Майкл Суэнвик «Мать железного дракона»

Говоря коротко, «Мать железного дракона» гораздо ближе к первой книге цикла, чем ко второй. Здесь тоже есть эта чуждость иного мира — чуждость, которая никаким образом не преодолевается и не становится ближе или понятней. События, образы, обрывки фраз не дают приблизиться к себе, превращаясь в сюрреалистическую чехарду — эпизод с приемом родов у божественного паровоза, выглядящего как гигантская женщина, в лоно которой мы попадаем вслед за главной героиней, появление в автобусе таинственной незнакомки, оказавшейся на поверку куском небытия, явление богини в виде швейной машинки (теофания в лотреамоновском духе), даже диалоги, кажется, тяготеют к абсурду. Весь роман — череда событий, встреч, явлений, разговоров и случайностей, которые не случайны, а логичны и закономерны. Во многом такой «событийный вихрь» объясняется жанровой принадлежностью «Матери железного дракона» — это такая «роад стори», движение из точки «А» в неизвестность (и обратно). С другой стороны, чуждость не мешает Суэнвику инсталлировать в психоделическое полотно детали из жизни современной Америки. Тут, разумеется, есть отсылки к высказываниям Трампа (не удивлюсь, если узнаю, что они есть и в Библии, изданной в США в 2019 году), а ещё, например, выдержки из инстаграма Тейлор Свифт. Обо всём этом читатель может узнать, заглянув в комментарии, но в данном случае как раз лучше оставаться в неведении — так это лишь усиливает дикость происходящего. Появляются в «Матери» и герои прошлых книг. Вилл Ле Фей в младенчестве. И Джейн, точнее её пустое тело-оболочка, которое, впрочем, не до конца утратило связь с покинувшей его душой, так как служит чем-то вроде приёмника, настроенного на частоту «Голоса Америки» (здесь, правда, есть некоторые сомнения, так как «Дочь железного дракона» я специально не перечитывал и могу ненароком ввести в заблуждение). Роман производит впечатление калейдоскопа, узор в котором постоянно меняется (иногда кажется, что и сам Суэнвик не понимал, что ждёт дальше его героиню). Думается часть поклонников самого первого романа будут довольны нескончаемым буйством «Матери» и ровно по этой же причине другая часть поклонников будет плеваться от книги.

Далеко не так хорошо, как Дочь, но и, слава Богине, не так откровенно беспомощно, как Драконы. Суэнвик наконец возвращается в знакомый мир, но мир рассыпается на части оказываясь просто сборником беспорядочно надерганных отовсюду отсылок и сносок. Это тем не менее оставляет в целом приятные ощущения, если закрыть глаза на постоянные пошлости по поводу и без. Хуже дело (как обычно у Суэнвика) с сюжетом, который чудовищно рыхл, непродуман и порой слеплен кое как из необязательных и скучных побочных сайд квестов (о боже какие они скучные все эти стапятидесятистраничные путешествия в прошлое и дебильные подводные города!). Унылых баек и нагоняющих зевоту притч Суэнвик напихал в роман с горкой — кажется в ход шло вообще все что было слишком плохо для отдельного произведения, а в общей каше типа сойдет. Одномерные персонажи все сплошь состоят из многозначительного надувания щек и загадочных загадок (которые, конечно, не раскрываются), а с трудом выписанный финал — незаконнорожденная помесь рояля в кустах и deus ex machina. Старость не радость и лучшую свою книгу Суэнвик написал в 1993 году, а эта выглядит не более чем способ занять себя хоть какой то писаниной на пенсии.

Первый том — эпическая претензия на конец света, которая закончилась спасением души.

Вторая книга — возведение законного наследника на царский трон, да такое, чтобы молодой человек побыстрее покинул его.

В третьей — история среднего уровня, из жизни как раз тех аристократов, мимо которых персонажи проскальзывали раньше, когда бежали из князи в грязи и обратно. Вернее несколько историй, которые, как всегда у Суэнвика, сплетаются в замысловатый узор, самого барочного и чуточку порочного свойства.

.

Становится ясно, чем занимается царская семья — кроме хитроумных интриг, связанных с периодическим занятием трона. Кстати, упоминается «Её отсутствующее величество» — дочь Вилла побывала на обсидиановом престоле, и показала такой класс, что мало не показалось никому.

Спасение мира от очередных катастроф — вот их задача. Стиль оказания помощи при этом, естественно, не супергеройский, и даже не попаданческий, а чисто плутовской, когда спасать отправляют других людей, вдохновив их на подвиг, но заключив парочку сделок. Не совсем уж грабительских. Но и благотворительностью там не пахнет.

Династия Насреддинов-Уленшпигелей, которая иногда занимает престол — она может позволить себе самые странные шуточки на свете. При том спасают они мир — без армии драконов и оравы чиновников. Если эти чиновники будут работать плохо (аристократия по большей части себе на уме), то толку от усилия не будет и спасти мир не получится, а если всё будет исполняться по воле волшебной палочки (или Обсидианового трона), то внутренние проблемы царя будут спроецированы на устройство мира, и ничем хорошим это не закончится.

Из этого простого фокуса — вырастает вся онтологическая линия романа. Пирамида могущества субъектов: как сделать так, чтобы при всем божественной мощи великих — на долю малых мира сего оставалось немного свободы воли? В том и заключается фокус, что обретя некий набор знаний и сумму навыков — можно обходиться и без чиновников, без менеджеров и даже без лакеев, подающих овсянку на завтрак. Удобствами можно пренебречь, а знания и хитрости позволят прийти в нужное место, и нажать кнопку ровно тогда когда надо. Или подарить ключ. Или протрубить в рог. Или дать презерватив. Это действие будет главным. А как его обставят и переживут обычные существа — уже их дело. Их свобода.

Помощнику Богини, Болдину, иногда может потребоваться и воплощение в чьем-то теле, но краткое. Только выдать призракам по паре медяшек.

При чем тут героиня?

Она — посередине. Между полубожественными царями и случайными попутчиками в автобусе. Цари да, тоже едут в этом автобусе, но своей судьбой и судьбами других — они управляют малость искуснее, чем вот та толстая тетка, которая читает затертый томик «Анжелики» и кушает батончик новой марки эльфийского шоколада. Вот бывшей летчице, которая сама убила своего дракона (закрытый гештальт), простилась с умирающим отцом (закрытый гештальт), и научилась бороться с собственными чувствами (еще один гештальт) — надо будет как-то унаследовать имущество, принять титул и поселиться в родовом поместье (да, гештальт).

Пока же за ней гонится половина государственного аппарата, есть глобальный заговор, а истина где-то там...

И так должно быть. Аристократка (пусть наполовину смертная), она ведь из служивого сословия чудес. Им надо оплачивать буквально своей кровью новые пророчества, сохранение старых договоров и завершение тысячелетних историй. Кто-то наделенный милостью судьбы, наслаждавшийся жизнью — должен шагнуть вперед и положить голову на плаху. Или хотя бы ответить за шашни с чужой женой. Или сплясать под дудочку деревенского идиота. Но это должна быть жертва. Полнокровная и настоящая. Цари вечно живы и порой слишком хитры. Пророков тут нет. Потому неприкосновенным аристократам приходиться играть роль разменных монет.

Правда, она женщина. И как в истории с чудо-женщиной, жертвовать собой придется другим. Но не столько по хитрости или веленью судьбы, сколько по долгу крови.

Что не сработало в героине — это потенциал её шизоидной половинки, то есть попаданки из нашего мира, которая делит с аристократкой одно тело на двоих. До сих пор не пойму, зачем они ограничились созданием только одной танковой дивизии в которую набрали хайнтов, обещав им настоящую судьбу и отблески Луны в самых крепкий коктейлях?

.

Еще одним служебным существом оказывается Эсме — та самая маленькая девочка, которая продала Владыке времени часть своей души, в обмен на удачу и способность запоминать что-то полезное. Она вечно притягивается к людям, рядом с которыми колеблются чаши судьбы. И определяются жизни многих иных людей. Становится ясно, что Нат, отец Вилла, вовсе не случайно отправил её передавать письмо в финале «Драконов Вавилона». Но захочет ли она выкупать свою душу обратно?

.

Плутовство дано в тексте весьма густо, насыпано с горкой. Порой кажется, что автор пережимает с ним. Хотя речь именно об аристократах, им — положено хитрить особенно сильно. Там где раньше неожиданность обеспечивалась устройством фэнтезийно-мифологической вселенной, и можно было предчувствовать сюжетные повороты, опираясь на некое обобщенное знание мифического, на сумму уже прочтенных сказок и легенд, или выучить очередную легенду — теперь чуть больше интриги и детективных загадок. Надо скорее следить за персонажами, за их руками и приложенными текстами договоров, чем за онтологическими структурами и отсылками к Проппу:)

Сказка приближается к реальности все теми же проверенными методами — это показательная жестокость, сдобренная эротизмом и, естественно, в ней много неожиданных сюжетных вывихов. И сказка сохраняется все теми же приемами — суммой мифического, аллегориями и гиперболами. И тысячью имен древности.

Техномагия — присутствует. Суэнвик неистощим на выдумки и его котелок вполне варит. Рожающий паровоз — и то, кто там рождается — это круто. А вот фентезикиберпанка тут нет. Автор упоминает кредитные карточки, паркоматы, ноутубуки и мобильники: альтернативная магическая вселенная местами выглядит современно, будто за окном нулевые годы. Однако ничего похожего на дух виртуальности, на новых богов (американских, понятно :) ) не проскальзывает. Можно скорее видеть новые мистические вещи, вроде браслетов с квантовой запутанностью, которые позволяют точно сказать, где владелец второго браслета.

.

Прочитал с большим удовольствием. Но чувствуется, как образы персонажей исчерпываются, а найти такой же большой объект, как Вавилон (то есть Нью-Йорк), чтобы гармонично уместить в нем сотню разных историй — у автора не получилось. Путешествие героини в Европу — эрзац возвращения к истокам. Ностальгия автора о большой стране времен своей молодости лежит в основе текста, как монолитный фундамент из бетона, замешенного на крови эльфов. Финал, увы, не столь эпичный, как в первых историях.

Третью книгу — стоит купить тем, кто купил две первые.

Четвертая книга — будет лишней.

Этот роман сильно отличается от двух предыдущих романов цикла, видимой связи между ними нет. Не то чтобы он хуже, просто он другой.

Пилот боевого дракона Кейтлин неожиданно попадает в водоворот странных, непонятных и, зачастую, ужасных событий, вызванных играми различных сил, в том числе — божеств этого мира. Она как бы плывёт по течению, но вот парадокс — вроде бы активно участвуя в происходящем, Кейтлен практически не может повлиять на ход событий, она является скорее пешкой, марионеткой в чужих руках, эдаким «активным наблюдателем». Оценки происходящего неоднократно меняются на протяжении повествования. Финал соответствует духу повествования — несколько запутанный, невнятный и довольно циничный. Ряд моментов так и не получил объяснений.

События происходят в мире Вавилона, типа — параллельном земному. Это сюрреалистичный, гротескно извращённый и безжалостный мир, в котором хаотично смешаны фрагменты нашего мира, миров литературных и миров всевозможных мировых мифологий. Роман полон аллюзий и ссылок на... всё что угодно — религии, литературу, политику, историю и т.д., Даже при наличии массы примечаний, это сильно осложняло восприятие текста. Сведений о мире и объяснений происходящему автор особо не даёт, так же как и не слишком заморачивается описанием персонажей. Довольно часто невозможно даже приблизительно представить, о каком существе идёт речь, если название вида/расы тебе неизвестно. Положительных, вызывающих симпатию персонажей в романе я не увидел. Так же как и не возникает особых переживаний от происходящего. В добавок автор слишком часто, по теме и без, обращается к теме секса, что меня периодически раздражало. Впрочем — это, похоже, обязательная составляющая всех произведений Майкла Суэнвика.

В итоге — сумбурный, гротескный, запутанный и циничный роман, прочитал я его легко и с интересом, но вот послевкусие от него осталось какое-то неприятное.

Первая книга: Дочь железного дракона — была исчерпывающей книгой взросления. Обстоятельства — да боже мой, сума сойти! — этим и интересно! Мы все были детьми и подростками, да и остаёмся ими до некоторой степени, очень серпом по.

Вторая книга: Драконы Вавилона — была книгой инициации. Нет, разрушения мира больше не надо, унесите. Монарх, осознавший себя таковым — сваливает! — крайне последовательно и остроумно!

Третья книга: «Мать железного дракона», хотя формально, через действующих лиц, продолжает линию «Драконов Вавилона», но...

Позвольте прибегнуть тут к аналогии Тома Стоппарда:

- Мы скорей принадлежим к школе, для которой главное кровь, любовь и риторика... Это трудноразделимо, сэр. Ну, мы можем вам выдать кровь и любовь

без риторики или кровь и риторику без любви; но я не могу дать вам любовь и риторику без крови. Кровь обязательна, сэр, — все это, в общем, кровь,

знаете ли. ...

Так вот, «Мать», в отличии от первых двух, даёт нам кровь и риторику без любви, и по этой причине нормальным, полноценным романом Майкла Суэнвика считаться не может)

Хотя читать его всяко интереснее, чем жевать траву квази-НФ Алистера Рейнолдса или Вернора Винджа.