Знаете, сколько я ни читаю По, постепенно понимаю, что его юмористические рассказы мне нравятся больше мистики и детективов. Нет, последние тоже прекрасны и являются вершиной стиля, но насмешить человека бывает порой сложнее,чем напугать. И более того, наверняка не каждый сможет уловить какие-то тонкости и нюансы, особенно в наш век, когда нас из всех утюгов пичкают сортирной пошлятиной, грубостью и неоправданным сарказмом. Юмор классиков сейчас воспринимается как оазис остроумия, вкуса и изящества.

Сюжет рассказа основывается на истории богатого молодого человека с известной фамилией, хорошего собой, но в упор отказывающегося носить очки, якобы те портят внешний вид. И это невинное тщеславие играет с парнем злую шутку, он попадает в нелепые и курьезные ситуации, которые не больше, не меньше, могут перевернуть всю его жизнь!

Практически каждый человек с близорукостью может рассказать нелепую историю о том, как его подводило зрение. И у меня такие есть. Так что читайте и смейтесь от души, и смейтесь над собой! Как говорится, имидж ничто.

Небольшой драматический рассказ в так любимой По морской тематике. Тайна продолговатого ящика ясна с самого начала (с самого названия, если уж быть честным, ведь это же Эдгар По), но автор и не ставил целью скрыть его предназначение или долго заигрывать с читателем. Скорее, тут он идет от другого — читатель уже наверняка догадался, что это гроб, а вот кто и каким образом там оказался будет главной загадкой. Впрочем, интрига оказалась не столь уж сильной или мрачной, а романтично-бытовой, но морские декорации и общий околодетективный фон делают рассказ замечательным! Финал ярок и трагичен. Герои как всегда полны достоинства и чести, язык интересен, полон красоты и души. За это и люблю старую прозу, современники могут лишь подражать такому стилю.

Отличный образец викторианской готики.

Дерзко, жестко, цинично, неприлично. Пожалуй, четырех слов будет достаточно, чтобы описать весь этот гротескный фарс. Колоритные персонажи, искрометные диалоги, черный юмор, вот за что многие любят Эдгара По, этакого интеллигентного нонконформиста, плюющего на правила приличия. Ну а как иначе донести до людей мораль? Ведь чем ярче исполнение, тем быстрее и четче доходит мысль – мал язык, да всем телом владеет. Следите за ним, а то и голову потерять можно.

Жуткий и пугающий триллер демонстрирует нам Эдгар По в этом небольшом рассказе.

Каждый раз удивляюсь таланту писателя как рассказчика, способного не только описывать события, создавать атмосферу, но и одновременно с этим проникать в душу читателя, словно вскрывая древний склеп, откуда выходят истлевшие мораль и совесть и протягивают к тебе свои иссохшие, крючковатые руки, в надежде проникнуть еще глубже. Этот рассказ поистине способен задеть за живое, ведь ни один нормальный человек не может остаться равнодушным к нашим спутникам и друзьям – животным. Опускаясь вместе с главным героем все ниже в пропасть безумия, тебя самого начинают терзать муки вины и сострадания.

По своему сюжету и тематике рассказ практически повторяет другой рассказ По – «Сердце обличитель». Только «Черный кот» более мрачный, тяжелый и жуткий. Начинаясь вполне мирно и буднично, вскоре рассказ перерастает в какую-то гротескную хронику жестокости, способную даже спустя почти два столетия с момента написания ввергнуть в ступор!

Без сомнений, один из лучших рассказов у По!

Все-таки, По был большим эрудитом и умел писать совершенно разнообразные вещи! Как, например, эту совсем не свойственную для него повесть о путешествии по реке к Скалистым горам.

Подавляющая часть текста изобилует фактами о природе, геологии, растительности, животном мире и истории этих мест. Здесь-то и кроется разочарование. Уже через тридцать страниц восторженные описания разнообразной природы главным героем сливаются в одну сплошную кашу и различать один пейзаж от другого уже нет ни сил, ни желания. Кульминация наступает в той части, где на нескольких страницах описывается жизнь и повадки бобров. Само путешествие, предполагаемое как очень опасное мероприятие по неизведанным землям, кишащим дикими зверями и не менее дикими индейцами, оказывается практически приятной прогулкой по прериям. Путешественники чуть ли не каждый день добывают шкуры, едят отменную дичь, а индейцы оказываются не коварными разбойниками, а лучшими друзьями и помощниками.

В положительном ключе хочется все-таки отметить некоторых героев, на которых тут сделан акцент. У них есть какая-никакая история, привычки и мало-мальски прописанный характер. Также в повести есть место забавным, а иногда и опасным приключениям, но их совсем немного, так как основную часть текста занимают описания живописной природы.

Резюмируя, хочется сказать одно слово — скучно. На теме подобного путешествия можно было неплохо раскинуться в плане сюжета, вплести немного мистики в конце концов... Но повесть просто плывет и плывет по течению, как и ее главные герои. Думаю, хорошо даже, что По не удалось дописать «Дневник» и он обрывается на одной из динамичных (о чудо) сцен, продолжать чтение не было желания.

Если коротко, то «Черный кот» — это то же, что и «Сердце-обличитель» только лучше, страшнее и как-то в целом убедительнее. История эта, прежде всего, о пугающей иррациональной стороне человеческой природы, которую чуть позже По более подробно и вдумчиво опишет в «Бесе противоречия». В противовес этой мрачной, безысходной теме у рассказа есть еще одна — зло так или иначе будет наказано, а злодеяние обнаружено. Тема эта раскрыта намного остроумнее и в целом удачнее, чем в «Сердце-обличителе», и благодаря этому рассказ в финале выруливает из жанра мистики и хоррора в русло черного юмора, заставляя таким образом читателя испытать за столь малое время прочтения почти весь спектр эмоций.

Как многогранен Эдгар По. Среди его лиричных стихотворений, притч и детективов могут встретиться и такие зарисовки полные черного юмора и злой иронии как эта, повествующая о злоключениях трупа, думающего, что он все еще жив. Некоторых могут оттолкнуть или разозлить такие «шалости» писателя, чья-то мораль будет попрана, поэтому призываю отнестись к рассказу с юмором, тем более, что абсурдных сцен там в избытке, да и поданы они с некоторой высокомерной элегантностью. Сразу вспомнился наш русский классик Достоевский со своим рассказом Бобок. С тем лишь отличием, что чернухи там поменьше, а юмор скрыт больше в диалогах, чем в действиях.

Неплохая поучительная история, в некоторой степени даже анекдотичная. Вновь По вкладывает определенный смысл – не мни себя выше или умнее других, ведь можешь быть легко ими же и одурачен. Минус рассказа в нагромождении непонятных и незнакомых слов, в том числе еврейских имен и богов, через которые словно через тернии продираешься и спотыкаешься о них.

Неплохой образец готической прозы. Просто по канону: темный замок, фамильное проклятие, порочность и греховность, возмездие, смесь реального и иррационального.

В центре сюжета юный герцог, унаследовавший от родителей не только богатое имение и наследство, но и предание о том, что род его падет от соседнего враждующего семейства. Он и не подозревает о том, что погрязнув в бесчинствах и разврате, сам и навлечет на себя злой рок. В этом есть намек на притчу. Впрочем, притчу весьма мрачную. Образ «злого рока» получился очень ярким и впечатляющим. Лихой жеребец, сошедший со старинного гобелена, подчинивший себе герцога и уносящий на безумных скоростях своего раба, лишившегося остатков воли, в пучину бушующего пожара. Просто-таки адский всадник без головы!

Минимум диалогов, колоритное повествование, постепенное нагнетание атмосферы делает рассказ очень кинематографичным, в духе Тима Бертона.

У По неплохо получаются произведения, где нет мистики, а есть какое-то приключение, связанное с природными стихиями. И неважно, есть ли фантастическая составляющая или нет. «Низвержение в Мальстрём» — одно из таких. Не шедевральный, но увлекательный рассказ, который ярко показывает беспомощность человека перед стихиями. Описания надвигающейся катастрофы и конца, нагнетание страстей — на уровне, этого у По не отнять. Поэтому рассказ получился не столько описательный, сколько эмоциональный. Тем не менее, при прочтении водоворот представлялся очень чётко, словно бы я пережил события, описанные в рассказе.

Продолжение «Убийства на улице Морг» оказалось гораздо слабее, чем её «приквел». В «Тайне Мари Роже» автор устами Дюпена много занудствует, а потом уже самостоятельно (без участия Дюпена) сливает концовку. Стоило столько разглагольствовать (страниц 30), чтобы потом халатно скомкать последние страницы? Впрочем, кажется, даже с вменяемым финалом, рассказ остался бы таким же громоздким.

Логические доводы в произведении, конечно, любопытны. Да и сама ситуация, когда детектив расследует преступление, не удосужившись даже прибыть на место происшествия и осмотреть улики, тоже весьма интересна. Но, повторюсь, структура рассказа, когда всё сводится к многостраничному, изложенному витиеватым стилем монологу — утомляет. По факту, это похоже не на рассказ, а на семинар по криминалистике, где убийство Мари Роже выступает в качестве примера применения метода расследования.

Произведение считается одним из лучших у По. В чём же секрет его популярности?

1. Факт первенства. Начало детективного жанра в купе с демонстрацией основных характеристик, канонов «литературы о сыщиках».

2. Лёгкость изложения. В мистических творениях По стилистически часто изощряется, насыщает повествование вычурными конструкциями, которые порою кажутся самоцелью и отодвигают на задний фон сюжет. В «Убийстве на улице Морг» всё по делу, никаких излишеств.

3. Сюжет. Даже знатоку детективов в конце придётся удивиться — столь неожиданная развязка дела.

В целом — очень хорошо. Я вообще не любитель детективов, но рассказ доставил удовольствие.

Этот рассказ По очень понравился. Первые абзацы настраивали на серьёзный лад, однако чем дальше, тем было смешнее. Вот уж действительно, не важно, чем ты занимаешься, главное — подходить к этому систематически. Действительно потешный рассказ. Думается, основная его посыл — умение себя преподнести. Пускай ты чистильщик обуви, но назови это делом — и ты делец!

Из всех попыток По создать юмористическое произведение, эта — самая удачная.

Красивая мертвая девушка – в некоторой мере центральный образ произведений Эдгара По. В стихотворении «Ленор» молодая красотка только после смерти нашла утешение, а в «Аннабель Ли» любовь к очаровательной героине была такой сильной, что ей позавидовали ангелы, в следствии чего она оказалась на небе. Касаются загробной жизни спутниц также целый ряд новелл. Например: «Морелла» — душа женщины владеющей тайнами мистицизма перевоплощается в дочери; «Береника» — прелестная двоюродная сестра рассказчика, буквально на глазах начинает увядать, словно сорванный цветок. А самое сильное произведение развивающее эту тему — «Лигейа», про пленительную красоту превосходящую всех муз, — одно из самых лучших в арсенале автора!

Это произведение полностью оправдало мои ожидания. В нем По предстает именно тем, кем и является — одним из самых первых и самых ярких творцов мрачного мистического жанра. Здесь есть все — гнетущая атмосфера, глубокие и отвратительные душевные метания главного героя, необычный сюжет, полное погружение в эстетически ужасный мир.

Проистекает любовь многих людей к фантастическому жанру, описывающему ждущее нашу цивилизацию будущее, из вещей абсолютно различнейших, и если одним просто нравится странствовать по футуристичным и полным необычных технологий мирам, восхищаясь полетом творческого воображения, то другие испытывают немалое любопытство в отношении более приземленных, но от того не менее интересных сценариев развития человечества, фундаментом коим выступают сами реалии времени, на которое пришлась жизнь писателя. И тем интереснее накладывают они отпечаток на его представления о будущем, чем раньше тот жил, как знаменитый прозаик начала 19-го века Эдгар Аллан По, в своем рассказе Mellonta Tauta описавший 2848-й год.

Ведется большая часть повествования, после краткого предисловия о выловленной в океане странной бутылке с рукописью в ней, в виде развернутого письма пассажирки одного из межконтинентальных воздушных шаров, – по своим размерам и вместительности не уступающих дирижаблям, – в форме обращения к неизвестному получателю, коему, в одолевающей протагонистку скуке, она излагает свои взгляды касаемо современной модели общества и его превосходства над ранними идеологиями и взглядами людей, живших более тысячи лет назад, имена всех великих выходцев из которых были искажены вследствие неумолимого развития и изменения английского языка, вытесненного произошедшим от него американским диалектом, со временем ставшим жертвой такой же участи.

Главным предметом критики томящейся среди сотен людей на «воздушном судне» героини выступят не в последнюю очередь философские понятия, заложенные еще античными людьми и применяемые на протяжении практически всей человеческой истории, по мнению повествовательницы лишь тормозив прогресс человечества, использовавшего априорный и апостериорный способы познания мира. В ее представлении оба, ограничивая человеческое сознание строго очерченными рамками логики, не позволяют увидеть всю картину мироздания в целом и, тем более, обратить накопленные о вселенной знание пользой для себя – до тех пор, пока устаревшие способы исследования не были занесены в анналы истории, будучи замененными более совершенным – исходящим исключительно из воображения и интуиции человека, возвысив мечтателей, некогда попрекаемых видными деятелями науки за их стремление жить в воздушных замках, выше всех прочих людей.

В перерывах отвлекаясь на описание происходящих вокруг главной героини событий, как пролетающие мимо их транспорта другие воздушные шары и теснящиеся в водах океана бесчисленные суденышки, рассуждения плавно смещаются в сторону более совершенного, нежели демократический, государственного строя, где у власти стоит император, а человеческая жизнь одной личности, – как и индивидуальность в целом, – ничего в новом мире, где люди являются не более чем механизмом в двигателе прогресса, не стоит, а посему всякая смерть, пускай даже миллионов людей, воспринимается теперь вещью не только естественной, но и не заслуживающей внимания в принципе.

Венчают же письмо немногие из представлений жителей 23-го века о культуре и быте людей 19-го, согласно которым сама стадия развития человечества не сильно уступала племенной, вплоть до распространенного на американском континенте каннибализма, а само наличие у людей того времени искусств и даже техники заставляет дивиться. Тем больше, чем более интересные археологические открытия происходят в местах, где некогда стояли величайшие из городов, в одном из которых обнаружилось основание великого памятника, ложно убедившее историков в том, что еще в стародавние времена люди пришли к выводу, будто закладывать краеугольный камень, вместо установки полноценной статуи, целесообразнее.

Однако приведенные рассуждения отнюдь не исчерпывают всех вопросов и тем, поднятых и высмеянных нетленным классиком, изящно изобразившим, как под неумолимым течением лет искажается человеческая история и меняются представления людей о собственных предках, что гармонирует с весьма наивными, в понимании современного обывателя, мнением По о технологическом прогрессе будущего. Однако это лишь способствует созданию пускай абстрактной, но самобытной вселенной, кратко здесь описываемой, пускай и, увы​, с меньшей долей мастерства из-за повсеместных напоминаний вымышленному читателю, являющемуся современником автора письма, о реалиях Земли 2848-го года, изложение которых могло бы быть более гармонично, что не умаляет ценности и неординарности произведения в целом.

Ознакомиться с ним я рекомендую всем людям, небезразличным к теме невежественного, но неизбежного переписывания собственной истории, а также заинтересованным в том, какое далекое будущее представляли жители 19-го столетия.

Есть старая байка, в Англии считающаяся реальностью (скорее всего, правда), что в книге Эдгара По «Приключения Артура Пима» присутствует некая мистическая жуткая составляющая. Когда корабль попадает в шторм и четверо моряков спасаются на плоту, не имея пищи, они решают съесть одного из них по жребию. Жертвой стал Ричард Паркер. В 1884 году затонула реальная яхта (повесть написана в 1938), и так же выжили четыре человека на одной шлюпке. Они вряд ли читали произведение По, но в итоге съели юнгу, которого звали Ричард Паркер.

Возвращение Эдгара По и парижского префекта к Огюсту Дюпену. В этот раз без мистики, готики и страшных убийств. История и задача, поставленная в ней — логические.

Читается интересно и легко. Конечно, не так интересно и легко, как «Убийство на улице Морг», но намного приятнее, чем «Тайна Мари Роже».

Ключевой момент — рассуждения Дюпена об аналитике, математиках и поэтах — является одновременно и самым сильным, и самым слабым местом рассказа. Сильным, поскольку это уникальная теоретическая база для детективного жанра в целом. А слабым, потому что написано все это не в стиле художественной литературы,а в стиле учебника по философии, из-за чего внутри рассказа воспринимается плоховато.

Отдельно стоит сказать, что Огюст Дюпен здесь выглядит полностью сложившимся персонажем. Завершившим свое формирование в рамках этого маленького цикла. Может быть потому Эдгар По про него больше ничего и не писал — персонаж просто стал ему неинтересен. Но что не сгодилось Эдгару По, оказалось в самый раз Конану Дойлу, который через сорок лет начнет писать про Шерлока Холмса. Рассказов будут десятки, в перерывах между их написанием Конан Дойл будет фальшиво жаловаться, как ему надоел Шерлок Холмс, а затем писать и писать снова. Копирка с «Украденного письма» у Конан Дойла, кстати, есть. Называется — «Голубой Карбункул».

Второй рассказ об Огюсте Дюпене можно охарактеризовать одним словом — перемудрил.

За рассказом скрывается реальное, громкое и нераскрытое убийство, которое Эдгар По если и не раскрывает, то дает полиции такие наводки и намеки, которые сложновато игнорировать. Это безоговорочно впечатляет и вселяет уважение. Но самому рассказу это только повредило. По двум причинам.

Во-первых, чтобы не выглядеть голословным выскочкой, автору устами Дюпена приходится аргументированно разбирать по косточкам неверные газетные версии этого дела. Происходит это долго (почти половину рассказа), тщательно и убедительно. Но читать скучно.

Во-вторых, во второй половине рассказа, когда читать наконец-таки становится действительно интересно, автору после ряда выводов, намеков и наводок приходится оборвать эту историю. Понять его можно — в таком близком к реальному делу повествовании прямое указывание на конкретного убийцу могли бы счесть клеветой на реального человека, но читатель при всем этом остается разочарованным, как ребенок, которому недорассказали сказку.

А ведь это фактически одно из первых апокалиптических произведений в художественной литературе! Даже если это не так, для своего времени рассказ получился очень необычным. Он и сейчас выглядит необычным. Ведь автор намекает на существование загробного мира и одновременно пытается объяснить конец света с помощью научного видения мира, от которой далеки эсхатологические учения религий. Особенно интересны описания настроения толпы по мере приближения кометы к Земле. Что ж, По умеет удивлять!

Рассказ «Вильям Вильсон» не так прост, как может показаться. Двойник-противоположность в качестве альтер-эго — это уже интересно, вне зависимости от способа раскрытия темы. По верен себе и своему стилю: вычурный, местами уж слишком витиеватый, язык, постепенное погружение и резкая развязка. Но дело даже не в языке и структуре произведения. Дело в идее. А она также глубока, как и символична.

Фактически это исповедь гуляки и повесы, утратившего шанс на спасение грешной души. Местами двойник героя представляется реальным человеком, местами — плодом воображения главного героя. А терзания героя напоминают акт самокопания, борьбу светлого и тёмного начал внутри, а не внешнее противостояние с настоящим, живым персонажем.

Показалось, что рассказ несколько созвучен с «Портретом Дориана Грея», и с некоторыми положениями психоанализа. Иными словами, есть над чем подумать. Не шедевр, нет. Но весьма сильный рассказ. Один из лучших у По.

Когда уже достаточно знаком с творчеством По, рассказ «Падение дома Ашеров» воспринимается спокойно. Да, автор превосходно умеет описывать мрачные состояния, постоянно нагнетая атмосферу кажущейся безысходности, подводя к внезапной и страшной развязке. Однако страха не испытываешь, так как уже знаешь, на что По способен. И да, развязка получается в его стиле: одновременно и неожиданная, и предсказуемая. И всё же стоит отдать должное автору. За умение передавать гнетущие чувства, тревогу и прочие эмоции — те, которые составляют основу мистического жанра.

Этот рассказ — много большее, чем классика детектива. Это родоначальник детективного жанра в целом, а его главный герой Огюст Дюпен — самый первый в литературе сыщик. Ставший впоследствии эталоном, черты которого легко заметить и в Шерлоке Холмсе, и в Эркюле Пуаро.

Больше всего меня удивило, что это произведение («родоначальник», «эталон», «первый в мире» и т.д.) читается на одном дыхании. Начал читать его перед сном, собираясь дочитать завтра, но не тут-то было. Первая половина так увлекла меня своей таинственной, жуткой, мистической атмосферой, что весь рассказ я прочел за один раз, не отрывая глаз от ридера. Во второй половине вся мистика разъясняется логичным образом, что впоследствии также стало частой чертой детективов (вспомнить хотя бы «Собаку Баскервилей»).

Итого — рассказ удивительным образом сочетает в себе целый букет свежих идеей и интересное, убедительное повествование. Твердая 10-ка!

Полный любопытных идей и оплетающий читателя духом возвышенного рассказ, в качестве главного героя избирающий получившего несметное богатство американского юношу, в душе всегда тяготевшего к прекрасному и решившего, будучи личностью по натуре творческой, использовать свои средства также для того, чтобы подарить людям произведение невероятной красоты, в качестве своего инструмента избрав саму природу. Именно с ее помощью он вознамерился разбить самый богатый и обширный на земле сад, для начала, однако, отправившись не на поиски наиболее подходящего места для возведения вечнозеленого рая, а со своим другом, – повествующем об этой удивительной личности, – уйдя в странствие исключительно мысленное, касающееся определения красоты в принципе и исконного идеала утонченности, в своих изысканиях лавируя между эстетически несовершенными, но естественными творениями природы и скрупулезно воссозданными, однако лишенными в своей безупречности глубины человеческими.

Когда же картина желанной земли окончательно вырисовывается в голове молодого идеалиста, он отправляется в компании бессменного спутника на поиски предмета своих грез, описываемые автором достаточно кратко, в отличие, впрочем, от изящного завершения рассказа, который венчает экскурсия по реке среди великолепия природы, аккуратно подправленного и возведенного в абсолют красоты человеческой рукой.

Пронизанный атмосферой неотвратимости страшного рока рассказ, повествующий о предсмертных думах и, что наиболее интересно, прекрасным слогом крайне живо переданных ощущениях человека, стиснутого стальной хваткой известной своей безжалостностью испанской инквизиции, изощренным способом решившей отнять жизнь главного героя, отчаянно пытающегося найти спасение в затуманенном страхом рассудке из служащей местом заточения темницы с фигурирующими в названии орудиями казни, не исчерпывающими, впрочем, весь ассортимент инструментов истязания плоти и духа в этом аллегоричном произведении, при всей неспешности действа, столь хорошо передающем чувства протагониста, что каждое его движение, – способное оказаться последним, – и решение, – рискующее быть ошибочным, – заполняют читателя широкой палитрой характерных эмоций.

Рассказ-далёкий предок целого жанра, в основе которых лежит поиск преступников, раскрытие тайн и обнаружение чего-то неожиданного. Поэтому, как столь дальний родственник, он обладает значительными отличительными чертами прапрапра…, как со знаком плюс, так и не совсем.

К положительным чертам относятся цельность истории, её различное толкование разными людьми при прочтении, где один может увидеть роль анализа в расследовании, другой – психологию игрока, третий – встанет на защиту прав животных, четвёртый – посмеётся над такой логичностью, а пятый – насладится историей, как Историей. Напряжённые интригующие моменты, неожиданные повороты сюжета, щелчок пальцами и вот – преступник сам разоблачает себя. Хэппи-энд и длинный список примечаний.

Но с другой стороны существуют и недостатки повествования. Автор не позволяет до конца рассказа поучаствовать читателю в расследовании: улики, наблюдения, опыты и цепочка доказательств рождаются лишь в голове Дюпена, который не совсем спешит поразмышлять, выдать пару гипотез и ложных мыслей до своего финального монолога. Герой остаётся незапоминающимся внешне, да и внутреннего становления не обнаружено, пусть виной будут краткость произведения и перегруженность деталями. Сам преступник и убийства, возможно, придуманы По для шокирования и смакования впечатлительными читателями при перепрочтении, что не является недостатком, но голосом времени.

Темп рассказа, загадки, психология, герои-одиночки видоизменились и переродились многократно в далёких отпрысках, но остаётся благодарность Основателю жанра.

Любое истолкование этого рассказа будет и правильным, и неправильным. То ли леди Мэдилейн на самом деле вампир (и в тексте, пожалуй, найдется множество подтверждений -- как прямых, так и косвенных). То ли у Ашера с сестрой была греховная связь (и тогда тем более все понятно). То ли древний замок символизирует разум, а болезнь его владетеля -- это темная сторона человеческого сознания, пресловутые «хтонические» ужасы, идущие еще от первобытной эпохи... Короче, что ни придумай -- любая трактовка имеет право на существование. Хотя вряд ли Эдгар По намекал на что-то конкретное -- тайна падения Дома (и безумных поступков самого Ашера) не может быть «поверена алгеброй», потому что тогда это будет уже не глубокая символистская притча, а скучный и одномерный ужастик.

Но, раз до сих пор придумываются бредовые теории о «смысле» этой бессмысленной визионерской фантазии -- так попробую и я. Не сочтите за посягательство на святое: ИМХО, все ИМХО. Куда уж мне до лавров старины Эдгара... просто досужие мысли вслух.

Для меня сей рассказ органично выглядит в связке с «Вильямом Вильсоном» (вспомните: Ашер заболел только когда увидел, что больна его сестра. Монтрезор, повстречав леди Мэдилейн в первый раз, был потрясен ее небывалым сходством с Родериком).

Дальше можно долго рассуждать на тему иррациональной тяги к самоубийству. Придумывать и ему многочисленные объяснения вроде «это все от сплина и ничегонеделания». Или наоборот: «мы приходим в этот мир лишь д\того, чтобы умереть. Ашер, видимо, подспудно это чувствовал -- вот и...»

Как говорила героиня другого рассказа По:

» ...образ, весь кровавый,

Меж мимами ползет.

За сцену тянутся суставы,

Он движется вперед,

Все дальше, — дальше, — пожирая

Играющих, и вот

Театр рыдает, созерцая

В крови ужасный рот.

И ангелы, бледны и прямы,

Кричат, плащ скинув свой,

Что «Человек» — названье драмы,

Что «Червь» — ее герой!»

-- мой любимый перевод -- Брюсова, и ТОЛЬКО Брюсова. Да, Вольпин перевела (формально) точнее -- но вместе с тем и суше. Бескровнее...

Короче, спекулировать можно долго и много. Но я предпочту лишь саркастически ухмыльнуться -- как сделал это под занавес рассказа сам Эдгар. Есть некоторые вещи -- о них лучше не говорить. И делать вид, что иронически к ним относишься... а то ведь будет слишком СТРАШНО.

Бесподобное, поразительное, полнейшее… разочарование! Рассказ, считающийся несомненной классикой, непререкаемым авторитетом в своей нише, и выходивший более чем в 120(!) изданиях только на русском языке, на поверку оказался, уж извините меня, пустышкой. Ну, а как ещё назвать историю, у которой замах был на миллион, а в итоге мы получили притянутую за уши развязку-разгадку, обременённую кучей ляпов, логических и временных нестыковок, с совершенно глупейшими, ненужными подробностями, поданными как доказательства…

А началось всё… с начала, настолько же дикого в степени своего заблуждения и неосведомлённости, насколько же невозможно встретить человека, который стал бы доказывать вам с пеной у рта, что дважды два – не четыре. Я сразу оговорюсь, что не являюсь большим поклонником, например, шахмат, но сентенции Эдгара По, наполнившие вступление, о ничтожности этой игры, вроде таких: «шахматист, например, рассчитывает, но отнюдь не анализирует» (заметьте это «отнюдь»), или «представление о шахматах, как об игре, исключительно полезной для ума, основано на чистейшем недоразумении» и множество других подобных страницы на три, отягощённые какой-то прямо фанатичной безапелляционностью, прозвучали тревожным звонком в моей голове. «У-у-у, — подумал я, — если он (По) продолжит в том же духе, и рассказ и дальше будет исполнен такой же поверхностной дури, то пустая трата времени мне обеспечена». И предчувствие меня не обмануло.

Но каков был зачин, каков «ввод преступления»! Чудовищное в своей жестокости бесчеловечное двойное убийство с леденящими душу подробностями (чего стоят только отвалившаяся голова старухи и плотно загнанный в дымоход труп дочери, брр!) – что может быть увлекательнее в завязке детектива! Поневоле предположишь, что такому преступлению самое то будет иметь потрясную разгадку, да такую, что все читатели должны будут диву даваться по итогу. Впрочем, диву и вправду даёшься, увидев, насколько невнятное в своей неправдоподобности объяснение было явлено читательскому взору. Нет, речь не о том, что *такого* не могло произойти – в конце концов, разве животное не может быть или стать убийцей? — речь о том, что это не могло произойти *так*, как описано. Я не отказываю герою По, Огюсту Дюпену, в некоторых способностях к анализу и логике рассуждений, — всё-таки как ни крути, а «преступление»-то он разгадал, — но то, какими методами это подал автор и какие «улики» подсунул, не принимаю.

Мало того, что я не люблю тот сорт детектива, когда факты, улики, ход расследования отстранены от читателя; когда последовательность размышлений недоступна читателю и сам он не может выстроить свою цепь умозаключений; тот сорт, когда писатель не играет с читателем в игру «а ну-ка, и ты попробуй разгадать», а попросту водит за нос по типу «тут у меня что-то есть, но я тебе не покажу». Вот мы видим, как Дюпен сам там чего-то в комнате шарится, вот что-то нашёл, вот что-то заметил, потрогал, подёргал, но что именно, неизвестно, и объявлено читателю о том будет только в сцене объяснения постфактум. Это нечестно. Все эти внезапно появившиеся громоотводы, срезанные шляпки гвоздей, потайные пружины на окнах – это просто профанация какая-то. Более того, заодно сразу скажу если не о ляпах, то о нелепостях, плодящих кучу вопросов:

- зачем вообще окна в жилой, используемой комнате «забиты» гвоздями?

- какого чёрта вообще нужны «потайные (потайные!) пружины», открывающие окна?

- как люди, находясь на 1-м этаже, услышали «беседу» между злоумышленниками, которые были на пятом этаже, и это при плотно закрытых дверях, толстенных стенах и мощных, я уверен, перекрытиях?

- какую «перебранку» они услышали, если никакой перебранки не было вовсе, если не считать нескольких восклицаний матроса, висящего за окном на ставне – снаружи, за домом!?

- как можно было принять животные звуки, уханье обезьяны за человеческую речь, и более того, различать в ней отдельные слова?

- как можно засунуть, пропихнуть тело девушки в узкий дымоход, ведь для этого нужно встать в камин в полный рост и ещё вытянуть вверх руки? Это каких же размеров должен быть камин?

- какого рожна приличные вроде женщины в ночнушках в три часа ночи «разбирали» бумаги; какая в том была нужда, если по понятиям того времени они в большинстве своём укладывались спать в 9-10 часов вечера максимум?

- для чего или для кого старуха «расчёсывала на ночь» (в три часа!) волосы, и вообще, что всё-таки она делала: разбирала бумаги или таки расчёсывалась?

- почему почти сутки трупы лежали в доме и на улице, как будто дожидаясь, а не соизволит ли какой-нибудь залётный умник с аналитическими способностями вроде Дюпена ни с того, ни с сего взглянуть на них, порыскать в доме, провести собственное расследование (что вы, это ж так просто у них, — нужно просто получить разрешение у знакомого чиновника!)? Вообще-то, мне всегда казалось, что трупы следует доставлять в специальные учреждения, обследовать их, анатомировать, а не раскладывать душными летними днями по дому; так-то, я слышал, трупы имеют свойство разлагаться и портиться, не говоря уж о том, что нужно иметь элементарное уважение к усопшим…

Можно ещё с полдюжины подобных вопросов задать мистеру По, но и этих, я думаю, вполне достаточно для того, чтобы уяснить, что всё это не лезет ни в какие ворота, а ведь есть ещё орангутан(г) в роли убийцы! В общем, мимо.

Однако, нельзя сказать, что в рассказе нет чего-то привлекательного. Ни много ни мало, он ведь считается родоначальников жанра, и ценен тем, что дал толчок развитию, популяризации жанра детективной литературы. В конце концов, Эдгар По подарил миру идеи, которые, впрочем, другие писатели реализовали впоследствии куда как изобретательнее, умнее и тоньше, будем честны. Да, прекрасно понятно, откуда «растут ноги» Шерлока Холмса и доктора Уотсона, но также и видно, как далеко ушёл Артур Конан Дойл и в векторе развития жанра, и даже в литературном плане. Важно и то, что Дойл фактически ушёл от применённого в данном рассказе понятия «индукция» (в отношении логических рассуждений) к определению «дедукция», притом что второе – это именно то, что следует из методов, употребляемых его литературным дуэтом. Хотя, я читал, что некоторые исследователи-критики считают, будто Дойл ошибался, применяя метод Холмса как дедуктивный, и что на самом деле он-де индуктивный. Это не кажется мне верным, потому что на практике Холмс применял сочетание этих способов исследования, и то, что в каком-то эпизоде, в конкретном рассказе видится нам результатом индукции (от частного – к обшему), в более полном смысле построено на дедукции (от общего – к частному), ибо, уже имея собственный опыт, свои наработки, он зачастую миновал свойственные индуктивному методу поиски гипотез и порой неуловимо для нас переходил уже к выводам.

К чему я это? К тому, что методы Дойла-«дедуктора» подчинены правильным, правдоподобным предпосылкам, посылам, чего, увы, нельзя сказать о По-«индукторе». Возвращаясь к Дюпену, наверное, выскажу мнение, что весь его успех зиждется на ошибках самого По, его просчётах. Вот ещё, допустим, один: поведано, что орангутан(г), бегая в три часа ночи по улицам, «увидел свет в окне спальни» и сиганул по громоотводу на пятый этаж прямёхонько в окно. Отбросим на этот раз сомнения, что одинокие женщины распахивают настежь окна посреди ночи, ладно, пусть так – ещё как распахивают; но, по свидетельству Дюпена, окна были плотно закрыты после убийств. Вы верите, что обезьяна настолько проворна, логична и разумна – ах да! я же забыл, что она у него не то что разумна, она ещё и членораздельно говорящая на пяти европейских языках!, — что, покидая в панике дом, аккуратно затворила за собой окна и ставни, даром, что они «запираются автоматически», они ж на потайной пружине, поди ж ты?! Я лично – нет, хоть и нам об этом намекает По. И так далее, и тому подобное…

В общем и целом, я, конечно, разочарован, но и благодарен в какой-то мере Эдгару Аллану По за фактическое рождение жанра, который я люблю с детства, за посаженные зёрна детектива как явления. Пусть взращивали и поливали их уже другие, при всей благодарности, я не могу считать этот рассказ вершиной этого направления.

В наше время для такого рассказа подходит определение «стёб», но, не уподобляясь модным тенденциям, определю рассказа как «пародия». Собственно «Трагическое положение» и есть пример того, как не следует следовать моде, когда речь идёт об искусстве. В рассказе, что предшествует этому, дана теория написания популярного чтива. Этот же рассказ — наглядный пример той теории. И читая «Трагическое положение» в отрыве от «Как писать рассказ для Блэквуда», можно подумать, что автор в писал его в каком-то опиумном бреду. А так — хорошая пародия.

И что любопытно, По, который написало эту пародию (хотя и много ещё чего) народ знает, помнит, читает. А вот сильно ли известны читающей публике писатели, которые подобные «популярные» рассказы писали на полном серьёзе?

Чтобы быть популярным автором вовсе не обязательно уметь хорошо писать. Это допущение актуально ныне. Но было актуально, как оказывается, и в первой половине 19 века, раз По решился высмеять беллетристику своего времени. Сам по себе рассказ довольно занятен, но шире он раскрывается после прочтения «Трагического положения (Косы времени)», что является воплощённым примером теории, описанной в данном произведении.

Остаётся только констатировать, что «литература для широких масс» и «хорошая литература» — далеко не всегда тождественные понятия.

Сюжет рассказа типичен для По: любовная трагедия главного героя в мистической обёртке. Да и концовка довольно предсказуема. Тем не менее, читать интересно, ибо слог автора безупречен. Описание Лигейи и любви к ней героя вообще выше всяких похвал.

Рассказ-настроение, рассказ-картинка, рассказ-событие... Мне кажется, что автор просто попытался воссоздать некую сюрреалистическую картинку прошлого, как противопоставление тому, что обожествляли в прошлом и считали чудом света. Этак лбом читателя об реальность прошлого. Хотя зарисовки зверо-людей и животных-слуг меня лично заинтересовали, выходит он был первым?!. Одним словом рассказ на любителя.

Рассказ написан в стиле газетного очерка, а потому содержит массу технических подробностей, детали самого путешествия, чтобы убедить читателя не в фантастике, а в истинной правдивости данного события перелета через Атлантику на воздушном шаре. Не знаю, как тогда, но я практически поверил в достоверность. С другой стороны сегодня произведение, конечно, воспринимается, как реликт. Его время вышло, ибо ничего кроме технической фантастики здесь нет. И лишь имя автора делает его привлекательным даже сегодня.

По, конечно, мастер гротеска и мистики. В этом рассказе они сплетаются чрезвычайно гармонично. Ощущение нереальности происходящего достигнуто путём вдребезги замутнённого алкоголем сознания двух героев рассказа — и это удачный ход. Ведь не понятно, это матросы допились до чёртиков, или же всё происходит на самом деле.

По мере прочтения очень живо представлял себе все детали. Из «Король Чума» получился бы замечательный мультфильм.

Да, похоже опиумом не только ГГ. баловался, но и Лигейя тоже. перед смертью читала стихи о бренности всего сущего. Это ниже среднего!Пафос зашкаливает! Ну, не умирают так живые люди просто! Да и с большой неземной любовью тоже вопросы. Как-то уж очень быстро он утешился. Может, любовь на словах только? Или даже опиумного бреда?

Кого по-настоящему жалко в этой истории, так это Ровену. Ей действительно не позавидуешь!

Не знаю, почему считают, что это один из лучши х рассказов автора. Не рекомендую!

Оценка: 5.

Конечно, путешествие на Луну — интересная тема, но куда более интересными кажутся приключения Ганса Пфааля среди «лунатиков», так и не поведанные читателю. А ведь заинтриговал По! Честно говоря, хотелось больше приключений, чем сухих научных выкладок и расчётов. Как вступление к более объёмному произведению — пошло бы на ура. Впрочем, мастерство Эдгара По способно сделать увлекательным даже такой не особо выдающийся рассказ.

О научных «открытиях», описанных в рассказе,говорить не буду, ибо предметом не владею. Отмечу лишь уровень знаний самого автора. Он впечатляет. И если он действительно в чём-то оказался прав и что-то предвосхитил, то достоин уважения не только как писатель, но и как мыслитель.

Может быть, сюжетно рассказ слаб. Однако первопроходцам всегда тяжело. Эдгар По творил на новой ниве, создавая каноны нового жанра. И пусть на этом пути, с высоты нашего времени, в его рассказах (и в данном в частности) можно найти нестыковки, но разве именно это первостепенно важно? Представьте себе человека, попавшего на корабль с призраками, корабль, плывущий в неизвестность, навстречу гибели. Хотелось бы прочесть идеально выверенное сюжетно и стилистически повествование критиков «Рукописи...» Тем более, что относительно стиля к автору претензий быть не может — блестящий слог.

Рассказ замечательный.

(Я, правда, привык новеллами называть короткую форму сочинений применительно к Эдгару Аллану По,

но кто-то возразит — мол, сие уже не новеллы, а устареллы... ну не суть.)

Читали мы рассказы больше 20 лет назад, с друзьями, вслух, собравшись студентами за столом, зимой, греясь теплом русской печки и портвейном 777.

И до сих пор помню все те истории...

А эта — именно эта — она те такая, она не страшная. Страшно правдивая и смешная.

Так как с 6 лет у меня близорукость и оптический прибор (очки) носить я стеснялся, всё подтверждаю.

И обманывался тоже, и обманываться был рад... насчет внешности некоторых девушек.

Смотрел классификатор, в нем данный рассказ отмечен по жанру как мистика, ничего мистического в нем не вижу, как любитель саспенса и детекива, вижу в нем задатки психологического детектива, который более развился в середине 20 века.

Эдгар По является отцом-основателем не только классического детектива,но и многих его поджанров.

Это всего лишь начало «ворона» — самая ранняя из сохранившихся поэтических рукописей Эдгара По. Стихов тут нет еще толком. но это Эдгар По. это «Ворон»...

Странно читать, что кто-то собрал ВСЕ переводы «Ворона». Покойный Евгений Дерлятко (он же Дейк) собрал их 50. они сохранены в его вполне открытом архиве. после его смерти появилось еще от 5 до 10. Лучшие переводы, заметим — Георгия Голохвастова, Сергея Петрова, Николая Голя, Александра Есенина-Вольпина (не пародия, а именно перевод. который тоже есть),. Нины Воронель особенно лучший из всех — Игоря Голубева — в этой библиографии не зарегистрированы. А ведь от того, ЧТО именно каркнет ворон — зависит успех работы. Он не может каркать «никогда», без звука «р» ворону не произнести ничего. Он не может в русском тексте каркать по-английски, он превращается из ворона в попугая. Блестяще найденный вариант Голубева ищите, друзья в сети.

В этом смысле библиография тут — чистое введение читателя в заблуждение. Понятно. что читатель может иметь и свое мнение. Но составлять его п 20 процентов наличных переводов — как раз и вызывать вопль про «непереводимо».

Фабула произведения давно раскрыта множеством рецензий и отзывов — сказано все, что только можно было сказать. Меня же интересует другое, а именно -личность князя /именно князя — переводчик, не мудрствуя лукаво, воткнул в свой труд «prince», хотя, как известно, это слово имеет два значения/. Просперо явно не наследный принц крови, но князь, правящий своим княжеством.

Мне удивительно видеть в отзывах столько негатива в его адрес — но что, в спрашивается, он мог сделать в условиях повальной эпидемии смертельной болезни? Остаться в метрополии и разделить участь подданных? Вот уж дудки. Князь сделал то же, что и библейский Ной в своё время — соорудил ковчег. Всего тысяча спасшихся человек, именно им предстояло впоследствии поднимать княжество из руин — затея авантюрная и трудно осуществимая, но... Князь был вынужден играть теми картами, что сдала сама судьба. И, нужно сказать, в замке он руководил весьма мудро. Пиры и танцы? А как ещё оградить от безумия, как не дать свихнуться людям, ожидающим решения своей участи — людям, потерявшим родных и близких? Князю было далеко не плевать на свой народ — это показывает сцена с появлением маски — был строгий ценз и поддержание морали, те самые часы с боем — лишнее тому подтверждение. Часы -это отдельная тема, эдакое memento mori — просто и в то же время гениально задуманное и исполненное.

Концовка же... Это нечестно. От слов «нет чести» — как нет чести в убийстве непобедимого рыцаря Баярда выстрелом в спину.

Князь должен был победить в этой схватке, и для меня он остался победителем. Я запомню его именно таким — властным и решительным, преследующим смертельно опасного врага. Даже если в качестве ultima ratio regis — всего лишь бесполезный кинжал в руке...

Больше всего меня заворожил тот звон бубенчиков в ответ на последний вопрос главгероя. А в остальном... Чересчур жестоко. Фортунато не производит впечатление злодея. Считаю, что надо было всё же распить на двоих тот злосчастный бочонок и как-то разрешить свои разногласия.

Донельзя гиперболизированная история о том, как люди сплошь и рядом поступают вопреки здравому смыслу. Потом жалеют, да.

Но, типа, поздно — поезд ушёл, дворник сметает окурки с опустевшего перрона.

Непонятны мотивы девчонки — бросить баснословно богатого молодого красавца, героя сражений и кумира всей Европы, ради старого уродливого дядьки — для этого нужно быть альтернативно одаренной, мягко говоря.

Но и парень тоже хорош, конечно. Эдакий вот чудак на букву «м». Жить в прекрасную эпоху дуэлей и не наделать дополнительных отверстий в более удачливом сопернике — это за гранью добра и зла. К слову, банальный вечерний гоп-стоп тоже никто не отменял: пара верных друзей со стилетами (Италия же!), ночка потемнее — и вот уже безвременно почивший дядя отправляется в увлекательное путешествие на дно ближайшего канала...

Но нет, мы не желаем действовать рационально. Мы желаем кропать стишки а-ля Пьеро — Мальвине, рыдать втихарца над горькой судьбинушкой, мы натащим в свою халупу дорогущей мазни/лепнины, и с пафосом непонятого гения будем пить с утреца палёный алкоголь. Именно так, и никак иначе.

Вообще, автор в рассказе — единственный адекватный человек. И гондольер еще.

З.Ы. Дитё никто не бросал, очевидно же, случайно вышло.

Вильям Вильсон — самый мой любимый персонаж из всех произведений По. Волевой, решительный — грехов за ним я не увидел. Обыграть простака в карты, разорить дочиста — право же, это сущая безделица. Осчастливить красотку-жену мерзкого старикашки — ну так что в том плохого? Кто из нас, братия, поступил бы иначе?

Отстоять свою свободу, свою жизнь с холодной сталью в руках — это высшая доблесть для мужчины, я просто восхищён Вильямом. Признаюсь, по ходу повествования я опасался, что он спасует перед трудностями и отступит, как многие другие герои По, но не из того теста оказался наш Вильсон.

А тот, другой... Глупец, потратить всю жизнь на такой идиотизм... Концовка рассказа — полный восторг!

Вообще-то этот рассказ — классическая христианская метафора человеческой жизни.

Человек рождается во тьме и долго ничего не понимает. Потом он обнаруживает, что существует смерть (это колодец). Дальше наступает время, когда маятник времени, спускающийся всё ниже и ниже, начинает нас убивать. И наконец — смерть: стены мира раскаляются и сжимаются, загоняя нас в ад (главный герой видит все ужасы колодца, на этот раз освещённого до дна, и кричит «только не это»). Но в последний момент его спасает Христос — «французские войска». «Инквизиция была в руках её врагов» = «Смерть, где твоя победа?»

Интересно, что начало рассказа скорее ссылается на иудейскую мистику, согласно которой душу, предназначенную к воплощению, сначала проводят по всему раю и обучают всей Торе — и потом осуждают и погребают в теле, как в тюрьме или в могиле. В этом смысле Эдгар По — предисловие к Шмуэлю Агнону.

Ставлю десять с плюсом! Обожаю такие рассказы, в которых поднимаются разные философские проблемы: Я ничего не имею против искусственной почки, ведь она может спасти кому-то жизнь, поэтому у меня язык не повернется считать это кощунственным! Разве инвалид, который раньше ничего не видел или не слышал и с помощью этих устройств смогут видеть и слышать? Может быть, наши двойные стандарты и шаблоны и делают нашу жизнь пресной и искусственной? Да и что вообще считать совершенством? Достижимо ли оно в принципе? После того, как прочитала этот рассказ, кажется, что недостижимо... Сразу вспоминается фраза из одной всем известной комедии: «Ну, у каждого свои недостатки!» Оценка: 10 с плюсом!

В принципе, ничего нового для себя не вынесла из этого произведения. Тема двойников, их влиянии на судьбу человека, добром и злом началах в каждом из нас — всё это есть и у достоевского в «Двойнике», и у Есенина «Черный человек»... Даже не знаю, стоит ли рекомендовать это произведение, я думаю, если вы прочтете вышеуказанных авторов, то тема эта будет для вас полностью раскрыта.... Оценка: 6.

Опять же, классика есть классика. Абсолютная, стопроцентная.

Крайне интересна символическая составляющая рассказа. Эдгар По, по существу, поставил в нём главный вопрос детективного жанра, его основную проблему — чем отличается преступник от «обычного человека», и человек ли он вообще? У Эдгара По преступник — вообще не человек, причём сыщик догадывается об этом именно по типично «преступным» моментам (например, по «нечеловеческой жестокости» его). В дальнейшем именно проблема НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОГО в преступлении занимала всех великих детективов. Решалась она по-разному: иногда «нечеловеческое» оказывалось лишь маской «слишком человеческого», иногда — указывало на то, что преступник и в самом деле не вполне человек (как модный ныне Ганнибал Лектор, например).

И, разумеется, нечеловеческое существо может понять и поймать (в детективе «понять» значит «поймать» — здесь этимология слова «понять» реализуется буквально) только другое нечеловеческое существо. Поэтому сыщик у Эдгара По — тоже не заурядный филистер с нахлобученным на него интеллектом. Это именно что «необычный человек. Эдгар По выдумал здесь не только детективный жанр, но и фигуру детектива. Сложно не заметить, что Огюст Дюпен — это заготовка Шерлока Холмса. (Хотя сам Холмс — то есть Конан Дойль — в «Этюде в багровых тонах» обзывает Дюпена «очень недалёким малым».)

Есть одна проблема со старыми, но широко известными классическими произведениями... Их можно рассматривать с точки зрения того, какой вклад они внесли в литературу, а можно видеть то, что сейчас идеи, и тем более их реализация, сильно отстают, что они наивны и неинтересны на сегодняшний момент. Для определения стороны баррикад в таких случаях каждому читателю остается руководствоваться лишь своим субъективным взглядом.

Множество восторженных отзывов с упоминанием того, как зачитывались этим рассказом в детстве. Детство — это дело такое.. радужное и незабываемое. Мне этот рассказ в детстве не попался, наверное к сожалению. Понятное дело, для первой половины 19 века написано хорошо. Сложнее его воспринимать сейчас. Сложнее именно тем, что слишком просто. Начало интригует, возникают вопросы: является ли Вильям Легран сумасшедшим? И, начитавшись современной литературы, вроде бы уже чувствую, что сейчас клад и приключения по его нахождению обернутся коллективной галлюцинацией в духе «Баллады о гибкой пуле» Стивена Кинга. Увы, не оправдалось ожидание.. а представьте, как было бы забавно! Легран настолько заразительно был уверен в жуке и кладе, что и остальным померещилось. Ну, не оправдались и ладно. Зато у Эдгара Алана По появляется разгадка через тайнопись и химические свойства бумаги (это не спойлер, об этом написано в аннотации). Вот как раз к разгадке и возникают вопросы. Как так совпало, что и Вильям Легран, и легендарный пират Кидд оба прекрасно знают химию? Хорошо.. как совпало, что они оба разбираются в криптографии? Лаадно.. то есть и филологические знания о том, что в английском языке буква «е» встречается чаще остальных, они тоже знали ОБА? А когда главный персонаж рассказывает некоторые элементы разгадки в духе «ну, что это значит, я сразу догадался» — становится ясно, что реалистичности в рассказе не место. А идеи криптографии и рисунка на бумаге с помощью жара камина — лишь демонстрация их самих. Простыми словами, смотрите что я придумал интересненького.

Полагаю, такое мнение не будет популярным, судя по восторженным отзывам, приправленным воспоминаниями из детства, но озвучить его обязан, дабы не лукавить.