«Русский град за птичьими голосами,

или социологическое эссе о взаимовлияниях техники и общества»

Пять отзывов лаборантов на роман «Корвус Коракс» Льва Гурского aka Романа Арбитмана аккурат ограничены 2019 годом, годом выхода книги. Прошло немногим пять лет с тех пор, но изменилось слишком многое, в т. ч. контекст (новостной, политический, экономический, культурный и т. д.) для восприятия произведения. И теперь оно, к сожалению, не выглядит как хлесткая сатира или чрезмерно едкая критика режима. Об этих внешних сторонах, оформляющих понимание читателем из 2024 года внутренних граней «Корвус Коракса», я постараюсь рассказать ниже. Но, учитывая эти самые, скажем, фоновые негативные эффекты или противоречивые воздействия белого шума от политизации и конфронтации всего и вся, а также дабы сберечь читателя от спойлеров, буду стараться далее максимально вне контекста преподнести этот самый контекст. Насколько бы подобная задумка не казалась невозможной...

И начну я вот с чего. В «Корвус Кораксе» Арбитман, как мне представляется, ставит для литературного решения две параллельные друг другу задачи. Первая, не всегда обозначаемая предыдущими отзовистами и рецензентами здесь и в других местах, может быть обозначена как «социологические экспериментальное эссе». Ведь писатель не просто вводит ряд фантастических допущений в предисловии («представьте себе мир без телефона, компьютеров, интернета и т. д.», а также ядерной бомбы с магнитофоном) для конструирования фантастических подмостков под будущие сюжетные перемещения. Это не просто галочки для оформления книжки под некоторые жанровые спецификации, а проведение полноценного мысленного эксперимента в лучших традициях т. н. STS (Science and Technology Studies) как междисциплинарного исследования взаимодействий и взаимных влияний технологических новаций на социальные обновления и наоборот. И, создавая мир, казалось бы, очень и очень похожий на нашу базовую реальность, вплоть до современных политических фигур и событий (о чем позднее), в нем есть очень существенные отличия помимо технологических лакун. Пробелы в технических открытиях, пусть и замещаемые аналоговыми средствами, все равно приводят к серьезным социальным и культурным мутациям. Попробую обратить внимание на пару подобных примеров.

Во-первых, в мире «Корвус Коракса» нет массовой культуры. Во всяком в том смысле, которым мы наделяем ее сегодня. Да, тут есть Филипп Киркоров, термин «попса» и индустриальная цивилизация с массовым производством. Из-за последнего от китча как, к примеру, сувенирной продукции и популярной атрибутики никуда не денешься даже в мире попугаев с записанными в них при помощи фрейдистских зоопсихологических практик пиратскими копиями известных и не очень песенок. Но Иннокентий с Фишером, оказываясь то на дирижабле «Челси», то в хоромах федерального сановника, то в более простых местах находят жуткое, на некоторый абстрактный эстетический вкус, смешение записей Моцарта по соседству с тем же Киркоровым, а наша классическая литература идет через томик с каким-нибудь комиксом, который здесь заместо фильмов. На мой взгляд, подобная смесь условно высокого с условно же низким, которая буквально через главу указывается Арбитманом, говорит об этом самом социологическим экспериментировании. Автор показывает, что без технологической демаркации не будет и демаркации эстетической (стереотипной или нет — вопрос иного порядка). Конечно, уже печатный станок в каком-то смысле создал первую итерацию (дедушек или прадедушек) нашей массовой культуры, образовав обширный рынок политических листовок, бытовых лайфхаков и хоррор-литературы (привет Михаэлю Бехайму и его поэме «Дракул-воевода»). Тем не менее по сей день (опять же, не трогаем бумажный ширпотреб с бесконечными попаданцами или квазиподростковыми позывами) печатная книга остается некоторым форпостом и стабильным обиталищем высокой, классической и мировой культуры. Тогда как кинематограф, сетевые пространства и звукозаписывающая индустрия (и вновь не берем в расчет мэтров в этих царствах человеческого духа) произвели огромнейшее пространство для генерации разнородного потребительского продукта. Конечно, можно в упрек такой интерпретации романного каркаса привести иные упоминания и сцены из книги, где, например, находится место здешнему «Камеди Клабу» или есть, скажем так, сериалы в режиме офлайн. Но вновь укажу на том, что для производства такого контента нет технологического разграничения с созиданием иного контента, характеризуемого нами как высокая культура. Техника здесь и для высокого, и для массового однородна, даже уточним: она однородна сложная. Производить все это одинаково сложно. Отчего сложность технологической формы сохраняет сложность содержательную. А вот упрощение этой самой технологической формы как раз способно привести к упрощению и содержательной составляющей.

Во-вторых, во вселенной «Корвус Коракса» нет похожей на нашу общественной памяти. Под «нашей» (современной обществу 20-21 вв.) общественной памятью, сразу уточню, я имею в виду скорость и глубину проникновения тех или иных образов, смыслов и событий в «подкорки» каждого отдельно взятого человека, большая мобильность и податливость этой социально-психической субстанции веяниям пропаганды (как в плохом, так и в позитивном смысле). И, конечно, такая общественная память, включенная в общественное сознание большинства социумов в нашей реальности образовалась благодаря радио и телевидению. Не без газеты и печатной книги, не без процессов национального строительства с первых веков эпохи Модерна, да. Но именно радио и ТВ, а также последовавшие за ними коммуникационные революции создал как масштаб, так и глубину памяти в странах новейшего времени. И пусть и с массовым телеграфом в каждой квартире, с птичьими армиями государственных министерств и независимых СМИ, с тотальным и повсеместным внедрением пневмопочты в романном мире такая память невозможна. Это показывается Арбитманом и через постоянные поучения Фишером главного героя, и через наставления этого самого главного героя Лине (эпизод с незнанием девушки Иннокентия ключевых событий Второй мировой войны). В конце концов, называние Второй мировой войны именно таким образом, а не Великой Отечественной войной во многом иллюстрирует большую фрагментарность и меньшую глубину этой самой общественной памяти. Учебники учебниками, даже родительские и дедовские наставления об ужасном былом — все это без кинематографа, без радиовещания и без телевизионного обрамления не сформировало бы единой и общей национальной памяти у советской нации о прошлом. Популяризация исторических нарративов и пропаганда в ту или иную сторону от фактической данности в мироздании голубиной почты и телеграфирования всегда будут спотыкаться об технологический базис. И, как показывает основная сюжетная линия романа, это далеко не всегда хорошо. Здорово, когда возможность «промывки мозгов» ограничена технически, но худо, когда есть подобные технологические границы для запоминания и понимания прошлого в реалистическом ключе.

Наверняка помимо этих двух встроенных в детектив на альтернативно-исторической почве рассмотренных социологических экспериментов есть и другие. Возможно, следующие читатели подчеркнут и укажут на них в собственных отзывах. Я же остановлюсь на другой задаче, которая, как думается, стояла перед Р. Арбитманом. Да-да, это тот самый политический триллер, который, к сожалению, стал частью нашей повседневности. Стал новой нормальную, гнетущей и разбивающей в дребезги не столь давние грезы о будущем. Но не будем много политизировать без нужды (в т. ч. без нужды в лишнем внимании слишком внимательных граждан). Я лишь укажу, что свою политизацию писатель прерывает не только социологическими эссе, но и насыщает невероятно обильным и сочным слоем из языковых игр. Именно об этих умных гэгах, хитрых аналогиях и остром юморе я не буду много рассказывать далее, но просто приведу примеры оного как указание на то, что лично мне больше всего понравилось в этом романе. Именно за хлесткий и вовсе не глупый юмор и языковую комедию детище Арбитмана достойно высоких отметок.

»...анонимный источник в российском МИДе, не балуя разнообразием, выступил с дежурным разъяснением: поскольку-де в России цензура запрещена, то само понятие «нецензурный» лишено юридического смысла…»

«В четвертый павильон мы перешли из третьего по длинной узенькой кишке подземного тоннеля и сразу же очутились на записи нового шоу «Комеди-клуба». Кресла партера, прикрытые газетами для сохранности обивки, были тесно уставлены клетками с попугаями, а между рядами на отдельных насестах равномерно рассредоточились две дюжины удодов, которые по традиции отвечали за смех в зале»

«У клубных комедиантов мы задержались ненадолго. Хотя юморили тут радостно и задорно, среди тем для шуток почему-то главенствовала одна-единственная. Так что едва румяный хлопец в полосатых штанишках на лямках приблизился к подиуму и объявил: «Афанасий Фет. Стихи о любви. Жопа, робкое дыханье…», наша Ирма Игоревна на миг схватилась за голову, как человечек с эмблемы «Мосфоно», а затем с удивительным проворством стала выпихивать нас за пределы смотровой площадки, что-то бормоча про возрастные ограничения для смешанных групп. Вслед нам доносилась разудалая песня на мотив древнего советского хита «Не плачь, девчонка»: «Наш ротный старшина имеет ордена, а капитан имеет стар-ши-ну!» – и слышались раскаты бодрейшего удодского хохота»

"– Стоп-стоп! – дирижер остановил хор и постучал палочкой о пюпитр. – Никуда не годится. Не верю. Не ве-рю. Думаете, если работаете для рядовых москвичей, а не для снобов из филармоний, не надо выкладываться? Большая ошибка. Все наоборот. Вас будут слушать в пятистах супермаркетах по всей области, ежедневно по полмиллиона человек. Им не нужно объяснять про микроэлементы: они знать не знают, с чем это едят. Они должны вместе с вами ощутить полет, ясно? По-лет. Они сами должны почувствовать себя вот этими орехами, вам ясно? Всем ясно? Тогда давайте еще раз, с первой цифры. Но сначала кто-нибудь принесите ребенку попить, иначе он не вытянет верхнее ля. Я ведь угадал, Григорий?

С нашей смотровой площадки мы видели, как юного солиста Григория бережно отцепляют от спинки стула и наливают ему газировки.

– А разве орехи могут летать? – поинтересовалась все та же розовая дурочка. – И что, по правде есть такая орешья страна?»

«Ну хорошо, объясняю на пальцах: еще до войны, в тридцать восьмом году, в секретном институте ВАСХНИЛ вывели путем скрещивания самую мерзкую разновидность шашеля, по-латыни «анобиум пунктатум». Сам он почти безобиден, но его личинки – сущие дьяволы. Могут за неделю толстую балку превратить в труху. У диверсантов этот фокус называется «подсадить жучка». В многоэтажных домах стены каменные, но все балки перекрытия, не забудь, деревянные»

«Вы же не будете отрицать, что Сталин принял Россию с лучиной, а оставил ее с электрической лампочкой…»

«Давай-ка я попробую взять градусов на пять севернее и зависнуть над Останкинской Ямой. Глазомер у тебя хороший?

На глазомер я не жалуюсь, но старый разведчик упустил из виду одну важную деталь: с некоторых пор самая глубокая расщелина столицы уже не пустует. При нынешнем мэре в эту прорву закачали уйму средств из муниципального бюджета, набурили пещер под офисы, обустроили, обставили, проложили коммуникации, обогрели, снабдили лифтами и превратили бывшую Яму в деловой небоскреб навыворот. А как же иначе? Теперь в Москве даже дырки обязаны приносить доход. Представляю, как на тех, кто решил оторваться в модном останкинском кабаке «Седьмой круг ада» (350 метров ниже уровня моря), сваливается мертвый клоун. Это будет катастрофа»

«Запомни, Иннокентий, самое простое решение обычно самое правильное. Так говорил мне один знакомый англичанин, торговец бритвами. Кстати, мой тезка. Ты о нем вряд ли слышал, хотя бритвы у него были великолепные, острые, теперешним не чета…»

«Наша свобода слова уже давно похожа на ощипанного павлина: ни красоты, ни полета, одно название, что птица. Сверху наедут на учредителя, учредитель нагнет главреда, главред придавит секретариат, и вот вам результат»

"– Терпи, агент, резидентом станешь»

"– Ну, значит, труп выбрался из морозильника, сходил на совещание в Кремль, а потом вернулся и залез обратно» (привет современной конспирологии, кстати; не буду уточнять, какой)

"– Они там сдурели? – шепотом спросил я, вновь очутившись на полу рядом с Фишером. – Как можно взять в заложники труп?

– Вопрос философский, – усмехнулся старик. – Это мы с тобой точно знаем, что он труп, а те, которые снаружи, вполне допускают, что он живой. Ну типа кота Шредингера. Не слышал? Нам про него рассказывал профессор Румер, Юлий Борисович. Физик, доктор наук, светлая голова. Ему впаяли десятку как пособнику врагов народа плюс пять по рогам. Представьте, говорил он, что обычного кота сажают в камеру с парой голодных блатных, и у каждого заточка…»

«Со всяким, кто дышит, как-то можно договориться…

– Со всяким? – переспросил я. – Значит, и с полицией тоже? – Внутри меня затеплилась надежда.

– В обычных условиях – легче легкого, – ответил Фишер. – На том стояла и будет стоять земля русская. Ну кто такие наши полицаи? Люди как люди, только в униформе. Любят деньги, и чем больше сумма, тем проще найти общий язык. Но… С этими, сдается мне, уже договорились»

И, конечно, куда без веселых переделок известных имен: мэр Масянин, советник Сверчков, спикер МИДА Архарова, пресс-секретарь Глиняный, Наждачный...

Да, посмеялись, но ведь и время поплакать. Потому скажу совсем немного и о том самом политическим памфлете как элементе романа «Корвус Коракс». С одной стороны, событие чуть более двухлетней давности, некоторым образом присутствует в романе давности пятилетней. Да, это что-то вроде сбывшегося прогноза. Но в той или иной локальности схожие события предсказывались и в более давние времена пейсателями вроде Лукьяненко. Но здешнее прорицание лишь частично сбылось, тоже погрузившись в круговорот альтернативщины и пародийных заговоров. И вообще по отношению к нашей овеществленной антиутопии мир романа в само конце входит во что-то, что можно назвать умеренной утопией, с, хех, мирным «транзитом власти». И все же из столь сухо (зато без спойлеров) представленной и прокомментированной мною политической линии можно выделить два важных наставления Арбитмана.

Первое из них — сами по себе технологии не ведут нас в царство свободы:

"– Сталин принял Россию с гусиным пером, а оставил с шариковой ручкой! – желчно передразнил он меня. – Сталин принял Россию с ночным горшком, а оставил с ватерклозетом… Слушать тошно! Один дурак придумал, а ты, как носитель, повторяешь. Ста-а-а-алин! При чем тут вообще Сталин? Он что – Томас Альва Эдисон? Он лампочку изобрел? Да при усатом, наоборот, изничтожали самых талантливых. Я на зоне тысячу раз таких встречал. Если б ты знал, Иннокентий, сколько сгинуло светлых голов! Кабы их не давили и не гнобили, не вычеркивали из жизни, мы бы не только до полюса – мы бы сейчас уже до Луны долетели, как у Жюль Верна. Мы бы к центру Земли проникли. Мы бы такие цеппелины строили – побольше, чем небоскребы. Мы бы цветные картинки с натуры научились записывать – ну хоть при помощи электричества…

Старик вновь пошарил по карманам, ничего не нашел, кроме одной семечки. Вылущил ядро, растер его своими коронками.

– Только никаким вождям на свете умники ни к чему, – с горечью сказал он. – Они им опасны. Я про это много думал, пока сидел в лагере. Вот, предположим, ты – Адольф Гитлер. Зачем тебе картинки с натуры, если имперское министерство пропаганды каждый понедельник выпускает из питомников очередную партию попугаев с записью речи доктора Геббельса, а тот объясняет немцам, как им повезло жить в Третьем рейхе? Или вот представь: ты – Иосиф Сталин. Нужны тебе картинки прямо с натуры? Тоже нет. Литография в газете всегда врет, потому что художник либо бездарь, либо в доле, либо под конвоем, а электричество-то врать не сумеет. Это не человек, а стихия. И все бы сразу увидели, в какой жопе мы живем и каковы вожди на самом деле: плюгавые, жирные, тонкошеие, рябые, уродливые, с бегающими глазками… Наверняка мы бы очень скоро зажили в другом мире – светлом, правдивом, свободном… В прекрасной сказочной России будущего, где даже умирать не страшно»

Упования персонажей о формуле «чем технологичнее, тем свободнее» в нашей технизированной реальности имеет прямо противоположный эффект. Но, и это второе, наставление Арбитмана в «Корвус Коракс» — всяк живущий, не теряй надежду на будущее, никогда и ни за что, и принимай в этом будущем самое активное и деятельное участие:

«Я чувствовал, что всех нас еще ждет много удивительного и чудесного. Мир изменится так быстро, что я сам успею увидеть эти изменения. И, конечно, поучаствовать в них»

Думаю, эта последняя романная строчка должна стать заключительной для всего отзыва.

«Где никто пока ещё не помер» Летов

Миниатюрный, в меру смешной романчик Романа Арбитмана, одного из главных мистификаторов российской литературы в целом и фантастики в частности.

Дата публикации — 2014-й, но писалось, очевидно, раньше. Хотя в тексте присутствует уже новые регион России — Антарктида.

Были живы автор, надежды и все те, кто уже не.

Талантливый писать ещё позволял себе зарисовки-фантазии в духе крокодиловских фельетонов, мягко, как ни странно, журя власть. И не подумаешь, что спустя шесть лет выйдет злой смешной оппозиционный роман «Министерство справедливости».

Все знают, что Роман Арбитман — саратовский.

И я подозревал, что книга будет про родной регион автора. Впрямую город не называется, но описывается герб, упоминается город-сателлит Энгельс, прочие топонимы. Более того, Валерий Васильевич — имя-отчество реального губернатора Саратова в 2012-2022 годах. Также не обойден вниманием губернатор области рубежа веков, Дмитрий Фёдорович Аяцков. Смело. Но натужный и местами не совсем понятный, из-за своей локальности и привязке ко времени, юмор всё портит.

То, что в 14-м году высмеивал автор, сейчас воспринимается чуть ли не с ностальгией. Хотя понятно, что корни настоящего в прошлом.

Пожалуй, лучшее из томика:

«У России сегодня нет союзников, кроме армии и флота, а если учесть теперешнее состояние нашей армии и нашего флота, то союзников у нас нет вообще никаких. Нефть практически кончилась, природный газ кончается, леса сгорели, воду выпили, деньги ушли в офшоры, а лучшие российские мозги утекли кто куда. Думаешь, почему мы так надрываемся, исполняя все эти старинные законы? Потому, что наши символы, наша история, наша славное прошлое — то единственное нерастраченное богатство, которое нам с тобой осталось от предков, наш неразменный стратегический запас. Да, мы бываем суровы, но только к тем, кто по глупости или по наущению врага разбазаривает золотые россыпи нашей истории. Подумай сам своим маленьким умишком: если бы в 1941 году красная конница генерала Лебедя не остановила бы поляков под Москвой, разве сумел бы Великий князь Владимир Владимирович Мономах объединить русские земли и разбить войска Наполеона на Чудском озере?»

Местечково как-то, но пару-тройку раз улыбнулся.

6(НЕПЛОХО)

Фельетонный стиль, обычное для врага содержание. И отличные отзывы от ципсоидов. Всё как надо, в общем.

Тема: «Пародия на сцену из книги «Золотой теленок» одновременного появления двух мнимых сыновей лейтенанта Шмидта в кабинете одного и того же чиновника». Идея — отсутствует. Это — пародия заради пародии. Текст стилизован под сценку, репризу, номер — для капустника, эстрады и т.п. ФантДопущение: «Практика путешествий во времени вполне может сочетаться с деятельностью попаданцев — мошенников, целенаправленно навязывающихся в советники сильными мира сего».

Субъективный фактор (нравится / не нравится): желания перечитать — нет, текст не произвёл никакого впечатления, это — просто хохма, анекдот, театрализованное подражательство. Художественной ценности — не усматриваю, то бишь — не могу назвать ярких, заметных авторских находок в языке, стиле, настроении.

Убедительность – отсутствует, автор даже и не пытается ни в чем читателя убеждать. Хохма — она и в Африке хохма. Человековедческая ценность – отсутствует. Действующие лица — шаблонны, и действие — намеренно театрализовано. Чтиво — откровенная стилизация. Новизна — отсутствует. По той же причине. Источник — указан выше.

Претензий к грамотности, корректности и адекватности — нет. К ритмичности и целостности — хвала Всевышнему — тоже нет. Текст — не выходит по длительности и поворотам сюжетной линии за рамки первоисточника. Коротко — и на том спасибо

Анекдот. Короткая, литературно оконтуренная фантазийная история с неожиданным завершением.

НО. История — не абсолютно «пустая» с точки зрения Жанра. Она просто — утрирована до безобразия, именно — по образу и подобию анекдота: скомкана, примитивизирована и «обхохмАчена», как обычно и делается в анекдотах. Для пущего и вящего эффекта, как говорится.

Истовый же прихожанин Светлого Храма Фантастики — вполне может из оного непотребства соорудить… ну, допустим — целую полноценную повесть. Или — роман.

Вполне. Не особо напрягаясь

Хороший, между прочим, вопрос, уважаемый потенциальный читатель: возможно ли — при наличии специфических интересов — остановить технический прогресс?

Жаль, конечно, что оная тема дана в сём тексте чисто иллюстративно — аки перечень уже готовых последствий неких предыдущих авантюр. Хотя суть процесса (возможного) — вполне доходчиво поясняется в диалогах. НО. Было бы на порядок интереснее и информативнее воспринять некое повествование о реальном (в смысле — книжно-реальном) проекте ограничения технического прогресса.

Из минусов существенных — откровеннейшие ляпы в части обоснования исходных мотивов конкретных ограничений. В нашем конкретном мире оные мотивы — хорошо это или плохо, но — могут быть только вполне конкретными, а именно: деньги. Или — если точнее — большие деньги. Ежели ещё более конкретно — очень большие деньги. Здесь же , в сём тексте, вместо указанной жесткой конкретики — некие абстрактные рассуждения ни о чем.

А так — за исключением вышеизложенного — более-менее

А что было бы если... Автор книги предлагает нам взглянуть на возможное ближайшее будущее России из недалекого 2020 года. Хотя из чего-то особенного в этом будущем всего лишь одно событие. Смерть одного человека. Понятно, что вы сразу догадались о ком идет речь.

Несмотря на то, что имена и явки изменены, но основные действующие лица за ними просматриваются более чем явно. И кто есть прообразом кого из реальной жизни угадать несложно.

Попытка ли это предсказать будущее страны или выдать желаемое за действительное или просто желание сыграть на публику — автор нам не расскажет. Читатель вправе выбрать для себя тот вариант, что больше по душе.

В целом это такая себе локальная версия утопии в одной сфере (или стране?) с определенными фантастическими допущениями, в основе которой лежит исключительно действие и приключения. Но дело в том, что кроме вот этой вот идеи справедливости за заслуги, которая совсем не оригинальна (как минимум «Зона справедливости» вот прям очень сильно похожа), попытки предсказать недалекое счастливое будущее (получилось или нет — я бы сказал 50 на 50, возможно, что-то еще впереди) и приключений героев, путешествующих по разным странам мира, здесь больше ничего и нет. Но этого мало.

Да, читается легко и интересно. Динамично, провисаний в изложении нет. Но и ничего более тоже нет. Хотелось бы большего, но увы. А так — пару вечеров вполне можно посвятить чтению сего произведения. Мечтая о том, что вот если бы да кабы... И каждому по справедливости, и пусть никто не уйдет обиженным.

Роман Арбитман рассказывает о «плохом мальчике» американской фантастики Нормане Спинраде и, в частности, о его романе «Агент Хаоса». По мнению автора статьи, Спинрад представляет из себя тот тип писателя, который предпочитает «выносить сор из избы». Другими словами, он не превозносит традиционные американские ценности (свобода, демократия, предпринимательство), а старается более трезво смотреть на мир, в котором кроме конфеток и прочих сладостей полно самого натурального дерьма. Будущее у него получается в форме весьма неприглядной оруэлловской антиутопии, где сильные мира сего стремятся не облагодетельствовать народные массы, а банально оболванить их. Например, как это описано в романе «Агент Хаоса» — там представителей народа называют говорящим именем «опекаемые». Ясно, что близких по духу людей так не назовут — только тупой и безликий плебс, который просто необходимо держать в неведении и подчинении. У таких людей просто не может быть своего лица и характера — это, скорее, стадо баранов, которое очень удобно вести на бойню. При таком подходе к социальной структуре очень сложно (практически невозможно) выделить в ней достойную внимания силу, которой можно сочувствовать. В «Агенте Хаоса» таковой нет вообще — все представители противоборствующих сторон плохи по своему. Даже американцы не представляют из себя образцы моральной чистоты и преданности своему делу, а являются такими же отпетыми негодяями, как все представленные в произведении террористы. Весьма необычно и смело для американского писателя! После такой «рекламы» так и тянет познакомиться с подобным «реалистом» поближе — например, прочитать представленные в сборнике романы.

А что было бы с нашим миром, если б в нем отсутствовали великие изобретатели, такие как Эдисон, Тесла и Маркони? Чем бы люди заменили такие привычные технологии, как связь, электричество и бензиновый транспорт? Всегда интересно порассуждать на тему альтернативной истории, в которой отсутствует некое ключевое для нас звено. Автор рассказа решил подойти к этой теме творчески: его история делается всего ОДНИМ человеком, который работает менеджером при карандашной фабрике. Используя хорошо подвешенный язык и пару психологических хитростей, он отговаривает будущих изобретателей от опубликования своих эпохальных работ. В итоге открытия не совершаются, и эра высших технологий не наступает, хотя на часах уже давно стоит XXI век. Люди по-прежнему ездят на паровых пролетках, топят углем «буржуйки» и пишут перьевыми ручками. Зато разум их не меняется в худшую сторону! Впрочем, тут автор явно лукавит: жить в нужде и бедности — это явно не признак прогресса и благополучия. Герой рассказа тоже далеко не герой, а, скорее, террорист-ретроград, ненавидящий абсолютно все изменения текущего образа жизни. Образ настолько условный и противоречивый, что кажется карикатурным, а не реальным. Впрочем, какая-то доля правдоподобия в нем всё же имеется. Ведь весь современный транспорт по-прежнему, как и 100 лет тому назад, использует в качестве топлива бензин. Неужели за 100 прошедших лет нельзя было найти более подходящую альтернативу?? Думаю, тут дело в обычном корпоративном сговоре: «нефтяные короли» банально сговорились с конструкторами не продвигать в транспорт иные источники питания. Так же обстоит дело и с резиновыми колесами: фирма Michelin уже 10 лет назад изобрела новый вид колеса, где плавность движения обеспечивается не резиновой оболочкой, а особыми подпружиненными спицами (т.н. Tweel Technology). Но наши машины по-прежнему ездят «на резине». Видать, гуттаперчевые магнаты пока сильнее прогрессивных изобретателей. Боюсь, что эти случаи далеко не уникальные. Если нам вдруг случайно откроется вся правда, человечество ожидает самый натуральный шок от количества сокрытых разработок. Так что собеседник мистера Лауда — иносказательный образ современного корпоративного бизнеса, который предпочитает не переходить на новую технологию, пока есть возможность до конца выработать старую.

------------

РЕЗЮМЕ: рассказ-шутка о менеджере карандашной фабрики, который устраняет конкурентов весьма причудливым образом. На обычном языке его имя звучит как Корпоративный Сговор.

Российские изобретатели в очередной раз отличились, сделав прибор, который «сгущает вероятность» раскрытия преступлений. Казалось бы, хорошо! Но в России всё происходит вопреки логике. Это еще братья Стругацкие заметили (см. их «Понедельник начинается в субботу»). Так что благое намерение обернулось очередной бедой: «звери» так побежали на своих «ловцов», что у первых не хватило сил их поймать... Анекдотичный с первого взгляда, данный рассказ на самом деле представляет из себя острую социальную сатиру. Имеется изобретение, которое, вместо того, чтобы приносить пользу, приносит очевидный вред. Правда, на территории только нашей страны — где-нибудь в Америке от него, вполне вероятно, был бы немалый прок. Потому что у нас привычка красть и вообще нарушать закон довольно сильно укоренилась в народе: виной тому — крайне нерадивая политика реформы сельского хозяйства страны в 20-30-е годы прошлого века, приведшая к практически полному коллапсу этого самого хозяйства. От голодомора тогда умерло свыше 20 млн.человек! Вот тогда-то и родилась традиция красть всё, «что плохо лежит». Позже, с приходом развитого социализма, она только усилилась, распространившись на все сферы общественной жизни. Вот поэтому изобретение прибора, сгущающего вероятность раскрытия преступлений, не привело к ожидаемому уменьшению преступлений: у нас воруют все, всё и всегда. Если за день в одном отделении вскрывается по 50 правонарушений, не у каждого «мента» хватит душевных сил их предотвратить. Неудивительно, что работники министерства уже через неделю стали массово писать заявления на увольнение. Финальная сценка с Президентом получилась слишком уж мягкой, хотя явно имела более жесткий тон, но автор не рискнул слишком сильно нагнетать страсти, ограничившись довольно нелепым замечанием насчет установки на президентский компьютер нелегальных игр. Интересно, а что за нарушение там было запланировано изначально?

-------------

РЕЗЮМЕ: притча о вечной российской беде — изобретении, которое оказалось не нужным никому. Было бы довольно смешно, если б не было так печально...

Небольшая статья о хронопутешествиях в фантастике, попавшая в одну книгу с романом Хайнлайна «Дверь в лето». Про сам роман практически пара строчек — мол, милая вещь, «аккумулирующая идеи предшественников», но ничего жанру не давшая. Чуть больше о трёх книгах, данный жанр сформировавших. «Машина времени» Герберта Уэллса — первый и до сих пор актуальный роман на тему. Морлоков помните? По мнению Романа Арбитмана так Уэллс обличал сталинизм (что вы хотите — 1990 год). «Конец Вечности» Айзека Азимова — про концлагерь, несвободу и опять же про Сталина. И только про рассказ «И грянул гром» Брэдбери написано очевидное. Он о тончайших взаимосвязях, которые невозможно просчитать.

Лучшее, что есть а статье, так это её название. Но его придумал Клиффорд Саймак, а точнее — его переводчик Григорий Тёмкин. Как обзор хронофантастики очень слабенько, и уж точно не о Хайнлайне, Уэллсе, Брэдбери или Азимове, а куда скорее о времени написания и о взглядах самого Романа Арбитмана.

Шикарная подборка. Статей, авторов, потенциального чтива (после каждой кратенькой биографии приводится перечень наиболее знАчимых текстов).

Никакой ностальгии, уважаемый потенциальный читатель. Или — каких иных подвыподвертов из той же оперы. Чистой воды констатация факта. Классика — она и в Африке классика.

Разве могут такие мастодонты Жанра как Ларионова, Гансовский, Днепров, Биленкин, Шефнер, Абрамовы, Мирер, Снегов и т.д. и т.п. (их там много, это далеко не все) — оцениваться в эпитетах, отличных от «шикарно», «шедеврально» и иже с ними? Зуб даю — сам пройдусь по перечням, и чего-то — выборочно — перечитаю. Хотя уже сто раз перечитывал

После прочтения остается в душе большая печаль: «Ну почему это только фантастика?» Личности «злодеев» легко узнаваемы, чуть ли не до «Мы не назовем имени, хотя это Петр Петрович». Далеко не всем в России понравится, что конкретные лица названы преступниками и изуверами, ведь многие свято верят и в надегу-царя, и в святость попов, и в то, что Россия продолжает идти вперед в развитии семимильными шагами, а Запад загнивает.

Но все-таки как же хочется, чтобы все «эти» получили по заслугам и той же монетой!

Я не ценю творчество Арбитмана. Вернее, ценю. Но исключительно за умение найти новые ходы и новые сюжеты. Важно, что наши политические взгляды диаметрально противоположны. Вот и выходит, что для меня слишком велик диссонанс между Арбитманом-литератором (хотя и этот нередко хромает) и Арбитманом-идеологом.

Поэтому за пару дочитанных (пролистанных до конца) его книг, я не выставляла оценки. Чтобы карму никому не портить.

Но «Министерство справедливости», понимаю, лебединая песня Арбитмана. И я не удержалась. Оценила.

Уж больно хорошим слогом выписана эта экономически несостоятельная утопия. Слог и сюжет перевешивают традиционную для автора политическую конъюнктурность и сиюминутность пародийной составляющей. Главное, сказано ровно столько, сколько надо. Ни прибавить, ни убавить. Редкое умение литераторов всех времен.

Всё-таки дорогой товарищ Арбитман написал халтуру. И дело, конечно, не в том, что совсем не охвачены важнейшие названия и имена из золотого фонда современной фантастики: «Хроники Дюны» Герберта и «Марсианские хроники» Бредбери, Лавкрафт, Пик и Муркок, «Звёздные войны», «Терминатор» и «Чужие»; из тематических статей есть проходные «Мыши фантастические» и «Акулы фантастические», но нет таких знаковых, как «Марс», «Зомби» или «Драконы». И не в том дело, что в книге явный перекос в сторону отечественной фантастики, а в тех статьях, что посвящены всё же западной, — явный перекос в сторону кино. В конце концов, на то и заранее объявленный дисклеймер о неизбежной субъективности данного (да и любого другого) авторского словаря. Всё так (хотя не сказать пару слов о Свифте или британской Новой волне — это уже какое-то злоупотребление своей субъективностью). Что самое печальное, халтура преобладает и в статьях написанных.

Большинство из них ограничиваются пересказом сюжета соответствующей книги или фильма. Очень мало действительного анализа и концептуальных выводов. Это особенно заметно по практически полному отсутствию обобщающих статей, посвященных важнейшим фантастическим феноменам: «контакт», «телепортация», «бессмертие», «путешествия во времени», «искусственный интеллект» и т. п. (из того, что есть, отмечу лишь «Клоны» и «Роботехника»). Хотя все эти темы не обойдены вниманием автора, рассматриваются они... всегда в статьях, описывающих какое-то одно конкретное произведение (книгу или фильм), причём зачастую далеко не самое значимое (например, роман Сагана «Контакт» или весьма посредственный фильм «Телепорт»). Понятно, что такой приём позволяет не углубляться в долгую историю предмета, а дать его предельно короткое и, увы, чаще всего очень поверхностное изображение.

Глубокого, нетривиального взгляда не хватает и во многих персональных статьях. Так, в тексте о Нео приведено расхожее мнение, что вторая и третья части «Матрицы» не добавили ничего нового, кроме спецэффектов. Ну, уж маститому литературному критику должно быть понятно, что это не так, что, пожалуй, именно первая часть, остающаяся в жанровых рамках киберпанка, самая непритязательная, тогда как продолжения добавляют трилогии кросскультурной глубины, непосредственно отсылая к буддизму, гностицизму, юнгианству и много чего другому. Особенно это заметно по образу Нео, который, став в конце первой «Матрицы» банальным суперменом, в следующих фильмах претерпевает куда более сложные внутренние метаморфозы: как по отношению к своим врагам (машинам и агентам), так и в смысле главной цели своего жизненного пути. Кстати, о киберпанке. В одноимённой статье Арбитман, то ли в шутку, то ли всерьёз, выводит название этого жанра от английского punk «мусор», словно бы не желая замечать реальную (идейную и хронологическую) связь с панк-культурой, да и путая перевод с другим музыкальным течением, ведь «мусор» это в первую очередь trash, а punk скорее «подонок», «дрянь».

В чём действительно интересен «Словарь», так это в раскрытии таких тем, как советские фантастические журналы, серии и издательства, а также быт отечественной фантастики (КЛФ, цензура, фэнзины, конвенты, премии, псевдонимы и т. п.). Эти статьи выгодно отличаются от прочих как объёмом и детализацией (даже кое-где дотошностью) исполнения, так и непосредственной вовлечённостью автора. Пожалуй, «Словарь» бы только выиграл, если бы был целиком посвящён истории отечественной фантастики, раскрывая перед новыми читателями этот огромный, увлекательный и во многом до сих пор малоизвестный мир. А голливудские фильмы и сериалы мы и сами посмотрим: их синопсисами сейчас никого не удивишь.

Блистательный альтернативно-исторический фантастический роман, настолько умело замаскированный под литературоведческую монографию, что его и при первом издании в издательстве Саратовского университета в 1993 году, и при последующих переизданиях — и в Санкт-Петербургском университете в 2004-м, и в издательстве «Гуманитарная академия» в 2013-м — очень многие читатели принимали за чистую монету, включая даже и некоторых «высокообразованных» телеведущих и журналистов, растиражировавших Арбитмановскую выдумку про то, как Сталин и Трумэн поделили Луну между сверхдержавами, до такой степени, что она, глядишь, уже и в учебники истории скоро попадёт. Одни только японцы на мистификацию не купились — они и издали эту книгу как своеобразный фантастический роман, и номинировали его на свою НФ-премию «Сэйюн» по категории «Лучший переводной фантастический роман года», тогда как все свои российские премии эта книга Каца-Арбитмана собрала в середине 90-х годов именно по категории «критика/публицистика», а вовсе не по категории «роман», в которой тогда доминировали Столяров, Рыбаков, Логинов да Лазарчук.

В романе Евгения Лукина «Зона справедливости» справедливость, зародившаяся в отдельно взятой подворотне, была глуповата, если не сказать туповата: она с одинаковой энергией возвращала как зуботычину, отвешенную в далёком детстве, так и пулю, выпущенную милиционером в опасного преступника. Для некоей абстрактной, вселенской справедливости это, возможно, и годится, но с человеческой точки зрения — вряд ли. Я не помню (давно читал), как развивалось у Лукина действие дальше, но сам механизм, кажется, оставался прежним до самого финала.

Недавно вышел роман, в котором справедливость тоже вынесена в заголовок. Но действие её механизма и сложнее, и точнее, и тоньше.

Ведь сплошь и рядом бывает, когда и земное правосудие, и туповатая справедливость из романа Е. Лукина, просто бессильны. Сидит ухоженный, где-то даже симпатичный (можно и противный, не принципиально) господин, говорит правильные вещи красивым бархатным голосом, все знают, что он злодей, а — не подступишься. По темницам несчастных не расстреливал, в печах Освенцима не сжигал, в безоружных минских демонстрантов не стрелял. Он — будьте уверены — и приказа такого не отдавал, не дурак же. Но было им очень весомо сказано нечто, и загудели двигатели танков, защёлкали выстрелы, задымились печи, полилась в пробирку дьявольская жидкость, заскрипели приравненные к штыку перья.

Однако и на таких упырей управу сыскать можно. Надо только найти человека, который в состоянии запустить механизм, восстанавливающий справедливость. И такой человек нашёлся. Чем он управлял (да и управлял ли?), какие силы приводил в действие, никто не знает, но механизм заработал. И заныкавшиеся в норы умельцы уходить от судов земных оказались уязвимы. На кого-то упал тяжеленный мусорный бак, кто-то отравился любимым пирожным, судью (вот неожиданность) придавило чугунное правосудие... Кто-то сумел наказания избежать. Что поделаешь: 74 года назад земной суд счёл журналиста виновным и наградил за работу пеньковой верёвкой, нынче суд небесный такого же щелкопёра пощадил; времена меняются, и ценность слова (если оно не подкреплено кольтом или «новичком») тоже.

В романе есть и другая сюжетная линия, есть в нём и фантастическая завязка, может, излишне оптимистичная, но греющая душу, и много чего ещё есть, в том числе вопросы, на которые трудно найти правильный ответ. Роман яркий, стремительный, по-хорошему злой. Жаль только, что это всё-таки фантастика.

А, да. «Министерство справедливости» называется, автор — Лев Гурский.

У меня всё.

»...я знал, что президент Дорогин, он же Верховный Гэ, он же пятикратный гарант трижды обнуленной Конституции, он же сказочный зайка, переехавший из лубяной избушки в кремлевскую, он же Лысый Дед, он же Эль Кальво, он же Мушиная Плешь, он же еще три сотни мемов, скончался в декабре прошлого года от болезни сердца и был кремирован.»

Почему решил прочитать: свежая фантастика — рассказ о постпутинской России, где идёт охота за сбежавшими опорами рухнувшего режима

В итоге: злободневная социальная сатира. Тут тебе и упоминания китайского вируса, и телезлодей Кенарев, и нефтяник Запорожский (тонко, кстати!), П. П. Дорогин (пути-дороги, ну вы поняли), олигарх Каховский, вернувшийся из эмиграции и возглавляющий музей новейшей истории России.

Рецепт послереволюционной жизни как-то слишком прост, в таком «таксистском» духе: неправедно нажитое конфисковали; лишние дорожные знаки, эвакуаторы и штрафстоянки убрали, ПДД смягчили; попов лишили охраны ФСО; перестали вечно перекладывать плитку; вежливые, даже угодливые, полицейские; президент не врёт, а говорит правду. И никто не ворует.

У главного героя необычная способность: если он даёт волю внутренним весам, все вокруг получают по справедливости. После смерти старшего брата, обладавшего такой же способностью, Романа Ильича принимают на работу в неприметный департамент, воздающий бежавшим бонзам дорогинского режима по заслугам.

Следует перечень забавнейших эпизодов, как Высшая Вселенская Справедливость в лице героя и трёх его колоритных помощников наказывает узнаваемых коррупционеров и пропагандонов в разных экзотических локациях. Параллельно Роман Ильич расследует гибель своего брата, Льва Ильича.

Автор, не мудрствуя лукаво, списал образ ГГ и его старшего брата с самого себя. Даже имена, Роман и Лев, это настоящее имя автора и имя его самого популярного псевдонима.

Лев Гурский, он же Роман Арбитман, вообще неравнодушен к институту президентства — обратите внимание на название его книг:

«Убить президента», «Спасти президента», «Никто, кроме президента», «Есть, господин президент!», «Роман Арбитман: Биография второго президента России»...

Отличная, лёгкая, смешная, смелая книга. Уверенно встаёт в один ряд со «Средней Эддой» Захарова, «Тёмными вершинами» Винокурова и «Раундом» Немзер.

9(ОТЛИЧНО)

Отлично. Но почему 2003 г., а не 2007?

Давно не встречал такого эрудита. Почти как я или Пратчетт. Укрепился в мысли, что автор романа-антиарбитмана «Отруби по локоть» — сам Арбитман.

В художественной литературе повествование совершенно не обязательно ведется от имени автора. Возможны и даже традиционны ситуации с несколькими уровнями вложённости отстранения — вспомнить хоть «Гаргантюа и Пантагрюэля», где есть и вставные истории, и автор, отстранённый от самого себя псевдонимом-анаграммой «Алькофрибас Назье». Почему псевдоним важен в контексте этого отзыва? «Корвус Коракс», если верить обложке и титульному листу, написан Львом Гурским. Автор бестселлеров Лев Гурский — не просто псевдоним настоящего автора, а вполне проработанная литературная мистификация с биографией, кругом знакомств, политическими взглядами, нереализованными творческими планами типа романа «Кремлины», и так далее. Что пишет Гурский, какому-нибудь Р. С. Кацу в голову не придет, даром что и у той, и у другой литературной мистифиКАЦии общий родитель.

Так вот, «Корвус Коракс» — первый опыт именно Гурского с его детективно-альтисторическим прошлым в трудном жанре биопанка. В России чисто биопанковых книг особенно мало — собственно, раз-два, и обчёлся. Элементы-то присутствуют у многих авторов — от Лукьяненко с Пановым до Вашего покорного слуги, но чтоб именно на биопанковом допущении держался сюжет... И это допущение, несмотря на всю его гротескность, работает. Оно вводится в первой же главе, элегантно и без натуги, и успешно подкручивает приводной механизм основной сюжетной пружины, заодно предоставляя богатые возможности украсить текст и придать ему специфически-биопанковый аромат. Но скатология скатологией, а исторический и антитоталитарный посыл у книги вполне серьезный.

При этом творческая родословная автора (тут я про Л. Гурского, если что) тоже однозначно заметна — и в детективной линии, и в политико-сатирических деталях. Отдельной похвалы заслуживает стёб над защитой авторского права. Ну, и у определённого типа читателя от этого и другого стёба гарантированно бомбанёт (в мире «Корвуса Коракса» этот эффект можно было бы толково использовать). Что я хотел бы посоветовать такому читателю: прежде, чем разражаться гневной рецензией, подумайте: а не делаете ли вы именно то, чего добивался автор? И тут я уже не уверен: автор — это по-прежнему Л. Гурский, или..?

Хороший источник для знакомства с фантастикой во всех ее проявлениях. В книге представлено много интересного материала, идеально подходящего для первого шага в знакомстве с тем или иным автором, серией, фильмом или героем.

Порой, автор ошибается в годе или названии и, возможно, иной придирчивый читатель отметит это, но Кабаша готов не обращать на это внимание, радуясь тому, что ровно в одной книге можно увидеть множество идей и направлений, куда копать дальше, если тебя что-то заинтересовало.

Отдельный плюс – возможность возвращаться к книге вновь и вновь, даже после ее полного прочтения. Ибо она – словно словарь, куда всегда можно заглянуть, когда решил выяснить тот или ной момент по фантастике.

Отдельно отмечу, что, конечно же, здесь представлено не все и представлено с авторской оценкой, которая далеко не всегда может совпадать с оной у читателя. Однако все эти мелочи ничуть не умаляют прочих весомых достоинств книги.

Когда прикольная, когда туповатая, но в целом, совершенно не впечатляющая сатира на политические (куда большей частью) и остальные (соответственно, меньшей) реалии. У Zотова, с которым возникают первые ассоциации, грубее, но одновременно изощреннее. И юморнее.

Затянутая адвенутра для школьников средних классов. Приключалово им, безусловно, понравится, но вот сатира пройдет мимо, от слова «совсем».

А фантидея с альтернативным развитием «технологий», так мастерски-мимолетно поданная в аннотации, увы, не более, чем антураж.

P.S. Ну, и разумеется, согласно моде и авторскому мировоззрению, не обошлось без оплевывания советской истории.

Не могу сказать, что я так уж хорошо знаю современную русскоязычную фантастику эпохи сточкерства, попаданчества, фэнтезятства, советско-имперского реваншизма и апокалиптического ресентимента, но я могу уверенно сказать, что в романе Гурского есть то, что во всей этой фантастике отсутствует как класс.

Во-1-х, оригинальная парадоксальная идея в основе сюжета. То есть, альтернативное настоящее в НФ — это, конечно, не новость, но вот такого альтернативного настоящего — без телефонов (не то что мобильных, но даже и проводных), без компьютеров и интернета (вместо них телеграф и невмопочта), без телевизоров и кино (вместо них театр — в том числе и в формате многосерийно-многосезонного сериала), и даже без самолётов (вместо них дирижабли), я, пожалуй, еще не встречал. Для связи помимо телеграфа и пневмопочтовых «эсмээсок» используются почтовые голуби и даже щеглы, а для звукозаписи — птицы, имитирующие звук — попугаи и вороны. И в этом плане я бы даже определил жанр этого романа как «орнитопанк» (ибо слишком большую роль в сюжете играют птицы).

Во-2-х, совершенно свободная игра с политическими реалиями сегодняшнего дня, где в качестве прообразов героев откровенно используются действующие ныне политики — как уныло-прокремлёвские, так и ярко-оппозиционные (благодаря чему в соцсетях из-за романа не мог не возникнуть довольно заметный скандальчик, или как сейчас принято говорить — хайп).

В-3-х, лихо закрученный, многоуровневый детективный сюжет, выдающий большую насмотренность и начитанность автора в области современного остросюжетного контента.

В-4-х, повышенный гуманизм и поиски этического равновесия между бедами нашего прошлого и вариантами нашего будущего — то есть, автор искренне и совсем не поверхностно проживает свой сюжет, насыщенный разнообразными культурными кодами нашего настоящего (не слишком ли заумно я всё это сформулировал?))).

При всём при том следует иметь в виду, что это ни в коем разе не НФ, а сугубо постмодернистский литературный эксперимент, где фантастика используется только как приём, позволяющий выстроить злободневный политический памфлет с элементами комикса. Уже сама главная фант-идея этой книги несёт в себе аккуратно замаскированный, но оттого никуда не девающийся фундаментальный научный прокол. То есть, я вполне могу себе представить, что птицы, подготовленные специальной словесной командой, могут как магнитофоны записывать в свою память, а затем воспроизводить человеческие голоса — и не только простую разговорную речь, но и сложномодулированный вокал разных тембров. Но я ни за что не поверю, что те же птицы способны воспроизвести звучание разнообразных музыкальных инструментов — и не только целого симфонического оркестра, но и отдельных струнных, клавишных, смычковых, духовых или медных плюс басы и ударные. И это ведь еще при том, что человечество в романе так и не изобрело электромузыкальные инструменты и синтезаторы — хотя рок-н-ролл и джаз в романе Гурского весьма ощутимо присутствуют в виде некоторых знаковых имён. Впрочем, на исход главной интриги романа этот прокол практически не влияет, а вот достоверность происходящего в глазах некоторых дотошных читателей (моих, например) он весьма ощутимо подрывает. Ну и ладно. Я, кстати, вообще не могу представить большой фантастический роман без какого-нибудь фундаментального прокола; главное — чтобы этот прокол не бросался в глаза при первом чтении и не ломал сопереживание. Для романа «Корвус коракс» эта проблема, пожалуй, не существенна: он написан легко, смешно, искромётно и увлекательно, и это, конечно, главное. А уж покупать его или нет, читать его сразу или когда-нибудь погодя (когда градус интриги уже сильно выдохнется) — решайте, наверное, сами.

О Гурском хорошо когда-то написал Быков. «Интересен на уровне идей, неинтересен на уровне текста». Последний роман вполне укладывается в эту схему. Хорошая идея, скорей посредственное исполнение. Нестерпимо фальшивый и приторный образ сталинского разведчика – нынешнего либерала. И ранее скорей эпизодически встречавшееся у Гурского политическое холуйство (белоснежный Каховский-Ходорковский в одном из романов) здесь уже носит рептильный характер. Холуйство – хоть перед властью , хоть перед оппозицией, остается таковым и литературу убивает (нестерпимо фальшивый роман «Мать» Горького). Холуйство (уровня рассказов о Володе Ульянове) перед несостоявшимся российским Муссолини у Гурского настолько зашкаливает, что хорошо задуманный, небезнадежно написанный на две трети роман почти безнадежно испорчен в трети последней. Возможно эта треть или четверть — самое мертвое из всего написанного Гурским-Арбитманом.

Орнитологическая фантастика, добротная смесь «Запада Эдема» Гарри Гаррисона и «Сказок для идиотов» Б.Акунина — биологическая цивилизация в антураже замедленного, отставшего в развитии мира с сатирическими приправами из нашего скрепоносного настоящего.

«А под потолком, само собой, — пожарный биодатчик: такая же, как и в нашей школе, клетка с канарейкой и филином, разделенная сетчатой перегородкой. У на считалось особым шиком, слиняв с урока, обкурить табачным дымом бедную канарейку. Ее верещание выдергивало филина из спячки, а громкое, на всю школу, уханье было сигналом к срочной эвакуации» (с.98).

К сожалению, из данной статьи ничего не следует. Фильмы, перечисленные критиком, относятся ко второму или даже третьему ряду, сегодня они благополучно забыты, да и пятнадцать лет назад были неинтересны. Писать статью ради названия и заключительной фразы? Боюсь, что не стоит.

Сборник анекдотов на окололитературные темы — если бы Франц Кафка работал в СССР, какой роман о превращении он бы написал, почему Чадский вернулся из Африки с жирафом, какая экономическая подоплека в романе «Психо» Роберта Блоха, и в каком произведении Достоевского описан формат интернет-чата.

А ведь взяв в руки эту книгу и бегло пробежавшись глазами по страницам, я осуществил путешествие во времени. Примерно в начало 90х годов. В то время с лотков уличных продавцов, наряду с книгами из серии «Бестселлеры Голливуда» и т. п. изданиями, можно было купить небольшие альманахи в мягкой обложке, в которых авторы делились своими впечатлениями о просмотренных за определенный период фильмах из-за бугра. В основном, это выглядело как краткая аннотация о сюжете фильма, несколько имен главных исполнителей, ну и один (если повезет) кадр из фильма на развороте. Наверное, данное впечатление, лично я должен отнести к минусам книги. Кстати о минусах:

Огрехи в написании. Например, в статье «Киберпанк» указано, что слово произошло от английских слов ciber и punk. По панку у меня вопросов нет. А вот первая часть слова явно указана с ошибкой. Ну и таких моментов по тексту я (не самый внимательный читатель) насчитал в избытке. Кроме того, некоторые названия фильмов автор указывает в странных переводах. Думается, что он видел их в переводе, ну не знаю, Володарского или Михалёва, и не удосужился стандартизировать названия при написании.

- Я понимаю, что автор перестраховался, указав, что это «субъективный» словарь. Но как можно, например, не написать про «Дюну» Ф. Герберта, но написать про «Книгу крови». Или не вспомнить про (пусть и банального, но бесспорно ставшего культовым) «Чужого», но не забыть про «Трассу-60» (неимоверно крутой фильм, но где он, и где «Чужой»)?

- Самый большой минус, на мой взгляд, это попытки автора аккуратно вплести своё мнение относительно тех или иных событий, напрямую не связанных с тематикой книги. Для примера укажу абзац из статьи «Области тьмы». «Теперь вообразим, что таблетки и антидот стали легальными. Не знаю, как в Америке, но в России этот вариант не понравится властям. Представьте, что ум граждан не скован, телевизор на них не действует, и таких людей – десятки миллионов. Где же взять на всех столько ОМОНа?». Для чего вот это вот измышление? Автор хочет поговорить об этом? Но ведь не на страницах словаря фантастики. Это всего лишь один пример, но там такого добра встречается в избытке.

Плюсы:

- Для меня лично существенно, что благодаря автору, я открыл несколько фильмов и книг, о которых не знал (либо они меня не цепляли до момента прочтения данной книги).

- И всё-таки автор- молодец. Сейчас, на мой взгляд, очень мало фантастиковедческих книг. Пусть попытка и не на 5+, но он хотя бы попытался.

Для справки: Лев Гурский — таков один из многочисленных псевдонимов саратовского литератора и культуролога Романа Арбитмана, большого знатока мировой и в частности российской фантастики.

Итак, непосредственно о книге.

«Опасность» роман, конечно, не из новых — написан в середине лихих 90-х и как-бы на злобу дня. Точнее, он в стиле типичном для той эпохи, а ныне в какой-то степени морально устаревший. Собственно, назвать его политическим можно лишь в незначительной степени,

Некий капитан госбезопасности расследует череду загадочных убийств в столице и частично в Саратове, по ходу расследования и сам становится объектом криминальной охоты. Разумеется, капитан — весьма бравый молодец, юморит по ходу, периодически проявляет сверх-интуицию, и с лёгкостью необыкновенной обводит вокруг пальца недалёких злодеев неустановленной принадлежности. Злыдни эти любят «работать» попарно, но обладают крайне низкой эффективностью, с завидной регулярностью в основном попарно выходят из строя, а иногда даже самовыпиливаются на радость обществу и облегчая писательский труд.

Сюжетные коллизии в романе весьма натянуты; в органах массово засели унылые лузеры (к ГГ это, конечно же, не относится). Бандитское руководство реально недалёкое и не дружащие с логикой:

Ничего сверх оригинального за исключением одной идеи из разряда альтернативной истории в тексте нету. Антураж шаблонен для «прогрессивной» прозы 90-х: брожение в силовых структурах и в головах обывателей, беспринципные шашни политиков, оборотни в погонах, обличительный срыв покровов и т. п. Разумеется, автор в меру иронизирует и слегка покусывает Систему: «организованная преступность была — как и всё в нашей стране — плохо организована».

На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что «Опасность» это сугубо развлекательный, поверхностный и морально устаревший детектив, поэтому и рекомендовать тут, казалось бы нечего.

Но это не совсем так.

Отметим, что у романа есть и плюсы, выделяющие текст из общей массы постперестроечной литературы.

- Присутствуют мотивы загадочного тайного заговора, ныне широко растиражированные в серии«Книга-загадка, Книга-бестселлер», но в середине 90-х тема была явно не избитая. Автор обошелся без масонской а равно библейской символики и прочих культовых заморочек, но зато красной нитью сквозь сюжет проходят поиски могущественного артефакта

- «Опасность» годно дополняет побочная сюжетная линия: набор ретроспективных зарисовок с участием исторических лиц, которые равномерно вкраплены в текст и постепенно подводят к основной интриге, тайне угрюмого советского прошлого, вокруг которой и разворачивается весь сыр-бор. Заметно, что эти фрагменты выписаны значительно тщательней и в другой манере, нежели основной текст и интересны сами по себе. Хотя выглядят на общем фоне не совсем органично.

В итоге имеем сносное произведение, хотя честно говоря, мои литературные ожидания оправдались не полностью, тем более что Р. Арбитман разбирается в прозе: взять хотя бы его «Антипутеводитель по современной литературе» (рекомендую, кстати), где он не взирая на лица «разделывает под орех» беллетристов наших.

Впрочем, известно: критиковать всегда проще.

«Книга доктора филологических наук Р. С. Каца охватывает более семи десятилетий истории советской фантастической литературы (1921 — 1993). Автор предлагает свою, оригинальную трактовку целого ряда проблем генезиса и развития научной фантастики в СССР. Нетрадиционный подход к исследуемому материалу и популярный характер изложения делают данную монографию не только полезным, но и увлекательным чтением.

Для филологов, историков и всех интересующихся научно-фантастической литературой.»

Издательская аннотация к книге Р. С. Каца (с послесловием Р. Э. Арбитмана) «История советской фантастики». 3-е издание. Изд — во СПбГУ, 2004.

«Единожды солгавши, кто тебе поверит?»

Козьма Прутков

Для человека, плохо ориентирующегося в мировой, советской и российской фантастике (а именно к этой категории читателей относит себя автор нижеследующих строк), эта книга настоящий луч света в тёмном царстве. Многое, вошедшее в этот словарь, где-то когда-то было кем-то (в том числе и самим РЭА) написано. Автор всё это собрал и из самого на его взгляд интересного сделал очень хороший легко читающийся сборник статей, добавив почти в каждую из них какие-то свои соображения. Немало в словаре и таких статей, которые написаны Автором специально для Словаря. Кое-что из упомянутого РЭА многим читателям полезно будет взять на заметку для последующего знакомства (прочтения или просмотра, если это фильм). А кое-что некоторые наверняка вычеркнут из своих планов, как это сделал я. Последнее касается, например, Тани Гроттер, и Нарнии. Разумеется, такой труд не может быть не только идеальным, но и законченным. Имея в виду последующие издания Словаря, исправленные и дополненные, я задам здесь его Автору несколько вопросов

1. В статье «Фэнтези» РЭА называет в числе удачных произведений эпопею «Рождение волшебницы» Маслюкова, а блуждающие дворцы «одной из самых удачных выдумок» этого писателя*. Но разве приоритетом в этой области не обладает Джонатан Свифт с его летающим городом Лапутой? А человеком успешно продолжившим творческий поиск в этом направлении был, по-моему, Филип Фармер («Лавалитовый мир»). Вообще, очень жалко, что такому интересному фантасту, как Фармер, в Словаре уделено внимания ровным счётом ноль. Мне кажется, такие необычные, далёкие от стандартов произведения, как «Многоярусный мир» и «Пир потаённый» заслуживают внимания хорошего, авторитетного критика и вполне могли бы найти место в Словаре.

2. С удивлением узнал из Словаря, что за сценарий фильма «Гравитация» Куарон получил «Небьюлу». Поверить этому трудно, но приходится. А ведь в основе трагического сюжета этой картины лежит полнейший бред, заключающийся в том, что обломки, сталкивающиеся с космической станцией, не останавливают свой разрушительный полёт при первом же столкновении, а продолжают лететь дальше, нанося станции дальнейшие повреждения, как если бы они были снабжены собственными двигателями. Почему же РЭА не разоблачил этот дешёвый трюк в Словаре, раз уж он об этом фильме упоминает? Неужели ему самому всё это не очевидно?**

3. Этот вопрос касается фант-буриме «Летающие кочевники» в журнале «Костёр» в 1968 г. РЭА пишет «... первая глава, написанная братьями Стругацкими (о диких «викингах», умеющих путешествовать в космосе), оказалась самодостаточной.» Дело не в том, что викинги здесь почему-то в кавычках, а в том, что в романе Пола Андерсона «Крестоносцы космоса» (1960 г.) космопроходцами оказываются английские рыцари 14 века. А от них до викингов меньше шага. Роман этот к 1968 году скорее всего ещё не был переведён на русский. Короче говоря, РЭА напрасно не написал ничего о связи между названными произведениями Андерсона и Стругацких, если, конечно, такая связь существует. А мне придётся подождать, когда на моей полке появится том ПСС Стругацких, посвящённый 1968-му году.

4. Это, конечно, мелочь, но тем не менее... Почему РЭА считает, что второе имя Оле-Лукойе — Смерть? (стр. 217). Смерть у Андерсена это брат Оле.

И последнее. Несколько странно было встретить в Словаре откровенное изложение его Автором своей политической позиции (а лучше сказать — оппозиции). «Где взять столько ОМОНа, — спрашивает РЭА, — если очень много (десятки миллионов) людей в России сильно поумнеют?». Понятно, что о средненародном уровне интеллекта Автор Словаря весьма невысокого мнения. Но ведь он лично не боится, что за ним придут. И книги свои издаёт свободно, и, хотя тираж Словаря совершенно позорный, есть надежда на дополнительный. Тогда зачем этот малоприличный жест в сторону власти?

*) Подробнее в журнале «Реальность фантастики» за январь 2006г. (эта рецензия есть и в интернете).

**) Видимо, соревнуясь с американцами, — кто выдумает бОльшую глупость — наши сняли полуфантастический телесериал «Частица Вселенной», где происходит нечто аналогичное. Кульминационный момент, имеющий огромное значение для судеб героев картины, основан на полном непонимании физического смысла происходящей на экране аварии (которая приводит к разрыву барабанных перепонок космонавта из-за недостаточного давления в шлюзе). Давление в шлюзе можно было поднять мгновенно, т. к. космонавты в это время в скафандрах под нормальным давлением. Мне было обидно за уважаемых мной актёров (в частности за Сергея Пускепалиса), вынужденных принимать участие в этом фарсе. Похоже, что здесь не в непонимании дело, очень уж всё просто (кстати, как и в американском фильме), а в сознательном обмане (это типичная «лапша на уши») телезрителей.

РОМАН АРБИТМАН. СУБЪЕКТИВНЫЙ СЛОВАРЬ ФАНТАСТИКИ

Это книга – лично для меня.

«Словарь» Арбитмана – великолепное пособие для новичка; здесь всё понятно, разложено по полочкам и изложено великолепным (как всегда у Арбитмана) языком. Читается, как увлекательнейший роман, а не как скучное академическое издание, набитое зубодробительным канцеляритом – оторваться невозможно.

Книга, несомненно, понравится и знатокам фантастики – хотя бы для понимания иной позиции и как повод для дискуссии; писателям и бойцам литературного процесса – хотя бы для того, чтобы найти свою фамилию и порадоваться (или найти и обидеться, или не найти).

Очень рекомендую. Спасибо, Роман Арбитман!

Рассказ какой-то нарочито искусственный и, при этом, совершенно банальный.

Вызывает только недоумение. Как и все, пожалуй, художественные попытки Романа Арбитмана.

Где-то с год назад я волею случая оказался на творческой встрече со своим земляком, саратовским журналистом и писателем Романом Арбитманом. Про его отца, известного деятеля культуры Эмиля Арбитмана я был наслышан, о нём самом — в куда меньшей степени. Однако хлёсткие и едкие рецензии на современную книжную продукцию мне читать приходилось, пожалуй, многие из них это настоящие жемчужины критического жанра. Сам Арбитман оказался забавным дядькой, и в честь своего юбилея он подарил нам тонкую брошюрку с повестью собственного авторства, называлась она «Яблоко раздора». Прошло время, и я решил всё-таки прочитать повесть, чтобы ознакомится с творчеством своего земляка.

По своему духу повесть принадлежит девяностым. Бандиты на крутых тачках, перестрелки, продажные менты и прочее. Конечно, эти реалии никуда не делись, но всё же особый душок девяностых в литературе ты по прежнему чувствуешь. Немолодой фармацевт Дима Курочкин — недотёпа и подкаблучник — пошёл в магазин за яблочками. Яблочки, конечно, он потерял, однако нашёл вместо них (случайно) чемоданчик с четвертью миллиона долларов. Сам за рукав зацепился. В попытках проявить честную гражданскую позицию, Курочкин решает вернуть чемодан владельцу, и всё заверте...

Погони, перестрелки, боевые блондинки с «узи» наперевес, местные доны Карлеоне — всё это закружило и едва не погубило нашего несчастного фармацевта. Ситуации, в которые он влипает, просто дикие, невероятные, но он из них всё время выпутывается, благодаря странному сочетанию невезучести и редкой фортуны. Что интересно — в Курочкине не просыпается никакой герой мачо. Он изначально никакой, блёклый и невезучий мужичок, которого чехвостит собственная жена. Таким он и остаётся. Как сказал один из героев повести, «таких лохов уже просто не бывает». Или, как сказал сам Курочкин: «Я свой... вернее, ничей».

Вердикт: прикольная хренотень на один разок. Всё спасает фирменная, как я понимаю, убийственная ирония Арбитмана, которая и заставляет дочитать повесть до конца.

Арбитман как всегда впадает в крайности. Да, повесть неплохая, но уж и не такой шедевр, как тут восторженно расписывает Роман Эмильевич. И который непременно должен быть экранизирован режиссером «уровня Джоржа Лукаса»...

А вот если бы автором повести был какой-нибудь условный Казанцев — все ее перечисленные плюсы у Арбитмана наверняка превратились бы в минусы.

Критик, критикующий критиков — это забавно.

Но ведь сам Арбитман в своей критике использует ровно те же методы. Особенно про ругань «не стесняясь в выражениях» и «мелочность придирок» — уж кто бы говорил, но только не он. В общем, тут уместно было бы вспомнить пословицу про соринку и бревно.

Давно я так не смеялся, как при чтении этого «Антипутеводителя». И уже не помню, когда в последний раз мне было трудно оторваться от книги. Не зря этот сборник на Фантлабе объявили «Книгой года-2014».

Как именно Арбитман оценивает прочитанное ясно из названий книги и ее разделов: «Подставное тело», «Куда уехал жрец?», «Истинно говорю вам, уроды!» и «Вкус специфический». Критик, он на то и критик, чтобы быть пристрастным, субъективным и язвительным. Это Арбитману тоже удалось, особенно в частях третьей и четвертой. Здесь присутствуют и выпады, и переходы, и толстые намеки. Но автор и не обещал быть объективным, он не скрывает, что с некоторыми из писателей у него НЕ сложились нормальные рабочие отношения. Определенную вкусовщину также можно списать на издержки жанра и темперамента.

Лично меня очень радует, что автор не обобщает, не классифицирует, не придумывает новых названий и не делает долгосрочных прогнозов. Арбитман демонстрирует свою эрудицию в щадящем режиме, и для восприятия его текстов не надо быть ни кандидатом наук, ни дипломированным редактором. После знакомства с этими рецензиями почти не возникает комплекс филологической неполноценности. Кроме того, их чтение порадовало меня больше, чем чтение самих книг.

К тому же я наконец-то осознал, чего хочет Арбитман от литературы, почему так жестоко критикует и массовую, и элитарную, и мужскую, и женскую. Как я себе понял из чтения «Антипутеводителя» его автор хочет странного – чтобы осетрина была непременно первой свежести. И неосетрина тоже. Поэтому не прощает вымученных сюжетов, избитых метафор, пошлых сравнений, затертых эпитетов, примелькавшихся героев и прочего литературного сэконд-хэнда.

Роман Арбитман на полном серьезе исповедует тринадцатую заповедь – «НЕ ХАЛТУРЬ!» и двигает ее в литературные массы с непосредственностью бульдозера и аккуратностью асфальтового катка.

Замечательная книга. Литературная критика редко бывает увлекатепльной, но сборник Р. Арбитмана — приятное исключение. Остроумно, литературно, ярко, наблюдательно, и кругозор есть и внимание к деталям. Совсем нет рекламных миниатюр, тоже ценно.

Положительных рецензий немного. Арбитман сплеча критикует всех. Ну а что ему вообще нравится самому? Я так и не понял.

«Арбитман во мгле»...

Критики любят обвинять авторов в плохом знании истории, однако и их собственные познания часто вызывают вопросы.

Вот и здесь, например, Арбитман сетует, что несмотря на все подвиги акунинских героев «пломбированный вагон с Ильичом прибудет в Россию без помех». Далее с грустью констатируется: «хэппи-энды в наших ретро-детективах нельзя обеспечить в принципе, не прибегая к фантастике: Октябрь впереди...»

Т.е. уважаемый критик скромно умалчивает о событии, которое собственно и привело к появлению «пломбированного вагона с Ильичом» — о крушении самодержавия. То ли подзабыл, то ли не считает февраль 1917-го катастрофой...

Если в первой части еще можно говорить о какой-то объективности, то начиная со второй литературная критика уходит на задний план и уступает место идеологии. Причем под удар попадают не только Лимонов или Прилепин. Например, Пелевину достается за «карикатурное антизападничество», Алексею Иванову — за недостаточно почтительное отношение к ельцинской эпохе, Стефановичу — за ностальгические нотки в адрес СССР... Особо яростным нападкам подвергаются авторы, которые посмели негативно отозваться о МБХ — нельзя покушаться на святое! Вообще, многие пламенные арбитмановские пассажи вызывают улыбку, заставляя вспомнить небезызвестный блог Льва Щаранского...

Впрочем, все потуги Арбитмана пошли прахом, тиражи «разгромленных» писателей вряд ли пострадали. Лично у меня наоборот некоторые книги вызвали интерес. Так может, именно на это и рассчитывали хитрые издатели?

Литературная критика — чтение обычно не самое лёгкое. И этим она отличается от литературоведения, которое часто не уступает по увлекательности хорошему детективу. После Белинского и Добролюбова, читанных в далёком прошлом, мне практически не приходилось читать интересных, а, главное, нужных критических работ, за исключением, пожалуй Михаила Золотоносова и Бориса Парамонова. И вот неожиданная находка.

О существовании человека по имени Роман Арбитман я знал давно, только ничего из написанного им не приходилось держать в руках. Впечатление было и остаётся такое, что его книги в магазинах не продаются. Помог случай. Сейчас передо мной «Поединок крысы с мечтой» — прекрасно изданный (изд-во «Время») сборник рецензий и эссе, состоящий из 134-х творческих единиц, да ещё с отличными иллюстрациями Темура Козаева. Книгу эту можно определить как очень неплохой путеводитель по отечественной и зарубежной фантастике и детективу. Она могла бы с толком присутствовать на столах тех фантлабовцев, которые не ограничиваются репликами на форумах, поскольку все статьи Романа Эмильевича можно рассматривать, как образцовые отзывы. Конечно, его работы суть нечто большее, чем просто отзывы о прочитанном, т.к. они содержат массу интересных, остроумных выводов и обобщений, характеризующих Автора как блестящего профессионала, аса критики. Обращает на себя внимание манера Автора давать своим опусам заглавия, выдержанные в юмористическом ключе. За этим стоит не просто желание привлечь внимание читателя, заголовки сразу дают понять, что время, потраченное на чтение этих заметок не будет потрачено впустую. Остроумный и ёмкий заголовок даёт читателю знак, что Автору есть, что сказать и что прежде, чем сказать это, он (Автор) хорошо всё обдумал. И хорошо, что по заголовку очерков практически никогда нельзя догадаться, о чём там написано. Приведу несколько примеров таких особенно понравившихся мне заглавий.

«Живые и мёртвые, том последний» — рецензия на рассказ У.Тенна «Вплоть до последнего мертвеца»;

«Диагноз: марсианские хроники» — о творчестве Ф.Брауна;

«Из конца в конец апреля путь держу я» — о цикле П.Андерсона «Патруль времени» и фильме «Полицейский времени»;

«ЦПКиО им. юрского периода» — о романе-сиквеле М.Крайтона «Затерянный мир»;

«Ну и рожа у тебя, Шарапов» — о книге С.Говорухина «Великая криминальная революция».

Можно было бы и не цитировать, все они есть на соответствующей странице БД фантлаба, но что поделаешь, книга такая, что хоть всю её цитируй.

Кое в чём мы с Романом Эмильевичем разошлись во взглядах. Например, мне бы не показалось обидным, если бы уважаемый мной писатель намекнул бы на моё существование в мире, включив меня в свою книгу где-то на десятом плане. Роману Эмильевичу почему-то не нравится присутствие в романе В.Головачёва «Смерш-2» героя, которого зовут Рабитман Роман Романович (дополнительные характеристики: здоровый широколицый малый, амбал, мордатый). Впрочем, мне неизвестно, кто из них на кого обиделся первым и почему. Но я не одобряю, то, что в рецензируемой книге, «пострадавший» критик разносит Василия Васильевича в прах в общем-то ни за что. Каждый писатель имеет право, при строительстве нового объекта использовать качественные им самим изготовленные кирпичи, извлекая их из ранее созданных конструкций. В особенности такое право имеет создатель миров, дважды художник В. Головачёв.

Ну, да Б-г им судья... и мы — читатели.

Одну небольшую закавыку в книге Р.Арбитмана я всё-таки обнаружил. Отдавая должное его феноменальной эрудиции (и не менее замечательной базе данных, картотеке по старому) я внесу поправку в один из его текстов. Булгаковско-гайдаевский Бунша, побывавший в эпохе Ивана Грозного (как раз в его должности!), отдал таки шведам Кемскую волость вопреки утверждению (стр.355) уважаемого Р.А. Тут, правда, необходимо уточнение.

Бунша и в пьесе и в фильме в качестве царя не более, чем кукла. Командует парадом и там и там Милославский. В пьесе он, а не царь отдаёт Кемь шведам. В фильме же наоборот — Бунша (Яковлев) говорит что-то вроде «наплевать, пусть забирают», за что тут же получает серьёзный втык от вора Милославского (Куравлёв), и вопрос о передаче Кемской волости откладывается на неопределённое время. Вор у Гайдая оказывается настоящим патриотом, в отличие от чиновника Бунши, что в 1973-м году было большим достижением, даже, возможно, хоть и маленькой, но победой разума над сарсапариллой.

Идеальных критиков не бывает.

По прочтении данной книги, невольно возникает чувство глубокого уважения к автору. Каким нужно быть энтузиастом, как нужно любить свою профессию, что бы ради короткой статьи (рецензии) разгребать книжные авгиевы конюшни. Большинство произведений, потоптанных Арбитманом в данном сборнике, по моему глубокому убеждению, необходимо заставлять читать в слух и с выражением, осужденным за терроризм и прочие особо тяжкие. Для усиления мучений.

Как мне представляется, подавляющее большинство описанных в статьях (громко названных «фельетонами») случаев (или, скорее, информационных поводов) не стоит выеденного яйца — ну, прописал автор в газете про это, и достаточно... в книгу можно было не ставить... Чуть ли не самый неудачный из читанных сборников Арбитмана.

Одна из самых смешных книг, прочитанных за последние год-два. Местами автор, конечно же, прав по существу, критикуя рецензируемые тексты за их явные «концептуальные» недостатки (хотя ни одной из «разодранных» книг не читал, вполне себе представляю их уровень), но всё это затмевают те цитаты, которыми он снабжает свои рецензии: некоторые «писатели» в своём языковом «творчестве» настолько смешны, что лучше бы писали не — детективы, биографии, публицистику и т.д. и т.п., — а юморески для эстрадных комиков... причём им не надо ничего специально придумывать, а просто нужно быть самими собою: писать что угодно и о чём угодно тем языком, которым они могут писать... и за который раньше в шестом классе ставили двойку не глядя...

Мини-альтернативка. Как закрывать опасные изобретения. В результате в мире 2011 года в ходу паровые машины, не используется нефть в качестве горючего, нет самолётов, телеграфа, фотографий... И главный герой только что «прикрыл» изобретение шариковой ручки, чтобы процветал босс карандашного бизнеса.

Изящная миниатюрка: в МВД стали использовать «амулеты», которые «сгущают» вероятность встречи с преступниками. Ну и понеслось! Раскрываемость преступлений резко повысилась, но народ из органов стал бежать.

У г-на Арбитмана, конечно, не отнимешь хорошо подвешенного языка — или, точнее, хорошо заточенного пера... Причём пера во всех смыслах — некоторые рецензии убивают иных авторов просто наповал. (Про многих из отрецензированных я, например, после текстов Арбитмана никогда ничего не слышал: где они, куда подевались, — бог весть.)

Проблема с опусами г-на Арбитмана в том, что как в 90-е было совершенно непонятно, зачем он рецензирует всякое барахло (читал тогда многие статьи сборника в газете «Сегодня» и регулярно недоумевал), так тем более непонятно, зачем это вставлять в книжку, издаваемую в другое время и, по сути, в другой стране... Ну то есть подозрение есть, но больно уж оно нелестное для г-на Арбитмана: всё это барахло ему нужно только для того, чтобы построить на ровном месте (ну или высосать из какой-нибудь части тела) какую-нибудь нелепую «концепцию» и подтвердить её примерами из разного барахла. Только на барахле можно построить лишь барахольные концепции...

(Можно, конечно, сказать, что автор не «концептуализирует», а просто издевается ради прикола, — однако, по мне, чем издеваться над барахлом, лучше бы про барахло вообще не упоминать — меньше упоминаний, меньше промоушена барахлу.)

В любом случае всё, что остаётся в памяти после текстов г-на Арбитмана — это пара удачных шуток да несколько смешных цитат из какого-нибудь очередного графомана. Почти как после Пелевина, на котором г-н Арбитман, в общем-то, зря оттоптался: в каком-то смысле они близнецы-братья, один писатель, а другой критик, но метод у них, по сути, один. Однако, самое смешное, что несмотря на моё личное неприятие «концепций» автора удовольствие от книги я получил — как всё-таки мало у нас писателей, у которых так хорошо заточен штык. То есть подвешен язык.

Кратенько о сути дела.

В начале 90-х гг. прошлого века доктор филологических наук Рустам Святославович Кац опубликовал фундаментальную литературоведческую монографию «История советской фантастики». Хорошая монография, годная. Только вот (тут мнения расходятся), то ли доктор Кац проживает в Иной Реальности, то ли и вовсе, является плодом безудержного воображения «злобного критика» и писателя-фантаста Романа Арбитмана. В любом случае, факты, изложенные в научной работе, вовсе не обязаны соответствовать истории нашей Текущей Реальности. Разные Реальности — разные литературы. Ну, фантастика — что с нее возьмешь?

В числе прочего, доктор Кац упомянул и о предложении Сталина на Потсдамской конференции, в 1945 году, разделить Луну между великими державами. Историки Текущей Реальности, правда, о таком предложении не слыхали, но во многих других реальностях, это — исторический факт.

А дальше началось прекрасное и удивительное. (Тут, будучи сочуствующим делу партии национал-лингвистов, не могу не процитировать бессменного лидера партии Евгения Лукина). Так вот, лидер национал-лингвистов учит: «Вымысел, именуемый историей, принято считать истиной лишь в тех случаях, когда он находит отзвук в сердце народном.» И факт попытки распила Луны такой отзвук нашел!

Через несколько лет после издания монографии, когда эти ваши интернеты уже взошли, поднялись и окрепли, по сайтам, блогам и форумам принялись гулять статьи и статейки о гениальной прозорливости и бесконечной мудрости Вождя, предвидящего исключительную стратегическую роль естественного спутника Земли. В качестве аргумента — факт из книги доктора Каца.

Дальше — больше. Факт перекочевал из интернетов в бумажный и кинематографический сектор. Статьи, книги, фильмы... Самое интересное — нынче факт уже почти никто и оспаривать не пытается.

Один Арбитман за восстановление исторической справедливости и борется. Пишет разоблачительные и покаянные статьи, где рассказывает, как же его угораздило выдумать Каца. Не хотел автор рождения лунного мифа, но мнение автора — мифу не указ! И теперь «поздняк метаться». Факт, он в любой Реальности факт. И несподручно плыть супротив течения Истории. Баста, как Клио решила, так и будет: Сталин пилил Луну!

Я с замиранием сердца ожидаю новый, высочайше одобренный, единый школьный учебник истории. Полагаю, что роль Генералиссимуса в распиле Луны будет там достойно отражена. В соответствии с государственными задачами.

А Роману Эмильевичу, по моему скромному мнению, следует все же быть поосторожнее с саморазоблачениями. Ведь кто его знает, как дело выйдет? Вдруг как примет Государственная Дума какой закон о борьбе с очернением светлого образа истории? И тогда за отрицание всем известного факта раздела Луны Сталиным — могут и привлечь. Да еще и за оскорбление чувств верящих добавят...

P. S. А статья — хороша! Как и должно, по-арбитмановски. Хлестко и едко, точно и злободневно. Десять баллов.

P. P. S. И совсем свежий пример. Буквально на днях я приобрел книгу С. Славина «Тайны военной космонавтики» (М.: Вече, 2013, серия «Военный архив»). Книжка не желтая, нормальный научпоп. Но как вы уже догадываетесь, и на ее страницах Вождь продолжает пилить Луну...

В этой книге есть описание того, как издали брошюру Циолковского тиражом 30 тысяч и только 10 штук отослали самому Циолковскому, а остальные так и пролежали в хранилище запакованными. Блестящий пассаж. Так следовало поступить и с рецензируемой книгой. Литературные мистификации можно изучать на журфаках вузов, но пускать их в свет? Хотя думаю у Арбитмана стояла четкая задача — насаждать в массы правдоподобную чухню. Кто ее ему поставил?...

Взялся читать данное произведение из-за одного из отзывов, в котором говорится, что его «может по настоящему оценить не более 100 человек в стране».

Увы. Несмотря на то, что я родился и вырос в СССР, в институте прослушал курс лекций по истории «Научного коммунизма», с детства люблю и читаю фантастику, завершив чтение я понял, что к этой сотне человек не принадлежу. Скорее всего по той простой причине, что реальную историю фантастики в СССР я, как и большинство людей, знаю еще меньше, чем ту же «историю коммунизма».

Да, я знаю имена популярных советских писателей, знаю многие их произведения (по крайней мере, слышал о них и представляю, о чем они). И вполне осознаю, что была какая-то жизнь, скрытая от посторонних, связанная с историей написания и публикации этих произведений. Были причины, по которым кто-то из авторов мог публиковаться, а кто-то был известен только узкому кругу читателей по самиздату. Чтобы оценить эту работу Романа Арбитмана на все 100%, нужно знать ту, скрытую жизнь, чтобы иметь возможность сравнить её с изложением автора.

А мне, по ходу чтения, приходилось постоянно обращаться то к базе Фантлаба, то к Википедии, то к Яндексу, чтобы сравнить реальные биографии прототипов персонажей Каца с тем, как он их излагает. Чтобы уточнить фактическую дату публикации упомянутого романа, сравнить сюжет. Это, если удавалось опознать их по тексту произведения.

Да, вот-такая получается книга-головоломка для тех, кто не входит в сотню знающих. Именно этим она мне и понравилась. Тем чувством внутреннего удовлетворения от каждой разгаданной аллюзии автора: «Хм... а на самом-то деле это оказывается вот оно как было!». И это не смотря на то, что целые страницы произведения вообще не вызывали никаких ассоциаций с реальной историей, их просто было интересно читать.

Резюме: книга для любителей альтернативной истории во всех её изложениях. Если Вас интересует реальная история советской фантастики, то читать это произведение стоит лишь в том случае, если у Вас есть чувство юмора и Вы хорошо знаете эту реальную историю, либо Вы любите разные кроссворды, шарады и вообще любите отгадывать загадки.

Оказывается, я ещё в 1994 году написал на эту книгу рецензию, о чём затем прочно забыл. И даже не узнал цитату, которую использовали на ФантЛабе в аннотации к этой книге. Однако же вот:

--------------

Те, кто считает эту книгу литературной мистификацией, ошибаются сильнее, чем те, кто полагает ее серьезным литературоведческим исследованием. Это ни то, ни другое. Скорее, это эпос. Эпичны в ней масштаб событий и протяженность их во времени, эпичны деяния, эпичны герои... и, конечно, главный герой — Степан Петрович Кургузов.

Автор, очевидно, творчески переработал традиции соцреалистических опупей типа «Тени исчезают в полдень»: герои рождаются в одних исторических условиях, воюют с родителями в других и трудятся на производстве в совершенно третьих. Доктор Кац привнес в эти традиции нечто определенно свежее: он прослеживает не семейную или общественную жизнь героев, но жизнь литературную, жизнь в литературе. В остальном, все остается по-прежнему: авторы опупей изобретали мир, в котором стойкие коммунисты страдали под гнетом любви к подкулачницам анфисам, а Кац изобрел мир, в котором фантастика стала генеральным потоком советской литературы.

Справедливости ради следует сказать, что слишком много изобретать ему не пришлось: история советской фантастики в его мире в целом мало отличается от истории советской литературы в мире нашем. Более того: книга рассчитана именно и только на того, кто великолепно знает историю советской литературы и мировой фантастики. Только такой читатель сможет оценить всю прелесть этого труда.

Главной удачей автора, как мне кажется, является образ Степана Кургузова. Кац сделал все, чтобы Кургузов не просто получился «ярким представителем советской фантастики», но ее единственным воплощением. Все, что происходило в советской фантастике до появления Кургузова, было им либо уничтожено, либо встроено в «его систему». После его смерти советская фантастика прекратила существование свое: Кургузов скончался в ночь с 22 на 23 августа 1991 года... И Кацу остается лишь вести речь о том, что происходило в советской фантастике «при Кургузове».

Конечно, нет никакого смысла подробно останавливаться в рецензии на описанных в труде доктора Каца событиях и книгах — хотя жанр «рецензия на рецензию» нынче относительно в моде, но поверхностную рецензию на рецензию умную и глубокую читать никакого интереса. С другой стороны, книга вышла мизерным тиражом и большинству потенциальных ценителей в руки наверняка не попадала. Поэтому меня постоянно мучает желание рассказать таким о том, что же там, в книге, происходит. К сожалению, это невозможно. Невозможно даже просто упомянуть имена героев книги: большинство фамилий и псевдонимов слишком явно ассоциируются с конкретными людьми. Расчет при этом делается именно на узнаваемость имен — иногда при этом Кац позволяет себе приписать персонажу некоторые черты «прототипа». Местами игра с реальностью идет просто на грани фола: один из персонажей, писавший фантастику под псевдонимом К.Булычев, например, напоминает Игоря Всеволодовича Можейко не больше, чем горьковского Егора Булычева — но зато написал цикл детских повестей о космических приключениях мальчика Алеши. Аллюзии однозначны. Еще более рискованно Кац поигрался с именем Владимира Щербакова: мало того, что персонаж с этим именем в книге доктора Каца редактирует в 1979 году насквозь антисоветский фантастический альманах «Лунариум» (аналог «Метрополя»), так еще и отчество у него, в пику известным взглядам реального Щербакова, не Иванович, а Израилевич.

Игра доктора Каца с реальностью не ограничивается именами и фактами биографий персонажей. Книга насыщена цитатами из книг, документов, писем, выступлений,- цитатами великолепно стилизованными и выглядящими совершенно достоверно (в рамках книги, конечно). Представляю себе, какую работу проделал автор, чтобы этого добиться. Усилия его даром не пропали: книга читается как абсолютно документальное исследование — настолько, что любой читатель, недостаточно хорошо знающий фантастику, будет немедленно сбит с толку. Вместе с тем, Кац создал один (по крайней мере) совершенно гениальный художественный образ — автор романа «Границы неба» Вячеслав Курицын меня просто ошеломил. Жизнь его поразительна, невероятна, комична, трагична, фантастична, реалистична -- все сразу. Человек принципиально внесистемный, попавший по иронии судьбы вовнутрь литературно-идеологической машины. Даже при том, что сама идея этого не нова, исполнение ее просто великолепно.

И снова — что же такое эта книга? Художественная литература? Публицистика? Ни то, ни другое. Скорее, весьма удачный эксперимент в жанре альтернативной истории. В принципе, доктор Кац заслужил за эту книгу совершенно особого приза, учрежденного специально по этому поводу.

--- «Интеркомъ» №5 (1'94)

Просто интересная книга, которая действительно с очень неожиданной стороны преподносит нам события недавней истории ( Ходорковского и Беслан хотя бы взять =) ). Но вот первая часть книги мне не очень понравилась по одной простойпричине — я слишком мал, чтобы помнить те события). И по этой прискорбной причине не мог понять всего остроумия. Так что можно было бы балл и накинуть.

Это коротенький отзыв на две первых книги этой серии, написанные в середине 90-х — «Перемена мест» и «Поставьте на чёрное». Разделять их особого смысла не имеет, обе книги очень похожи друг на друга — детектив, занимающийся расследованиями в книгоиздательской сфере, начинает распутывать очередную загадку, достаточно невинную на первый взгляд, но в итоге впутывается в дела самых что ни на есть сильных мира сего, обнаруживая при этом преступления весьма экзотического вида. Читаются книги бодро и весело, автор создал для них своеобразное некоторым образом искажённое изображение России 90-х, пряча имена действующих лиц за более или менее узнаваемыми псевдонимами.

«Перемена мест», кстати, многим может быть известна по сериалу «Досье детектива Дубровского, снятому по её мотивам.

Маститый «злобный критик» (два последних слова — самоназвание!) — на этот раз ошибся: советская фантастика продолжается! — И спустя двадцатилетие после написания рецензии романа Василия З., собравшего как раз в 1993 г. изящный «букетик» из трёх престижных премий. Ошибся Р. Арбитман и с «закрытием темы», — начатый в далёкие 1980-е цикл длится и по сей день. А советская фантастика закончится не раньше, чем фантасты разберутся во всех хитросплетениях «реальной и состоявшейся» советской истории...

Небольшая статья (всего одна страница в журнале) Романа Арбитмана «Тиранозаврус рейтинг» критикует современную систему рейтингов, в частности, авторов-фантастов. Самое интересное, что в статье содержится критика раздела Фантлаба «Рейтинги» http://fantlab.ru/ratings. Автор во многом прав, некоторые позиции в рейтинге по умолчанию вызывают недоумение. Наверно, автор не заметил на странице переключатель «Порог оценённости». Кстати, администрации давно пора поднять этот порог по умолчанию хотя бы до 1000. Не все посетители обращают на него внимание, и на внутреннем форуме уже поднимали этот вопрос, и вот дождались, в периодике уже критикуют. Хотя, с окончательным выводом автора в общем-то согласен: «финальные страницы Самой Полной Истории Фантастики еще не написаны». Рейтинги нужны, но надо себе отдавать отчет на основании каких данных они составляются и что отражают на самом деле: талант фантаста, его известность или попросту тиражи его изданий.

P.S. Прошу заметить, что отзыв, как и статья, были написаны до введения новой системы рейтинга на сайте, которая действует тут с 6 марта 2013 года (см. http://fantlab.ru/blogarticle24589).

Очередной эпатаж малопочтенной публики. Открытия на кончике коварно-непредсказуемого постмодернистского пера могут, конечно, порадовать литературных гурманов, но куда занятнее читать об открытиях настоящих.

Вот как, например, у Александра Зинухова, — нашедшего д о к у м е н т а л ь н о е подтверждение, что предки А. С. Пушкина — не из экзотической Эфиопии, а — крымские караимы...

(Ссылка на эту публикацию, кстати, представлена и в Фантлабе, в авторской странице А. Зинухова).

Впрочем, кое-кто из сообщества пушкинистов, присутствовавших при сем сенсационном сообщении, был возмущен и шокирован до такой степени, что покинул в знак протеста зал почтенного собрания. А вот реакция на публикацию из Израиля оказалась спокойно-благожелательной: наконец-то, мол, справедливость восторжествовала и истина восстановлена...

Так что связи литературной реальности с действительностью весьма причудливы. Что в очередной раз напоминает и Р. Арбитман.

Обьчно короткие рассказы читать не слишком интересно, но этот мне понравился. Оригинально. Люблю такие литературные ходы.

Создание современных мифов — довольно любопытный процесс. Миф зарождается сам собой, от неосторожно прошенного слова, написанной статьи или шутливой фальсификации. Но как правило мифы маложивучи, и растворяются в пространстве как утренний туман с появлением нового. Здесь же — редчайший случай, когда миф живет самоподдерживается, невзирая на все усилия создателя по его низвержению.

Эта книжечка будет посильнее «Фауста» (зачёркнуто) «Колобка».

«Попались» — самая законспирированная новинка последнего мёртвого сезона, которая идёт у меня на уровне (заглянул в последние оценки) с лемовскими штудиями и «Нобелевскими днями» И. Бунина. Она сочетает в себе вдумчивую аналитику Петросяна, блеск и изысканность российской прессы, прихотливость мозговых извилин всех интеллектуалов Корецкого и Паланюка разом. Если бы ко всему этому добавить ещё нос Николая Васильевича, получилась бы идеальная книга для воскресного чаепития.

...Нечистая сила посещает нас с завидным постоянством. Случалось такое и в час небывало жаркого заката 1941-го, случалось и зимой 1812-го (мне, правда, такое не попадалось, но наверняка чтобы узнать, какую роль во всем этом сыграли поручик Ржевский и его лейб-гвардии N-ский полк, достаточно пролистать список бестселлеров или пустить по следу гуглевскую ищейку). Есть мнение, что таковой визит имел место и в 1917-м, когда до пожара мировой революции дело, против обыкновения, не дошло, но кровушки людской пролилось изрядно. Правда, роль нечистой в последних событиях осталась неясной, поскольку большевики управились и без сторонней помощи, а сама свита производит впечатление пьяненьких хронотуристов, прибывших с Голгофы на бал и вряд ли способных на что-либо дельное. Только настроишься почитать если не про бал-маскарад, так про близнецов-делопроизводителей, погубивших российскую демократию — как всё прерывается на полусло... И вот уже по «верхам» шныряют толпы попаданцев, впаривая ошалевшим аборигенам мобильники, ноуты и прочее продвинутое барахло.

Не стоит ожидать от сборника только фантастических юморесок — здесь может встретиться зарисовка из преподавательской жизни, производственная ария наёмного киллера, или даже ремейк детского анекдота. Часто это отклики на события — колоризацию фильмов, споры о копирайтах. Нет разве что про эскадру им. товарища Дрейка, но и это, похоже, не за горами. Словом, готовьтесь к сборной солянке без чётких жанровых границ, хотя привнести элемент фантастики при желании можно было без труда — а ну, окажись полковник Абель ещё и агентом инопланетных спецслужб, или заведись в коллективе какие-нибудь барабашки?

«Попались» — книжечка-скорочит, обладающая как неоспоримыми недостатками, так и скромными достоинствами. Лихо, иронично и вполне доступно даже для тех, кто застрял на первом уровне «Тетриса» — в результате прочитанное забывается быстрее, чем успеваешь перелистнуть последнюю страницу. Разгуляться на таком микроскопическом объёме негде. Скорее это мимолётные зарисовки из тех, что отыскались в недрах авторского компьютера — для рассказов часто невнятны, для анекдотов перегружены лишним.

Солянка носит скорее тусовочный характер, но пара небезнадёжных вещиц в ней всё же имеется. Выделил бы юмореску «Предъявите права» (вполне логично! — как выразился бы мистер Спок) и «За мгновение до весны», из которой — убери финал — могла бы получиться в меру абсурдная «странная история». На мой извращённый вкус, монтажный стык в финале слишком бросается в глаза. Иногда лучше умолчать, чем разжёвывать до конца.

Если первый недостаток — мизерный объём, на котором редко кому удаётся написать что-либо долговечней газетной передовицы — простителен и очевиден, то второй — отсутствие концепта, благодаря которому сборник остался бы в памяти — более существенное упущение. Это не биография второго российского президента, не история советской фантастики, и даже не история ХХ века — а ведь именно это могло стать корневым стержнем сборника! Можно было показать историю нашей страны как сплошной шабаш, начавшийся с посещения свитой в 1917-м. Сборник аморфен — в нем есть вступление, задающее тему, но уже после третьего рассказа начинается разброс и шатание. Костяшки домино валятся друг на друга, и придавит ли последняя читателя или нарушителя конвенции — воля слепого случая.

Л. Гурский играет на поле МТА из любительской лиги, которых разносит в рецензиях Р. Арбитман, но игра идёт с неважным результатом. Право слово, стоит взять пример с последнего, или переключиться на более крупную форму, поскольку поголовье немолодых, но ужасно талантливых непуганых литераторов давно увеличилось до немыслимых пределов, и пора открывать сезон отстрела. Или же переквалифицироваться в менеджеры ЖКХ.

Веселая фантасмогоричная утопия на извечную тему «как нам обустроить Россию». Слишком много разнокачественного юмора, слишком много исторических моментов, о которых уже мало кто помнит, слишком много нагло-фантастических допущений, слишком много... В общем, всего слишком много, кроме идей. Идея одна. Юмористическая литературно-альтернативная лже-мистификация. (Все-таки, настоящая мистификация жанр более серьезный и правдоподобный). Как пособие для начинающих подражателей и в качестве услады немногочисленных фанатов сойдет. Ну, и не могу не отметить встречающиеся местами убийственные фразы и отличные пародии. Большого мастерства у автора не отнять.

Возможно, прочитай я ее в год выхода, мнение было бы другим.

Если честно, я так и не понял: зачем нужна эта книга? Мистификация? Да. Блестящая? Не особо. Знаток литературы быстро во всем разберутся. А дурить головы доверчивым обывателям... да еще так... не смешно... гм, не знаю, не знаю...

Блестяще закрученная интрига, тонкие философские наблюдения над трагикомическим пересечением фантастической магии Парацельса и профанного мира современности, очень узнаваемые реалии и персоналии из паноптикума нашей суверенной демократии, убедительные герои... Автор молодчина, гуманист и умница, его добрая улыбка и хитроватый прищур ощущается повсюду в данной очень достойной книге. Читать ее доставляло удовольствие, хотя делать это на людях мне становилось все сложнее, ибо смех, местами, она вызывала просто неудержимый. А еще, я думаю, что в «Есть, господин президент!» можно обнаружить и сногсшибательные прогнозы и пророчества, символы и знаки отечественной политической жизни.

Не понял , что автор хотел донести до читателей своей пародией на сцену из «Золотого телёнка», по-моему ничего интересного не получилось. Но этот рассказ служит примером жанрового перехода, в данном случае от классики к фантастике.

Но это скорее относится к литературному треннингу, чем к изданию рассказа в печать.

Р. Арбитман — уникальный в российской фантастике мастер всяческих окололитературных мистификаций, воспринимаемых в одинаковой мере то ли с восторгом, то ли с возмущением. Равнодушных нет.

Самое увлекательное — в «расшифровке» этих мистификаций, — в нахождении литературных приёмов, делающих мистифицирование жизнеспособным и захватывающим не только для автора, но и для читателей.

Автор не случайно нередко выступает в роли сильного и изощрённого фантаста-«альтернативщика», потому что владеет, в частности,- как в данном случае, — приёмом использования возможностей СМИ для распространения подложной информации. Подобного рода информационные «затравки» имеют свойство обрастать реальными комментариями и отзывами, делающими исходную «дезу» как бы уже и достоверной.

Самое интересное, — ровно те же приёмы охотно используют «продвинутые» создатели произведений альтернативной истории. Перед ними всегда стоят серьёзнейшие проблемы и задачи: как сделать альтисторический текст остранённым, но и — убедительно-реалистичным, а значит — и интересным для читателей. Создание причудливой «контрафактной реальности» требует от автора немалого искусства. Р. Арбитман овладел им вполне.

Мечта о неизменно высоком качестве литературы «палп» (фантастика, боевики, шпионские романы, детективы и иже с ними) осталась мечтой. Мечта о высоком качестве критических рецензий воплотилась в жизнь в виде этой книги. Книжная крыса заточила зубы и взялась за библиотечные фонды.

Роман Арбитман и есть та самая книжная крыса, которая всяческими способами, в том числе, и пробуя их на вкус, тщательно изучает различные литературные издания. После того, как профессиональный литгурман составляет своё мнение о каком-либо издательском продукте, он его, как добросовестный дегустатор, высказывает широкой общественности. И этому мнению можно доверять — ориентируясь на рецензии автора книги, будет просто решить, стоит ли читать тот или иной роман, или же лучше воздержаться от этого... Даже если вы уже прочитали рецензируемое произведение — удовольствие от прочтения рецензии на него гарантировано, более того, оно будет ещё более глубоким.

Хорошая сатира по современной истории России. Не особо злая, с изменёнными именами и фамилиями, но забавная, местами — очень. Концовка, правда, уж слишком благостная, на мой взгляд.

...важно будет не забыть, кто есть кто.

В таких ситуациях – это становится

особенно наглядным (Михаил Назаренко)

А ведь как всё хорошо начиналось! В 2008 году вышла в волгоградском издательстве ПринТерра книга «Роман Арбитман» авторства Льва Гурского, описывалась в ней альтернативная Россия, в которой Роман Ильич Арбитман, простой саратовский учитель, стал ближайшим сотрудником Бориса Ельцина, а потом президентом России и счастливо провёл её мимо множества больших бед и маленьких неприятностей — тех самых, что, увы, не удалось избежать в реальности. Книга получилась замечательной во многих отношениях, начиная с обложки, пародирующей серии ЖЗЛ и Библиотека приключений, и заканчивая картинами благополучной России, когда для благополучия, пожалуй, только и надо, что бы президент оказался нормальным человеком и руководствовался в своих действиях в первую очередь здравым смыслом и юмором. Хотя жизнеописание несуществующего президента и не являлся формально фантастическим, столь впечатляющей утопии в русской литературе не было, пожалуй, полтора десятка лет.

«Роман Арбитман» был замечен в литературной среде, получил порцию доброжелательных, равнодушных и сердитых отзывов. Наверное, дальше всё сложилось бы вполне обыкновенно: тираж в положенный срок продан, книга прочитана, заняла своё место на полке и постепенно вытеснена очередными новинками; такова жизнь. Но тут случилось...

А что, собственно, случилось? Случился же казус, который до сих пор в рамках нормальной логики объяснить трудно: иск издательства «Молодая гвардия» по поводу прав на оформление серии ЖЗЛ, якобы нарушенных ПринТеррой, длительная судебная тяжба и вопросы без ответов. Если «Молодая гвардия» решила, что ей нужна маленькая, но победоносная война, то в итоге выигрыш оказался с комариный нос, зато пятно на репутации отмыть будет трудно. Если владельцы издательства решили на халяву пополнить бюджет, то и здесь им ничего не обломилось. Если это был поход против несправедливости, то почему паладины из «МГ» не столь отважны, когда на их брэнды покушаются конкуренты, патронируемые в высоких сферах? Если же подвернулся повод напомнить читателю, что серия ЖЗЛ, оказывается, не умерла с Советским Союзом, а жива, то цель, наверное, достигнута, и теперь читатель узнал, что вышли там, к примеру, книги не только про Сталина или его окружение, но и про короля Артура, Арину Родионовну, Джеймса Гудвина и Козьму Пруткова. Однако угрохать столько сил на то, чтобы подвести читателя к мысли — раз Козьма Прутков герой ЖЗЛ, то почему не быть вторым президентом России Роману Арбитману? Ох, как это всё сложно — разбираться в побудительных мотивах неодушевлённого монстра, да ещё и из бывших.

Вот о попытках разобраться и написана книга «Контрафактный президент», своего рода пьеса в трёх действиях с прологом, эпилогом и премиальным антрактом. Она как раз и рассказывает — что, почему и почём. Точнее, первый акт всё ещё посвящён предыстории — реакция критиков, журналистов и рядовых блоггеров на «Романа Арбитмана» (ниже мы узнаем, что, оказывается, всем им плешь проел автор. Позавидуем его неутомимости и посочувствуем несчастным, подвергшимся истязанию). А дальше — собственно действие: множество персонажей, диалоги и монологи, нападение и защита, мелкая ложь, некомпетентность и равнодушие, горячечный бред и банальные глупости. Ничего не придумано, пьесу писала сама жизнь, составитель лишь выудил реплики из сети и предложил читателю. Получилась своеобразная картина состояния умов части общества. Повод, да простят меня участники драмы, всё-таки локальный, но картина — впечатляющая. Да и сюжеты иные хороши. Есть сюжет трагический, про недавнего друга X, который без объявления войны перешёл в неприятельский стан и проявил бешеную активность, рассказывая о чудовищном эго свежеобретённого недруга. В рамках этого сюжета можно упомянуть о забавном обстоятельстве — оный X сперва усердно засылал в каждый блог, где упоминалось об иске МГ к ПринТерре, весть о том, что всё это липа и пиар, а потом тщательно тёр свои комментарии; опростоволосился, с кем не бывает. Есть сюжет комический, о писателе Y, который в молодости, сопя от усердия, перекраивал под роман компьютерные игрушки, а ныне он мэтр, и с гордостью заявляет, что к нему с подобными претензиями не явятся — «мне не за что». В рамках сюжета можно упомянуть, как гневный Y забыл, что огромные материальные претензии предъявляют не автору «Романа Арбитмана», которого он не любит, а его, Y, первому издателю; ну да кто вспоминает о таких мелочах, когда штыки и картечь слепят глаза. Есть сюжет детективный, когда критик и редактор Z открыл в себе сыщицкий гений и осчастливил публику такими прозрениями, рядом с которыми тайна Ктулху — секрет Полишинеля. Один из участников пьесы рассказал и о Страшной Молодогвардейской Тайне: оказывается, в структуре издательства собственно издательская деятельность весит 14 процентов, а вот сдача в аренду помещений — аж 65. Вот вам ещё и классический сюжет о повесе, промотавшем отцовский капитал.

Пополам третий акт делит «премиальный антракт», та ещё абсурдистская сценка, когда книга, которую истец требует не просто запретить, но уничтожить все экземпляры, попадает в финал свежесочинённой литературой премии, выигрывает в предварительном голосовании и уступает в результате келейного сговора — по законам драмы литературная премия должна была достаться другому. Кстати, в этой истории присутствует ещё один сюжет, конспирологический — о том, как автор по ночам приходил на сервер и дорисовывал себе голоса.

Такая вот случилась история, в ходе которой румяные вожди экс-комсомольского издательства очутились в декорациях ионесковских «Носорогов». Забавная была бы история, вполне в духе новых времён (подсчитайте хотя бы, сколько раз по ходу книги встречается слово пиар), если бы не стояли за ней нормальные, хорошие люди, у которых год жизни ушёл на юридическую эквилибристику и бесперспективные попытки доказать, что белое — оно и есть белое, а не светло-серое или какое-то ещё. О том же, какую роль в издательской, да и вообще творческой деятельности может эта история сыграть в будущем, лучше и не думать, дабы не тревожить понапрасну духов зла. Впрочем, об этом тоже сказано в книге «Контрафактный президент».

А замечательно!

Мало того, что хороший качественный юмор прёт через край, но вдобавок к нему и рецепты преодоления кризисов бескровными, хотя и чрезвычайно фантастическими способами.

Вообще-то спародированы и отмечены все штампы и стереотипы написания биографий.

Но, пожалуй, не в этом основная ценность книги. В романе главное — это мечта о правильном президенте, который смог бы разгрести всю ту кучу «прелести» в которую медленно, но верно превращают страну нынешние политики всех рангов.

В разнообразии постмодернистских жанров, создаваемых Р. Арбитманом, нашлась и первая, наверное, в России альтернативная автобиография. Успехов Вам в дальнейших литературных игрищах, Рустам Святославович!

Раздобыть этот прекрасно составленный сборник Р. Арбитмана в Харькове оказалось гораздо проще остальных, — он появился на «развалах» книг прошлых лет издания, кои в огромной массе завозятся из России. А вот труд Р. Э. Каца «История сов. фантастики» в наших краях раздобыть не так-то просто... Впору объявлять подписку на Полное собрание сочинений «Злобного Критика».

А почему бы многоуважаемому Р. Арбитману, — со всеми своими «соавторами», — не потрудиться над альтернативной энциклопедией советской фантастики? Совместно с Антом Скаландисом, — у того гипотеза ещё интереснее, — Ефремов — инопланетный агент...

Аналогичный по приёму опус имеется у Р. Арбитмана и насчёт И. А. Ефремова, где писатель также объявлен «подменышем». Подобные мистификации вполне адэкватны советской действительности, когда известного писателя-фантаста сов. спецслужбы могли разрабатывать ещё и как инопланетного агента.

Так что в архивах славного КГБ можно обнаружить тексты, по степени причудливости не уступающие скандальным творениям Р. Арбитмана...

Редкий пример «альтернативного литературоведения», творящего альтисторию СССР, где писатели-фантасты пребывают у кормила власти.

Впрочем, при более пристальном взгляде и на «нашу» — реальную и состоявшуюся — историю оказывается, — фантасты у власти всё же состояли, — и в СССР, и в Третьем рейхе, — вот только свои мифологические построения выдавали за самую доподлинную истину....

Р. Арбитман, пожалуй, чуть ли не единственный автор, у кого ценность для «фантлаба» представляют даже короткие рецензии. Кстати, далеко не все они выложены на авторской странице.

Хм… с одной стороны — пасквиль пасквилем. (Хотя, надо признать, написанный весьма корректно и разбавленный признаниями несомненного таланта оппонента.) А с другой… Мальчикам со шпагами и вправду очень неуютно в нашем заскорузлом взрослом мире. И конфликт поколений был, есть и будет — одни (Крапивин) твёрдо взяли сторону детей, вторые — взрослых (квинтэссенция — «Омен»), третьи (Стивен Кинг и, пожалуй, Брэдбери) время от времени переходят границу взрослый-ребёнок, и описывают происходящее то с одной, то с другой стороны. Арбитман стоит на нормальной, обывательской, взрослой позиции. И это нормально, он тоже по своему прав.

…а среди продолжателей/подражателей Крапивина появился, тем временем, такой человек, как Олег Верещагин. Фигура, конечно, не такого масштаба, как Владислав Петрович, но отнюдь не бесталанный писатель. Некоторые вещи у него пожалуй даже очень хороши. Но там где у Крапивина был чистый, чуть наивный романтизм у Верещагина мы находим откровенный «красно-коричневый» экстремизм. Место крапивинского «мальчика со шпагой» постепенно занимает «мальчик с калашом». Мне страшно…

Известный писатель и критик Роман Арбитман продолжает свои мистификации. На сей раз в качестве главного героя альтернативного варианта российской истории конца ХХ — начала ХХІ веков становится сам автор или скорее его двойник. В качестве же автора жизнеописания второго президента России Арбитмана выступает небезызвестный Лев Гурский, автор политических детективов и по совместительству alter ego все того же Арбитмана. Вы уже начали путаться в обилии Арбитманов? Тогда вам едва ли стоит читать эту книгу. Ведь на протяжении всего произведения автор будет всячески запутывать читателя, перемежать настоящую и альтернативную реальность, наряжать известных людей и знаменитые события в необычные, поистине карнавальные маски. Результат поистине бурной фантазии автора оказался весьма необычным. Арбитману/Гурскому удалось создать странный гибрид политической пародии и своеобразной утопии. «Россия, которую мы не получили» в версии автора выглядит очень симпатичной, хоть и совершенно нереалистичной.

Пожалуй, ближе всего к произведению Арбитмана стоят романы Зотова, в которых он изображает столь же необычный вариант отечественной истории. Есть нечто общее и в истории Ордуси, столь талантливо описанной ван Зайчиком. Вот только «Биография второго президента России» напрочь лишена какой-либо приключенческой составляющей. Произведение удачно стилизовано под научно-популярный вариант биографии. Автор постоянно полемизирует с другими «исследователями» жизни Арбитмана ( в числе которых фигурирует, например, Исигуро) и предлагает свой, не менее фантастичный и абсурдный вариант трактовки событий. Шаг за шагом перед нами раскрывается история того, как обычный журналист вдруг оказался носителем необычных свойств, как смог он войти в доверие к Ельцину, как сыграл ключевую, хоть и неочевидную роль в событиях отечественой истории, и как смог, став президентом России, навести в стране порядок самыми необычными методами.

Фантазии автора можно только позавидовать. В романе будет действовать и актер Балуев, оказавшийся близнецом Руцкого, и Ходорковский, ставший министром ТЭК, и Ури Геллер, возглавивший ФСБ. А вот Романа Абрамовича в произведении нет, ведь эта фиктивная личность «родилась» из ошибки, вызванной неразборчивой подписью нашего героя. Для того, чтобы разобраться во всех намеках и отсылках автора, читателю надо хорошо разбираться в российской политике, следить за современным литературным процессом и обладать недюжинной проницательностью. Впрочем, даже менее внимательный читатель получит немало поводов для того, чтобы улыбнуться или даже захохотать. К сожалению, порой чувство меры изменяет автору. Альтернативный вариант истории с Бесланом или с гибелью «Курска» показался мне несколько кощунственным. Все же есть вещи, которые не могут быть поводом для шуток.

С другой стороны, развлекая, автор заставляет читателя задуматься и над более серьезными вопросами. Пожалуй, прочтя книгу, я стал лучше понимать всю глубину проблем российского общества. Действительно, россияне скорее полетят на Кассиопею, чем смогут победить пьянство или справиться с коррупцией.

Едва ли стоит рекомендовать книгу массовому читателю. Она может показаться скучноватой, а тому, кто не интересуется российской политикой, «биографию» Арбитмана и вовсе читать не стоит. Ну а любителям умной и необычной сатиры стоит поискать это произведение.

Думаю, будет много подражаний (если уже не появились). Да и симптоматично появление этой работы именно сейчас. Современные критики читать ленятся, мнение составляют по выжимкам и аннотациям, о чём уже не стесняются говорить. А тут им целое пособие: как говорить, когда нечего говорить. Пособие остроумное, местами гомерически смешное. Замечательно, что тут говорить.

Автор предисловия остроумно знакомит нас с Норманом Спинрадом и его и его романом «Агент Хаоса». Минусов у предисловия только два: Арбитман не рассказывает ничего о романе «Крепость Сол» и, основное, лучше бы все это было послесловием. Ибо, хотя автор и не раскрывает всех секретов, все же открывает слишком многое.

Гурский, в отличие от Арбитмана, хохмит во все стороны, и градус резвости мне представляется несоответствуюющим обстоятельствам — так, что хочется прихватить автора за лацкан и попросить: «Айда уж по-человечески». Все герои шуткуют напропалую, примерно одинаковым стилем и жонглируя одинаковым же набором тем. Причем темы для каламбуров и разговоров, да и вообще фон романа вместе с героями черпались как будто исключительно из массовых газет типа «Комсомолки»: ТВ, эстрада, президенты, раскулаченные олигархи, злая закулиса и смешные сектанты. Плюс немного приветов из фэндома вроде внезапной фразы про классика Лазарчука, который «вообще из кандалов не вылезал, и даже когда его домой отпустили, с собой их унес» или романного имени как бы Ходорковского. В книге его звать Сергей Каховский, отчего вздрогнуть должны не столько наследники декабристов, сколько поклонники бессмертной трилогии Владислава Крапивина.

Отчасти такой выбор контента, наверное, оправдан одним из персонажей, экс-министром, а ныне ведущим детской телевикторины. Отчасти — как бы американским происхождением Гурского, который имеет право изучать картину нашей жизни по газетам и вслед за зрителями «Дома-2» считать Собчак главным светским персонажем Москвы.

Лично для меня эти оправдания были слабыми, и первую треть книги я одолел только из чувства долга. Дальше все сломалось и вспыхнуло: заданный сюжет обернулся обманкой, потом еще раз и еще — и каждый перевертыш был все симпатичнее и убедительнее. Вполне банальный капустник про вялые поиски скраденного магната стал вдруг математически рассчитанным триллером на тему идеального преступления ого-го какого масштаба. Вот бывает неуловимый Джо, а бывает лидер сверх- или почти сверхдержавы, который может носить фаршированную голову, подвергаться домашнему насилию или последний год быть заложником собственной охраны — и никто об этом никогда не узнает. А узнает, так не поверит. А поверит — так и не поймет, что делать.

Примерно в такую ситуацию и бухаются волею автора разнообразные герои, от как бы Путина с как бы Лимоновым до как бы Третьякова с как бы Швыдким — не говоря уж о цельновыдуманных чекисте (честном) и генсеке ООН (ваще честном, несмотря что хохол) Ну, и разруливают все, само собой.

Придуманные Гурским вводные показались мне почти гениальными. Способы выхода из них — вполне достойными, хоть и предсказуемыми до боли. Совсем больно было из-за неспособности героев терять слабость к искрометным шуткам вроде наделения киплинговского стихотворения «Бремя белых» статусом гимна Добровольческой армии генерала Деникина (с другой стороны, это реплика Льва Абрамыча Школьника, относящегося, очевидно, к белым без сочувствия). Впрочем, за фабульную изобретательность и нормальный язык я готов простить очень многие аномалии.

Типа «Автомобиль, упрятанный внутрь рычащей кавалькады» (нам в университете не одну дыру в черепе продолбили напоминанием про то, что кавалькады составляются исключительно из лошадей, которые рычать не обучены).

Типа «ногами отлягивались» (а чем еще отлягиваться-то — руками, головой, ляжками?)

Типа «вгрызся в холодец», а потом еще и « прожевал откушенное» (я холодец не употребляю, но пару раз наблюдал его в действии и с тех пор пребываю в уверенности, что грызть, откусывать и жевать вещество подобной консистенции способен только очень инопланетный организм).

Типа «Хотелось, словно мальчишка, подпрыгнуть вверх, прямо до золотой лепнины потолка» (а мне хотелось бы хоть раз до счастливой кончины увидеть мальчишку такой прыгучести).

Конечно, некоторые несовпадения с реальностью могут объясняться опять же происхождением автора: не обязан американец знать, что Приволжско-Уральской железной дороги нет и не было никогда (хотя на ее фоне въедливое описание иркутской топонимики выглядит почти вызывающим). С другой стороны, американец должен помнить, как пишется GPS и, например, английский перевод другой его книги «Траектория копья». Между тем, в «Никто, кроме президента» система глобального обнаружения дважды называется JPS (этот лингвистический подвиг чуть позже повторили Лазарчук-Успенский-Андронати), а библиографическая справка на сайте Гурского украшена наименовением «Spaer's Trajectory» (пользуясь методикой проф. Каца, можно предположить, что книжка посвящена приключениям израильского десантника Шпаера). С другой стороны, австриец никогда не произнесет слова Revolution и wo как «революсьон» и «воу». С третьей стороны, знаем мы, как у наших эмигрантов с языками — и теперь знаем совсем хорошо.

Некоторые стилевые особенности могут объясняться тем, что книжку лично редактировал опытный фантастовед Арбитман — ему видней, что значит «Голос охранника сказал на выдохе» или «Если закрыть глаза на запах», не говоря уж о душераздирающем жизнеописании «подлой липучей ириски «Золотой ключик»», «которая, однажды угодив в рот ребенка, потом долго-долго отказывается умирать насовсем и, в конце концов, соглашается покинуть этот мир только в обнимку с молочным зубом сладкоежки — на манер прямо-таки арабского террориста-смертника».

Еще я не понял, почему чекисту Лаптеву, оперативный стаж которого составляет 10 лет, шеф припоминает несдачу норм ГТО в 1989 году — что, действие книги происходит самое позднее в 1999-м? Еще я не понял, почему все медийные персоны в книжке выведены под другими, разной степени забавности, именами, а Кристина Орбакайте — под своим. Еще я не понял, почему автор описывает экономически вполне стабильную и безмятежную жизнь — при этом то и дело вспоминает про галопирующую инфляцию, которой чего-то не видать. Еще я не понял, почему прочитанного мною романа нет в упоминавшейся библиографии на сайте Гурского.

Впрочем, эти сетования вполне можно провести по разряду белого шума — даже абсолютное проникновение в замысел автора (который, кстати, мне кое-что приватно уже объяснил) не позволило бы мне смириться с фасон, так сказать, де парле. С другой стороны, все эти непонятки не мешают наслаждаться сюжетным эквилибром.

Безыскусный сборник лучших газетных и журнальных рецензий, абсолютно необходимый несчастным (вроде меня) любителям низкого жанра. Тут ведь какое дело. В 1986-89 годах я комплектовал перечень книг, которые обязательно следует прочитать, при существенной ориентации на два текста «Уральского следопыта» — ответы братьев Стругацких на вопросы читателей журнала, а также рассуждения Романа Арбитмана о малеевском семинаре. И там, и там приводились длинные перечни не печатавшихся авторов, частью составляющих красу и гордость нынешней фантастики, а ачастью сгинувших без следа. И, допустим, досаду по поводу того, что так и не удалось найти расхваленную Арбитманом «Защиту от дурака», я изжил не более пяти лет назад. Остальных упомянутых в текстах достойных авторов я, если не ошибаюсь, так или иначе попробовал. Потом способность оглядываться на указанные авторитетами полюса пересохла — вероятно, в силу объективных возрастных причин. Но к глубокому погружению я всегда готов. Тут «Поединок крысы» и пригодился.

По ходу обнаружилось, что мне не очень нравится ранний (или, допустим, средний) Арбитман — образца 90-х, — зато пугающе близок Арбитман нового тысячелетия. Совпадение идей, эмоций и даже интонационно-лексического ряда, вдоль которого выстроены вошедшие в книгу рецензии последних лет, с моим представлением о рассматриваемых предметах оказалось довольно пугающих. Так что придется прислушиваться.

Форма (тонюсенькая, газетной бумаги брошюрка) с офигенной рентабельностью окупается содержанием: идея проекта и воплощение великолепны. Проф. Кац с важным видом объясняет, что для абсолютного понимания книги ее совсем не надо читать: хватит взгляда на обложку. Пытливому критику достаточно изучить заголовок и припомнить предыдущие творения автора, дабы понять, что «2017» Ольги Славниковой непременно посвящен нехорошему гостиничному номеру с призраками генсеков, «Ампир В» Виктора Пелевина — войнам московских архитекторов, «Остров» Дмитрия Соболева является монашеским римейком одноименного голливудского фанттриллера со Скарлет Йохансон, «ЖД» Дмитрия Быкова — вообще пурга на тему погибшего Константина Симонова, так и не дописавшего «Жди меня». А пытливому читателю, давно недоумевавшему по поводу странных литрецензий, достаточно изучить брошюру Рустама Каца, чтобы сообразить, наконец, каким именно образом эти рецензии пишутся.

Вышедшая микротиражом в Волгограде в 2009 году (ага) книга получила очень достойное полиграфическое воплощение, завидный пиар и достойное освещение в блогах, авторы которых довольно четко разделились на радостных поклонников проекта и ценителей нормальной литературы, искренне досадующих по поводу существования бездарей типа Арбитмана, Гурского или, допустим, Каца.

Отмолчаться не удастся.

Каца я с некоторых пор почти люблю, Арбитмана уважаю, а Гурскому отдаю должное.

Гурский – это, как считается, такой американский писатель, мастерящий неортодоксальные иронические детективы про российского президента. В этот раз он выступил в жанре альтернативной биографии, снова взяв в оборот президента, только не действующего, а незадействованного.

Вообще-то Роман Арбитман – крупнейший исследователь отечественной фантастики и видный литературовед, живущий в Саратове. Но по версии Гурского Арбитман – бывший саратовский учитель и бывший мальчик-звезда, в детстве схлопотавший метеоритом в череп, в молодости спасший то ли жизнь, то ли носовую перегородку Ельцину, в зрелости взошедший на престол вместо Путина (которого, по ходу, не было) а потом вернувшийся к метеоритам и звездам. Прочие современники разной степени известности задействованы в биографии с неменьшей изобретательностью: вице-президент Руцкой тут, допустим, подводник и актер (не-не, не спрашивайте), фокусники Геллер и Кооперфилд – федеральные министры (российские), а ваш покорный слуга – лауреат Нобелевской премии (сам в шоке).

Альтернативная история в российской литературе довольно богата и весьма политизирована, что неудивительно. Скажем, классическим образцом считается рассказ Вячеслава Рыбакова «Давние потери» — про доброго Сталина, который усердно налаживает мир во всем мире, сочувствует глупым империалистам и беседует с молодежью о концерте «Алисы» — а войны не было, репрессий не было и вообще ничего страшного не было. «Роман Арбитман» выстроен по тому же принципу. Творческий метод Гурского состоит в том, чтобы внимательно посмотреть на свежую трагедию, с бахтинским усердием придумать ее фарсово-карнавальный инвариант, забавно его описать и перейти к следующей трагедии. То есть глава «Танки в Грозном» рассказывает, натурально, о решении чеченской проблемы с помощью японских пятистиший, а глава «Ходорковский сел» — о счастливом спасении олигарха от авиакатастрофы.

Это фишка книги и это порог, на котором спотыкаются не только недоброжелатели, но, допустим, и я.

То есть в «РА» и без того хватает блох, как меленьких (типа тавтологического сочетания «VIP-персоны» или японца, оперирующего китайскими терминами при наличии общедоступных японских), так и крупных. По мне, так книге не хватает осмысленного кольцевания композиции хотя бы на звездной теме (Уайльд, Супермен, все дела). И пародийного мастерства тоже. «РА» представляет собой обширно комментированный обзор как бы написанных конкурентами биографий второго президента или просто статей про него. Вот здесь и засада: если стилистика Роя Медведева пародируется Гурским вполне мастеровито, то имитация Елены Трегубовой выходит бледноватой, а Андрей Колесников не походит на оригинал вообще. Ни единой буквой.

Но это блохи, они давятся. С порогом хуже. Гурский объяснял (через доверенных лиц), что решил, как завещано, расставаться с прошлым смеясь. И я бы с радостью последовал его примеру – но не могу. Вот не могу я смеяться над довольно изящно, согласен, вывернутыми главами про Беслан и Курск. Над песней «Любэ» «Шамиль-батяня», посвященной понятно кому, могу, а над этим почему-то нет. Издержки воспитания и звериной серьезности на дондышках глаз.

В смысле, я способен понять моральные и эстетические обоснования автора. Способен, наоборот, порассуждать на тему кощунства — или там наглядности ради нафантазировать реакцию цивилизованного человечества на юмористическую историю холокоста, в рамках которого немцы с евреями сообща сожгли в Аушвице все-все недружелюбные книжки и теперь ежегодно отмечают годовщину этого дружеского всесожжения.

На самом деле реализовывать способности я погожу. Лишь застенчиво отмечу, что лично меня бы куда больше устроила реализация сюжета в более сдержанном формате – например, лемово-кацевской рецензии на эту самую книгу, с легким спойлингом и обходом совсем безнадежных мест. Для вписания в историю этого было бы достаточно.

Впрочем, вполне вписался и нынешний вариант. На радость менее брюзгливым читателям.

А мы дождемся от триумвирата бесслезных радостей.

Я слушал этот доклад при его первом исполнении на «Интерпрессконе», и до сих пор с радостью вспоминаю. Автор талантливо использовал некоторые истинные реалии для создания совершенно фантастической картины — например, то, что свои отчеты об экспедициях Иван Антонович подписывал «разведчик Ефремов» (имеется в виду — сотрудник геолого-разведывательной партии)

Замечательная мистификация! Я слушал этот доклад в авторском исполнении во время «Интерпресскона», и до сих пор радуюсь, когда его вспоминаю.

Прикольный рассказ. Хотя мне кажется автор мог бы обойтись без матершины. Вроде как и смех и грех. В эпизоде про живой щит на шоссе сразу вспомнилась недавняя трагедия когда из-за такого «щита» пострадали невинные люди. Но в целом очень оригинальная идея и написано хорошо.

Забавный рассказ, хотя и слишком уж желчный, на мой вкус. Реализованная идея весь день крутилась в голове, выкидывая всё новые и новые возможные ситуации. Безусловно, нашим правоохранительным органам такая «реформа» бы не повредила. Жалко, что автор ограничился таким кратким объёмом. В итоге вышел анекдот, а могла бы получиться интереснейшая история.

Сборник критических статей Романа Арбитмана оставил довольно противоречивое впечатление. С одной стороны, нельзя не отметить огромную эрудицию автора, которой является прекрасным знатоком не только фантастики, но и триллеров, приключенческой литературы и т.д. К тому же написаны статьи ярким, образным, сочным языком. Порой автор даже немного перегибает палку, увлекаясь демонстрацией своей эрудиции и способностей писать красиво в ущерб анализу рецензируемых текстов. Однако, всякая ложка хороша к обеду. Больше половины рецензируемых текстов либо не входят в круг моих интересов (ну не увлекаюсь я триллерами и детективами), либо безнадежно устарели. Довольно странно, что в сборник вошло множество рецензий, посвященных совершенно проходным произведениям, в то время, как лучшие, на мой взгляд, образчики фантастики 1990-х — 2000-х годов в большинстве своем не привлекли внимания Арбитмана. В итоге для меня наиболее интересными показались статьи, посвященные не разбору конкретных произведений, а анализу определенных направлений и явлений в фантастике. Вот здесь автор высказывает немало идей, до сих пор сохраняющих свою актуальность.

Насколько я понимаю, ключевая фраза здесь — про шведские лезвия (цитата из «Семнадцати мгновений»). Автор пытается сказать, что и в нашей реальности люди — такие же марионетки, как и киношные герои, и вероятно, хочет заставить нас задуматься над теми же вопросами: кто мы такие, где мы все находимся: уже в аду или ещё в чистилище, кто нас раскрашивает, заставляет раз за разом произносить дурацкие фразы, совершать ненужные, а то и противные нам поступки.

Приём действительно не нов, но он всё же несколько иной, чем утверждает уважаемый kkk72.

Господи! Как я хохотал когда впервые прочитал этот фантастический роман о советской фантастике. Но когда закончил — мне вдруг пришло в голову: неужели автору так сильно хотелось написать этот стеб «под Бритикова», который может по настоящему оценить не более 100 человек в стране (в лучшем случае)? Впрочем, недавно перечитал с большим удовольствием.

Видимо автор хотел соригинальничать. А зачем ему это, кроме как продемонстрировать изящную (по его мысли) задумку — не ясно. Для разбавления общего фона пойдёт, чтобы на фоне этой поделки лучше заблистали поистине достойные истории.

Неинтересно, да и неуместно, пожалуй. ;) В «Крокодиле» он читался/смотрелся бы органичнее (если так можно сказать)...

Задумка рассказа интересна, хотя и не очень оригинальна. Персонажи, пытающиеся обрести свободу воли, уже не раз фигурировали в разных произведениях. Но для того, чтобы это пооизведение стало чем-то большим, чем простая ироничная зарисовка, стоило бы эту идею развить и дать возможность персонажам переиграть свои роли по-другому.

Это необычное жизнеописание из рода мистификаций, перекликающихся по духу своему с приснопамятной «Историей советской фантастики» доктора Рустама Каца и фильмом «Первые на Луне» Алексея Федорченко, может запутать даже тех, кто хорошо знает историю. А тех, кто не знает — тем более. Но, поскольку вышеупомянутые знайки и незнайки книгу Гурского вряд ли когда-либо прочитают (её тираж — 800 экз.), то ничего страшного нет.

Молодец Роман! Книгу проглотил в тот же день, как получил бандероль. Теперь можно прочесть неторопливо и поприкалываться всласть.

Жанр: альтернативная криптоистория, пародия (на наш мир).

Похожие произведения:

Сомерсет Моэм «Второе июля четвёртого года (Hовейшие материалы к биографии Чехова)» (1994).

И.Эренбург «Необычайные похождения Хулио Хуренито» (1922)

А.Зданович, В.Измозик «Сорок лет на секретной службе. Жизнь и приключения Владимир Кривоша» (2007)

«Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков» (1738-1759).

В.Пелевин «Жизнь и приключения сарая Номер XII» (1991)

М.Москвина «Жизнь и приключения милиционера Караваева» (2007)

Биографическое описание жизни и деятельности Романа Арбитмана, сначала — преподавателя из Саратова, потом – преемника Бориса Ельцина на посту Президента Российской Федерации.

У Гурского, даром что детективщик, нет экономической подкованности Ю.Латыниной, филологической всеядности Р.С.Каца, эрудированной едкости Р.Арбитмана, мастерства стилизатора В.Сорокина (заметно в квелой попытке спародировать инфернальную логорею эзотерического параноика А.Проханова, с.141, 148), не помешала бы Гурскому и толика афористичности В.Пелевина... Впрочем, метод последнего заменяется перманентным цитированием фундаментальной работы японца К.Исигуры «Путь Арбитмана», изданной в заледеневшей Венеции в декабре 2008 года. К чести Льва Гурского, всякие праздные домыслы из жёлтой прессы о колдовстве и магических способностях Романа Арбитмана им воспринимаются критически, а религиозное визионерство особо рьяных деятелей он объявляет алкогольной интоксикацией (с.47), что оставляет исследование в целом в пространстве полезного, а вовсе не сиюминутного сенсационного чтения.

Хотя Лев Гурский и перепроверяет разноречивые факты биографии второго президента России, но местами повторяет ошибки журналистов – например, цитирует белиберду из русского «Ньюсуика», выдаваемую тамошней редакцией за астрономические факты (комета Галлея прилетела из звезд созвездия Кассиопеи, с.228).

Впрочем, для биографии важна фактографическая точность, а не домыслы, и живость подачи материала не играет для историка никакой роли, ибо художественный текст живет по своим законам (взять хотя бы естественно необходимый финал для книги – в жизни страны финала нет; или такой атрибут как «главный герой» – в реальности персоны и морально-нравственный облик меняют, и в преклонном возрасте уступают место героям помоложе, хотя жить не перестает и нянчит внучков треть жизни), и с задачей фактографической дотошный Лев Гурский справился – насколько это вообще было возможно, если учесть, что личность Романа Арбитмана, вроде бы публичного политика, тем не менее законспирирована была строже, чем обстоятельства жизни Гиляровского (популярнейший репортёр XIX-XX вв., от которого остались сотни злободневных статей в прессе и большой очерк о москвичах, но история не сохранила нам даже его имени!).

Гениальность подхода российского президента Арбитмана к вызовам времени биограф Лев Гурский видит в неординарности принимаемых им решений. Если постиндустриальные США увязли в войнах за сырьё (рецидив прошлого, индустриального мира), то второй президент России смело продавал и сдавал в аренду сырьевые месторождения, в угоду будущим поколениям развивая новейшие технологии, в том числе и энергетические – «лучше потерять еще пару нефтяных месторождений, чем превратить всю нашу молодёжь в “потерянное поколение”» (с.221). В то время когда национальные правительства бились с локальными проблемами своими силами, президент России Роман Арбитман не гнушался приглашать высококлассных специалистов из лидирующих стран мира – если не знающий русского языка иностранный футбольный тренер справляется с командой из одиннадцати человек, то уж министр внутренних дел Ури Геллер, специально приглашенный из Англии, справится со своими пятью заместителями тем паче.

В книге еще много будет камео (изображение реального исторического персонажа из нашего мира – в мире параллельном, но – в другой ипостаси). Шандыбин, например, иначе как куртуазный маньерист в том мире и не изъясняется – мне кажется, он там является достойным учеником своих родителей – Егора Гайдара и Ренаты Литвиновой.

Аналогичным образом филолог Арбитман вывернул мир вверенной ему России, и прочитал книгу истории 1990-2008 гг., используя вторые, третьи и четвертые словарные значения тех же самых слов, какими описывались знаковые события последних двадцати лет.

Например, глава «Ходорковский сел» – о том как нефтяной олигарх сел в кресло министра, город Курск затопило паводком, а Бесланский взрыв – о демографическом всплеске в этом районе.

Не только в выдумывании новых космических кораблей и в этнографически точном описании инопланетных рас состоит мастерство фантаста, но и в неожиданном взгляде на привычные явления, персонажи, понятия. Высший пилотаж постмодернистской игры словами тем более полезнее милитаристических боевичков.

Цитата:

«Всего за две недели на посту премьер-министра он смог решить многое, доселе почти нерешаемое. Он, например, добился уступок по долгам Парижскому клубу (в результате сложных алгебраических подсчетов европейские финансисты вдруг осознали, что это они должны России, а не Россия им: попутно премьером было найдено новое, чрезвычайно красивое доказательство великой теоремы Гёделя)» (с.142).

Собственно, в статье идет речь преимущественно о повести С. Переслегина «Ночной кошмар». И рассуждает Р.Э. не столько об обелении фашизма, сколько о неком сдвиге сознания, подменяющем страшную и некрасивую реальность эстетикой большого культурного проекта, мистического полета и т.п. Статья, точнее заметка, написана вполне по существу. Примеров маловато, но во-первых, это такой формат, а во-вторых, примеры вполне показательны. И чудесный финал: «Что ж, еще пару десятилетий таких игр – и следующее поколение будет уверено, что во второй мировой войне маги-в-черном сражались с Шамбалой, а под конец все дружно улетели на Марс.» Да, на Марс, на Марс, на Марс!

Весь сюжет этого небольшого романа заключен в словах песенки А.Васильева из группы «Сплин»:

.

.

«Мой президент не пьет и не курит

Лучше бы пил и курил

Возможно, от этого стало бы легче

женщинам Южных Курил»

.

.

.

Третий (альтернативный третий? четвертый?) президент России из романа, Денис Анатольевич, неделями бухает по черному. В моменты протрезвления ему становится жутко за навороченные по пьяни дела, и он пытается отыграть назад то, что отыграть можно без потери репутации, либо следующими действиями как-то дезавуировать предыдущие решения. Такая качель полностью объясняет шаткую и диаметрально противоположную политику, которая вроде бы проводится одним человеком но по психотипу записанных заявлений в СМИ и по политическому вектору оставленных на теле конституции и уголовного кодекса законотворческих следов не может проводиться одним и тем же человеком.

Пикантность ситуации в том, что в пьяном виде Денис Анатольевич — придерживается общечеловеческих ценностей, а в похмелье — авторитарный самодур, блююйщий при слове «либеральный». Впрочем, в похмелье он тоже не особо умён и разумен: взять хотя бы его попытку ввести теократическую систему правления с целью свалить ответсвенность с власти светской — на власть клириков. Пространство решений всё равно зажато в рамках простейшего общественного сознания: ввести цензуру на ТВ — раздать оружие населению — расстрелять всех афраниусов — сослать коммунистов в Северную Корею, и президент денис Анатольевич просто мечется от одного СМИшного мема к другому, ублажая то одну часть электората то другую.

Концепция патернализма (мне сверху видно всё, и поэтому я за всех в ответе) перестает работать для систем размером больше семьи, а уж в масштабах страны стала просто губительной. Тем более губительна эта модель авторитарного управления, чем менее образован управляющий и чем менее он желает слушать специалистов. Беда некомпетенции отливается в волюнтаристских указаниях вроде снижения цены до уровня убыточности с последующим исчезновением товаров с рынка и последующим регрессом в жизни.

Как шутили в поззднем СССР, «социализм надо строить, а капитализм достаточно только разрешить». В связи с чётко обозначенным откатом к социализму в РФ, наблюдаем что и первого не строят, и второе запрещают. Пользуясь гастрономической аналогией, одними такими вот десертами сыт не будешь.

Пробуждение после сильного похмелья, сопровождаемое головной болью и мучительными потугами сообразить кто я и зачем — беспроигрышный приём, часто применяемый в комической литературе. А часто ли страдал похмельным синдромом не простой смертный, а президент, и не завалящей фирмочки президент, а огромной страны? Не припомню. Вот этот пробел в постинтоксикационной литературе и восполнил Лев Гурский романом «Пробуждение Дениса Анатольевича». Денис Анатольевич Кораблёв — это и есть президент. Причём не чахлый профессорский сынок, а внук пчеловода, т.е. человек почти от сохи. Отсюда витальность и непосредственность реакции. Полегчало — знаменитому кинорежиссёру драматургический дар явит, гранты в лотерею разыграет, поплохело — полетит в голову нечаянно подвернувшегося секретаря толстенный том «Кулинарии народов Антарктиды», совсем невмоготу — тогда война на уничтожение запасов кахетинского, никак не меньше.

В общем описан рабочий день президента, так тяжко начавшийся и так замечательно, я бы сказал — триумфально закончившийся. Типичный (в хорошем смысле этого слова) Гурский: лёгкость слога, неизменное остроумие, умелое вкрапление серьёзных сцен (искушение патриарха, к примеру) в плутовской роман. И главный герой, этакий а-ля месье Бендер, сменивший «Рога и копыта» на Кремль, прекрасен. Если же вспомнить недавнее высказывание П.П. Волина, т.е. В.В. Путина «Нам бы пить ещё поменьше и совсем было бы хорошо», то становится понятным, что ничего Гурский не навыдумывал и всё им описанное обитателям Кремля хорошо известно.

Ко мне эта книжка попала совершенно случайно (точнее даже не помню, когда и по какому случаю я её приобрёл). И начиная её читать, ожидал серьёзного расследования вопроса, заявленного в заглавии (Боже, как я ошибался:)). К стыду своему должен заметить, что целых страниц 40, а то и 50, я принимал происходящее за чистую монету. А когда осознал, что всё это — полный «порожняк», читать стало не очень-то интересно. Ибо сдаётся мне, написан этот славный опус исключительно «для своих». Или для любителей Арбитмана, или для тех, кто знал заранее, что он найдет в этой книжке и сознательно приготовился наслаждаться слогом (а он таки хорош) и разгадывать головоломки. А так как я оказался к этому совершенно не готов, и не будучи к тому же любителем загадок и шарад, оценил в этой книге только юмор. Исключительно в тех местах, где я понял, что автор, типа, шутит. Таких мест оказалось немного.

Интересная книжка, и практически не устарела за два десятка лет. Правда, слегка заскучал, когда разговор о Стругацких поначалу пошёл в привычной тональности: гражданская смелость, пророки, «Трудно быть богом» и Афганистан, сатира, бичуют, высмеивают. В таком же плане о них писал Ревич, многие другие. Понятно, что на рубеже 80-90-х это было важно, однако сейчас хотелось бы о литературе, а не политике. Но вот статья «Со второго взгляда», а там про то, как работают гиперссылки и цитаты, о сквозных персонажах и т.д., в общем приподняли крышку капота и продемонстрировали работу некоторых механизмов. По-моему, и сейчас такого плана статьи в стругацковедении редкость. Ну и далее много интересного. Вот Головачёв, который за 20 лет нисколько не изменился и теми же словами про него можно писать сейчас. Вот Бушков, у которого траектория сложнее, но все те родимые пятна, что автором перечислены, никуда не делись. Вот молодые авторы (Рыбаков, Штерн, Лукины, Успенский), и ни одного попадания пальцем в небо, хотя сколько в те годы было дебютантов — не сосчитать, а уж чтобы не запутаться и не обмануться... Может, многовато перестроечной публицистики, может, не хватает блеска и афористичности, свойственных Арбитману позднему, ну так и автору всего 29, и стаж критический считанными годами исчислялся.

Статья делится на две части: Что такое критика, кому и зачем она нужна и Как тяжело живется критику Арбитману в нонешнем суровом мире. На мой взгляд первая часть — 10, а вот вторая где-то 3, потому как, желая живописать тяжелую судьбу критика, Арбитман сильно передергивает. Например высказывание А. Громова «ядовитый, как сколопендра» записано в оскорбления, хотя я, зная манеру высказываний Громова, посчитал бы это комплиментом. ;) Но самое главное — драма, посвященная злобным Зоричам, натравившим на Критика армию фанатов. Честно говоря «Зоричи» и «травля» в моем сознании отказывались складываться вместе, в связи с чем я внимательно перечитал всю дискуссию и ничего-то там не нашел, кроме нескольких альтернативно одаренных пользователей, которых в сети немало.

PS. В процессе перечитывания задумался я над одним любопытным вопросом: а может вторая часть это очередная грань сатирического описания фэндома? А я банально не понял сути?

Upd. Перечитал еще раз и понял что сатиры там нет. Можно только с печалью констатировать что автор погнался за желанием превратить «Ужас» в «Ужас! Ужас! Ужас!» и занялся передергиванием фактов (уж не знаю насколько сознательно). Увы, но данный подход приводит к тому, что при выявлении «исправленного» факта вся конструкция рассыпается как карточный домик, а сделанные выводы (на мой взгляд совершенно правильные), автоматически записываются в «сомнительные». Увы...

На мой взгляд Арбитман — один из лучших критиков в гетто ;). Все его статьи на редкость образные, яркие, субъективные и ехидные. Человек воспитан на советской фантастике и обладает огромным интеллектуальным багажом. Остается только согласится с характеристикой данной Александром Громовым: «ядовитый как сколопендра». ;) Следует заметить, что то что он пишет — вовсе не рецензии, скорее эссе из серии «как Р. Арбитман видит произведение».

Сборник прочитал с огромным удовольствием, сейчас перечитываю второй раз. Выдержки буду зачитывать вслух ;). На мой взгляд лучшее в сборнике- «Ни слова больше» и «Правдивая история американской фантастики».

Автор в данной статье пытается разгадать секрет успеха Гарри Поттера.

Моя сестра недоумевала, мол, все повторяется из книги в книгу, соответственно, из фильма в фильм, — чем же он мне так нравится?... Сама задавалась тем же вопросом и я нашла ответ, а Арбитман его озвучил: все дело именно в Хогвартсе, в школе для волшебников! Для меня это не просто учебное заведение, а некое воплощение старой Англии, со своими традициями, обычаями. Это уютный уголок, со своей неповторимый сказочной атмосферой... Только очень я сомневаюсь, чтобы наши власть придержащие читали произведения Джоан Роулинг. Да их и не обязательно читать, чтобы понять, что так как учились и учимся мы — не совсем правильно!..

Читайте «Гарри Поттера...» и отдыхайте!

«Бред конечно, но как рассказывает.»

«Квартет И»

Арбитман разошелся не на шутку. Его мания величия достигла небывалого значения. Но как же это забавно написано и читается на одном дыхании. Что это за жанр сказать трудно. В книге смешались и литературная мистификация, и утопия, и альтернативная история. Но всё это осязаемо и узнаваемое, а потому принимается с большим вовлечением в тему. Ведь многие знают, кто скрывается под той или иной фамилией, пусть и изменённым в угоду УК именем или отчеством. Попадаются и отдельные деятели фантастического цеха, которым «прописывает» Арбитман.

В целом книга очень забавная, пусть и условно фантастическая, но прочитать её стоит.

Сомневаюсь, что главной целью автора была именно мистификация. Конечно, наверняка где-то есть люди, не знающие, кто был президентом в 2000 — 2008 годах, но думаю, книг они тоже не читают, тем более настолько необычных. Скорее, это просто шутка, разросшаяся до целой книги, пусть и не очень объемной. На двух с половиной сотнях страниц изложена богатая событиями биография бывшего сельского учителя из Саратовской области, ставшего сначала ближайшим помощником, а затем и преемником Бориса Ельцина на посту президента России. Если сразу принять правила игры, предложенной автором еще в предисловии, то книга доставит читателю немало приятных и веселых минут. Многие известные события последних двух десятилетий обыграны новым, зачастую парадоксальным образом, почти все известные люди, присутствующие на ее страницах, играют в чем-то схожие, а в чем-то совершенно отличные от реальных роли. Особенно запомнился короткий период «премьерствования» Бориса Березовского и целая глава о том, как сажали Ходорковского (причем даже дважды, и оба раза не в тюрьму, что интересно). Правда, временами книга начинала напоминать утопию наподобие «Империи» Злотникова, особенно когда автор ввел в действие «уникумов». Тем не менее, до самого конца «Биография» читается с большим интересом и с не меньшим удовольствием.

Отличный сборник, особенно понравились разделы о Геймане и Шекли. Арбитман, наверное лучший рецензент на постсоветском пространстве.

Журнальные публикации Арбитмана смотрятся более выигрышно — их единый шаблон не так бросается в глаза, как здесь, когда они собраны под одной обложкой.

Рецепт прост: берется убогонький инвалид мысли и слова (либо просто жертва а... перевода) и обпинывается со всех сторон. Если вам хотелось чего-нибудь почитать, после таких рецензий уж точно расхочется!

Но вот почитать бы таких же остроумных эссе, после которых возникло бы желание познакомиться с рецензируемыми вещами... Похвалить, чтобы это не сошло за лесть или рекламу, всегда трудней, чем разнести в пух и прах.

А так, честно, мне понравилось!

Пребываючи на даче, среди вроде бы выброшеных книжек, нашел вот именно это издание, которое на картинке, привез я его, если не изменяет память, с Волгакона-91, где сам автор, похоже книжку и раздавал. Заностальгировал и перечитал. А вот знаете, многие и многое в книжке тех лет теперь, когда мы уже повзрослели, изменили многие оценки и фантастики и ее возможностей, и даже стали писать свою ветку жанра, спорили о любимейшем жанре с самыми разными людьми и, как казалось, кое-что неколебимо выяснили, едва ли не приняли как неизменное, константное, словно натуральный логарифм... Так вот, многое теперь кажется смешным, поверхностным и временами даже неудобоваримым. Но вот что удивительно — вместе с тем во много другом, как то — жадность к качеству текстов, красота идей, необходимость логичного и последовательного развития жанра — словом, во многом эта книжка ну ни капельки не устарела! Наоборот, она даже возвращает нас ко времени, когда были прекрасная ясность и открытость суждений, восхищение пусть еще и не до конца усвоенными возможностями, едва ли не настоящая романтика первооткрывательства, и многое-многое другое, очень хорошее и возвышенное... А это захватывает! Помимо прочего, книжка эта еще и здорово, по-молодому написана, в ней не чувствуется усталости, нет груза вроде бы обдуманных, но так и нерешенных проблем фантастики, в ней нет и намека на застарелые болезни предыдущих не слишком удачных опытов, нет и мельчайших признаков чрезмерной коммерциализации жанра, что, согласитесь, очень приятно и полезно даже при перечитывании антиквариата. В общем, поставил книжке, хоть и древней, будто динозавры, но все же достойной и неглупой, иногда даже — ох, какой неглупой, поставил твердую 8-ку. С чем автора и поздравляю, потому что думал — не проймет, мол, умудренность пережитым скажется, а вышло, к вящему удовольствию, наоборот.

Весть о том, что известный детективщик Лев Гурский сменил амплуа и написал жизнеописание второго президента России, вызвала некоторое недоумение. Хотя почему бы и нет? Такова общая тенденция, и отчего ряд «Варламов — Быков — Прилепин — Скаландис» не продолжить фамилией «Гурский»? Тем более, много лет назад выходила у него книга «Кремлины», моментально ставшая библиографической редкостью и представлявшая из себя слегка беллетризированные биографии некоторых персонажей из ельцинского окружения. Правда, любая биографическая работа, хулительная или хвалительная, подразумевает необходимость придерживаться определённого формата, а «формат» и «Гурский» две вещи несовместные. Но вот автор в предисловии с несвойственным ему педантизмом принялся перечислять работы предшественников, сварливо опровергать некоторые наиболее одиозные легенды (про «подпоручика Киже» российского политического истеблишмента Романа Абрамовича или мифического лабрадора Кони), выставлять прочим биографам двойки за поверхностность и стремление к скандальности, и показалось, что формату он научился и получим мы очередное скучное жизнеописание. Начатое сусальным «когда был Ленин (Фридрих, Лёня, Боря, Вова, Рома) маленьким», продолженное «знаете, каким он парнем был» и законченное «никогда не забудем» (или «не забудем, не простим» — в зависимости от обстоятельств).

Сусальное начало действительно состоялось — не умеют наши биографы писать о детстве великих людей без сюсюканья. Но потом Гурский сменил тональность и о последующих эпизодах биографии второго президента России говорил без придыхания, с должной мерой критичности оценивая всё, что тот совершил на высоком посту, равно как и на подступах к нему. Не стану утомлять будущего читателя этого несомненного бестселлера дальнейшими подробностями, скажу лишь, что Лев Гурский ввёл в оборот некоторые дотоле секретные материалы. Впервые было рассказано о том, как японские танки предотвратили чеченскую войну. Наконец-то снят гриф «секретно» с работы «Как нам реорганизовать «Аншлаг»» — после избрания Михаила Евдокимова губернатором всякая необходимость в секретности давно отпала. Наконец, главная сенсация: роль Джоанны Роулинг в нормализации англо-российских отношений. Все мы помним сей печальный эпизод во взаимоотношении двух держав, столь благополучно завершившийся. Теперь читатель узнает подробности.

Проявив себя как дотошный исследователь, прогнозистом Гурский оказался никудышным. Его предположение о том, что третьим президентом России станет Гарик «Бульдог» Харламов, с треском провалилось: Харламов, как известно, даже не был зарегистрирован в качестве кандидата. Возможно, и напрасно: ассоциативный ряд «бульдог-медведь» куда богаче, чем банальное «медведь-Медведев».

Несмотря на финальный прокол, в целом работа Гурского достаточно взвешена и информативна. Тем более странна реакция одного из близких к бывшему президенту людей, лауреата Нобелевской премии по биологии Валерия Иванченко, небрежно, если не сказать — оскорбительно небрежно отозвавшегося о книге: «аццки смешной гон». Уважаемому учёному со всей определённостью заявляем: «Валерий, ты прав!».

Все статьи, собранные в этой книге можно условно поделить на две части: рецензии на конкретные произведения и статьи «про фантастику вообще». За первую часть я бы поставил 6/10, за вторую 12/10 – результирующая оценка 9/10. (Оставим в стороне обычную логику, к этой книге она неприменима.)

Попытаюсь обосновать. К собственно рецензиям у меня три претензии, из которых одна совершенно предвзятая и нисколько не объективная: простые эмоциональные отзывы мне нравятся гораздо больше, каюсь. Прочитав какую-нибудь арбитмановскую рецензию, в половине случаев я не могу решить, хочу ли я прочитать эту книгу (если речь идет о том, что я еще не читал) или нет. Во многом причина этого – обтекаемость формулировок и нечеткость авторской позиции. Почему так получается? И тут мы как раз переходим к двум оставшимся претензиям, которые связаны между собой. Первая – излишняя многословность. На мой взгляд, среднестатистическую арбитмановскую рецензию можно смело сократить наполовину. Да простит меня Роман Эмильевич, вреда от этого никакого не случится. А вторая — … не оставляет меня ощущение, что уважаемый господин рецензент частенько занимается самолюбованием. И вместо того, чтобы перейти к обсуждению произведения, делает такую длинную «подводку», что она получается порой раза в три длиннее непосредственно рецензии. Признаюсь, я нисколько не сомневаюсь в начитанности Р.А., в его огромном интеллектуальном багаже и умении плести словесные кружева (оставим в стороне желчь и язвительность – спишем на авторский стиль). Но большинство исторических экскурсов, всевозможных цитат, которыми он так ловко жонглирует, имеют целью не приблизить читателя к пониманию рецензируемого материала, а удивить своими энциклопедическими знаниями, поразить своим умом, чудесной памятью и способностью прозревать всё, что творится в «датском королевстве». Подчеркну, не всегда.

Всё вышесказанное в применении к статьям «про фантастику вообще» — выглядит совершенно иначе. Никто не усомнится, что их (статьи) ему писать во сто крат интересней. Вот тут всё становится «к месту». И огромная эрудированность, и глубокое знание предмета, и блестящие метафоры. Не статьи, а песни! С душой, что называется, сотворенные. И за это ему огромное мое спасибо, читать их — было огромным наслаждением. Получил массу удовольствия!

P.S. Вот только жаль, что так мало у нас хорошего. Что в целом в фантастической «отрасли», что с количеством книг, которым уважаемый рецензент дал бы положительную оценку. Не хотелось бы здесь вспоминать трюизм про то, что ругать всегда легче, но видимо, это так и есть…

В президентской серии мой земляк Арбитман обстебал всё, что движется на Руси. Сделал он это, правда, достаточно талантливо, хотя чувство меры, на мой взгляд, ему порою и изменяло. Большую оценку помешало поставить моё невеликое почтения к жанру литературного стёба.

P.S. И чего только Гурскому дался этот Изюмов?

стиль — легковесный, интрига — искусственная...но книжка хороша — сейчас уже не как актуальный памфлет, а полезная закладка в памяти

Непритязательная история о всеобщем раздолбайстве и неизбывном российском пьянстве. Было бы совсем скучно, если бы не уникальное оформление книжки. Чудовищной величины блин (in folio) с крупным шрифтом, минимумом текста и массой картинок, часть из которых читателю предлагают раскрасить. В конце книги -- настольная игра по рассказу. То есть, всё издание оформлено под книжку-игру для дошкольного возраста. Впечатление -- странное...

Забавный пример альтернативного литературоведения. Первое издание вышло в издательстве Саратовского университета и было принято за настоящую научную работу по истории советской литературы. Нужно быть знатоком реальной истории советской фантастики, чтобы разобраться во всех хитросплетениях авторской фантазии. И нужно быть знатоком современной фантастики, чтобы понять, кого из нынешних авторов доктор Кац скрестил с их историческими предтечами и почему он остановился именно на этих парах. К сожалению автору частенько изменяет чувство такта, особенно когда дело касается дат смерти ныне живущих людей.

Чем интересен этот авторский сборник? Ну по-крайней мере тем, что авторским он является только наполовину. Первая половина составлена из разнообразных произведений самого автора. Юмористический настрой сборнику задают 3 небольшие рассказа-зарисовки. В дальнейшем авторское творчество представлено рецензиями на творчество как детективщиков, так и фанатастов. И основная суть полно отражена в отзыве napanya. Поэтому постараюсь расскзать о чем же в целом сборник.

А вот вторая половина представлена различными рецензиями на детективные романы Гурского, любовно подобранными автором сборника. И следует сказать, что автор постарался отобразить широту мнений и в сборник включены как мнения авторов ругающих, так и мнения рецензентов хвалящих писателя Гурского. По этим отзывам вполне можно проследить литературный путь мистификатора. От полной неизвестности автора детективов, проложившего путь жанра в списки Букера, до знакомого всем русского саратовца. Каких только эпитеттов в отношении творчества Гурского не встречается в данных рецензиях. От «посредственных произведений» и «По жанру — это промежуточна стадия перегонки вульгарного футурологического бреда газетного розлива в подобие энтэвэшных «Кукол», до «фантастическая антиутопия», ««Постмодернистская игра в интеллектуала, пишущего «макулатурный роман»», «смесь триллера, фантастики, сатиры, причем все элементы гиперболизированы..». Вот и попробуй догадаться, что же после всех этих определений пишет Гурский.

Несомненным плюсом книги также явились авторские фотографии, не так часто балющие авторские сборники, а тем более фантастические вещи. К сожалению творчество Гурского рассматривалось только в отношении написания детективов. Промелькнувшие в паре отзывов намеки и на другие литературные жанры, в которых работает автор, так и остались нераскрытыми. К счастью, частично этот пробел желающие могут восполнить, если возьмут в руки последний авторский сборник «Поединок крысы с мечтой «, где различным жанрам современной литпоп-культуры уделена своя глава.

В целом две достаточно разнородные части «авторская» и «об авторе», несмотря на свое различие, образует весьма примечательный сборник.

Очень хорошая книга: язвительная, остроумная, злая и грустная. Имеется: целый ряд отличных статей, в которых критик демонстрирует, с каким нехитрым набором из плоской отвёртки и ржавых плоскогубцев иные авторы работают и десять, и двадцать лет, и ещё столько же проработают, не подозревая о существовании иных инструментов; для тех, кто привычно обвиняет Арбитмана в поверхностности и увлечении хлёсткой фразой, есть статьи про Лема, Кинга, Шекли — никакой поверхностности, всё умно и дельно. Да и давайте признаемся откровенно — так ли уж часто критику необходимо расчехлять весь свой инструментарий, если исследованию подвергается шедевр, слепленный из соплей и спермы? «Блестящий стилист» — так же объективная реальность, особенно хорошо заметная именно в пространстве сборника, а не в череде разрозненных статей. Отсутствует: высокомерие, равнодушие, некомпетентность. За недостаток сойдёт разве что излишняя чернота, в которую укутан исследуемый предмет — писал же когда-то и сам Арбитман про удачные романы Лазарчука — Успенского, Успенского без Лазарчука, супругов Дяченко, Каганова или Лукина. Будь эти рецензии включены в сборник, картина общего кризиса массовых жанров не выглядела бы столь беспросветно.

«Нерадостно пишут писатели, как будто ворочают глыбы». Восемьдесят с лишком лет назад сказано, и словно ничего не изменилось. Глыбы и поныне с места на место перетаскивают, а умельцев на хорошем русском языке рассказать интересную, увлекательную, просто весёлую историю по пальцам пересчитать можно. Так что свежий роман Льва Гурского — как нормальный человеческий голос из-под глыб. Криптоистория, да ещё и с гастрономическим уклоном — ну кто ещё до такого додумается? Плюс хорошая литература. Гурский — отличный стилист и остроумный писатель, а ещё хороший афорист, за ним можно ходить с блокнотом и записывать, как за Раневской или Ширвиндтом. Пусть по ходу дела я и бурчал, натыкаясь на длинноты или многословие главной героини (понимая при том, что это часть её натуры), да и финал оказался слишком обыкновенным — даже чижика не съели, но читал с удовольствием.

Как бы вы не относились к Роману Арбитману и его приятелю Льву Гурскому, как бы не ругались и не обижались на него писатели и читатели, критика такого уровня на фантастической делянке ещё поискать надо. Арбитман — щука, не дающая дремать карасям. А беда в том и состоит, что многие старые караси, занесённые четвёртой волной, заплыли жиром и обленились, а мальки в большинстве своём никуда не годны. Но все с гонором, слова против не скажи. Многие и бояться говорить, потому что плохие писатели часто хорошие приятели, а зачем, спрашивается, ссориться с друзьями из-за пустяков? Арбитмана за его неуживчивый нрав из тусовки выдавили, зато теперь он свободен в своих предпочтениях и политес блюсти не обязан.

Да, так о чём это я... Книга Л. Гурского «А вы — не проект?» — очень хорошая книга безусловно талантливого автора. Стиль отменный, перо острое, фантазия незаурядная. Всячески рекомендую всем, кому интересен феномен современной массовой культуры со всеми её тараканами. Для тех, кто в танке, имеется история появления на свет писателя Льва Гурского.

Честно говоря, я несколько опасался перечитывать рецензии Арбитмана, собранные ныне под одной обложкой. Боялся, что исчезнет то чувство восторга и восхищения, испытанное мною при том, давнем, первом прочтении, в начале-середине 1990-х. Оказалось, что все мои сомнения были совершенно напрасными. Арбитмановские рецензии, статьи, заметки ничуть не устарели, а, наоборот, выстоялись, как хороший коньяк (часть из них аж 15-летней выдержки!), заиграли новыми красками. Сжатый, упругий текст, доказательность утверждений, афористичные высказывания, легкая ирония, временами переходящая в ядовитый сарказм — все это в полной мере наличествует в сборнике «Поединок крысы с мечтой». Рецензии Р. Арбитмана о фантастике/фэнтези (и не только о них) — образец одновременно интеллектуальной и, по-хорошему, легкой и веселой литературной критики. Начинаешь читать — и не хочется отрываться от этой, со вкусом изданной книги, снабженной ко всему прочему, прекрасными иллюстрациями...