Бруно Ясенский (Bruno Jasieński)

Двуязычный (польско-русский) поэт и писатель. Также писал на французском.

Родился в местечке Климентов Сандомирского уезда Радомской губернии (ныне Польша, тогда Российская империя) в семье известного врача Якуба Зисмана и польской шляхчанки Евфимии Марии Модзалевской. В семье Зисмана было трое детей: Ежи появился в 1895-м, Ирена — в 1897-м, а в 1901 году родился второй мальчик. Из книги записей актов гражданского состояния г. Климонтува: «Виктор Зисман постановлением Казенной палаты на заседании, состоявшемся 25 сентября 1908 года (номер дела 27157 от 26 сентября 1908 года) признан усыновленным Иваном Людвиковичем Ясенским и его женой Анелей Адамовной. Ему дана фамилия Ясенский». Это была единственно возможная законная процедура для обретения новой фамилии. Отец и мать лишались родительских прав и давали согласие на усыновление их ребенка.

Бруно покинул родные места рано. Сначала он учился в варшавской гимназии имени Николая Рея. Еще в школе он начал работать на литературном поприще он был редактором школьного журнала «Drugak», позже стал редактором и издателем газеты «Sztubak» (устаревшее название гимназистов). В этот период он начал писать стихи и пытался осуществлять поэтические переводы с немецкого и русского. В гимназии только и говорили о сделанных Виктором удивительных переводах — знаменитой баллады И.В. Гете «Лесной царь» («Король ольх») и не менее знаменитого стихотворения Фридриха Шиллера «Перчатка». Но наибольшим успехом пользовались переведенные им басни И.А. Крылова. Школу он закончил с серебряной медалью.

В связи с началом первой мировой войны вместе с западными беженцами его мать с тремя детьми переправили в Тулу. Продержались они там недолго — ровно столько, чтобы Ежи сумел сдать экзамены за среднюю школу. А потом — Москва, где большая польская община приняла их под свое крыло. Заканчивал обучение в Москве в 1914-1918 годах.

«Происхождение — мелкобуржуазное, — указывал он в автобиографии 1931 года. — Место рождения — бывшее Царство Польское, Сандомирская равнина над Вислой. Край обильный и скудный, приберегший для одних плодородные полосы шумящей пшеницы (прославленная на всю страну «сандомирка»), для других — лоскуты песчаных пустырей, где от колоса до колоса не слышно голоса, край богатых помещиков и беднейших крестьян, собирающих со своего морга земли слишком много, чтобы умереть, слишком мало, чтобы жить от урожая до урожая… Учился в Варшаве, в Ягелонский университет поступил в Кракове. Было это в 1918 году, то есть как раз в тот знаменитый год, когда «вспыхнула независимая Польша» на развалинах габсбургской и гогенцоллернской монархий, взорванных динамитом Октябрьской революции. В 1922 году окончил Краковский университет.

С 1918 года писал и печатал стихи. Примыкал к группе польских футуристов и организовал с двумя другими поэтами (Станислав Млодоженец и поэт и художник Тытусь Чижевский) клуб футутристов «Katarynka». Первые стихи были опубликованы в Кракове в апреле 1920 года, подписав их своим именем, далее он начал использовать в своих произведениях имя Бруно. Книги стихов «Сапог в петлице» (1921) и «Земля влево» (1924) обозначили круг стилистических поисков Ясенского — рваная фраза, отсутствие запятых или, напротив, обилие всех возможных знаков. После выхода «Песни о голоде» (1922) получил прозвище «большевик польской поэзии». Входил в авангардную группу «Три залпа», переводил Ленина, Маяковского.

В период с 1921 по 1923 годы он являлся одним из организатором нескольких десятков вечеров футуристической поэзии и поэзоконцертов, которые неизменно заканчивались стычками с полицией. В этот же период Ясенский сотрудничал с рядом литературных журналов. В 1923 году писатель женится на Кларе Арем, дочери богатого торговца из Львова. Уже в 1924 году молодые обосновались на родине жены.

Под влиянием Краковского восстания 1923 года, связанного с коммунистическим движением, радикализуется и всё активнее занимается политической деятельностью. Из автобиографии »... В 1924 году я работал уже литературным редактором легальной еще в то время коммунистической газеты «Рабочая трибуна» во Львове и, переводя для нее многочисленные статьи Ленина, впервые принялся изучать законы, руководящие развитием капиталистического общества, теорию и практику классовой борьбы… Стихотворные памфлеты, которые я печатал в «Рабочей трибуне» после того как по ним прошелся красный карандаш цензуры, появлялись на свет в виде безукоризненно белых пятен, снабженных только заголовком и подписью…»».

В 1925 году вынужден был эмигрировать во Францию, где он работал в качестве корреспондента польских газет: «Новый век», «Курьер Львов» «Газета «Утро». Во Франции он проживал под фамилией Лаваль. Там же вступил в Коммунистическую партию, стал профессиональным революционером. В 1927 году в Париже «организовал рабочий театр из польских рабочих-эмигрантов — сам пишет пьесы, сам ставит их, сам выступает в качестве актёра. Был дважды выслан за свои публикации (роман «Я жгу Париж») и коммунистическую пропаганду. Ясенский в 1926 году публикует отдельным изданием «Поэму о Якубе Шеле». Он работал над ней еще во Львове, сидел в библиотеках, изучал народные песни и сказания. Тема поэмы — крестьянское восстание в Галиции в 1846 году. Написана она ясным, простым языком, никаких попыток «футуризации». Выдержана в фольклорных ритмах. В 1928 году выезжает на север Франции, где занимается коммунистической агитацией среди польских шахтеров.

В 1927-м он пишет свой ответ на «Я жгу Москву» Морана — роман «Я жгу Париж». По мнению писателя и исследователя Чеслава Милоша: «Бруно Ясенский памфлета Морана не читал, да и не мог его прочитать, в связи со слабым знанием языка. Он действовал инстинктивно: ах, этот фашист сжигает коммунистическую Москву?! Что ж, я сожгу буржуазный Париж! И он раскручивает действие...». Написал роман на родном языке. И уже в январе 1928-го фрагмент из него появился в польской газете «Советская трибуна», выходившей в Москве. Тогда же он сам сделал русский перевод. С 28 октября его начинает печатать газета французских коммунистов «Юманите». Власти признали роман призывающим к свержению государственного строя и постановили выдворить писателя из страны. О последствиях он вспоминает: «... В ночь на тридцатое апреля я был застигнут врасплох дома, арестован и выслан под конвоем до бельгийской границы, оттуда автоматически до немецкой, и так докатился до Берлина. А так как немецкая республика не изъявила желания приютить меня в своих пределах, то через Штетин на немецком пароходе я вскоре причалил к Ленинграду».» Это случилось в 1929 году.

На рубеже 1929 и 1930 последовал развод с первой женой. От этого брака у него был сын, которого писатель так никогда и не видел.

Находясь и работая в СССР писатель был избран секретарем Международного объединения рабочих писателей. Стал главным редактором «Центрального органа МОРП» — журнала «Интернациональная литература». С 1930 года он писал уже на русском, а в 1934 году он член правления Союза писателей СССР, член ЦИК Таджикской ССР. Жил в Москве в знаменитом «Доме писательского кооператива» (Камергерский переулок, 2). «Стихов совсем не пишу, – признавался в начале тридцатых Бруно Ясенский. – Дело в том, что литературную работу считал всегда и продолжаю сейчас считать подсобной к текущей политической работе. Перед лицом тех громаднейших задач, которые партия и социалистическое правительство ставят перед каждым советским писателем, роль, которую могут сыграть стихи на польском языке, очень невелика».

Ясенский был арестован 31 июля 1937 г. по обвинению в том, что прибыл в СССР в 1929 году, был завербован в антисоветскую шпионско-разведывательную организацию ПОВ (Польская военная организация), созданную по указанию польского генштаба, и по заданию этой организации проводил националистическую и шпионскую деятельность на территории СССР. В заявлении на имя наркома внутренних дел 15 сентября 1937 года Ясенский признал себя виновным в предъявленном обвинении, но в суде, а также в жалобах и заявлении, написанном позднее, виновность свою отрицал и указывал, что изложенное в его заявлении от 17 сентября 1937 года (так указано в справке по делу) не соответствует действительности и что указанные документы он был вынужден подписать в результате применения к нему незаконных методов допроса. Приговором Военной коллегии Верховного суда СССР от 17 октября 1938 года Ясенский был осужден к расстрелу. Был женат на Анне Абрамовне Берзинь, которая вслед за ним оказалась в ГУЛАГе, как жена врага народа и сумевшая чудом сохранить и пронести через лагерную жизнь рукопись неоконченного романа мужа «Заговор равнодушных» (1937 г.). После освобождения она долго жила на севере, где-то в землянке, и вернулась в Москву в преклонном возрасте совершенно больная.

Посмертно был реабилитирован. До сих пор неизвестна могила писателя. Польский исследователь Кшиштоф Яворский нашел в московских архивах документы, которые показывают, что возможно Ясенский был похоронен в безымянной могиле под Москвой в районе Бутово.

Фантастическое в творчестве автора К фантастическим произведениям относятся повести «Нос» и «Nogi Izoldy Morgan». В повести «Нос» рассказывается о профессоре евгеники Отто Калленбруке, у которого однажды пропал его родной нос и появился другой, что полностью изменило поведение профессора. В повести «Nogi Izoldy Morgan» представлены два фантастических мотива — фетишизация стройных дамских ног, отрезанных трамваем, которые не подвержены умиранию, и идея восстания машин, против своих хозяев.

В романе «Я жгу Париж» у Ясенского Париж гибнет от чумы, горит синим пламенем, Елисейские поля превращаются в адскую пустыню, после чего на руинах французской столицы возникает новая пролетарская республика будущего.