Александр Петрович Казанцев «Пылающий остров»

Моя первая книга Казанцева. До сих пор храню этот небольшого размера толстенный том. Одна из сцен, что впечатлила в детстве, был короткий эпизод с атакой армады бомбардировщиков на СССР, где им противостояли радиоуправляемые истребители. По сути, те же БПЛА. То есть, о проблеме сохранения жизней пилотов задумывались ещё тогда. Ну и Тунгусский метеорит, естественно. Из этой книги и узнал о нём)

Очень я уважаю людей всю жизнь горящих одной идеей и пытающихся найти ключ к разгадке великой загадки. Такой глобальной проблемой была для Александра Петровича Казанцева тайна Тунгусского метеорита. Она и послужила отправной точкой начала романа, дав старт последующим грандиозным событиям, чуть было не приведшим к планетарной катастрофе. Вообще творчеству Казанцева присуща очень большая масштабность происходящего. Взрыв планеты, уменьшение активности Солнца, плавка полярных льдов-вот темы романов писателя. Здесь Александр Петрович также не подкачал, исчезновение земной атмосферы событие столь же крупнокалиберное как и вышеуказанные. Примечательно, что инициатором подобных катаклизмов у автора всегда является человек. Деструктивную функцию выполняют представители капиталистического мира, являющиеся в своей вечной погоне за властью и деньгами источником вселенского зла. В противоборство с ними вступают светлые силы, олицетворяемые естественно людьми социалистической системы, в конечном счете неизбежно одерживающие победу. Казанцев не был бунтарем, он всегда принимал правила установленной в те времена игры, впрочем, как я понимаю, он делал это вполне искренне, сформировав таким образом свой собственный типаж героя.

Этот герой всегда горит высокими устремлениями, которым он отдает всю свою жизнь, это всегда идейная, высокоморальная личность с минимальным чувством эгоизма и превалированием общественного над индивидуальным. Почему-то принято считать такие образы бесплотными, рожденными сугубо царившей в то время советской идеологией. Так сформировалось своеобразное клеймо, которое перешло и на все творчество писателя в целом. Но тут дело индивидуального приятия или неприятия. Тот кто подвержен влиянию каким-то образом сложившегося мнения будет следовать ему. Только я считаю, что не стоит привязывать по своей сути общечеловеческие гуманные идеи и ценности сугубо к идеологии, тем более ставя на это штамп. Не спорю, типажи в романе подвержены крайностям. Вельт показан абсолютным злодеем, олицетворением дикого капитализма, где нет места ничему человеческому. Напротив, Матросов, Марина Садовская, Василий Климентьевич, Молния нарисованы ярко идеализированными и отсюда кажущимися неестественными. Но тут вся заковыка в том, что нужно знать особенности литературных приемов Казанцева, в частности его принцип увеличительного стекла. Каждый знает, что под лупой все укрупняется, соответственно увеличиваются пороки и добродетели закрепленные автором за конкретным персонажем и Казанцев сам говорил об этом. Этот прием к тому же позволяет перенести аналогии и на окружающую действительность, естественно для того, кто способен такое сделать.

Отдельно хочется сказать несколько слов о Кленове. Здесь автору удалось отразить смесь таланта, наивной морали. заблуждений, личной трагедии вместившихся в одной единице человеческой личности и скрепленных трогательной старомодной интеллигентностью. Прикоснувшись к великой силе природы, Кленов по своему старался оградить земную жизнь от потенциальной гибели. В романе такая попытка оказалась развенчанной, исходя из мысли, что знание невозможно скрыть, так или иначе оно все равно увидит свет, главное только в чьих руках оно окажется. Парадокс состоит в том, что знание не всегда приводит к прогрессу, оно может служить и основанием для регресса. Так и возник пылающий остров Аренида, сжигающий основу жизни человечества. Казанцев указывает нам на такую опасность и в этом я вижу одну из несомненных ценностей романа.

«Пылающий остров» это веха в фантастике. Литературный памятник эпохе. Для меня символами эпохи (с научно-фантастической «колокольни» если смотреть) являются «Пылающий остров» и «Тайна двух океанов». Хотя, адамовский роман лично мне кажется гораздо более примитивным и менее мастерски написанным.

Оба этих романа, вряд ли, буду настойчиво рекомендовать к чтению в наше время.

Но роман Казанцева, как минимум, нужно знать. Хотя бы, только за потрясающую версию про Тунгусский метеорит. Про который мы сейчас уже точно знаем ... что «он был рядовым боевым кораблем. 48-го отдела Протуберанца» (С).

Вот такие дела ;)

Химически чистый ранний Казанцев, почти прекрасный в своей трэшовости. Гениальное изобретение русского ученого, козни кровавых империалистов, разжигающих пожар войны, грозящий всей планете, суровые советские военные, недрогнувшей рукой спасающие мир залпом электромагнитных пушек. В фоне пролетает Тунгусский метеорит, оставивший неизгладимый след на всем творчестве Казанцева.

Александр Казанцев писал и дополнял «Пылающий остров» чуть ли не всю жизнь, и это отразилось на романе. Он потерял цельность, став аппликацией достаточно неоднородных кусков. Задумка была глобальной, но даже первоначально (1935) не новаторской. Но так как научные познания Казанцева куда больше среднестатистического фантаста, то могло бы получится программное произведение. Опершись на фундамент критики мира капитала, Александр Казанцев, попробовал внедрить быстро изменяющие социальные тенденции. Получился винегрет, в котором безразличие царского самодержавия склеено клеем «Момент» с космической эрой.

Этим клеем были сквозные персонажи Кленова, Кадасимы, Вельта. И, если Вельт написан черно-белым цветом, то из Кленова получилось что-то аморфное. Особенно наивна линия с американскими периодами его и Матросова. Как говаривал Воланд Канту: «Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут»

Тем не менее, сама идея пылающего острова, неумолимо сжирающего кислород, весьма атмосферна. Возможно, если бы роман экранизировали, то у «Пылающего острова» был бы статус повыше, вроде «Гиперболоида инженера Гарина» с похожей парадигмой. Но сейчас, однозначно, «Пылающий остров» — это ретро-литература, несмотря на не столь большой (с учетом правок) возраст. Особенно архаической в нем смотрится направляющая роль партии. Все-таки, хочешь создать вечное, абстрагируйся от действительности.

Но произведение рекомендуется к прочтению, как этап советской фантастики.

Очередной реликт минувшей литературный эпохи, причем какой-то совсем уж неказистый. В правом углу мерзкие буржуи-торгаши, готовые за просто так спалить атмосферу, а потом еще и на это нажиться, в левом – благородные учены-бессребреники, которые, разумеется, не дадут первым осуществить их мерзкие планы. Все слишком просто и картонно. Еще и несчастный Тунгусский метеорит приплели до кучи. Нет, отдельные интересные детали в произведении все же есть, например охота на несчастных зайчиков с силовыми лучами и самонаводящимися стрелами или апокалиптическая глава из романа внутри романа. Но в целом книгу они все же не вытягивают. Читать только если вы готовы терпеть горы устаревшей по ряду параметров банальщины ради пары ярких моментов.

Прочитал роман в редакции 1941 года (спасибо Преситиж Бук),на мой взгляд тяжеловесная соцфантастика,как слово «будка»,которое автор,повсеместно,употребляет на страницах романа (будка пилота в самолете и т.п.). О прочтении не жалею,подобные вещи надо читать и знать.Зная время и место написания,особенно умиляет образ интеллектуала наркома (обороны?) Василия Климентьевича (Ворошилова?).При написании автор хорошо ведал какие эрогенные зоны лизать действующей власти.Что действительно показалось фантастикой — так это дикая выходка чудака-профессора,совершившего самоубийственную диверсию в стенах научного института с покушением на жизнь научного сотрудника.При этом еще один человек получил тяжелое увечье.И за все это профессора (в молодые годы работавшего в Америке!) слегка пожурили и Василий Климентьевич в том числе.Вот это фантастика,а все остальное дополнение к ней...

Брал книгу с опаской, боялся испортить свои детские впечатления. Нет, все не так плохо. Сюжет на уровне лучших боевиков первой половины XX века. Получилось неровно, но есть очень удачные сцены. Штампы автор постарался преобразить до неузнаваемости. Написано с любовью к людям. Свои фантастические идеи автор пытался хорошенько обосновать. По нынешним меркам это для фантастики почти роскошь.

Теперь о минусах. Во-первых, оживить героев не удалось, они остались условными фигурами. Во-вторых, злую шутку сыграли многочисленные переработки романа. В первой редакции события, надо полагать, укладывались в 10-20 лет, не больше, в последней растянулись на 60 с чем-то. Главным героям задолго до середины романа перевалило за 80. В результате пришлось вводить новые сюжетные линии, новых героев, а старым придавать немыслимую в их возрасте активность. В-третьих, слишком много идеологии. Правда, здесь и видна относительная гуманность позднекоммунистической идеологии на фоне ее оппонентов. Либеральный герой Джеймс Бонд и его подражатели мочат врагов, почти не глядя. Это понятно, враги их выглядят хуже животных. В «Пылающем острове» враги выглядят по-человечески, и мочить их в мирное время не следует. Главный злодей сам себя накажет, остальные перевоспитаются. Такой подход вызывает законную ухмылку, но он все-таки порождал меньше маньяков.

Одна из неожиданностей — выбор кандидата на роль суперубийцы. Конец света, как ни странно, учинил не мистер Вельт, хозяин военных заводов и десяти тысяч боевых самолетов и вообще нехороший человек, а тихий, добрый и совестливый профессор. Он более 50 лет работал над одной и той же проблемой, а когда решил действовать, не смог просчитать элементарнейшие последствия своего поступка. Люди, знакомые с проблемой в общих чертах, просчитали эти последствия за секунду. Поистине, самый опасный дурак — это дурак-интеллектуал.

Конечно, наука как угроза человечеству — это у них, у империалистов. А что у нас?

«На многие аэродромы приземляются наши замечательные паролеты, в которых паровой котел совмещен с атомным реактором».

Представили картину? Хорошо, что такой паролет вряд ли сумеет подняться в воздух. А вдруг сумеет? Вот тогда нам точно конец, без всяких империалистов.

Зачитывался этим романом в школьные годы. Взял его зимой в районной библиотеке и, помнится, приболел я тогда. ОРЗ... Всю неделю просидел и пролежал за книгой, несмотря на температуру и насморк. Даже в поликлинику с ней ездил на приём к педиатру))) Этот роман, наряду с «Фаэтами» и «Сильнее времени» очень сильно повлиял на мировоззрение впечатлительного мальчишки. Можно сказать, что Казанцев, стал для меня одним из учителей и наставников.

пс

Недавно, о радость, в моей библиотеке появилось первое издание романа 1941-го года. Самое время обновить впечатления, тем более, что редакции, как говорят, сильно отличаются...

Мне не повезло — в школьном возрасте эта книга ни разу не попалась. Прочитал ее, будучи уже глубоко взрослым, и был страшно разочарован. Все до ужаса убого, неправдоподобно и идеологизированно. Мужественные и прекраснодушные советские люди, злобные империалисты — полный набор штампов, как на плакате. Настоящей, реальной жизни (как, например, в неоднократно упомянутом в отзывах «Гиперболоиде инженера Гарина») не ощущается вобще.

Насилу поставил 4. Большего этот опус никак не заслуживает.

Если убрать излишки идеологии и корявость языка, то читать не только можно, но и нужно. Роман хорош для юношества, но, перечитывая в взрослом возрасте, испытала разочарование и недоумение. Почему хорошая идея и научные знания преподаны в такой унылой форме?

Прочитав в детстве «Пылающий остров» А.Казанцева, я никогда не думал, что буду перечитывать этот роман. Тем более, что критики в адрес автора хватало. Но все познается в сравнении и бывает, что внезапно... Устав от сухих, достаточно примитивных текстов некоторых отечественных и зарубежных авторов(у которых с репутацией, в отличие от Казанцева, все в порядке), я открыл давно заброшенный роман и... внезапно увлекся. Живое изложение, гораздо более литературное, чем ныне принято (где описания места действия не дождешься!). Со страниц книги поплыли образы, идеи минувших времен...

И я явственно увидел эту сибирскую тайгу 1908 года, поваленные деревья в районе Подкаменной Тунгуски, где взорвался загадочный ослепительный шар, и и группу таежников -ангарцев во главе с Баковым, тянувших вдоль реки бечеву, почувствовал запах костра, рыбы и подсушиваемой одежды, побывал в чумах аборигенов... И представил себе Черную Шаманшу. «Лететь на красную звезду будешь — обязательно возьми с собой Таимбу!» Как тут не потянуться к полке с книгами о Тунгусском метеорите, не поискать в Интернете новых сведений о нем. А ведь гипотеза Казанцева не опровернута до сих пор!

А далее — еще много сюжетных находок, ярких событий, незабываемых образов. Как можно забыть потоп в горах, человека, идущего в летнюю бездождливую погоду в плаще, галошах и с зонтиком. Или Ютландский замок, с его чудесами. Или пылающий остров Аренида.

Конечно в произведении есть сюжетные натяжки, плакатные сцены. Но ведь когда это писалось! Эта книга — важнейший литературный памятник своего времени.

Жаль только, что Александр Петрович полностью выложился в этой книге. И более ничего памятного не написал.

В романе Казанцева переплетается несколько линий сюжета.

Первая линия – гипотеза об искусственном происхождении Тунгусского метеорита, который является взорвавшимся инопланетным кораблем – стал любимой гипотезой Казанцева, которая популяризировалась им во многих произведениях. Вторая линия – многолетнее противостояние двух друзей, ставших врагами – русского ученого Кленова и американского миллиардера Вельта. С этим сюжетом связаны две второстепенных сюжетных линии: открытие профессором Баковым и усовершенствование его учеником Кленовым сверхпроводимого аккумулятора, и открытие анонимным ирландским ученым катализатора, превращающего воздух в горючую смесь. Оба открытия «наведенные»: Баков использует для покрытия сверхпроводимого аккумулятора трансурановый элемент, обнаруженный на месте падения Тунгусского метеорита, ирландец использует фиолетовый газ, который добывает на острове Аренида.

Апофеозом сюжета романа Казанцева является авария и пожар на острове Аренида, которая грозит сжечь всю атмосферу Земли и последующая война Запада с Советским Союзом. Эту войну спровоцировал Вельт, напоследок решивший сделать бизнес на гибели мира, и построивший в глубокой пещере убежище для богатых. Его не устраивает проект Советского Союза, собирающегося погасить пожар с помощью электромагнитных орудий, питаемых чудо-аккумуляторами профессора Кленова.

Таким образом, и по теме, и по стилистике «Обитаемый остров» — произведение не 50-х, а 30-х годов.

И тогда, в 30-е годы, это произведение могло стать новаторским романом: в то время произведения, в которых использовалась многоплановость сюжета, можно было пересчитать по пальцам. Большинство произведений довоенной поры, за исключением «Гиперболоида инженера Гарина» Алексея Толстого, и может быть, «Иприта» Иванова со Шкловским, были построены прямолинейно и лишены многоплановой композиции. Увы! Перед самой войной, да еще в «Пионерской правде» — его не заметили... А в послевоенных редакциях автор начал накручивать идеологию...

Я люблю свое детство. Читал с температурой в «читалке» Центральной детской библиотеки. Господи, как давно и как сладко вспоминать. Да, Казанцев оказался далеко не святой. По отношению к коллегам по творчеству. Но я ставлю 10 книге воспитавшей во мне МЕЧТУ.

Сколько редакций у этого романа, знают, наверное, только знатоки Фантлаба. У меня в коллекции их только три: одно довоенное, и два после военных. Более поздние я уже не собирал. Любая книга хороша в первом варианте, а непрерывные усовершенствования редко когда приводят к чему то хорошему. Не знаю, стал ли «Пылающий остров» исключением, да и не это главное. Мне книга нравилась. В ранней редакции. Время было такое. И писали все именно в этом ключе. А этот своеобразный, говоря современным языком «апокалиптик» со счастливым концом, внушал оптимизм. Всей истории этой книги, вероятнее всего, не знает никто. Но она была интересной, несмотря на идеологический антураж, в ней был любопытный сюжет и интересные фантастические допущения. Поэтому я не удивился, когда обнаружил, что книгу издавали не только в 1980 и 1990-е годы, но и в начале «нулевых».