На фото ракушка галиотис, она же абалон, она же пауа, она же морское ушко. Почему фото здесь? Потому что для героини рассказа «Омфал», Доротеи Моррелл, именно раковина морского ушка послужила одним из указателей на пути к интригующему и пугающему знанию. По крайней мере, в переводе это именно морское ушко, а если кто-то подскажет, что за раковина в оригинале, можно будет внести уточнение. Кстати, эта раковина из Северной Калифорнии, а именно Университет Верхней Калифорниии (опять же, что бы это ни значило) упомянут в тексте.
Не знаю, был ли Чан так же очарован галиотисом, как автор этого отзыва (желающие могут посмотреть другие фото раковин или почитать о необычных жемчужинах), или взял ракушку в рассказ из-за её свойств, но для сюжета определяющими стали именно свойства. Дело в том, что писатель нарисовал весьма своеобразный мир, поместив в него предметы, несущие на себе печать Творения. На самых древних ракушках это средняя часть, не имеющая полосок, подобных годовым кольцам на деревьях. Творец этого мира не стал заниматься ерундой, подделывая миллионы лет эволюции – все первые животные, растения, моллюски, люди (совсем не двое, нет, заметно больше) созданы взрослыми, у них нет не только пупков, но и швов на черепе и костях. Останков, окаменелостей, мумий и изделий достаточно, чтобы не только наука могла подтвердить сотворение, но и обычные люди при желании купили себе какую-нибудь археологическую находку вроде косточки первого оленя.
Да, так при чём здесь морское ушко? А оно, во-первых, прячет свои «годовые кольца» одно под другим, то есть сотворённость не наглядна, а видна только на разрезе, под микроскопом; во-вторых же, этой находке место не на распродаже для «простого народа», а в университетских музеях, ведь только университет проводил раскопки. И вдруг героиня рассказа видит раковины среди других, более привычных, именно на распродаже!
В чём же дело? Пропущу часть событий, потому что это второстепенный, но спойлер, скажу только, что раковины оказались там из-за мнения одного человека, что людям скоро понадобятся все возможные подтверждения их веры, которая рискует не устоять перед астрономическим открытием и связанной с ним теорией. Теория и составит основную суть сюжета, и хотя спойлерить такую красивую придумку было бы безответственно, не утерплю и скажу вывод, который из неё следует. Так вот. Есть огромная вероятность, что сдержанные, но искренние молитвы, которыми героиня начинает и заканчивает каждую главу, кроме предпоследней, были совершенно безразличны тому, к кому они обращены.
Тут ещё стоит отметить, что и по астрономическим характеристикам мир рассказа отличается от нашего. Звёзды там давно посчитаны – их 5872 штуки, вписаны в каталог, их свойства изучены, и космос на первый взгляд настолько не таит никаких загадок, что археолог имеет некоторые основания считать астрономию наукой скучной, заурядной и не идущей в сравнение с «науками о жизни», подтверждающими изобретательность Творца. О, какая это горькая ошибка.
Ну а рассказ действительно подтверждает изобретательность творца – его автора, Теда Чана. Следующий фильм по его произведениям можно снимать именно по «Омфалу», хотя возьмётся ли кто, трудно сказать.
Но среди поднятых проблем моё внимание привлекла одна, не впервые встречающаяся у Чана. Есть ли у нас, человечества в целом и каждого в отдельности, цель, заданная извне, место в придуманной кем-то расстановке, высокое предназначение, оправдывающее наше существование – или каждому придётся отвечать за себя, свои действия, выбирать себе цель и не жаловаться на совершённые ошибки, пережитую боль и бессмысленность, точнее безвысшесмысленность, бытия? Для кого-то именно потрясения, в частности смерть близких, становятся определяющими в их отношении к вере: пока казалось, что потери не напрасны, что они даны по некоему замыслу, стоило жить дальше, ведь и своё предопределение нужно оправдать; но если дорогого человека не вернуть, а дело всей жизни не имеет никакого значения – то ради чего всё?
Схожими вопросами задаются многие герои Чана, причём иногда с противоположной стороны, но с тем же результатом. Если наши действия предопределены, зачем вообще что-то делать? – говорят жертвы Предсказателя («Чего же от нас ожидают?»). Если в математике обнаружится изъян, показывающий её неполноту – как перенести крах всего, чему посвятила жизнь? – спрашивает математик, совершившая попытку суицида («Деление на ноль»). Даже первокурснице из рассказа «Тебе нравится, что ты видишь?» не даёт покоя выбор: видеть ли красоту и некрасивость других людей, показывать ли свою, и какой из вариантов общественно полезнее, следовательно, приятнее для себя – да, там как-то так получается, что люди готовы пожертвовать воприятием внешней красоты ради более справедливого мира. Ну а ответ у всех примерно один: я буду делать то, что делаю, не ради высшей цели, а потому, что это имеет смысл лично для меня. Вывод кажется незамысловатым, и будь он единственной составляющей произведений, они не стали бы так популярны, но герои Теда Чана приходят к самоутверждению, проанализировав общество, науку, смысл жизни и иногда мироздание целиком, и проводят нас теми же сложными путями – и этой многогранностью и ценны его книги.
Кстати, в конце апреля прошла информация о том, что одна из физических констант могла иметь другое значение на раннем этапе жизни Вселенной, и что скорость расширения Вселенной может отличаться в разных её участках. То есть, в конце концов – физические законы могут оказаться неодинаковы для нас и обитателей далёких систем... Что некоторым образом перекликается с идеями «Омфала».
Сделаю отступление, не совсем относящееся к предмету отзыва. Смотрю первый сезон «Оставленных», где многие персонажи столкнулись с похожим кризисом, только более глобальным: кроме того, что многие потеряли близких, людям кажется, что теперь от них отвернулись и высшие силы. Конец всему, зачем дальше жить, что же с нами будет? К сожалению, слишком многие видят выход в том, чтобы объединяться и вместе докапываться до других, о чём-то там «напоминая», призывая к некой «ответственности» перед всеми сразу, отбывшими и оставшимися, от чего-то «спасая» и вообще всячески назначая себе новые смыслы жизни... за счёт других людей. Которые, может быть, совершенно не собираются оправдывать чужое существоваание – но кто их спрашивал? В сериале этого так много, что печалит едва ли не больше, чем собственно трагедия отбытия.
Ах да, и именно ответственностью за других, конкретно – за твёрдость их веры и рассудка перед лицом будущих испытаний, оправдывает свои неоднозначные действия девушка по имени Вильгельмина из «Омфала». Этакий общественно-полезный терроризм...
Но то ли изображённый мир слегка пошатывается, то ли дух противоречия во мне выдаёт возражения по ходу действия.
цитата
Со скринами сложно вести диалог. Им нужна информация. Они готовы слушать ночи напролет, впитывать любые новости, запоминать истории, сказки, небылицы, соглашаться со слухами и доверять сплетням. Лишь бы насытиться, утолить голод.
Мне казалось, что информационный голод (или зависимость) выглядит несколько иначе. Что информация нужна – достоверная, а не любой мусор. Если не достоверная, то художественно оформленный вымысел. Иначе её запросто производили бы чёрт-те-чего-байтами, бреша без остановок.
Потом, люди, вживлявшие себе в голову «смайлы» и «пульки», уж могли бы сообразить, как распечатать или хотя бы записать ручкой текст на бумаге. Книги ходили бы из рук в руки за большие деньги, и отследить их было бы труднее, поскольку правительству и службам интереснее ловить электронных считывателей.
Тема есть, но жаль, что о ней напоминают впрямую: то тут, то там – «откровение», «деградация».
Если рассматривать описанный мир через небольшое окошко, где всё крутится вокруг информации и обращения с ней, то рассказ хорош. Беда в том, что только это окошко и есть в нём, и про другие стороны жизни ничего не говорится.
Финал достаточно неожиданен и в нужной степени открыт. Этот выдуманный ключ в выдуманной квартире очень здорово прозвучал. Символически так.
Этот ход хорош. А прорисованности мира не хватило. Хотя, разумеется, можно лукаво списать это на усечённую фантазию героини (и даже объяснение найдётся – где же фантазии разойтись в полной мере при той информационно-галлюцинационной сумятице), а не на то, что сам автор, допустим, торопился. Списывать или нет, ещё подумаю.
Исповедник
Тема есть: исповедоваться плохо, потому что это снимает грехи.
То, что при путешествиях за тридевять планет в тридесятое небо (хороший оборот) будут пользоваться видеосъёмкой – это, конечно, как фотоаппарат со штативом на Луне.
Всё остальное показалось столь же мало логичным. Две страницы герои ломали голову над тем, что же не понравилось аборигенам в Чэне, хотя это сразу понятно, – даже успели появиться опасения, что главной интригой рассказа будет «так он же старый!». Нет, интрига другая, но такая же странная. А то, что все аборигены моложавые – никто из контактёров раньше не заметил? А поинтересоваться возрастом, общаясь на разные темы, не удосужились? А кроме детей – «последний сын» умирает прежде отца – у кузнеца потомков не было? Внуков, правнуков...
Ну и мысль, что людей старит память-боль-стыд, вообще критики не выдерживает: старятся, так-то, и те, кто за всю жизнь не успевает себя толком осознать, пребывая в изменённом состоянии сознания. Люди с самыми разнымих вариациями психики, которые иногда просто не способны стыдиться или переживать боль прошлого. Аутисты, например.
Ну и дилемма с её выводом.
цитата
Нет, так низко Чэн не опустится. Скажет завтра, что счел недопустимым поддерживать своим примером ложные верования аборигенов – и улетит с ближайшим челноком. Оставив за спиной примитивных туземцев и дикую планету, на которой не убивают и не обманывают, не предают и не сводят под корень леса.
– Чэн не опустится, а кто-то другой решит попробовать. Потому что глянет на ситуацию под другим углом. Или потому, что у него в жизни не окажется, ну вот не окажется поступков, за которые надо стыдиться.
Или что? Или на людей исповедник таки не действует (и Чэн это постиг логическим путём)? Но на аборигенов-то действует, и то, что кто-то назовёт их верования ложными, факта не изменит. В чём там сложность-то?
Не. Не понимаю.
ЗАПОВЕДНИК
Сложносочинённая ситуация: сперва группа людей селится на далёкой планете и организует всё по-своему, потом к ним прилетают «дальние родственники», земляне, судя по всему, и через какое-то время улетают из-за непонятной болезни, чтобы у себя вылечиться... и не возвращаются. А местные в их отсутствие копаются в брошенном имуществе.
Написано нормально, но на протяжении всего текста отвлекала мешанина разностильных слов: то квас и сало, то бутерброд; то «сориентируется», то «диковинка». Наиболее ярко суть этого микса выражена в предложении:
цитата
После обеда деревня запела песни о родных краях, баллады и гимны природе.
Очень путаное произведение, спотыкающееся о свой же язык и подробности. Например, один из эпизодов. Дед говорит, что молодёжь решили не удерживать от визитов на фабрику, но при этом авантюра Саньки и Даньки выглядит как первое посещение за много лет. Во всяком случае, так оно описано. И подобных несуразиц достаточно.
В целом – рассказ долго крутился и строил интриги вокруг фабрики, инопланетян, лихорадки и недомолвок, а закончился пьянкой. И, скажу я, если спиртное было совершенно непривычно этим людям, то вполне они могли бы и травануться напитком, так что «инопланетяне пили, и порядок» – ещё одна сомнительность. А спиртное явно непривычно, так как нигде не упоминается. Хотя и странно: квас у них есть, неужели ни разу не наквасили чего покрепче?
Тема есть, но решена, видимо, той же водкой и подобными вещами. Мол, если для этой семьи откровением стал синтезатор, а в итоге все напились, чтО есть упадок, то и от остальных артефактов будет похожий эффект.
Дополнение — вопросы касательно возраста ГГ.
То он занимается ерундовой работой для подростков: дежурит у колодца и сопровождает грузы. То он думает про невесту и необходимость строить дом! То играется в поиски кладов и мастерит самолёт, чтобы всех удивить, а на него хочет нацепить значок. То, опять же, учит языки и копается в синтезаторе.
Вот сколько ему? 13 или 16?
Кукла Мёбиуса
Встречаются на конкурсах рассказы вроде этого: подаётся некая идея, зачастую красивая, глобальная, но настолько отвлечённая и недоказуемая (либо не доказанная в рамках рассказа), что толку от неё мало. Например: «А что если мы приходим в этот мир не просто так». Или: «А что если совесть идёт за нами словно тень». Или: «Как знать, напрасно ли гибнут люди на войне, или у всего есть цель». Эта красивая идея худо-бедно разъясняется, потом происходит величественное событие... и всё.
«КМ» именно таков. Читать ещё можно, понять уже сложнее.
Из недочётов: поминутное комментирование эмоций и действий во время диалога – не лучший приём. Многозначительности и намёки в речи девушки, её кривляния, названные «явно наслаждаясь игрой» – это всё вызывало только неприязнь, но не ту, которая возникает при виде ярко написанного негодяя, а тоскливую.
И в других деталях просвечивает это кривляние: места, люди, разговоры.
цитата
Громкая музыка, извивающиеся тела. Чего- то в этом роде я и ожидал. Осматриваюсь по сторонам. Алина кивком указывает куда идти, шум мешает нормально разговаривать, приходится отдавать предпочтение жестам. Освещение холодное (в синеву), посетители выглядят синюшно-бледными. Лёгкая дымка- туман со странным, но не раздражающим запахом, от которого на языке появляется ощущение легкой горчинки, вроде полынной.
....
Пока добираемся, диджей меняет пластинку, переключаясь на что- то маловразумительное медитативного толка с элементами тяжёлого рока. На слегка одурманенную голову звук действует как энергетик. Замечаю, что хочу улыбаться и двигаться в ритм.
— о, сразу вспомнился рассказ с одной из прошлых ФЛР, кажется, «Там, где они, его нет», с таким же пафосным описанием клуба, из-за которого всё представлялось как раз наоборот: страшнейший провинциальный дискач с «Ай-яй-яй девчонкой» из колонок. И беседы в том рассказе велись такие же многозначительные.
Тема есть. Ад это хорошо, Рай с вечным блаженством плохо, Богу и Дьяволу плевать, как люди к ним относятся... Мистика ради очередного толкования древних мифов. И эпизод несуразнейший: в притон явился новый человек, рассказал одному из обдолбанных посетителей случай из его прошлого, сказал несколько ярких слов – и всем стало хорошо, и они поняли смысл бытия и пошли учиться на слесаря.
цитата
Невежество людей прекрасно. Свобода познания – величайший дар человечеству.
— как связана первая красивая фраза со второй красивой фразой?
В финальной песне столько же смысла, сколько в «губки бантиком, бровки домиком».
Я себе представляю фантастический рассказ как историю, выстроенную на причинно-следственных связях и событиях, получающих некое закругление. Здесь что-то другое.
Серые, в чёрную рябь
Тема раскрыта: ГГ узнал, что к нему не очень-то хорошо относится сожительница, а старый знакомый делает хорошие деньги на людских слабостях, – и у ГГ пропали крылья.
То ли это рассказ-аллегория, то ли и правда такая чудаковатая история про человека-птицу. Написано на настроениях, и если воспринимать в категориях фантазии, то всё на месте: с завязкой-кульминацией-развязкой. Но не моё, потому что у меня сразу вопросы начинаются. Как это: в газетах про него писали, фотографировали, глазели – а верить не хотели, потому что не видели крылья? А почему так важно было увидеть крылья, чтобы поверить, что он может летать? С таким же успехом можно было требовать моторчика за спиной, а раз моторчика нету, стало быть, он летать не может.
И то, что жизнь человека, у которого появилась такая способность, останется прежней, тоже сомнительно. Прежней не в смысле: жена не уйдёт и с работы не уволят. Разводы и увольнения бывают у всех. А у крылатого-то? Просьбы об интервью, загадочные предложения от людей в чёрных очках... Нет, он с бомжом сидит, слушает его премудрости.
Но. Это мой рациональный взгляд. В конце-то концов, откуда мне знать, как бы всё сложилось у того, кто сумеет летать? Может, и так. Расписано всё здраво.
Напалмовый декаданс
Название громкое, но к сюжету кажется прилепленным, как бирка на багаж.
Тема раскрыта.
Отлично показана недалёкость ГГ, причём не прямым текстом, а косвенно: через то, например, какая глупейшая речь кажется ему «убедительным разъяснением».
В целом – бодренькая, выдержанная в ритме история про «приключенье в космосе» с битвой и победой над врагом. Герои все самобытные. Из того, что не глянулось, отмечу ещё раз речь, которая иногда слишком с подвыподвертом – «они музыкальную культуру открыли, а мы позаботимся, чтобы они её хрен назад закрыли», – и слишком украинско-национального украинского националиста, прямо карикатурного, тут тебе и «будьмо», и сало.
Изящное объяснение эффекта музыки в финале. Лайопеги... ну что, имеют право на существование.
Вот только музыка, а именно перечисление групп и исполнителей, как мне кажется, ни к чему. Ну не все обязаны их знать. И не все станут по таким скромным поводам бежать в поиск, чтобы эту культуру для себя открыть.
Откровение
Здорово написанный, выдержанный рассказ с темой, атмосферой и интересными деталями вроде перечёркнутой буквы О или ветвящихся проводов. Единственное, что хочется отметить, не знаю, была ли это авторская задумка или получивлось случайно: написано так, как будто не мальчик следит за событиями «из настоящего», а взрослый вспоминает случай из детства. Всё-таки ГГ школьник, первым делом просящий мороженое – а знает разницу между каталкой и носилками на колёсиках, понимает, что в трупе могут хрустеть не только кости, но и хрящи, и так далее. Впрочем, на качестве текста это не сказалось.
Что касается самого Откровения, то оно, по-моему, и должно было быть таким шаблонным – наверное, текст сохранился с прошлых веков. В припадке такое и положено кричать: про геенну, разверзшуюся землю и призывание Бога в себя.
И надо сказать, что в том мире, где Откровение имеет эффект, для ситуации нашли отличное решение.
Радуга за окном
Печальная история о том, что за детьми не уследишь. По ходу чтения смущала не столько неспособность людей как-то справиться с вирусом, сколько их неумение защититься, из-за чего и хотелось подсказать им какое-то решение, пусть даже крышу над всем городом. Нет, до крыши не дошло, но придумали бы побольше средств безопасности. Влагопоглотители, например, хотя бы домашние. Строили бы здания со специальными системами просушки или приспосабливали прежние – жизнь-то продолжается, вон они и в школу ходят, и на работу, а не (только) прозябают и мрут. А в рассказе из бытовых приспособлений лишь R-мометры, шлюзы и противогазы. Причём шлюзы не во всём доме, а в помывочно-постирочной. Это при том, что в принципе существуют и хитрые машины для очистки воды, и датчики разные.
Что едят в такой ситуации (кроме воды с сиропом), непонятно. Рыба-то там есть? Животные наземные, хотя бы крысы? Это же глобальная катастрофа, а в школе всё об одном и том же нудят.
С глазницей противогаза, в которую аж залетали капли, тоже не очень. Есть десяток способов временно решить проблему: сумку на голову, куртку на голову. Уж дети-то, растущие среди такой опасности, должны быть хитры на подобные выдумки.
Тема – откровение окна и упадок вниз... а сколько там этажей?
«Одели» вместо «надели» слегка цепляло, но кто его знает – может, они там так говорят. Вирус вокруг, мало ли как он действует.
И при всей непродуманности матчасти и деталей, при заметном числе ошибок, в основном пунктуационных – нормальный такой сюжет, драматический.
Читарик
А вот рассказ, к матчасти которого сложно придраться, потому что он уж очень замысловато придуман, с фантазией. Занудно будет выглядеть разбор его на части: а как это вдруг острова сделались лёгкими, а что за Серые Помощники, слышащие мысли, а как это люди не повымирали в таких условиях, и так далее. Вопросы эти бессмысленны, смотрятся так же, как непонимание Гуца, что за верёвка должна быть протянута для переговоров между самолётом и землёй. Здесь проще расслабиться и следить за сюжетом, а он спокоен и трогателен, хотя и вовсе не нов: машина ценой своей жизни помогает людям. Есть немного жалобности, конечно, но пусть уж, к этому цепляться тоже не буду. Тема в наличии. Читать и удивляться, что это за мир такой получился, интересно.
Да, кому-то рассказ показался незрелым. Но вижу потенциал автора.
Гулькина мать
Из финалистов-основников понравился, наверное, больше всех своим чётким языком, естественными диалогами и общей непринуждённостью. А ещё – философией, не знаю, закладывал ли её автор. Например: жизнь одинокой пенсионерки ничем не отличается ни в обычные дни, ни в зомби-постапокалипсис. Ходит старушка за пенсией и готовит нехитрую еду. Ей ли плакаться, что остались в прошлом ночные клубы, холдинги, интернет и турпутёвки, у неё как были консервы и мука, так и остались. Буржуйку приспособила, гладит... собирает помаленьку нужные вещи и боится риэлторов.
Тема есть, даже, пожалуй, дважды: постапокалипсис и откровение – или «откровение» – о том, что ГГ давно сдохла. В прямом это смысле или в переносном, или вписано для интриги, ломать голову не буду. И так хорошо, и эдак. Откуда-то она знала же про старух, которых Свин тюкал топором.
Санкторий
Про войну не люблю, но написано увлекательно.
Возникали поначалу вопросы об отношениях матери и дочки. Почему девочка получилась такая упёртая и стремящаяся воевать-погибать? Неужели мать не смогла, растя её в одиночку, воспитать пацифисткой? Уж кому как не учительнице, специалисту по промыванию детских мозгов, вдобавок понимающей, как опасна пропаганда и как дети ей поддаются, уметь этому противодействовать... Хотя ладно, бывает.
Ооочень неторопливо написано. Подробно так. И сильно смущали явные параллели с земными реалиями и особенно, в именах и географических названиях, ближневосточные ассоциации. Я предпочитаю фантастику, а не завуалированный плакат «хотят ли израильтяне войны».
И всё равно неясно: Санкторий – это место, куда можно привезти любого, и он оживёт, или туда попадают либо там оживают по неведомым критериям? Как решит Хозяин? Это, скажу я, вопрос политический. Ведь если начальство решает не только, кого из Санктория выпнуть, но и кого везти на Объект, это порушит всю Систему и заодно рассказ, потому что вопросов куча. И как это население до сих пор не взялось в этом разобраться... и почему, в самом деле, нет постоянных репортажей из священного места и герои не машут руками, передавая привет родным и близким... Закавыка. Да, у граждан промыты мозги, но там ведь и инженеры есть, и другие грамотные люди – неужто за сорок лет не заметили (бы), что в Санктории помаленьку скапливается высший командный состав?
Враги, опять же, почему не кидаются в это место, чтобы пользоваться благами? Не верят или на них это не действует? На птицу подействовало...
Ну да ладно. Текст качественный, конфликт имеется. Неплохо так оставлен приоткрытый финал. Тема есть.
Внекс
Рассказ, написанный чётко по теме, но чем-то особым не выдающийся. Хиханьки, сатира на современность, эпизод из жизни «маленького человека». Каких-то открытий или глобальных идей нет, есть адекватно изложенная история для однократного, на мой вкус, прочтения.
Написано толковее, чем иные вышедшие рассказы из основного, но думается, что автор мог бы куда лучше.
Не раствори в себе Кумира
Хорошо продуманный и прописанный мифологически-реалистический мир. Приятный человечный герой. Тема есть, но поделена на несколько небольших откровений и упадков. Читается легко, запросто представляется худ- или мульт- фильм по рассказу. Идея о том, что однажды всё меняется, подана бодро, даже с юмором. Особо отмечать или придираться не к чему, все детали на своих местах.
Название в любом варианте перевода даёт мало представления о сюжете книги. А между тем это очень хорошо написанный медицинский детектив – давно не попадалось таких чётко изложенных историй. Персонажей много, и у всех подмечены характерные черты; событий тоже много, но они описаны лаконично и по делу. А главное – профессионализм и умение пояснить узкоспециальные подробности для читателя, медиком не являющегося. Вот у кого бы поучиться нынешним молодым да талантливым.
При этом чего-то ошеломляющего в книге нет, в ней просто удачно подобраны элементы жанра: атмосфера госпиталей, но не практически-лечебная, а исследовательски-прикладная; смерть, причины которой кажутся ясными, но на поверку всё куда сложнее; скелеты в шкафах почтенных горожан; несправедливое обвинение; нетерпимость и ханжество США середины 20-го века; частное расследование и пробивной адвокат; опасность, грозящая главному герою; ну и так далее. Заодно поднимается важный вопрос: допустимость абортов, но что удивительно – если сравнить с обсуждением этого вопроса в наше время, то можно заметить, что сейчас его этическая сторона волнует людей больше, а в то время, когда аборты были запрещены, внимание уделялось банальной законности и здоровью женщин. Главное сделать всё быстро и безопасно, а нравственную сторону женщина пусть обдумывает уже после, сама.
Есть, правда, некоторое однообразие в этих постоянных встречах и вопросах-ответах, несколько таких сцен можно было бы вычеркнуть без потерь. Но едва они успевают наскучить, как действие поворачивает в новую сторону, и роман заканчивается чуть неожиданнее, чем можно было бы предположить.
Словом, для желающих последить за интересным сюжетом и заодно, возможно, почерпнуть новые медицинские знания книга будет неплохим способом провести пару вечеров.
После «Беглецов» – оказывается, это только первая часть сериала, что, наверное, кого-то обрадует – читать что-либо у Шустермана не хочется. Пренеприятнейшая книга.
Если бы дело было только в простоте сюжета и характеров, достаточно высокой предсказуемости поворотов и миленьком финале, то роман можно было бы забыть – ну ладно, написал автор приключалку, поразжёвывал мысли и чувства персонажей, рояли расставил в кустах аккуратненько, бывает. Но слишком явная идеологическая окраска задаёт тон всей книге в начале и постоянно подпитывает атмосферу в дальнейшем.
Дело в том, что в романе представлена точка зрения пролайферов (противников аборта), причём в её радикальном, агрессивном выражении – не любовь к жизни, а ненависть к тем, кто отстаивает право на выбор. Именно сторонникам абортов, в понимании автора, якобы безразлично, кого кромсать: плод внутри матери, младенчика на органы или подростка – на отдельные части, да ещё и поддерживая его в сознании. Ведь если «жизнь не представляет ценности» в чьих-то глазах, то она не представляет ценности в любом виде? И вот это передёргивание, эта попытка вывернуть право на выбор, изобразить его как садизм под видом благодеяния, поддерживаемый равнодушным обществом, сразу вызывает неприязнь и к автору, и за компанию ко всем пролайферам. Впрочем, возможно, это и было целью Шустермана: представить их как недалёких людей, неспособных отстаивать свою точку зрения иначе как пририсовывая оппонентам рога и хвост.
То, что разбор живого, находящегося в сознании человека и извлечение из тела женщины ещё не родившегося ребёнка — вещи совершенно разные, автор отметает. У него своя логика. То, что родители будут кормить, одевать и учить потомство в течение 13 лет, а потом решат ухнуть все траты и усилия, и им никто это не возместит, и это при том, что можно родить дитё и отдать в приют – похлеще, но автору и это неважно. То, что в этом случае дети станут совершенно неуправляемыми, а общество нестабильным — выясняется спустя долгие годы после введения новых законов, а прежде никто и не догадывался, – ещё один косяк, но так же надо по сюжету... Таких странностей в тексте хоть отбавляй, желающие смогут посчитать сами. Добавлю только, что регулярно заходит разговор о душе, о душе разобранного, о том, в ком душа помещается после разборки, того ли хотел Бог или не того ли хотел Бог, мелькают младенчики, подкидыши и сиротки, и у всех добрых людей оказывается своя причина, чтобы быть добрыми и оказывать помощь – словом, автор постарался и вложил «духовности», в его понимании или в понимании его гипотетических читателей, полной ложкой. Ему всё равно, что это не духовность, а в одних случаях схоластика, в других пустословие, в третьих – игра на читательских эмоциях.
Роман стоит отнести к особому жанру: антиутопия абсурда. При этом сама история закручена ладно, и уместись это произведение на 40 страницах, мог получиться шедевр, хотя и тоже специфического жанра: пропагандистская фантастика. Но такая в наше время – дело привычное.
С одной стороны, смелое развитие самых разных идей и ловкое использование детективных и остросюжетных ходов (будем справедливыми, чего-то поражающего оригинальностью нет). Фильмы, снятые на ощущениях, общество с совершенно другими взглядами, чем нынешнее, живые человеческие чувства и отношения, загадка вокруг поддельного/настоящего снаффа, закат целой эпохи одного из видов искусства. Грандиозно, красиво, по-серьёзному. Задумывалось.
Но скатилось в односторонний подход буквально в каждом случае. Раз снимают на ощущениях, стало быть, сразу побегут выпускать продукцию про секс, секс, секс. Он же типа самый ощущательный. Никакая иная разновидность киноиндустрии не поминается. Мысль о том, чтобы строить кино на других образах, соединяя их и давая принципиально новые, необычные переживания, приходит только одному умному парню, да и его судьба складывается не лучшим образом.
Зато секс подаётся во всех разновидностях, потому что в будущем все вдруг стали жутко возбудимые и могут завестись от собственного отражения в зеркале. И в ход идут не только групповые-однополые-садомазо совокупления, но и генномодифицирование самих себя в животных, в неведомых существ, а также в детей. Ну и пытки, унижения и убийства кого-то возбуждают тоже...
Возможно, нам показали только кусочек мира. Те области, куда дотянулась эта могучая кино-сексо-индустрия, и персонажей, задетых легальными и контрабандными бионами — при том, что остальная часть будущего осталась за кадром. В конце концов, люди там, как ни странно, ходят на работу, создают семьи, учатся, переезжают из города в город, звонят родителям... Но из-за нагнетания эмоций и концентрации только на одной стороне жизни кажется, что там везде так — и делается не по себе.
Чувства людей и правда реальны, их передача в виде потока мыслей свежа и вызывает отклик, но в итоге всё оборачивается истерикой. Отношения строятся так, что кто-то в паре или группе использует, предаёт другого или не может ответить на его чувства. Безысходность и разочарование — почти во всех случаях.
Загадка снаффа — единственный интересно выстроенный элемент сюжета. Настоящий снафф или поддельный? Если настоящий, то почему криминалисты видят в нём фальшивку? Если поддельный, то существует ли настоящий? Кто стоит за подпольными производствами? Впрочем, личность главного злодея предположит любой, кто посмотрел три современных фильма про таинственных маньяков.
Ну и обрушение индустрии. Окончание золотого века порно, исчерпавшего себя. Утратившего "величие чувств" и так далее. Сюда почему-то приплели засилье условностей и политкорректностей, когда цензура требует обязательного наличия актёров такого-то пола, с таким-то цветом кожи и в таких-то сценах. Можно было бы поверить, если бы не одна деталь, которая опрокидывает вообще всю концепцию. Актёры будущего, занимаясь сексом перед камерами и заодно транслируя все нужные чувства и ощущения, якобы всё это и испытывают! И не просто играют в своём сознании любовь или страсть к незнакомым людям/зверям, но и такую сложную гамму, как, например, ощущения Дюймовочки в первую брачную ночь с кротом. Это где же набирают таких талантливых, спросите вы? Наверное, долго готовят и учат? Нет-с, прямо с улицы. "У вас замечательная фактура", и готово: новая звезда. При этом авторы очень опрометчиво позволяют одной из случайных героинь постебаться над порно двадцатого века: дескать, любая актриса поохает, и все верят. Да во-первых, не верят, а во-вторых, в то, что через пятьдесят лет будут не делано охать, а по-настоящему чувствовать придуманные сценаристом чувства, верится ещё меньше. Что все со всеми, и хоть с тринадцати лет — веришь. Что научатся "играть ощущения" — нет, потому что тут нужны изменения не общественного плана, а перестройка человеческого сознания и подсознания. А с этой перестройкой и всё остальное изменилось бы, и гораздо больше, чем нам показано.
В целом же, роман излишне длинный. Всё то же самое можно было написать в три раза короче. Возможно, при этом снизилась бы откровенность чувств, ведь сейчас мы практически в реальном времени следим за мыслями персонажей, а это дело долгое. Но кому-то такая подача текста нравится, а мне приходилось читать по верхам, потому что такое бормотание похоже на цыганский гипноз: заморочить, отвлечь, отключить сознание.
Однако же приём действует. Очень трудно после прочтения удержаться от того, чтобы передать свои впечатления схожим образом. Отзывы на книгу на разных ресурсах зачастую копируют повторения, эмоциональность, сбивчивость и лёгкую корявость изложения. Причём делается это явно неосознанно, просто книга сохраняет свой эффект ещё долго. Пишут, что порнография в книге не главное, что главное в ней люди, живые и любящие, тёплые и настоящие, которые живут своей непонятной жизнью и иногда останавливаются, чтобы взглянуть нам в глаза... они все извращенцы-мутанты-сумасшедшие, но такие же, как мы... С чем не поспоришь.
При моём скептическом отношении к постмодернизму впечатления от книги также подпортили имена и названия. Кажется, ни одного нет такого, чтобы не отражало или не пародировало известные реалии, личностей, и это мельтешение не придаёт какие-то новые смыслы, а только отвлекает. Нарекая производителя наркотических трипов Гегелем, а полулегального порнодельца Гоголем, авторы, может быть, подмигивают сами себе и "узкому кругу ценителей", ну а на мой вкус это лишний минус роману.
Не хочу упоминать матюки и порнографию как основу сюжета. Этим современного читателя не шокировать, и если бы таким образом было нарисовано впечатляющее и вызывающее эмпатию полотно — да пожалуйста. Хорошую книгу с матом и порно всё равно можно порекомендовать. А "Нет" я никому посоветовать не решусь. Вернее, так:
Тем, кто считает секс и порно грязными, однополые отношения мерзкими, проституток и стриптизёров — людьми второго сорта, — эту книгу стоит почитать. Она действительно покажет, что это не самые худшие вещи на свете, эти люди такие же, а может и более настоящие и достойные, чем иные из живущих ныне. Невозможно плохо относиться к тем, чьими мыслями, радостями и страданиями проникаешься так ярко. Но тому, кто уже сейчас смотрит на вещи шире, книга не скажет ничего нового, зато принесёт кучу огорчений, потому что страдания героев в ней перевешивают радости, и судьба многих складывается печально, а усилия оказываются напрасны.
"Нет" — депрессивная книга о человеческих драмах и трагедиях, и какую бы красивость, утончённость и настоящесть ни высматривали её поклонники за порно-подробностями, это роман о некрасивости и зле мира, которые торжествуют и будут торжествовать.
облако тэгов
