Владислав Крапивин «Ампула Грина»

Написал довольно большой текст. И похвалил, и покритиковал, и порассуждал.

Потом перечитал, удалил и понял — я просто хочу жить в Инске.

Бывать в Старогорске, на Лугах, в Кан'Орра, в Византийске, в Реттерхальме.

Хочу приходить на Институтские Дворы, ехать в поезде через толщу Полуострова, работать в обсерватории «Сфера».

Я не литературный критик, да и, в общем, вовсе не критик. Достоинства и недостатки произведений Крапивина для меня имеют значение только в том смысле, что я хочу жить в мире, созданном им — со всеми сложностями, нелепостями, печалями и радостями этого мира.

Наверное, это высший критерий оценки (как мне лично кажется).

Благодарю Вас, Капитан и Командор.

Вполне крапивинский роман: идеальные, добрые и умные дети, которые не бесятся, а занимаются полезным и важным делом. Такие же идеальные «хорошие» взрослые: их не видно, но от них происходят еда и организация всего, что нужно детям для увлекательного досуга.

Подкачали только «плохие»: слишком уж торчат уши у этой пародии на известный всем злодейский строй, слишком уж картонные злодеи. Полуформальная проправительственная организация решила для хорошей жизни истребить половину населения страны специальным излучением. И чтобы все это порушить, достаточно сломать (практически с помощью «веревки и палки») этот зловредный излучатель — как тут же «добрые» все узнают, «плохих» накажут, и мир восторжествует. Увы, история говорит там, что если правительственная организация решает истребить половину населения страны, именно мальчики-подростки и становятся ее главным оружием, и никакого излучения им не нужно, достаточно тех же веревок и палок. К вопросу о том, что реалистично и о том, к чему на самом деле имеют склонность подростки.

Но все читают фэнтези не для того, чтобы думать о реалистичности, а эскапизма ради, понятно. И городочек Инск Крапивина, в котором можно успешно скрыться от любого зловредного правительства — такой идеальный приют эскаписта. Милый, тихий, провинциальный, зеленый. Я себе в голове рисуют некоторые районы Великого Новгорода, думая я о нем (очень люблю этот город). Место, где не страшно отпускать детей бегать одних куда угодно и приходить только к обеду. Такая квинтэссенция идеального места, чтобы провести детство на улице (которого ни у кого не было, понятно, но всем бы хотелось) — чтобы и другие дети вокруг были сплошь хорошие, игры — интересные и важные, взрослых — не видно.

В целом все действия детей по «спасению мира», конечно, прописаны так, будто они на самом деле производят эффект в дейстивительности, но если смотреть на суть, то это не что иное, как та же игра. Давай представим, будто бы наш разбившийся елочный шарик — это супер-мега излучатель. Будто друг Вася — тайный наследник империи. Будто на задворках официального, унылого провинциального городишки есть таинственный путь, которым попадают в *другой* город, тот же, но с другим названием и принципиально другим качеством. В такое волшебное место, в котором все всегда хорошо. С точки зрения психологии — это просто вопящая потребность в безопасности, такая, что в реальном мегаполисе страшно выйти в метро.

И если разложить рассказанную историю на настоящее и придуманное, очень легко отделить эту «игровую пленку»: мальчик-сирота вполне может быть настоящим, как и интернат. Никто его не травил, конечно, кому он нужен. Никому он не нужен. Лето, провинциальный тихий город, дети играют.

Мир существует только потому, что кто-то идёт по Дороге…

В отличие от некоторых других книг Крапивина, написанных им на исходе минувших столетия и тысячелетия, «Ампула Грина» всё-таки менее пессимистична и содержит больше позитива. Всё же бытие определяет сознание и, видимо, потому у Крапивина восприятие действительности середины нулевых было менее тревожным.

Хотя на самом деле генеральная тема этой повести куда как страшна (см. аннотацию). Ведь тема социальной справедливости, равенства всех перед законом то и дело встаёт перед человечеством в самых разных форматах. И попытки деления общества на «полезных» и «бесполезных» то и дело предпринимались в самых разных государствах и временах, начиная от времён рабовладельческих и заканчивая новейшей историей (причём даже нацистско-фашистской Германией эта история не исчерпывается и буквально перетекает в современность).

Критерии такого отбора и способы устранения «бесполезных» при этом тоже варьировались самым широким образом — от прямого физического устранения до всяких хитроумных «научных» схем с применением химического и бактериологического оружия, а также механизмов воздействия на психику и генетику с помощью самых современных инструментариев. И конечно же, тема эта и в современной литературе то и дело возникает и перелицовывается, потому что — актуально. И если не всегда имеются доказанные факты такового, то страхи безусловно имеются.

В принципе, дальше можно ничего не писать, потому что тогда нужно погружаться уже в сам сюжет и как-то его комментировать, а спойлерить совсем не хочется. Потому что Владислав Крапивин нашёл свой формат рассмотрения этой проблемы и подобрал свои слова для того, чтобы ещё раз постучаться в умы и сердца людей.

Как там Юлиус Фучик написал? «Люди, я любил вас. Будьте бдительны!». Вот об этом и речь.

Но вообще это довольно весёлая и просто увлекательная книга, для людей самого разного возраста и жизненного опыта. И можно и нужно читать её, прежде всего, именно с таким настроем и предвкушением. А всё остальное — просто послевкусие, послемыслие и послечувствие...

Если ты не читал раннего Крапивина, уважаемый потенциальный читатель, то тебе — скорее всего — будет тяжело воспринимать эту книжку. Вполне возможно, что в гости к тебе нагрянет Его Величество Когнитивный Диссонанс.

Тем же, кто вырос на «Голубятне...», кто почти уверен, что на крепостной стене вокруг Светлого Храма Фантастики несут бессменное дежурство крапивинские ветерки и барабанщики, им — ничего пояснять не надо, они (то есть — мы) и так знают (знаем), что к чему и что почем. Тебе же — уважаемый потенциальный — чуток ситуацию поясню.

Крапивинские книжки — они искусственно, конечно же, вполне могут быть разделены на «ранние» и «поздние». Но, вот ведь какое дело: Крапивин всегда оставался Крапивиным, и — с той же неизменностью и неизбывностью — всегда полностью соответствовал окружающей действительности. Тот факт, что оная действительность круто изменилась — внёс, конечно, же соответствующие коррективы в «поздние» тексты. Но я-таки вас, уважаемые потенциальные, все-таки за это спрошу: и — что, вы серьезно намерены удивляться этому чуду?

Да, Сказка стала гораздо ЖЁСТЧЕ, конечно же. А иначе — оно могло ли быть вообще? Если — да, то — пардон — это был бы уже НЕ Крапивин. И — да, читать это было бы уже невозможно.

У нас же — картина абсолютно иная. Хоругвь авторская, на которой золотом по голубому шёлку вышито: «Доброта спасёт Мир только в том случае, если ты не пожалеешь для этого Спасения всех своих сил, и при этом не будешь ожидать платы за свои труды. Увы, но иного Пути — ПРОСТО НЕТ», эта Хоругвь — она по-прежнему плещется на ветру.

Скажешь — «сказка», уважаемый потенциальный читатель? Ну, да — Она. А... ты, часом, не забыл, куда пришёл-то?

«Ампула Грина» Владислава Петровича Крапивина не стала одной из любимых, но темы, важные для меня, произведение поднимает. Книга, самое главное, даёт надежду: есть еще взрослые, которые понимают, принимают и защищают детей. А многие истории заканчиваются хорошо, несмотря на кажущуюся безнадежность.

Однажды выйдет ангел черный и скажет, что надежды нет…

Владислав Петрович никогда не «уводил в сказку», за этим приходят не к нему. Но он неустанно дает понять: жизнь не сказка, а летающие стулья или города с собственной душой – «лирическое отступление», чтобы не было страшно в существующем мире, где случается недопустимое. И забирал ребят из банд, наркоманских притонов и блат-хат — откуда в принципе не возвращаются. А уж молодежные банды, вроде той, что у Моргана, Крапивин не с потолка брал, и царящие в исправительных заведениях нравы – тем более. Жизнь порой страшнее любого вымысла.

Писателя часто обвиняют в том, что он «сгущает краски». Ребята, поверьте, он их разбавляет: появилась масса янг-эдлтсов с тупиком в конце, со «все умерли» и «никому нельзя доверять». И без желания что-либо с этим делать на правах взрослого (писателям уже по 25-30 лет. Говорят, так бывает, когда нет опыта успешного преодоления травмы).

«Возвращение в утерянный рай» с мудростью взрослого, без наивности, с верой и любовью – тенденция, которую смело можно назвать модной. Грин заслужил детский дом семейного типа, в котором оказался, где закончились его попытки убежать. Май заслужил — пусть хоть где-то история юного наследника закончится счастливее. Валерка заслужил «начать с начала»: у хороших людей в конечном итоге должно все закончиться хорошо. Это не наивно, это зрело.

Идущий следом ангел белый прошепчет, что надежда есть.

Поздний Крапивин не всегда и не во всем понятен, и это объяснимо: человек с возрастом все меньше хочет приспосабливаться к новым реалиям, переосмысливать их. Владислав Петрович и так продержался рекордно долго «на своей волне».

Надпись на заборе «Регент — пиписька», оставленная детьми... :confused:

Эта книга стала последним, что я прочитаю из позднего Крапивина. Вместе с «Рыжим знаменем упрямства», которое я вообще не осилил, потому о нём промолчу («Мальчик со шпагой» зачитан до дыр!).

Большая часть того, что есть в этой повести, уже давно знакомо поклонникам творчества писателя по ранним книгам.

Главный герой сирота-детдомовец (объединённые в одном лице безынды из «Гусей»?) — по-современно-так-детдомовски грубоват и страдает заниженной самооценкой (реализьм, ага). Самое оригинальное, что есть в «Ампуле» (и чему она обязана названием) — т.н. «residual poison», придуманный в «Дюне» Френка Герберта ментатом Питером де Вризом. Это не намёк на плагиат, просто замечание в духе известной статьи «Так умирают Ёжики».

Практически все события — откровенно бредовы. Можно было бы назвать их «сказочными», в духе тех же поздних (но ещё вменяемых) «Чоки-чок...» или «Серебристого дерева с поющим котом», но на фоне имперского мрачняка и чекистов — бред чистой воды. И не говорите о контрасте, что-де в Инске как раз всё замечательно ВОПРЕКИ... Так было бы, если бы в Инске делали что-то полезное для борьбы с Империей, а не строили дурацкую крепость-НИИ, не пользовали психоделлические плитки и самовары, сносящие крышу неместным, не сбивали спутники самодельными фонариками... Но не подумайте чего, я могу понять, почему в «Голубятне» манекена можно убить детским мячиком, а «Тополиная рубашка» и «Ковёр-самолёт» — одни из моих любимых сказок...

А куда делось напряжение, которое было ещё в «Корабликах...»? В «Ампуле» все проблемы решаются по щелчку пальцев — надо мальчику архиредкое противоядие? На, пожалуйста, на следующий же день.

А этот псевдостаринный высокопарно-игривый тон, которого придерживается большинство героев («Чуден ты, город Инск» и т.п.) — к чему он, откуда?

Т.о. Инск предстаёт не как оплот чего-то доброго, а как место бегства от страшной реальности. Мне скорее верится, что в первой ампуле был какой-то галлюциноген...

ИТОГ: Трагедия позднего Крапивина состоит в том, что созданный писателем мир чудесного, доброго и чистого, когда-то ранее незримо соединявшийся с нашей повседневной жизнью, теперь настолько от неё далек, что может показаться кому-то неестественным...

И, да — отвратительный неологизм — «ментухай». :insane:

Именно тот город, в которой хотелось бы жить. Именно те люди, рядом с которыми хотелось быть. Немного больше устройств, привлеченных в качестве сюжетообразущих основ. Немного слишком Империи и связанных с нею периферналий. Однако финал настолько открыт и широк, что в первый раз не задерживается в сознании, поскольку сводит воедино Великий Кристалл и Безлюдные пространства. Хвала Мастеру!

Местами очень по-Крапивински, но до ранних произведений, конечно,не дотягивает. Мне показалось, или много приветов Стивену Кингу? Стрелок, Лыш, Башня?

Крапивин очень любит детей. Нет, не так. Крапивин крайне сильно любит идеальных детей. Опять не то. Крапивин патологически любит идеальных, выдуманных им самим и несуществующих детей. Как Пигмалион, он влюбляется в собственное творение — совершенное... и безжизненное. В книге нет живых героев: при всем несомненном таланте автора и предпринятыми им усилиями в детализации биографий, персонажи выглядят ходячими конструктами, каждый из которых имеет свою, вполне конкретную цель и не может сделать ничего, противоречащего программе. Город Инск, похожий на массовую галлюцинацию — ни истории, ни географии, жители делают раз разом одни и те же движения — как и любой маленький провинциальный город любую муху превращает в слона, а любое действие топит в болоте. Явления, не существующие в реальности — Информаторий, гиперболоид, плитка бабы Клавы — работают только в Инске, а что там, за пределами этого эскапистского рая — бог весть, кого это волнует. Попытка срастить определенные политические тенденции и сказку оборачивается не постмодернизмом, как по идее должно, а каким-то монстром Франкенштейна: голова от одного, туловище от другого, ноги вообще не понятно откуда. Впрочем, очевидно, что основная целевая аудитория книги — подростки, для которых мои придирки — как старческое брюзжание, и возможно, я просто слишком опоздал прочитать ее.

Разочарован. Поздний роман Крапивина и при неизбежных перепевах и самоповторах за долгие годы пистаельства уж как-нибудь ждешь от автора стилистически набитой руки, виртуозности, каких-то проверенных технических трюков. Ну вот на позднего Кинга посмотрим. А вот «Ампула Грина» очень простоватая работа, без эффектных сценок, большой индивидуальности в статистах подросткового возраста ( сущие симулякры, идеальные типы, несопоставимые с известными мне школьниками) и очень тоже ннехитрой схемой борьбы периферийного НИИЧАВО с имперским центром. Несмотря на зловещих истребителей детей и беспринципных политиков провинция выстояла. Книга рассчитана на средний школьный возраст, однако для каких-то целей один из персонажей — Валерий — переросток сравнительно с тимуровцами. Есть даже и намек ( о, весьма целомудренный) на эротическую сцену. Судьбоносный пароль зашифрован в песне про елочку. Тема множдественности миров, Дороги и Кристалла обозначена. Я допускаю, что книги о добрых и изобретательных пропагандистах доброты и бесконфликтности в детском обличье могут и добиваться каких-то этически важных целей, могут кого-то и вдохновить. Но это определенно расцвеченная дидактика, ни в малой степени не художественно интересная детская книга если ее сравнивать с классикой Твена, Коваля и Роулинг.

Нежность, лирика и чудеса, являющиеся отличительными особенностями текстов Крапивина, тут поданы в настолько мощной концентрации, что от сладости и сказочности слипаются зубы. Количество самоповторов зашкаливает. К перечитыванию не рекомендуется однозначно.

Читала — не могла оторваться. Критиковать не хочется, но...

В мерзкой реальности Империи крапивинские мальчишки выглядят «попаданцами» из прошлого. Из семидесятых лет. Нет, они не «позавчерашние», они просто нормальные, но КАК можно сегодня вырасти НАСТОЛЬКО нормальным?

Очень люблю раннего Крапивина и очень хотелось бы прочесть ещё что-нибудь уровня «Всадников со станции Роса»...

Для Владислава Крапивина фантастика всегда была в первую очередь методом, допущением, выразительным средством — иными словами, той связующей нитью, на которую нанизывалась идейная составляющая сюжета. В этом смысле, «Ампула Грина» является очень «выпуклой», здесь контраст между острой социально-политической проблематикой на грани антиутопии и чудесами Великого Кристалла отчетлив и резок.

Обе грани сюжетного повествования переплетены в книге очень тесно. До тошноты мерзкая реальность Империи с такими знакомыми беседами о «чистке рядов», мере полезности каждого на благо системы и элитарности меньшинства, — сменяется иной: светлой, доброй, сказочной атмосферой городка Инска. Здесь люди не запирают двери по ночам, доверяют друг другу и не обманывают этого доверия. Они открыты и всегда готовы помочь... и самое нехорошее, что можно увидеть в этом городе — надпись на заборе «Регент — пиписька», оставленную детьми... Заслуженную надпись.

Но автор не дает раствориться в светлой, умиротворяющей атмосфере Инска до конца. С курсанта Валерия, сбежавшего в Инск из столицы Империи, повествование переключается на подростка Грина — мальчика, рано потерявшего обоих родителей (отца — по вине все той же Империи) и отданного в детский дом. Благодаря тому, что повествование ведется от лица самого Грина, реальность Империи окрашивается совсем уж черными красками. Боль, грязь, унижение — и стойкое, упорное стремление сохранить в себе что-то важное, что-то, оставшееся от прошлой счастливой жизни, — эти противоречия раздирают Грина, но ему удается удержаться, не потерять самого себя — и по мере возможности, спасти еще хоть кого-нибудь.

Грин тоже попадает в Инск и, подобно Валерию, проникается особой атмосферой этого города, забывая о том, что окружало его совсем недавно. Город будто бы сам стремится помочь Грину — хотя и магия Кристалла не всесильна. Город с трудом сдерживает натиск извне: на него «наступает» Новозаторск, Имперские ультра-радикалы запускают самые разнообразные устройства слежения, людям вводятся смертельные инъекции... Впрочем, Содружество Вольных Городов всё равно выстоит. И всё будет хорошо, так или иначе...

Многие критикуют позднего Крапивина за то, что его герои стали эгоцентричными, «они уже не помогают другим, они спасают себя». «Ампула Грина» как никакая другая книга Крапивина опровергает этот тезис. Тот же Грин еще находясь в детдоме пытается помочь другим детям, а потом искренне пытается спасти всю Империю. И в итоге жертвует собой не просто ради другого — а ради того, кто действительно способен дать что-то значимое всему человечеству, на что-то открыть глаза, как-то помочь...

Другой герой — Май — мечтает о храме-шаре, который висел бы в воздухе и был равно доступен каждому. Этот храм должен объединить всех людей, аккумулируя в себе самое лучшее, самое чистое, что есть в человеческих душах...

Но самое главное — то, что пронизывает всю книгу на некоем «надсюжетном» уровне, — это каждодневный подвиг многих и многих, совершающих трудное паломничество к Пирамидам — устройствам, благодаря которым можно выравнивать ход времени, приводить в порядок само Мироздание. Если ранее, в книге «Лето кончится не скоро», Крапивин «доверял» подобное единицам, то здесь он словно бы призывает как можно большее количество людей нести эту ношу. Потому что только совместными усилиями можно чего-то добиться, что-то изменить к лучшему.

ИТОГ: Единственная трагедия позднего Крапивина состоит в том, что созданный писателем мир чудесного, доброго и чистого, когда-то ранее незримо соединявшийся с нашей повседневной жизнью, теперь настолько от неё далек, что может показаться кому-то неестественным...

И тем не менее, он есть. И во многом благодаря тому, что мы храним в себе эти частички Чуда и несем эту тяжелую ношу, мир продолжает существовать.

Книга однозначно рекомендуется к прочтению.

Книга о городе в котором хочется жить! О странном городе, где все люди добрые. Где драка между мальчишками становится сенсацией! Где вершатся только добрые дела. Непонятно зачем было автору «изобретать» какую-то Империю за пределами города. Вполне можно было бы использовать нашу реальность. Нисколько не хуже и не лучше! И проблемы те же, и люди те же! И так же здорово было бы попасть в такой вольный город! Куда нет пути злу. Где живут нормальные люди. Где хочется жить...

Как это ни банально, но мы все родом из детства, и наши детские полярные взгляды, не различаюшие оттенков, а делящие весь мир на черное и белое, во многом отражены в этой повести.

Отличная повесть, читается на одном дыхании, все фантастические элементы (летающие стулья, Информаторий, гиперболоид из елочной игрушки и т.д.), на первый взгляд кажущиеся неожиданными, очень тесно вплетаются в сюжетную интригу, и ждешь развязки, но хэппи-эндом здесь не пахнет, и это, кстати, меня немного угнетает — очень хочется, что бы Грин в итоге выжил на этой Дороге.

Крапивин как всегда очень точно описывает детский мир восприятий, полный не только ярких красочных впечатлений, но и разочарований.

Очень советую. ))))