Джеймс Джонс «Пистолет»

В день нападения на Перл-Харбор рядовому гавайского гарнизона пехоты Масту удается заныкать табельный пистолет. Он теперь счастливейший из смертных, ведь ему будет чем отстреливаться от лютующих японских самураев, вооруженных острыми саблями. Одна забота — как уберечь единственную надежду на спасение от собственных алчных и так же жаждущих спасения сослуживцев...

После коммерческого провала романа «И некоторые подбежали к нему...», эпоса о послевоенной американской провинции (даже экранизация с оскароносным Фрэнком Синатрой и юной красоткой Ширли Маклейн книге не помогла), Джонс возвращается к теме, которая его прославила, а потом и вовсе сделала классиком, — изображению армии Соединенных Штатов в мирное время и в ходе военной страды.

Однако, если дебют Джонса, великий эпик «Отныне и вовек», давал широкую панораму Армии, как среза всего общества США в его большой исторической перспективе, то повесть «Пистолет» решает свою тонкую и сложную задачу, рассматривая историю одного безумия.

С хирургической точностью и канцелярской дотошностью Джонс описывает часто встречающуюся в жизни ситуацию. В минуты сильного психологического давления или угрозы жизни (а что может быть грознее войны?) человеком может овладеть некая маниакальная идея. Он может разглядеть символ своего спасения или погибели в предмете или поступке, который со стороны, субъекту вне ситуации, покажется верхом абсурда или глупости, ничего не значащего пустяка. Как Раскольников у Достоевского решил, что сможет решить вопросы прямо-таки мирового масштаба, просто на просто убив старуху-процентщицу. Это психопатия на грани жизни и смерти. И она овладела несчастным рядовым Мастом. Но и его сослуживцами тоже. Весь страх, ужас и предчувствие неизбежной гибели сосредоточились для них на вопросе: будет у них пистолет или нет? Сидя в уютном кресле легко смеяться над подобными бреднями, но когда тебе поминутно мерещится самурай с занесенной над тобой бритвенно-острой катаной...

Джеймс Джонс знает этот страх и сочувствует своим героям. Описывая мельчайшие и драматичнейшие подробности страстей, развернувшихся вокруг сражения за пистолет, он возводит ситуацию в апокалиптический масштаб тотального абсурда бытия и беспомощности человека перед неподвластными ему силами Рока. Не только тень Достоевского, но и Кафки витает над страницами этой страшной истории. Страшной своей детализированной реалистичностью.

Удивителен полифонизм повести. Здесь есть и бытописательство армейских будней с их каторжным и неблагодарным трудом, и суровая проза военного экзистенциализма, и абсурдизм и глубокие психологические этюды.

Для того, чтобы обобщить этот страшный опыт жестокого двадцатого века, возвести его в ранг притчи или мифа Джеймс Джонс развоплощает своего центрального персонажа — рядового Маста, рядового Должника, призванного. У него нет ни биографии, ни характера. Это эвримен, обыватель. Каждый из нас. Судьба может дать шанс, а потом жестоко отнять его. Осудить на неизбежное, и при этом Рок примет обличье обычной канцелярской крысы, которая даже не поймет, что сотворила, лишив абсурдного человека всяческой толики надежды.

Очень сильная вещь, не зря номинированная на высшую литературную премию. Всем поклонникам Достоевского, Кафки и Камю крайне рекомендую!