к желанию угодить силам, от которых зависит судьба журнала. В общем, за шестьдесят прошедших лет, статьи в литературных журналах изменились не очень сильно.

Многое о чём пишется в заметке Севера Гансовского справедливо. Особенно это касается его рассуждений о творчестве Пола Андерсона в целом и о его повести «Каперство и репрессалии» в частности:

Подобная критика справедлива для большей части бульварной фантастики и её авторов. Пол Андерсон как раз и является таким автором, так что по мощам и елей.

«Ассенизаторы» Альфреда Гроссмана, который упоминается Севером Гансовским, представляет собой примитивный рассказ, у которого отсутствуют какие-либо литературные достоинства. Да, Гансовский в своём обзоре на две строки допускает «страшную» ошибку, когда называет людей, которых отправляют на Венеру «лишними». В русской культуре термин «лишние люди» имеет совершенно определённую коннотацию. В этом же опусе на Венеру отправляют случайно выбранных жителей США. Ну и главного героя этого рассказа тоже хотят отправить колонизировать Венеру, потому что он узнал Страшную Правительственную Тайну. Ужасный косяк Гансовского: вместо слов «лишних людей» надо было использовать слова «случайных людей». Ату автора, продажный советский писака испортил мнение русских читателей о великом американском фантасте Альфреде Гроссмане!!!

Перевод «Грех Эдны Шустер» Уилларда Н. Марша в сети мне найти не удалось, так что допускаю, что рассказ великолепен, а советский писатель несправедливо выставил американского автора графоманом. Правда сюжет о любовнике, который сделан из опилок вызывает у меня крайне серьёзные сомнения в качестве самой истории, так что не имея возможности ознакомится с самим рассказом я пока, чисто интуитивно, на стороне Гансовского.

С «Дюной», конечно, у Гансовского случилось фиаско. Мало того, что Север походя пнул произведение, которое стало культовым у читателей и этапным для всего жанра в целом, так ещё он и сделал крайне небрежно. Тут надо было или вообще о нём не говорить, либо уделить в обзоре места никак не меньше, чем на проходную повесть Пола Андерсона. А так получился испанский стыд от криво пересказанного сюжета романа: «Гильдия и Бене Гессерит мечтают завладеть особым, лишь на Арракисе имеющимся пространством, откуда некоторые человеческие умы могут командовать Временем» (с). Воплощённый в жизнь анекдот про Карузо, которого напел по телефону Рабинович. Двумя короткими абзацами автор сумел непоправимо испортить впечатление хоть и от идеологически ангажированной, но в целом справедливой статьи.

Итог: «Американская фантастика» является прекрасным примером того, как одной или двумя неловкими фразами можно испортить впечатление от всего текста. Финальный вывод Гансовкого о том, что 90 % американской фантастики является макулатурой на мой взгляд вполне оправдан. Правда тоже самое можно сказать и о советской фантастике, но кто бы дал Гансовскому такое написать в 1966 году…

Японский стыд. Это тоже самое, что и испанский, но только в дальневосточных декорациях.

…Валерий Владимирович Попенченко – советский боксёр, чемпион Олимпийских игр 1964 года в Токио, двукратный чемпион Европы, шестикратный чемпион СССР. Великий спортсмен и очень разносторонний человек. Казалось бы: зачем ещё что-то выдумывать? Человек настолько необычный, что достаточно воспроизвести его судьбу (с той или иной долей фантазии) и у тебя получится отличный роман, а то и цикл. Но Семёну Афанасьеву всё это было неинтересно и он решил написать бояръ-аниме с участием великого боксёра. Для этого ему потребовался параллельный мир, якудза, нейроусилители и гаремник.

Поскольку жанр у нас бояръ-аниме, а место действия – Япония, то на страницах книги сакура колосится с силой никак не меньшей, чем клюква в самых отвязных голливудских фильмах про нашу страну. Иначе говоря Япония, описанная в книге, к реальности имеет не большее отношение, чем Россия, в которой пьяные медведи наряжаются в кокошники, играют на балалайках и грузят уран в атомные реакторы.

Темп событий – крайне низкий. Прочитанные мною пять книг описывают события недели, максимум – десяти дней. С каждой книгой текст становится всё более вязким и трудночитаемым. Первые пару томов этого литературного безобразия были хотя бы бойко написаны, но потом всё превратилось в какую-то жвачку. Волне логичный результат, когда автор старается выдавить из себя максимум текста при отсутствии сколь-нибудь серьёзной проработки сюжета.

Логика, достоверность, достоверные характеры персонажей – ничего этого здесь нет. Зато роялей и авторского произвола выше крыши. Поскольку перед нами фантастика я могу допустить, что олимпийский чемпион после своей смерти попадёт в тело шестнадцатилетнего дрыща. Но то, что этот самый дрыщ сможет сразу же, без многомесячных упорных тренировок, пачками укладывать не только своих сверстников, но и взрослых тренированных мужиков – в это я отказываюсь верить категорически.

Итог: ничего интересного я здесь не обнаружил. При прочтении этого цикла то и дело вспоминалась финальная серия четвёртого сезона «Вавилон – 5», в которой рассказывалось, что случилось с главными героями сериала после окончания основной истории. Так вот, в какой-то момент один из ключевых персонажей – Майкл Гарибальди осознал себя персонажем тупого пропагандистского ролика, который снимают непонятные хмыри спустя несколько веков после его смерти. Сказать, что Гарибальди испытал негативные эмоции – это не сказать ничего. Вот и здесь имя и личность умершего человека используется в корыстных целях. А поскольку человек мёртв, то ничего уже поделать не может. Можно, конечно, на голубом глазу заявлять, что Семён Афанасьев никаких правовых или этических запретов не нарушал. И это даже будет правдой. Но мне кажется, что Валерий Попенченко вряд ли бы сказал автору спасибо за подобные книги со своим участием.

P.S. Самое лучшее что есть в цикле – это его название. Правда и здесь есть место обману ожиданий: никаких размышлений русского боксёра здесь нет. Зато мордобоя более чем достаточно.

Что меня раздражает в современных попаданческих книгах про СССР, так это эксплуатация ностальгии людей по временам, когда небо было голубее, а трава – зеленее. И в рамках этой самой эксплуатации некоторые авторы всячески очерняют современность, причём так грубо, что даже у меня, человека, прожившего большую часть жизни под девизом «Раньше было лучше!» начинает подёргиваться глаз.

… Ах какие «Песняры» были раньше, так бы слушал и слушал! – думает герой книги попав в 1978 год. А я недоумеваю: что ему мешало слушать их в нулевые или двадцатые? «Песняры» в mp-3 формате звучат точно также, как в 70-е на бобинах.

… Ах, какое изумительное пиво варили в 1978 году в поволжском городе! Куда там современному порошковому пойлу!! – восторгается попаданец. Видимо в этот момент по замыслу Рафаэля Дамирова я должен проклясть современность с её сотнями марок пенного на любой вкус и пожалеть, что не могу испить того самого, советского пива. Автор, зачем ты держишь меня за дурака? Из порошка пиво не варят и об этом как бы общеизвестно. Да и живы ещё люди, которые застали эпоху Застоя во взрослом возрасте. Среди них членов секты свидетелей изумительного советского пива почему-то не наблюдается. Странно, не правда ли?

… Ах, какое прекрасное вино налили герою в петрозаводском ресторане на ноябрьские праздники 1973 года! (это правда из книги другого писателя, но метод остаётся столь же топорным). То, что продается в современных магазинах, называть вином нельзя!! Поэтому оно все было на один вкус!!! Ну да, ну да. Куда там нынешнему изобилию, когда даже в глухой провинции можно найти вина из любой точки мира, по сравнению со скудным алкогольным ассортиментом в советском Нечерноземье. Что там в реальности могли налить попаданцу? Молдавское или болгарское полусладкое. В лучшем случае венгерский Токай. Токай – вещь достойная, но его можно купить и сегодня, равно как тысячи других вин, большинство из которых будут лучше того, что мог достать советский гражданин в 1973 году.

Это лишь заметки на полях. Сам по себе роман отзыва не заслуживает. Картонный герой, вышедший прямо из дешёвых ментовских сериалов, предсказуемый сюжет, корявый язык. Если бы не моё желание сказать «фи» кондовой эксплуатации ностальгии по ушедшей эпохе, то я бы не вспомнил бы эту книгу уже через неделю после того, как дочитал её.

Итог: перед нами литературный доширак, годный лишь для создания перерыва в чтении более интересных вещей. Знакомиться с циклом далее я не намерен.

Роман масштабен. Если использовать аналогии, то представьте себе «День сурка» увеличенный до размеров пятисезонного сериала (в каждом сезоне десять серий по шестьдесят минут). На протяжении всех пятидесяти серий Фил Коннорос активно исследует Панксатони и прилегающие окрестности, изучает временной парадокс и ищет способ вернуться в нормальный мир. И всё это без сюжетный провисаний, филлеров и современной пропаганды, зато с подробностями о механике временной петли и обретения героем возможности вернуться в нормальный мир. Ах, какой бы получился сериал!

У nobody103 (он же – хорват Домагой Курмаич) получилась именно такая книга, только в фентезийном антураже, да и главный герой оказался заметно умнее, чем Фил Коннорс в начале фильма. Кстати, о герое: Зориан Казански – пятнадцать лет, ученик третьего курса местной магической академии. Нелюбимый третий сын преуспевающего торговца, параноик, социопат, раз за разом проживающий один и тот же месяц. Что сделал герой «Дня сурка», когда понял, что он застрял в одном и том же дне? Он начал развлекаться. Что сделал в аналогичной ситуации Зориан? Он задался вопросом «Нет ли здесь ещё какого подвоха?». Отличный характер для путешествия по временной петле!

Кстати, если продолжить использовать аналогии из кинематографа, то герой книги вовсе не Фил Коннорс, а Сара из неудачного «Зависнуть в Палм-Спрингс». То есть он далеко не первый человек, оказавшийся во временной петле. Только если в фильме для выхода из неё нужно было всего-навсего метнуть динамитную шашку в хроноаномалию, то в данном случае всё сильно сложнее, поскольку каждая временная петля здесь завершается уничтожением города армией неизвестного врага.

Предыстория этих событий такова:

Поскольку за нападением стоит мощь целого государства, то перед нами тот случай, когда усилия одного человека, сколь бы могущественным магом он не был, не могут изменить ход событий. Или могут? Да враг умён и очень силён, но у героя есть временная петля, а значит – вечность, которую можно посвятить развитию своих магических способностей и изобретению способа предотвратить катастрофу. Вот только любая магия имеет свои пределы, временная петля хранит в себе опасности даже для «бессмертного» героя, да и вечность может в один прекрасный момент закончится...

Итог: похоже это был мой главный фентезийный роман года. Во всяком случае в ближайшие месяцы нечто столь масштабное я точно не потяну, уж больно сильно впечатление от прочитанного. Неторопливое начало, обширный мир и отсутствие провисания сюжета в середине книги, бодрый финал. Идеальная литературная реализация идеи о временной петле.

Не понравилось.

От повести ожидал робинзонады, так как в «Полной энциклопедии попаданцев в прошлое» Алексея Вазовского вместо более-менее развёрнутой аннотации (как на Фантлабе, но узнал я об этом слишком поздно) написано «Преступник из будущего сослан в прошлое в кембрийский период к трилобитам». Вот на этих трилобитов я и расчитывал.

Первая часть повести полностью оправдала мои ожидания. Пустынный мир, преступник из коммунистического будущего, психология неудачника, небольшие флешбэки позволяющие понять предыдущую жизнь героя. В общем всё было неплохо.

А потом случился перенос героя в эпоху динозавров. Причём всё случилось столь резко, что я даже растерялся от неожиданности. Как человек, который в детстве зачитывался «Плутонией» тема динозавров у меня всегда вызывала интерес, однако здесь я настраивался на робинзонаду в стерильном мире, а не на описание адской мясорубки джунглей мелового периода! А последовавшие потом глюки героя в стиле «Страх и ненависть в мезозойском периоде» окончательно испортили впечатление от повести.

Третью часть листал через силу. И хотя сначала всё было хорошо (отличный язык, прекрасное описание ужаса крепостничества в эпоху Екатерины Великой) меня не оставляло предчувствие, что автор здесь налажает. И оно не подвело! Когда стало понятно, на что герой повести потратил десять лет своей жизни мне захотелось биться головой об стол от идиотизма задумки. И мне даже обидно за комментарий к третьей части о том, что: «История Ствана-Колымского с лёгкостью кладёт на лопатки целые книжные полки всей той попаданческой мути, что сейчас заполняет прилавки» (с). Как раз таки современная попаданческая литература исходит из того, что в одиночку и кавалерийским наскоком изменения вроде

(а именно это и собирался сделать герой повести опираясь на два десятка преданных ему крестьянских детей) провести невозможно, а любой, кто попытается так поступать угробит и себя самого, и своих близких и страну в целом. Исключение составляет разве что юмористическая литература, либо совсем уж придонный шлак даже по меркам этого низкого литературного жанра. В общем автору за третью часть жирный неуд.

Единственное, что хоть как-нибудь примиряет меня с этим произведением, это авторская философия, которая достаточно неплохо вплетена в текст романа. Гуманизм, вера в человека и второй шанс для оступившегося – ради этого можно было прочесть эту повесть.

Итог: не первый раз пытаюсь познакомиться с творчеством Севера Гансовского и каждый раз получается либо разочарование, либо равнодушие к прочитанному. Похоже это просто не мой автор.

Ещё одна научно-популярная книга от Рут Гудман (первой была «Искусство провокации») и снова очень хорошо. Хорошо – потому что интересно. Рут Гудман является историком-практиком, поэтому при написании книги она опиралась не только на теоретические знания, но и на свой обширный реконструкторский опыт. В результате читатель может из первых рук узнать, как готовить солод для варки пива (сразу литров на пятьдесят). Или как в течении длительного времени придерживаться правил гигиены XVI века и не зарасти при этом грязью. Или как ухаживать за камышовым покрытием в хижине. Этим книга выгодно отличается от многих других научно-популярных книг. Лично мне больше всего понравилась история о дочке Рут Гудман, которая за время своего детства научилась настолько профессионально плести тесьму, что когда её наняли для участия в экранизации BBC «Волчьего зала» в качестве дублерши в тех кадрах, где героиня плетёт шнуры и руки показывали крупным планом, постановщикам пришлось просить её сбавить темп, чтобы зрители могли видеть, что она делает.

«Как жить в эпоху Тюдоров» прекрасно передаёт повседневные реалии жизни тюдоровской Англии. На чём спали, что ели, во что одевались, кем работали и как развлекались жители британских островов дан подробный и очень образный рассказ. Читая эту книгу понимаешь, насколько комфортно мы живём и сколько прекрасных вещей нас окружает. Пятьсот лет научно-технического прогресса не прошли для нас даром. А ещё эта книга лишний раз напоминает о том, что люди за последние несколько столетий изменились не так уж сильно. По-прежнему хорошая кровать является самым ценным предметом мебели в доме (о видах тюфяков, лежанок, матрасов и кроватей есть отличная глава). До сих пор люди по мере своих сил и средств тянутся за модой (рецепт того, как из льняного полотна сделать пышный воротник даже слишком подробен). И сейчас и в XVI веке разумные люди понимают, что образование является одним из главных социальных лифтов в обществе и стараются дать своим детям лучшее из возможного:

Отдельно стоит упомянуть главу о театре елизаветинского периода. До этих пор я нигде не встречал информации о том, какой бизнес вокруг одежды был выстроен владельцами театров. Из-за законодательства, которое довольно строго регламентировало что и как следует носить людям из различных сословий, роскошные, но уже вышедшими из моды наряды аристократов попадали в руки актёров. Наряд ценою в небольшой городской дом – отличный бизнес-актив, так что владельцы театров успешно сдавали их в аренду, брали под их залог кредиты, гасили долги. И, конечно, использовали эти наряды при постановке спектаклей. Представляете «Гамлета» или «Отелло», персонажи которых выступают в одежде, которую ещё полгода назад носил герцог? Безумно дорогая ткань, тончайшая вышивка, золотые или серебряные шнуры… Да только ради того, чтобы посмотреть на такие костюмы имело смысл заплатить за билет в театр!

Итог: книга Рут Гудман полна любопытными фактами и ценной информацией, которую так и тянет упомянуть в отзыве. О кораблях, которые за раз ввозили из Голландии в Англию миллионы булавок. О разнице между XVI и XXI веков в написании букв английского алфавита. Или про тонкости производства масли и сыра (нам это не очевидно, но масло лучше всего было делать весной, а сыр – летом). Но всё же лучше просто взять и прочитать эту книгу, а потом посмотреть научно-популярный сериал «Ферма во времена Тюдоров», где Рут является одной из ведущих.

Отринув политический лозунг, который вообще никак не связан с сюжетом, хочу сказать следующее: сам по себе рассказ слаб и неинтересен. Персонажи – картонные, а способ решения проблемы с инопланетным пришельцем откровенно вымучен. Герой выступает по местному каналу, на котором излагает откровенную ложь, которая должна сподвигнуть население города пойти и уничтожить Пикалку. И ему это даже удаётся (внимание, это был спойлер!). Лично у меня сразу возник вопрос: а сколько людей сейчас смотрит местные телеканалы? Полтора землекопа? Два? Прошли те времена, когда люди массово смотрели телевизор и Каганов, как наш современник, это прекрасно знает. А раз знает, то зачем использует такой вымученный сюжетный ход? А потому, что ничего лучше автор придумать так и не смог.

Ну ладно, несколько сотен человек увидели прямой эфир, который длился пару минут. Сколько из этих нескольких сотен в реальности встало бы со своего дивана и пошло уничтожать зловещую хтонь, которая способна прочесть мысли любого человека на Земле и убить его, прежде чем он сделает хотя бы шаг? Ну, допустим каждый сотый из тех, кто посмотрел выступление героя. Итого у нас оказывается три или четыре добровольца, которые будут действовать без всякой координации и вразнобой. Но простите, накануне прямого эфира Пикалка убила восемнадцать человек, которые одновременно пытались добежать до неё! А ещё раньше Пикалка практически моментально убила руководителей тридцати семи государств! То есть принцип задавить инопланетного супостата толпой откровенно не работал и Каганов об этом сам написал! Так почему же он сработал в этот раз? Ау, автор! Нет ответа. Ну да, продумать сюжет рассказа гораздо сложнее, чем лишний раз продемонстрировать своё политическое мировоззрение.

В результате мы имеем крайне слабое произведение с завышенным рейтингом. Сам образ пирата с мушкетом и островом дикарей был реализован Бушковым ещё тридцать лет назад в первых трёх романах цикла о Станиславе Свароге, так что и здесь «Пикалка» для меня откровением не стала. Убери лозунг из начала рассказа, из-за которого я снизил оценку на пару баллов и нечего будет обсуждать.

Герой этого стихотворения – Джеймс Макферсон (1675 – 1700 годы) был внебрачным сыном шотландского лорда. Храбрый, сильный, харизматичный, пользующийся покровительством своего клана, так что сколотить банду грабителей ему труда не составило. Помимо ореола славы благородного разбойника Джеймс обладал талантом к музыке. Как гласит легенда, накануне своей казни он придумал слова с мелодией и исполнил песню перед тем, как его повесили. Обломки скрипки, которую Джеймс разбил перед казнью, до сих пор хранятся в музее, хотя, конечно, кто теперь проверит её подлинность?

Разумеется, столь колоритный персонаж и его бравое поведение перед повешеньем запомнились людям. Возникла легенда, неизвестные авторы сложили балладу. Через восемьдесят восемь лет Роберт Бёрнс на её основе написал стихотворение, а через ещё сто пятьдесят лет Маршак перевёл его. Как это часто бывало у Маршака его перевод является очень вольным и передающим не столько букву, сколько дух оригинала. Стихотворение у Самуила Яковлевича получилось очень хорошим, но всё же Роберт Бёрнс писал несколько о другом. Во-первых, перевод выдержан в весёлой интонации. Да, героя стихотворения вот-вот повесят, но он теряет самообладания и смеётся в лицо смерти. У Бёрнса произведение более минорное. А во-вторых, следует помнить, что прототип главного героя был молодым разбойником, а не матёрым деятелем национально-освободительного движения, так что пассажи вроде «Я жизнь свою провёл в бою» – это не про Джеймса Макферсона, который если с кем в своей жизни и воевал, то только с выпивкой. Хотя, конечно, образ у Маршака получился ну очень романтическим.

Перевод Маршака зажил своей жизнью. Сначала его приспособили для фильма «Стрелы Робин Гуда» (1978 год). Для этого из текста выкинули пару куплетов и самого Макферсона, так что в исполнении Клары Румяновой к виселице шёл Крошка Джон. Получилось, на мой взгляд, так себе. Ну, а две недели назад рок-музыкант Павел Пламенев исполнил произведение Бёрнса/Маршака без купюр и в крайне энергичной манере. Ударные, электрогитары, волынки – в общем, всё как я люблю. Пожалуй, пока это лучшее исполнение данной песни.

Этот роман довольно сильно отличается от других произведений из цикла «Военная жуть». Нет, в начале всё очень стандартно: мы снова видим военнослужащего РККА (в данном случае – пограничника), который в первый неделю Войны столкнулся в небольшой белоруской деревушке с крайне необычной учительницей начальных классов. Я уже было настроился на историю про ведьму или ещё какую нечисть, однако сюжет вильнул в сторону и герой переместился в параллельный мир, где его насильно включили в ряды бойцов национально-освободительного движения…

Больше всего «Цвет твоей крови» напоминает «Анастасию» или «Рыцаря из ниоткуда». Перед нами довольно типичный средневековый мир с дворянством, купечеством и крестьянством. Есть немного магии, которая носит бытовой характер. А ещё есть захватчики, которые тридцать лет назад пришли из другого мира и покорили страну. Технологический перевес агрессора был настолько силён, а победа над аборигенами настолько полной, что население больше не пытается восстать против поработителей. Тем более, что новые хозяева эффективно используют не только кнут, но и пряник искусно играя на противоречиях разных сословий. Ну и, конечно, у оккупантов нашлось изрядное количество коллаборационистов, которые прекрасно устроились при новой власти и всячески поддерживают сложившийся порядок дел.

Поскольку главный герой наделён критическим взглядом на жизнь, а о самом мире вокруг он узнает только от людей, которые его похитили, то вопрос целесообразности борьбы против иномировых захватчиков остаётся открытым большую часть книги. Да, ватаки (так называют пришельцев) покорили средневековую страну и правят ею жестоко. Но зато при них прекратились эпидемии и войны с соседями, а магические артефакты, которые они продают, заметно упростили жизнь населения. Так что свержение власти ватаков непременно приведёт сначала к стихийным бунтам, которые придётся выжигать калёным железом, а затем к череде войн с окружающими государствами. Потом по стране прокатятся голод и мор. Одновременно с этим бывшие лидеры освободительного движения будут с упоением бороться за власть и резать друг друга. В общем последствия предлагаемого лечения выглядят как бы не хуже, чем сама болезнь.

Если говорить о недостатках, то главным из них, на мой взгляд, является его несовременность. Роман очень нетороплив. Лекции о реалиях параллельного мира невелики по объёму и довольно хорошо вплетены в сюжет, но беда в том, что этот самый сюжет представляет собой двухдневное путешествие из точки А в точку Б. Из-за этого кажется, что на протяжении большей части романа ничего не происходит (хотя это, конечно, не так). Да и «Вот это поворот!», который в итоге преподносит автор выглядит как-то вымученно. Для книги, написанной лет сорок назад, может он и выглядел бы более естественно, но для романа 2023 года это несколько старомодно. А эпизод с обсуждением целесообразности свержения власти ватаков при всей его вневременной универсальности вызывает ощущение, что он написан где-то в годах семидесятых или восьмидесятых. Лично у меня сложилось мнение, что Бушков при создании романа использовал какую-то свою старую заготовку, которой не нашлось места в его ранних книгах.

Ещё не понравилось, что герой на протяжении книги раз десять повторил, что тот или иной аспект жизни в параллельном мире ему не был интересен и поэтому он не стал уточнять детали в разговоре с собеседником. Сказал раз, сказал два, но зачем вставлять эту реплику в текст постоянно? При прочтении эта мелочь раздражала довольно сильно.

К достоинствам книги можно отнести финал. В отличие от других своих романов в этот раз Бушков смог избежать скомканности и сумбурности. Все точки над «ё» расставлены, все сюжетные линии аккуратно завершены.

Итог: не шедевр, наивно, но читать можно. В этот раз автор постарался уйти от собственных шаблонов, которые сложились у него за последние два десятилетия. Не знаю можно ли считать «Цвет твой крови» тёплой ламповой фантастикой, но чувство лёгкой ностальгии читателю практически обеспечено.

Что будет если в тело будущего Александра III попадёт человек с политическими убеждениями а-ля Новодворская?

… По сюжету главный герой в нашем времени был крутым адвокатом, что сразу вызвало у меня очень большие сомнения. Я допускаю, что он мог защищать людей в суде, но в то, что он смог стать успешным в этой профессии – совершенно не верю. Хороший адвокат должен помимо всего прочего понимать психологию своих собеседников, а главный герой этого совершенно не умеет. Допустим, что он записной либерал, защитник Белого Дома в дни путча ГКЧП, ненавидит коммунистов и считает Путина диктатором. Но зачем ему рассказываешь об этом каждому аборигену XIX века? Зачем будучи помещённым в тело тринадцатилетнего ребёнка на полном серьёзе обсуждать (вернее высмеивать) Уложения о наказаниях уголовных и исправительных образца 1845 года с врачами, которые пришли освидетельствовать его психическое состояние? Неужели взрослый и адекватный человек так себя будет вести? Нет не будет, если кончено перед нами сколь-нибудь успешный юрист, а не клинический идиот с купленным дипломом.

Ещё одним моментом, который с самого начала испортил впечатление от цикла является эпизод с осознаванием главного героя своего нового тела. Всякого в жанре попаданчества я повидал, но с такой идиотией не сталкивался давненько. Пятидесятилетний мужик попадает в детское тело и на протяжении длительного времени не обращает внимание, что с ним что-то не так. Причём герой не просто молча лежит в постели! Он много болтает, размахивает руками, ходит по комнате, справляет маленькую нужду попутно отметив, что у него в паху мало волос, да и размер члена какой-то другой... По степени идиотизма этот эпизод напоминает недоброй памяти роман «Капитан-командор» Дмитрия Светлова (одного из худших писателей, которые мне вообще попадались) в которой семидесятилетний старец обращает внимает что его тело омолодилось только на вторые сутки после переноса во времени!

В общем если бы автор хотел высмеять умственные способности современных российских либерал-западников, то это у него вышло отлично. Однако автор не стебётся, поскольку он сам целиком и полностью разделяет эти политические взгляды. В свете этого надо понимать, что именно так и должен вести себя взрослый и успешный человек в столь необычной ситуации. А ведь это только самое начло цикла, насчитывающего в настоящее время три книги. Представьте сколько подобных моментов там будет дальше!

По сути весь цикл не более чем способ для высказывания автором своих политических взглядов как о реалиях XIX века, так и о нашей современности. Смертная казнь – варварство. Цензуру следует полностью отменить. Никаких агентов влияния иностранных государств не существует. Частная собственность – священна. Государство должно минимизировать своё присутствие в экономике и социальной жизни. Патриотическое воспитание молодёжи – мерзость. Андрей Курбский – первый русский либерал, потому что заговорил о гражданских (!) правах. Ну и так далее. Даже странно, что попаданец не стал рассказывать жителям XIX века про пятьдесят два гендера и о том, что у некоторых женщинах может быть член. Да, даже радикальным русским либералам ещё далеко до подлинной Свободы!

Если отрешиться от идеологических тараканов главного героя, то необходимо отметить и другие, чисто литературные, грехи цикла. В нём слишком много болтовни. Процентов шестьдесят, а то и семьдесят от объёма книг занимают разговоры, причём большая часть из них – монологи главного героя. Из-за этого сюжет практически стоит на месте. Также автор в третьем романе перегружает текст вопросами физики из-за чего литературное произведение временами превращается в конспект лекции. Из достоинств следует отметить неплохое знание автором реалий XIX века. Во всяком случае он сам разбирается в эпохе куда лучше, чем его герой, который постоянно то и дело садится в лужу.

Итог: пословица о том, что на любой фотографии видны уши фотографа здесь не подходит, поскольку «Царь нигилистов» является политическим памфлетом автор которого не скрывает своих радикальных либеральных взглядов. Так как мои предпочтения находятся на другом конце политического спектра, то положительную реакцию у меня данный цикл вызвать не мог и это даже если откинуть авторское словоблудие и картонность главного героя. Единственное что мне понравилось в этих книгах – доброта попаданца и его беспредельная терпимость к любым оппонентам. Впрочем, это лишний раз доказывает всю нереалистичность такого героя, ибо мало кто столь же нетерпим к чужому мнению как радикальные либералы. Недаром в российском обществе ходят шутки про то, что «демократия – это власть демократов» и что «народ не тот». Да и авторский пассаж «Если правительство хоть отчасти ведет страну в правильном направлении, уважающий себя либерал должен построиться и помогать правительству» вызывает умиление, но полностью противоречит всем тридцати годам существования Российской Федерации. Опыт – критерий истины и этот опыт говорит о том, что от либералов нашему государству помощи ждать особо не стоит.

Довольно необычный цикл, который, на мой взгляд, движется по нисходящей.

Первая книга – очень неплохая история о приключениях в мире онлайн-игры. Причём это не лит-РПГ, а нечто в духе старой фантастики о компьютерных играх вроде «Кристалла» Вартанова или «Лабиринта отражений» Лукьяненко. Никакой прокачки, игровых характеристик, ценных шмоток и эпического мега-квеста для главного героя. События разворачиваются не в виртуальной реальности, а во сне людей, которые за определённую (и весь высокую) плату посещают мир, созданный чрезвычайно одарённым сновидцем, в котором гостям предоставляется возможность стать чародеем, орком или искателем приключений и проявиться все свои лучшие/худшие качества. Ну, а где игра, там сразу появятся мошенники, а значит и те, кто будет этих мошенников ловить. Сюжет книги завершён и в продолжении особо не нуждается.

Вторая книга превращает цикл в нечто мистическое. Главный герой перерастает роль обычного сновидца и сталкивается с магической изнанкой привычного нам мира. Постоянная борьба всех со всеми, интриги, жадность и жестокость. А в центре этого всего – одарённый человек, которого каждый из соперников рассматривает не более чем ценный ресурс. Фактически герой низведён до состояния бессловесного орудия, чьё мнение по тому или иному вопросу не интересует ни его врагов, ни друзей. И попытки выбраться из этого рабского статуса и отвоевать для себя более-менее уютное место в магическом мире составляют основной сюжет второго и третьего романа.

С четвёртой книги мистика окончательно исчезает из цикла и ей на смену приходит городское фэнтези. Ведьмы светлы и чёрные, Серая Ложа (она же – явная лажа) и паранормальный отдел «М», иномиряне и различные уровни снов, тайные мировые правительства и пророчества о грядущем Апокалипсисе превращают в общем-то неплохой цикл в какой-то дурной винегрет. Затянутость истории, излишняя многословность автора, избыточность магических сил, мэрисьюшность героя, обилие роялей с помощью которых движется сюжет, нелогичность поведения ключевых персонажей, регулярно повторяющаяся ситуация, когда друзья превращаются во врагов, а враги оборачиваются союзниками полностью уничтожают все приятные впечатления от первых книг цикла.

Если же говорить о хорошем, то помимо не слишком уж заезженной в фантастической литературе темы сновидений следует отметить неплохо прописанную тему изменения характера героя, которая красной нитью проходит через все книги. По авторской задумке маг отличается от обычного человека не столько наличием сверхъестественных способностей, сколько взглядом на окружающий мир. Семья, работа, друзья, враги – всё это привязывает человека к обычной жизни и только постепенно отказавшись от всего этого можно получить возможность обрести сверхъестественные знания и способности. И этот процесс морального и духовного перерождения/расчеловечевания главного героя в первых четырёх романах прописан очень хорошо. Так что когда в пятой книге перерождение героя оказалось завершено и он стал полноценным магом, то цикл окончательно лишился для меня всякой привлекательности.

В итоге у меня получилось следующее: «Забанены будут все» – 8/10. «Фамильяр» – 7/10. «Хакеры ранганрёка» и «Сибирская чума» – 6/10. «Демоны сновидений» – 5/10. «Война ведьм» – 4/10. Дальше я читать не буду. Не смотря на всю свою оригинальность цикл претендует на титул «Разочарование года». По большому счёту читать стоит только первый роман. Если вас заинтересует главный герой или тема осознанных сновидений можно попытаться прочитать ещё пару-тройку книг. Дальше сериальность берёт вверх над всеми достоинствами цикла и оставшиеся произведения предназначены для совсем уж яростных фанатов творчества Дмитрия Нелина.

Читая этот огромный сборник анекдотов о Ходже Насреддине лишний раз убеждаешься в двух вещах:

а) Людские характеры изменяются очень медленно. Идут века, жизненный уклад людей меняется самым радикальным образом, а человеческие пороки и добродетели остаются практически неизменными. Это и радует, и печалит одновременно.

б) Ничто не устаревает столь быстро как юмор. Пятьсот, триста или даже сто пятьдесят лет назад большая часть этих историй была очень смешной. Сейчас же современный человек в лучшем случае поймёт в чём соль этих историй, но не сможет выдавить из себя даже улыбки. В худшем же случае вовсе не понятно, где в той или иной шутке следует искать слово «Лопата», над которым надо смеяться.

Тем не менее из тысячи двухсот тридцати восьми (!) анекдотов и баек сто или сто пятьдесят историй действительно неплохи, так что совсем уж зря я время не потратил. Из их числа отдельно следует выделить следующие анекдоты:

«Расписка» и «Смысл жизни» – абсолютно вневременные истории, которые не утратили своего заряда за те сотни лет, которые прошли с того момента, как их придумали. Лирический настрой «Расписки» настолько силён, что так и просится на экран. Заключительную фразу из «Смысл жизни» можно использовать в качестве эпитафии на могилах десятков миллионов людей. 10/10.

«Как Насреддин был дибиром» – пожалуй самая весёлая история из тех, в которых Ходжа выступает в роли священника. Неизвестно как он исполнял иные обязанности муллы, но на его проповедях людям скучать явно не приходилось. 10/10.

«Безысходное горе» – тонкий азербайджанский троллинг в отношении армян по религиозному вопросу. Впрочем, в аналогичной ситуации христианин точно также может поиронизировать над мусульманином. 10/10.

«Несправедливый приятель» – тот случай, когда средневековый юмор не слишком устарел за те несколько сотен лет, которые прошли с момента сочинения этого анекдота. По нынешним меркам грубовато, но всё равно смешно. 9/10.

«Пробьются сквозь землю» – анекдот о мужчине, похоронившего двух своих жён и прекрасно понимающего, что лучше бы ему и дальше оставаться вдовцом. 9/10.

«Шутка всерьёз» – крохотная история о том, что женщина никогда не бывает слишком стара для нового брака. 9/10.

«Три выстрела Эпенди» – в цикле о Ходже Тамерлан выполняет роль Тёмного Властелина, при дворе которого и обретается Насреддин. Ну, а «Три выстрела…» является прекрасной историей о том, как во время своей придворной карьеры Насреддин мог выкрутиться даже из самой безнадёжной ситуации. 9/10.

«Последствие голодовки» – вариант анекдота о том, как Ходжа подрядился обучить осла чтению. Разве что в данном случае срок учёбы составил два месяца, а не двадцать лет. 9/10.

«Как стать умным?» – Ходжа Насреддин рассказывает о том, как стать умным человеком. Метод, на мой взгляд, вполне рабочий. 9/10.

«Жадность» – отличная история о том, как определить среди группы незнакомых тебе людей великого правителя. К сожалению, название анекдота полностью спойлерит весь сюжет. 9/10.

«Царь развалин» – одна из тех сатирических историй о Насреддине, в которой он сообщает тому или иному монарху об «эффективности» его правления. Идут века, сменяют друг друга страны, языки и религии, а все достижения или провалы правителей вынуждены вывозить на своем горбу простые люди. Так что анекдот, сложенный средневековыми узбеками, понятен и очевиден любому современному человеку. 9/10.

«Уголёк» – вневременная история о том, как опасна бывает для сильных мира сего гордыня и чувство собственной важности. Один из тот примеров сатиры, который никогда не устареет. 9/10.

«Или осёл или Тимур» – азербайджанский вариант самого знаменитого анекдота о Ходже Насреддине («… или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разберись, кто из нас троих лучше знал богословие!»). Слегка затянут и имеет некоторые отличия от канонической версии. В связи с этим оценка снижена на балл. 9/10.

«Развод» – рассказ о типичной для всех народов ситуации, когда супруги могут жить годами друг с другом, делить кров и постель, но оставаться при этом абсолютно чужими людьми. Анекдот смешной, а вот причина его породившая очень печальная. 9/10.

«Эпенди тоже двуличный кази» – мудрость о том, что «Закон – что дышло, куда повернул – туда и вышло» на своём горьком опыте постиг не только русский народ. И даже то, что в роли двуличного судьи здесь выступает Ходжа Насреддин не портит историю, уж больно хорошо она изложена. Ни одной лишней детали или фразы. 9/10.

«Извинения перед собакой» – собака в исламе является нечистым животным. Поэтому уравнивание их со священниками выглядит особо жирным троллингом со стороны правоверных, которые сначала сочинили этот анекдот, а потом рассказывали его друг другу. 9/10.

«Пример осла» – отличная шутка о том, что и среди мусульман есть люди, понимающие всю прелесть алкоголя. 9/10.

«Путь в рай» – небольшая история, из которой мы узнаём кое-что о родителях Ходжи Насреддина, а также причину сыновьего беспокойства о загробной участи своей матери. 9/10.

Одна из тех сатирических историй о Ходже Насреддине, в которой он сообщает тому или иному монарху об «эффективности» его правления. Идут века, сменяют друг друга страны, языки и религии, а все достижения или провалы правителей вынуждены вывозить на своем горбу простые люди. Так что анекдот, сложенный средневековыми узбеками, понятен и очевиден любому современному человеку.

Когда в начале истории появился осёл, которого Ходжа Насреддин подрядился научить чтению, я было подумал, что передо мной знаменитый анекдот «… или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разберись, кто из нас троих лучше знал богословие!». Однако сюжет меня тут же удивил, поскольку срок учёбы осла в данном случае составил всего два месяца, а не двадцать лет. Причём Ходжа дал обещание не глупому эмиру, а прозорливому Тамерлану, так что ставки в этом рассказе были куда выше, а сама история оказалась куда сложнее.

Ходжа с блеском справился с поставленной задачей. Да он сжульничал, но сжульничал красиво, чем и обеспечил себе благосклонность Хромого Тимура. Именно такие истории и даровали образу Насреддина бессмертие и славу великого хитреца.

Образ Ходжи Насреддина в фольклоре очень противоречив. То он мудрец при дворе грозного Тамерлана, то жулик и грубиян, проживающий в маленьком городке, а то и вовсе – деревенский дурачок, которому всякий проходимец с лёгкостью продаст коровий помёт. Опять же, в одних историях Насреддин выступает как гуманист, которому претит насилие над людьми, а в других он не стесняется бить жену, детей или окружающих. Ещё более странным выглядит образ Ходжи-поддонка, который взялся за плату перевести через реку десять слепцов, а потом предложил им скидку в десять процентов от цены сделки после того, как один из незрячих всё же утонул.

Но образ Ходжи Насреддина как кровавого маньячилы – самое странное, что я встретил при изучении корпуса историй о данном персонаже.

Сама история предельно короткая и занимает всего две строчки:

Раздел сборника, в который входит эта «юмореска» называется «О шутовстве, принимаемом порой за глупость, и о глупости, вызывающей смех». Мне вот даже интересно, а какой категории историй относил данную притчу сам автор сборника?

Итог: невозможно не признать, что у человека, который придумал эту историю, было всё в порядке с чёрным юмором. Но всё же сам анекдот получился настолько отталкивающим и настолько несочетающимся с другими образами Насреддина, что более двух баллов я ему поставить не могу.

Все истории о Хожде Насреддине, какими бы разными они не были, объединяет одно – Ходжа в них никогда не бывает по-настоящему богат. Конечно, уровень его благосостояния очень сильно варьируется от одной истории к другой. Где-то всё его имущество заключается в паре подушек и одеял, а где-то он владеет домом (а то и рабами). Но даже если у Ходжи и есть дом, то его жилище почти всегда не слишком притязательно (маленькое, ветхое, скудно обставленное и т.д.), так что о серьёзной зажиточности говорит не приходится. Деревенский мулла – это максимум его карьеры. Даже роль советника великого Тамерлана не приносит ему каких-либо материальных благ.

Итак, Насреддин беден и это можно считать аксиомой для всех историй о нём. При этом данный факт «биографии» можно обыграть совершенно по-разному, ведь всё зависит от того как преподнести его слушателям.

Перед нами один и тот же сюжет: «Ходжа Насреддин вынужден доедать еду, которую до этого сам же и выбросил». Но насколько по-разному может быть преподнесена одна и таже история! Я так и вижу, как её рассказывают богач и бедняк.

Богач: «Однажды ходжа Насреддин отправился в лес за дровами, а с собой взял пастернак. Скоро ему захотелось пить, он разрезал одну штучку – пастернак показался ему невкусным, Насреддин его выбросил. Попробовал другую – то же самое. Словом, один пастернак он съел, а на остальные, брошенные, помочился. Потом опять принялся рубить дрова. И снова ему захотелось пить. Тогда он поднял все, что выбросил, и сказал:

– Они немножко подмокшие, но это ничего. И съел все без остатка».

Вывод: а-ха-ха тупое быдло! Нищеброды ничем не лучше свиней!! Хвала Аллаху я и мои слушатели не такие!!!

Бедняк: «Однажды Ходжа шёл в соседнее село. По дороге он купил арбуз. Разрезал его, половину съел, а другую бросил на дорогу и сказал про себя:

– Пусть тот, кто увидит этот арбуз, подумает, что здесь проходил бек.

Прошел он немного, потом вернулся обратно, подобрал брошенную половину, съел и сказал:

– Пусть подумают, что у бека был слуга, который и съел эту половину.

Прошел Ходжа а еще немного и, пожалев, опять вернулся, подобрал арбузные корки, съел их и сказал:

– Пусть подумают, что у бека был ещё и осел».

Вывод: нам, беднякам, выбирать не приходится. Если заплатили за еду, то надо съесть всё, что подали, а не выделываться.

Итог: одна и таже история, но насколько разнятся расставленные в ней акценты! Рассказу богача («Брезговать не приходится») я поставил два балла из десяти, ибо он омерзителен. Рассказу бедняка («Арбуз») я поставил восемь баллов из десяти, так как он весёлый, ироничный и не обидный как для героя, так и для его поклонников. Ну, а какой из них больше понравился вам – решайте сами.

Ещё одна история категорически не вяжущаяся с классическим образом Ходжи Насреддина. По сюжету на старости лет он задумал жениться. На уговоры друга о том, что подобная затея является откровенной глупостью он ответил «Именно зимой и нужен огонь больше, чем в любое другое время года» (с).

В отличие от рассказа «Как жена ходжи обвинила его в распутстве»/«Хитрость жены» данная история не оставляет после себя совсем уж гадкого послевкусия, но всё же очевидна её несоответствие образу великого трикстера. Ведь есть целый ряд притч о том, как Ходжа высмеивал подобные браки. Видимо кто-то очень хотел заручиться подтверждением своих старческих фантазий о пользе женитьбы на склоне лет вот и привлёк Ходжу в качестве подтверждения своего мнения. Но многовековой опыт, выраженный в сказках и байках самых разных народов, говорит одно и тоже: подобные браки приносят мало радости и мужу и жене. Так с чего бы знаменитому хитрецу и юмористу думать иначе?

Перед нами персидский аналог турецкой сказки о Ходже Насреддине «Как жена ходжи обвинила его в распутстве». Две истории совпадают практически дословно, так что их происхождение из одного и того же источника очевидно.

По сюжету жена Насреддина стала приходить домой очень поздно, а когда Ходжа попытался её обуздать, она хитростью выманила его из дома, закрыла дверь, а затем криками на весь квартал заклеймила своего мужа как гуляку. В ответ же Ходжа только и мог беспомощно взывать к соседям, чтобы они упросили жену впустить его в собственный дом.

В своё время я написал отзыв на турецкую версию этой байки, поэтому повторюсь и здесь: данная история очень сильно выбивается из «биографии» Насреддина. Да, есть обширный корпус анекдотов в которых Ходжа предстаёт откровенным дурачком (именно что дурачком, а не умным человеком, который лишь притворяется глупцом и недотёпой). Однако даже среди них данная история выделяется своим негативом в отношении главного героя. Здесь ведь не только обыгрывается тема глупости Насреддина, но и смакуется его покорность злобной и неверной жене. Дурак, подкаблучник и рогоносец (в турецкой версии байки) – что может быть позорнее для мужчины?

Такой портрет категорически не вяжется с образом шутника и пройдохи, известный половине мусульманского мира. При прочтении данного (и подобных ему) рассказов поневоле вспоминается эпизод из романа Соловьёва «Возмутитель спокойствия», в котором шпион бухарского эмира распространяет лживые байки, в которых Ходжа Насреддин выглядит трусом и ничтожеством. В книге это делалось с вполне конкретной целью – подорвать авторитет Ходжи среди простых людей. Возможно, в реальной жизни этот анекдот был придуман с аналогичной целью. Человек, которому по каким-то причинам не нравился образ хитреца-Насреддина придумал историю выставляющего Ходжу в дурном свете, а потом запустил байку в народ. Особого распространения такая трактовка личности Насреддина у публики не получила, однако сам анекдот через некоторое время оказался зафиксирован на бумаге и попал в различные сборники по фольклору.

Итог: дурацкий рассказ, в котором совсем Ходжа Насреддин не похож сам на себя. Вы можете себе представить, например, Остапа Бендера, который бы не смог поставить на место сварливую и глупую бабу? Вот и я не могу представить, чтобы Насреддин не смог бы унять свою жену.

«Каждое поколение получает ту «Джейн Остин», какой заслуживает» (с) Люси Уорсли. Странное начало книги, не правда ли?

Книга начинается с провокационных заявлений вроде «поиски дома – центральная тема творчества Джейн» или «Все главные героини Джейн лишены либо родного очага, либо родной семьи» (у тех, кто читал романы Остин подобные реплики должны вызывать как минимум удивление). Я уже было настроился на то, что вся книга будет выдержана в трэшовом духе, но в дальнейшем автор взяла себя в руки. История о трудной женской доле красной нитью проходит через всю книгу, но больше Люси Уорсли не позволяла себе перевирать содержание книг любимой писательницы.

На протяжении нескольких поколений Остины создавали глянцевый образ своей великой родственницы и старательно зачищали все неудобные моменты. Люси Уорсли стремится к срыванию покровов. В ход идёт всё: нелады Джейн с матерью; брат-эпилептик, о котором семейство Остин предпочло забыть; скупердяйство брата Джейн, который получил огромное наследство, но при этом довольно скудно заботился о матери и сёстрах; сотрудничество другого брата Джейн с Ост-Индийской торговой компанией (читай – торговля наркотиками); доходы от работорговли дальних родственников Джейн…

Люси Уорсли пристрастна при написании биографии Джейн Остин и не скрывает этого. Так что, когда не хватает объективных прегрешений семейства Остин, автор начинает их выдумывать. Как это гадкие Остины посмели уничтожить почти все письма Джейн и отлакировать историю своей семейной жизни! Фу-фу-фу такими быть! Мы лишились ценнейших сведений о жизни великой писательницы! При этом Люси Уорсли игнорирует очевидный факт о том, что уничтожение родными Джейн Остин большей части её переписки, говорит не столько об их желании скрыть какую-то неприятную ПРАВДУ о себе, сколько вполне естественное желание оградить свою жизнь от любопытных глаз. Остины хорошо понимали меру таланта своей Джейн и им вовсе не хотелось, чтобы на протяжении многих десятилетий, а то и веков их жизни со всеми сопутствующими горестями и радостями, обсуждали посторонние люди, которых на полном серьёзе занимают такие «важные» вопросы как «Осталась ли до конца своих дней Джейн Остин девственницей?» или «Не случалось ли у неё лесбийских контактов?»*. На мой взгляд это вполне естественное желание и обижаться на Остинов просто глупо.

На протяжении большей части книги Люси Уорсли всячески подчёркивает какие у Джейн были чёрствые братья и как мало и плохо они заботились о своей старой матери и двух сёстрах. Особенно достаётся Эдварду Остину/Найту – самому богатому из братьев Джейн. Но штука в том, что по меркам своего времени Эдвард сделал всё, что полагается делать старшему брату в отношении зависимых от него лиц женского полу. Беда в том, что тогдашнее общество относилось к нуждам всех женщин довольно небрежно. А уж старым девам, рассматривавшихся окружающими как балласт семьи, трудно было рассчитывать на нечто большее, чем крыша над головой, одежда и пропитание. Конечно, Эдвард мог бы быть более щедрым к своим сёстрам. Тогда жизнь Джейн и Кассандры была бы более комфортабельной. Но он был и не щедрым, и не жадным, а ровно таким, как предписывалось тогдашними правилами и нормами. В результате Джейн, а также её сестра и мать жили хоть и не богато, но всё же гораздо лучше, чем большинство других женщин Англии, оказавшихся в схожем положении. Так что столь обильный негатив со стороны Уорсли в адрес Эдварда Остина/Найта выглядит как минимум странно. Судить человека другой эпохи по современным гуманным меркам! Что может быть глупее?

И в который раз читая книгу посвящённую биографии Джейн Остин я не нашёл объяснения почему её похоронили в Винчестерском соборе. Для жителей России это не очевидно, но Винчестерский собор – хоть и провинциальный, но очень большой храм (один из десяти крупнейших Англии). И погребение женщины-писательницы среди англосаксонских королей и средневековых епископов, по соседству с классиком английской литературы XVII века, является исключительным событием. Я регулярно задаюсь вопросам, как братья Джейн Остин смогли обеспечить сестре столь роскошное последнее пристанище? Однако все биографы великой писательницы раз за разом игнорируют этот момент. Не стала исключением и Люси Уорсли, которая в предпоследней главе несколько раз подчеркнула тот факт, что братья не были рядом с Джейн во время её болезни и смерти, но забыла рассказать о последней услуге, которые они смогли для неё сделать.

Итог: в целом, не смотря на мой негатив в адрес Уорсли не могу не отметить, что автором проделана серьёзная работа по реконструкции её биографии, а также той обстановке, которая её окружала. Особенно приятно, что такой тенденциозный и предвзятый автор как Люси Уорсли нашла в себе силы констатировать, что Остины были дружной и крепкой семьёй и что сама Джейн жила в комфорте и безопасности, которые были недостижимы для многих её современниц. Это резко добавляет достоверности всей книге.

* – к чести автора, она в этих вопросах максимально корректна и объективна. Но ведь есть и другие люди…