Салман Рушди «Сатанинские стихи»

Всё же утомительный роман. Когда хватаешь наугад что-нибудь скандальное, но не адски актуальное, думая, что багаж начитанности позволит выдержать удар об неведомое, надо всё же размяться на чём-то более гладком. Хотя поначалу не нарадуешься: нажористый слог, бездна отсылок и ссылок, этакий Умберто Эко с азиатским колоритом. Чуть позже начинаешь понимать, что всё же тонешь и культурно задыхаешься, а до дна (и до неба) слишком далеко. Начинаешь гуглить хотя бы жанровые рамки романа, потому что сомневаешься в степени серьёзности и достоверности происходящего. Ок, магический реализм. Ок, замахнулся на Михаила нашего Булгакова — становится легче.

Не люблю историческую прозу (а также стилизацию, псевдо- и т.п.) но именно линия Джахильи показалась наиболее прямолинейно интересной, упоительной и драматичной. И таки да, развязка её привносит чувство такого мистического отчуждения от покорности, какого не было и в ревущие нулевые Осамыча. Есть во что поверить и за что фетвануть. Вот только современные автору линии сюжета так не будоражат.

Атмосфера, которую писатель укладывает вычурными сотнями страниц, все эти символы смыслов — они, конечно, понятны и без гуглежа. Неблизки лично мне, но понятны в сумме, с высоты. На вблизи, по строкам и между строк — сплошь грузные несимпатичные герои (пусть даже специально) и их нелогичные поступки, да, один там точно психбольной, но остальные, похоже, просто следуют шарму шедевров Болливуда, которых так любят стебать киноблоггеры. Меня же откровенно утомляло, что автор не умеет делать второстепенных героев и любой мелкий служебный эпизод становится «книгой в книге». Вкупе с переплетением уровней ненадёжных рассказчиков всё это, конечно, вызывает уважение к автору, его начитанности и дотошности, но... где-то всё это уже было. Утомляет. Может, перевод подвёл. Может быть, безумное количество сносок, из-за которых циферка страниц файла напоминает о школьной повинности с Войной и Миром. В общем, пойду дальше деградировать на беллетристике.

Однако те, кто прямо интересуется или просто готов расширить свой кругозор на быт и мышление граждан Индии тех лет, будут щедро вознаграждены золотыми россыпями! Им-то если не данную книгу, то данного автора точно можно рекомендовать.

Прочитала роман дважды с перерывом в 2 года — почувствовала необходимость. Роман притягивает и затягивает, по крайней мере меня. К чтению была подготовлена ещё с 80-х годов, когда он только появился: все мечтала о нем. Это ж надо так по книге копья ломать, такие жертвы!? Тогда ведь об исламизме почти не было слышно, кроме Израиля. Не то что сейчас! Искала его в магазинах, когда уже появилось все, что можно и нельзя, но — нет. И вот, наконец, Интернет. Нашла сразу 2 перевода, но остановилась на Оуэновском. Читала с большим трудом, но добила. 2-й раз, конечно, пошел легче! Разумеется, роман не найдет путь к массовому читателю: незанимателен, непрост, интеллектуален, сложен для восприятия. Но не скучен, хотя я читала и такие упреки автору. А слог Рушди вообще заковырист, усложнен массой информации, растянут и замедлен, требует читательской подготовки и навыка. Любители мелодрам и детективов не смогут дождаться финала, да, роман объемен.

О чем произведение? Об иммигрантах. Два главных героя-индийца иммигрируют в Англию и пытаются найти там себя и свое счастье. На фоне этой незатейливой канвы С. Рушди выстраивает масштабное действо, с разветвленным сюжетом, обилием персонажей и линий и временных пластов. Перед нами предстают картины индийской жизни: бизнеса, нищеты, интеллигенции и Болливуда. Далее разворачивается грандиозный образ Лондона: от воротил шоу-бизнеса и арт-вечеринок до иммигрантских цветных районов с разномастным населением. И конечно мир магии, снов, видений, призраков, тесно переплетенный с реальной жизнью всех героев.

Абсолютно все темы мировой литературы затронуты здесь. Бессмысленность терроризма, что дало толчок сюжету о чудесных трансмутациях главных героев. Мир Болливуда, как олицетворение лживой меркантильной сказки. Любовь, роковая, страстная, жертвенная и спасительная. Мир английского ТВ, прагматичный и продажный. Вечное одиночество тех, кто выбивается из массы, белых ворон, а это 3 героев: Чамча, Фаришта и Алли. За успех, оригинальность и атеизм каждый наказан сверх меры: поставлен на грань жизни и смерти и балансирует там. Вместе с атеизмом в роман входит и тема религии, из которой подробнейшим образом рассмотрен ислам — Покорность. Параллельно с ним возникает мотив «сатанинских стихов», которые произносят различные персонажи в обстоятельствах сильного душевного волнения и подъема. В официальной версии стихи эти — апокриф. здесь же они приобретают роль сомнения, критики, несогласия с официозом, здравомыслия среди заблуждений. Чтение «сатанинских стихов» ведет героев к смерти, убийству, к уничтожению другого, иного взгляда на действительность. Противники стихов признают единое, каноническое, негуманное, их личное мнение по всем вопросам, поэтому берут на себя ответственность карать, лишать жизни, почему и сами погибают. Сатанинские же стихи — это и толерантность в вопросах веры, и благодарность за дружбу, и месть, т. е. самые обычные человеческие качества, не несущие смерти, в отличие от ложно понятых религиозных канонов. Фанатизм во всех проявлениях — вот мишень «сатанинских стихов», что сближает роман с «Мастером и Маргаритой» Булгакова.

Убийственно рекламируемой и объявленной ненависти к исламу, за что подверглись остракизму автор с романом, здесь нет. Небольшая критика — да, присутствует. Лицемерия и опять же фанатизма, за что вышучивают все религиозные направления, и не только их. Насмешка — да, тоже есть, в сопоставления кумиров с социальными низами., которые ничуть не хуже первых. И трагические последствия бескомпромиссности позиций также показаны, что причисляет роман к социальной сатире, поднимающейся до трагического уровня.

Убив почти всех центральных персонажей, что же хочет нам сказать автор? Что спасение в этой жизни есть, оно в любви к близким, которых нужно беречь, пока они рядом, и защищать от посягательства твердолобых и толстокожих ортодоксов, с готовностью жертвующих чужими жизнями во имя благой идеи. Что в человеке должно преобладать человеческое вне зависимости от того, кем его объявили или на кого он похож. Что любую позитивную идею дельцы способны извратить до преступной, чем она и становится, и только здравомыслие должно определять наши поступки.

Наконец-то я прочла скандально прославленный роман Салмана Рушди «Сатанинские стихи», за который он был приговорен к смерти аятоллой Хомейни. Он давно был у меня в списке к прочтению, и вот благодаря интернету, электронным библиотекам и переводчице Анне Нэнси Оуэн я смогла ознакомиться с произведением запрещенным почти во всех мусульманских странах (и так и не изданном официально в России).

Оно того стоило, несмотря на сложный язык, витиеватость, множество цитат, отсылок, метафор и просто безумное количество сносок — размером в половину книги. Если вы ищете легкое развлекательное чтиво на вечер, то это явно не ваш выбор. Стилистически роман мне напомнил скорее не «Мастера и Маргариту», а «Улисса» Джеймса Джойса и «Сто лет одиночества» Маркеса. Единственные претензии к переводу — это то что, цитирую; «Поскольку многие из приведенных цитат, легко узнаваемые англоязычным читателем, незнакомы русскому, я взяла на себя смелость в подходящих для этого местах добавить легко узнаваемые для русского слуха фразы из песен и фильмов, чтобы они вызывали ту же реакцию узнавания, которую должен вызывать оригинал.» Я считаю так делать не стоит, ведь это искажает оригинал, но благо к каждому подобному случаю была сноска и можно было понять что было на самом деле. Иногда правда сноски давались на совсем уж общеизвестные слова/явления/наименования. Но это мелочи, в целом работа была проделана огромная и переведено хорошо.

«Писатели и шлюхи,- говорит о своих соперниках пророк Махунд. -Я не вижу тут никакой разницы.»

О чем же книга? Из взорванного террористами самолета «Бостан» (одно из наименований мусульманского рая) с чудовищной высоты падают и поют

«- К черту твои мелодии! — летел хрустальный голос сквозь белизну ночи. — В кино ты только открывал рот под фанеру, так избавь же меня теперь от этого адского воя!»

два индийца-иммигранта: Джабраил Фаришта — звезда Болливудского кино, прославившийся ролями индуистких богов и Саладин Чамча — актер на озвучке в английском шоу. Во время полета начинается процесс их трансмутации, Джабраил становится воплощением архангела Джабраила и в таком виде независимо от своей воли перемещается во времени и пространстве. Саладин же напротив, превращается постепенно в Шайтана. Это основная сюжетная линия, но повествование постоянно переключается на детство главных героев, их отношения с родителями, с женщинами; Аллилуйя Конус, Рекха Мерчант, Памела Ловелас, Зини Вакил. Особо мне пришлись по душе части о Махунде и 12 проститутках, взявших себе имена его жен, о деревне Титлипур и их хадже в Мекку, о том как омерзительно обошлись полицейские с Саладином после его «приземления» (в этот момент словно сквозь призму магреализма проглядывает недобрый оскал натурализма), ну и конечно части о Имаме, где изображен аятолла Рухолла Мусави Хомейни в изгнании. Я уверена что именно из-за этой части аятолла наложил фетву на Рушди, а отнюдь не за описание Махунда/Мухаммеда. Он описан вроде бы и без прямых оскорблений, но впечатление от его личности и поведения остается весьма неприятным, видимо самому Хомейни не понравилось тоже. Эта ситуация напомнила мне о скандале в связи с «Гражданином Кейном» Орсона Уэллса, когда недовольный медиамагнат Уильям Рэндольф Херст с которого во многом был списан образ Кейна, всячески пытался помешать выходу фильма, а подвластные ему газеты объявили фильму бойкот. Ну хотя-бы не назначил за голову Уэллса награду, уже гораздо лучше. И что в итоге? «Гражданин Кейн» многократно признавался лучшим фильмом всех времен, а самого Херста когда вспоминают сейчас, то очень часто это происходит именно в связи с этим фильмом. Мне кажется с течением времени такая судьба постигнет и Хомейни.

Резюмируя в целом роман — мне очень понравилось, когда-нибудь его перечитаю и буду ознакамливаться с остальными романами Салмана Рушди.

Сначала о переводе. Анна Нэнси Оуэн, конечно, большой молодец, и огромное ей спасибо, потому что если бы не она, то никто бы. Говорят, есть ещё какой-то перевод, заказанный в конце 90-х, но его в сети никто не видел. Тем не менее, по переводу Анны очень хорошо видно, что он сделан непрофессионалом и — что гораздо более странно — по нему не проходился литредактор (или проходился некачественно). Многие вещи банально неправильно переведены. Например, переводить English Channel как «Английский канал» — это, по меньшей мере, неграмотно. Это же Ла-Манш, и по-русски он называется Ла-Манш и никак иначе. Ну или «изумрудные очки», который в классическом русском переложении называются «зелёные очки». Но даже это мелочь. Самое ужасное — это ссылки. Их там 1500 штук (!!!). Из них 1200 сто лет не нужны. Мне не нужно подробно, на страницу-две объяснять значение понятий «фламенко», «Бьюик», «Мумбаи», «Махатма Ганди», «Мекка», «Брюс Ли», «экзорцизм», «эвфемизм», «Вся президентская рать» и так далее, и тому подобное. Дело в том, что Рушди не будет читать пятиклассник. К Рушди человек подходит с определённым жизненным багажом, и обычно это образованный человек с должной степенью эрудиции, которому не нужно пояснять простые слова. А ссылки через слово страшно рвут текст и раздражают. Реально 250-300 пояснений к каким-то узким понятиям и особенностями переложения имён было бы достаточно. Но Анне всё равно спасибо.

Теперь о романе. Он мне не понравился. Просто не понравился, и всё. Дело даже не в переводе. Дело в том, что его чрезмерно распиарили, в то время как он — именно как произведение — значительно слабее и «Детей полуночи», и «Клоуна Шалимара», и «Земли под её ногами», и многих других романов Рушди. Витиеватый, с перебором по отклонениям в сторону от сюжета, замешанный на узкопрофильных вещах, не то чтобы интересных большинству читателей. Хотя не исключаю, что многое подпортил перевод. Есть и ещё одно: мне кажется, что Хомейни издал свою знаменитую фетву вовсе не потому что в романе показывается образ пророка. Показывается он средне, не хорошим и не плохим, — пророк силён и жесток, безжалостен и умён. Можно было порицать Рушди, но не такой убийственной фетвой — остальные аятоллы же не устроили подобного Хомейни безумия (да, Хомейни был не единственным аятоллой в мире). Более того, сменивший Хомейни аятолла Хаменеи публично признал, что будь его воля, он бы отменил фетву, да вот законы ислама не позволяют. Так вот, я вывел для себя причину, по которой Хомейни проклял Рушди. Рушди сделал опасную вещь — он совершенно издевательским образом высмеял в «Сатанинских стихах» лично самого Хомейни — под условным именем «Имам». Про хилые ножки что-то написал, про злобу в глазёнках. Зачем? Ему было мало славы, мало неприятностей? Я бы тоже обиделся, и — обладай я такой властью, будь, в общем-то сильным и в какой-то мере великим человеком — тоже приложил бы все усилия, чтобы испортить посмевшему покуситься бумагомараке жизнь. Вот так.

Ну, что ещё сказать. Не стоит начинать читать Рушди с «Сатанинских стихов». Это не самый лучший его роман не в самом лучшем переводе. Я бы рекомендовал читать в последовательности «Дети Полуночи», «Клоун Шалимар», «Земля под её ногами», «Последний вздох мавра», «Флорентийская чародейка». А дальше — как пойдёт. 5/10

P.S. Да, конечно, «Сатанинские стихи» я читал не в версии книги, а в версии файла. В книжной версии перевод Анны Нэнси Оуэн, говорят, значительно улучшен качественной редактурой.