Немного забегая вперед...

Вот и окончание конвента. Даже природа, кажется, переживает сие печальное событие. Хрещатик залит слезами, упавшими с неба

Факт первый Киевляне очень любят читать. Хрещатик. Вид с Майдана Незалежности в сторону Европейской площади. Вы видите, насколько пустынна главная улица Киева. И неудивительно — все ушли на Международную Книжную Ярмарку.

Факт второй Киевляне очень любят красивые памятники

Факт третий А хрещатик — ну ооочень длинная улица! И на Хрещатике ну ооочень много красивых домов!

Факт четвертый А еще — киевляне совсем не суеверны, и очень любят число 13! Даже дома нумеруют исключительно 13-м номером.

Да смотрите сами! Вот дом 13/2, за ним следует 13/3 и так далее. Говорят, есть даже дом 13/1313. Но из за того, что Хрещатик ну ооочень длинная улица, мне ни разу так и не удалось дойти до этого дома.

Факт пятый А еще, киевляне очень любят всякие шоу. До начала шоу "Караоке на Майдане" еще 3 дня, а зрители уже начали собираться.

Факт шестой Все киевляне очень любят кофе (а с кого Фрай писал(а) своих любителей камры?) кофе-машины, стоят каждые 10 метров.

Факт седьмойТак же, несмотря на все старания наших футболистов, киевляне очень любят футбол. Даже установили таймер, который ведет обратный отсчет до позора сборной Украины начала Евро-2012

Факт восьмой Киевляне очень любят ходить пешком. Потому, Хрещатик в выходные становится полностью пешеходным

Ну как не пройтись по такой широкой и красивой улице?

Факт девятый Киевляне очень любят протесты

И палаточные городки

Факт десятый А еще, киевляне ну ооочень любят президента. И потому, ставят ему памятники чуть ли не на каждом шагу

Факт одинадцатый А еще в Киеве есть ну ооочень большая труба

Факт двенадцатый А еще, в Киеве есть лучшая в мире кондитерская фабрика "Рошен". И потому, дым исходящий из этой трубы сладок и ароматен

отсюда

Премьер-министр:

— Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?

Мы ж не Хранция какая, чтобы смуту подымать.

Кто пришел тут за госдеп, у меня сейчас обед.

Вы, конечно, протестуйте, мне до вас и дела нет.

Люди:

— Ты не очень-то серчай, мы к тебе, чай, не на чай:

Ну а будешь гоношиться – к Берлускони поезжай

С выборами ты достал – и как мог, намухлевал.

Сам своих бояр партийных выше крыши обласкал.

Премьер-министр:

— Зря вы, люди. Для меня – мой народ моя родня.

Я без мысли о народе не могу прожить и дня.

Править вами столько лет — для себя, что ль? Вовсе нет.

Я же в вас души не чаю, я добрее, чем госдеп.

А виновник – Чуров сам, злобный маг, свинья и хам

Это он, коровья морда, честь цареву обмарал.

Пусть он выйдет, где он там? Я сейчас ему задам.

Это ж он, брада клочная, выборы подтасовал.

Волшебник Чуров:

— Что вы, братцы. Я ж за вас даже Клинтон выбью глаз.

Ну а если просчитался – в арифметике я пас.

Дважды два разве не тридцать, трижды три – не сорок пять?

В школе плохо я учился, обмишурился опять.

Боярская оппозиция:

— И каков теперь итог? Обмишурился чуток?

Только сей чуток потянет лет примерно на пяток.

Уезжай-ка ты, отсель, в энтот…как его, Бруссель.

Коли выборов систему посадил на карусель!

Волшебник Чуров:

— Я бывалый пионер. Я служил в элдэпээр.

Но скажу – это враги все, со времен эсэсэсэр.

Выборы не тасовал, голоса не воровал –

Это вот госдеп все хитрый – он подставил, он насрал!

Госдеп:

— Я – фольклорный элемент. У меня есть документ.

Прилечу вот куда хочешь, и бомблю в любой момент.

Демократию люблю, диктатуры не терплю.

Целовался я с Каддафи, а теперь его гноблю.

Коли вам премьер не брат, уберу его в Багдад.

Кто там нонеча у власти? То-то парень будет рад!

Боярская оппозиция:

— Слава Богу! Вот финты! Тут премьеру и кранты!

С ходу мы перегрыземся, наплюем друг другу в рты.

Все поделим мы в стране, не забудем – газ и нефть.

А народ? На хуй он нужен, пусть сопит себе во сне.

Царь (робким голосом):

— Я, простите, опоздал – я кафе тут открывал.

Даром никому не нужен, вот в стороночке стоял.

Ролики на днях смотрел – ничего не разглядел.

Я вообще слепой по жизни, и глухой, и окосел.

Премьер: (в сторону)

— Что им надо? Не поймешь. Ну, народ, ядрена вошь.

Ладно, что у нас без взятки даже пива не попьешь.

Миллиарды есть в стране, а дороги все в говне.

Стонут все, что жить хуево, говорят – дело во мне.

Справедливо? Да ага, вот скажу вам – ни фига.

Хапнул сорок миллиардов – разве это же деньга?

Как прожить премьеру.ру, без копейки да в мору?

Знать, на почве истощенья захвораю и умру.

Люди (смотрят на царя, премьера, госдеп, волшебника и оппозицию):

— Ох и ушлый вы народ, ажно оторопь берет.

Всяк другого мнит уродом, несмотря, что сам урод.

Мы посадим вас в ладью, кинем в море – и адью.

Проживем без вас отлично, натурально – как в раю.

(с) Zотов.

АРКАДИЙ ПЕТРОВИЧ ГАЙДАР (настоящая фамилия — Голиков; 1904-1941)

Был сыном учителя из крестьян и дворянки. Его родители участвовали в революционных беспорядках 1905 г. и, опасаясь ареста, уехали в провинциальный Арзамас. Там будущий детский писатель учился в реальном училище и впервые опубликовал свои стихи в местной газете «Молот».

В 1919 г. он вступил в Красную армию и в РКП(б), стал помощником командира отряда красных партизан, действовавших в районе Арзамаса. Скрыв свой возраст, учился на командных курсах в Москве и Киеве, затем командовал ротой красных курсантов. Воевал на Польском и Кавказском фронте. В 1921 как командир запасного Воронежского полка отправлял маршевые роты на подавление Кронштадского восстания. Летом того же года, командуя 58-м отдельным полком, участвовал в подавлении Тамбовского крестьянского восстания. Столь высокое для семнадцатилетнего возраста назначение сам Голиков объяснял тем, что «много из высшего комсостава арестовано за связь с бандами», т.е. с повстанцами.

После уничтожения непокорных крестьян Гайдар продолжил службу в карательных частях особого назначения (ЧОН) — сначала в Тамьян-Катайском районе в Башкирии, затем в Хакассии. Здесь в зоне его ответственности оказался 2-й «боерайон», включающий в себя шесть нынешних районов на юге Красноярского края. Ему было приказано уничтожить отряд «императора тайги» И.Н. Соловьева, состоявший из местных крестьян и колчаковских офицеров. Не сумев справиться с этой задачей, Гайдар обрушился на местное население, не поддержавшее большевиков. Людей без суда и следствия расстреливали, рубили шашками, бросали в колодцы, не щадя ни стариков, ни детей. Основным объектом кровавой охоты молодого комиссара становились хакасы. В одном из хакасских сел, по рассказам местных жителей, он лично убил выстрелами в затылок более ста человек, выстроенных у края обрыва. В другом селе, взяв заложников, посадил их в баню, угрожая, что расстреляет всех, если они утром не скажут, «где скрываются бандиты». И сам на утро исполнил эту угрозу: снова выстрелами в затылок. Для выслеживания неуловимого Соловьева Гайдар вербовал агентов из местного населения, расплачиваясь за информацию дефицитной мануфактурой. Местные советские руководители постоянно жаловались на Гайдара Например, в письме волостного исполкома, посланном с нарочным из села Курбатова в Ачинск, говорится: «Прибывший отряд сразу пустил в ход плети, которые, по нашим мыслям, должны существовать в области преданий… а не проявляться теперь при Советской власти».

Конец бесчинствам Гайдара пришел лишь после того, как он, несмотря на приказ начальства доставить пленных в штаб для допроса, лично расстрелял их, не желая выделять людей для конвоя. Командующий ЧОНом губернии В. Какоулин был вынужден признать: «Голиков по идеологии неуравновешенный мальчишка, совершивший, пользуясь служебным положением, целый ряд преступлений». Гайдар был вызван в Красноярск для объяснения; его исключили из партии, сняли с должности и направили на психиатрическое освидетельствование. Консилиум, нашел «истощение нервной системы в тяжелой форме на почве переутомления и бывшей контузии, с функциональным расстройством и аритмией сердечной деятельности» (из письма Гайдара сестре Наташе 17 января 1923 г.). Пройдя курсы лечения в Красноярске, Томске и Москве, Гайдар отправляется сначала в полугодовой, а затем — в бессрочный отпуск «с сохранением содержания».

В 1925 г. он написал свою первую повесть «В дни поражений и побед». Редактор посоветовал молодому автору начать мирную жизнь, и он уехал работать корреспондентом сначала в Донбасс, а потом на Урал. Гайдар работал в местных газетах; в Перми он женился на семнадцатилетней комсомолке Лие Лазаревне Соломянской, усыновив ее сына Тимура. После публикации рассказа «Р.В.С.» к Гайдару пришло признание, и семья переехала в Москву. Но в 1931 г. жена вместе с сыном ушла от него. Причиной ухода был алкоголизм писателя.

Гайдар тосковал, не мог работать и уехал в Хабаровск корреспондентом газеты «Тихоокеанская звезда». Знавший его в это время Борис Закс писал: «Мне пришлось за мою долгую жизнь иметь дело со многими алкоголиками — запойными, хроническими и прочими. Гайдар был иным, он зачастую бывал "готов" еще до первой рюмки» И еще: «Гайдар резался. Лезвием безопасной бритвы. У него отнимали одно лезвие, но стоило отвернуться, и он уже резался другим. Попросился в уборную, заперся, не отвечает. Взломали дверь, а он опять режется. Увезли в бессознательном состоянии… При этом не похоже было, что он стремился покончить с собой; он не пытался нанести себе смертельную рану».

Душевный недуг (маниакально-депрессивный психоз на фоне хронического алкоголизма) не помешал Гайдару создать произведения, поставившие его в первый ряд советских детских писателей. Но громкий успех не избавлял его от груза совершенных когда-то преступлений. «Снятся мне убитые мною в юности на войне люди», — писал он в дневнике. Постоянные запои мешали нормальной работе.

С началом новой войны Гайдар попросился на фронт. Когда в октябре 1941 г. партизаны отряда, в котором он был военным корреспондентом, напоролись на немцев, Гайдар вскочил во весь рост и крикнул своим товарищам: «Вперед! За мной!» Это была смерть, похожая на самоубийство. Другие партизаны спаслись.

Имя Гайдара очень часто носят детские учреждения: школы, библиотеки, детские дома.

________________________________

Из письма к писателю Р. Фраерману: "Я живу в лечебнице "Сокольники". Здоровье мое хорошее. Одна беда: тревожит меня мысль — зачем я так изоврался. Казалось, нет никаких причин, оправдывающих это постоянное и мучительное вранье, с которым я разговариваю с людьми... образовалась привычка врать от начала до конца, и борьба с этой привычкой у меня идет упорная и тяжелая, но победить я ее не могу...

Иногда хожу совсем близко от правды, иногда — вот-вот — и веселая, простая, она готова сорваться с языка, но как будто какой-то голос резко предостерегает меня — берегись! Не говори! А то пропадешь! И сразу незаметно свернешь, закружишь, рассыплешься, и долго потом рябит у самого в глазах — эк, мол, куда ты, подлец, заехал!..

Мне советуют взять так называемый государственный заказ на пьесу к 25-летию Советской власти. Такой же заказ мне предложили через Комитет по делам кинематографии. Ответа до выхода из лечебницы не дал никому. Настроение неровное".

__________________________________________________