И я его таки видел. Не в том смысле, что я его познал… Хотя и это, конечно. Но после того как я ВИДЕЛ НАСТОЯЩЕЕ счастье, все остальные примеры и ситуации кажутся мне… недостаточно абсолютными, что ли…
Если бы у меня спросили, что я поставил бы в энциклопедию как символ самого глубокого, незамутненного, яркого и недвусмысленного счастья, я бы предложил сцену, которую видел как-то перед Новым Годом на Южном вокзале Харькова.
Кто там бывал, помнит главный зал – громадное помпезное помещение, с куполом, украшенным гигантскими фресками времен соцреализма. По центру с потолка свисает громадная золоченная люстра, и раньше, когда харьковчане договаривались о встрече на вокзале, то говорили «Под люстрой», и все понимали, где это. Сейчас точно под люстрой, может, из соображений безопасности, поставили тумбу с круговым табло. А раньше, на Новый Год, там ставили елку, большую и красивую.
Вот возле этой елки я и ждал приятелей. Вокруг елки стояли какие-то ящики, может даже звуковые колонки – я не помню, да это и не важно. До встречи оставалось еще какое-то время, и я прогуливался, заглядывая куда ни попадя. И вот за одним из ящиков, под самой елкой, я обнаружил то самое воплощенное счастье.
На полу лежали два беляша, один на другом, бутербродом. Беляши были большие и совершенно целые. И вот на этих беляшах щекой лежал крохотный светло-коричневый щенок с черным носом. Щекой на беляшах. Что-то ему снилось, он слегка повизгивал и шевелил лапами. А на его морде было ТАКОЕ выражение…
Так что, когда мне начинают рассказывать о счастье и его воплощениях, я скептически улыбаюсь. Потому что я ВИДЕЛ счастье.