Невил Шют «Крысолов»

Первый слой романа достаточно прост и беспроигрышен — старик совершает последнее дело своей жизни, спасая от войны семерых детей. Второй — дань литературности, аллюзия на известную сказку (свистки, вырезаемые Гоуардом даже тяжеловесны для этой аллюзии). А вот третий слой, переворачивающий белое черным боком и наоборот, возможно, не предусматривал даже сам автор.

Например, незримо присутствовал образ погибшего сына Джона. Его называли добрым и славным парнем. А один из самых страшных моментов была бомбежка колонны беженцев немцами. Но Джон был пилотом бомбардировщика и так же бомбил людей. Только говорящих на другом языке. Да, да и детишек, вероятно, этот славный парень тоже убивал. Не случайно же вставлен эпизод, когда наши герои (Николь) пострадали от налета британской авиации, бомбящей немцев в Бресте. И старику пришлось говорить детям, что немецкие самолеты — хорошие, а вот эти (британские) плохие. Себе же взрослые объясняют это стечением обстоятельств. Хотя понятно, что нет добрых бомбардировщиков. Потом Дрезден и Хиросима это подтвердят.

Или праведная ненависть, что немцы заставят десятилетнего польского еврея батрачить у себя за миску похлебки. Но он до этого батрачил в светлой Франции за ту же миску похлебки. И хорошие французы мгновенно с приходом немцев сдали им его отца. В чем разница между хорошими французами и нехорошими немцами.

Или постоянная злоба и корысть вроде бы угнетенных (например, сцена торговли, где фермерша забирает большие деньги у измученных ребятишек, продавая им неиспользуемую ненужную коляску). А гадкие немцы вдруг ни с того ни с сего бесплатно кормят и одевают оборвыша (хоть им это особо и не стоило, но ведь помогли, и собак как французы не запускали).

Впрочем, концовка (начиная с лодки гестапо) выбивается из канвы своей мармеладностью. Видно, Шют либо не смог придумать развязку, либо по саксонской традиции закончил хеппи-эндом в угоду массовому читателю. Что, без сомнения, понизило градус ценности произведения.

«Самое трудное — понять, в чем заключается твой долг. Выполнить его гораздо легче».

Эту фразу можно было бы вынести эпиграфом к данной книге. Пожилой человек пытается выбраться из охваченной войной Франции. По пути он собирает семь человек детей разного возраста, просто потому, что не может пройти мимо и потому, что без него они погибнут. Без пафоса, без надрыва человек делает то, что считает нужным делать и то, что он сделать может. Он только не может бросить детей и спасаться в одиночку, хотя это гораздо проще и гораздо менее рискованно.

Сильный роман. Повесть о настоящем человеке

Очень светлая, печальная книга о надежде и вере, о душевном благородстве, которые несет в себе человек воистину богатый — обладатель огромного доброго сердца. Книга о вроде бы маленьком, но на самом деле великом подвиге человека, остающегося в душе рыцарем, и в семьдесят лет забывающем о собственном благе ради блага других.

Добродетельный старик-англичанин и шестеро одиноких малышей-несмышленышей разных национальностей, старшему из которых всего десять лет, две недели под бомбежками бредут пешком, едут в навозной повозке, а если повезет, то на автомобиле и поезде, по оккупированной немцами Франции в надежде добраться до побережья и попасть в Англию. Героями книги о войне стали не воины, а те, кто сам нуждается в защите – пожилой человек, дети, женщины. И это символично – ведь всякий должен помнить об ответственности за свои поступки, ведь каждый делает в своей жизни выбор, и важно, чтоб этот выбор был достойным.

«Крысолов» — это сильный антивоенный роман, постоянно держащий в напряжении читателя. И пусть финал романа немного сказочен, но это совершенно не портит впечатление о произведении.

Кингу из библиотеки принесла жена – я, грешным делом, даже не подозревал о существовании этого писателя. Она взяла томик из-за нашумевшего романа «На берегу», но больше ей понравился шедший первым в сборнике «Крысолов», с которым она мне и посоветовала ознакомиться.

«Крысолов» — книга о войне. Нет, в ней нет сражений, окопных будней, фронтовых ужасов. А вот подвигам в ней нашлось место.

Пожилой англичанин Джон Хоуард отправился в обычную туристическую поездку – порыбачить во Франции. Но выбрал для этого не слишком удачное время – шла Вторая мировая война. Его знакомые, швейцарский дипломат и его жена, попросили Хоуарда вывезти их детей в Англию, к родственникам, ведь немцы, того и гляди, оккупируют Швейцарию. А дальше происходит то, что не становится сюрпризом для читателей – Германия начинает захват Франции. Но для Хоуарда это стало полной неожиданностью – на отдыхе он твердо решил отдохнуть от военных новостей, а, начав путешествие с детьми, и вовсе лишился свободного времени на прослушивание радио и чтение газет. И теперь он во Франции, захваченной Гитлером, немцы ему, англичанину, не рады, многие французы, «обработанные» немецкой пропагандой – тоже, и, вдобавок, у него на попечении дети, которых ему во что бы то ни стало нужно вывезти в Англию. И это только начало его невеселых приключений.

Мифологический образ Крысолова в романе Шюта получает необычную, гуманистическую трактовку. Хоуард – не похититель, а спаситель для этих детей, он уводит их от родителей, поглощенных войной или погибших, в новую, мирную жизнь. И дудочка у него тоже есть – вернее, дудочки, которые он умело мастерит и дарит детям. Смысл образа дудочки-свистка двойственен – это и примета нормального детства, часть того, что так хотел бы подарить этим несчастным детям Хоуард. Но он и, в отличие от мифологического Крысолова, не манит никого за собой своей песней, не лишает свободы. Он дарит игрушки детям, как хотел бы подарить им мир и свободу. Его задача – обеспечить детям крышу над головой в спокойной стране, свое место в этом мире. А пока – хотя бы какую-то радость в разрушенном мире.

«Крысолов» бьет по самому больному: он показывает, как война сказывается на жизни самой уязвимой части общества – стариков, женщин, детей. В то время, когда солдаты наступают, обороняются, отступают; дипломаты продолжают работать в своих кабинетах; политики «рулят» войной и решают, куда обрушить смертоносный огонь в следующий раз – дети не понимают что происходит вокруг, и так же хотят играть и познавать мир вокруг себя. А мир вдруг стал страшным, непонятным и враждебным. Старикам не легче – мечтавшие о спокойной и размеренной жизни, отдыхе от трудов и волнений, с мрачным недоумением смотрят они на кошмар войны: зачем? За что эти люди убивают друг друга, почему разоряют чужие города? Прожившим так долго странно и дико видеть, как молодые люди, вместо того, чтобы трудиться, строить свою жизнь, проливают кровь и разрушают все, построенное другими. И женщины – большинство их одиноко в хаосе войны, их мужья, братья и отцы ушли и могут не вернуться. И в этом тяжком ожидании им приходится брать на себя все хозяйственные работы, выживать в разоренной стране, зачастую в одиночку. И тяжкий труд зачастую становится радостью, потому, что отвлекает от страшных опасений и тревог.

Несмотря на тревожный настрой и острый сюжет, «Крысолов» — достаточно добрая книга. Но грустная. Вроде бы, все персонажи так или иначе понимают ситуацию, когда дети стали заложниками развязанной взрослыми войны. Но толку от этого понимания немного – кто-то, общими усилиями, спасен, но война продолжается, и дети, старики и женщины продолжают гибнуть.

Итог: сильный антивоенный роман от англо-австралийского классика, ставшего в России «автором одной книги». Но, как по мне, «Крысолов» намного интереснее и актуальнее, чем «На берегу» — ядерная угроза давно уже стала гипотетической, а вот обычные войны на Земле не прекращаются, и все так же льется кровь мирных людей и детские слезы.

Очень сильная вещь. С одной стороны, написана для тех, кто любит серьезную литературу. С другой, несмотря на серьезность описываемых событий, читается легко, без всякого напряга. Заставляет следить за действием, сопереживать, даже бояться каждого следующего поворота сюжета.

О чем книга? О человеческом благородстве и достоинстве. О квесте, цель которого выживание. Но не себя-любимого, хотя это тоже желательно. Цель – спасти тех, ответственность за кого взял на свои плечи.

Недостатки? Есть. Некоторая черно-белость. Эти хорошие, те плохие. Как правило, по национальному признаку. Но недостатки эти замечаешь, не чувствуя помехи для чтения и восприятия текста. Ну, а если голову приложить и учесть когда писался роман, то становится понятно – иначе и быть не могло. Ведь середина 20го века – разгар национализма не только в нацистской Германии.

В общем, вещь к изучению практически обязательная. При этом не как школьная хрестоматия – «скучно, но надо» — а как увлекательное, захватывающее чтение.