Григорий Федосеев «Тропою испытаний»

За чтение «Тропою испытаний» я нарочно принялся сразу после «Мы идем по Восточному Саяну» – первого литературного опыта Григория Анисимовича Федосеева, – чтобы было легче сравнивать. И не зря – после первых же страниц возникла ясная мысль: разница очень велика. Словно бы от первой до второй книги прошло не шесть-семь лет, а как минимум десятка два.

Различия эти ощущаются во всем: и в содержании, и в писательском стиле, и в образах людей. Во-первых, состав и организация работ, ради которых была организована экспедиция. Здесь, в отличие от маршрута по Саянам, цель стояла иная: не только закладка первых геодезических пунктов в неисследованных местах, но и составление карты обширного пространства – хребтов Станового, Джугджура и Джугдыра, побережья Охотского моря, Шантарских островов. Поэтому в экспедиции было намного больше людей и она была куда солиднее оснащена: у каждого отряда имелся радиопередатчик, на места начала маршрутов людей и грузы доставляли по воздуху, с самолетов же велась предварительная съемка местности – основа для будущих карт. Теперь уже люди шли не в неизвестность, а в основном представляя себе, что их ждет впереди. Это не значило, что маршруты давались им легче – здесь, как и в Саянах когда-то, ждало немало опасностей, но самой главной: навсегда сгинуть всем отрядом без вести в безлюдных горах, как это чуть не случилось с саянской экспедицией, – теперь не было.

Впрочем, несмотря на иные цель и состав работ, собственно о труде геодезистов, как и в «Мы идем по Восточному Саяну», здесь написано очень мало. Как начальник экспедиции, Федосеев возглавлял передовой, разведочный отряд, задачей которого было отыскать и наметить пути, по которым затем предстоит пройти геодезистам и топографам. Так что, пока разведка шла по Джугджуру и искала перевал через Становой хребет, геодезические и съемочные работы вели другие отряды в других, не столь сложных местах, и об этом лишь упоминается мимоходом в отдельных главах. Для меня, как для картографа, это, пожалуй, стало недостатком – было бы интересно прочитать побольше именно о том деле, ради которого была отправлена экспедиция.

Во-вторых, заметно изменился писательский стиль. Повесть «Мы идем по Восточному Саяну» была прямым переложением путевого дневника в литературный формат. То, что получилось, читать было, скажу откровенно, порой утомительно. Почти каждая глава была составлена из одних и тех же событий: какая-нибудь острая ситуация или опасность, избавление от нее, охота или работа, устройство ночлега, описания природы и погоды. Все это подавалось в том самом стиле дневника – размеренно и однообразно. В «Тропою испытаний» все совершенно иначе. Пространные описания исчезают, сменяясь меткими короткими замечаниями; добросовестное перечисление пройденного и сделанного за день – тоже, остается лишь самое главное; благодаря этому меняется темп повествования – оно становится легче, энергичнее, теперь уже над книгой не заскучаешь. Люди (не все, но многие) здесь тоже приобретают зримый, ощутимый облик, а первое место среди них принадлежит, несомненно, проводнику экспедиции Улукиткану.

Улукиткан – центральный персонаж и этой, и других книг Федосеева, и это третья причина, по которой именно начиная с «Тропою испытаний» появляется, по существу, новый Федосеев-писатель. Наверное, не будет большим преувеличением сказать, что во многом именно благодаря Улукиткану повести Григория Анисимовича Федосеева обрели живость и насыщенность, которых так не хватало первой. Разумеется, Улукиткан – не авторский вымысел, это совершенно реальный человек, описанный именно таким, каким он был. Но ведь передать в книге образ мудрого и доброго старика-эвенка с его характерными словечками, суевериями и привычками, в потрепанной одежде, с ржавым ружьем и неизменной несуразной шапкой на голове так, чтобы он при чтении представлялся человеком, с которым ты как будто сам был хорошо знаком, не так-то легко. Улукиткан – фигура крайне колоритная, и иной сочинитель поддался бы соблазну сделать из нее статичную мраморную статую героя, а иной, наоборот, – забавного полудикого человечка. Федосееву же, прошедшему бок о бок с Улукитканом невесть сколько километров по дальневосточной тайге, удалось пройти одновременно и между двумя этими крайностями. Улукиткан у него – и герой, и мудрец, но при этом живой человек, а не статуя: над чем-то посмеешься, чему-то посочувствуешь, чему-то позавидуешь, а чем-то восхитишься. И очень хорошо заметно, с каким уважением и почтением относится автор к Улукиткану, особенно в заключительных главах. Путь к людям с ослепшим проводником – это, наверное, самые пронзительные страницы, какие только есть в книгах Федосеева. Один, слепой, просит: «Брось меня», – другой, потерявший от голода все силы, упорно тащит его на спине. Но закончится все благополучно, к проводнику вернется зрение: «Улукиткан шибко хорош, как новый стал».

Вот, кстати, стоит сказать о речи Улукиткана, какой она передана Федосеевым. Это, наверное, единственный изъян в получившемся образе. Чаще всего Улукиткан говорит так, как, наверное, и должен был говорить по-русски старый эвенк, никогда не учившийся в школе и всю жизнь проведший в тайге: «голова плохо соображай», «однако», «мало-мало», «дурной люди да медведи тут ходи». Но иногда он произносит длинные монологи совершенно правильным языком – в основном когда рассказывает какие-нибудь эпизоды из жизни или о том, что ему удалось «прочитать» по следам и приметам. Наверное, в действительности все это преподносилось далеко не так литературно, и Федосеев просто обработал рассказы проводника, чтобы они лучше воспринимались, – но вместе с такой обработкой ушла и немалая часть колорита этих историй, так что это, по-моему, было сделано напрасно.

Ну, а в целом – отличная вещь! И хорошо еще, что в ней пути экспедиций Федосеева по Становому хребту только начинаются: есть и продолжения, и теперь пора взяться за них.

Всё, я окончательно влюблён в прозу Федосеева. После потрясающего «Злого духа Ямбуя» я не надеялся получить столь же сильное удовольствие от «Тропы испытаний». Я знал, что в ней не так силён сюжет, что она не сосредоточена на борьбе со страшной, почти мистической опасностью, что «Тропою испытаний» это рассказ о долгом пути, о работе, о её опасностях. Но оказалась, что она столь же напряжена: смерть в ней всегда ходит где-то рядом – в марях, в крутых горах, в лютом голоде, буране, в туманах, чащобах, в наползающих наледях, в опасных речных бродах, в волчьем вое и медвежьем реве. Роман всё время напряжен и увлекателен. В нём постоянно что-то есть, что-то новое – от лесной азбуки эвенков и их житейской мудрости, почти детективной, как, например, Улукиткан почти невероятной наблюдательностью разгадывающий по тонким приметам события, случившиеся в прошлом, до самой работы геодезистов, когда не только нужно найти неуловимый перевал, но и поставить геодезический знак на гольце, и это уже задача трудная и опасная. Текст всегда вроде бы спокоен, но в нём чувствуется неизменная высокая нота напряжения. И это, как мне кажется, гораздо сложнее без такого четкого сюжета как в «Злом духе Ямбуя». Кстати, имя Харги, несколько раз звучащее в романе, всё ещё заставляет насторожиться – и что-то есть мистического, автором не заложенное, но так на меня действующее, когда за попыткой обхитрить Харги для героев следует финальное самое серьезное из испытаний. И природа – вот прочитал я уже две книги автора, а всё не иссекает любовная яркость её описаний, они всегда свежи, кажется даже, что автор ни разу не повторился в описаниях за две, прочитанные мной книги! Прекрасный роман – напряженный, красивый, трогательный, познавательный, и сурово романтичный. И от этого уже сам процесс чтения его вызывает огромное наслаждение.

Книга посвящена работе геодезистов на Дальнем Востоке, на горной гряде рядом с Охотским морем, основана на реальных событиях — экспедиции 1940-х годов, в который участвовал автор, сам геодезист. Более того, проводник Улукиткан из книги — реальный человек.

Никаких особо головокружительных событий в книге нет, однако это ничуть не значит, что она скучная. Довольно подробно описана экспедиция геодезистов, её маршрут, цели и задачи. Одна из центральных ролей в книге отдана проводнику — он рассказывает об эвенках, их легендах и обычаях, о зверях и природе края. Природа вообще описана очень красочно, так и хочется побывать в тех краях. Очень хорошо показаны сложности, с которыми сталкивались люди в пути, в отличие от многих других приключенческих книг, разного рода броды, подъёмы и болота открываются читателю во всей своей красе. Эпизод, в котором главный герой заблудился в тумане — это вообще, без преувеличения — триллер.

Хороший производственно-приключенческий роман, довольно спокойный, но весьма познавательный.

Эта добрая книга рассказывает о настоящей дружбе, о выживании в экстремальных условиях, о силе воли и бесстрашии. Работа геодезической партии — предмет зависти романтиков, но мало кто понимает, что она невероятно тяжела и под силу только отчаянным, смелым людям, истово любящим свое дело. Учитывая, что события, описываемые в произведении, произошли на самом деле, и по факту данная книга является беллетризованным дневником участника экспедиции, то читается она не только как хороший приключенческий роман о злоключениях пришлых людей в суровой и прекрасной тайге, но и позволяет многое узнать о флоре и фауне региона, опасностях, подстерегающих в нем человека, а также познакомиться с фольклором и бытом тунгусов.

Книга чудесная. Пейзажи описаны столь хорошо, что стоит закрыть глаза, и видишь всю эту красоту словно наяву. А сколько мудрых мыслей устами проводника Улукиткана донес до читателя автор, и пусть Улукиткан говорит незатейливо, но в каждой его фразе частичка народной мудрости.

Переработанная и дополненная версия более раннней книги Г. Федосеева «В тисках Джугдыра».

По-сути, это не художественное произведение, а документальные заметки о исследовательской экспедиции в Восточной Сибири в конце 40х годов прошлого века.

Мне этот роман очень напомнил одни из любимых книг — В. Арсеньева «Дерсу Узала» и «В дебрях Уссурийского края». И стиль один в один, и сюжет аналогичный.

Художественными эти произведения делают интересные и трогательные описания проводников экспедиции: у Арсеньева — нанайца Дерсу, у Григорьева — эвенка Улукиткана. Оба — реальные люди.

Мне они всегда напоминали героев Ф. Купера — следопыты и охотники, последние из своего племени.

Книга полна приключений — охота, переправа через бурные реки, блуждания в диких горах, голод и буран.

К всему этому, в романе очень много экзотических преданий и сказок тунгусов, описания их обычаев, верований и образа жизни.

Ну и великолепные, яркие и образные картины суровой природы — величественные горы, мрачная тайга — написаны красочно и реалистично.

Всем любителям таежной романтики роман понравится.