Алексей Иванов «Общага-на-Крови»

Если описывать эту книгу безоценочно, только по содержанию, то картина получается малоинтересная. На протяжении всего романа подвыпившие студенты произносят длинные философские монологи в духе героев Достоевского: есть ли бог и если есть, то чего ему от нас надо, в чём смысл жизни, что такое любовь и как она соотносится с сексом, почему жизнь омерзительна или почему жизнь прекрасна, и так далее. Действия фактически нет. Главный герой движется от одного монолога к другому, всё больше уверяясь в безнадёжности жизни. Всё это происходит в Общаге, эдаком филиале достоевского подполья или горьковского дна.

Вопрос: зачем это читать? Ответ: ради качества исполнения.

Можно смеяться над карикатурно трагичными персонажами, над их максимализмом, над их неспособностью хоть на минуту отвлечься от личных трагедий и оглядеться по сторонам, можно не соглашаться с ними. Но написаны их монологи так отточено, живо и гладко, что волей-неволей втягиваешься в текст и начинаешь воспринимать эти абстрактные беседы как что-то значимое. Текст вовлекает в себя до того сильно, что через некоторое время гротеск и абстрактность просто перестаёшь замечать, воспринимая всё как достоверную хронику. А это ли не высшая похвала художественному тексту?

Помимо монологов здесь есть и описания, хотя их доля в тексте заметно меньше. И в описаниях автор добился высочайшей художественности. Его зачастую заносит, и там, где можно было бы остановиться, он накручивает ещё пару-тройку подчинённых конструкций, но для автора 23-х лет это простительно. От текста получаешь удовольствие, и рука то и дело тянется сохранить удачное место в цитатник.

Как и куда более поздний “Пищеблок”, “Общага…” отличается цельностью замысла, завершённостью конструкции. Но если “Пищеблок”, по-моему, сильно пострадал от стилизации под примитивную наивную прозу, то “Общага” написана явно на пределе возможностей, живо, образно, как в последний раз.

https://t.me/graphomant

Мне не понравилось. Читать про постоянные пьянки, ссоры, несчастную любовь, филосовские мысли, и всю эту бытовуху, было откровенно скучно. Ну я не жил в общаге, может поэтому и не проникся «общажной романтикой». И читать лучше лет в 20-ть.

Смотрим биографию – Алексей Иванов родился в 1969 году. Смотрим дату написания книги – 1992 год. Вычитаем одно из другого: получаем 23. Не знаю, кому как, а я этим фактом просто-напросто поражён. Чёрт с ним со слогом — примеров писателей, в молодые годы умевших так владеть языком, достаточно. А вот чтобы создавать такую глубокую психологическую прозу – по пальцам одной руки.

В одном из предыдущих отзывов отметили, что главный персонаж сильно смахивает на Алёшу Карамазова. Есть такое. Более того, «достоевщиной» (в хорошем смысле) от «Общаги-на-Крови» разит за милю. Иван из «Общаги» — Иван Карамазов, обе дамы – гремучая смесь Настасьи Филипповны и Грушеньки, ловелас Игорь – Дмитрий Карамазов (с натяжкой, правда) и, наконец, Серафима (шестикрылый серафим) до боли напоминает сменившего пол центрального героя «Идиота» (не страдающего, к слову сказать, здесь припадками падучей). Длинные философские разговоры «за жисть», непременные поиски Бога и смысла жизни. Всё с надрывом, на грани, на изломе, и уже невозвратимо исковеркано. Инкарнация незабвенного Федора Михайловича во всей красе.

Специальный это писательский ход или нет – судить не берусь. И не смотря на то, что история вышла мрачной, гнетущей, жёсткой и депрессивной, мне она понравилась. Смущение вызвало две вещи: слишком длинные «философствования» (чересчур и неправдоподобно умнО) и финал, с которым я наивно-категорически не согласен.

Ранний роман Иванова, который многие, очень многие ругали. Мне говорили — читай всего Иванова, только «Общагу-на-Крови» не читай. А я прочёл, и мне понравилось. Это книга, конечно, не об общаге. По общагой здесь понимается некий микрокосм, символизирующий наше общество в целом, его упадок и надежду. Это книга о государстве, в котором, если и возникает что-то честное, что-то надёжное, что-то пытающееся вырваться из замкнутого круга и начать нести свет, то его тут же убивают. Чтобы не было повадно. Чтобы и дальше можно было жить в вечной Общаге-на-Крови и не париться. Сейчас, в 2013-м, как нельзя актуально.

Книгу читала неделю: прочитала сразу половину, а потом неделю боролась с приступами тошноты и гадливости, а потом дочитала вторую половину. Теперь понимаю алкоголиков: они тоже утром умирают от головной боли и тошноты, а вечером снова пьют. Тяжело, безнадежно, правдивые тенденции, юношеские метания с поиском «высшей истины» в чем угодно, тошнотворно, жутко до приступов депрессии и ...безумно талантливо, сильно, верно.

92-93г.г.- это моя общага. Странная вещь, таких патологических типов, как герои, не было (да, пожалуй, и быть не может), событий с такой концентрацией безнадёги и беспредела тоже не наблюдалось, никто не произносил длиннющих монологов о смысле жизни, но все это было... Общага-упрощенный срез общества, поэтому были и алкаши опустившиеся, и непризнанные гении, и тихушники с тараканами в голове и... Бывало и плохо, и пьяно, и безумно весело, и тоскливо. Была почти неограниченная власть замдекана по общежитию, были мысли о смысле жизни(правда, чаще всего, не озвученные), была юность с ее максимализмом.

Да, такого не бывает, но все так и есть. Это не документальная зарисовка, а художественный вымысел. Все здесь концентрировано, из двух-трех личностей получается только один герой, но эти прототипы реальны. Герои озвучивают не свои мысли , а размышления целого типа личностей, из которых они собраны, поэтому получается длинновато, зато полно.

Общага всех выводит на чистую воду, здесь никого не обманешь. Уже через полгода ясно кто жмот, кто подлец, кто слабак. В общаге все какие-то голые, даже самые близкие не знают о тебе столько, сколько сосед по комнате. Все в книге реально, но не настолько концентрировано по времени, по числу участников, событиям. А, главное, не так безнадежно, как кажется на первый взгляд.

Трудновато формулировать сразу по прочтении. Может, через недельку лучше напишу. Просто сейчас у меня похмелье от Иванова. ТЕПЕРЬ КУПЛЮ ЛЮБУЮ ЕГО КНИГУ!

Жаль только, что многие другие книги теперь кажутся слишком простыми и плоскими.

Редкий случай, когда критики в основном правы. Про «Общагу» писали, что это дебютный роман, ученический, отягощенный чернухой, красивостями, богоискательством, сексуальной озабоченностью и интересный, по большому счету, только упертым поклонникам пермского самородка, которые теперь могут оценить, из какого сора.

Есть смысл согласиться с высказанными мнениями в целом, отметив лишь несколько нюансов.

Для 25-летнего автора «Общага» (написана в 1992 году) — вполне приличный дебют. «Охота на «Большую медведицу»» выглядела, конечно, гораздо симпатичнее, но она была разудалой приключенческой коротушкой про космических пиратов. Такую, по идее, мог навалять любой остроумный начитанный старшеклассник с искоркой под лобной костью. «Общага» — это сугубый социальный реализм, отягощенный достоевщиной, такое мальчик уже не напишет. Это уже опыт унд амбиции. Один из фэнзинов 15 лет назад сообщил: юнца Иванова так захвалили после «Медведицы», что он поверил в свою гениальность, бросил вуз и удалился ваять нетленку. Вот что наваял, оказывается.

Сюжет, на всякий случай, такой: дружную разномастную компанию студентов (святой отличник, бабник, пьяница, бывшая гуленка и добрая девица с большой грудью) принимается плющить скотское совершенно начальство общаги. В итоге всю компанию вышибают из комнат, каждый пытается заякориться собственным способом и при этом неизбежно ссучивается и предает дружков. Лишь один герой находит любовь — и тут же ее теряет.

Нет здесь, честно говоря, ни чернухи, ни половой замороченности – утверждаю это, как человек, довольно долго живший в общагах. Я бы сказал, что Иванов даже приукрасил слегка административно-бытовую сторону единого человечьего – но не буду, потому что кто знает, может, это только в Казани гопники с Адельки студентам двери вышибали, чтобы со шмалью на всю ночь устроиться.

Щенячья молодость автора видна, главным образом, в нарочитости завязок и развязок, натужном символизме (название – это отдельная песня, сильно меня удручившая) и неравномерности повествовательного полотна. Первые 15 страниц автор жестко держится принципа «литературы без образов не бывает», и лепит хлесткое сравнение в каждую фразу. Потом увлекается, отвлекается, идет нормальное повествование, потом — а! Забыл! И опять пошли комья вымученных образов и желтого как вечность кирпича (это такая мулька авторская, ее положено каждые 10 страниц повторять).

Но в целом текст вполне конкурентоспособный, выше среднего.

А его слабости настойчиво требуют направить комплименты в 2 адреса. Во-первых, Иванова, который, оказывается, начинал как нудноватый молодежный проблематик, но скрыл эту деталь от общественности, и сразу дал жару в качестве самобытного квазиклассика. Положительная динамика оказалась надолго скрыта от любопытных – это досадно, но это правильно.

Во-вторых, похвал достойно издательство «Азбука», которое все-таки издало «Общагу», и которое издало ее в последнюю очередь. Превратив таким макаром возможное разочарование в умиление — тем, что вот, Иванов-то наш, тоже в свое время ходить учился. Агу-агушеньки.

Он-то научился.

А умиляющихся даже не жалко.

“Общагу” иногда называют черновиком хитового “Географа”. Сходство в том, что действие (в отличие от “Сердца...” и “Золота...”) также происходит в современности, персонажи — молоды, а жизнь их отнюдь не шоколадна. Только если в “Географе” “театральной площадкой” выступает школа, то тут — институтская общага. Это вам не сериал “Студенты”: в ивановской общаге пьют по-черному, блудят зло и отчаянно, насилуют, режут вены в туалете и прыгают с крыши. Беспредел рождает беззащитность. Любовь прорастает и в грязи, да вот только выжить в ней не может... Общага-на-крови.

Сюжет... Перестройка. Уральский государственный университет (прямо не названный, но обозначенный намеками: именно там учился сам автор и Александр Башлачев, чьи стихи Иванов “подарил” одному из героев — Ваньке). В двух общажных комнатах живут, поют, пьянствуют, философствуют, страдают, любят и просто трахаются пятеро друзей: секс-символ Игорь, Ванька — пьяница и талантище, резкая Нелли, Леля — добрая душа и скромный отличник по кличке Отличник. Общага — весь их мир и модель мира вообще: за ее стены действие романа не выходит. Есть ли жизнь вне общаги? Наверное, нет... И когда героев из нее выгоняют, они... не уходят, хотя на горизонте маячит нормальная съемная квартира. Они цепляются за то, от чего, казалось бы, должны бежать, а в плату отдают все, что имеют (а и не имеют ничего, кроме тел и остатков чести). Жизни вне общаги нет, а они хотят жить — как умеют. А умеют — не очень.

Не случайно на часть читателей — самых юных и впечатлительных — книга произвела тяжелое впечатление. Чересчур грустной показалась, слишком мрачной, почти беспросветной. Тех, кто постарше и сам имеет подобный опыт, голыми руками (утрированием чернушности и до наивности трагическим финалом) не возьмешь. Но и им Иванов души растравил. Любо-дорого послушать, как одни умиленно вспоминают собственные студенческие годы (“А у нас тоже такое было! А вот тут он пережал...”), а другие радуются, что голодные неприкаянные времена остались позади. И ностальгируют, ностальгируют...

Конечно, несмотря на номинацию на премию “Национальный бестселлер”, это не самая удачная книга Иванова — “уральского самородка”, “золотовалютного фонда русской литературы”, “самого яркого писателя, появившегося в российской литературе XXI века”. Вещь сумбурная, действительно мрачная (“правду жизни” автор выдал в предельно концентрированном виде) и перенасыщеная декларативными монологами “о важном” (ах, 23 года, 23 года!..). А меж тем — все равно пробирает.

О книге много спорят. Книгу азартно ругают (все предыдущие, но позже написанные, критики хвалили взахлеб). Но если бы говорить в принципе было бы не о чем, то и не говорили бы.

А тут — есть.

Судя по неожиданным для меня отзывам, тут какие-то очень тонкие ностальгические струнки затрагиваются у уважаемых рецензентов…

Если же у читателя (как и у меня) слово «общага» не вызывает вообще никаких личных ассоциаций, – есть серьезный риск получить от прочтения только недоумение и разочарование.

“Общага-на-Крови” – первый роман Алексея Иванова, написанный в 1992 году. Автору было 23 года, и он только что вышел за порог общаги Уральского государственного университета, стены которой еще помнили учившегося в том же заведении Александра Башлачева…

Эта общага, со стенами “из желтого, как вечность, кирпича”, в романе стала отрезанным от всего мира микрокосмом, живущим по своим законам. И диктующим эти законы всем своим обитателям. “…Из-за того, что жизнь твоя прозрачна, здесь соврать нельзя. <…> Значит, верно себя оцениваешь и начинаешь к себе серьезно относиться, потому что, кроме себя, ничего больше нет. И жить по-настоящему только здесь начинаешь, потому что общага сразу ставит перед тобой те вопросы, на которые надо отвечать, если хочешь человеком остаться”.

Попытки остаться людьми в атмосфере “общажного бл*дства” без остатка занимают главных героев “Общаги-на-Крови”: первокурсника-ботаника по прозвищу Отличник и его старших, битых жизнью друзей. И здесь роман расщепляется на два тесно спаянных и в то же время абсолютно не стыкующихся друг с другом пласта.

С одной стороны – непрерывные пьянки, случайные связи, мордобои, самоубийства от безнадеги, торговля душами и телами в обмен на общажную койку… А с другой – долгие, сложные, мучительные споры о Самом Главном: Боге, смысле жизни, душе человеческой… И в один миг циничные и жестокие дети ХХ века превращаются в наивных и чистых детей века XIX, верящих в то, что эти вопросы все еще имеют смысл…

Непонятно, то ли это “игра в классику”, то ли сознательная позиция “пермского затворника” Иванова – но “Общага-на-Крови” получилась классическим, старомодным даже “романом идей”, написанным с беспощадностью перестроечного “правдожизненного” натурализма и в его же декорациях. Их бы, героев наших, на сто лет назад, к Тургеневу и Достоевскому. Потому что на чернышевское “Что делать?” они отвечают базаровским “Все дозволено” и мармеладовским “Пью, ибо сугубо страдать хочу!”. Потому что вопрос “Если Бога нет, то какой же я после этого капитан?” занимает их едва ли не больше, чем вопрос возвращения в общагу после того, как их оттуда выселила злобная мегера-комендантша.

“Здесь, в общаге, все было как в романе – с завязками, кульминациями и развязками. Все было ясно и обнажено, и со стороны казалось даже если и не условным, надуманным, то во всяком случае несколько картинным, театральным”. Устами одной из героинь Иванов озвучивает теорию “Бога-писателя”, пишущего роман под названием “Общага-на-Крови”. И героине так хочется в это верить – ведь только в этом случае у их нелепых жизней есть смысл, трехсотстраничный смысл в яркой суперобложке…

А вот мне понравилась повесть. «Географ» и «Блудо и Мудо», хоть и более зрелые произведения, но это дань времени, романы-однодневки, которые хороши только сейчас, о которых завтра никто и не вспомнит. «Общага», конечно, во многом слабое произведение, но в отличие от вышеназванных, искреннее. И, несмотря на кучу нареканий, это живое произведение, за что автору и спасибо.

«Зачем столь яркий талант растрачивать на описание грязи?», — вертелся в моей голове вопрос во время и после прочтения «Общаги». А видимо потому, что накипело у многих, а рассказать могут немногие. Общагу здесь сравнивали с произведениями Достоевского. Да, сходство есть. Но у Достоевского слог тяжелый и мрачный, у Иванова яркий, сочный, родниковый. Сама история средней степени убедительности, но атмосфера медленно необратимо наступающей безысходности обвалакивает как густой темный туман и давит на читателя холодным удушьем. Бог-писатель жесток к созданным им персонажам — именно персонажам, ибо героев здесь нету. Творец с пером подкинул им серьезное препятствие на жизненном пути и никто его не преодолел, на мой взгляд. Да, все осталось позади, но все сломались, опустились. А так хотелось увидеть хоть одного героя на страницах молодежного романа.

Всё было много хуже и страшнее. Сам Иванов мне сказал, что написал «общагу» в 21 год.

Не пойму — почему я поставил этому произведению девять баллов? Ведь так реалистично автор показывает общажную жизнь (а я знаком с ней лично — проходил обучение как раз в начале 90-х). Может быть слишком резко он рассорил героев романа?.. А может зря он так с Отличником? Мне Отличник показался гораздо сильнее.

Хорошее произведение, рекомендую к прочтению.

Невероятно пронзительный в эмоциональном плане роман. Перелистывая последнюю страницу ей богу чуть не заплакал. До того стало больно, как-будто сам вскрывал себе вены. Язык автора просто прелесть, хочется поставить его рядом с классиками русской литературы. Но как всегда, в бочке меда есть и своя ложка дегтя. Очень тяжело поверить, что студенты способны рассуждать и говорить так, как это описано в книге. Действительно, порой кажется, что автор ненавидит своих персонажей, но ведь каждый в итоге получает то, чего на самом деле хотел и в этом его «любовь» к ним. Больше всего потрясло описание девушки-самоубийцы...пожалуй слишком натурально, как будто сам стоишь рядом и смотришь в ее остекленевшие глаза. Эта книга, пожалуй лучшее, что я прочел в этом году. Впрочем, я мог бы написать еще 10 отзывов на этот роман и каждый раз я писал бы совершенно разное. Читайте — книга воистину «бриллиант».

Моя оценка — 10 баллов.

Бывали реалии в 90е годы и покруче в общагах, когда вселяли в общагу в казахстане, где жили уголовники, когда на глазах насиловали девченок, когда эти твари приносили шубу в крови с кого то снятую и прятали у студентов, угрожая им расправой чтобы молчали, когда нечего было есть, так как уголовщина все подгребала под себя и каждый вечер выставляла студентов в линеечку щекоча каждому шею ножичком ... так что видимо не впустую автором этот роман был написан, это отражение того страшного времени, времени страха и безысходности...